Текст книги "Музей боевых искусств"

Глава 6

Я соскучился по Оксане и, когда она позвонила ко мне домой, ужасно обрадовался.

– Хочешь, чтобы я к тебе приехала? – спросила девушка.

От перспективы провести с Оксаной еще одну волшебную ночь у меня перехватило дыхание.

– Еще бы! И чем скорее твое прекрасное тело окажется рядом с моим, тем лучше!

– А как насчет прекрасного личика? – тоном капризной красавицы произнесла «статуэтка». – Ты никогда про него ничего не говоришь!..

Я честно признался:

– Прекрасным личиком меня не удивишь, бывали у меня девицы и краше тебя, но с такими фигурами…

Оксана некоторое время раздумывала, очевидно, соображая, обидеться ей на мои слова или подождать более солидного повода для обиды, выбрала второе и отозвалась:

– Ладно, будем считать, что ты мне сделал комплимент… Подъеду через час, – проворковала она и многообещающе добавила: – Между прочим, у меня есть для тебя новость!.. – И в трубке зазвучали гудки отбоя.

Пятнадцать минут спустя я уже торопливо возвращался домой из магазина с сумками, полными продуктов, полчаса спустя накрывал журнальный столик, а через час – прохаживался по комнате, с нетерпением посматривая на часы. Когда раздался звонок, я уже поджидал Оксану у двери, так как немногим раньше заметил девушку в окно. Выждав несколько секунд, чтобы не показаться очень уж нетерпеливым, я распахнул дверь.

– Сегодня тебя никто не побил? – окидывая меня критическим взглядом, спросила Оксана и вошла в квартиру. – Да нет, вроде новых синяков не видно.

Я, в свою очередь, оглядел девушку. Выглядела она потрясающе. На Оксане были экстравагантная в гармошку яркая блузка, изящные босоножки и бежевая юбка чуть выше колен, смотревшаяся на стройной фигурке не менее сексапильно, чем на иной девице мини-юбка. В общем, типаж эдакой бизнесвумен, сошедшей с обложки гламурного журнала.

– Я теперь не дерусь, – похвастался я. – Есть в этой жизни занятия поинтереснее, чем кулаками махать, – и в доказательство того, что рукам действительно можно найти более достойное применение, чем бить ими по чьей-нибудь физиономии, я погладил Оксану пониже спины. Девушка смутилась, а я кивнул в сторону комнаты: – Прошу к дивану, вернее, к столу.

Полчаса спустя, когда мы, подвыпившие и плотно закусившие деликатесами, которые я, не поскупившись, приобрел в супермаркете, сидели на диване за журнальным столиком, Оксана спросила:

– Ну, что там с твоим расследованием? Узнал что-нибудь?

– Кое-что… – Я коротко поведал Оксане о результатах своих поисков преступников и закончил словами: – В общем, я оказался в тупике. Знать знаю, какой тип машины и ее особые приметы, а вот найти в большом городе в одиночку машину с помятым крылом и сувениром «чертик» вряд ли смогу. Нужно подключать полицию. У нее возможностей для поиска больше… А ты о бандитах ничего нового не узнала?

Оксана покрутила головой так, что ее длинные чудесные волосы взвились.

– Нет.

Мимика у меня неплохая, могу запросто одну бровь приподнять, что я и сделал.

– А что же ты мне за новость тогда сообщить хотела?

– Э-э… – девушка неожиданно покраснела. – Новость у меня другого плана. Я… мне… В общем… – никак не могла она решиться что-то сказать. – Ну, ладно, я по-о-том тебе объясню.

– Ну, хорошо, – согласился я, весьма озадаченный тем, что у Оксаны неожиданно проявился дефект речи, свойственный заике. – Как знаешь.

Взглянул на часы – стрелки показывали восемь. Пора! Я махнул еще рюмку водки, придвинулся к Оксане и положил ей руку на колено. Кожа у девушки была нежной, бархатистой и до того приятой на ощупь, что я не мог отказать себе в удовольствии погладить округлое колено, прежде чем рука моя скользнула дальше – вверх по бедру и вниз под юбку. Чем выше продвигалась рука моя, тем плотнее сжимала девушка ноги и ниже опускала голову. Стесняется.

Я встал, выключил верхний свет, включил торшер и вырубил телефон, чтобы ненароком не позвонил кто и не оторвал от важного дела. Глянул на Оксану. Она смотрела на меня украдкой поблескивающими в полумраке глазами и, кажется, чего-то ждала. Я догадывался чего – поцелуя. Я вновь плюхнулся на диван, притянул к себе девушку и прижался своими губами к ее устам. Судя по тому, как расслабилось в моих руках тело Оксаны, и по вырвавшемуся из ее груди стону, я угадал ее желание.

Спешить было некуда, впереди целый вечер и целая ночь, завтра на работу мне после обеда, можно выспаться, поэтому я, не торопясь, стал стаскивать с Оксаны одежду и аккуратно складывать ее на кресле. Когда на кресле оказались кружевные трусики, я быстро разделся сам, разложил на диване Оксану и прилег рядом с ней.

Для меня не столь важен секс, сколько прелюдия к нему. Моя рука, как по волнам, гуляла по изгибам тела Оксаны, а губы блуждали по ее губам, шее, плечам, по небольшим упругим холмикам, ложбинкам между ними… Вот так бы всю ночь и лежал, гладя и целуя. Я, может, и лежал бы, да Оксана не позволила. Она сама толкнула меня на спину, довольно изящно перекинула через меня ножку, а затем со стоном опустилась на мои чресла. Вот это скромница!..

Когда говорят «сверлит взглядом», подразумевается, что недобрым. Добрым взглядом вроде сверлить нельзя. Но случаются в жизни парадоксы. Утром я почувствовал, как меня сверлят взглядом так настойчиво, что душа заныла, а когда я разлепил веки, то встретился с безмятежным, полным любви взглядом Оксаны. Окстись нечистая! Ох и тяжелый взгляд у девки!

Оксана сидела на диване, прислонившись спиной к стене, обхватив ноги руками, и во все глаза пялилась на меня. Увидев, что я открыл глаза, девушка приподняла голову. Пробившийся сквозь ставни тонкий солнечный лучик, в котором плавали золотистые пылинки, скользнул по лбу Оксаны и уткнулся ей в глаз. Она лукаво прикрыла глаз и спросила:

– Выспался?

Вместо ответа я взял Оксану за лодыжку и потянул девушку к себе, желая вновь испытать те приятные ощущения, которые испытал ночью. Но Оксана вдруг уперлась:

– Погоди, потом. – Она мягко, но настойчиво высвободила ногу и пытливо взглянула на меня: – Ты хочешь узнать новость, про которую я не сказала вчера?

«Чего это она со своей новостью второй день разродиться не может?» – подумал я сердито, однако попытки вновь склонить Оксану к тем забавам, которыми мы развлекали себя до середины сегодняшней ночи, оставил. Обещанием поделиться новостью девушка меня заинтриговала.

– Давай говори!

– Понимаешь… э-э… я… – вновь стала запинаться Оксана.

– Послушай! – наконец не выдержал я. – Если ты сейчас же не расскажешь, в чем дело, я тебя отведу к логопеду лечить от заикания.

В конце концов, Оксана решилась.

– В общем, я беременная, – выпалила она и потупила глазки.

У меня отвисла челюсть, причем так низко, что в мой открытый рот наверняка можно было засунуть кулачок девушки. Как в воду глядел насчет «разродиться». Дикость какая! Я приподнялся на локте.

– Ха! – сам не зная, с чего это я вдруг развеселился, воскликнул я. – Скажи еще, беременная вот уже девять месяцев и от меня!

Оксана растопырила пальцы и слегка манерно махнула ладошками.

– Да ну тебя, я правду сказала.

Я понял, что девушка говорит на полном серьезе, не собирается брать свои слова обратно, и возмутился:

– Что за чушь? Мы позавчера с тобой переспали, а на следующий день ты уже почувствовала, что забеременела? Так не бывает!

– Бывает, – с озорной настойчивостью возразила Оксана, давая как бы понять мне, что у женщин есть свои тайны, в которые нам, мужчинам, проникнуть не дано. – Я давно не была с мужчиной, а в подобном случае запросто залететь можно.

Что-то в ее словах не стыковалось, и я понял что.

– А как же Паша?

– А кто тебе сказал, что у меня с Пашей близкие отношения? – удивленно, тоном праведницы возразила девушка.

Я потер лицо в том месте, где отпечатался след от кроссовки парня в дурацкой панамке.

– Действительно, когда женщина мужчине безразлична, его друзья обычно бьют кавалерам женщины физиономии. Это же правило такое.

Оксана прыснула со смеху и приложила ладошку к губам.

– У меня в самом деле нет с Пашей интимных отношений, уверяю тебя! – произнесла она так, будто я, дурачок такой, закатил сцену ревности, а она мягко уговаривала меня не ревновать. – И не только с ним. Я вообще боюсь какую-нибудь заразу подцепить, поэтому избегаю случайных связей, да и не случайных тоже.

– Ну, конечно, мы же с тобой год встречались, прежде чем на одном диване оказались…

Девушка потупилась, и я во второй раз увидел, как она мило умеет краснеть.

– Ты все время выставляешь меня дурочкой, – сказала она укоризненно. – Ты же видел, что позавчера я долго сопротивлялась. Но уж очень ты мне понравился.

Я немного успокоился. «Дурачит меня девка, – подумал я. – Знаем мы эти женские штучки. Проверить хочет, как я к ней относиться буду после сообщения о беременности».

– И что же ты почувствовала? – спросил я иронично-снисходительным тоном и вновь лег на диван.

– Ну как тебе объяснить… Изменения некие в организме и какое-то необычное ощущение там… – она указала на низ живота.

– Шевелится, что ли? – подсказал я.

– Ну, хватит тебе! – сделала Оксана вид, будто обиделась, а затем тоном человека, приготовившего сюрприз, заявила: – Но это еще не все. Я сегодня тест купила, для проверки беременности – знаешь, такой, что в каждой аптеке продается. Так вот, он дал положительный результат.

Не была Оксана похожа на девушку, озабоченную своим неожиданным интересным положением, и это еще больше укрепило меня во мнении, что меня проверяют на вшивость. Я совсем успокоился.

– Ну и что теперь? Мне нужно на тебе жениться? – сказал я тоном человека, разгадавшего коварные замыслы интриганки.

– Фи! – скривилась Оксана и презрительным взглядом обвела убогую обстановку в моей квартире. – И ты думаешь, я соглашусь сюда переехать? У меня другие запросы. И уж если я решусь выйти за кого-нибудь замуж, то только за Пашу.

Я вытаращил глаза.

– Послушай, я все же никак в толк не возьму, какие у вас с Пашей взаимоотношения?

– Видишь ли, – девушка легла на диван и удобно пристроила свою голову у меня на плече. – Паша не из бедных ребят, он давно предлагает мне выйти за него замуж, и я бы, наверное, согласилась, если бы не одно «но»… Он не может иметь детей. Да и с потенцией у него не все в порядке. А зачем мне бездетный брак? Но Паша ради меня готов на многое. Недавно он намекнул мне, что будет не против, если я от кого-нибудь забеременею, а потом выйду за него замуж. Я пока Паше ничего не ответила, но подумываю над его предложением, раз уж случай представился и я залетела. Ты не беспокойся, Игорь, – Оксана стала чертить на моей груди какие-то линии, – я претензий к тебе не имею.

Как говорится в подобных случаях, «это было уже не смешно». Похоже, девушка не врет, она и в самом деле оказалась в интересном положении. Впрочем, в одном она все же обманывает – в том, что залетела случайно. Все ею было запланировано заранее. Теперь ясно, что означают ее расспросы в кафе «Сад желаний» о моей наследственности, состоянии здоровья, наклонностях и склонностях. Оксана знала чего хотела от меня с первой же минуты нашей встречи. Она изучала меня, прикидывала, подойду ли я на роль биологического отца для ее будущего ребенка, а когда решила, что подойду, использовала. Вот тебе и открытая книга. Я пока понятия не имел, как относиться к той роли донора, в которой оказался, а потому помалкивал.

Оксана хотела еще что-то сказать, но в этот момент раздался звонок в дверь. Кто бы это мог быть? Мы с Оксаной недоуменно переглянулись. Гостей я вроде не ждал.

– Давай одевайся быстренько! Может быть, из полиции пришли. Я ведь у них теперь под колпаком.

Мы вскочили с дивана и начали наспех напяливать на себя одежду. Я же в армии служил, да еще спортсмен – когда я влез в рубашку и брюки, Оксана только юбку натягивала. Поправляя на ходу воротник рубашки, я вышел в прихожую, но тут неожиданно дверь сама открылась, и на пороге возникла… Дашка. Вот это номер! Только ее мне сейчас не хватало. Я слегка растерялся, но тут же взял себя в руки и радушно воскликнул:

– Привет, Даша! Очень рад твоему приходу!

Увидев меня, девушка тоже растерялась не меньше.

– Вы дома?

– Как видишь. Да ты проходи, проходи! – Я взял девушку за локоток, ввел в квартиру и захлопнул дверь. – Как дела?

– Нормально. А я вчера вам звонила, никто трубку не брал, и сегодня с утра. И дверь никто не открывает. А я вам кое-что из еды купила, – словно оправдываясь, говорила девушка и потрясла пухлым пакетом, в котором угадывались колбаса, батон и еще какие-то продукты. – Вы уж извините, что я двери тем ключом, что вы мне дали, открыла. Как-то неудобно вышло. Я же не знала, что… – Даша вошла в комнату и осеклась, увидав Оксану, поспешно напяливающую на себя блузку.

Сейчас начнется самое интересное.

– Здрасте! – сделала Оксана книксен и, взяв в руки обе груди, резким движением, хорошо знакомым мужчинам, поправила бюстгальтер.

Идиотское положение. По-идиотски я и улыбнулся.

– Знакомьтесь – Оксана, Даша. – Я решил ничего не объяснять. Пусть сами объясняются.

Дашка сразу же, разумеется, все поняла, окинула Оксану оценивающим взглядом. Конечно же, мясистая Афродита рядом со «статуэткой» проигрывала. Я кашлянул в кулак и попытался улизнуть.

– Девочки, вы тут посидите пока, а я чайку соображу.

– Да нет, спасибо, Игорь Степанович, – официальным тоном изрекла Дашка. – Я не хочу.

Я переступил с ноги на ногу и остался стоять у двери в кухню. Оксана сразу же решила поставить точки над «i».

– А вы кто? – спросила она подозрительно Дашку и взглянула на нее испытующе.

Дашка, очевидно, решила, что ей в моем доме ничего не светит. А напрасно. Она усмехнулась, поставила пакет с продуктами на пол у мебельной стенки и, выручая меня, сказала:

– А я домработница Игоря Степановича. Пришла, хотела в доме вот убраться, а у него гости… Ладно, приду в следующий раз.

Девушка повернулась и направилась в прихожую, я, поколебавшись секунду, скользнул за ней следом. Оправдываться ни в чем не стал. Не жена же.

– Погоди, Даша, – я придержал дверь, которую девушка, взявшись за дверную ручку, собиралась открыть. – Я тут в переплет угодил…

Дашка взглянула на меня с заинтересованным видом. У нее, наверное, не было особого желания выслушивать мои речи после того, как застала меня в компании с Оксаной.

Я вполголоса, так, чтобы не слышала находившаяся в комнате Ветрова, пересказал Дашке историю с ограблением музея, в которую я угодил.

– Ты могла бы подтвердить следователю, что я вчера до пятнадцати минут девятого был в своей квартире?

Просьба выглядела довольно бестактной на фоне произошедших только что событий, и я это понял только тогда, когда высказал ее, но отступать было поздно.

– Без проблем! – с натянутой улыбкой сказала девушка.

Чтобы сгладить неловкость, я тоже неловко улыбнулся и торопливо заговорил:

– Давай свой номер телефона и адрес.

Дашка развела руками.

– Визитки у меня нет.

Я хохотнул, и мой смех прозвучал так, будто я находился в пустом помещении.

– Ничего, я запишу. – Взял лежавшие на тумбочке в прихожей блокнот и ручку и записал продиктованный Дашей телефон и адрес.

– А девица-то ничего, – подмигнула мне девушка. – Желаю удачи! – Она открыла дверь и выскользнула из квартиры.

Глава 7

Когда мы с Оксаной вышли из дома, было одиннадцать часов. Посадив ее в маршрутку, я заскочил в троллейбус. До начала тренировки было еще три часа, и я решил использовать их с толком, съездить по делам.

Расставшись с девушкой, я вздохнул свободнее. После того как она сообщила мне о своей беременности, рядом с Оксаной я чувствовал себя не в своей тарелке, и было от чего. Меня приравняли к быку-производителю! Ему проще – он скотина, я же гомо сапиенс и в отличие от него сознаю, что у меня где-то воспитываются дети. Невеселый опыт по этой части у меня уже был. Мой сын-подросток жил вдали от меня с моей бывшей супругой. Так нужно ли, чтобы еще у кого-то в семье воспитывался мой ребенок? Хотя подарить жизнь другому человеку тоже неплохо. Девчушке, например. Всю жизнь мечтал иметь дочку. В общем, я не знал, как относиться к роли биологического отца, которую мне уготовила Оксана. Мне нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах.

Когда я открыл дверь кабинета, похожий на худую рыжую обезьяну в милицейской форме майор сидел, низко склонившись за своим столом, и, высунув язык, что-то старательно писал.

– Разрешите, товарищ майор, – еще не зная, как отреагирует на мое появление после долгой разлуки хозяин кабинета, произнес я на всякий случай официальным тоном.

Оторвав взгляд от бумаг, майор искоса взглянул на меня.

– А, это ты, – пробурчал он. – Проходи.

Вроде не забыл, что мы с ним на «ты».

– Привет, – сказал я панибратски и шагнул в кабинет.

Самохвалов указал глазами на стул.

– Садись. Адрес девушки принес?

– Конечно, – я устроился на стуле и положил перед майором бумажку с адресом и телефоном Дашки. – Пожалуйста.

– Вечно у вас, холостяков, с десяток баб находятся, которые готовы алиби подтвердить, – продолжал ворчать Самохвалов. В бумажку он даже не взглянул – взял ее и с пренебрежением отбросил на край стола.

– Такова наша холостяцкая доля – все свое свободное время с девицами проводить, – с притворным сожалением вздохнул я. – Устаешь с ними. Есть что-нибудь новенькое? Я имею в виду по ограблению музея?

Майор задрал свой приплюснутый и приподнятый нос.

– Тебе как, – произнес он свысока и издевательски, – письменный отчет о ходе следствия предоставить или устного достаточно?

– Устный пойдет, – ляпнул я, но, решив, что излишне фамильярничать не стоит, примирительно сказал: – Да ладно, чего ты обижаешься, я же не просто так интересуюсь. Причины есть…

Самохвалов шевельнул бровями.

– Какие, если не секрет?

– У меня от тебя никаких секретов. В отличие от тебя… В общем, я на след преступников вышел.

– Да ну?! – Вид у Самохвалова был скептический. Майор, видимо, сомневался в том, что я могу раскопать что-нибудь стоящее. – Может, поделишься тайной своего следствия?

– Для того и пришел.

Привычка у меня есть такая: когда иду на встречу с человеком, то обязательно прокручиваю по сто раз в голове то, о чем хочу ему сообщить, поэтому я довольно четко и быстро рассказал Самохвалову о своем расследовании, приведшем меня к кафе «Здравствуй».

Закончив повествование, я сел, как лорд, забредший в каморку к плебею. А почему бы и нет? Как-никак преступников, если и не за шиворот приволок в полицию, то уж на блюдечке преподнес ей, это точно. Но напрасно я ждал похвалы от майора, он даже доброго слова мне не сказал. Взглянул насмешливо и откинулся на спинке стула.

– И что теперь я должен сделать?

И дураку ясно, что. Я удивился:

– Не знаешь, что ли?.. Надо объявить розыск черной машины с помятым задним крылом.

– Ага, и с болтающимся чертиком на лобовом стекле, – поддакнул майор. В глазах Самохвалова все еще плясали веселые огоньки.

– Почему бы и нет, – сказал я уже не так уверенно, как прежде, и принял на стуле более скромную позу.

– Значит, я должен разыскать в городе с двухмиллионным населением черную машину? – Майор всем своим видом выразил, до чего смехотворно мое предложение. – Ты хоть представляешь, сколько в городе может быть черных машин?

– Да, но не у всех у них помято заднее крыло и болтается чертик на лобовом стекле, – возразил я.

– Чушь! – отмахнулся Самохвалов. – Чертика твои бандиты наверняка сняли, а крыло выправили, если вообще те, на чей след ты вышел, были преступники, ограбившие музей. Так что я не собираюсь терять время, разыскивая машину по заявлению человека, который сам находится под подозрением.

В горле у меня запершило. Я кашлянул в кулак и прищурился.

– Я все еще под подозрением?

– А ты как думал? – Самохвалов заговорил твердо, бескомпромиссно. – С тебя пока никто подозрений не снимал. Мы еще продолжим проверку, – он кивнул на бумажку с адресом Даши, – твоего алиби. Так что иди домой, занимайся своими делами и не суйся, куда не следует. Пока! – Майор взялся за ручку и склонился над бумагой, в которой писал до моего прихода, показывая своими действиями, что разговор окончен.

«Эта рыжая обезьяна сегодня явно не в духе, – подумал я невесело. – Чтобы задобрить ее, нужно было принести ей в подарок пару бананов».

– Ладно, – буркнул я, вставая.

Выходит, мои услуги полиции не нужны. Что ж, тем лучше, пускай полицейские разыскивают преступников сами. Я на своих поисках ставлю крест.

Глава 8

Прошло десять дней. К Оксане я охладел, но своих отношений с ней не прерывал, и на то были свои причины. Я многое передумал за это время относительно своего будущего отцовства. Нет, конечно, если бы я был уверен в том, что мой ребенок будет воспитываться в порядочной, обеспеченной семье, то, пожалуй, согласился бы подарить испытывающим затруднения с рождением ребенка супругам сына или дочь, а то и обоих разом, благо заниматься процессом, после которого появляются дети, здоровье позволяет. А так, извините, нет.

В общем, я созрел для решительного разговора с Оксаной и ближе к вечеру позвонил ей.

– Привет! – сказал я тем елейным голосом, которым в последнее время привык разговаривать с девушкой. – Увидимся?

– А почему бы и нет? – тотчас откликнулась Оксана. Она также поддерживала наши странные отношения, неизвестно чего дожидаясь. – Только давай не у тебя дома, а встретимся в городе, посидим где-нибудь на свежем воздухе.

– Я не против. Говори, куда подъехать.

Из трубки несколько мгновений не раздавалось ни звука – очевидно, Оксана раздумывала над тем, где назначить мне рандеву, затем девушка произнесла:

– Ну-у… на улицу Воскресенскую. На ней кафе есть летнее. В нем и посидим. Подъезжай через часик на остановку «Солнечная». Пока-пока!

Час спустя я выскочил из автобуса на нужной остановке. Кафе, о котором говорила девушка, я знал. Бывал в нем пару раз с приятелями. Находилось оно неподалеку от остановки у перекрестка, там, где трамвайная линия делает крутой поворот и уходит к центральному рынку. Кафе называлось в честь остановки – «Солнечное»; впрочем, может быть, и наоборот – остановку назвали по имени кафе.

Оксана приехала на следующем автобусе. Девушка соскочила с подножки остановившегося большого комфортабельного «Мерседеса», приветливо помахала мне рукой и, подбежав, клюнула меня в щеку.

– Давно ждешь?

– Такую, как ты, – всю свою жизнь, – сказал я так, как должен ответить истинный джентльмен.

Девушке комплимент понравился, она от удовольствия зарделась, подхватила меня под руку и потащила через дорогу.

До кафе было метров триста. Кратчайший путь к нему лежал через небольшую автостоянку, на которой стояла пара десятков машин. Я обошел один автомобиль, второй, третий, собрался было уже обойти четвертый, но тут встал как вкопанный.

– О черт! – воскликнула державшаяся за меня Оксана и вынужденно остановилась, чуть не сломав из-за подвернувшейся вдруг ноги высокий каблук на босоножке. – В чем дело?

– Погоди-ка! – Я освободил локоть от руки девушки и дал задний ход – сделал вперед спиной шаг, другой и остановился напротив машины, которую только что обошел и в облике которой нечто привлекло мое внимание. Этим «нечто» был… чертик, болтавшийся на лобовом стекле автомобиля.

Я глянул на марку машины – «БМВ». Вот это удача! Не может так, черт возьми, человеку повезти. В городе с двухмиллионным населением, в котором машин столько, что – как майор Самохвалов говорил – мне представить трудно. И тем не менее я наткнулся на нее. Никогда в жизни не считал себя счастливчиком. Я глянул по сторонам, однако никого из бежавших со мной в памятный день по переулку парней поблизости видно не было.

– Да что случилось-то? – недоумевая, спросила возникшая рядом со мной Оксана.

Я посмотрел на нее хитрющим взглядом.

– Ты знаешь, – сказал я тоном рассказчика сказок. – Я ведь могу назвать некоторые особенности машины, не оглядывая ее.

– И какие же? – не очень-то вдаваясь в смысл сказанных мной слов, спросила Оксана.

Я загадочно усмехнулся:

– У нее на заднем правом крыле вмятина.

Девушка слегка отклонилась назад, чтобы лучше видеть борт автомобиля.

– Действительно. Ну, ты ясновидящий! – воскликнула она с притворным восхищением, всем своим видом показывая, что я переигрываю, пытаясь детский фокус выдать за сеанс черной магии Копперфильда, и задала каверзный вопрос: – А ты с закрытыми глазами можешь любой предмет охарактеризовать?

– Да нет, только эту машину, – я кивнул на лобовое стекло «БМВ».

Оксана укоризненно покачала головой.

– А я-то думала… – Она проследила глазами за моим взглядом, заметила чертика, осеклась и воскликнула: – Бог мой! Так это же та самая тачка, на которой бандиты после ограбления музея уехали!..

Я со снисходительным видом покивал – нечего из меня идиота делать. Но Оксана не почувствовала угрызений совести за то, что напрасно посмеялась надо мной. Вид у нее вдруг стал озабоченным.

– Ты собираешься разыскать парней? – спросила она подозрительно.

– Ну, конечно, почему бы и нет? – Я отошел на шаг от машины, взглянул на номер, запомнил его и окинул взглядом автомобиль. «БМВ» был подержанным, но в целом вид имел сносный. Я пошел вокруг машины, разглядывая ее.

Оксана неодобрительно относилась к моему желанию разыскать бандитов.

– Зачем тебе они нужны, Игорь? – Девушка увязалась за мной следом. – Ты же сам говорил, что Самохвалов тебе велел не лезть не в свое дело!

– Но грех с парнями не поговорить, если случай представился, – я остановился у заднего правого крыла автомобиля. На нем была приличная вмятина. Никто ее, вопреки убеждению майора, не отрихтовал, не зашпатлевал и не подкрасил. Не сняли бандиты и чертика. Сачок этот Самохвалов. Не захотел машину разыскивать… Но я человек гордый, больше к нему на поклон не пойду, сам с бандитами, подставившими меня, разберусь.

– Но они же бандиты! – в продолжение моим мыслям настойчиво произнесла девушка. – Встречаться с ними опасно! Ну-ка пошли отсюда! – неожиданно произнесла она, решительно взяла меня под руку и потащила прочь от машины.

Я не сопротивлялся. В самом деле, Оксана права – встречаться с преступниками нос к носу было опасно. Кто знает, что у них на уме. Следовало вначале понаблюдать за грабителями издали.

– Ладно, пошли в кафе, – сказал я ворчливо. – Подождем, когда хозяин «БМВ» объявится, а там по обстоятельствам будем действовать.

Кафе было уютным, насколько может быть уютным расположенная в оживленном месте бетонная площадка, огороженная в половину человеческого роста кирпичной кладкой, за которой стоят штук тридцать пластиковых столиков и вчетверо больше стульев. Кафе оправдывало свое название – солнца в нем было с избытком. Солнечные лучи пробивались сквозь разноцветный колышущийся от дуновения ветерка тент над головой, блуждали по полу кафе, столикам, лицам посетителей. Сюда бы шезлонги вместо стульев, и можно солярий открывать.

Посетителей в уютном кафе было три пары, мы стали четвертой. Столик выбрали в уголке, сел я, разумеется, так, чтобы видеть интересующую меня машину.

От стойки бара тотчас отделилась чесавшая с барменом язык официантка и направилась к нам. Есть ни я, ни Оксана не хотели. Заказали десерт – мороженое, пирожное и соки.

Когда официантка, записав заказ в блокнот, отошла, я без околичностей приступил к делу, из-за которого, собственно, и встретился с Оксаной.

– Я хочу, чтобы ты избавилась от ребенка, – заявил я решительно.

– Что?! – Казалось, Оксана не поняла, чего от нее хотят.

– Я хочу, чтобы ты избавилась от ребенка! – повторил я твердо.

С тех самых пор, как я узнал о беременности Оксаны, мы с девушкой о том интересном положении, в котором она оказалась, больше не заговаривали, старательно обходя в беседах щекотливую тему стороной, но тем не менее прекрасно понимали, что серьезно поговорить все же придется. И вот момент настал. Оксана, как обычно, смутилась. Ее холеные наманикюренные пальчики с аккуратно постриженными, покрытыми бесцветным лаком ногтями затеребили отворот блузки, в которую девушка была сегодня одета.

– Игорь, я тебе уже говорила, – произнесла она, волнуясь, – я не буду иметь к тебе никаких претензий. Паша…

– А если Паша твой откажется? – перебил я бесцеремонно. Я говорил нарочито грубоватым тоном, чтобы показать, что настроен бескомпромиссно. – Что ты будешь делать с ребенком?

Если кто-то подумал, что мне удалось сбить Оксану с толку – ничего подобного. Нет, конечно, она смутилась еще больше, но оставалась непоколебима.

– Не откажется Паша.

– А вдруг! – продолжал настаивать я.

В глазах девушки возникло лукавое выражение.

– У меня есть запасной вариант.

«Уж не меня ли она имеет в виду?» – подумал я и подозрительно спросил:

– Какой, если не секрет?

– Знакомый у меня есть один в Англии…

Оксана замолчала, ибо подошла официантка и принесла наш заказ. Она составила с подноса на столик две вазочки с мороженым, два высоких стакана персикового сока и два пирожных на тарелочках. Когда девушка отошла, я ляпнул:

– А он что, англичанин твой, тоже импотент?

Ответ Оксаны превзошел все мои ожидания.

– Да, – сказала девушка скромно и потупила глазки.

Мороженое, которое я зачерпнул ложечкой, так и не попало ко мне в рот, а плюхнулось на стол. Ложечка зависла в воздухе. Мне, наверное, следовало бы рассмеяться, но я был так удивлен, что не смог даже улыбнуться.

– Ну, ты даешь! – наконец-то хмыкнул я, не очень-то веря словам Оксаны. – Я до тридцати пяти лет дожил и ни одного живого импотента не встречал, а ты в свои двадцать семь уже двоих подцепила, и оба на тебе жениться хотят. Чего они к тебе липнут-то?

Оксана пропустила мой вопрос мимо ушей и недоуменно пожала плечами.

– Ну, правильно, ты же с мужчинами дела не имеешь, а какой мужчина другому признается в своем половом бессилии? Ну а женщины с мужчинами непосредственно в половой контакт вступают. Тут уж не отвертишься, товар лицом показывать нужно, а кое-кому показать бывает и нечего. Так что поверь мне: импотенция распространенное явление среди вашего брата.

Я наконец-то положил ложечку в вазочку с мороженым.

– Правда?! – произнес я обескураженно. – Остается надеяться на то, что я до конца дней своих не подцеплю позорную для мужчины болезнь. – Я все же попробовал мороженое. М-м, вкусно. – Между нами, девочками, говоря, я бы на твоем месте, коль представился случай выбирать между русским импотентом и английским, выбрал бы последнего. Все же перспектива в Англию уехать открывается.

Я, конечно, немножко ерничал, хотя и старался не сбиваться на веселый тон – не время зубоскальничать, но Оксана не замечала издевки, она была настроена на серьезный разговор.

Девушка тоже попробовала мороженое.

– И я бы предпочла Паше Джона – так зовут англичанина, – если бы не одно «но»… – Она замялась. – Ну, в общем, он немолодой. Ему шестьдесят лет.