Текст книги "Мелизман"

***

Хозяином квартиры был ворчливый дед, Дмитрий Сыкин корпел около двух недель сооружая в одной из комнат небольшой трешки сервер с собственным узлом связи. Сыкин первым попавшим в расходный лист Мелизмана. Сейчас об этом месте уже не знал никто, кроме самого Мелизмана. В игре слабых звеньев оставаться не должно.

Старику был куплен большой телевизор и подключен платный новостной канал. Он сутками крыл благим черно-словом всех и все увиденное по круглосуточному новостному каналу. Мелизман давал старику задания, за которые доплачивал. Дед должен был следить за новостями. Парвалуш с удовольствием смотрел новости, что-то записывал в тетрадку, комментировал, осуждал, яростно высказывал свое мнение. При встрече с Мелизманом кидался к нему рассказывал о своих наблюдениях, тряс перед ним исписанной тетрадью. Но все что ему удавалось сказать, – обрывки фраз из разных новостей, сумбур словесности, подкрепленный сиплым стариковским голосом. Мелизман делал удовлетворенный вид и Парвалуш немедленно и безотрывно опять бросался к телевизору наблюдать за новостями. Дед дальше телевизора нос не совал и больше ничем не интересовался – это как раз то что было нужно Мелизману.

Зине удалось выследить штаб квартиру Мелизмана и под предлогом съема комнаты, Парвалуш когда-то сдавал комнаты, попала в его дом. Там она встретилась лицом к лицу с Мелизманом. Зина не выдала себя, но Мелизман чутьем знал с кем встретился и как бы сам себе сказал, делая вид что размышляет о своих делах: «Надо предупредить товарища что на борту рядом с его женой агент разведки под прикрытием». Мелизман это только подумал, но его мысли ясно отразились в его глазах, и Зине показалось что она его услышала.

Зина не подала ни малейшего признака тревоги. Выйдя на улицу Зина вела за руку Нику. Она не могла поставить в известность Алекса, тогда она бы поставила под угрозу выполнение своего задания и скомпрометировала себя и свое агентство. Она знала, что слова Мелизмана о том, что Алекс агент означали его неминуемую смерть и поделать она ни чего с этим не могла. «Алекс бы понял! Сам он будь в таком же положении не задумываясь поступил так же». Зина про себя попрощалась с ним и только тогда она услышала плач дочери. Ника дергалась, упиралась, громко ревела. Зина, погруженная в сон мысли, тащила ребенка волоком.

Убогий, убитый полуразвалившийся перекошенный дом стоял недалеко в глубине города. Стройка еще не дошла до того самого места и в доме обитали люди сомнительного жизненным кредо.

Зина познакомилась с ними и один из новых знакомых предложил ей выпить с ними на брудершафт, со всеми по очереди. От пойла похожего на этиловый спирт, разбавленный грязной водой она отказалась…

***

Абимаур почти оправился от событий, прошедших танками по его несокрушимому эго. За монотонной работой он пришел в себя, работа привычным пульсом качала кровь. Уважаемый господин Слим Анофу восседал на своем обычном месте среди роскоши в кабинете красного дерева обитый вперемешку со шкурами зебр, антилоп и гепардов на последнем этаже самого дорогого небоскреба. Абимаур наслаждался видами уникальных и шедевральных безусловно бесценных экспонатов. В сейфе по-прежнему стояла пирамида из золотых слитков, секретарь открыл дверь нарушив трепетный покой хозяина:

– Господин, на связи ваша служба безопасности.

– Вас не обойти. Даже служба моей личной безопасности работает через вас. – Абимаур привычно улыбнулся в ответ секретарь ответил неуловимой улыбкой после удалился.

Абимаур поднес к уху предмет размерами с авторучку, его слух уловил голос Макроца:

– Юстиция Сивая и Мелизман вновь назначили встречу. – дальше следовали координаты где должно было состоятся их рандеву. Внезапно на Абимаура нахлынули чувства, которые как ему казалось погасли. Но Мелизман, этот жуткий человек вновь затеребил его за живое. Не дает ранам, которые сам же и нанес затянуться. «Что ему от меня надо?!», – взревел могучий Абимаур Слим Анофу.

– В этот раз все будет кончено. Кому-то придется захлебнутся собственной наглостью. «Просчитался!», – добавил про себя Абимаур, покрывшийся рдеющим румянцем.

Абимаур взял со стола прибор похожий по форме и размерам на письменную ручку из тончайшей прорези вдоль трубки образовалась полотно матового песочного света. Проявились символы для вызова абонента.

Абимаур гаркнул свое имя, это должно было вызвать трепет на другом конце связи.

– Все готово, через 20 минут вылетаем.

– Координаты сообщит Макроц. – сказал Абимаур.

Как только он закончил разговор в дверях возник с неизменной неуловимой улыбкой секретарь.

– Будут распоряжения?

– Машину! – рявкнул Абимаур.

– Ваш телохранитель, Макроц ожидает на парковке.

Абимаур ринулся из своего кресла, не дослушав последние слова секретаря.

– Подготовить вам самолет для вас я сумел в лучшем виде. – сказал секретарь в спину уходящему. Абимаур зашел в лифт и под нос себе проговорил:

– Никому нельзя доверять, ага, самолет. Борьба закончится на борту моего судна. – прошипел он вдобавок.

Личный самолет Абимаура Слим Анофу готов лететь хоть на край света в любое время.

***

Незнакомец достал бутылку вина угостил стариков на лавочке, второй незнакомец, в руках которого был непрозрачный пакет, вошел в подъезд.

Представившись курьером пакет был передан старику, Мелизмана не было дома за этим наблюдали. Курьер отдавший пакет Парвалушу приказал в пакет не заглядывать, а передать его Мелизману, когда тот вернется. «И чтоб тот не заглядывал в пакет! Там сюрприз, распечатать должен он сам». Старику и дела не было до чужого пакета, а после того как на него прикрикнул какой-то сопляк, так вообще потерял интерес. Парвалуш проходя мимо комнаты с сервером пнул дверь и закинул в образовавшийся проем в комнату пакет со словами: «Больно нужен мне ваш пакет!».

Раздался взрыв, как будто у кого-то дома взорвалась граната. На сидевших стариков у подъезда посыпались осколки, а из дыры окна серверной комнаты вывалились густые клубы дыма. Из подъезда выбежал ошалевший мужик, в руках которого пакета уже не было и вместе с первым незнакомцем они дали деру в разные стороны.

Прямого приказа от начальства не было, но в этом то и плюс конспиративного агента – он, точнее она, Зина, могла действовать по обстоятельствам. Конечно организация теракта крайняя мера, но и связать Зину с убийством Мелизмана не было никаких шансов.

Добрым вечером Зина с дочкой приехали на такси к дому Парвалуша. Как будто забыв о том, что этот вопрос уже поднимался и все комнаты в его квартире заняты Зина опять решила попытать удачу, заодно проведать старика учитывая его дребезжащие нервы и соседство с маньяком.

Все был спокойно, на лавочке у подъезда сидела привычная компания стариков. Не слишком тихо они обсуждали новости сплетая их с собственными вымыслами и домыслами. Не надо было прислушиваться чтобы понять, что они обсуждали.

– Здра-сс-те, Зина ты что-ль? – с улыбкой во весь свой однозубый рот воскликнула баба Паша. – А это кто с тобой? – она поманила смутившегося ребенка, спрятавшегося за матерью.

– А это мая девочка, дочка моя Ника. – поддерживая настроение бабули сказала Зина.

– Какая сладкая девочка, ам-ням-ням… – рассмеялась баба Паша, открыв рот выпячивая коричневый зуб.

Тут же загудели двое стариков сидевших рядом.

– Баба Паша, как Ваши дела?

– Ой, цены растут быстрей чем моя корова доится…

– У Вас есть корова?

– Какая корова?

Вся лавочка воспалилась и один старик громче другого начал про цены и свой нелегкий быт. Но Зине удалось сбить сумбур речи,

– Цены понятно, у вас то как? Все хорошо, дома все в порядке? Может помощь какая нужна?

– Ой, да дома то все плохо. Сплю – плохо, встаю с постели – плохо, хожу по квартире всю ночь – плохо…

– Может таблетки какие нужны?

– Ниче, ни-чи-го не помогает, помирать надо.

– Да что вы такое говорите. Сплюньте. Сосед ваш как поживает? Зайти к нему хочу на счет квартиры.

– Парвалуш то? Да как, как всегда. Старый дурак сидит у себя и днем и ночью телевизор орет. Тут было. Взорвалась бомба.

– Не бомба, не бомба. – закричал дед, сидевший рядом на скамейке, – Это террор.

– Взорвалась то бомба!

– Взорвался самоубийца. Смертник! – начали в тоне спорить старики.

– Да никто не взорвался, – перекричала баба Паша.

– А с Парвалушем то что? – попыталась перекричать Зина.

– Да что ему будет, сидит у себя как в крепости.

– Что не выходит даже?

– Нет. Орет иногда с балкона.

– Прям орет, может вы преувеличиваете?

– Ни чего я не преувеличу, вот только до твоего приезда орал, что знает все и лучше всех. Кричал что скоро наступит эко… как там колляпс, сам наверно не знает, что за слово. Это когда кол и клякса – то есть все будет плохо, а раз эко. значит с ценами будет все плохо. Старый дурень сходил бы в магазин и так все понятно все плохо. Плохо-хо.

– Ясно все, пойду проведаю его. Я на счет квартиры, заодно узнаю, постоялец не съехал.

– Не съехал, он здесь появляется, в смысле выходит иногда. А так сидит он там, уж не знаю, что они там вдвоем делают.

– Наверно телевизор смотрят. – усмехнулась Зина, – он сейчас дома не знаете? Может и идти не стоит.

– Постоялец то? Да вроде нет, убежал он.

– Ну тогда я схожу, проведаю Парвалуша.

– Ни чего он не знает, орет просто, дурак. – крикнула вслед заходящей в подъезд Зине баба Паша.

Значит он жив подумала про себя Зина с упреком. Теперь ей было не обходимо расспросить Парвалуша. Еще важней стала для нее эта задача. «Лишь бы не натолкнуться на Мелизмана, хотя тогда-то я буду готова», – Зина нашарила в сумочке печатку-шокер и водрузила ее на средний пальчик. Удар в сердце и мощность на полную будет для него последним мгновением!

Зина слегка тронула дверь в квартиру Парвалуша, она оказалась не запертой.

– Мих Сергейч… – проговорила она.

Не затворяя за собой Зина оставила Нику в коридоре, а сама тихонько прошла в квартиру. Телевизор громко показывал новости, на диване у противоположной стенки она увидела большой ком тряпья укрытый одеялом. Подойдя ближе, она еще раз повторила: «Мих Сергейч…», – не понимая есть ли кто под одеялом или это просто груда скомканного тряпья. Рука Зина поползла одернуть одеяло, Зина была готова увидеть под ним окоченевшего старика, но одеяло само скользнуло, спадая на пол. Сонное лицо старика уставилось на Зину, растопырившую над ним пальцы. Длинные и тонкие пальцы с заостренными ногтями, были похожи на стервятника готового схватить жертву.

– Мих Сергейч…

– Да, это опять ты. – сопровождая зевоту ревом сказал Парвалуш.

– Я уже не знала, чего ожидать. Ника. – крикнула Зина, – иди сюда. И дверь закрой.

Девочка подошла упиревшись в ногу матери.

– Как ваши дела Мих Сергейч?

– Как. – недовольно повторил он, – Сбылась твоя мечта, постоялец съехал. – старик издал вопль через сомкнутые губы. – А мы поладили, я ему все самые важные новости сообщал.

– Вы чем-то огорчены? Он Вам не заплатил?

– Он золотой человек, он заплатил мне за месяц вперед. Не сметь говорить про него в дурном тоне! Еще и телевизор мне оставил. – старик указал дрожащей рукой на широкоэкранную панель.

– Тогда что Вас печалит, может перед своим отъездом он сказал что-то? – не сумев скрыть интереса спросила Зина. Ведь дело не кончено и эта мелочь могла послужить решающим фактором.

– Что сказал. Даешь кризис в республику, вот затарил мне комнату консервами и смылся. Растительное масло, крупы прочий пищевой мусор, устроил продуктовый склад из моей квартиры. А мне что теперь делать? Будет кризис – хомячить в рыло в свое. Тушенка… – чуть ли не плача произнес старик. Он выглядел нехорошо, лицо его со старческой желто-коричневой кожей было изрыто глубокими морщинами, на щеке рдело пятно от замятой подушки. – Что сказал? Сказал, будут спрашивать скажите, что уехал и больше не вернусь. Сказал, что можно сдать квартиру. А, еще просил передать поклон от него. – Старик вздохнул, – оставайся хоть ты с дочкой, за этот месяц можешь не платить. У меня здесь как в убежище, опасаться нечего.

– Осечка. – с горечью произнесла Зина будто бы про себя.

***

Человек с прямыми поджатыми губами взирал на Зину. По лицу этого седовласого человека невозможно было понять эмоций. Гладковыбритые щеки с въевшимися черными точками очерчивали линию щетины. Начальствующее лицо, перед которым Зина держала отчет сидело за письменным столом. Сложив руки как школьник за партой. Зина последовательно рассказала, как и к каким выводам ей с Алексом удалось прийти. Какая участь постигла ее напарника, и какая неудача постигла ее саму. Также Зина сообщила что деятельность Мелизмана не удалось пресечь, по предварительному анализу в ближайшее время республику ждет экономический кризис с катастрофическими последствиями для населения. Кризис начнется именно с этого города и возможно кризис уже начался, мы просто этого пока не замечаем.

Согласно данным которые удалось собрать агентам цель Мелизмана захват власти в республике Киркенес. Несмотря на малую убедительность фактов Зина была твердо уверенна в своих словах, как и в человеке, которому она все это выкладывала.

В стенах кабинета человеку, которому приходилось слушать и более хитростные переплетения Зина говорила:

– Существует процент экономического краха в республике, это его цель. Сломить сначала один город чтобы это перелилось на всю республику. Возьмет город возьмет республику. И пусть есть хоть незначительный процент, но все же. На кону человеческие жизни, независимость республики и целостность субъекта мировой арены. Необходимо предпринять меры.

Человек, которому докладывала Зина, что-то писал и делал заметки. Вслушиваясь в ее слова, он набрасывал план дальнейших действий. Когда Зина закончила он покрутил в руках ручку уставившись в свою писанину поверх очков взглянул на Зину.

– Вы уже попытались? Неудачно. Но возможно мы сможем повернуть Вашу неудачу выгодной стороной. От Вас больше ничего не требуется, самым эффективным сейчас будет ожидание. Если то, о чем вы говорите действительно может случится, то… Мы обязаны быть готовы к любым последствиям. Мы будем наблюдать за результатом и примем необходимые меры для урегулирования сложившейся ситуации. Возложенную на вас задачу можете считать завершенной. Все что вы сказали прозвучало убедительно, я вас услышал. На счет вашего напарника, забудьте, его имя было вымышлено, его самого никогда не существовало.

– Каковы мои дальнейшие действия?

– Отправляйтесь в центр, с вами свяжутся, заберут девочку.

– Что с ней будет?

Седовласый на мгновение застыл взглядом на Зине,

– С ней будет все в порядке. Вас это не должно беспокоить. Благодарю за службу агент. Свободны. – сухо прощаясь сказал он и вернулся к своему письму.

***

Утром следующего дня город загудел, обсуждая новости из сомнительных источников. Зина устроила панику в СМИ дабы предупредить об опасности. Ее призывы подхватили блоггеры и раструбили по всей сети. Новостные ленты и рекламные ссылки все говорило об одном, о неминуемом кризисе в отдельно взятом городке небольшой республики. Во дворах сплетни разносили продвинутые инет-старики, ходили разговоры, негодования, возмущения. Около тринадцати человек подростков, желавших привнести в родной город пользу и руководствуясь геройскими побуждениями вышли на улицы. За прошедшую ночь листовками были обклеены витрины, лобовые стекла автомобилей, изгороди, светофоры. Нашлись умельцы, которые разрисовали из баллончиков с краской пешеходные переходы и тротуары. К утру весь город пестрил объявлениями о грядущей опасности и призывами не быть пассивными.

Полиция поймала нарушителей, среди которых не было совершеннолетних, геройский дух их моментально превратился в кротость лишь только они попали в отделение полиции. «Тому, кто рассылал сообщения по инету нечего скрывать и все действия были во благо.», – помогли так подумать подросткам и имя исполнителя стало известно. Зину обвинили в мошенничестве и спекуляции, провокации и разжигании паники. Избежать ареста ей удалось только благодаря тому, что она старалась не попадаться на глаза полиции. Зина больше не водила Нику в детский сад, там ее уже ждали с распростертыми объятиями правоохранительные органы.

По дворам разошелся слух что это все провокация! Какой-то бунтарь решил взбаламутить молодежь.

Множество различных версий доносились с разных уголков города. Во дворах на лавочках зрели версии происходящего: «Кризис, голод, военные действия, фильтрационные лагеря и кровавые последствия… Вот что было в листовках. Какая чушь!» Лишь слабые голоса различались из гула: «А ведь это может быть правдой. Кризис…», – но тут же осекаясь шло признание: «Правда и шанс что такое возможно один на миллион». Разговоры разговорами никто так ничего и не предпринял для защиты от грядущего голодомора или хоть бы для собственной безопасности. Были попытки закупить продукты, но и эта акция закончилась тем что люди просто шли внеочередной раз в магазин и покупали скоропортящиеся продукты на неделю вперед. То есть совершали обычный внеплановый поход в магазин.

К отчаянным попыткам Зины донести тревожную информацию: не агентурное начальство, не рабочее население, не домохозяйки ни доморощенные мамаши – никто не прислушался.

Экономический кризис хоть и локального масштаба, но имеющий все основания перерасти в национальное бедствие. И это всего лишь начало. Как по цепочке кризис будет захватывать новые и новые города пока агония не охватит всю республику.

– Значит цель Мелизмана республика? – глухо и бесстрастно отозвался человек напоминающий карикатуру анонима.

– Так точно. – по струнке ответила Зина.

– Этой информацией обладаете только вы?

– Еще агент Алекс, сейчас он продолжает расследование под прикрытием. По всей вероятности, его раскрыли об этом я уже докладывала. Его личность скомпрометирована в этом случае, – Зина вздохнула, – о планах Мелизмана знаю только я. Население не хочет знать и даже думать о возможности потенциальной угрозы.

– С вашей навязчивой идеей всех предупредить вас уже разыскивают. Вы действуете как провокатор и только усугубляете положение.

– Но… – попыталась вставить слово Зина.

– Вам все сказали. – обрезало ее начальство.

Негодование администрации города к личности провокатора и послужила основанием к ордеру на арест Зины. Следствие уже вело розыскную деятельность. Ни у кого не нашлось истинного понимания какую же цель преследовал провокатор, рассылая подобные новости кроме сеяния паники и беспорядков в городе.

Наступал обычный, покойный вечер и только в маленькой трейдерской конторе редкие всполохи эмоций не подпускали сонный дух городской обыденности.

Двое сидели за мониторами отслеживая новости и индексы фондовых бирж перед закрытием. Глаза их округлились, когда запестрили новостные ленты.

– А-аа?

– Да, Дитрий, нынче в городе была суматоха.

– Да-а.. – протяжно ответил сосед.

– Вы понимаете с чем это было связано?

– Да-а.. – вновь повторил Дитрий.

– Если это так…

– Да-а.. Сергей Аркадич, понимаю. Вы думаете, то была предпосылка того, что мы видим сейчас.

– Я не ошибся, вы тоже это видите на своем мониторе.

– Да-а..

– Я думаю нам стоит торговать в короткую.

– Да-а.. Это очевидно.

– Но как вы считаете, может стоит кого-нибудь предупредить.

– Да-а.. Надо бы, только как? Все и сами скоро, очень скоро это заметят. А сейчас я предлагаю на этом неплохо заработать.

– Но ведь экономика действительно валится.

– Ну-у.. Сейчас предупреждать уже поздно. Это уже кто-то пытался сделать. Будем делать у нее это получилось.

– Все-таки думаете, что это была она?

– Она..? Или он, не имеет значения. Сейчас я вижу посыл к тому, что сообщения этого провокатора имеют под собой основания. Я уже открыл сделку в короткую.

– Я тоже. Но все же меня мучает угрызение совести, я таки позвоню родным.

– Да-а.. я, пожалуй, тоже.

Зину тоже мучало угрызение совести: «Я пыталась, я сделала все что могла.», повторяла она себе: «Алекс, мы не успели твоя жертва была напрасной.». Зина корила себя за неудачу, за неуспех своей миссии. Она проклинала себя за то, что позволила мизерному проценту краха вырасти в монстра готового растоптать этот город вместе с населением. Пожар кризиса пойдет скачками пока не охватит всю республику.

– В конце концов, спасайте своих детей. – не выдержав выкрикнула Зина в глубину туманной дали, но темнеющий горизонт проглотил звук ее голоса, не оставив даже эха. Отчаянный крик и желание помочь все было направленно в пустоту.

Зина предупредила дочь чтобы та не задавала ни каких вопросов. Они бежали из города на приготовленном специально для них автомобиле, но Зина не хотела больше иметь ничего общего с агентурой с немого согласия которой запускается конвейер, требующий человеческих жертв. Сотни человеческих жизней канут под прессом кризиса из-за каких-то дурацких политических интересов. Зина оказалась еще и не готова расстаться со своей дочерью которой сулит будущее потерянной личности. Воспоминания собственного детства терзали Зину, и она не могла позволить обречь на такое же детство ребенка к которому начала испытывать по-настоящему материнские чувства.

Брошенка из детдома имя которой установить невозможно впервые обрела семью, теперь она была Зинаида и дочь ее Вероника. Эх, Зина, кто бы мог подумать…