Текст книги "Пушкин и Пеле. Истории из спортивного закулисья"

Заметки на полях

Журналист Александр Львов в бытность пресс-атташе московского «Спартака» говорил чернокожему бразильскому спартаковцу Робсону: «Максимка, учи, учи русский язык. У тебя будет уникальная возможность Маринину в подлиннике читать».

* * *

Александр Стельмах, занимавшийся как-то устройством ЦСКА в гостиницу в Италии, говорит переводчице: «В номере 86 пи…ц какой-то! (там было неубрано, все разбросано предыдущим жильцом. – А. Г.)». «Сейчас… – переводчица достала папку и заглянула в нее. – Я посмотрела свой список. В этом номере никакого пи…ца нет. Там другой человек должен проживать».

* * *

ЦСКА неожиданно объявил 2011-й год годом столетнего юбилея клуба, что означало его возникновение задолго до того, как появилась Красная армия, не говоря уже об армии советской. Отталкивались от создания ОЛЛС – общества любителей лыжного спорта.

На матче «Локомотив» – ЦСКА 6 ноября 2011 года на трибуне болельщиков «Локо» появился баннер с таким стихотворным содержанием:

 
Нет зрелища
Печальнее на свете,
Чем конь на лыжах,
Отмечающий столетье.
 

* * *

После какого-то турнира гроссмейстер Борис Спасский вернулся к себе на филфак в Ленинградском университете и обнаружил, что возле деканата на доске приказов висит выговор, объявленный ему за то, что он не поехал на уборку картошки. А рядом с приказом – вырезка из газеты, где опубликована заметка о награждении Спасского Бориса Васильевича медалью «За трудовую доблесть».

* * *

После победы над хоккейной сборной России на чемпионате мира в Санкт-Петербурге в 2000 году вратарь команды Латвии Артур Ирбе заявил, что отомстил за деда, воевавшего на стороне немцев.

* * *

Алик Гендлер, живущий сейчас рядом с моим другом Лешей Орловым в Северной Каролине, как-то на хоккейном матче в ленинградском «Юбилейном» – а играла в начале 70-х годов в рамках турнира на призы газеты «Советский спорт» московская команда «Крылья Советов» с каким-то финским клубом – в полной тишине, охватившей зал во время очередной атаки финнов, закричал на весь Дворец: «Обломим крылья советам!»

* * *

Нигерийца Лаки Идахора, одного из первых легионеров киевского «Динамо», динамовские футболисты научили здороваться с Лобановским. Как только Лаки видел тренера, он говорил: «Привет, Васильич», улыбался и махал рукой. Лобановский, понимавший корни такого приветствия, лишь хмыкал в ответ.

* * *

Игорь Уткин, знаменитый наш фотохудожник, рассказывал. Звонят ему из какого-то журнала:

– Вы снимали матч «Динамо» с лондонским «Арсеналом»?

– Наверное, матч «Спартака» с «Арсеналом» в еврокубковом турнире? – уточняет Игорь.

– Нет-нет, именно «Динамо». Во время турне по Великобритании в 1945 году.

– А вы меня хотя бы раз видели? Мне всего три годика во время этого турне было.

– Странно. А нам сказали, что у вас есть все.

* * *

В Аргентине перед товарищеским матчем Аргентина – СССР Константин Иванович Бесков минут двадцать объяснял Тенгизу Сулаквелидзе, как ему играть против Марадоны: аргентинец быстр, часто идет в обводку, бьет с обеих ног… Сула, плохо понимавший русскую речь, слушал, тем не менее, предельно внимательно, не перебивал и время от времени кивал. А перед выходом на поле схватил за рукав партнера по тбилисскому «Динамо» Сашу Чивадзе и спросил у него по-грузински: «Слушай, о чем он говорил?»

* * *

Михаил Танич, замечательный поэт, легендарная личность, многолетний болельщик ЦСКА, сидел как-то в клубной VIP-ложе рядом с Романом Абрамовичем. В тот вечер неважно играл армейский полузащитник Ролан Гусев. «Роман Аркадьевич, – обратился Танич к Абрамовичу, – возьмите у нас Гусева в „Челси“. Мы доплатим».

* * *

Хаим Ревиво, известный израильский футболист, с которым Валерий Карпин играл в испанской «Сельте», утверждал, что Карпин – еврей. «Все на земле, – убежденно говорил Ревиво, – евреи. Только одни в этом признаются, а другие – нет».

* * *

Иван Иванович Мозер на динамовской тренировке: «Делимся на красных и зеленых (по цветам специальных жилеток). Саша Хапсалис – голюбой (именно так он называл „нейтрального“, играющего, в зависимости от развития событий в тренировочном матче, то за одних, то за других)». Хапсалис: «Почему я голубой?» «Голюбой – и все», – Мозер категоричен.

* * *

Виталий Кварцяный, экстравагантный тренерлуцкой «Волыни», постоянно приводил на тренировку команды свою любимую собаку, бросал на поле мяч, говорил «Фас!», овчарка бросалась, разрывала мяч в клочья, а Кварцяный кричал собравшимся на занятие игрокам: «Вот видите, как надо играть!»

* * *

Если судьи – в советское время – не назначали спорные пенальти, в ситуацию моментально вмешивались секретари обкомов ЦК партии, а также партийные секретари союзных республик, отвечавшие за спорт. Константин Вихров, известный киевский арбитр, вспоминает, как перед одним из матчей в Москве с участием ЦСКА к нему подошел один из таких ответственных работников и начал вкрадчиво льстить: «Это же очень хорошо, что вы сегодня проводите матч. Вы знаете, что Леонид Ильич болеет за ЦСКА? В прошлый раз вы судили армейцев, и они победили. Ваша работа товарищу Брежневу очень понравилась! Если сегодня будет такой же достойный арбитраж, как и тогда, это порадует Леонида Ильича…»

* * *

Спрессованность земного шарика: в сборную Словакии летом 2011 года был приглашен новый футболист – 26-летний полузащитник Карим Гуэде. Его мать – тоголезка, отец – француз, родился парень в немецком Гамбурге, по паспорту теперь словак.

Почти как парадоксы современного вещевого рынка в России: за американские доллары купить у кавказцев некачественные, до первой носки, итальянские товары китайского производства и возмущаться потом по-русски: довели страну евреи.

* * *

Информация в прессе: «Во французском Бордо проходит чемпионат мира по велоспорту, на котором сборная России усилиями Ольги Слюсаревой завоевала пока только две серебряные медали. Главный тренер российской команды Юрий Исаев в интервью радиостанции „Маяк“ объясняет относительную неудачу тем, что спортсмены прилетели во Францию без велосипедов, которые забыли загрузить в самолет».

* * *

Телетрансляция юношеского футбольного чемпионата Европы. Вокруг поля установлены направленные микрофоны. Слышно почти все, о чем говорят игроки. Один юный российский футболист перед исполнением послематчевой серии одиннадцатиметровых ударов кричит другому:

– Саша, бл…ь, иди быстро сюда! Сюда, бл…ь, я сказал! Мгновенная реакция комментатора:

– Ну, вот вам и еще один футболист, которому вполне можно доверить капитанскую повязку.

* * *

Безмерная «доброжелательность» динамовских фанатов в 2006 году, когда московский клуб боролся за выживание в премьер-лиге, вылилась в кричалку, раздававшуюся в адрес игроков всякий раз, как только они овладевали мячом: «Вперед, ублюдки! Вперед, тупые!»

* * *

Адамас Соломонович Голодец собрал после завтрака команду. «Сегодня будет одна тренировка… – пауза, аплодисменты динамовцев, – утром и одна вечером».

Конец мая 2007 года. В Москве жара несусветная – за 30. В Тарасовке закончилась дневная тренировка «Спартака»: пот градом, языки наружу. Владимир Федотов: «Не забудьте, ребятки, вечером вторая тренировка». И – после паузы – дополнение: «Если, конечно, кто-то до нее доживет».

* * *

Павел Садырин всегда был человеком слова. Это одна из самых заметных черт его характера. Как-то на тренировке он поспорил с Лешей Степановым, что тот не забьет штрафной. Сказал: «Если ты сейчас попадешь в ворота, то я тебя через все поле на себе протащу». Степанов взял и забил! И вот главный тренер «Зенита» под хохот всей команды тащил на себе игрока через поле. А ведь Алексей был настоящим богатырем, метр девяносто ростом, Павел Федорович же таким могучим телосложением похвастаться не мог. Тяжело ему пришлось, но нарушить слово он не мог.

* * *

Андрей Жданов, будучи главным в СССР партийным идеологом, высказывался, причем столь же глубокомысленно и категорично, как и по другим вопросам, – почему бы нет? – по футбольной тематике. Он, например, назвал «недопустимым» такое положение, при котором в чемпионате Советского Союза «выступают одни и те же команды, их составы много лет остаются практически неизменными, из-за чего молодым футболистам очень трудно закрепиться в классе „А“.»

* * *

Начальник городского ленинградского ГАИ, в футбол влюбленный, на всякий случай у некоторых игроков, в частности, у Казаченка, права отбирал и выдавал справку: «Водительское удостоверение Казаченка В. А. находится в генеральском сейфе. К нему, к генералу, если что, и обращаться».

* * *

Игорь Ледяхов, известный футболист «Спартака» и сборной России, рассказывал: «Однажды мы обыграли ЦСКА 6:0, я сделал хет-трик. А комментировавший матч Владимир Маслаченко перепутал меня с Гашкиным. На протяжении всего матча, как только мяч приходил ко мне, он говорил: „Снова мяч у Гашкина“. После моего третьего гола комментатор сказал: „Олегу Ивановичу теперь надо задуматься, кого включать в состав – Ледяхова или Гашкина“. Узнал я об этом от самого Маслаченко. После матча он зашел в нашу раздевалку и покаялся: „Игорь, бес попутал“. Бывает».

* * *

Сборная Советского Союза по футболу играла в Греции. После матча освещавшие его советские журналисты привычно собрались в номере одного из них. Денег в те времена не было ни у кого. Продукты возили с собой: суп варили с помощью кипятильника в умывальной раковине, нарезали сухую колбаску, открывали консервы. Поужинали славно. После ужина стук в дверь: всех пригласили на официальный послематчевый прием. Пришли и обомлели. Столы ломились от местных яств, морепродуктов, деликатесов, салатов, специально обученные люди выдавали шашлыки… Но никто из репортеров, в номере, как известно, поужинавших, даже смотреть на еду не мог. И тогда Владимир Маслаченко, жестом приглашая коллег к столу, произнес: «Значит, так: на морально волевых!»

* * *

Ездили как-то в Салоники с баскетбольными командами ЦСКА и «Динамо» – они проводили там матчи европейских кубковых турниров. После игры по пути в гостиницу, где нас ждал ужин с пригласившими на него тренерами обоих клубов, зашли в продуктовый магазин. Взяли две бутылки (по 0,7) «Метаксы», упаковку баночного пива и три пакетика разных орешков. У кассы фотохудожник Саша Федоров, посмотрев на чек, воскликнул: «Смотри-ка, какая здесь еда дешевая!»

* * *

Дмитрий Федров, комментируя хоккейный матч регулярного чемпионата КХЛ, восторженно отозвался об игре вратаря одной из команд: «Надо же! Все тащит! Как Сердюков.»

* * *

Тбилиси. Вторая половина 70-х годов. Нодари Парсаданович Ахалкаци, выступив в роли экскурсовода по старенькой базе тбилисского «Динамо» в Дигоми, сказал мне, когда мы оказались в общем холле спального корпуса: «Эти кресла помнят пот Бориса Пайчадзе».

* * *

Человеком без нервов был защитник «Спартака» и сборной России Дмитрий Хлестов, боец до мозга костей, отыгравший за клуб одиннадцать сезонов, никогда не убиравший в борьбе ноги и не прятавшийся за чужие спины. Меньше всего его интересовало, против кого играть. В раздевалке даже перед самым важным матчем он мог поинтересоваться у партнеров: «А с кем мы сегодня?..»

* * *

В спортивной газете реклама. Ее слоган: «Вернем шахматную корону в Россию!» Под рекламной плашкой интервью с норвежским шахматистом Магнусом Карлсоном, который выиграл лондонский турнир претендентов (обошел, в частности, Владимира Крамника) и в матче за чемпионский титул встретится с индийцем Виши Анандом.

* * *

ТАССовский корреспондент в советские годы взял интервью у секретаря ЦК ВЛКСМ Сурена Арутюняна, курировавшего, в числе прочего, спорт. Принес интервью на сверку. Арутюнян прочитал и говорит: «Вот тут есть цитата из товарища Брежнева. Надо ее перенести в другое место. Она слишком близко стоит с моей фамилией. Это недопустимо».

* * *

У Анатолия Байдачного, работавшего одно время в Белоруссии, в прямом эфире местного телевидения поинтересовались: «Почему все отечественные тренеры не могут добиться результата в сборной? Может быть, позвать иностранца?» Байдачный ответил не задумываясь: «Так ведь и страна тоже вроде не процветает. Может, в президенты позвать иностранца?»

* * *

Одно время я участвовал в выпуске журнала «Трибуна футбольного тренера». На обложке издания мы давали крупные фотографии тренеров и клубных президентов. Как-то я пришел на интервью к председателю Счетной палаты и главе попечительского совета московского «Динамо» Сергею Вадимовичу Степашину. Принес только что вышедший очередной номер. Дал его Степашину. Он, посмотрев на обложку, воскликнул: «Наш!» Я удивился: «Почему ваш? Это президент „Рубина“ Гусев». «Знаю прекрасно, что из „Рубина“, – ответил Степашин. – А наш, потому что из ФСБ».

* * *

Андрей Червиченко, как, впрочем, и многие другие связанные со спортом люди из России и Украины, живет в Монте-Карло и называет его «деревней Монаковкой».

* * *

Футболисты сборной СССР, выигравшие первый розыгрыш Кубка Европы, со смехом рассказывали о том, как Кесарев, Бубукин и Яшин ходили по просьбе команды купить на всех хороших презервативов. Пришли они в аптеку, от количества выставленных пакетиков различной раскраски впали в ступор. Какие брать? Через переводчика поинтересовались у аптекаря, какие из них самые надежные. Он предложил несколько вариантов. «Надо, – сказали аптекарю, – все проверить». – «Где же вы их проверять будете?» – «Как где? В гостинице».

В ванной яшинского номера Кесарев с Бубукиным держали презерватив, а Лев Иванович из ведерка, предназначенного для мусора, наполнял его водой. Лопнувшие экземпляры отбрасывали в сторону. Самым надежным оказался вместивший в себя два ведра воды и при этом не разорвавшийся. Взяли пакетик из-под него, вернулись в аптеку и накупили на всю команду.

* * *

Футболисты – народ наблюдательный, ничего от них не скрыть. Как-то зенитовские игроки, было это еще в советские времена, обратили внимание на одного из клубных работников. Он ловко укладывал в столовой в пакет слямзенную из холодильника курицу, относил ее в раздевалку, вынимал из пакета, укладывал на шкаф, а потом, когда все расходились, забирал в темноте и уносил домой.

Спустя четверть часа после того, как куроман принес очередную птицу и водрузил ее на шкаф, в дело вступил Владимир Казаченок. Он заранее припас молоток и гвозди и накрепко прибил курицу к шкафу. А потом футболисты, затаив дыхание, прислушивались, как воришка при выключенном свете пыхтел и пытался отодрать птичку, не понимая, в чем дело.

* * *

Дика Адвоката Российский футбольный союз фактически выкупил у бельгийской футбольной Федерации и назначил его главным тренером сборной страны. В Бельгии голландский специалист получал копейки, тысяч 500 евро в год, по сравнению с суммой, которую ему «положили» в Москве, – по неофициальным данным между шестью и семью миллионами евро плюс бонусы за выигрыши матчей и турнирные достижения.

Приставили к Адвокату и охранника. Этого голландец понять никак не мог. «Зачем он мне нужен? – вопрошал тренер. – По-английски не говорит и не понимает. Поговорить с ним невозможно. Постоянно молча ходит следом». Президент РФС Сергей Фурсенко удачно пошутил в ответ: «Дик, думаешь это тебя охраняют? Нет, это он „Мерседес“ охраняет, который мы тебе выдали».

* * *

Владимир Петрович Кесарев, знаменитый защитник московского «Динамо» и сборной СССР, рассказывал, как гроссмейстер Давид Бронштейн приехал как-то на динамовскую базу для того, чтобы заняться физической подготовкой к важному турниру. Однажды сели играть в шахматы: вся команда против Бронштейна. Сделали три-четыре хода, он вдруг встает: «Ну, все, вы проиграли». Динамовцы возмутились: «Как проиграли? Ты чего? По одной пешке только съели! Давай дальше». Он сел, его кто-то из игроков по плечу хлопнул: «Ты давай повнимательней играй». Бронштейн обернулся назад: «Да-да, конечно». «И вот всякий раз, – вспоминал Кесарев, – как он отворачивался, мы у него то коня, то туру… Пару-тройку раз ему так по плечу постучали, и у него остались только король, королева да пешки. В итоге Бронштейн предложил ничью. А потом он нам говорит: „Вы у меня на шестом ходу коня забрали, на девятом туру“. И так далее. Все помнил, в голове держал».

* * *

На каком-то турнире отечественные штангисты применили ноу-хау и не позволили друзьям-соперникам воспользоваться употребленным допингом. Болгары придумали простой, как правда, метод сокрытия противозаконного деяния. Они выкачивали из себя шпицем «чистую» мочу, хранили ее в холодильнике. Перед сдачей анализа вводили ее обратно в мочевой пузырь. И потом – при врачах-контролерах – уверенно писали в пробирку. Узнав об этом, вся наша сборная – собрали всех, кто был в делегации: спортсменов, тренеров, врачей, массажистов, администраторов, – в определенное время, тайными способами выведанное, заняла абсолютно все туалеты на стадионе. Изнутри закрылись на защелку и не пустили болгар со шприцами, наполненными «чистой» мочой. Никого. Так они и ходили вокруг да около. Не станешь же колоться на людях. Кто-то потом из болгар допинг-контроль проскочил, но были и такие, кого поймали.

* * *

Перед еврокубковым матчем с шотландским «Селтиком» в 1967 году Владимир Щегольков выбил большой палец на правой, «рабочей» ноге. Защитник даже бутсу не мог надеть. Но Виктор Терентьев, помощник Виктора Александровича Маслова, настаивал: «Будешь играть, и все! Ты – коммунист, не имеешь права отказываться». Тогда в команде Щегольков был единственным членом партии.

Врач Сергей Попов сделал футболисту три укола. Уколы Щегольков не переносил. Побелел. Вот-вот – обморок. Но что делать? Побрызгал на лицо холодной водой из-под крана и вышел на поле.

В той знаменитой игре Владимир Щегольков в одном из эпизодов выбил мяч из пустых ворот. Динамовцы победили 2:1. И Терентьев после встречи сказал Щеголькову: «Вот видишь, а ты не хотел играть. Да если бы не ты, мы бы не выиграли!»

II. Пушкин и Пеле

Асфальт на Женевском озере

Шамиль Тарпищев рассказывал, как однажды в Женеве во время банкета – было это еще в советские времена – принялись рассуждать на весьма актуальную тогда тему: будет атомная война или не будет? Кто-то из швейцарцев сказал: «Будет или не будет, нам все равно. Нам не страшно. Если будет, переживем. У нас такие бомбоубежища, что мы можем жить в них годами. Продукты, фильтры воздуха, запасы воды, конечно, – минимум на два года хватит». И тут оказавшийся на банкете (а банкет, как известно, дело серьезное) корреспондент одной из наших газет, аккредитованный в Швейцарии, выдал швейцарцу в ответ: «А ты представь себе: отсиделся ты в бомбоубежище, вышел через два года, а мы к тому времени твое Женевское озеро уже заасфальтировали». Швейцарец представил эту картинку и… заплакал. Он бы всласть посмеялся, если бы узнал, что огорчивший его советский корреспондент неделю потом, по свидетельству Тарпищева, сидел, как говорят спортсмены, «в мандраже» – боялся, что на него настучат, а получившее сигнал посольство отправит домой.

Два Березовских

Дело об отравлении Виктора Ющенко, будущего президента Украины, рассматривалось в Киеве годами. На каком-то этапе всерьез взялись за друга Ющенко Давида Жванию, с которым президент насмерть рассорился, а потому Жвания был включен в список подозреваемых и причастных к «российскому следу» – поисками этого «следа» в Киеве никогда, кажется, не переставали заниматься.

Однажды Виктор Степанович Черномырдин, в ту пору посол России в Украине, приехал в Москву и в неформальной обстановке встречался с журналистами. «Как чувствует себя Виктор Андреевич?» – поинтересовались у Черномырдина. «Нормально он себя чувствует, – ответил Виктор Степанович. – Я с ним выпивал недавно». – «Да нет, с отравлением как, с его последствиями?» – «А, с отравлением. Я Ющенко сказал: „Виктор Андреевич, это не наши. Наши, если травят, то до конца“.»

И вот после наезда на обанкротившегося грузина Жванию, которого хотели упечь в каталажку за участие в отравлении, в киевскую прокуратуру одного за другим стали вызывать его друзей и знакомых. В их число попали известные футболисты – Андрей Шевченко, Каха Каладзе, Андрей Гусин. Шевченко и Каладзе не стали баловать прокуратуру своим присутствием и из Милана, где жили и трудились на футбольной ниве (оба играли в «Милане», куда перебрались из киевского «Динамо»), конечно, не приехали. Гусин же, продолжавший играть в «Динамо», был под боком и к следователю отправился. Следователь оказался болельщиком, Гусина на поле видел, с удовольствием с украинской футбольной звездой пообщался. «Мужик нормальный попался, – вспоминал Гусин. – Но общение затянулось часов на шесть».

Следователь задал Гусину в конце беседы вопрос: «Знаете ли вы Березовского?» Гусин ответил: «Конечно, знаю». Следователь – по науке: «Где, когда и при каких обстоятельствах познакомились?» – «Он в воротах за сборную Армении стоял. Я ему даже два гола забил», – похвастался Гусин. «Да я у вас, – разочарованно протянул следователь, – не про этого Березовского спрашиваю…» – «А другого, извините, не знаю».