Текст книги "Какого цвета страх"

02.11.2001
ЛИЦЕНЗИЯ НА ТЕРРОР

Готова ли Россия к новым терактам?

К сожалению, я знаю ответ: не готова. И дело не в импотентности наших спецслужб. Совсем в другом.

Те, кто думает, что самое главное оружие террористов – споры сибирской язвы или пластит, глубоко ошибаются. Их главное оружие – деньги…

Пять ключевых российских структур. Генпрокуратура, МВД, ФСБ, Администрация Президента, Госдума. Сжатый кулак страны.

Все эти ведомства бессильны перед террористами. И все они замешаны в беспрецедентном по своему масштабу коррупционном скандале…

Чеченские боевики, готовящие взрывы московских вокзалов, – под защитой Генпрокуратуры. Такое не приснится и в страшном сне. И тем не менее это так…

8 августа 2000 года в переходе на «Пушкинской» прогремел взрыв. Тринадцать человек погибло. Более пятидесяти получили ранения.

Организаторов теракта не нашли до сих пор. Их могли найти. Но оказалось, что боевики чувствуют себя в Москве как дома.

В их руках – непобедимое оружие: деньги…

* * *

– Микуся, ты домой не собираешься?

– Скоро приеду.

– Приезжай, вместе будем их уничтожать… А то что-то вы долго засиделись в Москве.

Тот, кого назвали Микусей, коротко хохотнул:

– Здесь уже много убили…

На другом конце провода тоже засмеялись. Нехорошо засмеялись: жестко, отрывисто.

– Эту работу сделайте – последнюю, про которую я вам говорил. На вокзале…

…Их разделяло почти две тысячи километров. На самолете – это четыре часа лету, на поезде – двое суток езды.

Как, должно быть, тяжело приходилось их прапрадедам – воинам имама Шамиля – без телефонов, без взрывчатки. Может, оттого-то и проиграли они войну?..

Этот телефонный разговор состоялся летом 2001 года. Если быть совсем уж точным – 5 июня, в 23 часа 39 минут по московскому времени.

Подобные разговоры российские спецслужбы пеленгуют на Кавказе сотнями. Эта работа сродни золотоискательской: тонны песка и воды надо пропустить через сито, чтобы выудить пару долгожданных крупинок.

Но игра стоит свеч. 5 июня спецслужбы убедились в этом в очередной раз. Перехваченный телефонный диалог не оставлял никаких сомнений: чеченцы готовят в Москве новый теракт…

Из перехваченного телефонного разговора:

«Чеченец»: Ты знаешь, где тротил нужно забрать?

«Москвич»: А ты выслал?

«Чеченец»: Да.

«Москвич»: На «Пушкинской» хороший был, да?

«Чеченец»: Да, мне понравилось…

«Москвич»: Мы скоро приедем.

«Чеченец»: Приезжайте домой, иначе вас никто не признает.

«Москвич»: Но ты скажи им, что мы хоть и за пределами, но тоже работаем по чуть-чуть. На «Пушкинской» – туда-сюда.

«Чеченец»: Хорошо. То, что я сказал, сделай.

Этот сенсационный перехват пришелся как нельзя кстати. К тому моменту основные версии взрыва на «Пушкинской» были уже отработаны. Отпали все, кроме одной: террористической.

В её пользу говорило многое. Было точно установлено, например, что летом 2000-го в Москве тайно находился Арби Бараев – командир «исламского полка особого назначения», организатор самых жестоких и кровавых преступлений. Это он похитил президентского полпреда Власова и французского эмиссара Коштеля. Это его люди отрезали головы английским инженерам.

Именно Бараев вполне мог – даже без оглядки на Масхадова – сдирижировать взрыв на «Пушкинской»: к этому моменту он начал вести уже самостоятельную игру.

Перехваченный спецслужбами через неделю после взрыва телефонный разговор Масхадова это лишний раз подтверждал. «Бараеву за Москву надо голову оторвать!» – орал в трубку «президент Чечни».

Но одно дело – предположения, догадки. И совсем другое – конкретика.

Телефонный перехват взбудоражил отчаявшихся уже оперативников. Словно гончие собаки, почуявшие след, они встали в стойку, приготовились к прыжку…

Одного из абонентов вычислили сразу. Полевой командир отряда Бараева (!) Зелимхан Ахмадов. Бандит из бандитов, давно уже находящийся в федеральном розыске.

Этот человек был хорошо известен и в МВД, и в ФСБ. Банда, сколоченная им, который год промышляла торговлей людьми. Жертв похищали не только в Чечне – по всей России: в Дагестане, в Астрахани, даже в Москве. Всего таких преступлений за Ахмадовым числится семьдесят семь. (Я называю такую точную цифру, поскольку прокуратурами ряда областей и краев в отношении Ахмадова возбуждены уголовные дела.)

Но кто был его собеседником? Что за Микуся должен был забрать тротил и сделать «последнюю работу»?

На этот вопрос предстояло ещё ответить. И как можно скорее: теракт мог произойти в любую секунду…

* * *

О таинственном Микусе оперативники не знали ничего, кроме имени: Микаил – так называл его бандит Ахмадов.

Но зато они знали номер московского телефона, с которого велся разговор.

Проверка по учетам ничего не дала: это была обычная съемная квартира. Тогда за «адресом» установили наблюдение. Денно и нощно милицейская «наружка» дежурила у подъезда. И дождалась.

Через девять дней после радиоперехвата, 14 июня, «наружка» засекла молодого человека явно кавказской наружности, который поднялся в «нехорошую» квартиру.

В доме он пробыл недолго – не больше часа. Сел в «девятку» (номер С 759 НУ 99) и поехал по проспекту. Здесь-то его и остановила ГИБДД.

Звали этого человека Даут Бекмурзаев. Чеченец. Уроженец Урус-Мартана. Больше года он находился в федеральном розыске: в 99-м его поймали с поддельной доверенностью, продержали в СИЗО два месяца, отпустили под подписку о невыезде, и с тех пор следователь его больше не видел.

Бекмурзаева доставили в ближайший отдел милиции. Тут и началось самое интересное. Вернее, самое интересное было ещё впереди – это был лишь пролог, вступление. Первый звонок, которого оперативники по глупости своей и наивности не услышали.

Не прошло и часа, как в отделении появился представительного вида гражданин. Точно волшебной палочкой, он взмахнул удостоверением ФСБ (полковник Чигин, замначальника 2-го отдела Организационно-оперативного управления). И… попросил отдать ему задержанного.

– Он же в розыске! – удивились муровцы.

– Так я вам завтра его привезу, – честно глядя в глаза, ответствовал контрразведчик – и был неприятно обескуражен, получив отказ.

Никакого отношения к Чечне отдел, в котором работал полковник Чигин, не имеет, но не стоит удивляться. Подобных чудес в нашей истории будет ещё предостаточно…

Между тем под утро задержанного Бекмурзаева отвезли на Петровку. Поговорили по душам. Выяснилось, что его отец – помощник депутата Госдумы от Чечни Аслаханова. Что в Москве проживает он вместе с братом. И брата этого зовут… Микаил. Ниточка потянулась…

В тот же день, 15 июня, Микаил Бекмурзаев «совершенно случайно» был остановлен сотрудниками ГИБДД. Там же, на Кутузовском проспекте. На уже знакомой нам «девятке».

Никаких документов на машину у него не было. Одна только справка, выданная заместителем Дорогомиловского межрайонного прокурора Мартемьяновым, об утрате гражданином Бекмурзаевым техпаспорта и прав.

– Придется проехать в отделение, – дрогнувшим от счастья голосом сказал инспектор. И вновь случилось чудо.

Из припаркованного поодаль «мерседеса» (номер С 868 СС 99) вышел добрый волшебник, при ближайшем рассмотрении оказавшийся тем самым зампрокурора Дорогомилова Мартемьяновым, и начальственным голосом приказал Бекмурзаева отпустить. Дескать, он как раз сопровождает его в ближайший отдел милиции по «государственному делу».

И Бекмурзаева, понятно, отпустили: связываться с прокуратурой себе дороже. Но «наружка» тем не менее за ними поехала. Довела до ОВД «Дорогомиловский». И потеряла.

Из отделения Бекмурзаев умчался на 500-м «мерседесе» с милицейскими номерами. Угнаться за ним «топтуны» попросту не смогли.

Этот «мерседес» объявят потом в розыск. Найдут. И тогда все станет окончательно понятно.

Но это будет потом. Пока же муровцы продолжают плести свою паутину. Домашний и мобильный телефоны Бекмурзаева были поставлены на «прослушку». В ГУБОП ушел запрос: известно ли борцам с оргпреступностью такое лицо?

Оказалось, известно. По оперативным данным, братья Бекмурзаевы имели самые тесные связи с боевиками и даже воевали в 99-м году в Дагестане.

Не менее интересными были и результаты «прослушки». Микаил Бекмурзаев регулярно звонил в ГУБОП МВД. Не подумайте только, что Бекмурзаев был милицейским агентом. Скорее, наоборот: это сотрудники ГУБОПа работали на него.

Регулярно они сдавали Бекмурзаеву секретнейшую информацию. Предупреждали, что на хвост ему сели МУР и ФСБ, что его телефоны прослушиваются. Что есть радиоперехват его разговора с Ахмадовым. Даже называли имена сотрудников, которые ведут разработку.

Практически каждый шаг оперативно-следственной группы становился известен Бекмурзаеву незамедлительно. Он знал все.

Почему же он не сбежал из Москвы? Да потому, что бояться Бекмурзаеву было нечего. Он чувствовал себя очень уверенно: за его спиной стояла слишком большая сила…

* * *

Бьюсь об заклад: все вы видели этого человека. Его регулярно показывают по телевизору. Всякий раз, когда чеченский лидер Кадыров приезжает в Москву, он стоит у него за спиной.

Этого субъекта зовут Адлан Магомадов. Полномочный представитель главы Чеченской Республики при Президенте России.

Во власть Магомадов пришел из бизнеса. Раньше он крутил дела вместе с другим видным деятелем чеченского народа – Маликом Сайдуллаевым… Потом Сайдуллаев стал председателем Госсовета Чечни. Магомадов – полпредом.

(Как тут не вспомнить многочисленные заявления Сайдуллаева, сделанные им сразу после взрыва на «Пушкинской». Он категорично утверждал тогда, что чеченцы никакого отношения к этому теракту не имеют, что все это дело рук армянской преступной группировки.)

Что такое полпред? Свободный проход на Старую площадь и в Кремль. Машина с трехцветным, федеральным номером. Неограниченные возможности.

Не случайно родной брат Магомадова стал, например, начальником ГИБДД Чечни (притом что ранее он был объектом разработки и подозревался в незаконной «растаможке» и постановке на учет контрабандных машин).

Не случайно так уверенно чувствовал себя наш герой – Микаил Бекмурзаев. Двух этих людей связывали самые тесные и доверительные отношения. Общались они практически ежедневно.

Магомадов прекрасно знал, кто такой Бекмурзаев. Он даже консультировал его, как соблюдать правила конспирации (это стало особенно актуально после задержания бекмурзаевского брата Даута). Предлагал в экстренном порядке оформить загранпаспорт, дабы Микаил успел уехать из России.

Не успел. Материалов было собрано уже вполне достаточно. И в прокуратуре, и в МУРе никто больше не сомневался: таинственный Микуся, готовящий взрывы в Москве, и Микаил Бекмурзаев – это одно и то же лицо.

26 июня Бекмурзаева задержали. При обыске у него были найдены бразильский пистолет «Таурус», тротил и электродетонатор типа ЭДП-р, весьма популярный для изготовления «адских машин».

А на другой день, 27 июня, оперативно-следственная группа Мосгорпрокуратуры провела разом 25 обысков – во всех квартирах, телефоны которых «засветились» в процессе разработки. Санкцию на обыски подписал зампрокурора Москвы Юрий Семин.

Вообще-то справедливости ради следует сказать, что обысков должно было быть 26. Но в 26-ю по счету квартиру, в Одинцове, оперативников и следователя не пустила хозяйка. Оказалось, что апартаменты эти принадлежат… прокурору Республики Ингушетия Магомету Белхороеву и, по закону, нужна санкция генпрокурора. С полпредами – проще…

– Вы все будете уволены, – процедил Адлан Магомадов, когда к нему пришли с обыском. – Кто давал санкцию? Семин? Завтра он сожрет это постановление.

И вновь пропустили опера эти слова мимо ушей. Не поняли, в какие верха лезут, в какой калашный ряд суются со своими свиными рылами.

Между тем полпред повел себя решительно. Когда сыщики попытались увезти с собой его младшего брата Юнуса – у того не было ни регистрации, ни прописки, – он фактически силой отбил его. Засунул в машину с федеральными номерами и увез.

Задерживать сановное авто опера не осмелились… А утром наступило похмелье…

* * *

Утром следователь горпрокуратуры Кальчук – это в его производстве дело по взрыву на «Пушкинской» – был срочно вызван к руководству. В безапелляционной форме ему приказали вернуть Магомадову все, что было изъято при обыске. Не просто вернуть – поехать к нему домой и извиниться. Аналогичная команда поступила и на Петровку.

В чем заключалась причина такого удивительного самобичевания, стало понятно позднее. Оказалось, что утром, после обыска, Магомадов ринулся в Генпрокуратуру. К первому заместителю генпрокурора Бирюкову. Человеку, по праву считающемуся «серым кардиналом» Генеральной.

Какие уж доводы он привел «рьяному законнику» Бирюкову, можно только догадываться. Факт налицо: все изъятые вещи были нижайше возвращены разъяренному Магомадову. А зампрокурора Москвы Семина, который санкционировал обыски, вызвали на ковер в Генеральную. Как рассказывают очевидцы, обратно Семин вернулся в состоянии, близком к полуобморочному.

В это невозможно поверить. В это не хочется верить. Но от этого никуда не денешься. В Генеральной у Магомадова после спросили. Осторожно, заискивающе:

– Вы всем довольны? Нет к нам больше претензий? Не надо Семина наказывать?

– Не надо, – по-хозяйски махнул рукой полпред. Чеченцы – народ великодушный.

Всех этих перипетий сыщики пока не знали. Они просто делали свое дело, не влезая ни в какую политику. Оперативники понимали: Бекмурзаев – не герой-одиночка. Чтобы раскрыть взрыв на «Пушкинской» и предотвратить новые теракты, одного этого человека было явно недостаточно.

И тогда им в голову пришла дикая (по-другому и не скажешь) идея: задержать младшего брата Магомадова, Юнуса – того, что отбил во время обыска полпред.

К этому моменту из ГУБОПа поступил ответ, что, согласно оперативным данным, в 2000 году Юнус Магомадов вывозил на своей машине Арби Бараева (снова Бараев!) из Урус-Мартана.

Впрочем, ничего странного в этом нет. У семьи Магомадовых – особые отношения с боевиками. Помните ещё одного брата Алдана, Лема, начальника чеченского ГИБДД? Так вот, по данным того же ГУБОП МВД, в его квартире на Кутузовском нелегально проживал в июне 2000-го министр дудаевского и масхадовского правительств Хамзат Идрисов, который тайно, по поддельным документам, приезжал в столицу собирать деньги для нужд НВФ.

Юнуса Магомадова задержали прямо у дома, где он жил. Было это 7 июля. А уже 8 июля прокуратура возбудила уголовное дело против сотрудников ГУВД, которые его брали: за превышение должностных полномочий. С такой оперативностью я не сталкивался никогда – это что-то уже из разряда научной фантастики…

А ещё через пару недель зампрокурора Москвы Юрий Семин, отважившийся санкционировать 26 злополучных обысков, был отправлен в отставку.

* * *

– Не хочу ворошить прошлое. – Юрий Семин явно не склонен откровенничать. – Почему ушел? Ушел – и ушел.

Он отводит взгляд, смотрит куда-то в сторону, и молчание его красноречивее всяких слов. Людям с принципами в прокуратуре сегодня делать нечего.

За полтора года устиновского правления ведомство это изменилось прямо на глазах. Честные сотрудники, профессионалы уходят пачками – уже уволилось почти пять тысяч. Сняли практически всех начальников управлений центрального аппарата (в одном только Управлении по надзору за МВД успело смениться четыре начальника). Вычистили большинство прокуроров субъектов Федерации (больше пятидесяти).

Последний громкий уход имел место всего неделю назад: подал в отставку следователь по особо важным делам Гребенщиков. Он вел дело о взятке первого замминистра финансов Петрова. И когда понял, что руководство не хочет направлять дело в суд, подал рапорт.

Подобных примеров я знаю десятки. Людей убирают и назначают не по деловым качествам, а по принципу «свой-чужой». (Начальника надзорного управления Аристова уволили, например, только за то, что к нему на день рождения пришел бывший зам генерального Катышев – человек, одно упоминание которого вызывает сегодня ненависть.)

И в большинстве своем связаны эти истории с именем «серого кардинала» Генпрокуратуры Юрия Бирюкова. Это Бирюков заставил написать рапорт следователя Волкова – того, что вел дело по «Андаве» («Вечно вы суетесь куда не нужно», – сказал он). Это Бирюков сделал все, чтобы развалить дело бывшего замминистра финансов Вавилова, открыто потребовал снять с Вавилова обвинение.

О Бирюкове и его профессиональной компетентности в прокуратуре рассказывают легенды. Еще недавно этот человек был всего-навсего прокурором маленькой Элисты. На Олимп он вознесся по одной лишь причине: ему посчастливилось поработать вместе с Устиновым в главке по Кавказу.

Я так подробно касаюсь этой феерической фигуры, поскольку именно ей суждено было сыграть в нашей истории решающую роль. Именно поход полпреда Магомадова к Бирюкову определил дальнейший исход дела…

Но вернемся к главному герою – Микаилу Бекмурзаеву. Как вы помните, ещё до ареста он ушел от «наружки» на «мерседесе» с милицейскими номерами (М 898 МР 77). Машину проверили. ГИБДД дала ответ, что номер этот… вообще никому не выдавался. Тогда «мерседес» объявили в розыск.

16 июля машину задержали. За рулем сидел чеченец – некто Али Духаев, уроженец Грозного, который предъявил удивленным пэпээсникам… спецталон – документ, выдаваемый спецслужбами на оперативные машины, запрещающий их досматривать, да и вообще останавливать.

Спецталон этот – № 023299 – числился за… Генеральной прокуратурой. Круг замкнулся.

(Немаловажная деталь: у Духаева нашли при себе пятирублевую купюру советского образца, на которой были начертаны две цифры – 95. Что это такое, на Лубянке знают отлично: своего рода опознавательный знак боевиков, мандат. У Ахмярова, который взрывал дома в Москве, была точно такая же ассигнация.)

Полагаете, в Генпрокуратуре пришли от случившегося в ужас? Как бы не так. Все материалы, включая изъятый спецталон и поддельные милицейские номера, из ГУВД попросту забрали. Их дальнейшая судьба неизвестна.

Генпрокуратура, покрывающая террористов. Генпрокуратура, увольняющая своих сотрудников в угоду подозрительным чеченцам. Генпрокуратура, оберегающая покой боевиков… Стоит ли удивляться тому, что случилось после? По-другому и быть не могло.

20 августа Микаил Бекмурзаев вышел на волю. Зампрокурора Южного округа Брундасов изменил ему меру пресечения на подписку о невыезде в связи «с незначительностью преступления»(!).

Уверен, что без Бирюкова дело тут не обошлось. Свою лепту внес и депутат Госдумы бравый генерал Аслаханов, помощником у которого служит бекмурзаевский папа. Он прислал в прокуратуру личное поручительство…

Знали ли эти люди – Брундасов, Аслаханов, Бирюков, – что экспертиза по той злополучной пленке – радиоперехвату беседы Микуси с Ахмадовым – пришла к однозначному выводу: это голос Микаила Бекмурзаева.

Впрочем, даже если и знали…

* * *

Когда-то, после Буденновска, Басаев хвастливо объявил, что вполне мог бы дойти своей колонной до Москвы. Просто кончились деньги на взятки гаишникам.

Сегодня деньги не кончатся. Хватит на все с лихвой. История Бекмурзаева-Магомадова подтверждает это наглядно.

Я далек от мысли, что люди, прикрывавшие это дело, – сотрудники ГУБОПа, прокуратуры, ФСБ, – тайные агенты боевиков. Наверняка они даже и не задумывались, кого «отмазывают», защищают. Их это волновало меньше всего.

Эти люди даже хуже, чем террористы. У тех, по крайней мере, есть какие-то убеждения. У этих – только алчность.

Мы сами построили такое государство, где деньги решают все. И неважно, кто их платит: мошенник или террорист. Они (деньги) не пахнут.

Ни один из чиновников, засветившихся в деле Бекмурзаева, не был не то что уволен – даже наказан. Словно все это в порядке вещей. Словно так и должно быть.

Так о какой борьбе с терроризмом можно вести речь? О какой безопасности толковать, если Адлан Магомадов, гораздо больше похожий на резидента Бараева и Масхадова, чем на полпреда, по сей день свободно ходит по Кремлю, а Микаил Бекмурзаев – гуляет на свободе?..

С момента взрыва на «Пушкинской» прошло больше года. Больше года в Москве не было крупных терактов. Вокзалы стоят пока в целости и сохранности.

Пока стоят…

…А тем временем в минувшие выходные в ресторане «Прага» гуляла пышная свадьба. Триста человек гостей и даже один генерал-лейтенант, начальник главка МВД.

Родная сестра Бекмурзаева вышли замуж за сына начальника ГИБДД Чечни Магомадова. Теперь Бекмурзаевы и Магомадовы – не просто соратники. Разорвать эту связь не могут теперь никакие спецслужбы.

Спецслужбы вообще мало что могут…

Все, что последовало за этой статьей, я описал во втором материале, объединенном общими героями: прокурорами и боевиками…