Текст книги "Рыбинск. Мозаика былого"

Через несколько времени приехал в Рыбинск инспектор контор Григорий Викторович Зелинский, а месяцев через пять я получил назначение на должность управляющего Вологодским отделением.

С сослуживцами своими расстался я очень трогательно. На обеде поднесли они мне чудный альбом со своими фотографическими карточками. Затем был сделан большой общественный обед в зале Рыбинского коммерческого собрания, на котором за деятельность в должности контролера учреждения мне был поднесен адрес от “рыбинского и иногороднего” торгующего в Рыбинске купечества. И тут же на обеде за подписями городского головы и председателя биржевого комитета послана телеграмма вологодскому городскому голове Николаю Александровичу Волкову, в которой рыбинское городское общество, прощаясь со мной, поздравляло вологжан с моим назначением в Вологду. Благодаря этой телеграмме меня приняли в Вологде как своего старого знакомого».

Николай Павлович Полянский (слева)

Канатная фабрика Журавлёва в селе Абакумово

Спор купца с министром

Во второй половине XIX века село Абакумово Рыбинского уезда по развитию промышленности превосходило город Рыбинск. Вот как описывал Абакумово в 1866 году известный этнограф и краевед Ф. А. Арсеньев: «…множество каменных и деревянных зданий – таких чистеньких, новеньких, как будто выстроены они по капризной воле волшебника: все в один день. Почти в центре этой красивой колонии на одном из каменных строений величаво возвышается огромнейшая кирпичная труба – это канатная фабрика Николая Михайловича Журавлёва, замечательная тем, что по громадному производству своему и по превосходной выделке канатов не имеет себе равных во всей Европе…»

Н. М. Журавлёв (1810–1872), купец первой гильдии, был одним из самых богатых торговцев хлебом Верхнего Поволжья. Он родился 8 декабря 1810 года в богатой купеческой семье Рыбинска. По завещанию отец, умерший в 1834 году, оставил ему и его брату Павлу капитал в 3 миллиона рублей. Братья значительно приумножили это состояние. Купили крупяной завод в Казанской губернии, мукомольную мельницу в Петербургской губернии. Впоследствии Павел переехал в Самару, став значительной фигурой в коммерческом мире Нижнего Поволжья.

Шесть лет Николай Михайлович Журавлёв занимал должность директора Рыбинской конторы Государственного коммерческого банка. Девять лет являлся председателем Рыбинского биржевого комитета.

За общественные и благотворительные заслуги Н. М. Журавлёва наградили золотой медалью на ленте ордена Святой Анны и бронзовой медалью в память Крымской войны 1853–1856. За пожертвования на Дом для девиц духовного звания в Ярославле Н. М. Журавлёву объявили благодарности император Александр II и Священный синод.

Н. М. Журавлёв имел звание потомственного почетного гражданина и коммерции советника – высшая для купца оценка в Российской империи.

Писатель и публицист, князь В. П. Мещерский писал: «Быть в Рыбинске и не заметить его, значит не заметить слона в хлебной торговле. Николай Михайлович Журавлёв – личность замечательная: по обширному своему уму, по необъятному запасу сведений о промышленной и торговой жизни России. Вникание в малейший интерес составляет тайну всемогущего влияния г. Журавлёва на весь торговый мир Волги и её притоков».

Ежегодно Н. М. Журавлёв вел дела на знаменитой Нижегородской ярмарке. Продолжим цитирование того же автора:

«В зале биржи делаются самые крупные и самые мелкие дела. Всего более торгуются представители мелкой торговли. Напротив, как говорил один купец, когда явится, например, г-н Журавлёв на биржу, самый богатый хлебопромышленник на Волге, с его появлением водворяется какое-то благоговейное молчание. Он подойдет к купцу Блинову, нижегородскому тузу хлебной торговли, отведет его в сторону, скажет два слова, дадут друг другу руки, расходятся. Дело сделано, вся партия куплена без торга и переторжек, ибо, как здесь говорят, Николай Михайлович Журавлёв не любит терять слова и время».

Н. М. Журавлёв первым из рыбинских купцов занялся не только торговлей, но и промышленностью. В 1859 году в Абакумове он построил упомянутую выше канатную фабрику. Изготавливались канаты и веревки длиной до пятисот метров. Такая длина была важна для использования на конных машинах.

Конными машинами называли речные суда, подтягивавшиеся к завезенному вперед якорю посредством вращения ворота. Ворот, на который наматывался канат, тянувшийся к якорю, вращали лошади, ходившие на палубе по кругу.

Открытие Нижегородской ярмарки

В 1860-х годах Н. М. Журавлёв построил в Абакумове чугунолитейный, механический и судостроительный заводы. Изготавливал, по мнению современников, лучшие пароходы на Волге. Но путь к паровым судам у Н. М. Журавлёва был не прост.

Массовое развитие речного пароходства в России началось в 1840-х годах. Активным сторонником развития нового вида водного транспорта был инженер-генерал, профессор прикладной математики, почетный член Академии наук, министр путей сообщения Павел Петрович Мельников.

В 1841 году П. П. Мельников приехал в Рыбинск агитировать купцов за развитие пароходства. Позднее он вспоминал:

«Я прибыл в Рыбинск и здесь собрал главных торговцев на Волге, чтобы сообщить им свои предположения. Я ожидал от этих господ полного сочувствия и даже содействия этому ответственному делу, а вместо того, к крайнему моему удивлению и разочарованию, моя восторженная речь была встречена недружелюбно. Купцы находили, что проект мой мечта несбыточная, что буксирные пароходы невозможны по причине быстроты течения, что вода на Волге слишком тяжела. Более других неистовствовал некто Журавлёв, большой торговец хлебом. Журавлёв казался мне человеком весьма смышленым, а между тем отвергал мои убедительные цифры, не желая вникнуть в них, и выражался заносчиво до неприличия, так что у нас чуть не дошло до ссоры. Оказалось, что Журавлёв вложил большую часть своего капитала в конные машины и с ожесточением мне противоречил потому только, что лучше других понял преимущества речных пароходов и что с введением их на Волге его конные машины потеряют свое значение и ценность».

Удивительную реакцию на первые волжские пароходы проявляло прибрежное население. Железные суда без бурлаков вызывали в народе темный и жуткий страх перед неведомой движущей силой. При приближении парохода к деревне или селу население пряталось во дворах, выглядывая оттуда в щели, читая молитвы и отплевываясь от «нечистой силы». В селе Исады Нижегородской губернии даже служили молебны, чтобы бог погубил «большого чёрта», плавающего по Волге, и очистил оскверненную им воду.

Министр путей сообщения Павел Петрович Мельников

Михаил Николаевич Журавлёв с женой

Но еще никто и ничто не смогло остановить технический прогресс. Ратуя за пароходство, П. П. Мельников опирался на расчеты выдающегося французского инженера П. П. Базена (1783–1838), присланного в Россию Наполеоном I Бонапартом в 1810 году по просьбе императора Александра I.

И вновь обратимся к воспоминаниям П. П. Мельникова:

«Лет 15 после того, когда Волга уже была покрыта пароходами, я случайно встретил Журавлёва в одном поезде на Николаевской дороге. Едва мог узнать его, так он постарел и растолстел, но когда мне сказали, что это действительно рыбинский царек, я подошел к нему напомнить о себе, о нашей первой, весьма недружелюбной встрече в Рыбинске, а потом шутя спросил:

– Продолжает ли вода в Волге быть такой тяжелой, чтобы пароходы не могли по ней ходить?

– Э, перестаньте, кто старое помянет, тому глаз вон, – ответил Николай Михайлович. – Теперь у меня заведено около десятка собственных пароходов взамен прежних конных машин.

Журавлёв у меня часто бывает, я очень люблю его умную беседу о делах русской торговли».

Николай Михайлович Журавлёв скончался 21 января 1872 года в Санкт-Петербурге и был похоронен на кладбище Александро-Невской лавры.

Дело Н. М. Журавлёва успешно продолжил его сын – Михаил Николаевич Журавлёв. При этом Михаил использовал знания, полученные во время учебы в Англии – там он вместе с братом Иваном изучал математику, химию, физику, естественную историю, геологию, минералогию, прикладную механику. Во время учебы Михаил Николаевич вёл дневник на английском языке, ныне хранящийся в Рыбинском архиве.

В Лондоне Михаил не только научился организации промышленного производства, но и сделал важнейший для себя вывод: «Чем выше уровень жизни рабочих – тем лучше они работают!»

М. Н. Журавлёв превратил Абакумово в маленькую Англию. Его рабочие и служащие получали бо́льшую, чем в городе, зарплату. Канатная фабрика дважды горела, но оба раза Михаил Николаевич восстанавливал громадное здание, не увольняя рабочих.

М. Н. Журавлёв построил в Абакумове здание начального училища. Предоставил просторное, светлое кирпичное здание под церковно-приходскую школу. Если дети рабочих и служащих из Абакумова хотели учиться в городе, М. Н. Журавлёв оплачивал их учебу в Рыбинске.

Рабочие и служащие отвечали Михаилу Николаевичу добросовестным трудом и преданностью. В 1897 году, когда М. Н. Журавлёв отмечал двадцатипятилетие самостоятельной деятельности, он получил от своих работников приветственный адрес:

«Дорогой наш хозяин Михаил Николаевич! В настоящую минуту Вы видите около себя Ваших служащих, которые собрались помолиться и поздравить Вас…»

В Абакумове М. Н. Журавлёв построил для себя великолепный жилой дом и окружил его прекрасным садом. Самое почетное место в кабинете хозяина занимала икона Николая Чудотворца, подаренная ему рабочими.

Ныне бывшие земли села Абакумово занимает территория Рыбинской ГЭС.

Дом Журавлёва в Абакумове

Визит 1885 года

2 июня 1885 года в Рыбинск прибыл человек, перед которым будет робеть даже император Николай II.

Это третий сын императора Александра II, великий князь Владимир Александрович. Генерал А. А. Мосолов, входивший в ближайшее окружение Николая II, вспоминал: «Красивый, хорошо сложенный, хотя ростом немного ниже своих братьев, с голосом, доносившимся до самых отдаленных комнат клубов, которые он посещал, большой любитель охоты, исключительный знаток еды (он владел редкими коллекциями меню с собственными заметками, сделанными непосредственно после трапезы), Владимир Александрович обладал неоспоримым авторитетом. <…> Государь Николай II испытывал перед Владимиром Александровичем чувство исключительной робости, граничащей с боязнью».

К приему высокого гостя Рыбинск начал готовиться за две недели. 17 мая городская дума приняла постановление:

«1. Выразить благодарность гласному М. Н. Журавлёву за его согласие на приготовление в его доме помещения для великого князя Владимира Александровича и ближайших лиц его свиты.

2. В день приезда закрыть торговлю в гостиницах, харчевнях, трактирных и питейных заведениях, в ренсковых погребах (магазинах, торгующих винами. – Ред.) и портерных лавках в 4 часа вечера.

3. Представиться городской думе великому князю и поднести хлеб-соль на фарфоровом блюде.

4. Городские здания украсить флагами, а вечером зажечь перед ними иллюминацию».

Власти беспокоились за соблюдение порядка в городе. Опасения были не напрасны. Прошла всего неделя, как закончилась крупная забастовка грузчиков на копаевской пристани. Рабочие требовали повышения расценок за свой труд и победили.

Великий князь Владимир Александрович

Великий князь прибыл специальным поездом по Рыбинско-Бологовской железной дороге. Владимира Александровича встречала огромная масса народа. Для встречи приехал и ярославский губернатор В. Д. Левшин.

На роскошно украшенном по этому случаю вокзале мастеровые железнодорожных мастерских преподнесли Его Высочеству хлеб-соль на резном деревянном блюде, изготовленном их руками.

С вокзала великий князь отправился в Спасо-Преображенский собор. Затем – в дом самого богатого рыбинца того времени, купца Михаила Николаевича Журавлёва, на улице Стоялой. Это четырехэтажный дом номер 19, где для Владимира Александровича и были приготовлены покои.

Перед домом Журавлёва великого князя встречал почетный караул из военнослужащих 138-го Болховского пехотного полка. И неслучайно. Ведь Владимир Александрович имел звание генерала от инфантерии и был командующим всей гвардией Российской империи, а также командующим Петербургским военным округом.

У входа в дом Владимиру Александровичу подарили двух огромных живых стерлядей в аквариуме. Но сердце генерала более тронул другой, гораздо более скромный подарок: маленькая девочка, дочка местного мещанина Неунылова, робко подала великому князю собственноручно вышитое полотенце.

Затем великий князь со свитой отправился на пароходе «Ярославль» вверх по реке Шексне для осмотра крупнейшей в Европе канатной фабрики М. Н. Журавлёва. Осмотр предприятия произвел на Владимира Александровича самое благоприятное впечатление. Так же как и обед в загородном доме Михаила Николаевича.

Возвратившись в Рыбинск, Владимир Александрович провел остаток вечера в театре, где слушал оперетту «Корневильские колокола» и дал высокую оценку игре актеров.

Утром следующего дня великий князь отправился в лагерное расположение 138-го Болховского пехотного полка. В штабной палатке Владимир Александрович с особым вниманием отнесся к Георгиевскому знамени, которое полк заслужил в Русско-турецкую войну 1877–1878 годов, и Георгиевским трубам с чеканными надписями: «За отличие в Турецкую войну 1877 и 1878 годов».

Владимир Александрович вспомнил, как он в ту же кампанию командовал корпусом, как его воины дважды героически отразили нападения Сулейман-паши. И его, тридцатилетнего, наградили орденом Святого Георгия III степени.

Великий князь дал высокую оценку боеспособности полка и поблагодарил командиров и нижних чинов (рядовых. – А. К.) за службу.

На обратном пути Владимир Александрович осмотрел казармы на пять рот, построенные рыбинским купцом И. Ф. Мыркиным для 138-го Болховского пехотного полка. За это благотворительное деяние Ивану Филипповичу Мыркину присвоили звание потомственного почетного гражданина и наградили орденом Святого Станислава III степени.

Бывшие казармы сохранились до настоящего времени. Это здание на углу улиц Свободы и Герцена. Сейчас здесь размещаются МУП «Рыбинская районная недвижимость» и Рыбинский муниципальный архив.

В этот же день, 3 июня, великий князь принял представителей купечества в помещении биржи. В здании городской думы завтракал. После завтрака Владимир Александрович отбыл на пароходе «Ярославль» в Ярославль. Несмотря на дождь и сильный ветер, всю Волжскую набережную заполнили провожающие.

Перед отъездом Владимир Александрович подарил свои портреты рыбинскому городскому голове Константину Никитичу Лытикову и купцу Михаилу Николаевичу Журавлёву.

Рыбинского полицмейстера Павла Павловича Дебила великий князь поблагодарил за порядок в городе и подарил ему золотой перстень с бриллиантами.

«Особое пивцо» Ивана Дурдина

Когда-то пиво, изготовленное в Рыбинске, было одним из лучших в Российской империи. Завод принадлежал купцу Ивану Ивановичу Дурдину.

Занятие хмельным делом и «говорящая» фамилия создали И. И. Дурдину славу скандалиста и дебошира. Потомок рыбинских купцов А. Л. Авербах вспоминал:

«На реке Черёмухе, притоке Волги, было много дач, ежегодно устраивались катания на лодках. Все лодки были иллюминированы. Лучшая по убранству лодка получала приз. Дурдин поступил иначе: он спустил на воду большой баркас, на котором стоял накрытый стол, уставленный всякими яствами и винами. За столом сидела подвыпившая компания приятелей Дурдина, горланила песни и ругалась площадной бранью. Подъехать к баркасу было невозможно, так как оттуда неслись пустые бутылки, кружки, стаканы…»

Рыбинский журналист Г. Ф. Устинов, будущий друг С. А. Есе-нина, описал еще одно любимое занятие Дурдина. На рыночной площади мелкие торговки, выстраиваясь в ряды, раскладывали у своих ног нехитрый товар. Дурдин запрягал в дрожки горячего вороного жеребца и… мчался по торговым рядам. Торговки с визгом разбегались. Потешившись, И. И. Дурдин говорил перепуганным женщинам: «Приходите завтра к конторе завода, всем выдам по три рубля». И добавлял, обернувшись к сидевшему рядом Устинову: «Вот их около трехсот, а завтра придут пятьсот». Так и происходило.

Изобретение пива приписывается сказочному фламандскому королю Гамбринусу. Это имя, возможно, произошло от имени герцога Брабантского Яна I (Гримуса) (1253–1294), который принял почетное председательство в гильдии брюссельских пивоваров.

Реклама продукции пивоваренного завода Ивана Дурдина

«Режутся в картишки»: (слева направо) купец И. И. Дурдин, дворянин Д. В. Дебольский, купец П. А. Переславцев, директор гимназии П. П. Стеблов

Однако возраст пива намного старше. Пиву почти столько же лет, сколько самой цивилизации. Пиво упоминается в шумерских текстах, написанных на глиняных табличках более пяти тысяч лет назад. Существует даже гипотеза, что причиной перехода человека от собирательства к выращиванию растений явилось стремление иметь надежный источник не хлеба, а пива.

Древние египтяне умели приготавливать ячменный солод и приписывали изобретение пива богу Осирису. Древние армяне варили крепкое пенящееся пиво и пили его через тростниковые трубочки.

При раскопках древнеримского форта на севере Англии археологи нашли табличку с донесением командира местного гарнизона начальству: «У легионеров закончилось пиво. Прошу дать приказ о срочной доставке».

В Cредние века в Западной Европе искусство пивоварения сосредотачивалось в монастырях, но постепенно перешло к городскому населению.

Русские также варили пиво еще в древности. Во времена великого князя Московского Ивана III пиво и хлебное вино (водка) продавались в кабаках. При царе Алексее Михайловиче в XVII веке крестьянам разрешалось варить пиво четыре раза в год, а также на большие праздники, свадьбы и крестины. Эти застолья стали называться «особым пивцом».

Более всего пива при Алексее Михайловиче варили в марте, отчего оно стало называться мартовским. В это время легче было сохранить оптимальную температуру брожения. Пиво того времени было вкусным, но мутным, так как должным образом не процеживалось.

Расцвет пивоварения в России начинается при Петре I. В то время особенностью русской кухни было большое содержание в ней солонины. Это обилие требовалось запивать. Пётр I в московской Немецкой слободе познакомился с сортами заграничного пива. И когда в 1696 году отправился в Воронеж строить флот, то его наставник Франц Лефорт писал молодому царю: «Чаю, что у Милости Вашей пива доброва нет в Воронеже, а к Милости Вашей привезу с собой мушкетенвейн и пива доброва».

Во время Великого посольства в 1698 году в английском городке Дептфорде Пётр I в свободное время посещал кабачок, где отдыхал за кружкой пива. Позднее этот кабачок назвали «Таверна московского царя».

Задумывая морской поход против турок, Пётр I предполагал иметь на каждом корабле по четыре 15-ведерных бочек пива. Каждый матрос получал ежедневно по одной кружке пива. А солдаты Швеции, противника России в Северной войне, выпивали каждый день по две с половиной кварты пива (более двух литров).

Пиво было обязательным напитком в России и во время праздничных церемоний. Однажды членам польского посольства пришлось выпить за вечер по двенадцать рюмок водки, запивая каждую пивом.

Жители Петербурга имели ежеминутную возможность выпить пива из бочек, стоявших повсюду на улицах столицы. Иногда на бочке висели вещи, сданные покупателями в залог. Порой вещи падали внутрь бочки.

К 1870-м годам в Петербурге образовалась большая династия пивоваров Дурдиных, которым принадлежали лучшие пивзаводы столицы. Дурдины следили за появлением всех новинок в мировом пивоварении. Ездили учиться в Германию, где изучали технологию и организацию пивного дела.

В середине семидесятых годов XIX века внук основателя династии Иван Иванович Дурдин (1852–1918) переехал на жительство в город Рыбинск Ярославской губернии. В течение одного лишь года в Рыбинске выросло огромное здание дурдинского пивоваренного завода. 3 июля 1878 года газета «Ярославские губернские ведомости» напечатала объявление:

«Пивоваренный завод “Богемия” Ивана Дурдина в Рыбинске честь имеет донести до сведения публики и господ покупателей, что вновь выстроенный завод под фирмой “Богемия”, принадлежащий почетному гражданину И. И. Дурдину, открыл свои действия и выпустит в продажу в первых числах наступающего месяца разных сортов пиво и мёд (напиток. – А. К.) как бочками, так и в розливе по ниже означенному прейскуранту и покорнейше просит обращаться со своими требованиями по адресу: в контору пивоваренного завода “Богемия” в Рыбинске на Крестовой улице, дом Щербаковой. Требования будут выполняться безотлагательно и аккуратно».

Реклама пива Ивана Дурдина

Рыбинский пивзавод в XXI веке

Новый завод оснастили новейшим немецким оборудованием. Хмель получали из Чехии. Воду качали из артезианской скважины, пробуренной на территории предприятия. В Ярославской губернии это был самый крупный пивоваренный завод.

В середине XIX века сорта пива разделяли на три категории. К высшим сортам относились Портер Экспорт, Бок-Бир, Венское и Мюнхенское. Ко второй категории относили Баварское пиво. К третьей – простое пиво или полупиво.

Завод Дурдина в Рыбинске выпускал Портер, Экспортное темное, Венское (из высшей категории), а также Кабинетное, Пильзенское и Столовое пиво. Очень быстро дурдинское пиво стало популярным в Рыбинске и потеснило конкурентов. Сделать это было нелегко. В городе имели свои пивные магазины такие известные предприятия, как Калашниковский завод в Петербурге, Московское товарищество Трёхгорного пивоваренного завода, завод «Старая Бавария» в Ярославле.

Мологжанка, популярная в городе певица Нина Юдина задорно выводила в трактире на улице Стоялой:

 
Пиво я любила,
В Рыбинске жила,
Эй, живо, живо,
Налей пару пива,
Подай поскорей,
Чтоб было веселей!
 

В короткий срок дурдинское пиво из Рыбинска распространилось по России. В Нижегородской, Тверской, Костромской, Владимирской губерниях появились пивные магазины завода «Богемия». Рыбинское пиво продавалось в буфетах всех волжских пароходов.

Пиво Дурдина удостаивалось наград на всероссийских промышленных выставках. 1881 год – серебряная медаль на выставке в Ярославле. 1882 год – серебряная медаль на выставке в Москве. 1887 год – награда на ремесленно-промышленной выставке в Рыбинске. 1894 год – вновь серебряная медаль на выставке в Ярославле.

Пиво Дурдина начинают подделывать – еще одно доказательство высокого качества напитка. Газета «Вестник рыбинской биржи» неоднократно публиковала объявление завода «Богемия» с предостережением, что некоторые пивоваренные заводы страны незаконно разливают свою продукцию в фирменные бутылки «Богемии». Поэтому «господ покупателей просят обращать особое внимание на этикетку и клеймо на пробке».

Кстати, о пробке. Современную до недавнего времени пробку для бутылки с пивом изобрели в Англии в 1898 году и назвали её «коронная пробка». Потому, что похожа на перевернутую корону. Но в России в конце XIX века всё еще пользовались фарфоровыми пробками. Пружинистой дужкой такая пробка прижималась к горловине бутылки.

5 июля 1903 года завод Дурдина торжественно отметил свое двадцатипятилетие. В день юбилея предприятие не работало, заводское здание украсили флагами. На даче Дурдина, находившейся на месте современного санатория имени Воровского, состоялся праздник с приглашением многочисленных гостей. Было публичное гуляние в парке при даче и праздничный обед. В фондах Рыбинского музея-заповедника хранится меню этого обеда:

«1. Уха из стерлядей. Расстегаи. 2. Филе де Беф. Гарнир. 3. Пунш Глассе абрикосовый. 4. Фазаны, рябчики, цыплята. 5. Спаржа, соус Самбашон. 6. Парфе Зефир Буше. 7. Кофе, ликеры, фрукты».

При советской власти завод Дурдина превратился в государственное предприятие.

В 1997 году в Рыбинск приезжал из Брюсселя Дмитрий Павлович Дурдин, работающий в столице Бельгии врачом-педиатром. Но он потомок петербургской, а не рыбинской ветви рода Дурдиных.

Реклама пива Ивана Дурдина