Текст книги "Война ларгов: Внук колдуна. Книга 5"

рубанок. Доски строгай лучше, – засмеялся другой орк и с довольной улыбкой на

лице ушел в мастерскую, а Храбыр остался стоять у верстака в растерянности.

Возможно, ему следовало рассказать своему другу о том, что произошло на

самом деле, и почему он так перепугался, когда увидел маленького принца с его

мамой. Дело было в том, что пару дней назад, пока Добыр убежал во время рабочего

перерыва за какой-то девчонкой, помогая ей донести сумки до дома, появился

Варлок. Мальчик рассказал зловещую историю Храбыру о том, что ему не дает

прохода в школе какой-то дерзкий сынок богача. Мало того, что он постоянно

задирает Варлока, а связываться с ним крайне не желательно, так как будет еще

хуже, так еще этот недоброжелатель назло ему стал ухаживать за девочкой из школы,

которая нравится мечтательному другу орков. Храбыр быстро смекнул, что Варлок

действительно не сможет ничего сделать без его помощи, ведь если избалованный

сынок богача так сильно обнаглел, что пытается во всем навредить своему

одногруппнику, то никакие уговоры не помогут. Здесь следует вмешаться кому-то из

взрослых и предпринять какие-то решительные действия, чтобы навсегда отбить у

наглеца желание портить кому-либо жизнь. Храбыр вознамерился помочь Варлоку,

будучи рассерженным тем, что в мирное время, когда народы Этриуса нашли

взаимопонимание между собой после долгих войн, на нем в самой лучшей школе

появился такой малолетний подлец. К удивлению орка, возможность разрешить

проблему своего друга появилась так же внезапно, как и сама проблема. Варлок

сказал, что знает каким маршрутом ходит его мучитель после занятий в школе, и они

вдвоем подкараулили его неподалеку от рыночной площади. Храбыр помог

разобраться с дерзким сыном богача, таким образом, который ему показался

наиболее приемлемым и успел вернуться к мастерской раньше, чем это сделал

Добыр. Варлок тоже побыл с друзьями с торговой площади какое-то время, а потом

ушел. Ничего не подозревавшему об их разборке с сыном богача второму орку они

решили не рассказывать – меньше знаешь, крепче спишь.

Вот только теперь Храбыр начал очень даже сомневаться, что ему следовало

так необдуманно вмешиваться в дела Варлока и тем более решать их грубым

способом. После того как орк признал в принце Емельяне того самого дерзкого сына

богача, он понял, что их с Добыром так называемый друг подло подставил его.

Храбыр порывался отправиться в гостевой домик для учеников при школе, чтобы

серьезно поговорить с Варлоком, но понадеялся, что он сам придет к мастерской.

Мальчик не приходил, поэтому возникала уверенность в том, что он больше не

появится на глаза своим друзьям с рынка после содеянного, и можно было не

сомневаться в том, что Храбыр и Добыр с ним уже никогда не увидятся, разве только

он не соизволит навестить орков перед их казнью в темнице. Таким образом,

наблюдательность одного из них, того же, который совершил наиглупейший

поступок, способствовала раскрытию предательства Варлока, но от этого легче

вовсе не становилось. Совсем наоборот. Храбыр начал предполагать, что ему не

следовало бы оставаться в Рединфорте и дожидаться, когда принц Емеля признает

своего обидчика, который жестоко разбил ему губу, или Варлок сделает еще что-

нибудь компрометирующее против своих так называемых друзей. Возможно,

Храбыру все же следовало посвятить Добыра в эту кашу, которую заварил коварный

мальчишка, ведь он мог придумать все что угодно, раз у него хватило ума на такую

безумную авантюру. Вот только попавшему в неприятности по вине мальчишки орку

не хотелось втягивать в них кого-либо еще, да и стыдно ему было говорить о том,

что он поднял руку на самого принца Емельяна.

Глава 13. Рыбалка

Первые солнечные лучи озарили лазурные волны океана, играя на них

озорными бликами и слепя глаза. Крики вечно голодных чаек в небе призывали

рыболовов отправляться на промысел, и мечтавшему поскорее вернуться домой

вместе со своим раненным учеником ученому следовало не терять ни единой

минуты, чтобы не опоздать на отплытие судна Пираньи. Они с Творцом осторожно

подняли с кровати на одеяле за его края пребывающего в бессознательном состоянии

Роланда и понесли по коридору трактира к выходу. По пути они душевно

распрощались с хозяином заведения, он любезно пожелал им удачи, а они

пообещали в скором времени вернуться и отблагодарить его за проявленную к ним

доброту.

Маленькие лодочки рыбаков уже покидали порт, лениво отплывая от берега,

когда Творец и ученый вышли из трактира, неся Роланда в одеяле, как на носилках.

Они поспешно двинулись к судну Пираньи и через несколько долгих минут

аккуратно, чтобы не рухнуть в воду, прошли на него по трапу. Творцу не составляло

особого труда нести юношу, но старику такая физическая нагрузка давалась нелегко,

поэтому они были вынуждены положить юношу на одеяле прямо на палубу, когда к

ним на встречу выскочил из-за каюты помощник капитана, вредный гоблин,

намерения которого были предсказуемы.

– Нет, нет и нет! Такая оплата за извоз нам не годится, уберите это живо, -

воскликнул с издевкой он и помахал рукой, словно метлой.

– Ты знаешь, что мы договорились с Пираньей, чего тебе нужно? – грубо осек его

Творец, – В дела акулы и кита негоже прилипалам лесть, притаись у живота, а то

могут съесть. Где твоя хозяйка?

– Она мне не хозяйка, прилипала! – фыркнул на него гоблин и направился в каюту к

капитану.

Через минуту он выскочил обратно на палубу, как ошпаренный, захлопнув за

собой дверь, из-за которой послышались бранные крики сонной девушки. Ученый и

Творец решили отыграться на помощнике капитана и засмеялись, хотя им не очень

нравилось, что Пиранья может оказаться не в настроении.

– Куда ты свой нос суешь все время? – обратившись к гоблину, воскликнула девушка,

выходя чуть позже из каюты и застегивая на ходу свой корсет, подчеркивающий и

без того ее осиную талию и аккуратную грудь. Несомненно, такой атрибут одежды

она носила всего лишь для завершения своего образа. Ее длинные густые черные

волосы вились на ветру, из-под которых на лбу виднелась черная узкая полоска

банданы и круглые серебряные серьги на кончиках ушей. Расстегнутая на несколько

верхних пуговиц белая рубашка, оголяла овалы притягательных прелестей Пираньи

и скрывалась под корсетом. Ее рукава были засучены до локтей, а из-под чуть

засаленного ворота, очерчивая ямку между ключицами, висел какой-то морской

амулет с клыком акулы.

– Так как тебя будить еще? – развел в стороны руками матрос.

– Будить? Ты уже в который раз норовишь ко мне под одеяло заглянуть! Я тебя в

следующий раз за ухо ухвачу и спрошу о том, чего ты там забыл, – предупредила его

девушка, рассержено топнув кожаным черным высоким сапогом на длинной

шнуровке, который сливался под коленной чашечкой с бежевыми брюками. Пиранья

выхватила из ножен на поясе кинжал и, подкинув его перед собой в воздухе, ловко

перехватила за кончик лезвия, готовая швырнуть им в своего помощника, – Скройся

с моих глаз, а то я тебя лишу твоих!

– Думаешь, у него был выбор! Когда тебя от сказки отделяет лишь завеса, решись

лишь ее отдернуть. В сказке каждому найдется место, если позволят войти внутрь, -

вмешался Творец, тем самым приветствуя девушку.

– И ты иди вон отсюда, давно забытый сказочник! – одарила его сердитым взглядом

Пиранья, но убрала кинжал в ножны.

– В чем я провинился перед тобой, ведь с момента последней нашей встречи прошло

лишь полночи, а расстались мы по-дружески?

– По-дружески? Вот как раз этой полночи, проведенной в одиночестве, мне и

хватило, чтобы рассердиться на тебя, – иронично ответила Пиранья и обратила

внимание на лежащего возле Творца Роланда, завернутого в одеяло, – А кто это тут

спит такой, на моей палубе?

– Он ранен, и нам не ведомо, сколько ему еще осталось, – пояснил поэт.

– Ну так тем более! Зачем мне покойник на борту. Я не хочу, чтобы он умер тут, -

брезгливо скривилась Пиранья, – Выбрось его за борт сразу.

– Тебе и правда не хватает моих сказок перед сном, что ты стала злой, как собака. И

не мудрено, ведь с тобой плавает уже одна, – Творец решил на этот раз обойтись без

стихов, – Помоги нам, где твоя совесть. Пусть парень хотя бы вернется на родной

берег, если не живой, то мертвый.

Пиранья молча подошла к одеялу, присела возле него и отбросила один его

угол в сторону, открыв своему взору печальное лицо Роланда.

– Совсем юнец, – прошептала она, – Куда ты его потащил ночью, в трактир, где

творится невесть что? Вот на твоей совести и будет его смерть. Надо было

оставаться здесь. Несите его в мою каюту.

– Как же! Так бы ты и оставила нас здесь, – не согласился с ней Творец, поднимая

свою сторону одеяла с Роландом на ней, после того как ученый взялся покрепче, -

Ты мне в прошлый раз истерику какую устроила, помнишь? Выгнала, мне пришлось

ночевать в трактире, а с пустой кружкой там не держат.

Поэт со стариком пошли к каюте, а Пиранья обогнала их, открыв дверь, и

придержала ее, пока они проходили внутрь. Роланда уложили на кровать девушки.

– Есть хотите? – уточнила прелестная капитанша рыболовецкого судна и подошла к

шкафчику, встроенному в стену. Покопавшись в нем, она выложила на небольшой

деревянный столик с прикрепленными к полу ножками какие-то припасы еды, – У

меня нет никаких медикаментов, так что сбегаешь до аптеки. Купишь, что скажу, а

то вдруг его лихорадить начнет или кровотечение откроется по пути.

– Мне ограбить ее что ли? – удивился Творец.

– Денег я дам, – обнадежила его Пиранья, но тут же сообразила, что компрометирует

себя излишней заботой о юноше, – Это чтоб ты не говорил, что я злая как собака,

сказочник с изворотливым языком.

– Сердце способно покрыться льдом, когда приходят морозы, но когда капают слезы,

следом пойдет и дым, – пояснил ученому Творец, с которым они многозначительно

переглянулись. Поэт по-хозяйски предложил старику сесть за стол, а сам взял у

Пираньи необходимую сумму денег на лекарства, внимательно выслушал ее и ушел.

Он отсутствовал совсем недолго, но по его возвращении прелестная капитанша

приказала своему помощнику отшвартовываться и отправляться в путь. Вместе с

ним у нее в команде было еще трое опытным матросов-рыболовов, которые

прекрасно знали свое ремесло, поэтому она даже не соизволила проверить, как они

справляются с поставленной задачей, предпочитая остаться в своей каюте со старым

путешественником, поэтом и раненным юношей.

Глава 14. Ночь на волнах

Небольшое рыболовецкое судно Пираньи согласно заданному курсу плыло по

океану. Ветер гнал его, раздувая паруса, в направлении далекого материка. Матросы

ловили рыбу сетями, капитанша руководила промысловой деятельностью своей

немногочисленной команды, а старый ученый и Творец не отходили от кровати с

Роландом, пребывающим уже который час в отключке. Друзья юноши делали все

возможное, чтобы привести его в чувства, но этого не происходило.

Ближе к вечеру случилось чудо, и Роланд открыл глаза. К этому времени

Пиранья тоже освободилась и скромно сидела в каюте за столом, несмотря на то, что

матросы шумно возились на палубе с сетями и перебирали улов. Одного из них

капитанша отправила на камбуз в трюм, чтобы он приготовил что-нибудь вкусное из

свежей рыбы, которая еще сегодня плавала в океане, а учитывая, что кок у Пираньи

оказался превосходный, можно было смело настраиваться на превосходный сытный

ужин. Никто не сомневался, что приготовленные им блюда окажутся не менее

аппетитными, чем предложенные в обед. Жаль, что Роланд пропустил его, хотя

Творец и ученый обрадовались тому, что он пришел в себя, и всячески убеждали его

в необходимости разделить с ними вечернюю трапезу, так как ему следовало

набираться сил, чтобы быстрее встать на ноги. Юноше тоже не нравилась

нахлынувшая на него слабость и отвращение к еде, но он не собирался сдаваться

своим недугам. Он охотно принимал все лекарства, стойко выдержал очередную

перевязку и дожидался ужина. Пиранья и Творец развлекали его разными

историями, наперебой рассказывая ему все, что приходило на ум, и после ужина он

тоже начал говорить отчетливо и внятно. На ноги пока что Роланд подняться

самостоятельно не мог, и прогулку по палубе пришлось отложить до лучших времен,

чтобы он еще поднабрался сил.

Самым забавным оказалось то, что несколько позже Творец и старик невольно

заснули почти одновременно, утратив все свои запасы сил, благодаря чему Роланд и

Пиранья остались наедине. Их друзья, беспокойно похрапывая на длинной скамье за

столом, особо не мешали юноше и девушке, даже наоборот немного смешили

иногда, когда один из них делал что-нибудь забавное во сне. Творец растянулся на

скамье во весь рост, а старик уткнулся в свои сложенные на столе руки лбом.

Конечно, глядя на них, тоже хотелось спать, но Роланд достаточно отдохнул, что его

вполне устраивало бодрствование и компания Пираньи.

– Расскажи мне, откуда ты знаешь Творца? – нетерпеливо спросил раненный юноша

у девушки, сидевшей возле него на кровати.

– Он мой учитель, – сказала она, поправив свалившиеся на лицо волосы взмахом

руки. Теперь ее собеседник мог детально изучить на нем каждую черточку и

смотреть ей в глаза, – Мой отец, губернатор портового города, который мы покинули

сегодня утром. Он отправлял меня на учебу в Рединфорт, и я училась у Творца

несколько лет назад. А почему тебе это интересно?

– Ничего тут странного. Во-первых, этот вопрос сам напрашивался, а во-вторых, мне

о тебе интересно все. Расскажи, что было дальше, как ты взрослела, что делала и так

далее, если, конечно, это не тайна.

– Да ничего особенного я не делала в своей жизни. Мы жили сначала в городе

тритонов на болотах, я родилась там. Потом умерла моя мать, на островах начали

обживаться поселенцы, а мой отец был достаточно уважаем и влиятелен, чтобы

взять на себя бразды управления городом на острове. А почему ты так

интересуешься моей жизнью?

– Сам не знаю. А почему вы так общаетесь с Творцом, так, как будто вы ровесники,

без стеснения, даже хамите постоянно и не обижаетесь друг на друга?

– А это уже заслуга вождя эльбов Лиэля, который тоже учил меня в школе.

– Насколько мне известно, он не стал бы учить тебя такой манере общения.

Вероятно, это влияние твоего окружения, один твой помощник чего стоит!

– Окружение здесь не причем. Это, вероятнее, влияние Лиэля. Он всегда говорил, что

важнее поступки, а не слова, что можно сколько угодно выплескивать свои эмоции,

но никогда нельзя вкладывать в них злобу, иначе она погудит того, кто ей распаляет

себя. А ты учился в школе?

– Нет, там откуда я, еще нет школ. Меня всему учил отец, пока его не стало, а потом

за мое воспитание и обучение взялся ученый из Ларгиндии.

– А откуда ты, с севера? Или из Кругара?

– Ни то, ни другое. Я из королевства Вудиворм, которое находится на далекой

планете Земля. Мне так хотелось увидеть мир, откуда к нам прилетели Александр,

Луна и Орф Жоруг, что я решил отправиться с учеными на Этриус, когда они были

готовы покинуть мое королевство.

– Так ты землянин? – восхищенно воскликнула Пиранья.

Роланд гордо кивнул, не отрывая тяжелой головы от подушки. После его

ответа собеседники вынуждены были некоторое время пребывать в молчании, не

зная о чем им еще продолжить свою беседу.

– Так значит, вы с Творцом просто хорошие друзья и у тебя еще не было отношений

с мужчинами? – прямо спросил девушку Роланд, не сдержав эмоций.

Пиранья еле заметно приподняла брови и медленно расплылась в улыбке. На

ее щеках появился легкий румянец.

– Такие вопросы нельзя задавать девушкам, – пояснила она, – Спроси что-нибудь

другое.

– Нет, скажи. Для меня это важно. Уж лучше я буду выглядеть глупцом и невежей,

чем буду мучить себя этим вопросом целую вечность, даже если умру сегодня, -

объяснился Роланд, тоже слегка покраснев.

– Да брось ты! Вернувшись в Рединфорт, ты забудешь обо мне через неделю. О

вашем путешествии с ученым узнает весь город, и у тебя не будет отбоя от девчонок,

уж я-то знаю!

– Причем тут девчонки? – удивился Роланд.

– Ну я же вижу, что ты ревнуешь к поэту. Не ревнуй, – успокоила его Пиранья.

– Никого я не ревную! Почему сразу ревную?

– Потому что ты ревнуешь. Какая тебе разница о том, были ли между мной и

Творцом любовные отношения или нет, если мы с тобой не встретимся больше

никогда, скорее всего?

– А если я не хотел бы с тобой расставаться? Может быть, я хотел бы сменить твоего

помощника и помогать тебе в твоем деле?

– Ты снова начал бредить? – засмеялась Пиранья, – Для чего я тебе? В Рединфорте

полно девчонок покрасивее, ты быстро найдешь себе занятее поинтереснее, чем

рыболовство.

Находясь под пытливым пристальным взглядом девушки, Роланд замер в

нерешительности, понимая, что ему все же придется ответить на ее вопрос первым,

не дожидаясь от нее признаний о своих прошлых любовных отношениях, если

таковые имели место в ее жизни.

– Я влюбился в тебя с первого взгляда, но боюсь, что бросив все свои начинания

стать ученым Ларгиндии и начав ухаживать за тобой, рискую оказаться в

одиночестве, если Творец или кто-то другой будет тоже виться возле тебя, ведь он

сильнее и умнее меня.

– Мне не интересен Творец или кто-то другой.

– Тогда я готов бросить обучение и остаться в качестве матроса у тебя на судне, если

ты не имеешь ничего против?

– Ну уж нет. Продолжай обучение.

– Так у меня нет шансов? – обреченно уточнил Роланд.

Тут же прозвучали недовольные покашливания Творца, которые успел

проснуться и подслушать часть их беседы, а возможно и всю ее.

– Живо вышел вон, – сухо грубым тоном обратилась к поэту девушка, – И старика

захвати с собой! А если вы будете подслушивать чужие разговоры, то окажетесь за

бортом и поплывете самостоятельно.

Творец не стал с ней спорить, послушно поднялся, взял на руки спящего

старика и вышел из каюты, пожелав спокойной ночи рассерженной капитанше и

раненному юноше.

– Так у меня нет шансов? – повторился Роланд.

– Шансов стать матросом? Нет, – хитро покачала головой Пиранья и неожиданно

оседлала лежащего на кровати юношу, перекинув через него одну ногу. Она

уперлась руками по разные стороны от подушки и с минуту гипнотизировала

взглядом Роланда. Он собирался что-то сказать, но она плавно вытянула руки,

скользнув на ладонях вперед, очутившись лицом к лицу с юношей. Создав еще одну

небольшую заминку, Пиранья трепетно прижала свои алые нежные губы к его губам

и закрыла глаза от удовольствия, словно кошка. Таким образом, девушка ответила на

большую часть вопросов, которые в последнее время донимали Роланда. Он

страстно обнял ее за спину и прижал к себе, не позволяя Пиранье прервать поцелуй,

чего она, собственно, и не намеревалась делать.

Глава 15. Извещение

И вот непредвиденный отдых от учителей и детей закончился для принца.

Спустя несколько счастливых дней Емеля снова оказался на занятиях в школе, и ему

пришлось придумывать всякие объяснения тому, что заставило его отсутствовать все

это время в группе. Он с легкостью вышел сухим из воды, извещая всех, кто

проявлял интерес к его персоне, о том, что помогал отцу в управлении королевством,

перебирая кипы указов и ведомостей. Когда от него наконец-то отстали с

расспросами, Емеля расслабился, оставшись преисполненным радости тому, что он

принц, и тому, что теперь мало кто захочет ему завидовать, зная, как нелегко иногда

приходится принцам, обязанным помогать отцу в скучной рутинной работе. Часами

возиться с бумажками скучно, тем более ребенку, которому не очень-то интересно

читать их содержимое.

На самом деле Емеле было бы интересно помогать отцу с документами и

читать их, но ничего другого он придумать не смог, а занятия в школе в первый день

после своего отсутствия для него тянулись медленно, успокаивало только то, что

здесь рядом с ним была Мириам. В первую очередь он пришел, чтобы повидаться с

ней, так как соскучился по подружке и немного волновался, что с ней тоже могло

что-нибудь произойти в тот день, когда на него совершилось нападение. Они весело

проводили время вместе, почти не слушая рассказов учителей. После уроков Емеля

как обычно проводил Мириам до дома и пошел привычной дорогой к королевскому

дворцу, проявляя осмотрительность, так как не желал снова получить по лицу от

какого-нибудь незнакомца. Все-таки нанесенная ему обидчиком психологическая

травма все еще давала о себе знать, и он пребывал в тревожном состоянии до тех

пор, пока не оказался у себя в комнате.

Дожидаясь долгожданного обеда, который по его просьбе ему должны были

принести, мальчик развязал свой школьный рюкзак и достал одну из книжек,

которую читал в последнее время. Ничто не могло в данный момент удивить Емелю

больше, чем выпавший из нее клочок бумаги, вложенный между страниц вместо

закладки. «Твой мидальон украл учител Астралус. Он у него в столе. Приходи в

школу полночью. Мирям», – прочитал на нем Емеля, с трудом разобрав корявый

незнакомый почерк. Его подруга писала красиво и это точно не ее рук дело! А чье

тогда? Мальчик снова забеспокоился, но рассказывать родителям о странном

извещении не собирался. Вдруг Мириам как-то замешана во всей этой истории, ведь

неспроста напавший на него несколько дней назад мужчина что-то говорил про

какую-то женщину или девочку. Возможно, она угрозами была втянула в чьи-то

козни против принца, а потом у нее появилась возможность сообщить ему об этом

тайно или ее замучили угрызения совести. В любом случае, он должен прийти в

полночь и во всем разобраться самостоятельно, ведь он наследник престола

Ларгиндии, между прочим. Лучше сделать то, о чем попросили и не усложнять.

Емеля еще задумывался над тем, чтобы навестить учителя Астралуса,

преподававшего детям точные науки, но в силу своего уважения к старику не хотел

раньше времени чернить его имя. Вламываться к нему в кабинет мальчик тоже не

собирался. Он просто хотел встретиться с автором странной записки и послушать,

что он сообщит ему еще. В случае опасности Емеля просто сбежит и уж тогда

расскажет отцу. Улицы города ночью, конечно же, давным-давно стражники не

патрулируют, и он может попасть в неприятности по пути в школу, хотя такое

стечение обстоятельств маловероятно, ведь можно пойти на небольшую хитрость и

пройти в школу другим маршрутом, чтобы тайные недоброжелатели не могли его

подкараулить в темном углу. Для пущей безопасности Емеля прихватит с собой нож.

Ничего плохого с ним больше не случится – если предупрежден, значит вооружен.

Проведя вечер в кругу семьи за беседой в большом гостевом зале у камина,

Емеля пожелал родителям и горничной приятных сновидений и вернулся в свою

комнату. Здесь он преспокойно дождался ночи, и тихо прокравшись по мрачному

коридору, вышел во двор королевского дворца. Прохладный ветер окончательно

развеял все его опасения и нахлынувшую дремоту. В лунном сиянии Емеля тенью

помчался со всех ног в направлении школы. Он был начеку и ничего не боялся. Если

его подружка Мириам в опасности, то он спасет ее сам, без чьей-либо помощи, а тот,

кто желает зла принцу, будет разоблачен этой же ночью. Хотя Емеля уже начинал

догадываться о том, что во всей этой истории не обошлось без его одногруппника

Варлока, который совсем недавно зарекомендовал себя не с лучшей стороны, искав

ссоры с принцем. Однако мальчика больше всего терзал вопрос о том, кто же

скрывался под черным платком – по телосложению его обидчик совершенно не

походил на учителя Астралуса, который был невысок ростом, полноват и уж точно

не осмелился бы ударить ученика школы. Странно.

По мере приближения к школе Емеля замедлял свой бег, да и сказывалась

усталость. Он преодолел несколько улиц города так стремительно, что не успел даже

опомниться. Он шел напрямик. Отбросив все свои размышления, мальчик

перепрыгнул кусты, преграждавшие ему путь, и подошел к стене школы. Здесь он

немного отдышался и прислушался. Несомненно, кто-то находился внутри

двухэтажного здания, оставалось только выяснить кто этот кто. Стараясь не шуметь,

Емеля направился к дверям школы и обнаружил, что навесной замок сорван с

петель. Принц осмотрелся по сторонам и, не заметив больше никого и ничего

подозрительного, прошмыгнул в коридор школы. В дальнем его конце слышался

чей-то конфликтный разговор, и Емеля осторожно двинулся навстречу опасности,

вытащив из кармана нож.

Внутренний голос убеждал маленького принца покинуть школу и позвать кого-

нибудь на помощь, но ноги не желали слушаться своего владельца, продолжая

двигаться вперед. Голоса звучали все громче и громче, теперь не сложно было

определить, что разговаривают двое – мужчина и мальчик, примерно такого же

возраста, что и сам принц. Их разговор состоялся в кабинете учителя Астралуса,

поэтому предположительно одним из участников ночного разговора был именно он.

Судя по всему, если память не изменяла Емеле, то голос мальчика вполне мог

принадлежать Варлоку. В связи с этим принц пошел к кабинету Астралуса

уверенным шагом, понимая, что его учитель пытается вразумить спорящего с ним о

чем-то одногруппника принца. В присутствии взрослого, который судя по

интонациям их диалога, не поддерживает взглядов Варлока, Емеле удастся выяснить

причины его явной неприязни к себе. Хотя могло сложиться и так, что совсем

наоборот, что учитель Астралус является недоброжелателем принца, и он в свое

время настроил слабохарактерного Варлока против него, а теперь мальчик решил

ослушаться и вступил с ним в спор. В общем, предположений развития событий

существовало бесчисленное множество, и пора было выяснить все раз и навсегда.

Последней каплей терпения приближающегося к разгадке Емели послужил

болезненный всхрап мужчины и последовавший за ним протяжный стон заставил

вздрогнуть мальчика. Он не выдержал и ворвался в кабинет Астралуса.

Глава 16. Ночь в школе

Ужасная картина предстала пред глазами принца. На столе горел свеча, кое-как

освещая просторное помещение, но взгляд его быстро переметнулся вниз, откуда

раздавался предсмертный стон. На полу в своем кабинете лежал, истекая кровью,

учитель Астралус, а над ним с торжествующим видом завис Варлок с садовничьими

ножницами в руках, которыми он минуту назад убил его. Теперь Емеле стало

действительно страшно, и он понял, что все предшествующие страхи не возможно

было сравнивать с подобным, когда на твоих глазах кто-то умирает, а следующей

жертвой определенно станешь ты. Мгновенно пошло прахом намерение сбежать в

случае опасности, ведь получить удар в спину ножницами от обезумевшего

разоблаченного мальчика принцу хотелось меньше всего. Варлок сразу же заметил

Емелю, поэтому ему ничего другого не оставалось, как попробовать договориться с

ним и выяснить причины такой ненависти к жителям города. В общем-то, принцу не

верилось в то, что он сможет образумить малолетнего убийцу, так как даже не

представлял с чего следует начать разговор с ним, но он должен был хотя бы

попытаться сделать это перед смертью, понимая, что крохотный нож против садовых

ножниц окажется бесполезен, если Варлок решит прикончить и принца.

– Зачем ты убил Астралуса? – вырвался из груди Емели этот вопрос. Он с ужасом

смотрел на представшую его глазам кровавую расправу над учителем.

– Тебе это надо? – словно не услышав его, ответил Варлок и достал из кармана

золотой медальон принца.

– Зачем ты все это делаешь? – увидев свою украденную вещь в руках убийцы, Емеля

неосознанно перефразировал вопрос, но можно было не надеяться на то, что

обезумевший мальчик будет перед ним объясняться, слишком уж рисковую игру он

затеял, а значит, отдавал себе отчет за все совершенное ранее, хотя возможно его

кто-то заставил убить Астралуса.

Варлок зловеще засмеялся, и у Емели побежали мурашки по спине.

Действительно, было очень неразумно идти в школу ночью в одиночку. Он уже

успел пожалеть о том, что повел себя так самонадеянно, но ему следовало держать

себя в руках и не показывать страха. Вспомнилось наставление Лиэля, которое он не

раз повторял Емеле, когда учил его еще до школы: «Не бойся, стоя перед лицом

смерти, ведь ты король. Когда тебе не в чем упрекнуть себя, ты можешь смело

умереть, но не ищи смерти, так как королей немного. Что будет с Этриусом, если на

нем останутся одни шуты? Пока ты не будешь уверен, что после твоей смерти на

нем останется больше тех, кого не за что упрекнуть, у тебя всегда будет смысл жить,

а до тех пор не снимай короны». Если бы Лиэль был сейчас рядом с ним…

– Оставь медальон себе, если хочешь, – добавил Емеля, стараясь сохранять

спокойствие.

– Ты глупец, и я убью тебя! – проскрежетал зубами Варлок. Со зловещим оскалом на

лице он медленно двинулся на принца с окровавленными ножницами в руках. Кто

только додумался их забыть на крыльце у школы!

– Нет, не убьешь, – сказал кто-то из-за спины Емели и мягко опустил ему руки на

плечи, чтобы он не дергался и не вынуждал малолетнего безумца на необдуманные

действия. Возможно, теперь новых кровопролитий получится избежать, ведь тот, кто

пришел на выручку к принцу, несомненно, был уверен в том, что он сможет

обезвредить убийцу, иначе бы не стал вмешиваться. Однако казалось очень

странным, почему он забрел в школу после полуночи, а его голос Емеле почему-то

оказался знаком. Принц ощутил, как по всему телу разливается дрожь, внезапно

обуявшая его, и ему просто хотелось закричать и убежать, но теперь это сделать

стало еще более затруднительно, чем несколько минут назад до того, как он оказался

между малолетним убийцей и тем, кто предположительно недавно напал на него

неподалеку от торговой площади.

– Храбыр, – прошептал Варлок, словно его облили холодной водой из ушата.

– Брось ножницы, – настоятельно порекомендовал ему молодой орк, которого сразу

же признал обезумевший мальчик, – Все кончено, тебе не уйти.

– Помоги мне расправиться с сыном богача, Храбыр. Он убил Астралуса и хотел

сбежать. Смотри, он весь дрожит! – призвал его себе в помощь Варлок и бросил

окровавленные ножницы на пол.

– Довольно. Ты и так перешел все границы дозволенного, – ответил ему орк.

– Ты тоже дрожишь перед ними, да?

– Я не дрожу, а сержусь. Принцу в отличие от тебя страшно видеть своего учителя в

луже крови, он не потерял своего рассудка и человечности.

– Ты дрожишь перед этими богатеями, которые делают все, что им вздумается.

Почему ты избил его, когда не знал, что он принц, а теперь боишься?

– Я сделал непростительную глупость, за что корю себя, а ты вершишь зло бездумно,

словно тебе можно делать все, что вздумается. Этой ли славы ты искал?

– Любой! Это лучше, чем просидеть всю жизнь в грязной мастерской, делая стулья

для толстосумов!

– Дурак, весь город сидит на наших стульях и живет по нашим часам. Нас уважают и

знают, что мы с любовью для каждого горожанина выполняем свою работу, вне