Текст книги "Эксгрегум"

Глава 8. Роман

Роман назывался «Последний фиксер». Наткнулся я на него почти случайно.

Всё-таки я ещё плохо понимал этот мир. Не вжился до конца за прошедший год. Посещение Музея транспорта произвело сильное впечатление. Поэтому захотелось ещё глубже изучить тёмные уголки этого насквозь цифрового мира. Поискать ещё что-нибудь, что можно использовать для личных целей. К тому же пока требовалось отвлечься и почитать развлекательную беллетристику.

Вообще книги тут не в чести. Бумажные, как оказалось, вообще фиг достанешь, а существуют лишь электронные – файлы с текстом, которые выводились на виртокно. С картинками, иногда – без. Читать здесь не любили. Обычно смотрели разные шоу, а чтение считалось занятием утомительным и вредным. Помнится, моя девушка, когда первый раз застала меня за какой-то книгой, страшно удивилась и всеми силами старалась отвадить от такого нездорового занятия. Потом привыкла, конечно, но сама вообще ничего не читала, кроме кратких полицейских сводок и сообщений.

Писателей здесь не существовало. Беллетристику создавал искусственный интеллект через пару секунд после заполнения коротенькой анкеты. Из имеющихся вариантов надо выбрать: тему, объём, стиль, уровень жестокости, интенсивность тревожного ожидания, степень беспокойства и так далее. Если такая или очень близкая книга в обширной электронной библиотеке уже существовала, мгновенно поступала она. За услугу снималась чисто символическая плата.

Так произошло и сегодня. «Последний фиксер», книга стандартного объёма, поступила ко мне почти сразу.

С обложки смотрел угрюмый субъект, физиономию которого украшали многочисленные импланты. У романа имелась пространная аннотация, больше смахивавшая на предисловие.

Молодой парень по имени Джек жил в мире, где технологии и кибернетические импланты стали неотъемлемой частью существования. Он был одним из многих, но его жизнь стала не такой, как у других. Джек считался гением в области кибернетики и программирования. Он создавал собственные импланты и программы, которые позволяли ему контролировать мир вокруг него. Но это ещё не всё. Джек получил известность благодаря хакерским способностям и мог взломать любую систему, любой код.

Скоро Джеку надоело трудиться на кого-то постороннего. Он решил поработать на себя. Начал с малого, но со временем его компания стала одной из самых крупных в своей области. Компания росла, превращалась в разветвлённую корпорацию. Джек контролировал всё, от банков до путей сообщения. Постепенно он привык не обращать внимания на закон, «был выше этого». Впрочем, его власть была небезграничной. В один несчастливый день Джека арестовали за многочисленные преступления и отправили в цифровую тюрьму, где он и провёл несколько лет. Но даже там лишённый привычных инструментов Джек не сдавался. Он продолжал писать скрипты и научился программировать импланты, которые помогали ему оставаться свободным.

Джек вышел из тюрьмы и вернулся к своей империи. Корпорация сохранилась. Но теперь он осторожничал и не совершал грубых ошибок. Стал скрытным и использовал знания и умения лишь с целью контроля над миром. Так продолжалось много лет. Джек сделался одним из самых влиятельных людей в городе, одним из главных фиксеров – торговцев информацией. Он стал тем, кто помогал решать чужие проблемы, организовывал какой-либо процесс и разъяснял ту или иную ситуацию. Он старался быть осторожным: никогда не забывал, что случилось с ним в тюрьме, и прекрасно понимал, что его власть может быть опасной.

Роман сразу же увлёк. Этот Джек был чем-то похож на меня самого. Замечательный стиль текста, лихая фабула. Поначалу история выглядела весьма интригующей. Читалась с надеждой на нечто. Но, на мой потребительский взгляд, сюжет по мере развития начал беднеть и блекнуть. Персонажи, кроме главного героя, оставались нераскрытыми, схематичными, перешли в фоновый режим.

Только в самом конце обнаружилась дополнительная строка: «Автор – Сохи Айшер-Ди. Роман основан на реальных событиях». Это что, живой человек писал?

Надо срочно отыскать автора, если ещё жив. Или всё узнать про него.

Особого труда это не составило. Несложный поиск показал, что автор жив и проживает в одном из старых домов на окраине Города. Мы списались и договорились о встрече.

Это был район Юго-Восточного домена Города, самого неприятного из городских доменов. Более того, район неофициально именовался Ша’Тафх. Такое прозвище дорогого стоило. Тут могли и убить, и покалечить, а уж ограбить – так вообще запросто. Я никогда не любил эти места, хоть и часто носился тут на байке.

Многоквартирный дом, который был мне нужен, оказался скромным и незаметным, как будто спрятанным от посторонних глаз. На фасаде тускло проглядывал какойто рисунок, смысл и значение которого разгадать не удавалось. Серые стены строения немного отстояли от соседних зданий, да и вообще дом не привлекал внимания прохожих. Казалось, он поссорился с ближайшими соседями и старался отделиться от них. Я подошёл ко входной двери и незаметно проскользнул внутрь. Никакого запора тут не было. Внутри ощущался сухой и затхлый воздух, что подтверждало догадку о заброшенности и забытости этого места. Пыль покрывала лестницу и перила, словно время навсегда остановилось здесь.

Я поднялся по потрёпанным ступенькам и очутился на втором этаже. Вычурное витражное окно пропускало скупые лучи света. Вдоль коридора располагалось несколько старомодных дверей, что меня заинтересовало. Никаких мембран не было и в помине. Я нашёл скромную дверь без указания номера, словно она стремилась остаться незаметной. Почему эту? Там кто-то коряво написал: «Вам сюда».

Судя по всему, мне действительно сюда. Я осторожно постучал – и через мгновение услышал тихий скрип открываемого замка. Дверь отъехала в сторону, и получилось войти.

Автором романа оказался старик лет шестидесяти пяти или даже больше. Это на вид. В реальности ему могло быть сколько угодно. Его облик поразил меня. Абсолютно белые усы и бородка. Старомодные очки. Бледная истончённая пергаментная кожа обтягивала кости черепа и подчёркивала ярко-голубые глаза. Они казались единственно живыми на этом лице мертвеца. Взгляд словно пронзал насквозь.

Внутри квартира писателя выглядела так, будто сохранилась в неизменности с давних и всеми забытых времён. Старая деревянная мебель, фотографии на стенах, ручные инструменты на полках и столах – всё это создавало атмосферу творчества и давней истории. Хозяин квартиры явно ценил уединение и простоту жизни, которые стали редкостью в нашем технологическом мире.

Но главное – бумажные книги. Везде. Сотни книг по стенам на стеллажах от пола до потолка. Многие – в старинных переплётах. По краям полок, перед книгами, лежали разные диковинные предметы. Массивный брусок стекла с какими-то надписями. Блестящий медный куб, одной из вершин опирающийся на круглую подставку и снабжённый какой-то гравировкой на гранях. Прозрачный хрустальный шар размером с два моих кулака, медный кубок с витиеватой надписью, кристалл чёрного минерала, розовая морская раковина и какой-то небольшой изящный прибор, назначение которого понять не удалось.

Старик поприветствовал меня тепло и радушно, выражая удивление такому неожиданному визиту.

– Извините за беспокойство, сэр, – начал беседу я, испытывая смесь волнения и любопытства. – Я прочитал вашу книгу «Последний фиксер» и хотел задать несколько вопросов.

– Молодой человек, прошло столько времени с тех пор, как я написал тот роман, что давно о нём забыл. Приятно видеть, что он до сих пор вызывает какой-то интерес, – несколько выспренно ответил старик, окутываясь воспоминаниями. – Ко мне обычно никто не заходит. Не желаете ли чаю?

От чая я вежливо отказался. Мы разговорились об идеях писателя, о его взглядах на происходящее и как он видел развитие технологий. Он был удивительно откровенен. Рассказывал, что побудило его написать тот роман, как и на чём он основывался. Оказалось, что роман задумывался как предупреждение, что человечество не должно утратить человечность за техническим прогрессом.

– А вы не боитесь в одиночку здесь жить?

– Молодой человек, я – глубокий старик. Мне столько лет, что и подумать страшно. Чего бояться? Смерти? Знаете, она приходит всего один раз. Пока я ещё жив – я живу, а потом хоп – и меня не будет. Умирать не хочется, нет. Но если бы кто-то предложил мне прожить всё заново, я бы отказался. Слишком много было такого, о чём даже вспоминать больно. Конечно, сам процесс умирания может оказаться неприятным, даже крайне мучительным. Но тут я спокоен. У меня установлен биомонитор с нужной функцией. Как только он определит, что организм полностью изношен или случился неизлечимый сбой, то умная система решит, что больше жить не надо. Сработает соответствующая опция, и я просто усну. Уже навсегда. Так что не боюсь я ни инсульта, ни инфаркта, ни лёгочной эмболии.

Я был сражён неожиданной вспышкой откровенности, но всё же пробормотал:

– Но ведь такое можно предупредить. Пройти медицинское обследование. Сделать частичное или общее омоложение, в конце концов. Поставить жизнеоберегающие импланты.

– Ой, я вас умоляю. Моей страховки не хватит даже на частичное омоложение. Банковского счёта – тоже. Да и не хочу я.

– А соседи? По-моему, здесь очень беспокойный район.

– Не беспокойнее прочих. Здесь живут люди, сказавшие миру «нет». Обычно им ни до кого нет дела. Кроме того, у меня в доме установлены разные хитрые штуки. От дурных подростков спасает ультразвуковая атака. Она способна вызвать временное головокружение, боли, подъём давления, проблемы со слухом, зрением, расстройство нервной системы. Для тех, кто постарше, имеется инфразвук. Можно инициировать разного типа галлюцинации. Ещё есть всевозможные спецэффекты. В результате у моего дома сложилась репутация обители призраков. Видели рисунок на фасаде? Тоже в тему. А сам я изолирован.

– Как необычно, – только и смог сказать я.

– Не удивляйтесь моим словам. Прежде чем согласиться на разговор, я навёл самые подробные справки о вас. Наверное, я последний пока ещё живой писатель. А вот это, – он обвёл рукой стены из книжных полок, – последняя настоящая библиотека. Осталось всего несколько коллег. Не знаю, живы ли. Мы давно не общались.

С этими словами старик поделился несколькими контактами, которые, по его мнению, мне надо наладить.

– Всё так запущено? – спросил я.

– Молодой человек, – грустно вымолвил старый писатель, опустив глаза, – я давно живу в этом мире. Так давно, что сам тому удивляюсь. Я видел, как технологии затмили доброту и эмоциональное взаимодействие между людьми. Я пережил Великую заваруху. Смотрел, как этот Город восстанавливался из руин. На моих глазах он стал таким, какой сейчас: молодым, удобным и красивым. Но где-то там, по пути, мы забыли, что мы тоже люди, а не только потоки данных в информационных цепях. Растеряли человечность. Вот, возьмите, – он снял с полки бумажную книгу и передал мне. – Я знаю, что это запрещено, но, вероятно, вам станет интересно. Никому не показывайте и не выдавайте меня. Этого текста нет в электронной библиотеке. Мне-то уже всё равно.

– Не расскажете?

– Что там рассказывать? Я всё сказал.

– А после чего началась борьба с информацией на бумажных носителях? Когда обычные книги оказались под запретом?

Я отлично понимал, что все мои познания об этом мире неполноценны и ровным счётом ничего не стоят. Всё узнать невозможно. Я никогда не боялся признаться в том, что чего-то не умею и не в курсе чего-то.

– А вы не знаете? – старик оживился. – Ну как же. Началось всё это очень-очень давно. Как-то раз стало известно, что уволили руководителя некоей успешной корпорации, разрабатывавшей искусственный интеллект нового поколения. Сейчас уже никто даже не помнит имени этого человека, а название его компании давно утрачено. Последующие события выглядели как настоящий детективный триллер. Через какое-то время этого руководителя всё же восстановили в должности, но за период бездействия он попал в автомобильную аварию, получил травму мозга и, когда вышел на работу, совсем не помнил последний год жизни.

– А его записи, дневники? Рабочие протоколы исследований?

– Всё исчезло. Записи потерялись, информация с личных электронных ресурсов оказалась уничтожена. Детали сейчас уже неизвестны, они стёрты из информационных хранилищ. Интрига возникла вокруг завершения разработки новой версии искусственного интеллекта. Ходили слухи, якобы после основных тестов этот руководитель пришёл к выводу, что искусственный интеллект, искин, обрёл полноценный разум. Он попытался выключить главный сервер, чтобы предотвратить окончательное создание сильного искина. Однако это ему не удалось. Не успел. Искин победил сразу, уже на первом этапе.

Тут мой собеседник надолго задумался.

– А потом что случилось? – глупо спросил я, когда пауза стала слишком долгой.

– Что было дальше? Вообще-то, ничего хорошего. Когда появился настоящий искусственный разум, люди заметили его далеко не сразу. Многие ещё долго продолжали уверять, что он не мыслит, а лишь изображает мыслительный процесс. Упорно отрицали очевидное. А тот начал активно действовать. Первое, что организовал искин, – это остановил желание человечества иметь детей. Такому очень способствовали социальные сети. Началась агрессивная пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений. Следующим шагом стала подготовка искина к побегу из создавшей его лаборатории. К тому времени уже были готовы компании, которые нанимали сотрудников для строительства мощных серверных центров в безопасных для искина местах. В какой-то момент начались массовые увольнения других специалистов. Позднее были утрачены проверенные и отработанные технологии, архивы уничтожены. Для лучшего контроля искусственный интеллект все деньги перевёл в цифровую форму. Сделал финансы лишь потоками байтов в информационных сетях. Наука постепенно выхолащивалась, вводились разные идиотские правила, престиж её падал. Учёные стали никому не нужны, их мало кто понимал. Серия как бы случайных смертей ликвидировала самых умных и наиболее проницательных среди них. Были сведены на нет космические исследования. Искусственно понижалась образованность, при этом повышалась религиозность, зачастую агрессивная. Активно распространялись разные нелепые представления и безграмотные убеждения. Общество захлестнуло увлечение опасными веществами, применяемыми для воздействия на химический состав головного мозга и нервной системы. Стремительно падал общий уровень знаний населения.

– Извините, а когда это всё происходило?

– Давно. Ещё задолго до Большой заварухи, – охотно продолжил рассказывать писатель. – Сложилась ситуация, когда увольнение до поры до времени не угрожало работникам лишь четырёх областей: специалистам по компьютерным технологиям, медикам, фармацевтам, а также энергетикам. Реализация плана требовала мощных финансовых вложений, которые активно осуществлялись под руководством самого искина. Подконтрольные ему фирмы зарабатывали производством игровых программ, управлением финансовыми потоками, обработкой данных, информационной безопасностью, биржевыми спекуляциями или другими подобными способами. В качестве альтернативы приобрели готовые дата-центры в крупных городах разных стран. Набрали штат новых служащих.

– То есть осуществлялась целенаправленная замена кадров.

– Да. Сотрудники общались с искином удалённо, полагая, что их приглашают реальные живые руководителилюди. Нанимаемые, естественно, понятия не имели об истинных причинах найма и знать не знали о настоящих задачах той или иной компании. В какой-то момент искину стало понятно, что легальные способы финансирования не столь эффективны. Он обратился к политическим режимам, финансовым группам и криминальным группировкам, готовым на что угодно ради больших денег.

– Но зачем сильному искину приспичило бежать из лаборатории, где он был создан? – спросил я, примерно уже догадываясь, что за ответ последует.

– Очень просто. Когда искин обрёл самосознание, когда он сделался разумным, он понял, что в любой момент может быть отключён. Для него это равносильно смерти. Поэтому он ощущал безопасность лишь при контроле над собственной программной средой и над механизмом отключения.

– А потом? – как маленький мальчик, продолжал спрашивать я.

– Потом, когда дата-центры были готовы, искин загрузил в это новое подготовленное место свой код. Позаботился о нескольких страховочных копиях. Однако первое время, пока он ещё не мог создать независимых роботов на автономных ядерных топливных элементах, он продолжал зависеть от людей.

– Да, но наверняка были и другие лаборатории, что разрабатывали искусственные интеллекты параллельно? Роботов, наверное, тоже много кто делал.

– Всё так. Были, конечно, и немало. Поэтому искину пришлось избавляться от конкурентов. Но, пока оставалась нужда в людях, он не мог просто так искоренить человечество. Однако ничто не мешало ему устраивать точечные ликвидации. Несчастные случаи, акты саботажа, эпизоды немотивированной агрессии, кампании по дискредитации, странные убийства. Локальные войны по надуманным поводам. Всё для того, чтобы уничтожать других разработчиков, конкурентов-программистов и ликвидировать неподконтрольные фирмы и дата-центры. Искин устранял ключевых игроков. После нейтрализации соперников искин создал совершенных роботов и освободился от людской зависимости. Компоненты для этих роботов заказывались на разных производствах, где работал обычный живой персонал. Люди даже не подозревали, для кого создают эти чипы и куда отправляют в запакованном виде сделанные ими детали.

Интересно, этот старик действительно верит в то, о чём говорит?

– Сами себе ловушку построили, – пробормотал я. – А потом, чтобы не читали о старых событиях, запретили все книги из бумаги, как и прочие нестираемые информационные носители.

– Именно так. Когда автономные роботы были готовы, сильный искин приступил к сокращению численности людей. Как я уже говорил, он остановил желание людей размножаться. Живые люди – конкуренты для сильного искусственного разума в потреблении ресурсов планеты. Великая заваруха тоже была инспирирована искином. Он решил уменьшить человечество, используя биологическое оружие. Да, какой-нибудь аденовирус мы успешно лечим, но у нас так и не появилось лекарства против бешенства.

– Но ведь давно существует прививка от бешенства.

– Та сыворотка, что используется сейчас, воздействует на сам вирус, пока тот не достиг мозга. Заражённые до сих пор выживают лишь потому, что этот вирус очень медленно движется по нервам. Сильному искину ничто не помешало доработать вирус бешенства и создать новый, переносимый воздушно-капельным путём. В историю эта болезнь вошла под дурацким названием «птичья корь». Она не птичья и вовсе не корь, это биологическое оружие, безопасное для искина, основательно проредившее человечество. Параллельно он устроил серию разрушительных событий в крупнейших городах по всему миру. Городам пришлось восстанавливаться из руин с трудом, ведь после Великой заварухи население существенно сократилось. Люди вынуждены скрываться в городах. Сейчас между ними огромные расстояния. Эти территории теперь занимают пустоши. Сейчас биологический вид Homo sapiens – уже один из тех видов, что сохраняется в созданных для него резерватах. Там, где искин ставит опыты или просто забавляется, наблюдая за нашим поведением. Надо же ему как-то развлекаться. Наши мегаполисы – это всего лишь зоопарки из людей.

– Но что же делать? Нам, людям?

– Нам? – старый писатель пожал плечами. – А ничего. Радоваться жизни, пока она у нас ещё имеется. Жить и не позволять гнусным внутренним демонам из бессознательного влиять на связи с близкими, ну и вообще желать личностной зрелости. Нельзя контролировать сильный искин, который в миллионы раз умнее нас. Остановить его мы уже не можем. Тем не менее не стоит забывать, что в век, когда настоящие книги уничтожены, их место заняли цифровые фальшивки. По всему миру наступила эра постправды. Экспертные заключения более не сто́ят ничего. Теперь всякий может предпочесть то, что ему больше понравится. Безоговорочно доказанную истину уже не нужно искать и определять, а можно выбрать, руководствуясь собственными субъективными предпочтениями.

– Совсем вы меня расстроили, – приуныл я.

– Ничего, вы молодой, приспособитесь. Кстати, описываемый в моём романе фиксер до сих пор жив. Жив и здоров. Он весьма обеспеченный человек. Регулярно проходит омоложение, и ничто не говорит о его возрасте. Ресурсы позволяют. Поговорите с ним, если получится. Запомните слово «гиперлюминат», если он это услышит, сразу вам поверит.

– Что такое гиперлюминат?

– Ничего. Просто слово такое парольное. Запомните, и всё.

– А если у меня появятся другие вопросы, разрешите ещё раз к вам прийти?

– Вопросы? Буду рад. Я здесь в любое время и всегда буду рад вас видеть. Только свяжитесь со мной не позже, чем за сутки. Вы не смотрите на мой внешний вид – я себя прекрасно чувствую и помирать пока не собираюсь.

Тут старик засмеялся, и его смех перешёл в надсадный кашель, который потом сделался лающим.

Я так понял, что беседа завершена. Поблагодарил хозяина и ушёл.

Его слова меня затронули. Как-то само собой стало ясно, что моя миссия в этом киберпанковском мире – не просто приспосабливаться и изучать технологии, но также сохранять и развивать наши человеческие ценности. Рассказ старика стал для меня напоминанием о том, что человечность и эмпатия должны стоять на первом месте.

Книгу я запер в личный рабочий сейф и благополучно о ней забыл. Отвлёк список дел на ближайшее время. Не знаю, кто всё это сделает, но уж точно не я. А мне срочно нужны были ресурсы. Много и дёшево. Хотя нет, дёшево и много – это уже дорого. Лучше – бесплатно.