Текст книги "КВН – жив!"

«Классический сезон» (1990)

О Фестивале мечтали давно. Однако он случился, пожалуй, именно в тот момент, когда должен был случиться в соответствии со всей логикой жизни возрожденного КВН. Фестиваль этот знаменовал собой вступление Клуба Веселых и Находчивых в «новую эру». Право его на существование, кажется, ни у кого уже не вызывало сомнений; и теперь, выйдя за рамки телевизионной передачи, игра вновь, как и в 60-е, претендовала на право стать явлением национальной культуры.

Первый Фестиваль команд КВН еще не приобрел нынешнюю практическую функцию экспресс-обучения команд и определения состава сезона. Все 14 приехавших команд (12 из них выступили в гала-концерте) были хорошо известны редактуре и получили специальные приглашения. Фестиваль задумывался прежде все как праздник. Праздник для города Днепропетровска, впервые отважившегося пригласить к себе триста кавээнщиков. (Нынче их, правда, приезжает в Сочи до пяти тысяч!) Праздник для всех болельщиков игры. Наконец, праздник для самих команд, у которых впервые появилась возможность собраться вместе – и на сцене, и вне ее. Конечно, нужен был организационный талант Михаила Лесина и огромная помощь команды ДГУ – хозяйки Фестиваля. Ведь программа включала не только подготовку и съемки телепередачи, но и множество концертов, которые команды давали ежедневно чуть ли не на всех сценах города. Кроме того, и сама передача подразумевала съемку кроме гала-концерта еще массы эпизодов, которые должны были воплотить идею «вируса КВН», попадающего в город и преображающего все стороны его жизни. Эпизоды эти снимались молодыми режиссерами – «птенцами гнезда КиВиНова» А. Язловским (МИСИ) и Л. Мазором (МХТИ). Главный режиссер С. Николаев оставил для себя лишь монументальный пролог, для которого на целый день был перекрыт железнодорожный вокзал вместе с привокзальной площадью и вымыто два поезда. (Первый из них администраторы помыли по ошибке, и он вместо того чтобы подойти к платформе, благополучно ушел в рейс.)

Впрочем, даже такой пролог не мог тягаться в монументальности с началом самого гала-концерта, когда через зал Дворца спорта с четырьмя тысячами зрителей шли и шли кавээнщики, заполняя полностью огромную сцену. В концерте произошло, пожалуй, два знаменательных события. Новая ленинградская команда, на этот раз представлявшая Политехнический институт, впервые спародировала президента страны М.С. Горбачева не только на кавээновской сцене, но и вообще в телевизионном эфире. А чуть позже одесситы, завершая Фестиваль, «избрали» ведущего президентом Клуба Веселых и Находчивых, вручив ему в качестве атрибута власти жезл с «двуглавым КиВиНом». Так что президентская должность А.В. Маслякова, воспринимаемая нынче чуть ли не как официальная, родилась в свое время из обыкновенной шутки. Как, впрочем, почти все, что происходит в КВН.

Предстоящий сезон обещал быть «классическим». Играть в нем должны были четыре новых команды – Киевского и Ленинградского политехнических институтов, Горьковского автомобильного завода и сборная Московского горного и Института стали и сплавов, назвавшая себя «МАГМА», – и четыре старых, входящих в элиту первого поколения команды – Воронежского инженерно-строительного и Донецкого политехнического институтов и Днепропетровского и Одесского университетов. В то время как воронежцы и одесситы нашли в себе силы вернуться в сезон через четыре года, дончане первыми в новой истории КВН отважились играть второй сезон подряд. Схема сезона тоже была избрана абсолютно «классическая» – четыре четвертьфинала, два полуфинала и финал. Причем четыре новые команды в первой же игре встречались с четырьмя старыми. В результате в полуфиналах оказались одни «старички». То есть чуда не произошло. Произошел, правда, один из ряда вон выходящий и единственный в своем роде случай: ленинградская команда отказалась играть в сезоне, поскольку дата встречи оказалась для них неудобной. В результате их соперники из ВИСИ оказались в полуфинале без игры. Правда, там жребий свел их, как и в первом сезоне, с одесситами, и результат оказался аналогичным.

И на этом, впрочем, «классические» черты сезона исчерпываются, потому что завершающая его часть отмечена несколькими весьма необычными событиями, которые словно должны были проверить на прочность нового редактора передачи Михаила Марфина. Он сменил тем летом Александра Акопова, у которого к этому времени накопилась критическая масса разногласий с А.В. Масляковым и руководством Молодежной редакции ЦТ. Впрочем, смена эта произошла относительно безболезненно, поскольку Марфин, отыграв первый сезон в команде МХТИ, не порывал уже с тех пор с кавээновской «тусовкой», участвуя в «акоповских посиделках», работая с новыми командами и разрабатывая сценарии игр.

К концу года из телевизионной группы ушел и ее директор Михаил Лесин. Его сменила М. Киселева. Тогда же возникла и идея творческого объединения под названием «АМиК» – «Александр Масляков и компания». Ну а теперь вернемся к событиям, собственно, кавээновским.

Начнем с того, что полуфиналы этого сезона шли в прямом эфире. Да-да! То, за что боролись четыре года команды и пресса, стало, наконец, реальностью. Хотя победа эта была уже чисто номинальной. Ведь борьба за прямой эфир в свое время шла прежде всего ради того, чтобы не вырезались острые политические репризы. Но к 90-му году «гласность» достигла того уровня, когда трудно было представить уже что-нибудь неприемлемое для телеэкрана. Каких-либо тем, закрытых для критики, практически не осталось. На кавээновской сцене уже совершенно открыто отпускались шутки и в адрес КПСС, и Верховного Совета, и президента. Причем делалось это подчас по-настоящему зло. Пожалуй, это был пик засилья политической темы в КВН. Очень скоро она уже стала набивать оскомину. Найти новый объект критики, сказать злее и откровеннее, чем предшественники, становилось все труднее, и через пару лет «политика» вообще стала в КВН «немодной».

Кстати, КВН ухитрился «проколоться» в прямом эфире даже в условиях практически безграничной терпимости властей. Дело в том, что терпели власти нашей страны. А, скажем, Северная Корея имела на этот счет совершенно иную точку зрения. Поэтому, когда одесситы на разминке назвали живую скульптуру воронежцев «Самсунг», разрывающий пасть Ким Ир Сену», они прислали ноту. (Особенно обидно, что, предчувствуя неладное, шутку эту вырезали из повтора, который на следующее утро транслировался на Дальний Восток. Однако бдительные корейцы успели посмотреть передачу в московском посольстве.) А в общем – долгожданный прямой эфир, как ни странно, уже не дал КВН ничего нового, кроме технических сложностей подготовки. Телезритель практически не почувствовал никаких изменений по сравнению с обычной передачей, пресса прореагировала вяло, и эксперимент был признан удачным, но ненужным. Больше к нему не возвращались.

Зато другое событие имело и эффект, и последствия. Это был скандал в жюри на полуфинальной встрече ДПИ и ДГУ. Дело в том, что поиски адеккватной системы судейства воплотились в этом сезоне в создании кроме обычного «профессионального» – «альтернативного» жюри, состоявшего из руководителей или капитанов команд сезона, не участвующих в этой встрече. Честно говоря, права у этого жюри были чисто номинальные. Все вместе они имели в каждом конкурсе лишь 0,1 балла, которую могли добавить той или другой команде. В условиях прямого эфира, чтобы сократить комментарии после каждого конкурса, было решено, что обо всех своих подсчетах кавээновское жюри расскажет лишь единожды – в самом конце игры. И вот, когда по оценкам «профессионалов» днепропетровцы выиграли встречу с перевесом в 0,2 балла, кавээнщики добавили все свои «десятые» дончанам, объяснив свое решение тем, что побеждать должна команда, лучше играющая импровизацию. Финалистом была объявлена команда ДПИ. Однако «профессиональное» жюри было крайне возмущено корректировкой собственного результата. Не считали себя проигравшими и днепропетровцы. И, в конце концов, Маслякову пришлось пойти на компромиссное решение – пригласить в финал обе команды.

Но тогда возмутились одесситы. На памяти у всех был «тройной» финал прошлого сезона с разочаровавшим большинство результатом. Чемпионам первого сезона вовсе не хотелось рисковать. Команды ДПИ и ДГУ уже доходили до финала, и чемпионское звание для них тоже было единственным смыслом игры в новом сезоне. В результате многодневных переговоров со всеми тремя командами была придумана схема, при которой чемпионом могла стать каждая из команд (что в итоге и случилось), поскольку чемпионство в этом финале разыгрывалось в каждом конкурсе отдельно. ДГУ стали чемпионами в разминке, ДПИ – в капитанском конкурсе (в котором, правда, не участвовал одессит С. Пелишенко), а во всех трех «домашних» конкурсах – приветствии, музыкальном и домашнем задании – первенствовали одесситы. Очень скоро их стали вполне справедливо считать чемпионами этого сезона.

«Встреча поколений» (1991)

Второй Фестиваль команд КВН, посвященный 30-летию игры, состоялся в Тюмени. Приехали на него 22 команды, отобранные по предварительному конкурсу сценариев. И все двадцать две выступили в гала-концерте в Тюменском Дворце спорта. Хозяйкой Фестиваля на этот раз была, как легко догадаться, команда Тюменского медицинского института во главе с О.Терсеновым, которому в полной мере удалось проявить свой организационный талант. Его не испугали ни отсутствие гостиниц (на время Фестиваля все командировки в город были отменены), ни талонная система распределения продуктов, ни необходимость приготовить для гала-концерта именинный пирог весом в пару центнеров. Кавээнщикам удалось даже без потерь пережить обмен денег, затеянный аккурат в январе. Правда, говорят, что из-за этого на месяц задержали этот обмен горожанам. Да и гостиницу, в которой жили команды, пришлось закрыть на капитальный ремонт. В остальном Фестиваль доставил тюменцам только радость.

На него съехались не только все заслуженные и знаменитые команды, но и немало новых, двум из которых суждено было стать элитой следующего поколения кавээнщиков. Это были команды Ереванского медицинского института и Львовского высшего военного политического училища (вскоре переименованного во Львовский военный институт культуры). По первому же выступлению этих команд стало ясно – в Клубе появились новые звезды. И у тех, и у других был необыкновенно яркий и сразу запоминающийся имидж «Шоу армянских мужчин – ШАРМ» и «Эскадрон гусар». И те, и другие прекрасно пели и танцевали. И те, и другие не просто шутили, но находили бесконечный источник юмора в заданном образе. Не будем забывать и о том, что ереванцы были первой кавказской командой в Клубе, а львовяне – единственной в ту пору военной командой. Впрочем, Клуб разрастался, и включение в его орбиту новых регионов и профессий было фактом приятным, но не удивительным. На том же Фестивале была, скажем, куда более экзотическая команда космодрома Байконур, продемонстрировавшая запуск ракеты на казахском языке.

Сезон обещал быть сильным. Хотя в нем, как и в прошлом, участвовали четыре новых команды, две из них можно было назвать так лишь номинально. Команда «Соседи» стала первой внутриклубной сборной, объединив тюменских медиков и новое поколение кавээнщиков из Уральского политехнического института. Но главное – писать для этой команды стали бывшие авторы нынешней команды УПИ. Ленинград на этот раз впервые был представлен институтом экономики и финансов (эта команда, в которой, правда, произошла смена поколений, играла до середины 90-х), однако, как и все питерские команды, она вобрала в себя цвет своих предшественниц. Ну а двое действительных новичков – ЕрМИ и «Гусары» завербовали в свой стан полно болельщиков уже на Фестивале.

Старыми командами стали вернувшаяся после пятилетнего перерыва команда МИСИ, пошедшая играть второй сезон подряд (правда, теперь уже в ранге чемпиона Московской лиги), «Магма», знаменитые «Уральские дворники» из УПИ (хотя и ослабленные уходом большинства авторов) и, наконец, чемпион 1988 года – НГУ. Столь сильный состав сезона с одной стороны, радовал, но с другой, как ни странно, настораживал руководство Клуба. Две новые «звезды» не снимали ощущение некоторого «застоя» и отсутствия новых лиц. И тогда было решено сделать в четвертьфиналах рубрику «Дебют», в которой в конце игры с коротенькой заявкой выступала бы абсолютно новая команда. Марфин пустился в разъезды по региональным Фестивалям, которые к этому времени уже во множестве проводились во всех уголках страны. Особенно богата ими была Украина. В Коммунарске проводился чемпионат СССР по «блиц-КВН», на котором за три дня командам предлагалось сыграть три игры, построенных, в основном, на импровизации. В поселке Высокополье Херсонской области с населением всего-то пять тысяч человек устраивались масштабные турниры, через которые прошли многие знаменитые в будущем команды. Наконец, в Луцке открылась Украинская лига КВН.

В результате на экране появились еще четыре команды – «Парни из Баку», Краснодарского политехнического института, Коммунарского (потом – Алчевского) горно-металлургического института и Камышинского высшего военного инженерного училища строителей. Три из этих четырех команд (кроме Краснодара) позже играли в сезонах. Особенно знаменательным стало появление бакинцев. Ведь теперь в одном Клубе оказались команды Армении и Азербайджана – республик, между которыми, по сути дела, уже шла война. И КВН еще несколько лет будет чуть ли не единственным мостиком, соединяющим два народа. Уже в том году в Баку, а потом и в Ереване состоялись Фестивали, на которые приезжали лучшие команды Клуба. Но – вернемся к сезону.

Поначалу в четвертьфиналах попытались возродить институт дежурной команды, которая должна была по идее увязывать игру в единый тематический спектакль. Однако более или менее получилось это лишь у ВИСИ в первой игре. Дежурившая во втором четвертьфинале команда ГАЗа оказалась на сцене заметно слабее игравших команд (МИСИ и УПИ), и с идеей без особого сожаления расстались вторично и теперь уже навсегда. В полуфиналах встречались УПИ – с ЛВИК и ЕрМИ – с НГУ. И если победа новосибирцев была ожидаема, то победа «Гусар» стала большим сюрпризом. Свердловчане играли очень нервозно и неровно. Конечно, в финале львовяне для новосибирцев оказались не слишком сложным соперником. Тем более что команда НГУ находилась в том сезоне определенно на пике своей формы. Все три сыгранных ими игры почти каждый из конкурсов становился настоящим кавээновским шлягером. Уже в четвертьфинале они впервые показали пародию на Верховный Совет России, который был тогда практически вне критики. В том же домашнем задании впервые исполнила сольный номер знаменитая в будущем Татьяна Лазарева. В музыкальном конкурсе полуфинала они блестяще отреагировали на августовский путч и довольно скептически высказались о будущем СССР. А домашнее задание той игры, которое в КВН принято называть просто «фарс» (именно в этом жанре были изображены события Октябрьского переворота 1917 года), можно считать одним из лучших за всю историю КВН. Наконец, в финале была показана потрясающая пародия на А. Серова (без костюма и грима!), а домашнее задание завершилось великолепной финальной песней, написанной под впечатлением только что случившегося распада Советского Союза:

В соревнованьи политических систем

Наш Союз нагишом

Первым к финишу пришел.

Победил, как всегда,

Без особого труда —

Улыбнись до ушей

И завязочки пришей!..

«Сезон без финала» (1992)

Фестиваль «КиВиН-92» впервые проходил в Сочи. Количество его участников пришлось расширить до тридцати команд, иначе новые команды просто не имели бы шанса на него попасть. Ведь по установившейся уже традиции «члены Клуба» (то есть команды, хотя бы раз сыгравшие в телевизионном КВН) приезжали на Фестиваль вне конкурса. Разумеется, гала-концерт уже не мог вместить всех участников Фестиваля, и попасть в него стало можно лишь после предварительного отбора, который осуществляло жюри из опытных кавээнщиков. Причем отбор этот шел «невзирая на лица». Старые команды вполне могли проиграть новичкам. Участие в гала-концерте становилось первым шагом на пути в сезон. Вообще, именно в этом году установились многие традиции Фестиваля. Нынешнюю его форму принял гала-концерт, который тогда впервые завершился «джем-сейшеном» – специально написанной песней, которая исполнялась «звездами» разных команд КВН. Видимо, традиция эта не случайно родилась через месяц после распада СССР. Такой совместный финал давал и командам, и болельщикам ощущение, что вопреки всяким политическим перипетиям мы останемся вместе.

В конце гала-концерта был открыт «памятник КиВиНу», и теперь, по словам А.В. Маслякова, придется приезжать за ним ухаживать, а значит, Фестиваль обязательно вернется в Сочи. Слова эти оказались пророческими. Через два года он действительно вернулся, чтобы остаться здесь, по-видимому, уже навсегда. На этом фестивале сразу же обратили на себя внимание целых пять новых команд: Харьковского авиационного института, Луганского государственного педагогического института, Симферопольского государственного университета, Пермского Государственного университета и команда Тамбовского городского Клуба «3+1» «Тамбовские волки». Причем все пять ярких новичков были абсолютно разными. Харьковчане были необыкновенно динамичны и милы, хотя у них не было никакого специально придуманного имиджа (позже он сам собой сложится из рок-н-ролла и знаменитых белых пиджаков). Луганская команда, напротив, сразу же заявилась в образе «Ворошиловских стрелков», которого исправно придерживалась большую часть своей истории. Крымчане отличались драматургичностью, ухитряясь превратить в мини-пьесу даже приветствие, и необыкновенно парадоксальными шутками, которые зачастую были понятны только кавээнщикам. Пермская команда впервые выступила на кавээновской сцене в жанре классической агитбригады 20-х годов. Наконец, тамбовчане отличались тогда поразительной бесшабашной энергией. Судьба этих команд сложилась совершенно по-разному. ПермГУ сыграл в Клубе всего одну игру, потом резко сдал позиции, и на следующих Фестивалях уже не проходил предварительного отбора. Тамбовчане сыграли дважды с перерывом в четыре года, однако постоянные внутренние реорганизации, видимо, не позволили им войти в элиту. Симферопольская команда четыре года была любимицей Клуба, однако ей не хватало чисто спортивных качеств, поэтому турнирная судьба ее сложилась не блестяще. Команда ЛГПИ существует и поныне, прожив в Клубе уже долгую жизнь и зная и удивительные взлеты, и досадные неудачи. И лишь харьковчане проделали классический путь к самым высоким кавээновским титулам и громкой славе, сравнимой лишь с популярностью одесских «джентльменов».

Впрочем, тогда, разумеется, никто еще ничего не знал, и какие бы то ни было прогнозы делать было тем более затруднительно, что сезон предстояло провести по совершенно новой схеме. Дело в том, что к этому моменту в обычном турнире, предполагавшем восемь участников, стало тесно. Достаточное количество команд, уже хорошо себя зарекомендовавших и не пускать которых в сезон было бы глупо, попросту не оставляли шансов когда-либо сыграть (а значит, и по-настоящему показать себя) новой группе команд, которые уже неоднократно неплохо выступали в гала-концертах Фестивалей. И тогда количество участников было решено расширить до двенадцати. Несмотря на давнюю предубежденность к тройным играм, решено было, что в четвертьфиналах играть будет по три команды. Ну а завершение сезона – полуфиналы и финал – останется классическим.

Итак, из 12 участников в сезоне оказались семь новичков – кроме упомянутых уже пяти «открытий» Фестиваля, это были команды из Баку и Коммунарска, заявленные в прошлом сезоне в рубрике «Дебют». Этой разнообразной и непредсказуемой компании неофитов противостояли пять крепких «обкатанных» команд: львовские «гусары», теперь уже Санкт– Петербургский и теперь уже Университет экономики и финансов, Ташкентский политехнический институт и, наконец, команда, казавшаяся безусловным лидером сезона – Днепропетровский государственный университет.

Первая же игра произвела эффект разорвавшейся бомбы. Симферополь обыграл Днепропетровск! Если сегодня посмотреть запись той игры, то видно, конечно, насколько днепропетровцы были профессиональнее, но в зале решение жюри у большинства не вызывало сомнения. Загадка эта разрешается, впрочем, достаточно просто: чтобы выиграть в КВН надо победить не столько соперника, сколько себя самого, прыгнуть «выше собственной головы». Прекрасное выступление команды ДГУ было ожидаемым, а успех никому не известных крымчан казался просто чудом. Надо сказать, что это событие, прозванное «эффектом ДГУ», надолго запомнилось в Клубе и до сих пор заставляет многие заслуженные команды здорово подумать, прежде чем бросаться в бой с перспективными новичками. Хотя самым большим ударом проигрыш был, конечно, для днепропетровцев. Они больше никогда не возвращались в сезон. Хотя жизнь в Клубе для них вовсе не закончилась. Вскоре они организовали первый и единственный пока КВН-театр – Государственный молодежный театр КВН ДГУ, который был и в составе первой сборной СНГ и до сих пор приезжает на Фестивали.

На фоне неожиданного результата первой игры победа в следующей встрече «Парней из Баку» над финалистом предыдущего сезона «Эскадроном гусар» (третьим участником была коммунарская команда) уже не вызвала большого удивления. А последовавший вскоре выигрыш ХАИ у Санкт-Петербурга был воспринят уже чуть ли не как закономерность. В последней игре отличился и еще один новичок – Луганский пединститут, получивший за первое же сыгранное домашнее задание все высшие баллы. Из всех ветеранов в полуфинал вышла лишь ереванская команда, подтвердив, что если она однажды и проиграла, то лишь дважды чемпионам Клуба.

А осенью в полуфиналах победили Баку и Ереван. Игра за чемпионское звание между командами, представляющими страны, между которыми шла война, могла бы иметь непредсказуемые последствия. Слишком велик был риск превращения финальной игры в политические игры. К тому же команды эти было бы очень трудно оценивать, поскольку работали они в совершенно разных стилях: бакинцы исповедовали кавээновскую «классику» с добротной постановкой и тщательно проработанными литературными репризами, а ереванцы склонялись к новой динамичной и более парадоксальной игре. Впрочем, в порядочности и доброжелательности друг к другу самих команд сомневаться не приходилось. Однако в этой ситуации любое решение жюри не убедило бы болельщиков. Если же учесть еще и кавказский темперамент с обеих сторон… Словом, игру решено было не проводить, обе команды признать чемпионами сезона, а чтобы не лишать зрителей традиционного новогоднего праздника, устроить чествование чемпионов силами лучших команд Клуба.

И, надо сказать, праздник удался. Честно говоря, команды нередко приберегают лучшие идеи для игр, и выступления, от которых ничего не зависит, готовят вполсилы. Но на этом новогоднем чествовании новых чемпионов и поздравляемые, и поздравляющие оказались на высоте. Символично, что лучшие, пожалуй, выступления оказались у соперников по первой игре сезона – СГУ («Новогодний праздник в детском саду») и ДГУ («Песня о спонсорах»). Наконец, именно в этой передаче впервые появилась «разминка с залом», в которой команды играют не друг против друга, а отвечают на вопросы зрителей. Такие разминки потом стали традицией всех международных игр. И, по общему мнению зрителей, они, как правило, получаются лучше, чем обычные.

Однако удача этого праздника имела вполне обоснованную причину. Дело в том, что никогда прежде Клуб Веселых и Находчивых не отвечал настолько понятию Клуба, как в конце 1992 года. И виной тому послужили два события.

В конце августа 12 лучших команд отправились в круиз по Черному морю. В самых больших залах Севастополя, Ялты, Новороссийска и Сочи были даны концерты, сборы от которых перечислили Детскому онкологическому центру в Москве. И вновь подтвердилось, что прекрасные номера рождаются у кавээнщиков не только под влиянием игрового стресса. Во всяком случае, новые номера УПИ и ХАИ были бы достойны любой игры. На этих выступлениях и на борту теплохода «Тарас Шевченко» была снята очень необычная передача «КВН-круиз». (Это была последняя работа в КВН Л. Мазора. Вскоре он уехал в США, приехав, правда, ненадолго еще раз в Москву, чтобы сделать передачу «30 лет спустя», посвященную 30-летию творческой деятельности А.В. Маслякова.) Никогда прежде у команд не было возможности столь близкого общения. Ведь на теплоходе были только кавээнщики! А вернувшись из круиза, у многих из них не было даже возможности заехать домой. Потому что сразу же началась подготовка к первой в истории международной товарищеской встрече между сборными командами СНГ и Израиля.

Строго говоря, КВН вышел на международную арену еще в 1989 году, когда команда НГУ была приглашена в Париж. Но это были просто выступления (частью, кстати, на французском языке), и новой страницы в истории Клуба они не открыли. Теперь же предстояло событие масштаба, по кавээновским меркам поистине глобального. Процесс создания первой сборной был чрезвычайно сложным, но, может быть, единственно правильным. Назначить ее участников чьим бы то ни было волевым решением было практически невозможно. Во-первых, если лучшие актеры были более или менее известны, то авторские возможности команд почти всегда определялись не конкретными индивидуальностями, а авторской группой, приглашать которые полностью было нереально. Во-вторых, трудно было вообще представить себе, как такой разнородный организм будет взаимодействовать. Наконец, в-третьих, стоял самый трудный вопрос – кто будет лидером? Оставалось надеяться, что в процессе работы это все как-то определится само собой.

Тем не менее, первоначально Марфиным были проведены некоторые демократические процедуры. Каждый из лидеров десяти команд Клуба написал список десяти лучших, по их мнению, актеров. Что же касается авторов, то решено было, что каждый конкурс будет поручен одной или нескольким командам. Координировать деятельность всего огромного коллектива, в котором набралось в итоге около 60 человек, должен был совет из семи лидеров команд из Екатеринбурга, Новосибирска, Донецка, Днепропетровска, Санкт-Петербурга, Одессы и Воронежа.

Споров в отношении авторства не было только в отношении музыкального конкурса. Здесь приоритет неоспоримо принадлежал ДГУ, что и подтвердилось на игре блестящим номером «Письма к московскому другу». Все остальные конкурсы разрабатывались на конкурсной основе, и уже в процессе работы выбиралась основная авторская группа. В итоге в приветствии победила группа газеты «Красная бурда» (екатеринбургские авторы, которые ради такого дела вернулись в КВН), разминка была поручена Санкт-Петербургу и Воронежу, домашнее задание – Новосибирску. Они же буквально в последнюю ночь написали и блестящий литературный конкурс. Капитаном команды стал М.Агранат (Донецк). Как и предполагалось, в ходе работы сам собой определился и единоличный лидер команды – Е.Миттельман (Екатеринбург).

Первая международная товарищеская встреча в Клубе Веселых и Находчивых состоялась 19 сентября и имела ошеломляющий успех. Появление на московской сцене эмигрантов, которые еще совсем недавно считались чуть ли не изменниками, их добрый юмор по отношению и к своему старому, и новому дому стал для многих зрителей откровением. Пожалуй, откровением стал и высокий уровень израильской команды, в результате чего игра абсолютно честно и без всяких натяжек со стороны жюри закончилась вничью. Впрочем, израильтяне и не скрывали, что их команда представляет собой тоже в каком-то смысле сборную бывшего СССР: в ней оказалось немало кавээнщиков из Одессы, Москвы, Санкт-Петербурга, Донецка, знакомых зрителям по прошлым сезонам. Ну а капитана израильтян помнили, конечно, все – это был лучший актер одесской команды первого сезона Ян Левинзон.

Международная игра стала, пожалуй, кульминацией этого сезона, открыв целую серию подобных игр и Фестивалей на разных сценах и в разных странах, которые нынче кажутся уже вполне обыденными. В этом сезоне произошло и еще одно событие, которое, будучи, может быть и не столь заметным, значило для КВН весьма многое. У него появилась новая передача – «КВН-архив». Пусть была она пока нецикловая и выходила нерегулярно (за год Л. Мазором и М.Марфиным было сделано три выпуска), но у КВН появилась своя история, уже новая история, которая была интересна зрителям. А это означало, что вопрос о праве его на существование был закрыт окончательно.