Текст книги "Полёт сокола. Волчонок"

Глава 9. Запах смерти

Радим

Тянулись дни, а Харальд по-прежнему чего-то ждал в Изборске. Плыть дальше – к Полоцку, а потом к Смоленску – не торопился. Сказал: пока дождь льёт, постоим здесь. Нет, нурманы дождя не боялись. Но зачем мокнуть, если можно как следует отдохнуть?

Дождь наконец кончился. А утром следующего дня Харальд лично повёл Радима на рынок и там, не скупясь, одел его с головы до ног. И не как-нибудь, а в лучшее.

У Радима теперь даже исподнее дороже, чем лучшая праздничная рубаха отца. Да что там – вся его прежняя одёжка стоила меньше, чем один новый сапог! И всё такое красивое: штаны синие, свитка жёлтая с красной вышивкой, пояс с серебряными бляшками, а на поясе… настоящий меч. Ещё шапка с розовой шёлковой подкладкой и шерстяной плащ. Плащ, правда, серый, но Харальд сказал: такой лучше. Если и замарается – незаметно. Ещё купили жилет из толстой кожи, подбитый изнутри войлоком – для защиты. И стальной шлем, круглый, склёпанный из четырёх долей. Харальд сказал, что шлем хороший. Сталь прочная, клёпка надёжная и сами заклёпки не торчат, сточены вровень. А надевать его можно прямо на шапочку, размер подходящий. Ещё кошели Радиму купили, для денег и для всякой мелочи. И в тот, что для денег, Харальд щедро сыпнул серебра. Сказал: пряников себе купи или ещё чего-нибудь.

– На эти деньги я вообще все пряники в Изборске скупить могу! – запротестовал Радим.

– А ты кроме пряников ещё что-нибудь присмотри. Вот лук хотя бы. Но тут уж сам. В этом я тебе не советчик. Ты лучше понимаешь.

Радим надулся от гордости. Есть что-то, в чём он понимает лучше Харальда!

Гулять по чужому рынку одному да ещё покупать что-то Радиму было не то чтобы боязно… Но как-то неуютно. После того случая, как его едва в холопа не обратили. Но Харальд отмёл его сомнения одной фразой:

– Если кто-то не проявит к тебе уважения, скажи: я – человек Харальда-хёвдинга. Хотя, – добавил он, – вряд ли посмеют. Ты теперь одет не хуже боярича и при мече. Они ж не знают… – тут Харальд наклонился и шепнул Радиму на ухо: – Не знают, что тебе палка привычнее.

И захохотал.

Но Радим не обиделся. Тем более знал, что хёвдинг пошутил. Да и сказал правду. Радиму с палкой привычнее. А ещё привычнее – с луком. Который Радим прямо сейчас и собирался купить. Самый лучший.

На самый лучший лук денег, к сожалению, не хватило. Но и просто хороший был куда лучше, чем старый. Натянуть его Радим мог пока что только до щеки. Зато бил он на сто шагов и запросто пробивал кусок бычьей шкуры. Если, конечно, Радим попадал, а попадал он пока через раз. Ничего. Привыкнет и перестанет мазать.

Монеты у него ещё оставались, так что Радим решил перекусить. Вернись он на постоялый двор, где они остановились, поел бы бесплатно. Но хотелось почувствовать себя взрослым, богатым, самостоятельным.

Решил и не прогадал. Не потому что кормили в этой харчевне вкуснее, а потому что случайно подслушал разговор…

– …из Плескова боярышня, – сплетничали между собой две девчонки-подавальщицы. – Молоденькая совсем, одета богато – и всего с одним охранником! Ни старшего родича, ни холопки… А сама – важная-важная, что твоя княжна!

– А что за охранник? Небось, красавчик?

– Да ничего себе, по виду отрок дружинный.

– Так она сбежала с ним! – засмеялась другая.

– Если бы сбежала, так не потребовала бы на ночь отдельной клети. А охранник её улёгся у порога – не внутри, а снаружи.

– Да, непонятно. Ишь, смелая какая. Может, по каким-то тайным делам приехала?

Радим слушал болтовню, и его сердце сжималось от недоброго предчувствия. Молоденькая, смелая боярышня, важная, как княжна… Уж не Ольга ли?

«Нет, – сказал он сам себе. – Не может быть. Кто отпустит княжну в чужой город с единственным дружинником?»

А если… Если её опять похитили?

Радим подозвал подавальщицу.

– Опиши-ка боярышню, – попросил он.

Девка отвечала охотно. Радим ей понравился. Пусть и молоденький совсем, но видно же, что не простой. Гостью она описала подробно, особенно одежду – но ничего памятного Радиму. Ещё сказала, что боярышня юна, ликом миловидна, глаза синие, волосы светлые, голос звонкий, но строгий.

– А не был ли с ней кто ещё, кроме отрока-дружинника? – спросил Радим.

Девка задумалась. Потом проговорила неуверенно:

– С ней только дружинник. Но потом к нам заходили ещё шестеро. Латгалы, воины. И тоже про боярышню спрашивали. Только они не со мной, а с батюшкой говорили. Так что его спрашивай. Он сейчас на конюшне.

Радим расплатился, повесил за спину взятый со скамьи новый лук в налуче и отправился искать хозяина.

Нашёл. Однако говорить с Радимом тот отказался.

– Не знаю ничего, – буркнул он.

И отвернулся. Радиму показалось, что хозяин чего-то боится.

«Ну, не судьба, значит», – решил Радим и отправился к воротам.

…и там нос к носу столкнулся с Ершом.

Молодой разбойник Радима не узнал. Сразу не узнал. Даже посторонился, пропуская. А потом глаза его вспыхнули злой радостью. Ёрш клещом вцепился в Радимов рукав и заорал:

– Батя! Батя! Глянь, кого я словил!

Радим крутнулся на месте, ребром ладони сбив хват Ерша, отпрыгнул на шаг, выхватывая меч.

Глаза у Ерша выпучились, рот широко открылся, но новый вопль так и остался внутри.

Он сразу не заметил, что Радим вооружён по-воински, и теперь, увидев клинок, жутко перепугался.

Но отец уже был рядом и отпихнул сына в сторону.

Радима Угрюм тоже сразу не узнал. Но и когда узнал, в драку не полез. Они ж не в лесу. Не хватало ещё под княжий суд угодить.

– Ты это… Меч убери, – пробасил он. – Негоже людям без повода оружием грозить.

– Негоже свободного человека за руку хватать, – с вызовом ответил Радим.

И почему только раньше Угрюм казался ему таким страшным? Вот Волчья Шкура – да, этот страшный. А Угрюм… Угрюм просто здоровенный дядька.

– Эх-ма! Кого я вижу!

Нагиба. Вот же не повезло. Вся мерзкая ватажка тут!

– А я-то думал: нурманы тебя на кусочки порезали, – протянул Нагиба, буравя взглядом Радима, а особенно – его новый наряд.

«Дело плохо», – решил Радим. Пусть Угрюм и ничто против любого из нурманских воев. Но Радим-то не таков. Для Радима и Угрюма хватит с лихвой. А тут ещё Нагиба. И остальные…

Но сдаваться он точно не собирался.

– Нурманы приняли меня в хирд! – заявил Радим, не опуская меча.

– В хирд? Тебя? Харальд? – изумился Нагиба.

– Для тебя – Харальд-хёвдинг! Он здесь, в Изборске, – сурово уточнил Радим. И для убедительности добавил по-нурмански: – Теперь я – человек из хирда Харальда!

– Вот как…

На лице Нагибы, как по волшебству, вмиг расцвела добрая улыбка.

– Дай пройти, дурень! – велел он Угрюму. – Что растопырился посреди дороги?

Затем Нагиба повернулся к Радиму и угодливо сказал:

– Рад, что ты стал хирдманом, отрок! Рад, что Харальд-хёвдинг оценил тебя по достоинству! Он сейчас здесь?

Нагиба кивнул в сторону дома. Радим покачал головой:

– Не здесь. На постоялом дворе, что у пристани. Я сюда по делу зашёл.

– Ага, ага, – покивал Нагиба.

Задумался ненадолго и вдруг предложил:

– Позволишь угостить тебя, Радим-хирдман?

Радим собрался сказать, что только что поел. Но ему вдруг пришло в голову, что с Нагибой хозяин постоялого двора будет поразговорчивей.

– Позволю, – разрешил он.

И опять не ошибся.

– …шестеро латгалов? На капище они собрались, – рассказывал хозяин. – То, что на горе, над живыми источниками. Жертву вроде хотят принести Велесу тамошнему. Сами знаете, солнцеворот близится…

– Какую жертву? – влез Радим.

Хозяин ухмыльнулся:

– А то небось не знаешь, какие жертвы Велесу приносят? Слыхал о зимней хозяюшке?

И подмигнул почему-то Нагибе, который мерзко ухмыльнулся в ответ.

Радим вскипел. Кто любит, когда над ним подшучивают? Вскипел, но сдержался.

– А тех латгалов, которые о боярышне спрашивали, ты знаешь? – осведомился он.

Ухмылка сбежала с лица хозяина. Он вопросительно глянул на Нагибу.

– Говори как есть, – к удивлению Радима, приказал вожак ватаги. – Не смотри, что он годами молод. Он Харальда-хёвдинга воин.

– Ого! – удивился хозяин двора. И тут же, прищурившись, спросил:

– А что же, Волчья Шкура по-прежнему с ним?

– Если ты о Гуннаре Волчьей Шкуре, то да, с ним, – ответил Радим. И не удержался, похвастался: – Он меня сражаться учит!

– И тебе не страшно?

Если отвечать честно, то надо было сказать «да». Но гордость не позволила.

– Мне-то его зачем бояться? Он мой друг, – пожал плечами Радим. – Пусть враги его боятся!

На это Нагиба промолчал. Зато хозяин постоялого двора явно проникся.

– Гуннар – это славно, – произнёс он. – Вишь, среди тех латгалов есть один такой же, как он… Тоже волчий клок на плече носит.

Нагиба медленно кивнул. А Радим на «волчий клок» внимания не обратил.

– Давно они уехали? – спросил он.

– Да как раз перед тобой. Расспросили про боярышню да и уехали… туда, на капище.

– И ты им всё рассказал?!

– Ничего я им не говорил, – буркнул хозяин. – Подтвердил – да, были такие гости. Но латгалы, похоже, и так знали. Сразу с дороги дальше поехали.

– Почему с дороги? – спросил Радим.

– Так в пыли все, и по́том конским от них несло… И не только по́том, – добавил он чуть позже.

– А чем ещё? – спросил Радим.

– Смертью.

Глава 10. Голос богов

Ольга

– Уже недалеко, – тихо сказал Бразд, вглядываясь во тьму. – Как дубрава начнётся, а значит, капище близко…

Двое подростков верхом ехали через лес. Деревья чёрной стеной стояли по обе стороны дороги. Луна пропала среди ветвей, Бразд взял лошадь княжны за повод. Дальше ехали шагом. Шелестел ветер, потрескивали ветви. Изредка кричали ночные птицы. Ольга вглядывалась во мрак и прислушивалась, вздрагивая от каждого звука. Вспоминался косматый Угрюм, разгуливающий на свободе… А вдруг их ждёт засада?

И что это за странная тревога, охватившая её нынче ночью? Ольга с Браздом нарочно выбрались из княжеских палат самым окольным путем. Но пока беглецы не оказались за стенами Плескова, ощущение недоброго взгляда в спину не оставляло княжну. Даже сейчас неведомая опасность, кажется, отступила, но не исчезла совсем.

Наконец стена деревьев сменилась кряжистыми великанами, раскинувшими над дорогой свои корявые лапы. Привыкшие к сумраку глаза девочки рассмотрели высокую кровлю большой избы. Вот так изба – целый терем среди леса! Кроме крыши, ничего видно не было – капище окружал высокий частокол.

«Если верить сну, сейчас покажутся рогатые головы…»

– Ты только ничего не бойся, – прошептал Бразд. – Тебя там не обидят. Держись ко мне поближе.

«А что там такого страшного? – хотела спросить Ольга, рассматривая частокол. Но едва открыла рот, как из-за тына, что совсем рядом, раздался хриплый раскатистый рык. У Ольги от ужаса пресеклось дыхание. Она вцепилась в руку молодого варяга.

– Тс-с! – прошептал тот. – Это мишка, Велесов зверь! Тут на подворье у волохов живёт. Сейчас они нас увидят и запрут его…

Ольга заставила себя разжать руку. Ей стало стыдно своего испуга. Где же жить ручному мишке, как не в доме Велеса? Ведь именно медвежий облик у лесного бога наилюбимейший.

А по ту сторону уже слышался скрежет и стук вынимаемого запора. В темноте вспыхнул свет факела, показавшийся Хельге невыносимо ярким. Факел держал в руках высокий седобородый жрец. Девочку поразили его глаза – пронзительные и немигающие, словно звериные. А куда подевался медведь? Уж не перекинулся ли в этого жреца? Или это сам батюшка Велес встречает ночных гостей?

– Княжна! – произнёс жрец, вперив в девочку пристальный взгляд. – Мы ждали тебя. Заходи…

* * *

В сумраке Велесова лесного терема смешались ароматы приношений, целебных трав и чего-то звериного, тревожного, чему и названия в этом мире не было. Всё здесь говорило, что это дом бога, не людей! А вот и сам скотий бог – рогатый Велес, искусно вырезанный из огромного дубового ствола в два человеческих роста. Лик у него суровый, рога позолочены, борода посеребрённая. Перед ним стояла большая жертвенная чаша. Возле неё столпились Ольга, Бразд и двое жрецов – старый и помоложе.

Тот, что помоложе, поднёс к чаше факел, и его свет заиграл в чёрной воде.

– Давай руку, дева, – прозвучал во мраке повелительный старческий голос.

Ольга подхватила повыше широкий рукав и бестрепетно протянула руку над чащей.

Сверкнуло, тут же окрасившись тёмным, лезвие. Резкая боль – и в чашу закапала кровь.

– Достаточно. Ты желала спросить – спрашивай!

– О судьбе Радима, сына Первея, вопрошаю, – торжественно произнесла Ольга.

Жрец помоложе бросил на неё недоумевающий взгляд. Но старший, высокий старец в шерстяном плаще, спокойно протянул костистую руку, указывая на окрашенную жертвенной кровью воду.

– Боги знают твои вопросы прежде, чем они будут названы. Гляди, дева, – заговорил он, – гляди внимательно! И называй всё, что увидишь…

Ольга склонилась над чашей, нетерпеливо ожидая, когда из пляски бликов на воде проступит образ её потерянного друга…

– Я вижу корабль! – воскликнула она с изумлением. – Он летит по воздуху!

Жрецы так и впились в неё глазами.

– Ах нет, не по воздуху… его несут на руках… И бросают в яму!

Ольга отшатнулась. Тёмная вода вдруг вспыхнула пламенем пожара. Эхо отчаянных криков, полных страха и боли, понеслось под сводами лесной избы.

– Что видишь? – дёрнул её за руку жрец.

– Не знаю… Люди сгорают! Я слышу крики из огня!

Ольга вдруг прервала саму себя, нахмурилась.

– Что такое?

– Это враги, – резко сказала она. – Так им и надо!

Она стояла и хмурилась, не заметив, что в устремлённых на неё глазах волохов промелькнул страх.

– Однако, ну и судьба ждёт тебя, дева, – пробормотал старший. – Ты, похоже, избрана богами для великих и страшных дел…

Ольга тряхнула головой, прогнав огненные видения.

– С другом-то моим что?

Волох призадумался.

– Ответ, дева, ждёт тебя в Изборске, – наконец сказал он. – Там, на святой горе, большое Велесово капище – не чета нашей лесной избе. Принеси дар Лесному Батюшке. И получишь все ответы.

– В Изборск? – протянула Ольга.

Хотя видения в чаше поразили её и заставили задуматься, ответа на вопрос, где Радим, она так и не получила. Нет, Изборск рядом, меньше дня пути. И там правит её родной дядя Трувор.

Но ведь ей надо до рассвета вернуться домой…

* * *

Шестеро всадников молча ехали по лесу – и казалось, всё затихало в страхе при их приближении. Внезапно ехавший впереди беловолосый натянул поводья. Остановив коня, он начал прислушиваться – а вернее, принюхиваться, как велела ему волчья часть его натуры.

Айварс, брат младшей княгини, едва подавлял в себе холодное бешенство. Княжна ускользнула от него в Плескове, как вода сквозь пальцы! Её постель была ещё тёплой, когда он проник в её светлицу! Откуда она знала, что той ночью ей нельзя ночевать в своей спальне, что её там ждёт смерть? Может, боги подсказали?

Но Айварс не собирался останавливаться. Он уже пошёл по следу и будет преследовать добычу, пока не настигнет её.

– Звериный бог, – пробормотал он на языке латгалов. – Дом бога… Она укрылась там!

Воины его свиты начали перешёптываться, пытаясь понять, к добру это или к худу.

Велес был не чужд латгалам. Они даже почитали его под именем Велса.

Однако звериному богу можно поклоняться по-разному.

Словене дарят Велесу золото и радуют весёлыми пирами.

Латгалы же считают Велса тёмным и неприветливым богом, обитающим за Кромкой. К его жрецам приходят погадать о мёртвых, задобрить тех, кто ушёл на Ту сторону.

– Это не наш бог, – негромко сказал один из латгалов. – Что будем делать, господин? Нападём на святилище?

– Подожжём его, – предложил другой.

– Нет, – подумав, ответил Айварс. – Опасно оскорблять чужих богов в их земле. Кроме того, слишком хлопотно, слишком много шума. Нас могут заметить. Подождём…

«Встретимся завтра, княжна», – решил он, разворачивая коня.

* * *

Княжна и жрецы вышли во двор святилища. Ярко сияла луна, где-то поблизости звенел цепью и ворочался невидимый мишка.

– Остановитесь переночевать у нас на подворье, – предложил волох. – А как рассветёт – поезжайте в Изборск.

– Нам надо поскорее возвращаться в Плесков, – возразила Ольга. – Если не вернёмся до света – матушка весь город поднимет!

«И запрёт меня в терему до первого снега!»

– Но ты ведь, княжна, не за пряниками на торг убежала! – внезапно вмешался Бразд. – Тебя сам Велес-батюшка призвал, чтобы свою святую волю сообщить!

– Юноша говорит правильно, – подтвердил волох. – Воля богов превыше всего! Переночуйте у нас и отправляйтесь в Изборск. А я завтра на заре пошлю в Плесков вестника к княгине.

– Ну, это совсем другое дело! – воспрянула княжна. – Посылайте тогда гонца к матушке. А я поеду в Изборск, принесу требы, узнаю, что с Радимом, и сразу вернусь!

* * *

– Зачем ты отправил дочь Вардига в Изборск, отче? – спросил младший волох старшего, когда подростки отправились спать. – Особенно сейчас, на солнцеворот? Там же в пещере…

Старший поднял руку, приказывая замолчать.

– У этой девы необычная судьба. Если она так сильна, как я увидел, – нам её послали сами боги! Возможно, с её помощью наши враги будут повержены. Ну а если нет…

Волох пожал плечами.

– Мы всё равно когда-нибудь выкурим нечисть из-под священной горы!

Глава 11. Вода живая и мёртвая

Ольга

Воздух был студёный, яркое солнце весело играло в дубовых кронах. Бурые сухие листья ещё держались на ветвях, но уже начинали опадать, с хрустом стлались под ноги. Молодой жрец Велеса с деловитым видом шагал по дороге в Плесков. Когда прямо перед ним из придорожных кустов бесшумно возник вооружённый человек, волох с перепугу едва не споткнулся о собственный посох.

«Разбойники!» – цепенея, думал он.

Хотел развернуться и броситься обратно по дороге, но там его уже ждали ещё двое – светловолосые, белоглазые…

«Чудины! Только их тут не хватало…»

– Я самому Велесу служу! – поспешно затараторил он, стискивая посох. – Сейчас как прокляну его именем! Да и нет у меня ничего! Я простой вестник…

– Вестник? – над волохом навис чудин с ледяными глазами, от вида которого пятки жреца примёрзли к дороге. – И что за вести ты несёшь? И кому?

– Я этого сказать не мо…

Голос жреца превратился в писк, когда разбойник схватил его за горло.

– Княгине… – просипел волох, – ве…

– Вести о дочке, – закончил за него чудин. – Ну! Что-то почуяла, решила у вас на капище остаться?

– Княжна была у нас ночью… Гадала о пропавшем друге… Видела страшное…

– Где она сейчас?

– Она… по другой дороге…

– Какой ещё другой дороге?!

– В Изборск… на Велесову гору…

Жрец вдруг осознал, что его шею отпустили. Ноги его подогнулись, он упал на колени, глотая воздух, а над его головой загрохотал дикий хохот латгала.

– На гору Велса? Я-то думал, боги от меня отвернулись!

Услышав хохот, волох зажмурился, готовясь к лютой гибели.

Но когда он открыл глаза, никого на дороге уже не было.

* * *

Ольга и Бразд ехали весь день. Они не гнали коней – дорога до Изборска была людной и недолгой. Ольга беспечно болтала с дружинником. Страшные видения остались позади, в темноте прошедшей ночи, а сейчас поездка представлялась Хельге отличным приключением.

Добравшись до города к ночи, переночевали на постоялом дворе, а на другой день поехали дальше – к одинокой, поросшей лесом горе. Дорога вилась и петляла, огибая гору и понемногу поднимаясь всё выше. Снова пришлось спешиться и вести коней в поводу. Ольга удивлённо поглядывала, как среди деревьев то и дело, словно серые клыки, выглядывают, оплетённые сосновыми корнями выходы скал.

– Погоди, ещё не то увидишь, – посмеивался Бразд.

Но Ольга сперва не увидела, а услышала. Шум, плеск, бульканье; пахнуло холодом… и, словно туман, путешественников окутала водяная морось.

– Как красиво! – вырвалось у Ольги.

Дорогу, словно серебряное кружево, окаймляли потоки падающей воды. Небольших водопадов было множество, одни переходили в другие. Где-то струи хлестали прямо из скалы, в другом месте переливались с камня на камень, стекая вниз, в шумящий ниже дороги широкий ручей.

– Это гора священных ключей, – сказал Бразд. – Здесь течёт мёртвая и живая вода. Только волохи знают, из каких источников можно пить, а из каких нельзя.

Ольга, протянувшая было руку к ближайшему ключу, тут же опасливо отдёрнула её.

– Потом наберём. Поехали, темнеет! Волохи дорогу рассказали подробно, но я тут прежде не бывал…

Солнце уже ушло за лес, когда дорога привела на капище. Ольга втайне ожидала увидеть нечто необыкновенное и была немного разочарована. Частокол, поднимающиеся над ним рогатые идолы – всё то же, что в лесной Велесовой избе, разве что побольше. И людей тут было удивительно мало. Только у коновязи возле гостевой избы стояли полдюжины добрых коней.

Бразд тоже казался удивлённым.

– Где же все? – пробормотал он.

– Поищи волохов, – Ольга привязала лошадь и огляделась. – Мне надо принести жертву. Тот волох сказал: «Принесёшь достойный дар – и спрашивай». Не зря же я проделала такой путь!

– Пойду загляну в избу, – кивнул Бразд. – Там уж точно кто-то есть.

– А я пойду говорить с богом.

Бразд отправился к гостевой избе, а Ольга вошла в широко раскрытые ворота пустого капища.

* * *

«Батюшка Велес, Лесной Хозяин! Ты могучий, знающий неведомое! Открой мне, куда пропал мой друг Радим? Липа, богиня латгалов, сказала, что с ним беда. Твои волохи сказали, что ответ я найду здесь. Где искать Радимку? Как помочь ему?»

Ольга стояла, запрокинув голову, перед самым большим идолом. Здешний Велес был вырезан не иначе как из двухсотлетнего дуба. Застывший лик бога был суров, в глубоких очах притаилась тьма. Ольга смотрела на прижатую к груди правую руку бога, в которой он держал рог.

«Священный мёд», – вспомнились ей поучения Кольгрима.

У Одина был священный мёд поэзии. Те, кто пили его, становились вещими певцами…

Ольга сняла с левого запястья браслет-обручье. Эти парные браслеты – на каждую руку, – ей подарил отец. Обручья были редкостной работы – золотые, с извивающимися на них зелёно-красными эмалевыми драконами, привезённые из самого Царьграда. Ни у кого в Плескове не было таких браслетов.

«Я проделала такой путь, батюшка Велес! Услышь мою просьбу!»

Перед Велесом высилась целая груда приношений, но среди них не было ни единого равного её жертве. Ольга шагнула вперёд, склонилась перед идолом и положила свой дар поверх прочих.

– Дай мне ответ, отче Велес! – почти требовательно произнесла она. – Мне нужен ответ!

– Скоро ты его получишь, – раздался позади угрюмый голос.

Ольга резко обернулась.

Позади стоял высокий, богато одетый чудин с длинными белёсыми волосами. Почему-то при одном его виде девочке стало не по себе. А ещё ей показалось, что она его уже где-то видела…

– Ты кто? – попятилась она.

– А кого ты ожидала встретить на капище, княжна? – хмыкнул мужчина. – Я – преданный Велс… Велеса. А ты явилась сюда, чтобы узнать о пропавшем друге… Друге, который спас тебя, а теперь ты хочешь спасти его…

– Откуда знаешь? – изумилась Ольга, чувствуя холодок в животе.

Слова чудина были воистину вещими!

Беловолосый воздел длань к багровеющему небу.

– Богам ведомо всё! – сказал он, опуская взгляд. – Пойдём со мной, Ольга.

Они подошли к гостевой избе, вошли внутрь. Внутри было пусто, и Бразд куда-то пропал. Но Ольга и не вспомнила о нём, так она разволновалась. Они прошли вглубь, обогнули резную статую рогатого бога… и глазам девочки открылся широкий, тёмный подземный ход внутрь горы. Там мелькали огни и слышались отдалённые голоса.

– Что там? – с любопытством спросила Ольга.

– Эта гора – дом бога. Снаружи, – чудин махнул рукой в сторону пустого капища, – для всех. Там, внутри, – для немногих избранных. Ты – избранная…

«А, вот оно что! – подумала княжна. – Вот почему снаружи никого нет! Настоящее святилище под горой!»

Не колеблясь, она начала спускаться по влажным дубовым ступенькам. Её окутал холод. Факелы выхватывали из темноты каменные стены. «Настоящая пещера! Верно, тут и озеро подземное есть, откуда вытекают источники…»

Ступени в самом деле привели в просторную пещеру, чьи своды терялись во мраке. Они здесь были не одни – в сумраке двигались тени. Ольга слышала приглушённые голоса, что эхом отражались от стен. Наверно, именно поэтому она не могла разобрать ни слова.

А где же само капище?

Впереди вспыхнул, взвиваясь вверх, язык пламени. Эта вспышка высветила высокое изваяние, при виде которого Ольга замерла в испуге. Кто это? Неужели Велес? Да, вот острые турьи рога… Но почему лик его так ужасен? Зачем на его лице кровожадная усмешка?

К чудину, что привёл Ольгу в пещеру, подошёл другой и заговорил с ним на его языке. Факелы выхватывали из тьмы всё новые лица. Княжна вдруг осознала, что она вообще не слышит словенской речи.

– Где мы? – воскликнула она. – Куда ты привёл меня, волох?

– Не волох, а вилкацис, – уточнил беловолосый, глядя на неё, словно волк на добычу. – Здесь Нора Велса.

– Зачем мы здесь?! Что тебе нужно?

– Твоя кровь, дева. Княжья кровь.

– На помощь! Бразд!

Княжна рванулась к лестнице, но латгал поймал её за плечо и рывком вернул обратно.

– Не трепыхайся, дева. Сюда смотри!

Он указал на каменную плиту у подножия страшного идола.

– Здесь приносят дары Велсу, богу мёртвых. И нынче этот дар – ты!