Текст книги "Саваоф. Книга 2"

Столбы Мироздания

Долгие беседы вел с выдающимся ученым Робертом Бембелем Игорь Огнев, рассказывая о нем и его науке читателю. То же делаю я. В мартовском номере журнала «Сибирское богатство» в новом 2013 году открывает его прекрасная тюменская журналистка Людмила Барабанова. Соседствуют в нем мой рассказ о «герое нашего времени» Федотове и ее – о Бембеле, которого не исчерпать, потому что это – вселенная (впрочем, как и каждый человек). И не обойтись здесь без того, чтобы не заговорить о Сибири.

Что есть Сибирь?

 
Что за край!
Откройте атлас синий:
Вот лежит в короне нефтяной
Черная жемчужина России,
Область со страну величиной.
Оттого в названии Тюмень
Проступает ярче с каждым днем
Древнее заветное значенье:
Ведь «Тю-мень» – «сокровище моё»
 

Владимир Нечволода,

В дружеской версии Володан

Европа, переходящая в Азию через фронтир Урал-Камня. Та равнинная Евразия, где Россия – центральное «Солнце» ее (Н. Н. Алексеев). И Евразия именно являет собой особую часть света, особый континент, материковый размах, русскую широту, как отмечено это было в Евразийском манифесте (1926 г.). Товарищ мой пермяк Игорь Тюленев вроде бы далек от политики, но зрит в корень:

 
Шамбалу рифмуя с Беловодьем,
Ничего не бойся и не трусь.
Это Бога русского угодья,
Там, где в небо вытекает Русь.
 

Это мост в другой мир, восхождение в государство внутри человека. Надпись на фасаде церкви в Сен-Дени гласит, что «чувственной красоты душа возвышается к истинной красоте и от земли возносится к небесам». О том же у Гелдерлина:

 
Но нам подобает, о поэты,
Под божьей грозою стоять с головой непокрытой.
И луч отца, его свет ловить и скрытый в песне
Народу небесный дар приносить.
 

А формулировки его рождал патриарх евразийской теории и идеологии П. Н. Савицкий, к насыщению же и шлифовке приложили руку и ум почти все евразийцы-эмигранты. Подлинный евразиец, «Он до наивности прост и элементарен, как Л. Толстой, и вместе с тем сложен, изощрен и диалектичен, как Достоевский, и еще – хотя и редко – гармоничен, как Пушкин или Хомяков…» О Сибири говорить можно тьму. Сибирь – истинно золотое евразийское дно, золотое дно России она. На ней держалось теперь ее могущество.

Много беседовали мы с Федотовым в его кабинете однажды в ночные, можно сказать, послерабочие часы/ когда офис его размещался в центре города, на Минской. Стихало здание, стихал город, сияли в окно мириады звезд на небе. Не мог не привести Василий Петрович пророческих слов Михайлы Ломоносова о прирастании могущества страны нашей Сибирью. Долгий диалог у нас завязался. Я процитировал слова первостроителя Тобольского кремля, картографа и писателя Семена Ульяновича Ремезова. Добре уважали его в народе, хорошую память о себе оставил. Говорили о нем: «Щедр на труды был человек. От сердца умер, сердца много расходовал». А кто-то мало, значит, сердца расходовал и не щедр был на труды. Третьи же – посередине: ни много, ни мало и ни щедро, ни то, ни се, в общем. Как просто и мудро рассудил народ! И это именно, высота духа роднит и выученика Сергия Радонежского Павла, и Ремезова, и Н. В. Гоголя. Загоскин в «Юрии Милославском» о таком примерно писал: «Нет, любовь к отечеству не земное чувство! Оно слабый, но верный отголосок непреодолимой любви к тому безвестному отечеству, о котором, не постигая сами тоски своей, мы скорбим и тоскуем почти со дня рождения нашего». Прекрасно то, в чем мы видим жизнь такою, какова она должна быть по нашим понятиям (вольно Чернышевский). В подхлест этой мысли звучит и ленинское о красоте, безмерно превосходящей все, о чем могли только мечтать в прошлом. Это и о нас, поколениях, что пересекли фронтир тысячелетий и движутся к России новой. И тоска наша сродни тоске Аввакума, заключенного в Пустозерскую яму.. Не знаю, когда я отзвоню свою обедню в литературе, но сейчас, по моим личным ощущениям – самый пик ее. Вовсе же не случайно на восьмом уже десятке лет – зазвенели весенней капелью новые года после юбилея – весело мне работается, весело, хорошо и пьяно. Самое главное – в душе нет ни грана захолустья, а это так ценно для пишущего, когда он чист, светел и ясен духом. В словаре своем я определил захолустье так: «Это – индивидуальное пространство пребывания души и ума каждого человека. У Серена Кьеркегора это была комнатка, где «захолустный гений», стоя у пульта, при свечах писал, опьяненный литературным творчеством: «Я пишу такие вещи, от которых должны рыдать камни…» И будут они рыдать у гения, суть которого формульно и донно-глубоко определил Борис Пастернак: «Гений есть кровно осязаемое право мерить все на свете по-своему, чувство короткости со вселенной, счастье фамильной близости с природой и доступности всего живого. Гений первичен и ненавязчив…» В моем романе-словаре жизнь есть, конечно, о том, что же есть гений.

Случай с пианино…

Гений это прежде всего заява на свою гениальность. Когда начинается он? В пять лет. Примеров этому я могу привести немало. Оглянитесь окрест себя на своих чад, громадьяне, и вы поймете это. Будьте только внимательны. Яркое тому свидетельство – эпизод из жизни одной из героинь романа Татьяны Малишевской «Татьянин день». Она заглавная из трех «героических» Татьян. Могут возразить мне оппоненты: так это ж художественная литература, придумать можно всякое. Но глянем на такое через оптику Михаила Веллера, заявившего, что основа литературы – факт, основа поэзии – чувство. И прав он. Что же касательно Малишевской, то книга ее рождена из факта и чувства. Знаю я доподлинно, что писала авторица заглавную Таньку с собственной персоны. И что же являла из себя эта персона в 5 лет? Послухайте.

Подтвердила она собственнорожденную аксиому: если чего-нибудь желать страстно, самозабвенно и приложить к этому свои усилия, то твое желание непременно исполнится. В жизни Танька убеждалась в этом много раз. Случай с пианино один чего стоит, когда, желая подарить радость мужу, она вдохновенный, как любимый ее композитор П. И. Чайковский, маэстро перемен в квартире, одна решила переставить пианино из детской комнаты в холл. Когда инструмент намертво застрял в дверях, несмотря на титанические попытки Таньки пропихнуть его всеми частями тела, пришло отрезвление, но ненадолго. От безысходности Танька села к инструменту боком и сыграла песню Петра Ильича из цикла «Времена года». А тут пришел на обед муж и звонит по домофону, что идет. 2 минуты ему подниматься, а сюрприза благоверному нетути. Вот возьму и переверну все вверх ногами (реплика из спектакля «На всякого мудреца довольно простоты»). Достаточно лба… Тогда Танька с отчаянием приговоренного к смерти, с нечеловеческой силой налетела на несчастный инструмент (представьте себе только эту картину – мчашейся пулей Малишевской с бешеным желанием чего-то хоть сделать в безвыходной ее ситуации), боднула его головой, и, вопреки законам физики (законы Малишевской – вот главное!), что-то произошло: то ли пианино сжалось, то ли дверной проем расширился, а может то и другое вместе, но, подчинившись страстному желанию Таньки, пианино как по маслу въехало в холл. Танька ж по инерции перелетела через него, набила шишку на голове, но была очень и преочень довольна, растерянно-довольна, но рада. А мы, громадьяне, и пуще того: знаем теперь, что тут была получена шишка гения, а это вам не хухры-мухры. Но – о главном, о заяве Автора, что гений начинается в 5 лет.

Так вот было так. Активничала Танька в детском саду в сольных выступлениях в детских утреннках, в танцевальных постановках и в хоровом пении. Обычная вроде бы девочка, ничем не выделяющаяся среди своих сверстниц, но зато желание выделяться, верховодить, блистать било из нее ключом. О таких говорят с восторгом и восхищением: «Звезда!» Возмутилась эта звезда однажды своими детсадовскими властями, ах, мол, такие вы сякие, ставите меня все время на задний план во время исполнения танца «Чунга-Чанга», с самым неказистым мальчиком, который и двигаться-то толком не умеет. Ну, что ж, посмотрим. И Танька начинает с неистовством танцевать эту самую «Чунга-Чангу» часами дома, иногда под музыку, а иногда под импровизированный стук тамтама в исполнении любимого папы. Увидев же в передаче «Клуб кинопутешественников» танец перед жертвоприношением каких-то совершенно диких племен, Танька поразилась именно страстности исполнения, необузданности телодвижений, зажигательной ритмике и пластике полуголых танцоров, а когда они стали испускать гортанные крики, она пришла в неописуемый восторг (эврика!) и непременно решила показать все это на выступлении в детском саду. Итак, сакраментальный момент настал. Генеральная репетиция утренника. Молоденькая учительница танцев, расставляя стулья, волнуется: ведь это у нее первая танцевальная группа, и ей хочется блеснуть перед заведующей синхронностью и выучкой своих питомцев. Таньку с ее назадачливым партнером она ставит, как всегда, в последнем ряду. Наивная, она и не предполагала, что вытворит эта щупленькая, как въетнамка, девочка. А та с первых же тактов музыки стала вытворять такое, что сначала офигел, вытаращив глаза, ее партнер, потом офигели те пары, которые ее видели, и, наконец, в зале танцевала только она. Танька и боле никого. Полный триумф ее душеньке. И что это был за танец! Будь это в джунглях, где жили дикие племена, показанные по телику, лианы бы все вострепетали, аплодируя Таньке, баобабы пустились бы в пляс. Это были не три притопа, три прихлопа, которым обучала их учительница, а нечто невообразимое. Танька показывала натуральный спектакль: вот она змеино крадется по диким джунглям, вот молит духов послать ей хорошую добычу, вот стреляет из лука, вот зовет соплеменников отпраздновать счастливую охоту. И все это в такт музыке, красиво, грациозно. Но последний гортанный, как у Маугли, крик, от которого у многих зашевелились волосы на голове – это было что-то. Автор вспомнил Федю Камалова из Ташкента, с которым подружился на семинаре молодых литераторов в Питере. Собрал озорную писательскую братву, самых выдающихся, неординарных молодых авторов (для детей надо ж писать только талантливо) журнал «Костер» во главе с чудным дяденькой, в нашем с Федей восприятии, Сахаровым Святославом Владимировичем. И на банкете по случаю завершения семинара, приветствуя «дяденьку» Славу, боевых его замов Гостомыслова Сашу, Балуева Германа и всех присутствующих, Федя издал такой пронзительный ирокезский крик, что явства с рюмками и столы перепугались за свою дальнейшую судьбу, а собравшиеся на банкет в страхе остолбенели. Я потом долго потешался над своим приятелем, говоря, что «Федя-бредя сьел медведя». Слал ему потом приветственные цидули в Ташкент с одним предисловием: «Федя-бредя, которого уже сьел ты медведя?». Что же касательно Таньки Малишевской, то она произвела такой фурор в детском садике, какой ни в сказке сказать, ни пером описать. Что значит гений. Питер или Ленинград ранее, друзья мои по литературной нашей ассамблее в «Костре» молнийно вспомнились мне, когда получил из Нью-Йорка от Юрия Цырина электронку с фотовидами города на Неве. Не замедлил ответить другу.

ВЫСОЦКИЙ, ПИТЕР И ПОЗНЕР…

От кого: Александр Мищенко

Кому: Yuriy Tsyrin

Так определю я, дорогой Юра, тему нашего виртуального мини-общения. «Весь Высоцкий!!!!», присланный тобой стал, вливаться в контекст моего романа. Спасибо. Фотовиды Питера воскресили в памяти три месяца моей жизни в этом легендном для нашего государства городе. Но главное в другом. Я лишний раз смог оценить, насколько ты мне важен в моей жизни. Я космолюдинно живу в России и за океаном, благодаря тебе. Ты делаешь для меня Земной шар ближе. Реалии дома под звездами становятся моей личной жизнью. Я космолюдин и потому внимательно вчитываюсь сейчас в строки книги Владимира Познера «Прощание с иллюзиями». Он и русский, и француз, и американец, стопроцентный космолюдин от роду. Уже улавливается кое-что, Юра, ценное для меня. Моя биография далека от сего. Но я живу естественной космолюдинной жизнью. Ты соавтор её и моего «Байкала». Славно!!!

Пришел и ответ:

Спасибо, дорогой мой Саша!

Здоровья тебе и новых успехов на радость мне и ещё многим-многим людям!

Позволь предложить твоему вниманию новую песню, которую создали мы с народным артистом Туркменистана Беном Исаковым (слова мои, музыка его). Нам хотелось, чтобы эта песня соединила в себе социальный пафос с неподдельной лиричностью. Думаем, она вполне актуальна для нашего беспокойного и совсем недоброго времени на родной планете. Ну, что получилось, то получилось… Конечно, нам ясно, что песня ничего не изменит в мире, но душа просила подарить ее людям…

Обнимаю.

Юрий

 
БУДЬТЕ ДОБРЫ!
 
 
Будьте добры!
Повезло нам, земляне, с планетой —
нам бы сберечь этот дар
драгоценный судьбы!
В шорохе листьев, и в звоне капели
встречайте рассветы —
и в добрый вам путь!..
 
 
Пусть новые песни
журчаньем свирели
весна вам исполнит…
Пожалуйста, будьте добры!
Люди планеты, будьте добры!
Мир создан для дружбы —
будем добры!
И пусть безмятежно, все дети
смеются на нашей планете…
Будьте добры!
И пусть безмятежно все дети
смеются в сиянье Вселенной!
Пожалуйста, будьте добры!
Будьте добры!
 
 
Согревайте душою планету!
Горе пускай не пройдет через ваши дворы,
юных влюбленных лишь пылкое сердце
посмеет тревожить в закатной тиши
а мудрая старость даст радость
покоя и праздник свершений…
Пожалуйста, будьте добры!
 
 
Люди планеты, будьте добры!
Мир создан для дружбы – будем добры!
И пусть безмятежно, все дети
смеются на нашей планете…
Будьте добры!
И пусть безмятежно все дети
смеются в сиянье Вселенной!
Пожалуйста, будьте добры!
 

Как передает ИТАР-ТАСС, четырехлетняя Хайди Хэнкинс из Уинчестера знает арифметику, пишет законченными предложениями и рисует геометрические фигуры, уже в два года читала книги, рассчитанные на 7-летних детей.

По словам исполнительного директора британского офиса «Менсы» Джона Стивениджа, родители Хайди верно определили, что у девочки огромный потенциал. «Мы желаем им удачи и рады, что они решили присоединиться к „Менсы“, которая патронирует вундеркиндов», – отметил он. Интересно, что по показателю IQ Хайди всего на один балл отстала от выдающегося физика-теоретика современности Стивена Хокинга, известного своими работами в области космологии и квантовой гравитации.

Чудесно, что в это русло пошла энергия Хайди Хэнкинс. А то ж бывает совсем по-иному. Сообщили вот по «Вестям», что в Америке где-то разбушевалась прямо-таки в учебном заведении одна шестилетка, разгром учинила, сильно досталось какой-то учительнице. Пришлось взрослым полицию даже вызвать, и стражи порядка, прибыв срочно в школу, надели наручники девочке-негритоске…

Есть о состоянии гениальности у Евг. Замятина. Прояснил мне он лишний раз сознание химическим знанием, что же есть такое насыщенный раствор: «В стакане разлита как будто бесцветная, ежедневная, простая вода, но стоит туда бросить только еще одну крупинку соли, и раствор оживает – ромбы, иглы, тетраэдры – и через несколько секунд вместо воды уже хрустальные грани – Какие восхитительные торсионы, что влекут и к подобному состоянию материи, когда из преджизни рождается жизнь! Должно быть, иногда бываешь в состоянии, когда зрительного впечатления, обрывка вагонной фразы, двухстрочной заметки в газете довольно, чтобы кристаллизовать несколько печатных листов». И если бы я лично, Мищенко А. П. делился с молодыми секретами писательского творчества, то же бы сказал, что Евг Замятин. Добавил бы, что по реалиям нашего времени, нового уже, электронного века, о каком можно сказать, что он, сейчас, слава богу, оцифрован, с лету ловлю все с экрана телевизора. Ну, просто опасно мне теперь садиться к «ящику». Хоть карандаш стараюсь прихватить, чтобы заметить себе что-то. Либо после важной какой-то мысли срываюсь с дивана в гостиной-телевизорной и стремлав за компьютер. Заячья такая прыть появилась… И нет в том ничего удивительного: тоталитарные режимы биниальны с догматизмом, парламентским присущ релятивизм, расширение границ свободы. А такое именно время переживает Россия. И очень понятны мне живущие в моем кровотоке Деррида, Сартр, Умберто Эко и Эмиль Чоран…

И тут как автор романа этого не могу я не преткнуться о пень, о камень, как можно бы выразиться, или о такую социальную претыку, которая щемяще отзывается в моем сердце, резонансно зазвучиваясь с болевыми претыками нашего времени. В огромном рукописном наследстве, оставленном Семеном Ремезовым (в том числе «Описание о сибирских народах и грани их земель» и «Краткая сибирская история»), писаны единственный раз слова о себе, но какие ж емкие, захватывающие большие пространства жизни, политического климата давней эпохи: «Будучи у того каменного строения, работал усердно, по вся дни беспокойно… обнищал и обезножил». В три этих кричащих глагола – работал, обнищал и обезножил – укладывается вся жизнь таланта, самородка, беззаветного труженика. На закате своих дней, как установила по архивам кропотливая искательница истин в истории, наша современница Людмила Барабанова (работал я с нею вместе в газете-«молодежке»), вынужден был просить, как милостыню, прибавку к жалованью. Только и скажешь тут: «Се, несправедлив век!» Но веки созвучиваются, как гениальные рифмы. Редко ли так венчается труд созидателей в нашем Отечестве и ныне? О геологах-фанатиках, что жизнь ложили на алтарь Отечества, писано сегодня в «Тюменской правде» крупно и жирным шрифтом: «Большинство тех, кто действительно трудился, прозябают, если не в нищете, то еле-еле сводя концы с концами». И скажешь в сердцах, что каленым железом бы изжечь в нашей жизни подобное, чтоб не слышать, как язвят иные: трудись, трудись – горбатым сдохнешь. Что ж касается Семена Ульяновича Ремезова, то утешить нас может лишь то только, что заслужил он ВЕЧНУЮ ПАМЯТЬ потомков.

Как стих, жили во мне прочувствованные слова Ремезова о родной земле: «Страна многими тысящами людей населена, преисполнена изобильно во здравии воздуха и ужиточных вод богата. Воздух над нами весел и в мирности здрав и человеческому житию потребен. Ни добре горяч, ни студен. Земля хлебородна, овощна и скотна. Опричь меду и винограду ни в чем не скудно. Паче всех частей исполнена пространством и драгими зверями бесценными. И торги и привозы-отвозы привольны. И просточадцы работают, философии всяких наук употребляя. Правда во всех хранима…». Как просто, гордо и глубоко речено. И что Элизе Реклю с убогим его определением: «Сибирь – страна, лежащая за пределами истории»! В гитлеровском учебнике по географии говорилось: «Сибирь – холодный и пустой край, где живут полудикие существа различных смешанных рас». И это уже за пределами разума… А как бы оценил этот ученый мэтр то, что нашли на Ямале археологи чашу с изображением полета Александра Македонского на грифоне, которую губернатор Ямала Юрий Неелов передал в дар Государственному Эрмитажу. И очень ли разнится заключение Реклю от того, что привел Анатолий Омельчук в своем «библосе» о Сибири разысканное нашим земляком-ученым Леонидом Киселевым ленинское: «Сибирь – холодный и пустынный край, где живут полудикие существа (курсив А. М.) смешанных рас». Это – цитата из немецкого (фашистского периода) учебника истории, как акцентно подчеркнул Омельчук. Не стыдно ли нам воспринимать Сибирь с евразийской нашею сущностью по Реклю и по такому Ленину! Или уподобляться нашим эпигонам «породистых» западников. Продолжали б лучше, господа плюнь-кисляи, изучать с тщанием, как древесного клопа, классиков марксизма-ленинизма… Сибирь была просто заповедным еще, мало тронутым человеком ядром истории. Мы прожили геологически первые пока зарницы светоносной сути Сибири для России и всего мира. У нее еще все впереди.

Федотов знал ремезовский отзыв о крае нашем и сказал мне, что тут, кажется, не все приведено. Я в момент дополнил по памяти:

– «Рек великих и средних, заток и озер неизчетно, рыб изобильно, множественно и ловитвенно. Руд, злата и серебра, меди, олова и свинцу, булату, стали, красного железа и укладу, и простова, и всяких красок на шелки, и камней цветных много. И от иноземцев скрыто, а сибирякам неведомо».

Старым слогом добавил я о нынешнем дне:

 
Вареньем Киев щеголяет,
Оружьем Тула процветает,
В Тюмени нефть красна.
 

Федотов тяжело вздохнул, и взгляд у него ущуренный-ущуренный стал.

– И от Зарубежья теперь не скрыты наши богатства. Наоборот, много знают о них, и земля наша алчность там разжигает у некоторых. Знаем и мы, что Сибирь для России – кладовая с драгоценностями. Все на виду ведь теперь.

Василий Петрович повернулся к окну и заговорил, глядя в темень:

– Раньше от незнания полного материка нашего лишь могли прогнозировать, как Губкин или Ломоносов. Угадывали будто б в ночи гении рассвет мощный. Сейчас все знаем. Выкатится утром солнце и в небо пойдет. Ясно все и понятно: вот он жар наш и свет.

Я невольно разулыбался.

– Василий Петрович, стихами вы заговорили.

– Много ж думал я о Сибири, – ответил он, как бы в оправдание.

Через несколько дней днем уже представится нам возможность побыть вдвоем. И будет смотреть Федотов в окно на солнце. Склонит вопросно голову, словно бы прислушиваясь к космическому светилу, а во мне поэтическая струна заговорит вдруг, и строчки стиха завспыхивают в сознании, как человек слушает музыку солнца, величественный хорал лучистых молекул. Сейчас, к сожалению, ночь навеивала Федотову довольно мрачные мысли. Он вновь повернулся ко мне, лицо озабоченное.

– Ныне богатства Сибири нам ведомы, но Россия не становится богаче. Парадокс прямо малообъяснимый. Торгуем мы сами с собой, внутри государства, на внешний же рынок идет много сырья… И то с проблемами. Дешевим, продавая нефть. Бензин у нас не берут. Он ведь в основном этилированный. А на Западе давно в обороте неэтилированный, он экологически чище. Мазут наш берут как сырье: из него потом вырабатывают масла, бензин, дизтопливо. Продукция, как известно, в десятки раз дороже сырья. На ней и куют прибыли капиталисты.

Я с живостью поддержал Федотова: к нашим природным богатствам ум приложить надо.

– Доводы лежат на поверхности, Василий Петрович. В Дании той же нет минеральных ресурсов. Обделил ими ее господь Бог. И аншлаги на дорогах гласят там: «Наш ресурс – качество». Об Исландии узнавать мы стали после поездки Горбачева в Рейкьявик. Жили на льдине там люди, как туземцы какие-то вроде бы, и мы о них ничего не знали. А туземцы эти на льдах вечных выращивают в теплицах столько апельсинов, что не только себе их хватает, но и… в Африку их экспортируют.

Из аналитики известного российского экономиста Александра Аузана

«В этом смысле мне очень понравился пример Стиглица с „рисовой“ специализацией Южной Кореи. Настоящая элита способна развивать страну, опираясь на те ее ресурсы, которые она знает и понимает. То самое рисоводство было очень важным для скачка Южной Кореи. Южнокорейские крестьяне, как многие земледельческие народы, занятые в интенсивном сельском хозяйстве, понимают, что такое стандарты и что такое технология. Исследователи говорят, что одним из важнейших моментов корейской модернизации, появления мощного центра машиностроения, было объяснение крестьянину, что машиностроение похоже на рисоводство – только в нем другая последовательность операций. Успех Кореи – это не столько японские или американские деньги и инновации. В основание успеха корейцы положили навыки и конкурентные преимущества трудового национального ресурса».

Корреспондент: «То есть элита понимала свою страну».

Аузан: «Именно. Общие методы, знание технологий, выстраивание общественных и экономических институтов плюс свой национальный секрет – на этом стоят все успешные модернизации.

Эта формула каждый раз должны быть новой – свой секрет, специфика есть у каждой страны. Мы, к примеру, корейский опыт точно повторить не можем, потому что у нас низкая ценность стандартов и технологий. Поэтому у нас пока не получится построить качественное массовое машиностроение, и у автомобилестроения плохие перспективы. Зато в России наличествуют высокая креативность, высокий уровень ценности самовыражения, индивидуализм. Определить этот набор эксклюзивных характеристик можно только исследовательскими методами, а вот придумать, как их приспособить к делу долгосрочного развития, может только ответственная национальная элита».

Корреспондент: «И какие эксклюзивные характеристики есть у нашей страны?»

Аузан: «Что конкурентного, кроме углеводородов, производит Россия? Наша страна в течение последних полутора веков непрерывно экспортирует «мозги», качественную, образованную рабочую силу. Чтобы был понятен масштаб: по оценке академика Револьда Энтова, одного из лучших экономистов страны, экономический эффект идеи телевидения, придуманного русским Владимиром Зворыкиным, равен 20 валовым продуктам нынешней Российской Федерации. То есть Владимир Зворыкин обеспечил бы 20 лет развития страны. И ведь это не единичный случай, вспомните физика Георгия Гамова, авиаконструктора Игоря Сикорского… Да и сейчас сразу приходят на ум физики Гейм и Новоселов или основатель Google Сергей Брин.

Это вообще поразительная вещь – страна, в которой периодически истребляют интеллектуальную элиту, деклассируют учителей, бесконечно реформируют то в одну, то в другую сторону систему образования, все равно продолжает производить ученых и специалистов. Это и есть та самая другая линия развития страны, альтернативный путь, который никогда не исчезает». Россия же в потребиловку ринулась, каменеет дух у людей от ползучего рационализма. Вещи вскочили в седло и погоняют человечество, как это увиделось образно Ральфу Эмерсону. Некачественных людей прорва.

– А я качественных людей стараюсь подбирать себе, – возразил Василий Петрович. Так подбирал людей в свою команду, по человечку, а не чохом великий русский флотоводец Макаров.

Я заговорил о том, что уже давно волновало меня. Сибирь есть увеличительное зеркало наших общерусских противоречий. Именно так поставил о ней вопрос на одном сибирском вечере Л. Троцкий. И действительно, в Европе просто пространства, а в Сибири вообще беспутье. Сибирь – прима России по природным богатствам и падчерица – по наличию техники. Проблемы двадцатых годов в скелете своем характерны и на конец века. Хоть и прибавилось тут автотрасс, техники, железных путей, а основой своей весь этот материал за Уралом, степи, леса, реки и богатства недр висят на узкой ленте рельс Транссибирской магистрали. И веер железных дорог лишь революционно двинет Россию в будущее, как было это с Транссибом. Знаменную, можно сказать, мысль Столыпина рельсы ведь породили. А сказал российский Премьер мощно: «Все разумно и толково сделанное в Сибири сразу множится на такие колоссальные множители, что результаты неоценимы». «Железка» – множитель. Но во многом пока таковой – в проектах. Один отростель на Полярный Урал может по-ломоносовскому чувствованию прирастить Россию. А ждут нас там, ждут и «кемберлитовые трубки» с прорвой алмазов! Но как была Сибирь, так пока и остается сырьевым придатком, колонией, коровкой у семи дояров, как говорится. И не только для отечественной метрополии. На многих континентах глаза загораются у заправил мирового бизнеса на ее богатства. Аппетиты на Сибирь растут. Впрочем, никому не запретишь фантазировать. Но вообще, тут скажешь одно: где нефть, там дело пахнет табаком политикой, где политика – там нефтью… Вот нынешняя напряженка в мире. Грозные вести. Авианосцы США в Персидском заливе (а это нефть), в полной боевой готовности к военной операции в Сирии. Мир на пороге третьей мировой войны. Брожение. «Ну, ударим мы по Сирии. А дальше?» – задается одна корреспондентка вопросом, вспоминая о том, как непродуманные операции в Ливане, Ливии, Ираке в итоге закончились для США провалом. И в Сирии, особенно, если Соединенные Штаты полезут туда в одиночку, все может повториться. Однако, задумайтесь, гражданы читатели, над этой дилеммой. Томагавки – главное оружие американской демократии, и заявление Барака Обамы, что он устал от войн, и все-тки – «замахнулся для удара по Сирии». В какую сторону качнется стрелка политики амбиций мировой державы? А бездна такова, что дух захватывает, как будто вы над Гранд-Каньоном. Но во втором случае сознание колышет миллионолетняя геологическая история Земли, в первом – холодок гуляет по спине от думок о мировой истории войн человечества. Но нет альтернативы прорану созидания, куда можно и нужно направить энергию «человеческого вещества» планеты. Друг мой нью-йоркский Юрий Цырин прислал мне видеоэлетронку о выдающемся сооружении американских инженеров – подвесном мосте над чудом природы – Гранд-Каньоном под Лас-Вегасом. Мост со стеклянным полом, висящий над бездной на высоте 1200 метров над уровнем реки Колорадо, будто парит над парящими в высях каньона орлами… Такие чудеса цивилизации ХХ1 века и дубинки «томагавков». Доколь можно совмещать их? Фронтир вопиет: мир, мир и мир, расцветание искательной способности духа человечества по Конституции Мироздания. Один из комментариев. Сергей Гусев: Применение томагавков в Ливии… выпушено почти 430 ракет по 12 целям… обстреливали днем и ночью… поражены 10 целей… томагавк летит низко поэтому сбивает, например шилкой или просто пулеметом… из своей низкой скорости… низкая скорость плюс в защите от ракет но минус в другом… нет они могут решить все количеством… не надо забывать как амеры тратили свои томагавки на макеты и просто микроволновые печи – в Юголавии такое было и в Ливии… Но тут встанет вопрос… полетят томагавки… кто разрешит их использовать… Египет – запретил, Иордания тоже… остается Турция и Израиль… ну а вдруг Иран начнет делать то, что объявлял… вот, Серафим, вы правильно мыслите… правильно я мыслю или нет – вопрос…

Впечатлила меня эта триада отзывов в Интернете:

250R Меня уже до психа раздражает поведение америкосов в мире… Скоро в нашем городе будут выборы мэра, и я не удивлюсь, что на Каме у городка эсминец пиндосовский будет стоять и наблюдать… Америкосы, вы живёте в Северной Америке, так и плывите обратно екэлемене, у вас педики женятся, торнадо бушуют, Детройт обанкрочен, решайте там вопросы… Я считаю, страны сами должны разбираться в своих делах, это вроде даже в Международном праве есть! Почему там нет такого: если не соблюдать его, то по щам получишь сам?! ООН, вы не ООН, если америкосы плавают, как щепка в проруби, по всей планете.

Игорь Андреевич Иванов Ну, вот ты смотрю умный. Чё послал бы в Сирию русские войска, чтоб заступиться за арабов? И главное зачем? Поссориться с Западом выйдет дороже. До тебя не доходит, что не то, что производства, жрачки-то даже нет своей, все с Запада. Договорятся с арабами – обрушат цену на нефть в разы и хана Российской Федерации.