Текст книги "Военное дело древних персов"

В конце 547 г. до н. э. хорошо укрепленные Сарды выдержали один штурм, но затем на четырнадцатый день осады они оказались во власти персов, которые смогли ночью взобраться на стену акрополя, не охраняемую в одном труднодоступном месте[184]184
  Hdt., I, 81; 84; Xen. Cyr., VII, 2, 2–4; Front. Strat., III, 8, 3; Polyaen., VII, 6, 2; см.: Кэмпбэлл Д. Б. Искусство осады: Знаменитые штурмы и осады античности / пер. О. Серебровского. М., 2008. С. 15.


[Закрыть]. Так обычно могли действовать горцы – и, действительно, в этом случае пример персам и халдеям показал горец-мард Гиреад. При осаде афинского акрополя в 490 г. до н. э. персы опять же взобрались в крутом неохраняемом месте наверх и тем самым взяли укрепление (Hdt., VIII, 53; Paus., I, 18, 2). Если укрепления противника были деревянными, то их стремились поджечь зажигательными стрелами (Hdt., VIII, 52). При осаде Потидеи в 479 г. до н. э. персы попытались пройти к не укрепленной стенами стороне города по берегу во время отлива, но начавшийся прилив не позволил это сделать (Hdt., VIII, 129).

При осадах проводились фортификационные работы. По версии Ксенофонта (Cyr., VII, 5, 10–12), вокруг Вавилона воины Кира насыпали вал и возвели деревянные башни. В 546/5 г. до н. э. персы брали ионийские города, строя у стен земляную насыпь (Hdt., I, 162; 168). Видимо, эти насыпи использовались для подведения осадных машин[185]185
  Носов К. С. Осадная техника: античность и средневековье. М., 2010. С. 26.


[Закрыть]. У северо-восточных ворот старого Пафоса на Юго-Западном Кипре сохранилась персидская осадная насыпь, созданная в 499/8 г. до н. э., о которой письменные источники ничего не сообщают. Это сооружение, сделанное из земли, камней, бревен и остатков статуй, было предназначено для подведения осадных машин, тогда как городской ров глубиной 3,7 м был засыпан[186]186
  Sekunda N. V. Classical Warfare // CAH. Plates to Vol. V–VI (1994). Р. 170; Кэмпбэлл Д. Б. Искусство осады… С. 20–23; Manning S. Armed Force… 2021. P. 242.


[Закрыть].

Араб на верблюде, охотящийся на страуса. Бронзовая ахеменидская чаша (V–IV вв. до н. э.). Лувр AO 20115. Воспроизведено по: Staubli Th. Das Image der Nomanden im Alten Israel und in der Ikonographie seiner sesshaften Nachbarn. Freiburg (Schweiz); Göttingen, 1991. Abb. 71.

Нет полной ясности по поводу того, какие именно машины использовали персы при осадах[187]187
  Кэмпбэлл Д. Б. Искусство осады… С. 25.


[Закрыть]. Геродот (VI, 18) отмечает, что при осаде восставшего Милета в 494 г. до н. э. у персов имелись «разнообразные машины» (παντοίας μηχανάς). В общем, ясно, что осадные аппараты были различных типов. В частности, в источниках упоминаются тараны, осадные башни и позднее – при обороне – стрелометы-катапульты. Найденные при раскопках Пафоса обработанные камни, весившие в среднем 4–6 кг, могут свидетельствовать о применении камнеметов (ср.: Polyaen., VII, 9)[188]188
  Кэмпбэлл Д. Б. Искусство осады… С. 26–29.


[Закрыть]. Как заметил Ксенофонт, во время действий под городами осадные машины, тараны и даже лестницы изготавливались на месте, а не возились с собой в обозе (Xen. Cyr., VI, 1, 21; VII, 2, 2; 4, 1; 7). Для сатрапа Каппадокии Датама тараны и черепахи изготовили синопские мастера (Polyaen., VII, 21, 2).

Штурм египетского города фараоном. Прорисовка изображения бронзовой финикийской чаши, найденной в Дельфах у алтаря Афины (750–00 гг. до н. э.). Археологический музей в Дельфах, 4463. Воспроизведено по: Markoe G. Phonician Bronze and Silver Bowls from Cyprus and the Mediterranean. Berkeley; Los Angeles; London, 1984. P. 326, G4.

Подкопы были самым обычным способом ведения осады – стремились подкопать и обрушить стену. В 496 г. до н. э., после пяти месяцев осады, Солы на Северо-Западном Кипре были взяты именно путем подкопов (Hdt., V, 115). При осаде Халкедона персы взяли город, пройдя по сделанному подкопу длиной 15 стадий (ок. 2,7 км) (Polyaen., VII, 11, 5). В 494 г. до н. э. персы взяли Милет, блокировав город с суши и с моря, подведя машины и сделав подкоп (Hdt., VI, 18). В течение девяти месяцев (ок. 515 г. до н. э.) персы пытались взять Барку путем штурмов и подкопов (Hdt., IV, 200; Aen. Tact., 37, 6–7).

Другим методом взятия городов было проведение фортификационных «ирригационных» работ, которые проводились многочисленным войском, состоявшим во многом из крестьян, обладавших сельскохозяйственными навыками (ср.: Hdt., VII, 130). По греческой традиции, Вавилон был взят Киром, после того как Евфрат был отведен в вырытый канал, а персидская армия ночью вошла в город по старому руслу реки[189]189
  Hdt., I, 191; III, 152; Xen. Cyr., VII, 5, 10–31; Polyaen., VII, 6, 5; 8. Согласно аккадской хронике и «цилиндру Кира», Вавилон в октябре 539 г. до н. э. был покорен мирно (Дандамаев М. А. Политическая история… С. 38–40, 42; ср.: Kern P. B. Ancient Siege Warfare. London, 1999. P. 59; Носов К. С. Осадная техника… С. 25).


[Закрыть]. В 454 г. до н. э. персидские военачальники Мегабиз и Артабаз, войдя в Египет и заперев египтян и союзных им афинян в дельте на острове Просопитида, после полуторагодовой осады отвели реку с помощью каналов в другое русло и, когда остров стал материком, направили туда свои войска и захватили остров (Thuc., I, 109, 3–4; Diod., XI, 77, 2–3). В 343 г. до н. э. греко-персидский отряд осадил пограничную крепость Пелузий, канал около укрепления был отведен в другое русло, осушенное же русло было засыпано и на нем были установлены осадные машины, видимо, тараны; после боев эллинский гарнизон капитулировал и был отпущен по договору (Diod., XVI, 49, 1–2).

Для взятия крепостей использовали предательство. Переписку со своими сторонниками в городе вели с помощью записок, прикрепленных к стрелам, которые посылались в заранее определенное место (Hdt., VIII, 128; Aen. Tact., 31, 27; Polyaen., VII, 33, 1). В 345 г. до н. э. персы вошли в Сидон, укрепленный тройным рвом и стеной, куда их впустили греки-наемники (Diod., XVI, 45, 1–6). В 521 г. до н. э. во время второго восстания Вавилон был взят с помощью заранее засланного перебежчика, открывшего ворота во время персидского генерального штурма[190]190
  Hdt., III, 156–159; Front. Strat., III, 3, 4; Diod., X, 19, 2–4; Plut. Apoph. reg et imp., 2, 4 = Moral., 173a; Polyaen., VII, 13; Just., I, 10, 15–22.


[Закрыть].

Если город был взят силой, то по общему правилу древних войн имущество граждан разграблялось (Diod., IX, 33, 4); сопротивляющиеся убивались (Xen. Cyr., VII, 5, 26; 31–34), а оставшихся жителей обращали в рабство (Hdt., III, 137; IV, 202; VI, 18; 94; 101; VIII, 126). Если же горожане были повинны в нарушении договора, то убивали всех, включая просящих пощады в святилищах (Hdt., III, 147): в 479 г. до н. э. по взятии Олинфа Артабазом жители города были перебиты (Hdt., VIII, 127). Обычно же при осадах большинство мужчин погибало, а женщины и дети обращались в рабство (Hdt., VI, 18). О судьбе пленных женщин источники немногословны: Геродот (VIII, 33) однажды упоминает, что некоторые фокидские женщины погибли из-за массовых изнасилований воинами Ксеркса. После захвата греческих полисов (включая Лампсак) силами геллеспонтского сатрапа Ариобарзана, во главе с Филиском из Абидоса (360-е гг. до н. э.), женщин насиловали, а мальчиков кастрировали (Demosth., XXIII, 141).

Если враги успевали бежать или эвакуироваться, то тогда по существу применялась стратегия «выжженной земли» – пустые города сжигались: в 480 г. до н. э. при своем наступлении персы уничтожили 12 фокейских городов, беотийские Феспии и Платеи, селения североэвбейской Гистиеотиды; в следующем году Мардоний окончательно разгромил Афины (Hdt., VIII, 23; 32–35; 50; IX, 13). За беглецами отправлялась погоня, которая должна была захватить их в плен (Hdt., VIII, 33). В 493 г. до н. э. восставших жителей островов Эгеиды персы брали в плен, устраивая облавы, прочесывая остров цепочкой с севера на юг (Hdt., VI, 31; ср.: Heliod., V, 7); по Платону, в 490 г. до н. э. персы Датиса также ловили эритрейцев на Эвбее (Plat. Legg., III, 698d; Menex., 240b-c). Пленных после завершения боевых действий могли отдать за выкуп (Diod., XIV, 35, 7). По восточному обычаю, после победы персы иногда депортировали воевавшие с ними народы с мест их постоянного проживания[191]191
  Hdt., IV, 204; V, 14–17; 98; VI, 3; 20; 119 (баркейцы, пеонийцы, милетцы, эретрийцы); Curt., IV, 12, 11; VII, 5, 28–30 (эвбейцы, милетцы); Diod., XVII, 110, 4–5 (беотийцы); Strab., XVI, 1, 25 (эретрийцы); Arr. Anab., III, 8, 5; 11, 5 (карийцы); Philost. Vita Apol., I, 24 (эретрийцы); Athen., XII, 537a (эретрийцы).


[Закрыть].

У враждебных городов сносили стены (Hdt., III, 159; VI, 46–47; Thuc., VIII, 20, 2; Diod., XVI, 51, 2). По взятии Милета и депортации населения персы забрали сам город и прилегающую к нему равнину (Hdt., VI, 9; 20). После захвата Сидона в 345 г. до н. э. Артаксеркс III продал участки горожан (Diod., XVI, 45, 5), что говорит о том, что эта захваченная земля считалась царской собственностью. В Элеунте на Херсонесе Ксеркс даровал своему командиру дом погибшего врага (Hdt., IX, 116). А милетский тиран Гистией получил в награду за службу от царя поместье на р. Стримон, где он даже стал строить для себя укрепления (Hdt., V, 23).

О способах обороны персами крепостей сохранилось гораздо меньше сведений. Естественно, город уже при основании стремились защитить естественным местоположением. Из собственно персидских городов наиболее укрепленными считались Персеполь и Пасаргады (Strab., XV, 3, 3). Согласно описанию Диодора (XVII, 71, 4–6), цитадель Персеполя была окружена тройными стенами высотой в 16, 32 и 60 локтей (7, 14, 26 м). Судя же по археологическим раскопкам, двойные стены (с башнями) на террасе Персеполя были сделаны из сырцового кирпича и имели толщину 4,5–15 м[192]192
  Уилбер Д. Персеполь: Археологические раскопки резиденции персидских царей / пер. с англ. Е. Л. Власовой. М., 1977. С. 28, 59; Дандамаев М. А., Луконин В. Г. Культура и экономика… С. 250; Сланов А. А. Персидская фортификация… С. 64.


[Закрыть]. Обнесение акрополя тройной стеной не было чем-то уникальным – таким образом, например, была укреплена цитадель персидских Сард (Arr. Anab., I, 17, 5).

Штурм города. Прорисовка изображения серебряной чаши из богатой могилы на склоне акрополя Амафунта на Кипре (710–675 г. до н. э.). Британский музей, 123053. Внутренний регистр: сфинксы, средний: два царя в ассирийской одежде, египетский бог Гарпократ на лотосе, скарабей. Внешний регистр – осада крепости коалиционной армией. В центре: перед гоплитами воин в остроконечном шлеме приставляет к башне лестницу, лучники в ассирийской одежде, за ними – знатный всадник, с плетью и копьем, и колесница; слева: штурм города и вырубка леса. Воспроизведено по: Markoe G. Phonician Bronze and Silver Bowls from Cyprus and the Mediterranean. Berkeley; Los Angeles; London, 1984. P. 248, Су4.

Если позволяло время, то гарнизон укрепления запасался провизией и оружием (Diod., XII, 4, 1–3; Heliod., IX, 1). Воины, пришедшие в город, размещались по домам местных жителей (Heliod., IX, 11). Осенью 479 г. – весной 478 г. до н. э. афиняне с союзниками осадили в Сесте персов, которые не успели подготовиться к обороне. Когда голод стал нестерпимым, осажденные спустились по задней стене и бежали (Hdt., IX, 115–118; Diod., XI, 37, 4). В 476 г. до н. э. афиняне во главе с Кимоном осадили Эйон на реке Стримон во Фракии. Комендант города царский «родственник» перс Богес попытался разбить греков в полевой битве, но потерпел поражение. Затем Кимон отрезал подвоз провианта от города. Богес, имея возможность эвакуироваться по договору с греками, не использовал эту возможность, но, не располагая более провизией, предпочел поджечь город и погибнуть в огне, за что Ксеркс признал его наиболее доблестным из своих наместников (Hdt., VII, 107; Thuc., I, 98, 1; Plut. Cim., 7; Polyaen., VII, 24; ср.: Paus., VIII, 8, 9).

Осада крепости гоплитами; обороняющиеся кидают камни. Фрагмент рельфа западной стены Героона из Трисы в Ликии (начало IV в. до н. э.). Музей истории искусства в Вене. Справа на стене стоит военачальник. Воспроизведено по: Oberleitner W. Das Heroon von Trysa: Ein lykisches Fürstengrab des 4. Jahrhunderts v. Chr. Mainz, 1994. S. 39, Abb. 74.

В 332 г. до н. э. Александр Македонский два месяца осаждал Газу, защищенную валом и стеной на нем. Город оборонял гарнизон, состоявший из персов и арабов во главе с евнухом Батом. Последний для обороны специально дополнительно нанял арабских наемников и запасся хлебной провизией. Александр приказал насыпать вал с южной стороны города, где разместил осадные машины (башни и тараны). Тогда арабы сделали вылазку из города и стали поджигать машины. В этом бою сам царь был ранен стрелой из катапульты, пробившей щит и панцирь. Когда были подвезены осадные машины от Тира, а город был опоясан валом, жители попытались надстроить стены, чтобы с осадных башен не могли метать снаряды в город. Однако стена города в нескольких местах рухнула вследствие работы таранов и произведенных подкопов и македоняне ворвались в город (Curt., IV, 6, 7–31; Diod., XVII, 46, 6; Arr. Anab., II, 25, 4–27, 7).

Бой под городом, метание камней осажденными. Монумент Нереид в Ксанфе в Ликии (ок. 400 г. до н. э.). Британский музей, 869. Воспроизведено по: Ducrey P. Warfare in Ancient Greece / Translated by J. Lloyd. New York, 1986. P. 244, fi g. 164.

8. Военная сигнализация. Поскольку пестрая армия царя царей была слабо дисциплинированной, в ней особая организационная роль должна была принадлежать значкам, которые указывали бы место отряда как в походной колонне, так и в боевом построении, а также положение полководца в боевой линии. К сожалению, именно о значках до нас дошла крайне скудная информация. Если следовать описанию Ксенофонта (Cyr., VIII, 5, 13), то в персидском лагере над палаткой каждого командира был прикреплен значок, а в походной колонне багаж каждого таксиарха был отмечен особым значком (Xen. Cyr., VI, 3, 4). Можно полагать, что и в боевой обстановке использовались эти же штандарты для обозначения места отряда в общей диспозиции. По крайней мере отряд численностью в 50–200 воинов в арамейских папирусах из Элефантины и Сиены в южной границе Египта обозначался обычным древнееврейским словом dägäl – «значок»[193]193
   Темерев А. Н. Dgl («подразделение», «отряд», «знамя») и m’t («сотня») в жизни сиенского и элефантинского поселений в V–IV вв. до н. э. // Мероэ: Проблемы истории и культурных связей. Вып. 5. М., 1999. С. 232–234; ср.: Темерев А. Н. Система снабжения… С. 131 (в Араде dgl насчитывал более 100 человек, а «сотня» – 30–40); Он же. Структура… С. 12–14; Дандамаев М. А. Ахеменидская империя… С. 198 (отряд в 100 воинов).


[Закрыть].

Известно, что у царя был свой особый штандарт, который Ксенофонт именует золотым орлом на пельте, носимой на длинном древке (Xen. Anab., I, 10, 12; Xen. Cyr., VII, 1, 4; Philost. Imag., 31, 1), как считается, это было изображение Ахура-Мазды, однако Н. Секунда полагает, что штандарт действительно представлял сокола – символа царской фортуны и бога-воина Вритрагана[194]194
   Ахура-Мазда: Bonner C. The Standard of Artaxerxes II // CR. Vol. 61. 1947. № 1. P. 10; Boyce M. A History of Zoroastrianism. Vol. II. Leiden; Köln, 1982. P. 96–97, 100–105; Head D. The Achaemenid Persian Army. P. 9; Briant P. From Cyrus to Alexander… P. 248; Дандамаев М. А. Ахеменидская империя… С. 304; Вритраган: Sekunda N. V. The Persian Army… P. 11–12; ср.: Вейс Г. История цивилизации. Т. I. С. 195 (изображение птицы); Martin G. Xenophon “Anabasis” 1.10.12: The Shield That Became a Lance // Mnemosyne. Series 4. Vol. 60. 2007. Fasc. 1. P. 112–114; Manning S. Leading the Persian Spears: Persian Standards of the 5^th and 4^th Centuries BC // Ancient Warfare. Vol. III. № 6. 2009. P. 22 (сокол).


[Закрыть]. Этот штандарт играл не только тактическую роль, показывая месторасположение царя (Xen. Cyr., VII, 1, 4), но и являлся символом бога, который осенял своим присутствием монарха[195]195
  Manning S. Leading the Persian Spears… P. 24; ср.: Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. 2. С. 20; Olmstead A. T. History… Р. 52; Олмстед А. Т. История… С. 71 («Цилиндр Кира»: Мардук вел Кира в Вавилон).


[Закрыть]. Причем знаменосец царя не упоминается в письменных источниках, что вполне может свительствовать о невлиятельности его должности при дворе[196]196
  Manning S. Leading the Persian Spears… P. 24.


[Закрыть].

Вероятно, не было какой-то стандартизации формы значков – они были своими традиционными у разных народов империи. Так, известно, что кариец, убивший Кира Младшего, носил в виде наградного штандарта золотого петуха на древке (Plut. Artax., 10, 3). На персидском штандарте, представленном на «Мозаике Александра», имелось, как считается, изображение именно петуха, что рассматривалось как добрый знак[197]197
  Bonner C. The Standard… Р. 9; ср.: Nylander C. The Standard of the Great King: A Problem in the Alexander Mosaic // Opuscula Romana. Vol. 14. 1983. P. 19–37; Manning S. Leading the Persian Spears… P. 22 (голова птицы).


[Закрыть]. Возможно, не случайно петух считался именно персидской птицей и ассоциировался у греков с царем (Aristoph. Aves, 481–487). Персидские и греческие изображения показывают два вида иранских штандартов: первый в виде римского вексиллума – небольшого прямоугольного поперечного полотнища и второй в виде двух квадратов, закрепленных на одном древке[198]198
  Head D. The Achaemenid Persian Army. P. 9, fig. 5.


[Закрыть]. Если первый вид значка, похоже, действительно обозначал местоположение его носителя, то второй мог быть предназначен просто для подачи визуальных сигналов. Об определенной сакральной роли персидского «вексиллума» явно свидетельствует изображение подобного штандарта с четырьмя подвесками внизу на персидских монетах эллинистического времени вместе с храмом огня и молящимся правителем[199]199
   Godard A. L’art de l’Iran. Paris, 1962. Pls. 82–83; Göbl R. Antike Numismatik. Bd. II. München, 1978. S. 204. Taf. 101, 2089; Briant P. From Cyrus to Alexander… P. 250, fig. 36; Manning S. Leading the Persian Spears… P. 24.


[Закрыть].

Прием у Дария I, за которым стоит наследник Ксеркс, евнух, оруженосец, два копьеносца, один из которых держит штандарт. Персепольский рельеф (первая половина V в. до н. э.). Воспроизведено по: URL: http://danamotor.ir/media/Perspolis_Xerxes_Greeting_Ceremony.jpg (дата обращения: 23.02.2019).

Для подачи визуальных сигналов явно использовалось и хрустальное изображение солнца, которое подымалось над царским шатром в качестве знака выступления (Curt., III, 3, 8; ср.: V, 2, 7). В вавилонских астрономических дневниках упоминается, что в утро битвы при Гавгамелах персидский царь поднял «свой штандарт»[200]200
  Rollinger R., Ruffing K. “Panik” im Heer – Dareios III., die Schlacht von Gaugamela und die Mondfinsternis vom 20. September 331 v. Chr. // Iranica Antiqua. Vol. 47. 2011 (2012). S. 103, l. 15.


[Закрыть]. При Платеях, собираясь преследовать отступающих греков, командиры царских отрядов «подняли значки» как знак начала наступления (Hdt., IX, 59; ср.: VII, 128; Xen. Cyr., VII, 1, 23) – похоже, что это была общая практика. К этому же типу сигнализации принадлежал и красный значок, поднятый над шатром сатрапа Тиссаферна в качестве приказа к уничтожению греков, сопровождавших своих стратегов в 401 г. до н. э. (Diod., XIV, 26, 7). Какой-то обговоренный сигнал должен быть поднят, когда ожидался переход части вражеского войска к другой стороне (Polyaen., VII, 28, 2).

Персидский штандартоносец, пораженный греческим гоплитом. Аттическая краснофигурная чаша Дуриса (ок. 470 г. до н. э.). Лувр, G 117. Воспроизведено по: Bovon A. La représentation desguerriers perses et la notion barbare dans la 1re moitie du V sièclé // BCH. T. 87. 1963. № 2. P. 580, fi g. 1.

Еще меньше в источниках информации о звуковой сигнализации, которой подавались команды. Диодор, описывая битвы эпохи крушения Ахеменидского царства, пару раз упоминает, что обе стороны (македоняне и персы) подавали сигнал к бою трубами (Diod., XVII, 33, 4; 58, 1). Однако в данных рассказах могло присутствовать обычное риторическое описание. Сигналом трубы во время боя сатрап Датам отозвал преследовавшую врага пехоту (Diod., XV, 91, 5), но последние были наемниками (Diod., XV, 91, 2), вероятно греками, для которых такой сигнал был обычным. Также некие медные (или бронзовые) инструменты использовались для подачи сигнала о подъеме персидским юношам, проходившим военное обучение (Strab., XV, 3, 18). Позднеантичный романист Гелиодор отличает трубы персов от бубнов и тимпанов эфиопов (Heliod., IX, 17, 1). Более надежно свидетельство Курция Руфа о том, что сигнал к выступлению армии подавался из царского шатра рогом (Curt., III, 3, 8: bucina). Такие же сигналы рогом как приказ к выступлению упоминает и Ксенофонт (Xen. Cyr., V, 3, 44; 52). Эти же сигналы рогом подавались в греческом лагере сторонников царевича Кира (Xen. Anab., II, 2, 4). Похоже, действительно, звуковая сигнализация не была достаточно развита у персов, что явно затрудняло управление их пестрой армией. Подобному положению в принципе могло способствовать и то обстоятельство, что далеко не все племенные ополчения понимали подаваемые сигналы без подготовки. Видимо, в определенной степени неразвитость данных сигналов компенсировали передававшие сигналы глашатаи, обладавшие зычным голосом (Hdt., IV, 141).

9. Обоз. Персидское войско, как и другие восточные армии, возило с собой огромный обоз, который находился под командованием отдельного начальника (Xen. Ages., 1, 30; Xen. Cyr., V, 3, 35; Xen. Hel., III, 4, 22; Chariton., VI, 9, 6). Геродот (VII, 186), оценивая численность войска Ксеркса, полагает, что количество обозных было примерно равным строевым. Согласно Ксенофонту, у каждого персидского всадника был слуга-оруженосец, снабженный плетеным щитом и мечом (Xen. Cyr., IV, 5, 56–58; V, 2, 1). У колесничих серпоносных квадриг были возничие, везшие упряжки в походе (Xen. Cyr., VI, 4, 4; 10; VII, 1, 15). В целом же обозные заботились о том, чтобы воины были снабжены всем необходимым (Xen. Cyr., II, 1, 21; 2, 31; V, 2, 30). Они обычно были рабами и даже ели отдельно (Xen. Cyr., VIII, 1, 44). Кроме того, при войске находились нестроевые оружейники: кузнецы, деревщики и кожевники, которые за плату чинили воинам оружие (Xen. Cyr., VI, 2, 37). В войске сатрапа Датама они были подчинены непосредственно военачальнику (Ps.-Arist. Oec., II, 24a (1350b)). Лекари также сопровождали войско (Xen. Cyr., I, 6, 15; III, 2, 12; V, 4, 18).

Аверс и реверс тетрадрахмы Оборза, правителя Фарса (начало III в. до н. э.). Портрет на аверсе, на реверсе – правитель перед храмом огня и штандарт. Кабинет медалей, Национальная библиотека, Париж. Воспроизведено по: Godard A. L’art de l’Iran. Paris, 1962. Pl. 82–83.

Пешие обозные, выполнявшие вспомогательные функции, во время сражения находились в боевой линии, в частности около царя; как заметил Плутарх, пересказывая историю Ктесия, они «сопровождали войско царя ради низких услуг» (Plut. Artax., 11, 5). В битве при Кунаксе это были обозные из бедных жителей Кавна в Карии, один из которых убил своим дротиком Кира Младшего (Plut. Artax., 10, 3; 11, 5). Обязанности подобных обозных состояли в поднесении сражающимся питья, провизии и боеприпасов, оказании помощи раненым и выносе тел с поля боя (ср.: Niceph. Strat., 1, 14). Ведь известно, что во время битвы при Кунаксе один из кавнийцев принес царю воду в бурдюке (Plut. Artax., 12, 3). Вероятно, такие обозные находились и в основной линии войск. Естественно, это могло происходить в том случае, когда войско находилось в оборонительной позиции.

Терракотовая повозка, вероятно, с Кипра. Национальный археологический музей в Афинах. Воспроизведено по: Crouwel J. H. Chariots and Other Wheeled Vehicles in Iron Age Greece. Amsterdam, 1992. Pl. 35.2.

Обоз транспортировался на мулах, ослах и верблюдах. Мулы были как вьючными, так и гужевыми, в парной упряжке, которая везла четырехколесную повозку[201]201
  Обозные животные: Hdt., VII, 83; 125; Xen. Hel., III, 4, 24; Front. Strat., I, 5, 25; Polyaen., VII, 11, 4; 21, 1; мулы: Hdt., VII, 188; Ps.-Arist. Oec., II, 24a (1350b); Diod., XVII, 71, 2; Plut. Alex., 37, 2.


[Закрыть]. Упряжными были также ослы и быки (Xen. Anab., II, 1, 6). Отдельный командир руководил обозами, а другой – повозками с женщинами (Xen. Cyr., VI, 3, 8; 29–30). В армейском обозе, в частности, перевозился шанцевый инструмент (Xen. Cyr., VI, 2, 33–34), запас ремней (Xen. Cyr., VI, 2, 32). Воду транспортировали в бурдюках и в сосудах (Polyaen., VII, 12). Раненых и больных везли на повозках (Xen. Anab., II, 2, 14), оставляя в проходимых дружественных населенных пунктах для излечения (Hdt., VIII, 115; Xen. Cyr., V, 4, 17; Curt., V, 13, 6–7; Heliod., IX, 22).

В обозе находилось не только необходимое военное имущество и предметы обихода, но и масса вспомогательного персонала. Геродот (Hdt., VII, 187) считает типичными обозными в армии Ксеркса женщин-хлебопеков, наложниц и евнухов. Последние были приставлены к наложницам и женам знатных азиатов (Hdt., VII, 83; 187; Xen. Anab., VII, 8, 22; Xen. Cyr., IV, 2, 2; Chariton., VI, 9, 6). Знатные дамы ехали в крытых повозках (Diod., XI, 56, 7; Plut. Them., 26, 4; Chariton., V, 2, 9; 3, 8; 10), а женщины сопровождали их верхом (Curt., III, 3, 22). Чем знатнее была персона, тем значительнее был кортеж (Diod., XVII, 35, 3–4). Сами персы объясняли обычай возить с собой в поход семьи тем, что присутствие близких вдохновляло их на борьбу, ведь чтобы семьи не попали в рабство к неприятелю, они должны были сражаться храбрее (Xen. Cyr., IV, 3, 1–2; Curt., IV, 14, 11). У командиров также были крытые повозки для отдыха, которые Эсхил именует «шатрами на колесах» (Aesch. Pers., 1000; ср.: Aristoph. Acharn., 68–71).

Греческая грузовая повозка. Чернофигурный беотийский скифос из святилища Кабиров у Фив. Национальный археологический музей в Афинах, 10429. Воспроизведено по: Crouwel J. H. Chariots and Other Wheeled Vehicles in Iron Age Greece. Amsterdam, 1992. Pl. 27.3.

К войсковому обозу принадлежали и повозки с провизией, которых было достаточное количество. Общей практикой была выдача провизии воинам, находящимся на службе. Так, в одной табличке крепостной стены из Персеполя упоминается лучник, получавший в течение полугода по 2 л муки каждый день (PF, 1256)[202]202
  Дандамаев М. А. Ахеменидская империя. С. 197.


[Закрыть]. Согласно Ксенофонту (Cyr., I, 2, 11), на охоте – тренинге будущего похода – юноши питались хлебом с кардамоном, водой, к которым добавлялась дичь.

Если войском руководил царь, то с ним фактически перемещалась и столица империи вместе со службами и органами государственного управления, а сам монарший шатер являлся символом царской власти[203]203
  Briant P. From Cyrus to Alexander… P. 187–188, 256; Бриан П. Дарий… С. 377–378.


[Закрыть]. Царская часть обоза при этом была наиболее значительной. В повозках везли провизию для царя, воду из эламской реки Хоасп в серебряных (обладавших антибактериальным действием) сосудах, хлеб и даже гнали скот для еды и жертвоприношений (Hdt., I, 132; 188; Athen., II, 45a-b), также заготовляли мясо впрок (Ps.-Long. De sublim., 43, 2). По саркастическому описанию историка Феопомпа, в царском обозе имелась масса корзин, мешков, тюков, листов папируса и прочей утвари (Ps.-Long. De sublim., 43, 2).

Маг, едущий в колеснице, запряженной парой верблюдов. Ахеменидская халцедоновая цилиндрическая печать. Баденский земельный музей в Карлсруэ, 73/113. Воспроизведено по: Collon D. First Impressions: Cylinder Seals in the Ancient Near Orient. London, 1987. P. 160, № 735.

При сближении с врагом тяжелую часть обоза могли оставлять глубоко в тылу (Chariton., VII, 4, 12): например, основной обоз персидской армии, сражавшейся при Иссе, остался в Дамаске (Diod., XVII, 32, 3; Curt., III, 8, 12; Arr. Anab., II, 11, 9–10), тогда как при Гавгамелах – в Арбелах (Curt., IV, 9, 9; V, 1, 10). Для охраны обоза оставляли более пожилых воинов (Chariton., VII, 4, 12).

10. Походная колонна. Персы выходили из лагеря после восхода солнца, т. е. в то время суток, когда господствовал бог света Ахура-Мазда[204]204
  Hdt., VIII, 23; IX, 42; Xen. Anab., II, 2, 13; III, 1, 13; Front. Strat., III, 8, 3; Curt., III, 3, 8; FGrH, 90, 67, 23; ср.: Hdt., VII, 54; Xen. Anab., I, 7, 2; II, 2, 1; Xen. Cyr., IV, 6, 10; V, 2, 1; Atkinson J. E. A Commentary… P. 121.


[Закрыть]. На вражеской территории колонну вели местные проводники, родственники которых оставались заложниками (Hdt., V, 14; VII, 128; 130; 197; VIII, 31; IX, 15; Diod., XVI, 48, 3; Polyaen., VII, 12). В авангарде колонны на землях неприятеля двигались небольшие группы разведчиков (Xen. Cyr., VI, 4, 12). Впереди походной колонны шли инженерные части, которые прокладывали дорогу. Как сообщает Ксенофонт (Cyr., VI, 2, 34–36), в персидской армии существовали инженерные части, снабженные шанцевым инструментом, где служили непригодные к строевой службе. В сложных географических условиях на прокладку путей могли выделяться значительные силы из собственно армии: согласно Геродоту (VII, 131), в Пиерии (Македония) треть сил Ксеркса были выделены для прокладки дороги. О скорости движения походной колонны можно указать, что войско Кира Младшего двигалось по своей стране в Малой Азии в среднем по 27,5 км за дневной переход (Xen. Anab., I, 2, 10; 13; 4, 1; 4; 6), достигая при необходимости 38 км (Xen. Anab., I, 5, 1; 5), но в боевом построении воины прошли лишь 16,5 км (Xen. Anab., I, 7, 14). В целом же войско форсированным маршем шло в два раза скорее, чем обычным, проходя за три дня путь, обычно совершаемый за 6–7 дней (Xen. Cyr., V, 3, 28; 35).

Сохранились несколько описаний походно-парадных колонн армии царя царей, описывающих войско Кира II (Xen. Cyr., VIII, 3, 11–20), Ксеркса (Hdt., VII, 40–41; 55) и Дария III (Curt., III, 3, 9–25). Геродот так описывает колонну Ксеркса, идущего по проложенной дороге на своей территории: обоз размещался впереди, затем следовала половина племенных ополчений, через некоторый интервал – царь с гвардией, персидская конница и еще через два стадия (ок. 400 м) – остальное войско. Согласно наиболее подробному описанию Кв. Курция Руфа, продвигаясь к Иссу, Дарий III с обозом и гвардией двигался впереди колонны, как и в повествовании Ксенофонта, где представлено чисто парадное построение.

Античные историки подробно расписывают царскую часть колонны, в которой большую роль играла религиозная составляющая. Шествие Дария III возглавляли маги, несущие на серебряном алтаре священный огонь (Strab., XV, 3, 13–14). Затем шествовали «триста шестьдесят пять юношей, одетых в пурпурные плащи (amicula)», – по количеству дней в году (Curt., III, 3, 10). По мнению комментатора текста Дж. Аткинсона, число этих юношей было связано с сакральной сферой, а сами они были царскими «пажами»[205]205
  Atkinson J. E. A Commentary… P. 122.


[Закрыть]. О том, что такое количество юношей было не случайным, свидетельствует подобное же число царских наложниц (360 или 365), сопровождавших царя в походе (Curt., III, 3, 24; VI, 6, 8; Diod., XVII, 77, 6; Plut. Artax., 27, 2; Athen., XIII, 557b).

В колонне Ксеркса после гвардейской конницы и пехоты, но впереди царя, шествовали десять нисейских коней. Затем в колонне Ксеркса следовала священная колесница бога, запряженная восьмью белыми конями, которой управлял пеший возница (Hdt., VII, 40; Curt., III, 3, 11). Тут, как считалось, по восточной традиции, с армией ехал в своей колеснице сам бог Ахура-Мазда, который должен был покровительствовать своим поклонникам. В колонне Дария III за колесницей еще шествовал конь солнца (Curt., III, 3, 11), на которого, очевидно, бог, как и царь, должен был пересаживаться с колесницы. Ведь на время активных боевых действий саму колесницу могли оставлять в тылу: Ксеркс оставил ее в Сирисе в Пеонии (Hdt., VIII, 136). В описании Ксенофонтом шествия Кира Великого за этой колесницей следовало еще две колесницы Гелиоса (Митры) и со священным огнем, которые в описании Курция превратились уже в десять повозок. Если свидетельство латинского историка корректно, то можно полагать, что в 333 г. до н. э. уже десять богов сопровождали персидскую армию. В целом у персов лошадь была посвящена богу солнца (Just., I, 10, 4–5), как считается Митре, которому и приносили в жертву белых коней[206]206
  Hdt., I, 189; VII, 113; Xen. Cyr., VIII, 3, 12; 24; Just., I, 10, 5; Кузьмина Е. Е. Конь в религии и искусстве саков и скифов // Скифы и сарматы. Киев, 1977. С. 112–113; Briant P. From Cyrus to Alexander… P. 251.


[Закрыть]; а по поведению самого животного могли гадать (Hdt., III, 84–86; Polyaen., VII, 10; Just., I, 10, 3–10). За колесницами богов, согласно Курцию (III, 3, 12), «следовала конница двенадцати племен (gentium) с различным оружием и одеждой». Может быть, речь шла о представителях двенадцати персидских племен (Xen. Cyr., I, 2, 5), которые выступали в своем национальном платье и вооружении (ср.: Hdt., III, 35, 5).

Золотая модель колесницы длиной 18,8 см из Аму-Дарьинского клада (V–IV вв. до н. э.). Воспроизведено по: Dalton M. O. The Treasure of the Oxus with Other Examples of Early Oriental Metal-Work. London, 1964. Pl. IV, 7.

Сам царь в походной колонне ехал на колеснице, в которой можно было сидеть, и, когда он хотел, пересаживался в крытую повозку (Hdt., VII, 41; ср.: Xen. Anab., I, 2, 16; 7, 20; 8, 3). Видимо, подобную походную колесницу с сидящим ездоком представляют золотые модели из Аму-Дарьинского клада[207]207
  Нефёдкин А. К. Боевые колесницы… С. 328–329.


[Закрыть]. Если природные условия препятствовали езде, то царь мог передвигаться пешком: так Артаксеркс II, вооружившись колчаном и пельтой, возглавлял армейскую колонну в 385 г. до н. э. во время кампании против кадусиев (Plut. Artax., 24, 6). В прочих же ситуациях передвигаться пешком знатному персу было зазорно (Xen. Cyr., IV, 4, 22; VIII, 8, 19). Справа и слева от колесницы Дария III в описании Курция примерно по 200 приближенных (Curt., III, 3, 21), которые соответствовали у Ксенофонта тремстам конным скептухам, вооруженным пальтонами (Xen. Cyr., VIII, 3, 15). Эти жезлоносцы были своего рода адъютантами царя (Xen. Anab., I, 10, 28; Xen. Cyr., VIII, 3, 19; 4, 2), при случае даже палачами (Xen. Anab., I, 6, 11)[208]208
  Podrazik M. The skēptouchoi of Cyrus the Younger // Anabasis: Studia Classica et Orientalia. Vol. 8. Rzeszów, 2017. P. 16–37 (скептухи также готовили припасы для экспедиции).


[Закрыть]. На рельефах Персеполя эти жезлоносцы атрибутируются как персы и мидяне, несущие посохи-трости[209]209
  Olmstead A. T. History… P. 275; Олмстед А. Т. История… С. 302.


[Закрыть]. В боевых условиях они также находились около царя и по его приказу устремлялись в бой (Xen. Cyr., VI, 3, 13–14). Видимо, эти скептухи соответствовали персидским рабдухам (ῤαβδοῦχοι) при азиатском дворе Александра Македонского (Diod., XVII, 77, 4; Plut. Alex., 71, 3).

Вторая делегация на рельефах Ападаны: эламиты. Делегацию ведет придворный в мидийской одежде с посохом. Воспроизведено по: Walser G. Die Völkerschaften auf den reliefs von Persepolis. Berlin, 1966. Taf. 9.

В походной колонне вслед за царем двигались пешие и конные гвардейцы. Затем в шествии Дария двигался обоз монарха: 400 (у Ксенофонта в «Киропедии» (VIII, 3, 16) – 200) царских коней в сбруе, очевидно предназначенных для царских нужд во время экспедиции; после в 17 повозках ехали мать, жена и дети царя в сопровождении евнухов; далее ехал гарем из 360 наложниц (по числу дней в году – Esther, 2, 13–14); далее 300 верблюдов и 600 мулов везли обоз под охраной стрелков. Потом следовал обоз приближенных, далее – маркитанты и нестроевые; а затем – остальная армия (Curt., III, 3, 21–25).