Текст книги "История отмороженных в контексте глобального потепления"

Таблица 1

Хронологическое сопоставление массовых миграций и сильных извержений вулканов во II–I тысячелетии до н. э.

Глава 3
«Мы на кряж крутой – на одних осях…»

Немецкий философ Карл Ясперс назвал эпоху, лежащую в промежутке между 800–400 годами до н. э., Осевым временем. Это был воистину удивительный промежуток истории! Эпоха непревзойденного взлета мысли и человеческой деятельности. Осевое время оставило свой след во всех уголках земного шара (если, конечно, допустить, что у шара есть уголки).

…Главный технологический прорыв Осевого времени – изобретение железа. Бронзовый век сменился железным. Из высоких центров культуры железо проникает в самые дикие уголки Центральной и Западной Европы, в Африку, в Китай. Китаю железные орудия вспашки очень помогли. До похолодания там собирали по 2–3 урожая в год, используя самую примитивную технику. А после для вспашки уже понадобилось железо. И не только оно: именно в Осевое время в Китае впервые появляется тягловый скот. Начинается строительство Большого китайского канала, соединяющего Хуанхэ и Янцзы. Такой проект могло потянуть только одно государство. Поэтому раздробленность сменяется концентрацией. Цинь Шихуанди объединяет Китай в одно государство.

Железо, кстати, и неграм помогло. Именно после овладения железом стронутые изменившимся климатом негры прорубаются сквозь экваториальный пояс джунглей в южную Африку, где доселе черных людей не видели и наверняка очень испугались. А кто бы не вздрогнул?

…Главные географические прорывы Осевого времени – путешествие Ганнона и египтян вокруг Африки. И у египтян, и у пунийцев вдруг отчаянно засвербило касательно глобальных путешествий – египтяне, используя финикийские корабли и матросов, предприняли «кругосветное» путешествие и за несколько лет обогнули Африку по часовой стрелке. А через сто лет уже против часовой стрелки вокруг Африки поплыл карфагенянин Ганнон.

Выйдя из Гибралтарского пролива, карфагенский навигатор прошел вдоль западного берега Африки и дошел аж до Камеруна. Его подвиг настолько впечатлил соотечественников, что на памятной стеле в Карфагене был высечен подробный отчет о плавании – по сути, судовой журнал. После взятия города римлянами стела была разрушена вместе с Карфагеном, но, по счастью, бывавшие ранее в Карфагене греческие историки переписали этот замечательный текст, и он дошел до нас со всеми подробностями.

Если «кругосветка» египтян носила скорее научно-познавательный характер, то из масштабов мероприятия, осуществленного пунийцами, становится ясно, что это было не просто путешествие, но самое настоящее переселение народа в миниатюре: 60 пятидесятивесельных судов и 30 тысяч человек народу отплыли из Карфагена в конце VI века до н. э. с целью найти новую родину. И многие ее действительно нашли – ганноновцы основали на западных берегах Африки несколько колоний.

Ганнон описывает, как, пройдя Столпы (Гибралтар), корабли пошли вдоль западного берега Ливии (Африки), основывая на берегах одно за другим поселения. Иногда в целях рекогносцировки местности углублялись внутрь континента. И всюду на своем пути переселенцы видели реки и озера, заросшие тростником, гиппопотамов, слонов, крокодилов…

«Отчалив и выехав за Столпы, мы плыли два дня и потом основали первый город, который назвали Фимиатирием; при нем была большая равнина. Затем, направившись к… ливийскому мысу, покрытому густым лесом… снова двинулись на восток на полдня пути, пока не пришли к озеру, расположенному недалеко от моря и наполненному многочисленным и высоким тростником. Были тут и слоны, и много других животных, которые паслись. Мы поплыли вдоль озера на день пути и населили приморские города, называемые Карпконтих, Гитта, Акра, Мелитта и Арамвий. Отплыв отсюда, мы прибыли к большой реке Ликсу, текущей из Ливии. У нее ликсистские номады пасли стада; у них мы пробыли некоторое время как друзья».

Везде, куда бы ни высаживались ганноновцы, они видели саванну там, где сейчас простирается бесконечная мертвая Сахара. Впрочем, о том, что Сахара была тогда саванной, я уже писал, не будем повторяться.

Главный экономический прорыв Осевого времени – изобретаются деньги. Деньги в современном понимании этого слова. Вообще говоря, к универсальной мере стоимости человечество шло давно. И путь этот был извилист. Мало кто знает, например, что банки появились гораздо раньше денег. За 2–3 тысячи лет до н. э. в Месопотамии были банки – их роль играли храмы и укрепленные дворцы местных правителей. Они за небольшой процент предоставляли купцам услуги по безопасному хранению товара.

В районе 2250 года до н. э. правители Каппадокии взяли на себя право и обязанность гарантировать качество и вес серебряных слитков, поскольку серебро служило универсальной мерой цены. Это был еще один шаг к деньгам.

Около 1200 года до н. э. в Китае появляется новый иероглиф – «деньги», деньгами тогда служили раковины каури. Чуть позже тот же иероглиф стал обозначать уже не ракушки, а слитки из разных металлов в виде ножей, лопат, мотыг, топоров, которые выполняли функцию денег. Забавный ход денежной эволюции, не правда ли? Металл очень ценен, поскольку из него можно сделать орудия, которые хорошо хранятся, и их всегда можно обменять на что-то другое. Затем незаметно происходит инверсия – на первое место выдвигается не функциональная ценность металлоорудий, а обменная. Но «деньги» еще долгое время имеют форму орудий, хотя как орудия не используются.

И только в Осевое время – в 640–630 годах до н. э. в Лидии (нынешняя Турция) появляются деньги в современном понимании этого слова – круглые монеты из электрона (сплава золота с серебром), стандартизированные государством. Дальше – легче. Всего через полвека появляются самые настоящие банковские операции – некий Тифий открывает сеть контор в разных городах Греции и Ионии, причем использует безналичный расчет – путники в целях безопасности едут налегке, перевозя с собой не деньги, а расписки банка Тифия.

В то же самое Осевое время в Китае тоже начинают чеканить монету из железа и вводят понятие «номинал», то есть деньги стали стоить не столько, сколько содержалось в них металла, а столько, сколько было на них написано. Номинал – это «стоимость власти», конвертация доверия к власти в реальную покупательную способность.

Начались первые валютно-финансовые эксперименты. Спартанский законодатель Ликург впервые в мире попытался провести политику финансового изоляционизма: чтобы ограничить в своем государстве деятельность иностранных торговцев предметами роскоши, он запретил использовать серебряную и золотую монеты. Деньги Спарты нарочно изготавливались из более дешевых материалов и потому были огромными. Сколько-нибудь серьезная сумма, необходимая для закупки крупных партий товара, была абсолютно нетранспортабельной, вместо кошелька приходилось использовать телегу, запряженную ослом или лошадью. К тому же спартанские деньги небыли конвертируемыми – нигде, кроме Спарты, их не принимали.

От финансов переходим к культуре. Здесь тоже всплеск! В Мексике именно в Осевое время возникает письменность – огромный культурный прорыв для цивилизации. В Греции рождается Олимпийское движение – проводятся первые Олимпийские игры. Гомер пишет свою «Илиаду». Рядом с ним творят Гесиод, Сафо. В Индии создаются Упанишады. Вообще по всему полушарию идет сплошной расцвет творчества и наук – пишутся пьесы, поэмы, драмы, делаются удивительные открытия… Основатель натурфилософии Фалес Милетский, Пифагор, Сократ, Аристотель, Архимед, другие известные греческие философы и историки – все они дети Осевого времени. Концентрация людей выдающегося духа и плотность событий в Осевом времени просто ошеломляюща. Ни раньше, ни позже такого не было.

Ну и наконец, Осевое время – это время открытия и познания индивидуальной человеческой личности. Именно тогда зародились практически все мировые религии и основы современной нравственности. Сиддхартха Гаутама – основатель буддизма… Заратуштра – основатель зороастризма. Махавира – основатель джайнизма. Лао-Цзы и Конфуций… Нравственные проповеди Сократа… Не зря психологи и историки считают, что именно в Осевое время сложился тот тип личности, который в большинстве своем населяет планету и теперь.

И не зря Ясперс выделил в человеческой истории именно этот удивительный промежуток! Эпоха, лежащая «левее» Осевого времени, и эпоха, лежащая от Осевого времени «правее», не так густо насыщены научными, культурными и прочими знаковыми событиями.

И читателя уже не должно удивлять, что именно на это примечательное время, указанное Ясперсом (который по понятным причинам с методами современной палеоклиматологии знаком не был и нашего графика в руках не держал), приходится пик одного из самых сильных похолоданий за всю историю человечества. Сильнее было только похолодание, давшее толчок человеческой цивилизации за две с небольшим тысячи лет до Осевого времени.

«Осевое похолодание» оставило следы не только в вещественной природе – ледниках, годовых кольцах, изотопном составе льдов и озерных отложений, но и в памяти человеческой.

Книга пророка Иеремии, написанная, как считается, около 600 года до н. э., восклицает: «…говорит Господь: спросите между народами, слыхал ли кто подобное сему?… Оставляет ли снег Ливанский скалу горы? И иссякают ли из других мест текущие холодные воды?» То есть в этом кусочке перечисляются вещи немыслимые – никогда такого не было, чтобы снег сошел с гор Ливанских! И никогда не прекращаются холодные талые потоки с гор. Иными словами, поколения людей в ту эпоху жили и видели верхушки Ливанских гор постоянно белыми. То есть могли кататься на горных лыжах даже летом. Но не было тогда горнолыжных курортов: люди были дикие и не знающие прелестей дорогих скипассов и быстрого карвинга. Сейчас в Ливанских горах горнолыжные курорты есть. А вот со снегом бывает напряженка. Он выпадает зимой, а к лету стаивает напрочь.

Еще примечательный эпизод из Библии. Книга притчей Соломоновых отмечает: «Что прохлада от снега во время жатвы, то верный посол для посылающего его, он доставляет душе господина своего отраду». Представляете себе Палестину? А снег в Палестине во время жатвы? Который при этом был бы столь обыденным явлением, что вошел в поговорки?…

А вот что писал Теофраст о климате Крита в IV веке до н. э.: «Как утверждают критяне, зимы теперь стали более суровыми и снежными – ведь раньше горы были заселены и приносили зерно и плоды тем, кто засевал и обрабатывал землю, а теперь обширные долины среди гор заброшены из-за неплодородия. Раньше… они были заселены, и остров был многолюден, поскольку дожди были обильны, а снега не было вовсе».

Теофрасту вторит Геродот, пишущий о климате Крыма – всесоюзной нашей здравницы и кузницы (долголетия): «…зима столь сурова, что восемь месяцев там стоит невыносимая стужа. В это время, хоть лей на землю воду, грязи не будет, разве только если разведешь костер. Море здесь и весь Боспор Киммерийский (это Керченский пролив тогда так назывался) замерзают, так что скифы, живущие по эту сторону рва, выступают в поход по льду и на своих повозках переезжают на ту сторону до земли синдов. Такие холода продолжаются в тех странах сплошь восемь месяцев, да и остальные четыре месяца не тепло».

Геродота часто обвиняли в том, что он сказочник и выдумщик! Историки XVIII, XIX, XX веков не верили Геродоту. Да что говорить об историках, близких к нашему времени, если Геродоту не верили даже те его коллеги, которые жили всего на пару сотен лет позже – Геродота люто критиковали Страбон и Полибий, которые жили в климатически более благоприятное время. Да и как можно было поверить подобным описаниям Крыма!

А Геродот был прав. И не зря его называют «отцом истории». Этот древний историк ничего сам не придумывал, а скрупулезно записывал все, что видел своими глазами (он очень много путешествовал) и что ему рассказывали люди. Подобная бесхитростность порой действительно не доводила старика до добра. Но зато она же теперь позволяет подтвердить его правоту.

Иногда Геродот откровенно пишет, что сомневается в рассказанном ему, хоть и передает сам рассказ без изменений. Такую оговорку он делает, например, описывая уже упомянутое путешествие египтян вокруг Африки во времена правления фараона Нехо. Примерно в 586 году до н. э. египтяне, которые сами плавать по морю не любили, наняли финикийцев с конкретным заданием – достичь сказочной страны Пунт и по возможности доплыть до края земли. Финикийцы, мореплаватели опытные, сложили полученные бабки в кулек, сели на корабли да и поплыли. Край земли так край земли!

Прошло три года. Экспедиция египтянами уже считалась потерянной, как вдруг ребята вернулись. Ушли они из Красного моря, а вернулись по Средиземному к устью Нила. Путешествие заняло так много времени, потому что мореплаватели несколько раз приставали к берегу, вытаскивали корабли, ремонтировали, сеяли зерно и ждали урожая, пополняя таким образом запасы. После чего шли дальше. В Африке два урожая можно вырастить за 8-10 месяцев, так что долго ждать не приходилось.

Так вот, Геродот, которому рассказали про этот первопроходческий подвиг, не мог поверить в него, потому что это противоречило представлениям древних греков о строении мира. По представлениям греков экватор нельзя было пересечь: греки знали, что чем южнее, тем жарче. И, экстраполируя, полагали, что есть такие страны, где жить вовсе нельзя: воздух там столь жарок, что им нельзя дышать, море кипит, и по нему нельзя плавать, а солнце сжигает паруса судов. То есть существует принципиально непреодолимая для человека экваториальная зона.

Я сам не верю в это путешествие, писал образованный Геродот, а вы – как хотите. И в качестве аргументации, почему не верит, отмечал, что в один из моментов путешествия мореплаватели видели солнце с севера, а это уж совершеннейшая чепуха! Однако именно этот факт как раз и доказывает истинность путешествия, поскольку солнце с севера можно наблюдать только в Южном полушарии. Такую чушь, как солнце с севера, выдумать невозможно, это можно только увидеть самому! Финикийцы увидели и рассказали египтянам, а те – Геродоту. Геродот не поверил, но честно записал. Чудный старик!

Ладно, опять отвлеклись. Вернемся к климату.

Драматичные события творились тогда в Европе. Следы этих событий были открыты археологами довольно давно, но до появления палеоклиматологии оставались не вполне осмысленными. Еще в середине XIX века на территории Австрии, Германии и Швейцарии были обнаружены свайные постройки древних людей. Со времен неолита люди селились по берегам рек, болот и озер в жилищах, построенных на сваях. Селились, селились, а потом, в середине I тысячелетия, вдруг селиться перестали. Все поселки были людьми оставлены из-за катастрофического наводнения – уровень Боденского озера, например, поднялся тогда сразу на 9 м. Сократилось также число горных поселений и в Альпах, причем даже в тех местах, оставлять которые было людям очень жалко – вблизи металлических рудников и мест добычи соли. Но и не оставлять было нельзя: надвинулись ледники, перекрыли альпийские перевалы. Все это говорит о том, что стало не только холоднее, но и резко возросло количество осадков.

В Англии равнины стали стремительно превращаться в болота. Настолько стремительно, что слой торфа в одном из болот Уэльса за несколько сотен лет Осевого времени стал толще на целый метр – на столько же, насколько он утолщился за последующие два тысячелетия. Местные жители, чтобы спасти дороги, начали укладывать на них бревенчатые настилы – по сути, гати. Но потом и гати перестали помогать. Причем настолько, что пришлось местным сменить средство передвижения и пересесть на лодки.

Уровень озер тогда поднялся, а вот уровень Мирового океана опустился, что, как известно, бывает во времена сильных похолоданий – древние морские гавани, построенные в ту эпоху, сейчас лежат на глубине более одного метра под водой. После того как Осевое время закончилось и климат стал теплеть, начал повышаться и уровень Мирового океана. В конце концов римлянам даже пришлось оставить старый порт в устье Тибра и строить новый порт в Остии, в 10 км вверх по течению от прежнего. Затопило не только старый порт, но и все старые римские солеварни, которые находились у кромки берега. То же самое с солеварнями случилось и в Греции, и на время даже привело к определенному солевому дефициту. Именно в Осевое время греки начали носить теплую шерстяную одежду. Именно тогда плоские крыши минойского периода сменились на милые русскому сердцу двускатные – чтобы снег не задерживался.

…Если вы, поспешая за модой, надумаете покупать недвижимость на Средиземном море – в Италии, Хорватии или Черногории, поимейте в виду, что европейцы теперь больше покупают дома не на море, а в горах. Типа, так прикольнее. Более всего ценятся дома в буковых рощах. Ради этих самых рощ старенькие немцы со своими пенсионными немками и забираются в горы на высоту 1500–2000 км, где дышат лесным воздушком. А вот во времена основания Рима ни в какие горы не нужно было забираться, чтобы подышать буковым запахом, поскольку буковые леса окружали Рим со всех сторон. Бук – дерево холодолюбивое. И когда климат потеплел, буковые леса ушли в горы, в прохладцу. Далекие от современных экологических причуд римские крестьяне только обрадовались этому обстоятельству, ибо на смену буку пришли более полезные виноград и оливки.

Примерно те же климатические ужасы, что и в Европе, фиксируют китайские летописцы эпохи Осевого времени. В I тысячелетии до н. э. в Китае впервые за всю историю наблюдений (а в древнем Китае за Небом наблюдали весьма тщательно) отмечены летние морозы и снегопады. В конце III века до н. э. сильные снегопады и морозы погубили в столице царства Цинь множество людей. Зимой начала замерзать река Янцзы, протекающая, если кто забыл, в субтропиках. Чему ж удивляться, что облик Великой Китайской равнины в ту эпоху коренным образом изменился. На несколько сот километров к югу отодвинулся ареал распространения бамбуковых лесов. Крестьяне перестали собирать по два урожая в год. В сохранившихся лесах полностью исчезли теплолюбивые виды растений и животных.

А вот в северо-западной Индии, напротив, глобальное похолодание Осевого времени привело к иссушению – уровень осадков в то время был на 50 мм ниже современного. Большая часть армии Александра Македонского, уходившей из Индии, погибла в выжженных солнцем пустынях Мекрана – в местах, где сейчас протекает множество рек.

Природные катаклизмы всегда потрясают людей. Это и неудивительно: когда смотришь в лицо смерти, трудно остаться невозмутимым. Поневоле начинаешь задумываться о смысле жизни, бессмертии души и прочей ерунде. Поэтов пробивает на стихи, мистиков на религию, философов на болтовню…

Мощные похолодания воспринимались людьми как надвигающийся конец света. Недаром именно в Осевое время в скандинавских сагах появились Рагнарек – сказание о конце света и гибели богов, а также предание о Бесконечной зиме, которое повествует, как «снег налетает со всех сторон с обжигающим ветром; три таких зимы сменяют одна другую, а лета между ними и вовсе нет». Аналогичные сказания про бесконечную, убивающую людей зиму родились в то время на Иранском нагорье, а также в предгорьях Алтая.

Мир здорово изменился тогда. И экономически, и психологически, и политически. Наверняка в странах с тысячелетней историей, например, в Египте, жрецы искали в своих вековых анналах что-то похожее происходящему кошмару, но не находили. И не могли найти!

…Беспрецедентное время. Беспрецедентные находки ума…

Но, строго говоря, времена, подобные Осевому, в истории человечества случались не раз. Таких «осей» было много. Если внимательно взглянуть на график температуры в районе 1800 года до н. э., можно увидеть, как резко обвалилась тогда температура. Всего за какую-то сотню лет климатическая система рухнула почти на полградуса. Катастрофически быстро и катастрофически намного. Это было болезненно. И потому весьма плодотворно, ибо без страданий успехов не бывает – учась ходить, ребенок падает и набивает шишки. Давайте посмотрим на успехи человечества в «предосевое похолодание». Плотность культурно-политических событий и тут впечатляет.

В Китае появляется первая высокая городская культура – шаньская. В Греции возникает знаменитая микенская культура. Арии разрушают индскую культуру. Гиксосов изгоняют из Египта. Впервые в Европе появляется линейное письмо – на Крите возникает протоалфавит, то есть картинки и пиктограммы (птички, насекомые, руки-ноги) заменяются условными значками, символами. Это качественный скачок! Следующий шаг абстракции – уже алфавит. В Индии рождается древнейшая индийская религия, предтеча индуизма – брахманизм. Пишется первое в истории человечества литературное произведение – Веды. Появляется первая монотеистическая религия. На этом факте стоит остановиться чуть подробнее.

В XIV веке до н. э. в Египте при фараоне Эхнатоне проводится религиозная реформа: все старые боги директивно отменяются как не справившиеся с работой, и вводится культ единого бога Атона. Атон – бог видимого солнечного диска. Кстати говоря, фараона-реформатора раньше звали Аменхотепом IV. Имя «Аменхотеп» означает «Амон доволен». Амон – главарь прежней шайки богов. Новое имя фараона, которое он сам себе придумал и под которым остался в истории – Эхнатон, – означает «угодный Атону». Атон – новый и единственный отныне бог! А Амон получает пинком под зад.

Эта удивительная история с религиозной реформой в Египте для современных историков до сих пор загадка. Понять суть происходившего они не могут. Ну, действительно, странно. Существует тысячелетняя религиозная традиция. На трон вступает новый фараон – Аменхотеп IV, сын великого Аменхотепа III… Воистину, кстати, великого! Он царствовал почти 40 лет и период его правления был золотым веком Древнего Египта. Память об Аменхотепе III на тысячи лет пережила его самого. Будете в Питере, посмотрите на берегу реки Невы в лица каменных сфинксов. Их лица – это лицо Аменхотепа III. 40 лет царствования великого фараона отмечено огромным строительством – прежде всего храмов и прежде всего в честь главного бога – Амона.

И вот на трон садится сын великого фараона. Его царская титулатура включает в себя старого бога Амона. И поначалу ничто не предвещает религиозной бури. Да и с чего бы ей разразиться? Атмосфера в семье Аменхотепа III, равно как и в высших эшелонах страны, была по тем временам достаточно веротерпимой. Одним из воспитателей будущего религиозного реформатора вообще был выходец с острова Крит. А критяне уже тогда отличались не бог весть какой набожностью, они относились к религии довольно легкомысленно, чтобы не сказать атеистично. Европейцы, что с них возьмешь!..

Иное дело крестьянский Египет. Крестьянская масса очень ригидна. Если современные ближневосточные мусульмане готовы убивать за невинные карикатуры, опубликованные в европейской прессе, то вряд ли темный египетский крестьянин был настроен более демократично к ниспровергателям веры отцов. И по меньшим поводам люди бунты устраивали, а тут – целая религиозная революция! Но Эхнатону-Аменхотепу IV она удалась. Всего за несколько лет он перевернул полуторатысячелетние взгляды. Почему веротерпимый Аменхотеп IV вдруг стал столь неравнодушным к религии? Настолько неравнодушным, что рискнул оскорбить в лучших чувствах дремучих египетских крестьян? А главное, отчего же реформа удалась? И как она проходила?

Сначала появляется официальное изображение нового бога, которое разительно отличается от прежних изображений богов: бог солнечного диска Атон рисуется как круг с множеством лучей, каждый из которых завершается кистью руки. Отличие от прежних изображений состоит в предельной абстрактности – никакого зоо – или антропоморфизма. Никаких человеческих тел, птичьих голов и т. д. Круг. И лучики. А внизу круг подчеркивает небольшая синусоида.

Фараон принимает новое, солнечное имя. Фараон основывает новую столицу, название которой – Ахетатон – переводится как Небосклон Атона. Но это еще не все! Дальше реформа катит вперед просто с неотвратимостью катка.

На 9-м году правления Эхнатона из всех надписей начинают вымарывать имя старого вождя богов – Амона.

На 12-м году правления фараон вообще запрещает употреблять слова «боги» и «бог», как впрямую ассоциирующиеся с прежним составом небесного Политбюро. Только Атон! И солнце, и фараон теперь называются одинаково – «владыка».

И что же Египет? Взбунтовался? Вдоль Нила прокатились демонстрации в защиту несправедливо обиженной веры предков? Вовсе нет. И народ, и жрецы спокойно все глотают. Больше того, люди, которые при рождении получили имена старых богов, спешно переименовывают себя. Чаще всего в качестве имени берут древнее название бога солнца – Ра.

…Воистину, у всех этих странностей должна быть очень веская причина!..

На 17-м году правления Эхнатон умирает. И его реформа потихоньку сворачивается. Сначала возвращаются к почитанию прежнего бога Амона, затем в Фивах опять входит в употребление слово «бог». Но и нового солнечного бога Атона продолжают почитать.

Проходит еще четверть века, и Эхнатона уже проклинают и объявляют преступником, а его имя и имена его «приспешников» уничтожаются и вымарываются также, как когда-то вымарывалось слово «Амон».

Почему произошел возврат на круги своя, понятно: тысячелетние традиции возобладали. Но почему Эхнатону удалось так легко переломить вязанку тысячелетних традиций прутиком двенадцати лет? Что-то внешнее должно было ему помочь. Внешнее и наглядное, как война богов, в которой Эхнатон был вынужден принять сторону победителя – бога видимого солнечного диска.

И никто с ним даже не спорил, настолько правота фараона была очевидна. С чем могло на глазах у всего народа бороться солнце? Что это могло быть?

Тьма египетская.

На острове Санторин тогда взорвался вулкан. Вулкан этот расположен от Египта не близко, он находится в 120 км к северу от острова Крит и в 700 км от дельты Нила. Но исследование донных осадков помогло вулканологам восстановить картину грандиозной катастрофы. Интересующее нас извержение было «трехсерийным». В керне, который извлекли в 130 км к юго-востоку от вулкана, толщина слоя вулканических осадков достигает 2 м. До Африки долетело гораздо меньше – там слой пепла всего 1 мм. Но это не значит, что над Африкой не было закрыто солнце. Было закрыто, поскольку ветра дули в сторону Египта.

Любопытно, что нижний вулканический слой (первая «серия» извержения) имеет красный цвет из-за обилия железистых соединений, выброшенных вулканом. Сразу вспоминается Библия с ее рассказом о том, что вода в реке Нил превратилась в кровь, то есть стала красной.

…Египетские казни…

Библия красочно описывает борьбу богов – превращение воды в кровь, нашествие саранчи, появление новых болезней, пандемии, эпидемии… Как все это похоже на поствулканические симптомы! Не так давно вышла научная работа, исследующая крупнейшие извержения уже н. э., то есть последних двух тысяч лет. В ней на основе исторических документов показано, что практически после каждого крупного извержения происходили неприятные в санитарном плане события – пандемии чумы, оспы или других заболеваний, нашествия паразитов… Ну и, естественно, неурожаи. Потому что после каждого большого извержения на несколько лет падает температура.

Если не лень, посмотрите еще раз на табличку извержений – 1695±74, 1623±73, 1454±69, 1192±64, 1084±62, 737±55. Наложив эту цепочку дат на график температуры, мы увидим, что каждое извержение из них методично лупит в сторону похолодания. И все они лежат на длинном, длиною почти в тысячу лет тренде похолодания. Каковой тренд и закончился Осевым временем.

Начало положило извержение «1695». Но чуть только ситуация после него начала выправляться, чуть только температура поползла вверх, как извержение «1623», словно аспирин, сбило температуру. Затем снова робкая попытка потепления – и снова «аспирин» 1454 года (плюс-минус полвека).

Именно здесь и кроется причина исхода евреев из Египта – падение урожаев после всех этих светопреставлений и казней египетских. До этого хорошо жили евреи в Египте – так же, как неплохо они когда-то жили в Месопотамии. Нравилось им. Но вот ситуация ухудшилась, и евреи привычно бегут в поисках места, где получше. Окончательным толчком для их бегства из Египта стало очередное извержение, датировку коего дало бурение гренландских льдов – 1192±64. Оно подбавило холодку и решимости отважным еврейским парням бежать, куда глаза глядят.

…Кстати! Именно тогда и зарождается знаменитый еврейский монотеизм – культ бога Яхве. Бегут евреи под предводительством главного бегуна Моисея, который попутно учит их, как надо родину любить. Точнее, не родину, родина для евреев величина переменная. Бога! Бог у них вместо родины… Возникает резонный вопрос: не оказала ли монотеистическая религиозная реформа Эхнатона влияние на евреев? Не от коренных ли жителей переняли египетские маргиналы – евреи – свой монотеизм? Предложение, достойное обдумывания, мне кажется.

Но вернемся к Санторину. Вулкан дал три серии извержений, что совпадает с тремя ступенями утверждения Эхнатоном новой религии. Пройдемся по этим ступеням еще раз подробнее.

На втором году правления фараон включает в состав своих титулов следующие слова «Единственный для Ра», то есть подчеркивает особую значимость бога солнца. Фиванский дворец фараона получает необыкновенное название «Замок ликования на небосклоне». Возможно, ликовали фараон и его приближенные оттого, что на небосклоне случилось некое просветление. Скажем, после первой серии извержения.

На четвертом году правления фараон резко усиливает пропаганду «бога видимого солнечного диска» – Атона. Во-первых, народу объявляется, что фараон – непосредственный сын Атона, то есть запросто может по-родственному попросить папу, чтобы все было в порядке. Перед словом «Атон» теперь всегда пишется «благословенный» (точнее говоря, ставится значок жизни «анх», что можно перевести как «да пребудет в веках», «да восславится», «вечно живой» и т. д.). Появляется то самое официальное изображение нового бога, о котором мы говорили, – солнце с лучиками. Наконец, полностью оформляется форма богослужения Атону, причем проходит оно не в храме, а прямо на улице – под лучами.

На шестом году, приняв новое имя – Эхнатон, фараон основывает новую столицу – Ахетатон (Солнечногорск!). И с трибуны (колесницы) декларирует: