Текст книги "Юность"

Но главные новости были его личные. В этом году Юрий Сергеевич развёлся с Маргаритой, а после разводных склок лишился и поста директора Беляйковского завода «Звезда», перейдя на работу простым рабочим.

Это и подтолкнуло тогда его на весеннюю попытку переехать жить в Реутово, для чего он попытался устроиться на работу на местный почтовый ящик. И Платону тогда пришлось сопровождать дядю в отдел кадров.

Но этот вариант сразу отпал, так как предлагаемая должность не подходила самолюбивому Юрию Сергеевичу Комарову, к тому же жильё предлагалось в общежитии с долгим ожиданием постановки на очередь и пребывания в ней. А стеснять сестру временным совместным проживанием он не хотел. Да и та бы не согласилась.

Последним за сутки до празднования дня рождения сестры приехал самый младший её брат Евгений Сергеевич Комаров с супругой Зинаидой. В Йошкар-Оле он поработал инженером производственно-технического отдела спецстройуправления № 3 Марийского строительного Треста, затем инженером по комплектации, мастером и старшим мастером Передвижной механизированной колонны № 279, став секретарём её комитета ВЛКСМ. Потом он работал инженером проектно-сметного бюро треста, теперь став заместителем начальника отдела комплектации того же управления треста.

И в пятницу 9 июля все находящиеся в отпусках, на пенсии и на каникулах Кочеты и Комаровы расселись за двумя, сдвинутыми торцами, столами и отпраздновали день рождения, связывающей их в единое целое, Алевтины Сергеевны, которой исполнилось сорок три года.

За столом Платон любовался своими дядями. Они были крепки и сильны, достаточно молоды и каждый по-своему красив. С совместными разговорами они просидели допоздна. Но Платон мужскую компанию покинул раньше. Ведь утром ему опять предстояло рано вставать. Покинул компанию перебравших спиртного братьев Комаровых и Пётр Петрович.

– «А куда это Платон завтра так рано собирается?» – спросил самый старший и самый самолюбивый из них.

Юрий Сергеевич не любил неуважительного отношения к своей персоне, хотя сам, походя, мог обидеть и оскорбить кого угодно.

И Алевтине Сергеевне пришлось раскрыть секрет. Братья шумно прореагировали на неожиданное сообщение, но совершено по-разному.

Старший брат Юрий, как старый истинный кобель, прореагировал восторженно – мол, знай нашего брата, мужика, да ещё потомка Комаровых!

Средний брат Виталий, как блюститель морали, хоть и реагировал восторженно, но осторожно и, в общем, осуждающе.

Ну, а младший Евгений, ещё не имевший своих детей, реагировал якобы восторженно, но с трудно скрываемой завистью. Ведь получалось, что Платон не просто обошёл его, а фактически бросил ему с женой Зинаидой как бы вызов.

Но за общим завтраком, на который Платон успел вернуться, дяди дружно поздравили старшего племянника, неожиданно так рано сделавшего их двоюродными дедами.

– «Платон! Ну, а как будет с женитьбой?» – спросил офицер-моралист.

– «А зачем ему?» – за Платона спросил старший из братьев Комаровых.

– «Так он теперь просто обязан жениться!» – чуть злорадно напомнил младший, тут же поддержанный женой Зинаидой Лаврентьевной.

– «Так я женюсь в любом случае, когда мне стукнет восемнадцать! Мы так с Варей друг друга любим!» – с улыбкой ответил виновник всеобщей суеты.

– «И это будет раньше, чем через два года!» – внесла ясность Алевтина Сергеевна.

– «Так тебе надо ещё успеть и суметь в институт поступить, с твоими-то успехами в учёбе!» – внутренне обрадовался новой трудности для Платона Евгений Сергеевич.

– «Или после школы пойти работать – семью кормить!» – неожиданно вмешался и отец.

– «Сначала надо получше школу окончить!» – твёрдо поставила точку в их разговорах мать Платона.

Последующие дни братья с семьями гуляли по Москве, заезжая на ночёвку в Реутово, из-за чего Алевтине Сергеевне пришлось на время уехать домой. С ней на время напросилась и Настя. Ведь не имевшие на участке тёплого душа, Кочеты, включая Петра Петровича, во время летнего отдыха периодически ездили в Реутово помыться.

Но гости вскоре разъехались, и у Кочетов в садоводстве началась полная и почти беззаботная семейная жизнь. Вслед за сбором клубники, её поеданием и варением варенья, настал черёд и чёрной смородины. Вся женская половина Кочетов уселась обирать её кусты.

Лето было в разгаре.

Через неделю после дня рождения Алевтины Сергеевны в пятницу 16 июля с космодрома Байконур был успешно осуществлён первый запуск новой тяжёлой ракеты-носителя «Протон» с одноимённым научно-исследовательским спутником Земли «Протон-1».

В эту пятницу Петру Петровичу, заехавшему в Реутово помыться, неожиданно дозвонилась дочь Эля.

– «Пап! Я уже который день сюда звоню на всякий случай! Вдруг кого-нибудь из вас застану!? И вот, слава богу, дозвонилась!» – радостно выдохнула она.

И после поверхностного обмена новостями она пригласила отца и брата в это воскресенье поехать с ними на рыбалку на подмосковное озеро.

Пётр Петрович согласился, уговорив и Платона. А поскольку с ними должен был поехать и Гриша, то мест в их автомобиле марки Москвич-403, купленным вскладчину Аркадием Павловичем, для других пассажиров больше не было.

На следующий день 17 июля отец возвратился на участок и торжественно объявил Платону, что в связи с 25-летием, Латвийская и Литовская ССР были награждены Орденом Ленина.

– А мы с тобой на воскресенье награждены поездкой на рыбалку!» – закончил он сообщение саркастическим смехом, рассказав подробности.

Пришлось Платону срочно идти к Варе и рассказать ей о неожиданном предложении старшей единокровной сестры, от которого теперь нельзя было оказаться. А Варя и не возражала. Она ведь всё понимала.

Эля теперь работала в НИИ «Пластмасс», занимаясь диссертацией со сроком защиты через два года. Её руководителем был сам директор НИИ Модест Сергеевич Акутин, ещё с 1960 года одновременно ставший заведующим кафедрой института. Его кафедра с первых же дней своего существования заняла заметное и достойное место не только в системе образования, но она также всегда была ведущей и в среде родственных структур. Она имела большие успехи в развитии промышленности пластмасс, подготовила более пяти тысяч специалистов и четыреста пятьдесят кандидатов наук. Среди них теперь ожидалось появление и Эльвины Петровны Комковой (Кочет), не поменявшей фамилию на Кузяеву.

Платон даже как-то пошутил:

– «Эль! У тебя все три фамилии на букву Ка!? Прям, ку-клукс-клан какой-то?!».

А Аркадий Павлович работал слесарем высшего разряда в Научно-исследовательском физико-химическом институте имени Л. Я. Карпова (НИФХИ). Его лабораторный корпус находился на улице Обуха.

Аркадий Павлович родился 19 июля 1923 года в селе Стрельниково Темниковского района Мордовии. На войну был призван Советским райвоенкоматом Московской области 5 августа 1941 года. А служил в должности токаря-слесаря подвижной ремонтной базы в 92-ом отдельном мотоциклетном батальоне 5-го танкового корпуса сначала Западного, а потом 1-го Прибалтийского фронта.

За годы войны он получил одно тяжёлое ранение, одно лёгкое и контузию, после войны давшие ему инвалидность.

Приказом № 11 по подразделению от 11 апреля 1944 года он был награждён медалью «За боевые заслуги».

В представлении говорилось:

– «… показал себя дисциплинированным, энергичным, знающим своё дело ремонтником. К работе относится исключительно добросовестно. Много работает по эвакуации и восстановлению машин в полевых условиях. За проявленную доблесть в обеспечении боя, достоин правительственной награды «За боевые заслуги». 30 марта 1944 года. Олейник».

Как участник, ветеран и инвалид войны, Аркадий Павлович пользовался различными льготами, в частности в покупке личного автомобиля без очереди, чем он недавно и воспользовался.

И их встреча состоялась. Аркадий Павлович в хорошем расположении духа вывез семью на знакомое ему озеро и действо началось.

Заядлый рыбак очень дорожил общением с отзывчивым Платоном, так как тесть, как казалось ему, был слишком принципиален, непреклонен, непререкаем и прямолинеен, и с ним было очень трудно спорить. Были даже моменты, когда Платон вмешивался в спор двух мужчин, не уступающих сопернику и не слушавших аргументы друг другу, и своим комментарием по возможности приводил их спор к общему знаменателю. А Гриша был ещё слишком мал. А, хоть и умная, но жена, была всё-таки женщиной. Поэтому на их фоне Платон, как тактичный, деликатный, внимательный и соучаствующий собеседник был для него просто находкой.

Поэтому новый зять многим делился с Платоном, любя удивить его и прихвастнуть перед ним, а иной раз и чему-то поучить. Ибо остальные члены семьи болезненно реагировали на его советы и поучения. А Платону было очень комфортно с новым взрослым, опытным и разговорчивым человеком. И он всегда внимательно и с неподдельным интересом слушал того, поощряя на новые рассказы. К тому же он понимал, что их такое активное общение шло на укрепление новой семьи сестры, а сам он этим и перед новым зятем поднимает свой авторитет.

Под руководством Аркадия сначала на берегу были установлены донные «закидушки», а Платону было поручено периодически их проверять, наблюдая за сигнальными колокольчиками, и подсекая клюющую рыбу дёрганием лески. Эля и Пётр Петрович готовили местность, посуду и продукты к обеду, а Гриша пока был предоставлен самому себе, лишь поначалу поддержав деда в сборе сухих веток для костра.

Сам же Аркадий Павлович, собрав необходимые снасти, один забрался в лодку и отплыл на середину озера. И началось длительное наблюдение за лесками и водной гладью. Процесс ловли рыбы оказался длительным и для моторного Платона скучным. Он уже по многу раз обошёл все удочки, но натянутые лески пока не дёргались и колокольчики не звенели.

Но вскоре процесс пошёл, и Гриша пришёл на помощь Платону, предавая матери первый улов для их обеда на природе.

В это же время Пётр Петрович стал разжигать костёр, послав внука в лес за новой порцией хвороста.

Вскоре костёр разгорелся, и первая порция рыбы была почищена. А вскоре на лодке подплыл и Аркадий Павлович, с удовлетворением поднявший над бортом увесистую связку довольно крупной рыбы.

– «Эль! А эту рыбу заберём домой! Только ты её предварительно обработай и положи в сачок в воду, а потом всю сложим в ведро!» – распорядился бывалый рыбак.

Совсем скоро опытная повариха Эля вместе с отцом сварили на костре уху и ещё на вертеле поджарили рыбьи тушки. И обед начался. На свежем воздухе всё казалось очень вкусным и, главное дело, своевременным. Все наелись вдоволь. После обеда Эля, немного поплавав, легла позагорать.

А Пётр Петрович сначала тщательно помыл посуду, а потом вместе с Гришей они тоже поплавали в стороне. Аркадий Павлович опять уселся в лодку, а Платон с Гришей продолжили изредка донками вытаскивать рыбу. Но вскоре Грише это надоело, и он уселся на скамейку на берегу.

За этими занятиями Пётр Петрович и сфотографировал их. Сына, тянущего леску от донной удочки на фоне рыбацкой лодки, лежащую на песке дочь и сидящего на скамейке и ковыряющегося в песке внука.

Несколько пополнив улов новой рыбой, все стали собираться и паковаться.

Обратно они ехали чуть уставшие, но счастливые. По дороге Кузяев и Комковы в лицах рассказали Кочетам, как они в прошлом году замучились после рыбалки втроём на торфяных озёрах в районе Шатуры. Удачно завершив её и набив уловом полные рюкзаки, они довольные двинулись к автобусной остановке. Но таких счастливых и удачливых оказалось немало, более сотни человек, вытянувшихся в подобие очереди. А автобусы ходили по обычному расписанию, никто дополнительно на воскресный вечер их не выделял. Но больше всего толпа взволновалась, когда долгожданный автобус показался на пыльной дороге. И так нечёткие очертания очереди совсем размылись, превратив её в волнующуюся жаждущую толпу. Было совершенно очевидно, что все отсюда сейчас не уедут, а следующий автобус будет только через час, если будет. Но и это не гарантировало их попадание на следующий транспорт. Самые первые, стоявшие в очереди, разделившись на два потока, уже с вожделением подходили к открывшимся дверям, но в этот момент нетерпеливая толпа им завидующих и напиравших сзади, отодвинула их от заветных дверей, прижав к борту, и первые оказались последними. Но к счастью эта сила просто внесла всех троих в салон, правда, затем крепко стиснув их со всех сторон. После этого Аркадий Павлович зарёкся больше пешим ездить на рыбалку, пока не купит автомобиль.

Так что теперь он наслаждался свободой передвижения, но главным образом, вместимостью машины. Он подбросил Кочетов до Люберец, и они распрощались. Поздравив Аркадия Павловича с наступающим завтра днём рождения, Пётр Петрович пригласил их в гости на участок в Бронницы. Ни разу там ещё не бывавший Аркадий Павлович принял приглашение с благодарностью. Домой отец с сыном приехали поздно, но зато с рыбой.

А 19 июля на открытии IV-го съезда Румынской рабочей партии она была переименована в Румынскую коммунистическую партию, а сам съезд стал именоваться IX-ым съездом РКП.

Когда Платон поздно вечером вынужденно прошёлся по саду, то почувствовал знакомый специфический запах. Вокруг пахло то ли кошачьей мочой, то ли чёрной смородиной.

Июль заканчивался. Заканчивался и первый круг чемпионата СССР по футболу. После первого круга, завершившимся 29 июля, лидировало московское «Торпедо», на два очка опережавшее киевлян и на пять ЦСКА. Московское же «Динамо», грешившее ничьими, чуть опустилось на одиннадцатое место.

Немного опустись и супруги Кочеты. Постоянная работа в саду и огороде, напряжение от набега многочисленных гостей, обилие разных эмоций на фоне монотонной и однообразной жизни в садоводстве несколько расшатали их нервную систему. Но если раннее, всегда выходившая из себя по любому поводу, Алевтина Сергеевна срывалась, прежде всего, на детях, а то и на матери с мужем, то после операции на щитовидку она стала явно спокойней, не допуская крика, а переходя на занудную критику, подколы и лёгкие оскорбления.

То теперь очередь дошла и до Петра Петровича. Не сумев в очередной раз убедить бывшую жену очевидными аргументами и простой логикой, которые она иной раз демонстративно не слушала, старший Кочет срывался на громкий окрик и интеллигентские оскорбления, выскакивая на улицу.

– «Петя! Тебе нельзя волноваться!» – в такие моменты кричала со своего участка Галина Борисовна, пытаясь успокоить распетушившегося старшего Кочета.

Она вообще давно взяла над ним негласное шефство. А произошло это после того, как он как-то по неосторожности поделился с нею своими проблемами в общении с бывшей женой. Поскольку между соседями забор был поставлен только на Костылинскую половину, тот общаться им было удобно, не выходя за калитку на улицу.

– «Пётр Петрович! К барьеру!» – иногда подзывала Галина Борисовна к забору старшего Кочета, с которым давно находилась в приятельских отношениях.

А его бывшая тёща Нина Васильевна из-за этого даже подозревала их в любовной связи.

Но с окончанием июля закончился и отпуск у Алевтины Сергеевны.

Теперь она приезжала на участок только по так любимым Платоном субботним вечерам. И не только из-за её приезда субботние вечера он полюбил давно. Ведь они давали надежду и мечты на воскресенье.

Платон давно полюбил августовские вечера, когда темнело раньше, и можно было незаметным побродить по своему саду, подышать свежим ароматным воздухом, и просто помечтать, как на ближайшее время, так и на перспективу, так и вообще.

Этим летом с середины июля до начала августа Платона опять по вечерам очень забавляли звуки громко стрекочущих в малине больших зелёных кузнечиков, по ошибке мамой названных сверчками. Это были явные предвестники зрелого лета. Платон пеленговал их стрекот и ловил их. А рассмотрев, тут же отпускал бедолаг, пытавшихся большими, сильными, шершавыми и даже колючими задними лапками помочь себе вырваться из его цепких пальцев.

Их жизнь в садоводстве в будние дни и без мамы опять потекла размеренно, циклично повторяя одни и те же занятия, увлечения и игры. Всё было обыденно и ожидаемо.

Неожиданностью лишь явилась новость, что 5 августа на линии контроля в Кашмире между индийскими и пакистанскими войсками начались перестрелки, приведшие к крупномасштабному военному конфликту, ставшему «второй индо-пакистанской войной».

Зато над Кочетами и над всеми советскими людьми простиралось мирное небо. Его хранителями давно стали называть советские ракетные войска стратегического назначения, в которых давно служил средний брат Алевтины Сергеевны. Теперь он был назначен начальником отдела ракетного топлив и горючего корпуса РВСН, штаб которого размещался в Оренбурге.

В нём он уже с начала августа жил с семьёй, но пока в комнате. А квартиру ему обещали только через год. Вся семья Виталия Сергеевича Комарова была довольна переезду, но теперь стало не хватать денег.

Не хватало денег и Кочетам. И если бы не бабушка Нина со своей пенсией и подработками, им бы пришлось потуже затянуть пояса. А так, при правильном планировании расходов, им своих средств на жизнь вполне хватало.

Единственное, что теперь угнетало Платона, так это его пока финансовое не участие в судьбе сына.

– Может мне после школы всё же пойти работать? Специальность токаря у меня будет! Да и место работы уже гарантированно определено недалеко от дома! – иногда терзался он сомнениями.

Тем временем к середине августа подошёл к концу и отпуск у Надежды Васильевны Гавриловой. И после обеда в воскресенье 15 августа Александр Васильевич отвёз всю семью в Москву. Платон ещё накануне вечером в субботу тепло распрощался с Гавриловыми, до этого почти весь день гуляя с сыном в коляске по садоводству, тем временем, как вся семья Вари неспешно паковала свои вещи к завтрашнему отъезду.

Попрощаться с Гавриловыми, устроившими праздничное прощальное чаепитие, подошли и все остальные Кочеты, на прощанье облобызавшие внука, племянника и правнука.

Теперь жизнь Платона существенно изменилась. Не надо было три раза в неделю рано утром ездить в Москву, и в день по несколько раз гулять по садоводству с коляской. Теперь он больше времени посвятил своим играм и увлечениям.

Он опять в свой настольный футбол за «Динамо» (Тбилиси) выиграл чемпионат СССР по футболу, в Бразилии разгромил все войска противника и восстановил власть бывшего президента страны Жоао Гуларта.

И его команда «Спутник-1», несмотря на два технических поражения, досрочно стала чемпионом. А он с пятьюдесятью тремя голами стал, наконец, лучшим бомбардиром турнира, в этот раз, обойдя Сашу Павлова, забившего лишь сорок два.

Но все уже убедились и понимали, что эти турниры не приживутся. Во-первых, на будущий год их садоводство уже не смогло бы выставить команды. Мальчишки возраста Платона в июне сдавали выпускные экзамены, а потом многих из них ждали вступительные экзамены в институты. А из-за нехватки мальчишек рождения начала пятидесятых годов, команду 1954 года рождения и младше они смогли бы выставить лишь на следующий год, да и то не в полном составе. Последствия послевоенного всплеска рождаемости уже прошли.

Прошёл и кураж от летнего отдыха у москвичей. Вечера наступали всё раньше и раньше, и стало прохладней. Многие уже стали подумывать о приближающемся первом сентября, школе или институте. Лёгкий флёр непонятной грусти стал окутывать садоводство.

Некоторые наотдыхавшиеся уже потянулись в Москву. Захандрила и Настя, которой надоел её такой летний отдых. Летом она, не считая редких гуляний и игр в бадминтон, в основном, кроме огорода, читала книги и уже самостоятельно варила варенья.

И вскоре они с бабушкой Ниной уехали в Реутово. Настя рвалась на встречу к подругам, а Нина Васильевна в деревню на помощь к старшему сыну Юрию. А на их участке наступили временные изменения. Там теперь по будням жили только Платон с отцом, каждый, в общем-то, занимавшийся своими делами.

В этот период приготовление еды падало на отца. Пётр Петрович ещё с детства любил овощи, особенно репчатыё лук, потому по возможности всегда делал салаты с ним, конечно, не забывал и зелёный. Сначала он мелко резал всю зелень: перья лука, укроп, сельдерей и петрушку с листьями салата и давил её столовой ложкой до появления сока. Потом он добавлял остальные овощные компоненты: редис, огурцы, морковь, свёклу, помидоры и сладкий перец, заправляя всё это «постным» маслом. Получалось вкусно и тем более полезно.

Изменения произошли и на международной арене.

К 21 августа вступила в силу новая конституция Румынии, получившей название Социалистической республики Румыния.

А 24 августа президент Египта Гамаль Абдель Насер и король Саудовской Аравии Фейсал подписали соглашение по йеменскому вопросу.

Им предусматривалось не позднее 23 ноября этого года проведение в Йеменской Арабской республике плебисцита по будущему государственному устройству, а также эвакуация египетских войск из Северного Йемена.

Зато стабильно было в чемпионате СССР по футболу.

В августе оба лидера проиграли по одному разу и один раз сыграли вничью. Торпедовцы уступили в самом конце месяца динамовцам Москвы, а киевляне – столичным армейцам.

Вечером в воскресенье 29 августа Кочеты выехали с участка домой, пока оставив там одну, перед отъездом на длительное время в деревню, копающуюся в огороде бабушку. И как всегда они с мамой и отцом тащили в Реутово тяжёлые сумки с урожаями.

На следующий день отец свозил детей в Московский Планетарий. Остатки этого и последующий день Платон и Настя посвятили подготовке к школе. А Пётр Петрович снова выехал на участок, на этот раз заниматься обрезкой малины, веток кустов и яблонь, и их сжиганием.

Но Платон и Настя успели пообщаться и с возвратившимися домой после каникул своими дворовыми друзьями.

С Настей в одном классе продолжали учиться её подруги по дому Наташа Ямщиков и Алла Гарнизова, а также Лариса Квартникова.

А к Платону зашли его друзья-одноклассники из соседнего дома Боря Быков и Володя Лазаренко, позвав его гулять по Реутову. Их взаимным рассказам о проведённых летних каникулах не было конца.