Текст книги "Черное солнце"

Москва, Управление ФСБ, наши дни

В такой ярости я нашего генерала еще не видела. Конечно, Шварца мы прошляпили, и возразить тут было абсолютно нечего. Лопухнулись мы как сопливые новобранцы. А вместе с этим неизвестный нам убийца оборвал и единственную ниточку, которая, как мы полагали, должна была вывести нас на след пропавшей автоколонны. Если бы мы только знали тогда, как ошибаемся! Пока же было понятно, что кто-то постоянно идет на шаг впереди нас.

– Суходольский! Какого черта вы поперлись в местное УВД? Что, нельзя было уточнить фактический адрес места жительства фигуранта через нашу агентурную сеть? Вы вообще-то когда-нибудь слышали о таком понятии, как «утечка оперативной информации»? Что мне вам – лекции читать? Понимаете, что теперь вся ваша работа пошла псу под хвост? – не на шутку разбушевался Тарасов. – Ладно Суходольский, у него вечно все наперекосяк, – генерал в гневе развернулся в мою сторону, – но ты-то, Ростова, вот уж от кого я такого ляпа никак не ожидал. Вы же профессионалы! Волкодавы, мать вашу! – начальник упал в кресло и наконец позволил себе перевести дух. – Ладно, давайте по делу. Вот результаты вскрытия, ознакомьтесь, – и сильным движением толкнул папку, которая, проскользив по полированной поверхности стола, упала мне на колени.

«…Москва, Газетный переулок… Пулегильзотека МВД… Извлеченные из трупа гр. Шварца пули по характерным следам, оставленным на изучаемом материале нарезкой ствола… 100 % идентифицируются с… пулями, извлеченными из трупа, обнаруженного на месте преступления, совершенного по адресу: Москва, Котельническая набережная…»

Дальше я уже не читала, а просто передала документы напарнику.

– Какие есть соображения?

– Опять появился этот злосчастный пистолет, – начала я, сделав большой глоток минералки, – а это значит, на нашем поле вновь появился старый игрок. Хладнокровный и безжалостный. По сравнению с ним внук Шварца – это пешка, разменная карта в руках более крупной фигуры. К сожалению, никакой информацией о неизвестном мы пока не располагаем. По логике, им может оказаться кто угодно. Честно говоря, утром я еще готова была для очистки совести отработать окружение убитого на предмет возможного выявления бытовых мотивов убийства. Версию, что он просто перешел дорогу каким-то пришлым «черным копателям», а вы знаете, в этой области сейчас крутятся по-настоящему бешеные деньги, я рассматривала как маловероятную, но все же рабочую. И дело тогда, возможно, было бы вовсе не в нашем золотом конвое. А поимели бы мы просто банальнейшее стечение обстоятельств. При таком раскладе стоило со спокойной совестью спихнуть дело об убийстве гражданина Шварца в МВД и, уже ни на что не отвлекаясь, искать дальше. А теперь все, как вы говорите, «псу под хвост». По большому счету, мы еще не продвинулись в этом деле ни на шаг. Труп Шварца для нас бесполезен. Это тупик. Единственное, что у нас остается, – пистолет. И то не сам вальтер, а только его тень. И это обстоятельство сводит на нет весь мой оптимизм.

– Ростова, я думаю, впадать в панику пока рановато, – генерал опять нацепил свои знаменитые очки, – но, как говорится, что имеем, то имеем. Только прошу вас не забывать: поиск убийцы гражданина Шварца и так компетенция МВД. А у нас с вами совсем другие задачи. Но вы с Суходольским все равно отработайте эту, так сказать, бытовую версию. Как ты выразилась – просто для очистки совести. Только быстро и осторожно. Не будем путаться под ногами у милиции. А затем в понедельник, то есть послезавтра, займитесь ближайшим окружением Шварца-старшего. Потому как чует мое сердце, что этот загадочный мистер «X» с наградным пистолетом Веретенниковой – тень из далекого прошлого. С архивом я договорюсь. Все свободны.

Оперативные документы

«…Из журнала боевых действий 5-го механизированного корпуса о боевых действиях корпуса при выходе из окружения 3 августа 1941 г.

Боевая задача:

Согласно приказу штаба 20-й армии, 5-й механизированный корпус во взаимодействии с 229-й и 233-й стрелковыми дивизиями с 4.003.8.41 г., сосредоточив все усилия в направлении Усинино, Зодня, Пнево, Мокеево, прорывается через р. Днепр у Соловьева, Мокеево и, прикрываясь по рубежам 233-й стрелковой дивизией, начиная с р. Хмость, р. Орлея, р. Водва, к 5.004.8.41 г. занимает оборону за р. Днепр на участке устье р. Вопь, устье р. Устром.

1-й мотострелковой и 57-й танковой дивизиям удерживать рубеж Илья Пустой, Тресвятье, Курдимова и, ведя подвижную оборону на рубеже р. Орлея, р. Лосьмена, ударом в направлении Михайловка, Пищино прорваться к переправам через р. Вопь и к 5.004.8.41 г. занять оборону по р. Вопь на участке Лесн, устье р. Вопь.

Описание боевых действий:

Противник продолжал теснить 16-ю и 20-ю армии к р. Днепр, перерезав их коммуникации и стремясь расколоть их фронт и разбить по частям. По решению командира корпуса 229-я стрелковая дивизия имело задачу наступать в направлении высота 211.9, Пнево, устье р. Лосьмена, и совместно с 17-й танковой дивизией уничтожить противника в районе Пнево, в дальнейшем форсировать р. Днепр юго-восточнее Макеево и к 5.004.8.41 г. занять оборону на участке дорога Коровники – Соловьеве, устье р. Устром. 17-я танковая дивизия совместно с 229-й стрелковой дивизией имела задачу разбить противника в Пнево; в дальнейшем выйти на р. Днепр на участке Макеево, Соловьева и к 5.004.8.41 г. занять оборону на участке Соловьевская переправа, излучина р. Днепр.

13-й танковой дивизии наступать уступом слева за 17-й танковой дивизией с задачей занять Зодня и организовать оборону, прикрывая отход тылов на восточный берег р. Днепр, после чего к 5.004.8.41 г. занять оборону по восточному берегу р. Днепр на участке устье р. Вопь, шоссейный мост через р. Днепр. При продвижении в восточном направлении 13-й танковой дивизии прикрыть наступающие части 229-й стрелковой и 17-й танковой дивизий с севера и северо-запада.

233-й стрелковой дивизии, ведя подвижную оборону на рубежах р. Хмость, р. Орлея и р. Водва, к 5.004.8.41 г. выйти на восточный берег р. Днепр в резерв командира корпуса в район лес[а] северо-западнее Свирколучье.

Движение штаба 5-го механизированного корпуса прикрывать 8-му мотоциклетному полку. 17-му понтонно-мостовому батальону под руководством начальника инженерной службы 5-го механизированного корпуса навести переправу через р. Днепр, в районе устье р. Вопь, Мокеево.

При отходе за р. Днепр командиром корпуса объявлено в приказе: командирам и комиссарам частей под личную ответственность вывести всю материальную часть за р. Днепр.

Пытаясь перейти в наступление, части корпуса с приданными стрелковыми дивизиями встретили упорное сопротивление противника. 229-я стрелковая и 17-я танковая дивизии заняли оборону и продолжали оставаться на прежнем рубеже.

На фронте 13-й танковой дивизии с северного направления к 10-ти часам противник перешел в наступление, нанося 26-му и 25-му танковым полком большие потери. 13-я танковая дивизия, оказывая упорное сопротивление, организованно отошла и к 15.003.8.41 г. заняла оборону по Смоленскому шоссе на фронте Елагино, Водуево.

Противник силой до двух батальонов к шести часом вышел в район Вочково, Нодво. В течение всего дня части корпуса и штаб корпуса с корпусными частями были подвергнуты массированному перекрестному артиллерийскому огню в районе рощи восточнее, севернее и юго-западнее Лешеньки. Командованием корпуса были приняты все меры к круговой противотанковой обороне, был мобилизован весь личный состав штабов и тыловых органов.

Решение командования корпуса отправить все тылы частей с утро 3.8.41 г. за р. Днепр в район Ратчино [выполнить] не удалось, ток кок коммуникации и переправа были заняты противником. К исходу дня противник закончил окружение частей 5-го механизированного корпуса, 229-й и 73-й стрелковых дивизий, попытки со стороны противника отделить 73-ю стрелковую дивизию от 5-го механизированного корпуса успеха не имели.

Попытки со стороны корпуса в течение двух суток прорваться в направлении Пнево, Соловьева успеха не имели, части корпуса встретили со стороны противника организованную жесткую оборону. Кроме того, отсутствие снарядов, горючего и недостаточное количество продовольствия поставили [ноши войска] в тяжелое положение.

К исходу 3.8.41 г. командир 5-го мехкорпуса решил: совместно с 73-й и 229-й стрелковыми дивизиями в 23.303.8.41 г. начать выход из окружения в направлении Ратчино, навести переправы через р. Днепр и перейти на восточный берег р. Днепр.

73-й стрелковой дивизии выделить боковой отряд, усиленный одним танком и двумя бронемашинами 5-го механизированного корпуса, и направить по маршруту Гринцово, Надва, Мигово, Лесницово, Вочково, Сториново, Рыжкова с задачей занять оборону на рубеже Стариново, Рыжкова фронтом на запад и удерживать его до окончания переправы через р. Днепр всей материальной части. Остальным частям следовать за 13-й танковой дивизией. Командиру 17-й танковой дивизии при прохождении Морево оставить в обороне до одного полка на рубеже Морево, южная оконечность болота, долина р. Орлея, фронтом на север. С выходом 13-й танковой дивизии полк подчинить командиру 13-й танковой дивизии. Оборону не снимать до окончания переправы через р. Днепр всей материальной части.

Командиру 13-й танковой дивизии с выходом на рубеж Морево, южная оконечность болото р. Орлея занять район обороны фронтом на северо-запад, подчинив себе полк 17-й танковой дивизии. Оборону не снимать до окончания переправы всей материальной части через р. Днепр.

Командиру 229-й стрелковой дивизии с выходом на меридиан Логунова занять Ляхово и удерживать его до окончания переправы всей материальной части через р. Днепр.

Маршрут движения 5-го механизированного корпуса: Лешеньки, Никольское, Кунцево, долее колонным путем 0,5 км восточнее Федурно, 1 км восточнее Морево, Бабеева, севернее Дуброва. Порядок построения колонны: передовой отряд – до полка 17-й танковой дивизии с двумя ротами 8-го мотоциклетного полка, начальник колонны – командир [полка] 17-й танковой дивизии; штаб 17-й танковой дивизии, штаб 5-го механизированного корпуса, батальон связи, дорожный батальон, 8-й мотоциклетный полк, тылы 17-й и 13-й танковых дивизий. Начальник арьергарда – командир 13-й танковой дивизии.

При подходе к северо-западной окраине Дуброва головной отряд встретил упорное сопротивление противника силой до двух рот с несколькими противотанковыми орудиями и вступил в бой при поддержке двух танков («Т-34» и «БТ-7») и трех бронемашин («БА-10»). В результате сражения противник был уничтожен, и колонна с боем продвигалось по маршруту в направлении Ратчино.

В районе Ратчино колонна также было встречена организованным пулеметным огнем, огнем противотанковых орудий и автоматов. Противник использовал церковь, деревья и остатки печных труб сгоревших домов. В результате боя головной отряд овладел Ратчино, уничтожив противника, и вышел на западный берег р. Днепр в районе переправы со значительным количеством материальной части. Подразделения 8-го мотоциклетного полка были переправлены на восточный берег р. Днепр и заняли оборону по берегу реки. С переходом подразделений 8-го мотоциклетного полка на восточный берег р. Днепр под руководством начальника инженерной службы 5-го механизированного корпуса подполковника Зверева средствами 17-го понтонно-мостового батальона начало наводиться переправа через р. Днепр под сильным пулеметным и минометным огнем. В это же время подошедшие подразделения занимали оборону по западному берегу р. Днепр (подразделения подходили мелкими группами) и продолжали очищать район Ратчино от противника.

Около 11.004.8.41 г. переправа было наведено и началась переброска машин на восточный берег р. Днепр. После прохода через переправу нескольких машин противник открыл артиллерийский огонь по переправе со стороны Ляхово. Кроме этого, три танка противника подошли к колонне автомашин, сгруппировавшихся у переправы, и начали в упор расстреливать зажигательными снарядами, в результате чего половина машин через несколько минут загорелось. Несмотря на это, машины продолжали следовать через переправу. Через 15 минут авиация противника в количестве двенадцати бомбардировщиков произвело налет по переправам, в результате чего мост был выведен из строя и подходы к мосту изрыты воронками авиационных бомб, кроме того, противник продолжал обстреливать переправу артиллерийским, пулеметным и минометным огнем.

После этого не было возможности продолжать переправу автомашин. Со значительными потерями оставшиеся группы бойцов и командиров отошли на восточный берег р. Днепр и заняли оборону.

С наступлением ночи под огнем противника переправа было вновь восстановлена, и части продолжали эвакуацию машин на восточный берег р. Днепр. Не выполнив приказ командира корпуса, 73-я и 229-я стрелковые дивизии и боковые отряды при столкновении с противником оборону на указанном рубеже не заняли, а вышли на маршрут 5-го механизированного корпуса и 17-й танковой дивизии и, двигаясь в беспорядке, нарушали движение основной колонны.

В период боя головного отряда в районе Дуброва противник оказывал сильное воздействие с северного направления.

Часть колонны автомашин и личного состава повернуло от Дуброва на юг и в районе леса южнее Дуброва встретила упорное сопротивление противника, разбилось на отдельные отряды. Под подчинением командиров отряды выходили из окружения, спускаясь на юг. Так, под руководством заместителя командира корпуса генерал-майора Журавлева, начальника штаба корпуса полковника Бушкова, начальника оперативного отдела полковника Рогуля и командира 17-й танковой дивизии полковника Корчагина отряды в 120–150 человек разгромили и уничтожили группу противника в районе леса южнее и юго-западнее Дуброва. С боем переправились вплавь через р. Днепр в районе Малиновка и южнее, обходя левый фланг 17-й мотодивизии противника, и 7.8.41 г. вышли из окружения в район Новоселки.

13-я танковая дивизия, прикрывая выход корпуса из окружения, к рассвету 4.8.41 г. головой колонны достигла д. Никольское и была отрезана от главных сил корпуса. Противник, преследуя арьергард дивизии, непосредственно имел соприкосновение с прикрывающими частями. Кроме того, голова колонны дивизии было обстреляна артиллерийским, пулеметным и минометным огнем из леса северо-западнее Никольское и из леса юго-западнее Пустошь.

По решению командира 13-й танковой дивизии, части в районе Никольское перешли к обороне. В дальнейшем под воздействием усиливающегося огня противника части отошли в лес юго-западнее Лешеньки и продолжали обороняться до наступления темноты, где был вовсю проявлен героизм и стойкость окруженных частей 13-й танковой дивизии, отбивших несколько атак. Оставшиеся части 13-й танковой дивизии ночью группами выходили из окружения.

3.8.41 г. 602-й мотострелковый полк 1-й мотострелковой дивизии остался в окружении в районе Семеновское, Курдимова. Результаты выхода из окружения неизвестны. Корпус вышел из окружения со значительным количеством личного состава и незначительным количеством материальной части.

Документация штаба корпуса о боевых действиях при выходе из окружения была уничтожено (сожжена), за исключением боевых приказов.

Примечание. Ввиду того что значительная часть оперативных документов было уничтожено при выходе 5-го механизированного корпуса из окружения (4.8.41 г.), все события с 20.7.41 г. занесены в журнал боевых действий по памяти, по справкам участников боев и по имевшимся отдельным документам».

Москва, наши дни

Несмотря на то что был выходной, я проснулась не то чтобы ни свет ни заря, но все же, против обыкновения своего, рановато – часов в десять утра. В выходные я люблю поспать. Стоял теплый летний день. Ласковые солнечные лучи, лениво пробиваясь сквозь плотные шторы, выхватывали из полумрака комнаты целые мириады пылинок, стало понятно: пора наконец сделать генеральную уборку. Еще раз сладко потянувшись и решительно отбросив одеяло, я встала и, нашарив на прохладном полу шлепанцы, отправилась в душ. Однако на полпути меня остановил звонок телефона, надрывающегося на кухне. Еще по службе в нашей доблестной милиции я знала: такие вот неожиданные звонки, да еще в выходной день, с очень большой долей вероятности не сулят ничего хорошего. Я даже на мгновение замерла, размышляя, стоит подходить к телефону или нет. Но все же чувство долга, как всегда, взяло верх, и я подняла трубку.

– Привет, Наташка, – услышала я Томкин веселый голос и про себя облегченно вздохнула. – Проснулась? Давай собирайся и пулей лети ко мне на Арбат. Здесь все объясню, – как всегда, безапелляционно заявила Томка, не давая мне никакой возможности вставить хотя бы слово.

– Томка, видишь ли, – замялась я, – сейчас никак не могу, давай ближе к вечеру. Я хотела дома наконец убраться.

– Ну ты даешь, подруга, говорю же тебе русским языком: срочно ко мне. Ты сама же просила, если будет что-то интересное, сразу звонить тебе. Ну так вот, есть потрясающие новости. Через час жду!

И в трубке послышались частые гудки.

Зная Томку уже много лет, я была уверена, что случилось нечто экстраординарное, иначе бы она так себя не вела.

«Ладно, – подумала я, – смотаюсь по-быстрому, московские дороги в этот погожий летний выходной день, по логике вещей, должны быть совершенно свободны».

Приняв душ и проглотив йогурт, я легко сбежала вниз по лестнице и, прыгнув в машину, рванула с места.

Томкин антикварный магазин располагался в особняке восемнадцатого века в Сивцевом Вражке – маленьком переулке недалеко от Старого Арбата.

Едва я подрулила к высоким кованым воротам особняка, как на широких мраморных ступенях появилась Томка в умопомрачительном воздушном сарафане небесно-голубого цвета. Быстро чмокнув меня в щеку и не дав опомниться, подруга крепко схватила меня за руку и поволокла через торговый зал магазина, уставленный разными древностями, в самую дальнюю комнату, где у нее располагалась так называемая реставрационная мастерская. Буквально впихнув меня в полутемное пыльное помещение, Томка устремилась дальше, а я, больно ударившись коленкой о какую-то железяку, поспешила за ней. Почти сразу взору моему предстал мой собственный шкаф, так долго и под всяческими предлогами выманиваемый у меня Томкой и только с месяц назад отданный наконец в ее полное владение. Шкаф поражал дивной лакированной поверхностью дверей, блеском бронзовых ручек и вообще – всем своим новым обликом. Я даже замерла от восторга. Однако моя подруга, не останавливаясь, пролетела мимо шкафа и затормозила только возле письменного стола, заваленного многочисленными пыльными папками. Ловко выхватив из верхней стопки какой-то листок, Томка с гордостью протянула его мне со словами:

– Читай! Бывает же такое!

Я осторожно взяла в руки документ, точнее его качественную цветную копию. Еще не веря в такую удачу, я быстро пробежала глазами по тексту:

«Смоленск, 27 июля 1941 года.

Смоленское отделение Государственного Банка СССР

Опись

Ценностей, отправляемых в ГОХРАН СССР

(Государственный Банк СССР)…»

Чем дальше я читала копию документа, тем больше перехватывало у меня дыхание. Дочитав до конца, я обессиленно опустилась в какое-то облезлое, некогда аристократическое кресло, обитое потертым бархатом и терпеливо ожидающее своей очереди на реставрацию, причем явно уже не первое столетие. В моей голове все окончательно перемешалось. Печатный текст был испещрен многочисленными рукописными пометками на немецком и датируемыми в основном началом 1945 года. Но одна полустертая подпись сразу бросилась мне в глаза: «Waldemar Sch». Не успела я прийти в себя, как около меня возникла Томка с двумя бокалами шампанского и на мой немой вопрос, который, впрочем, ясно читался у меня в глазах, затараторила:

– Ну что, подруга, оценила? Представляешь, во время реставрации твоего, да, ты не ослышалась, твоего, шкафа реставратору понадобилось снять зеркало с внутренней стороны дверки для полировки. А там – это. Ну, что скажешь?

– Нет слов, – развела я руками. – Но меня мучает только один вопрос: каким образом этот документ попал в шкаф к Герингу? Не в кабинет, не в сейф и даже не в письменный стол, а в шкаф, который, как рассказывал дед, стоял в спальне рейхсмаршала в лесном охотничьем домике. Бред какой-то.

– Ну, это тебе виднее. Единственное, что я могу сказать точно: шкаф этот, а вернее гардероб, судя по великолепно сохранившимся чернильным штампам с инвентарным номером, а именно цифрой «927», на все сто процентов действительно принадлежал рейхсмаршалу. Но и это еще не все. Одна ножка шкафа оказалась полой, а внутри обнаружилось вот что! – Томка протянула мне небольшую, слегка подернутую ржавчиной металлическую катушку с намотанной на нее узкой матерчатой лентой черного цвета.

– И? – вопросительно посмотрела я на подругу, вертя в руках находку.

– На первый взгляд похоже на ленту от пишущей машинки, – пожала плечами Томка. – Отдай экспертам, они, я думаю, разберутся и…

– Слушай, – бесцеремонно прервала я ее, – давай позвоню Тарасову. Пусть пришлет наших спецов. Ты не возражаешь?

– Другого выхода у меня все равно нет? Звони уж, что с тобой поделаешь? А я дам команду кое-что тут прибрать пока. Ну, ты меня понимаешь.

Я обреченно кивнула и, позвонив в «контору», вышла покурить на свежий воздух. Эксперты прибыли на удивление быстро и, подхватив свои волшебные чемоданчики, неслышно прошмыгнули внутрь. Когда к воротам особняка, в котором так удобно расположился Томкин магазин, вальяжно подрулил огромный, наглухо тонированный «Мерседес» генерала Тарасова, я, бросив окурок в ближайшую урну, мигом подскочила к распахнувшейся дверце автомобиля, дабы лично засвидетельствовать таким образом свое почтение высокому начальству. Оно же, в свою очередь, несмотря на выходной, явилось этому грешному миру во всем своем ослепительном блеске. Этот великолепный, явно сшитый на заказ генеральский мундир, весь в блеске орденов и медалей, темно-синие лампасы идеально выглаженных брюк, надменный взгляд из-под густых, начинающих седеть бровей…

Честно говоря, я еще ни разу не видела Тарасова в парадной форме и от неожиданности даже растерялась.

– Привет, Ростова, рот-то прикрой, а то муха залетит. Ну, что вылупилась? Я сегодня детишкам в детском доме рассказы рассказывать буду, по команде самого, – генерал обреченно закатил вверх глаза и сварливо продолжил: – Это только у вас, бездельников, иногда по воскресеньям выходной. Ладно, веди, показывай свою «лавку древностей». – И важно поднялся по ступеням, не обращая абсолютно никакого внимания на увивающуюся вокруг него Томку.

Оперативные документы

«…Боевой приказ командующего войсками 20-й армии № 49 на отвод войск 20-й и 16-й армий за р. Днепр 2 августа 1941 г.

1. Противник продолжает теснить 16-ю и 20-ю армии к р. Днепр, отрезав их коммуникации и стремясь расколоть их фронт и разбить по частям.

2. 20-я и 16-я армии, частью сил удерживаясь на рубеже Илья Пустой, Тверицы, Курдимов, р. Хмость, р. Бол. Вопец, остальными силами отходят за р. Днепр.

3. 57-я тд [танковая дивизия] и 1-й мед [мотострелковая дивизия], удерживаясь на рубеже Илья Пустой, Трисвятье, Курдимово и ведя подвижную оборону на рубежах рек Орлея, Лосьмено, ударом в направлении Михайловка, Пишино прорваться к переправам через р. Вопь и к 5.004.8 занять оборону по р. Вопь на участке лес, устье р. Вопь.

Тыловые части сосредоточить в районе леса зап. Просты КП [командный пункт] – роща севернее Пороваева.

Граница слева – р. Днепр, Буянова, (иск.) Зодня, Фальковичи, Трисвятье.

4. 5-й мк [механизированный корпус] с 229-й и 233-й сд [стрелковыми дивизиями] с 4.003.8 сосредоточить все усилия в направлении Усинино, Задня, Пнево, Мокеево, прорваться через р. Днепр у Соловьева, Мокеево и, прикрываясь по рубежам 233-й стр. [стрелковой] дивизией, начиная с р. Хмость, Орлея, р. Водво, к 5.004.8 занять оборону на р. Днепр на участке устье р. Вопь, устье реки Устром.

Тыловые учреждения сосредоточить в районе леса южнее Подхолмицо. Тылы 229-й сд [стрелковой дивизии] сосредоточить в районе Теренино.

КП [командный пункт] – лес Карпово, Дворянок.

Граница слева – Михайловка, Коровники, Скрушево, (иск.) Рыблово.

5. 69-й ск [стрелковый корпус] (144-я, 153-я сд [стрелковые дивизии]) с 4.003.8 частью сил прочно удерживать р. Хмость и, применяя подвижную оборону на рубежах рек Нодво, Орлея, пробиться к переправам по р. Днепр на участке (иск.) Зоборье, устье реки Устром и к 5.004.8 занять оборону по р. Днепр на указанном участке.

Тыловые учреждения сосредоточить в районе Новоселки, Боровка, Балакирева, Запрудье.

КП [командный пункт] – совхоз Вачково.

Граница слева – граница с 16-й армией.

6. 73-й сд [стрелковой дивизии] в 22.002.8 выступить из занимаемого района и к 4.003.8 захватить переправы через р. Днепр на участке от Заборье до Сарой (4 км южн. Заборье), выслав сильные передовые отряды для захвата района Колодези, Милеево с тем, чтобы обеспечить переправы частей армии по дорогам на восток.

Тыловые учреждения сосредоточить в районе Плещеев, Смородинка, Красный Холм.

КП [командный пункт] – роща южнее Ляхово.

7. 16-й армии частью сил прочно удерживать реку Бол. Вопец, основные усилия сосредоточить на захвате и удержании переправ Головино, Воронцы и к 5.004.8 занять и оборонять р. Днепр на указанном участке.

Граница между армиями 20-й и 16-й – Красный Холм, Болокирево, Нов. Плотовец, Колиновко, Головино, Бабаево, Слотов, Коптев (все – 20-й армии).

8. При отходе за р. Днепр командирам и комиссарам частей под личную ответственность перед своей Родиной и правительством вывести всю материальную часть за р. Днепр.

9. Для устройство и организации переправ использовать все имеющиеся в войсковых соединениях переправочные средство, инженерные части и местное население, обратив особое внимание:

а) но устройство скрытности переправ от воздушного противника, для чего переправы с понтонными средствами использовать только в ночное время, разводя их к утру. Устроить постоянные мосты с поверхностью 15–20 см под водой, а также использовать плоты, лодки, паромы и др. переправочные средство;

б) на отыскание бродов. Конные транспорты, конные части, артиллерию на конной тяге переправлять вброд, обеспечив их предварительно подъездными путями.

10. Командирам соединений все зенитные средство сосредоточить в районе переправ.

11. Рубеж р. Хмость и Бол. Вопец во что бы то ни стало удерживать до исхода 3.8.

Рубеж р. Орлея, Надва удерживать до исхода 4.8».