Текст книги "Взломать стихию"

Глава 11
Декстер

– Располагайтесь! Я сейчас организую кофе! – Борис Артурович встретил гостей радушно, пытаясь всеми силами своей харизмы скрасить неудачное впечатление о своем заведении.

Это было нелегко. И Ивана, и Гуляру после общения с агрессивным санитаром слегка «потряхивало».

– Вы нас простите великодушно! – продолжал рассыпаться человек в очках и галстуке в извинениях. – Хорошо, что у меня окна в кабинете во внутренний двор. Наблюдаю, кто сколько курит, ха – ха!..

Иван бросил взгляд в окно. Ненормальному санитару удалось завести машину, и теперь он с нетерпением перегазовывал перед шлагбаумом, ожидая, когда тот пойдет вверх. Как только кончик балки на сантиметр поднялся выше автомобильной крыши, «скорая» сорвалась с места и на максимальной скорости скрылась за поворотом.

Гости из прокуратуры расположились на удобном диванчике состоящим перед ним низким журнальным столиком. Кофе им принесла ветхая медсестра с тяжелым астматическим дыханием.

Минкин перехватил у нее поднос с чашками и аккуратно поставил его перед гостями.

– Я правильно расслышала: вы его Декстером зовете? – задала вопрос о санитаре Гуляра.

– Ну, так-то его Костей зовут, – добродушно улыбнулся Борис Артурович. – Константином Сергеевичем. Декстер это кличка, извиняюсь. По сериалу, про маньяка. Видели?

– Нет, – покачала головой Гуляра. – Но ему подходит.

– Я еще раз извиняюсь, – продолжал стелиться Минкин. – Понимаете, у него свои привычки. Своеобразные. Он …

– Сидел, – подсказала помощница следователя. – Я сразу поняла.

– Совершенно верно, – подтвердил главврач. – Но с персоналом вечные проблемы, вы же понимаете. Берем тех, кто согласен, а там всякие. А дядя Костя…

– Дядя? – переспросил Иван, накладывая в чашку с кофе сахар.

– Ну да. Дядя. Глупо я проговорился, да? – обезоруживающе рассмеялся врач, блеснув очками. – Но это не тайна, на самом деле. Все знают. Он мамин брат, близкий родственник. Но, можете проверить, получает ставку, как рядовой работник, никакого кумовства.

Выглядело, будто главврач говорит искренне.

– Ценный работник? – с небольшой порцией яда все же «уточнила» Гуляра.

– В общем, да, – простодушно ответил Минкин. – У дяди Кости большой водительский опыт. И санитарный тоже. Он еще в 90-х на «скорой» работал, а это многое значит. И руки золотые. Он нам, знаете, сколько кабинетов отремонтировал? Во внеурочное время причем. А для нашей медицины, вы понимаете, каждая копейка…

– А за что сидел? – мягко перебил врача Иван.

– Тяжкие телесные. Двенадцать лет.

– Двенадцать за тяжкие дают разве? – выразила профессиональное сомнение Гуляра.

– Ему дали, – тон Бориса Артуровича чуть погрустнел. – Повлекшие непреднамеренный летальный.

– Тогда понятно, – протянула Гуляра и заметила. – Ну, с таким характером…

– Вы знаете, говорят… – Минкин заговорил серьезно. – Мама рассказывала, что это он вышел таким. Озлобленным, ощетинившимся. А раньше совсем другим был. Не таким. А тот случай… Он бригаду защищал. Напали два наркомана, думали разжиться наркотиками. Ну, дядя Костя и переусердствовал – вы же видели, он здоровый. Нанес одному несовместимую с жизнью ЧМТ. Второму просто морду набил, а он племянником какой-то шишки оказался. В общем, по полной ему ваши коллеги отвесили. Судьба под откос… А как я мог отказать? Он хороший на самом деле человек. Порядочный. Вы еще раз простите.

– Ладно. Мы к вам не по этому поводу, – удовлетворилась, наконец, Гуляра, – так что с извинениями, давайте, покончим.

– Слушаю вас внимательно, – Борис Артурович вернул на лицо улыбку, глаза его, правда, при этом слегка забегали. – Чем могу помочь?

В общих чертах Гуляра рассказала о причине визита. Борис Артурович выслушал ее молча, очень внимательно, не перебивая вопросами.

– Нам нужно узнать, за каким женским врачом были закреплены погибшие, и кто имел доступ к их данным, – добралась Гуляра до самой сути.

Борис Артурович отреагировал мгновенно.

– Это как раз не сложно! – он вскочил с дивана и быстро направился к своему рабочему столу. – У нас же новая система учета. Компьютерная, своими силами, кстати, разработанная. Внедрили несколько месяцев назад, там все четко.

Со своего компьютера, подключенного к внутренней сети поликлиники, главврач на глазах Ивана и Гуляры зашел в нужный раздел и показал экран визитерам.

– Вот, смотрите. Все наши пациенты и все их посещения наших врачей. Смотрим. Какие фамилии, говорите?

Гуляра продиктовала данные погибших женщин, и компьютер мгновенно выдал результат.

– Вуаля! Они обе наблюдаются…. Извините, наблюдались… У Стибелиса Ашота Яновича. Отличный специалист, между прочим, к нему в первую очередь все стараются попасть.

– Так, это уже кое-что, – прокомментировал Иван. – А можем мы с ним поговорить?

Борис Артурович всплеснул руками, словно большущая морская чайка.

– Именно сегодня – нет, к сожалению. Он на конференции по обмену опытом. Я его лично послал.

– Что еще ваша система показывает? – Иван решил выжать из ситуации максимум. – Результаты осмотров тут можно увидеть?

– Конечно! Но только через ваш официальный запрос. Врачебная тайна, вы сами понимаете.

– Запрос не проблема, – ответила на это Гуляра, – Лучше скажите, мог ли кто-то посторонний эти данные получить?

– Исключено! – Борис Артурович отрезал категорично. – Как? Пароль же. И он только у меня, как у главного врача. И у самого Ашота Яновича.

– Пароли взламываются, – скептически отнесся к сказанному Иван, – это не так трудно, как считается. Дайте минуту.

Потеснив Минкина, Иван сел за его компьютер и защелкал клавиатурой. Через минуту сообщил Гуляре:

– Защита тут, надо сказать, на нуле. Но не это главное. Сеть внутренняя. Это значит, что если ее и ломали, то прямо тут, в поликлинике. – Иван обратился к врачу: – Вы сказали, что систему сами разработали? А кто?

– А вот как раз гинеколог. Стибелис, – Борис Артурович говорил с гордостью. – Я же говорю – один из лучших! Просто одержим был этой идеей. Вы же помните, какой у нас была медицина еще лет десять – пятнадцать назад? В полуобщие тетрадки карточки пациентов переписывали. Дикость и стыд! Он лично все систематизировал – чтоб хотя бы в рамках поликлиники был порядок. А я его всегда поддерживал. Вместе пробивали потом в Минздраве. Столько нервов ушло… Я инфаркт за это время пережил. И Ашоту тоже досталось.

Про то, что гинеколог неделями по-черному пил и лишь недавно вырвался из липких сетей этого порока, Минкин благоразумно умолчал. Хотя главное, что сейчас волновало Бориса Артуровича, это не репутация отдельных сотрудников, а то, что про «План» пока так и не было ни сказано ни единого слова.

– А можем мы пройти к нему в кабинет, к его компьютеру. Из него, возможно, мы больше узнаем? – предложил Иван.

– Разумеется, – ответил Минкин с готовностью. – Я же говорил, он на конференции, кабинет свободен.

Пока троица совершала переход по длинным коридорам поликлиники, Борис Артурович продолжал нахваливать гинеколога:

– Стибелис сейчас как раз, кстати, про нашу систему на конференции рассказывает. Пробуем не только у нас внедрить, но и по всей России. Хотя надежд, конечно… – Борис Артурович сморщил фирменный семитский нос и покачал головой. – Так у нас в системе все косно… Что-то новое пробить, никакого здоровья не хватит. Ни физического, ни душевного. Пришли.

Главврач отпер дверь, на табличке которой значилось «А. Я. Стибелис, гинеколог», и распахнул ее перед Гулярой и Иваном. Пройдя внутрь, они увидели разделенное перегородкой на смотровую и кабинетную часть помещение.

– Вот, пожалуйста, – гостеприимно повел рукой Борис Артурович. – Ищите, что вам нужно.

Иван подошел к столу с компьютером, потрогал мышь, выводя машину из состояния покоя, посмотрел на экран и хмыкнул.

– Значит, чтобы никто чужой не имел доступа, все данные запаролены? – повторил Черешнин то, что минуту назад слышал от главврача.

– Конечно! А как еще! – подтвердил свои слова Минкин.

– Но при этом сам компьютер не выключен и находится в системе?

Иван развернул дисплей в сторону врача и Гуляры, чтобы они могли убедиться в том, что он говорит правду.

– Другими словами, вот прямо сейчас кто угодно к этим данным может иметь доступ? – спросила Гуляра.

– Да, – кивнул Иван.

– Почему кто угодно? – главврач не согласился. – Кабинет-то заперт. Стибелис забыл, наверное, из программы выйти. Так же со всеми бывает? Мы же не Пентагон какой-то, чтобы… – под взглядами Ивана и Гуляры Минкин осекся. – Хотя, конечно, вы правы. Я проведу беседу.

– Вы, похоже, не понимаете всей серьезности, – весомо проговорила Гуляра. – Тот, кто убил, как минимум, этих трех женщин, взял их данные из вашей компьютерной базы. То есть он был тут, в вашей поликлинике. Или даже прямо здесь, в этом кабинете. Так? – она повернулась к Ивану.

– Совершенно верно, – авторитетно подтвердил он. – Это скорее всего.

Борис Артурович снял очки и потер переносицу пальцами.

– Простите, – принес он очередное извинение, – Действительно, я, наверное, просто не могу в это поверить что ли… Убийства…

– Кто имеет доступ в этот кабинет, перечислите, – попросила Гуляра.

– Я, – начал загибать пальцы Минкин. – Ашот Янович. Уборщицы. Две медсестры. Охранники ночные. Это все.

– По всем мне приготовьте личные дела, пожалуйста. По каждому, кто мог заглянуть в базу гинекологических осмотров.

– Да зачем мне? Или уборщице? Или охраннику? Ему шестьдесят три, он выше первого этажа не поднимается, – Борис Артурович все-таки не удержался и вспылил.

– Не важно – продолжала давить Гуляра. – Мы просто составляем список тех, кто имел такую возможность. Соответствующий запрос я вам оформлю.

Иван тем временем оглядывал опрятные стены гинекологического кабинета. Он вмешался в разговор супруги с главврачом, неожиданно встав на сторону Минкина.

– Вряд ли это была женщина или пенсионер. Искать все-таки надо среди здоровых, сильных физически.

Следующую реплику Иван неожиданно адресовал Борису Артуровичу.

– Скажите, а среди кабинетов, в которых проводил ремонт ваш дядя, был этот?

– Был, а что? – ответил Минкин.

– Значит, и ваш психопат – уголовник тоже имел доступ к базе, – Иван повернулся к жене. – Гуляр, мне кажется, вот с кем нам надо срочно поговорить – остальные могут подождать. Куда, по-твоему, он так срочно газанул, как только увидел твое удостоверение?

– Уничтожать улики, – Гуляра достала мобильный телефон.

– Сдается мне, это была не просто «газель», – добавил Черешнин, – Это была «скорая». С Декстером за рулем. Все сходится.

В следующую минуту на глазах ошеломленного Бориса Артуровича Гуляра подала ориентировку на машину из его служебного автопарка и приказ на задержание Константина Сергеевича Обухова по кличке Декстер. Возможно, одного из самых невероятных маньяков Москвы и Подмосковья. Также было оформлено изъятие компьютера гинеколога.

– Вы ошибаетесь! Я очень на это надеюсь, – провожал спустя полчаса гостей Борис Артурович.

– В этом случае нам придется вернуться и начать разговор заново, – ответила Гуляра. – А данные по всем, кто так же имел доступ к компьютеру, все равно мне подготовьте, пожалуйста.

Несмотря на то, что фактически был задержан его одновременный родственник и подчиненный, после отъезда прокуратуры Борис Артурович все же испытывал облегчение.

«Дяде Косте сидеть не привыкать», – вот как думал Минкин. Быстрее разберутся.

Главное, что про «План» у него так ничего не спросили.

А значит, можно приступать к его следующей части.

Глава 12
Клара, Сопля и Валерики

Гуляра отправилась в прокуратуру, докладываться Бочарову. Иван подумывал, чем ему занять остаток дня, довольно солидный, было всего лишь обеденное время. Выбора делать не пришлось, зазвонил телефон.

В трубке раздался голос Клары:

– Ваня, нужна помощь. Пожалуйста!

Ого! Клара сказала «пожалуйста», значит это что-то по-настоящему серьезное.

– Что случилось? – с легкой иронией поинтересовался Черешнин. – Васька подставил?

– Не по телефону, – ответила Клара, и по ее тону было понятно, что шутить в ответ она не будет. – Срочно. Я очень прошу.

Предчувствие, мягко говоря, было не хорошим. Потратившись на такси, Иван появился в офисе так быстро, как смог.

Клара сидела на большом диване для посетителей, обхватив руками голову.

– Что произошло? – спросил Черешнин с порога. – Ложкин денег не принес?

– Принес, – ответила Клара.

– И что с ними? Фальшивые?

Клара отняла от лица руки, и Иван увидел на ее лбу крупную, опухшую по краям ссадину. В правой руке его помощница держала окровавленный платок, на столе Иван заметил открытый пузырек с перекисью. Видимо, Клара сама себе оказала первую помощь. Тушь вокруг ее ресниц выглядела поплывшей: невероятно, но, судя по всему, несгибаемая секретарша даже поплакала.

– Клара! – воскликнул Черешнин в ужасе. – Что произошло?

– Ограбили, – шмыгнула носом секретарша. – У нас на парковке.

Иван сел рядом.

– С тобой все в порядке?

– Нормально. Ерунда. Надо деньги вернуть.

– Полицию вызвала?

Закусив губу, Клара помотала головой.

– Нельзя полицию. Надо самим что-то придумать.

– Почему?

Скрипнула дверь и из кабинета, в котором в агентстве принимали посетителей, с виноватым видом выглянул Ложкин.

– А, понятно почему, – сделал правильный вывод Черешнин и поднялся с дивана.

– Что понятно? – обиделся Васька. – Я-то причем?

– Рассказывайте все!

Приложив ко лбу платок, с завернутым в него льдом из бара для клиентов, Клара заговорила.

– Васька принес деньги. Минут через сорок после твоего ухода. Я позвонила адвокату, мы договорились встретиться в банке. Пошла к машине. Там и… Сзади подошел урод. Пистолет к голове приставил. Я начала орать, не отдаю, он мне по лбу рукояткой вмазал. Сумка порвалась, деньги на асфальте, я тоже. А он мне, тварь, еще и с ноги дал… – поморщившись от боли, Клара сменила положение на диване на более удобное. – По ребрам. Собрал с земли бабки и бегом.

– А ты где был? – сурово спросил Иван у Василия.

– Тут. «Такса» должна была заехать, остаток заплатить. У нее, кстати, все успешно прошло, со щенками. На радостях премию решила дать. Ну, как решила… Клара из нее выбила.

– Это правда, – подтвердила Клара. – Я сама его попросила остаться.

– А что? Ты на меня что ли… Ты вообще?! – снова возмутился Василий дедуктивными версиями Ивана.

– Да успокойся ты, – ответил Черешнин примирительно. – Надо же понять, что и как происходило. Кто еще знал про деньги?

– Ты, – буркнул Ложкин.

– У меня алиби. Я в это время в компании работника прокуратуры находился. Давай серьезно, кто еще?

– Никто, чем тебе поклясться? – Ложкин разозлился всерьез.

– Условным сроком за мошенничество! – припомнил Иван бывшему соседу факт из его биографии.

– Там ничего не доказали! – в тон ему ответил Василий.

– Искали плохо!..

– Ребята! – остановила перепалку Клара. – Надо найти деньги. Иначе все… У меня нет запасных вариантов.

– Еще как надо! – согласился Васька. – Вы догадываетесь, каким людям мне их возвращать?

Иван сел обратно на диван и потер пальцами виски.

– Хорошо, давайте думать. Ты нападавшего разглядела? Он один был?

– Вроде. Рассмотреть особенно не получилось. Черная куртка, джинсы, на башку он чулок натянул. Вообще, сильно нервничал, не думаю, что он это часто делает. Как будто случай подвернулся, и он воспользовался. Сумка еще есть, в которой Васька деньги принес. – Клара показала на валявшуюся на полу спортивную сумку. – Он за ручку хватался, может там отпечатки остались? Хотя какие отпечатки… чем это поможет…

Ограбленная секретарша заплакала, снова обхватив руками голову. Ложкин аккуратно присел на краешек дивана и легонько похлопал Клару по плечу, выражая сочувствие. В ответ рыдающая Клара прижалась к его груди – что в других обстоятельствах было бы невозможно даже представить.

Иван же в это время осматривал порванную сумку. И, оказалось, не зря.

– Ого, да тут трекер!

Клара остановила плач и подняла на Ивана окончательно потекшие глаза, а Ложкин прекратил сочувствующие похлопывания. На ладони Черешнина лежала черная пластиковая коробочка, размером с зажигалку Zippo, с коротким проводком, исполняющим роль передающей антенны.

– Значит, за сумкой следили с самого начала, – Иван повернулся к Ложкину. – Васька, немедленно колись, откуда деньги!

Для порядка Ложкин помялся.

– Лучше бы вам этого не знать, конечно, – вздохнул он. – А мне уж точно не рассказывать. Но не вижу другого выхода. Короче, это часть общака. Если узнают, что им как-то не по назначению распорядились… атомный кирдык будет. И мне, и тому, кто бабки дал.

– Тот, кто тебе их дал, это ограбление и провернул. Ты еще не понял? – надавил Иван.

– Да, – вынужденно согласился Василий, – судя по всему. Поехали разбираться.

Через час с небольшим, который, в основном, ушел на то, чтобы Клара замазала синяк и обновила тушь на ресницах, весь состав детективного агентства «Ф.Б.Р.» стоял перед дверью в подъезд одной из самых замызганных пятиэтажек, которые Иван только видел в своей жизни.

– В таких халупах живут бухгалтеры московской мафии? – с искренним удивлением спросил он Ложкина.

– Да какой там бухгалтер, – отмахнулся Васька. – Тут просто точка, в которой оседает районный бабос. Потом его дальше переправляют, более серьезным людям. Сопля бухгалтер, гыыы – скажешь тоже!

«Соплей» Василий (и другие криминальные элементы района) называл своего старого асоциального товарища, который согласился проспонсировать Кларины материнские чувства.

– Он у меня как-то полгода на хате тусовался, пока дело по нему не закрыли. Так что был должен, – объяснил Ложкин друзьям свои отношения с подозреваемым в ограблении.

Троица вошла в подъезд и на первом же этаже, по знаку Ложкина, остановилась перед дверью с номером 3.

– Как будем действовать? – прошептал Иван. – Может выбить дверь и ворваться?

– Вообще, она бронированная, если что, – так же шепотом ответил ему Василий. – Тут же кто только не ходит. И торчки, и барыги, и блатные, и отмороженные. Не говоря про ментов. Но именно им «спасибо». Тут недавно СОБР был, поэтому сейчас вообще не заперто. Помоги?

И Ложкин, при помощи Ивана, просто взял и переставил тяжелую бронированную дверь в сторону, открыв тем самым проход в квартиру.

– Они тут все двери посносили, так что добро пожаловать, – подмигнул Васька Кларе и неожиданно для всех громко прокричал: – Привет, Сопля! Принимай гостей!

Появившийся на крик худосочный парень, лет 25-ти, по-домашнему одетый в мятую майку с короткими рукавами и застиранные спортивные штаны, не успел даже удивиться. Василий, имевший навыки чемпиона микрорайона по кикбоксингу, смачно прописал ему четкий удар кулаком в лоб.

Сопля немедленно стек на пол.

– Берите за руки, за ноги, – скомандовал Ложкин Ивану с Кларой. – Несем на кухню. Водичкой побрызгаем, очухается. Я не сильно.

– Подождите, – засомневался в целом всегда законопослушный Черешнин. – Нельзя же так!

– Можно, – жестко отрезала Клара. – Смотри!

На крючке для одежды в прихожей висела черная куртка. Крыть Ивану было нечем.

Через несколько минут на неаккуратной, заставленной грязной посудой кухне сборщика районных криминальных податей, состоялся допрос ее связанного по рукам и ногам хозяина.

«Колоться» Сопля отказывался начисто.

– Ложкарь, ты чо? Ты больной? – кричал он на Ложкина. – Кого ты сюда привел?

– Ты проследил за бабками и ограбил Клару! – не слушая претензий товарища, гнул Василий. – Где деньги? Говори, и тогда ничего тебе не будет. Они срочно нужны.

– Да, бляха, ты сам подумай! Зачем мне это? – взывал Сопля к логике. – Я же и так себя подставил, когда в общак лапу сунул. Если об этом просто хотя бы узнают, мне в тот же момент башню снесут. Какой мне смысл тебя кидать? На долги натягивать? Нахера? Я что блатной?

Пока Васька думал над ответом, из тени вышла Клара

– А куртка? – она ткнула в Соплю взятую из прихожей куртку.

– Что куртка? – не понял он.

– Твоя?

– Ну, моя! И что?

– Ты в ней был, когда меня грабил. Я запомнила!

– У меня одного в Москве такая? – Сопля закипел от возмущения. И тут до него дошло еще кое-что. – Васька, подожди, я правильно вкурил? Денег теперь нет? Ты же клялся вернуть, гнида!.. Все… Нам жопа с тобой. Нас уроют.

Пока Сопля выяснял с Ложкиным, кто кому сколько должен, Иван шепотом уточнил у Клары:

– Это точно та куртка?

– Да кто ее знает, – ответила Клара честно. – Но черная же?

– А как в сумке оказался трекер? – продолжал гнуть Василий. – Если это не ты?

– Открой шкаф в коридоре, – попросил Сопля. – Верхнюю полку.

Иван сделал то, что просил хозяин, и на него сверху упали четыре точно таких же сумки. В недоумении он уставился на Соплю.

– Они все с трекерами, проверь, – объяснил тот. – Когда курьеров с грузом отправляют, им всегда подвешивают. Для спокойствия, чтобы знать, что не забегают, куда не надо. Никто за вами не следил. Я – точно!

В сумках и вправду оказались точно такие же трекеры – вшитые в то же место, что и в сумке, которую принес Ложкин.

– Похоже, Васькина Сопля правду говорит. Вряд ли это он, – Иван сказал то, что думает.

– Да я и сама вижу, – с досадой согласилась Клара.

– Ложкарь, ищи бабки, где хочешь! Я из-за тебя в лес в багажнике не поеду! – Сопля тем временем перешел в атаку.

– Спокойно, – Иван вклинился в разговор. – Давайте вместе подумаем. Как тебя зовут? По нормальному?

– Алексей, – ответил Сопля.

– Леш, мог кто-то видеть, как ты передавал деньги Василию?

– Ложкарю?

– Ему.

– Нет. Я ему их тут, прямо на кухне сунул. Пересчитали вместе, чтобы все честно.

– Но ведь в квартире еще кто-то живет? Судя по количеству немытой посуды, ты или сверхнепритязательный в хозяйстве парень, или тут еще кто-то ест. Вон, три коробки из-под пиццы, все вчерашние. Ты же не один их оприходовал?

– Ну да, нас тут трое вообще, – признал Сопля. – Валерики еще.

– Кто? – переспросил Иван.

– Родственники троюродные. Братья. Впустил перекантоваться на пару дней, они уже полгода тут. Но они это… – Сопля скривил рожу и отрицательно помотал головой. – Сидят в своей комнате, не вылезают. Всегда или под кайфом, или в приставку рубятся. Убитки. Сами видите, мы тут полчаса орем, они даже носа не высунули.

– Придется с ними познакомиться, Алексей. Проводишь?

С этим словами Иван развязал Сопле руки. В ответ хозяин благодарно кивнул. Роль доброго полицейского Черешнину удалась.

Под руководством хозяина с кухни вся компания проследовала сначала обратно в прихожую, а из нее в проходную комнату. В которой располагался большой общий диван и огромных размеров плазма – в нее, видимо, по вечерам втыкало все криминальное семейство. Больше из мебели там ничего не было, кроме древнего полурассохшегося трюмо с заляпанным зеркалом, стоявшего рядом с диваном. Из проходной комнаты можно было попасть еще в две: личную Сопливую, и в апартаменты Валериков.

– А что со всеми дверями – то? – обратил внимание Иван на то, что как таковые двери в доме хоть и были, но все были сорваны с петель и стояли, прислоненные к стенкам рядом со своими косяками.

– Менты не только входную вышибли, остальные тоже, – объяснил Сопля. – Комнаты осматривали. Повезло, что в тот раз ничего из того, чем Валерики закидываются, не было. Сейчас бы хата без хозяина стояла…

В комнате Валериков царил еще больший беспорядок, чем на кухне и вообще в квартире. Густо пахло травой и отсутствием гигиены. Упаковки из под дешевой пищи, чипсов, готовых бутербродов, пустые пластиковые бутылки из-под колы и спрайта, обертки из-под шоколадок и печений валялись на полу полуметровым бескультурным слоем, вперемешку с разнообразной, вряд ли недавно стираной, одеждой и другими личными вещами Валериков. Посередине мусорного хаоса сидел один из его создателей. С наушниками на голове он играл в какую-то компьютерную игру, не замечая ничего, что происходит вокруг. В том числе и того, что в комнате, кроме него появился еще кто-то.

– Видите, – сказал Сопля. – И так каждый день.

– А где второй? – спросил Иван. – Погребен под мусором?

– Сейчас узнаем, – пообещал Сопля и постучал Валерика по макушке. – Эй, привет! Валерик, как дела?

Поставив игру на паузу, Валерик повернулся, снизу вверх смотря мутными, отсутствующими глазами на приютившего его родственника.

– А? – это было все из букв, что удалось Валерику из себя выдавить.

– Понятно, – оценив зрачки родственника, которые по размеру были меньше типографской точки, Сопля констатировал, как специалист. – Нашли где – то.

– Спроси у него, где брат?

Следующие десять минут Сопля пытался получить ответ на этот вопрос, в самых разных вариантах пытаясь достучаться до пребывавшего по ту сторону сознания наркомана. Безуспешно. Пришлось ограничиться собственной версией.

– Я думаю, он за чипсами попер, – предположил Сопля про второго Валерика. – Они ж тут и жрут, и срут, сами видите. Надо ждать, скоро вернется.

Черешнин тем временем походил по квартире, заглядывая в самые разные ее углы. Что не совсем нравилось хозяину, но он был вынужден с этим смириться. Иван осмотрел большую комнату. Долго пялился в выключенную плазму. Найдя пульт, зачем – то включил ее и пощелкал каналами. Потом, словно ледокол, прошел через мусорные завалы комнаты Валериков, присел, не брезгуя, на их кровать. После чего вышел в коридор и продолжил возиться уже там. Наконец, вернулся к остальным.

– Васька, а когда Сопля… когда Алексей… тебе деньги отсчитывал, эти Валерики где были?

– Понятия не имею. Я вообще про них не знал, – ответил Ложкин.

– Да тут и были, – ответил за него Сопля. – Где еще?

– Понятно, – Иван потер руки и неожиданно предложил. – Идите все на кухню. Я сейчас вам фокус покажу!

Пожав плечами, вся компания, кроме Черешнина, проследовала на место первоначального допроса.

– Идите, идите. В этом и фокус! – проводил всех из комнаты Валериков Иван.

Как только они разместились на кухне, у Ложкина зазвонил телефон.

– Не понял? – Васька удивленно уставился на высветившийся контакт. – Алло? И в чем фокус, великий детектив? Освоил быстрый набор?

– Ага, и еще кое-что, – ответил голос Ивана в трубке. – Поставь на громкую связь.

Василий повиновался.

– А теперь покажи сколько-нибудь пальцев. Сколько хочешь.

– Чего?

– Просто покажи.

Ложкин поднял вверх рок – н – рольную козу, с оттопыренным большим пальцем.

– Ну.

– Три, – уверенно сказал Иван. – Можешь поменять.

Василий поменял комбинацию, использовав обе руки.

– Семь, – совершенно точно ответил Иван. – Как тебе фокус?

– Тут что, где-то камера? – все начали озираться, и больше всех Сопля.

– Не ищите. Проще все.

Иван с телефоном в руке вошел на кухню.

– От куска стекла, оставшегося в двери из коридора в большую комнату, свет отражается и падает на плазму. От нее он идет на трюмо за диваном. А трюмо прекрасно видно из комнаты Валериков. Вуа, как говорится, ля.

Все молчали, переваривая услышанное.

– Что? – переспросил на всякий случай хозяин квартиры, не будучи уверенным в переваренном.

– Когда телик в большой комнате выключен, у Валериков прямая трансляция того, что происходит тут, на кухне, – пояснил Иван. – Не, ахти, какого качества, но пачки денег рассмотреть, думаю, можно. Черная куртка у Валерика есть?

– Да он мою все время берет. Вот сука… – до Сопли стало доходить.

– А где он взял пистолет? – спросила Клара.

– Пистолет!.. – Сопля кинулся к кухонному подоконнику, который, оказалось, легко снимается со стены. Под ним оказалась пустая ниша. – Нет пистолета! И его спер, падла!

Виновный в ограблении был, наконец, установлен. Дело было за малым – найти его, пока он не просадил все деньги на траву, таблетки и более тяжелые прелести богатого на предложения московского рынка кайфа.

Иван предложил связаться с Гулярой, но против этого высказались категорически все. Не только, что легко можно было понять, Ложкин с Соплей, но даже Клара.

– Ну, найдет его полиция, – заявила она. – А как потом эти деньги использовать? Заберут же.

И тут все услышали как кто-то, пыхтя, переставляет бронированную дверь, чтобы зайти в квартиру. На пороге кухни появился мутноглазый заросший волосами парень, с двумя большущими пакетами из супермаркета.

– Привет, Валерик, – выдвинулась вперед маленькая Клара. – К тебе масса интересных вопросов.