Текст книги "Лес с другой стороны. Сборник рассказов"

Лесные украшения

Лесной хозяин любит украшать свои владения, но делает это по-особенному. Его понятие о красоте и порядке часто не совпадает с нашими – человеческими. Вот, к примеру, возьмёт сухой отвалившийся сук да прицепит его на живую ветку, и висит он, качается. Или кору, отстающую от ствола мёртвого дерева, в бахрому изорвёт, да так что та на ветру развивается, словно спутанные волосы Бабы-Яги. Бывает не понравится ему как смотрится подгнивший ствол давно упавшего дерева, тогда засыплет его сухими листьями, да ещё и в траву спрячет, а мы ходи, спотыкайся… А ещё высадит куст земляники с самыми крупными и спелыми ягодами на муравейник – вот и думай: брать или нет. Но бывает и наш глаз радуют его украшения. Несколько еловых шишек выросли на одной тоненькой веточке, созрели и рассеяли свои семена по округе, налетел ветер, обломал ветку, но она не упала на землю, а всё потому как лесной хозяин вовремя подхватил и повесил её на нижний сук у всех на виду. Да так удачно у него это получилось, что кто не посмотрит – залюбуется. А если вдруг короеды своими ходами нарисуют удачный узор, оторвёт он кору – «нате – любуйтесь лесной графикой».

Но больше всего занят украшением своим владением Лесной Дух весной и осенью. Как только очнётся природа от зимней спячки, занят Хозяин рассадкой цветов, ведь каждый из них на своём месте должен быть и не мешать другим. Осенью же другая забота – красит листья в жёлтое да красное, чтобы общая картина была ярче, хотя бы внешне продлевая ощущения света и тепла ещё на несколько недель. Зимой сменяет Лесного Духа, ушедшего на отдых – Мороз, создавая сугробы-фигуры, да развешивая гирлянды-сосульки по кустам и деревьям. И так год за годом – заботы да хлопоты.

У бобровых запруд

Долгое время в этих краях, что на границе Тульской и Московской областей, всего в десяти километрах от Оки, не было бобров. Но, когда местный совхоз прекратил свою деятельность, поля начали зарастать ивняком да осиной, а старые леса стали более дикими и непроходимыми, на лесные речки вернулись эти строители платин и запруд. Судя по всему, чувствовали они здесь прекрасно и вскоре расселились не только по всем лесным водоёмам, но и деревенским прудам.

Конечно, я не мог упустить возможность побывать у бобровых запруд и понаблюдать за их обитателями. В течении недели, то один, то с сыном я ходил к запрудам, что в километре от деревни. Свои наблюдения я вёл ранним утром с высокого берега, заросшего крапивой и ежевикой.

Когда затаишься и сидишь неподвижно, для местных обитателей ты словно исчезаешь, и тогда они сами выходят и показывают себя. А ведь бобровые запруды, это целый мир. Вода к себе притягивает и зверей, и птиц, и насекомых. Стайки суетливых длиннохвостых синиц перелетают с одного куста на другой. Сорокопут занял свой пост на сухой ветке и высматривает в прибрежной траве кузнечиков. И в воде кипит жизнь: молодь рыбы косяками суетится у водорослей, водные улитки, жуки-плавунцы, головастики, пиявки… Последние, если отбросить шаблонное, неприязненное отношение к ним, при ближайшем рассмотрении выглядят изящными и по-своему красивыми, особенно когда проплывают по открытому участку воды. И конечно же сами хозяева – бобры. Эти крупные грызуны более активны в вечерних и утренних сумерках или ночью, но мне повезло наблюдать их и когда солнце поднялось уже достаточно высоко. Правда в это время на берег они выбираться не любят. Да и в воде не каждый их заметит. Неопытный взгляд вряд ли отличит медленно плывущего бобра среди поваленных им же деревьев, потому как издали похож он на старый обломок бревна. Лишь лёгкое колебание воды выдает его движение. Посмотрит он по сторонам, бесшумно нырнет и к своему жилищу, которое так же не просто отыскать среди торчащих из воды коряг и сухих ветвей.

Не редко случается так, что ожидаешь одно, без условий и жестких требований к миру, а получаешь гораздо больше, чем мог бы предположить. Наблюдал я за водной гладью, стараясь не пропустить бобров, но тут меня ткнул локтем в бок сын и указал чуть в сторону. Там в метрах шести от нас на сухой ветке сидел красавец зимородок. Я давно мечтал увидеть в живую и рассмотреть эту замечательную птицу. До этого я несколько раз сталкивался с зимородком, но это были лишь мгновения, когда он быстрой синей искрой проносился над рекой и скрывался где-то в кустах или за камышами. В этот раз у меня была прекрасная возможность рассмотреть этого яркого рыболова. Он сидел почти неподвижно, словно погруженный в дремоту, лишь изредка осматриваясь по сторонам, но я-то знаю, что это привычка охотника, который замирает и не шевелиться в ожидании добычи. Потом зимородок сорвался и стрелой унесся за дальние кусты. Больше он не появлялся, но я не расстроился, потому что мог любоваться окружающими пейзажами, видеть других обитателей этого уголка Природы.

Почти на любом водоёме большом или малом – всюду селятся утки. Бобровые запруды не исключение. Те кряквы, что живут в дали от людских поселений очень осторожны и пугливы, в отличии от своих сородичей, считающих своим домом пруд городского парка. Эти дикие утки поднимаются на крыло или прячутся при малейшем подозрении на опасность. Так что тот, кто хочет увидеть их повседневную жизнь должен иметь терпение и выдержку, не производить лишнего шума и не совершать заметных движений. Мне повезло, и я имел удовольствие наблюдать за одним семейством, поселившимся на бобровой запруде. Особенно забавны утята. В то время как их родительница проявляет осторожность и чутко следит за окружающей обстановкой, птенцы любят повеселиться и пошалить. Что тут поделаешь – дети есть дети. Вот один стремительно выплыл из прибрежной осоки и погнавшись то ли за мальком, то ли за головастиком сделал круг по открытой воде, остановился, что-то крякнул и вдруг снова стал кружить как фигурист на катке. Но как только его братья и сестры ринулись к нему присоединиться, послышался строгий окрик мамы-утки и им всем пришлось выстроится в рядок и поплыть в дальнюю часть запруды, где больше зарослей и укромных мест.

Молодежь всех животных более беспечна и доверчива, оттого и попадаются нам на глаза чаще молодые птицы и звери. Это же касается и бобров, за которыми я наблюдал. Те, что моложе появлялись на поверхности чаще, чем их родители. Видимо ещё не имея достаточного опыта они не столь внимательны и не всегда могут отличить реальную опасность от мнимой. Плывет такой молодой бобр по запруде, не спешит, вдруг рядом, заслонив утреннее солнце пронеслась тень. Большая птица, распахнув крылья, мягко приземлилась в прибрежную траву. Тревожный всплеск и бобра как не бывало. А ведь это всего лишь цапля прилетела поохотиться на лягушек и мелкую рыбёшку. Бобру она не враг, как и он ей. Длинноногая охотница сделает пару шагов, выбирая место поудобней и замрёт изваянием, молча выжидая добычу – словно и нет её. И так течёт здесь жизнь: размеренно, со своими радостями и печалями, удачами и ошибками…

Трудолюбие и строительные способности бобров всем известны, но убедиться в этом возможно лишь увидев результаты их деятельности воочию. Просто диву даёшься, как им удаётся валить столь толстые деревья и строить прочные платины, которые сдерживают напор воды после обильных дождей. Эти сооружения так же могут служить для перехода на другую сторону запруды как лесным жителям, так и взрослому человеку. Кроме того, сами эти места, при обили поваленных стволов, коряг и сучьев не выглядят мрачными, но скорее таинственно-загадочными. Однако не всё так ясно и понятно, есть и загадки, ответов на которые ещё нет. Например, известно, что деревья бобры валят обычно осенью, чтобы заготовить ветви, которыми они питаются зимой. Весной же и летом они насыщаются в основном порослью и травами, которых вокруг предостаточно. При обследовании некоторых мест летом я видел несколько подгрызенных высоких деревьев, но так и не сваленных. Некоторые уже давно засохли и явно стали непригодными для питания зверьков, да и для строительства они их не используют. Зачем бобры это делают? – Непонятно.

Лесной конёк

По васильковому небу медленно плывут белые облака. Тепло, но не жарко. Замечательная июньская погода. Самое время пойти в лес и посмотреть – не поспела ли земляника?

В молодых лесах, среди ещё невысоких берёзок и сосен множество полянок, на которых любит расти эта ягода. В урожайные годы здесь всё красным красно от этих ароматных даров нашего леса.

Мы с женой шли не спеша, наслаждаясь окружающими видами, запахами и звуками. Торопиться было нам некуда – жизнь среди природы не любит суеты и спешки, но приветствует размеренность и целеустремленность.

Над цветущими поповником и тысячелистником порхают разноцветные бабочки: крапивницы, павлиний глаз, траурницы, капустницы… У густых зарослей клевера деловито жужжат шмели и пчёлы. На тонкой ветке молодой берёзки, что стоит совсем рядом с тропинкой, распевает свою нехитрую песню желтогрудый самец овсянки. Хорошо и светло на душе от этих простых звуков и зелени.

Походили мы между невысоких деревьев, присмотрели несколько широких полянок с ягодниками и даже полакомились несколькими созревшими, хотя большая часть земляники была ещё зелёной и лишь слегка подрумянилась с одного бока. Значит рано ещё – не пришло время… Но мы не расстроились, так как любая встреча с лесом в радость. А тут ещё Лена случайно нашла гнездо лесного конька, спрятанное в густой траве.

Такие находки всегда интересны и волнительны. Мы лишь быстро осмотрели кладку и сразу отошли подальше, стараясь не топтать росшую вокруг траву. Дело в том, что очень часто в лесу, да и всюду в природе, за человеком наблюдают птицы и звери, некоторые из них запоминают, где и что делали люди, а потом идут по следу и разоряют гнезда, поедая яйца и птенцов. Особенно часто этим промышляют серые вороны и сороки.

В найденном нами гнезде было шесть сероватых в крапинку яиц и принадлежали они лесному коньку. Эти птицы любят селиться в молодых лесах. Внешне они схожи с жаворонками, особенно лесными – юлой. Однако их легко узнать по голосу и характерному токовому полёту. Птица взлетает с верхушки дерева и поднявшись на небольшую высоту тут же с пением опускается на вершину соседнего. Она словно скачет над молодыми берёзками, соснами и тополями, от того и получила свое имя – лесной конёк.

Прошло около недели, и мы снова пошли за земляникой. Теперь-то она уже точно поспела. Конечно, наведались и к гнезду конька. В нём уже было шесть желторотых птенцов. Они были ещё слепы, открывали свои большие рты и требовали пищи, чувствуя любое движение. Глядя на этих беспомощных птенчиков, возникали мысли о том, какой разной может быть жизнь, не только в своём разнообразии видов, но и на разных этапах развития. Она то хрупка и беззащитна, то сильна и вынослива… и всему есть своё место и время. Вот и эти малыши вырастут, будут скакать по вершинам сосен, петь, вить гнёзда и растить своё потомство.

С чувством радости и благодарности, за то, что в гнезде у лесного конька всё хорошо и с полными лукошками земляники мы возвращались домой. Низкий поклон тебе лес, за твои щедрые дары и те встречи, которым ты позволяешь случиться!

Закаты

Сколько сказочно-красивых и совершенно разных закатов мне посчастливилось наблюдать, не сосчитать. Ни у одного художника нет такого разнообразия красок и идей, чтобы каждый день писать новую картину захода солнца, одну краше другой, на протяжении миллионов лет – на такое способна только Природа. В каждом из закатов своё очарование, что-то особенное, неповторимое. Не даром маги и мистики считают смены дня и ночи временем, когда двери между реальным и потусторонними мирами открыты. В этом действительно есть какое-то волшебство.

Я с детства запомнил, что на закате нельзя спать, иначе голова будет болеть – и это действительно так, но почему никто толком объяснить мне не смог. Причем, если обратиться к Природе, то можно заметить, что практически все животные придерживаются этого правила, если только они не находятся в особом состоянии зимней спячки. Те, что активны днём с наступлением сумерек устраиваются на ночевку, но засыпают только после того, как сядет солнце и станет совсем темно, другие, которые ведут ночной образ жизни просыпаются, когда небесное светило ещё не скрылось за дальними лесами и перелесками, хотя и не особенно активны до того момента пока не догорит вечерняя заря. В это время меняется не только внешняя, видимая картина, ведь день и ночь сами по себе уже два разных мира, но и внутреннее состояние, изменение которого, хотя и не столь ощутимы из-за обычности повседневного перевоплощения и преобразования, но требующие осознанности и контроля, поскольку во сне этот контроль теряется.

Вероятно, действительно на закате грань между нашей реальностью и той, другой не доступной живым, становиться весьма тонкой. Может мы действительно видим Духов, явившихся из иного мира, в завихрениях тумана, медленно ползущего из оврага, а странный и неуместный крик птицы в сгущающейся тьме – это возглас иного, неведомого нам существа случайно долетевший к нам, через эту приоткрытую дверь заката.

А наши ощущения, когда стоишь и смотришь на эту красоту, раскинутую на всю ширь горизонта? Иногда наблюдаешь такие нереальные смешения красок, такие цвета, что если попытаешься их нарисовать и показать кому-нибудь – тебе вряд ли поверят, что это бывает на самом деле. Меняет свой облик всё: и облака, и деревья, и луг, и дальние леса – они вроде те же, но одновременно и другие – вот она многогранность и многомерность мира. Я уверен, что дело здесь не только в освещении, но и в самой внутренней сути, в движении энергий и постоянной трансформации. Сегодня мы не такие как были вчера, а завтра не будем такими как есть сегодня и со всем, что вокруг нас происходит тоже самое.

Сверчок

Смеркается. Из леса, из-под широких еловых лап на опушку неспешно ползёт ночь. Ещё немного и деревья будут темнеть лишь силуэтами на фоне сине-фиолетового закатного неба, но пока ещё кое-что видно. Одна за другой смолкают дневные птицы, и тут тишину нарушило громкое стрекотание сверчка. Ну, сверчок и сверчок – что такого? Но всё же чувствуется что-то не то. Почему только один? Да так громко. И погода совсем не для сверчков и кузнечиков.

Смотришь вокруг и вдруг замечаешь на торчащем из крапивы обломке ветки небольшую птицу. Вот она поднимает голову, раскрывает клюв и раздаётся долгое стрекотание. Это поёт птица – обыкновенный сверчок. Его пение действительно очень схоже с теми звуками, что издают одноименные насекомые. Родом он из семейства камышевок и имеет свойственный для них изящный силуэт. А когда поёт весь вытягивается вверх и словно сливается с веткой, на которой сидит. В таком положении, да ещё и в сумерках его и не разглядишь.

Встречается сверчок и в зарослях камыша, где так же искусно маскируется и остается невидимым для неопытного взгляда.

Сталкиваясь с этой птицей, я всегда вспоминаю о том, что довольно часто в жизни попадаются вещи, существа, явления и события, которые совсем иные, чем кажутся на первый взгляд.

Аудио мусор

За последнюю сотню лет скопилось слишком много мусора. И не только в городах, а всюду, где живут и бывают люди. Да и мусор разный, не только пластиковые бутылки и пакеты, но и звуковой, энергетический, вызванный мыслями и дурными поступками. О бутылках и мыслях говорят многие, а вот аудио-мусор как бы и не замечают. Но он не менее вреден как для нас самих, так и для Природы в целом. Шумят автомобили, приборы, инструменты и отовсюду звучит музыка. От звуков работающей техники уйти сложно – людям надо работать, выполнять поставленные задачи. Музыка – это конечно прекрасно, но надо не забывать, что для истинного получения удовольствия её нужно внимательно слушать, или если это танцевальный стиль – то двигаться, танцевать. Конечно, и как фон музыка поднимет настроение, поддерживает морально, как говориться «нам песня строить и жить помогает!» Но во всём нужна мера, ведь многие включают аудиосистему или радио просто по привычке. И часто это превращается в какофонию звуков и хаос, когда один включает на всю громкость эстрадные песни, другой в противовес – рок, третий классику…

Ещё больше недоумение вызывают ситуации, когда человек выбирается куда-нибудь за город, с заявлением, что хочет насладиться общением с Природой и тут же врубает радио, да так что его слышно за несколько километров. Или на даче, как только проснется, вместо того чтобы послушать птиц и шум ветра тянется к кнопке «play» аудиосистемы. Такое впечатление, что люди отвыкли быть в тишине, словно они её сторонятся, боясь услышать самих себя, свой внутренний голос, свою совесть…

Я вас призываю: слушайте музыку, наслаждайтесь, получайте удовольствие, танцуйте, но всему есть своё время и место. Уважайте других людей и существ, которые живут рядом. Какой бы прекрасной не была мелодия не всем она по нраву, а некоторым и вредит, мешая ориентироваться в пространстве или общаться с сородичами. Если вы любите Природу, то наверняка вас расстроит, что из-за громко включенной музыки какие-то из животных не смогут найти своё потомство, чтобы накормить, вовремя не заметят опасность или потеряются и погибнут.

Первые летние грибы

Как засинеют первыми летними туманами леса, да пройдёт пара тёплых дождей – значит, отправляясь бродить по рощам и опушкам надо брать с собой корзинку для грибов.

Выйдешь пораньше с утра, пока большинство жителей нашей деревни ещё спит. Высокие травы гнутся от росы и преграждают путь. Стоит сделать всего несколько шагов и уже непромокаемые штаны и сапоги блестят от воды. Да и с листвы близко стоящих к тропе молодых берёзок и осин может обдать холодным душем, если проявишь неосторожность и случайно зацепишь ветку во время ходьбы. Но это ни сколько, не мешает наслаждаться прекрасным утром, скорее наоборот бодрит и придаёт сил.

Воздух прозрачен и свеж, над головой высокое васильковое небо, и та же роса сверкает драгоценностями на листочках и цветах летнего разнотравья. Невольно остановишься и словно заколдованный, не можешь отвести взгляда от усыпанных жемчугом росинок цветов зверобоя или луговой герани. Даже дыхание замедляется в страхе нарушить столь прекрасное творение Природы.

Но вот дорога выводит из густых трав в молодой лес. Откуда-то доносится песня певчего дрозда. По невысоким верхушкам дружной стайкой со свойственной им живостью, то скача по ветвям, то перелетая, куда-то поспешила стайка синичек. Чуть в стороне, в густой тени небольшой ели редкой россыпью полянка запоздалой земляники. На открытых местах её уже давно нет – переспела и высохла, а здесь она и цвела, и поспела позже.

Первыми попалась семейка маслят. Они. конечно больше предпочитают хвойные деревья, поэтому, чтобы набрать больше этих вкусных грибов сворачиваю к молодому сосняку. Аромат хвои – им дышишь, дышишь и не можешь надышаться. Выбираю место, где сосны растут не очень густо и имеется множество небольших полянок. Там в траве и стоит искать коричневые с липкой, скользкой плёнкой шляпки маслят. Каждый грибок приходиться буквально выпутывать из травы. Чуть в стороне, ближе к осиннику – оранжеголовые подосиновики. Их яркие шляпки видно издалека, так что собирать такие грибы легче лёгкого.

Каждый грибник знает это радостное чувство, когда ощущаешь, как увеличивается вес корзинки, а значит хватит и на ароматный грибной суп, и на жаркое. Я знаю и понимаю азарт грибной охоты, но умею вовремя сказать: «Стоп!» и остановиться, не брать всё до последнего, оставляя не тронутым часть грибов для размножения и пропитания лесных жителей.

Уже по пути домой возле самой дороги попадаются пара молоденьких подберёзовиков – хорошее дополнение к подосиновикам и маслятам. Славный и по-настоящему лесной сегодня будет обед. Так и наших дедов-прадедов кормил и обеспечивал лес всем необходимым и они, понимая это, относились к нему бережно и с уважением.

Древесные разговоры

Под порывами ветра шумит старый лес. И слышаться в этом шуме разные голоса: берёз, ясеней, дубов, клёнов, елей, сосен. Да, да я не ошибся у каждого дерева свой – особенный шелест листьев, не говоря уже о хвойных. Да и в разное время года, и в зависимости от погоды звучание это различно. Если не чувствовать и не пытаться услышать, понять, то конечно никакой разницы нет, а для меня каждая вершинка, каждая роща шелестит-шепчется по-своему. Здесь громче, там тише, вот там с каким-то присвистом, а в другом месте к шелесту листьев прибавляются скрипы старых деревьев.

Что это – просто разговоры зелёных великанов друг с другом или их хоровое пение во славу Матери-Природы? Мне не разобрать слов и фраз, но я явно чувствую в этих звуках проявление жизненной Силы, духовную суть каждого дерева, сливающуюся воедино в сущность леса. Иногда я ощущаю, как он зовёт меня, иногда улавливаю его настроения, бывает мои собственные мысли переплетаются с его посланиями и тогда становится понятно многое, что до этого было скрыто за завесой тайны.