Текст книги "Нейтралы и союзники в войне против СССР. 1941–1945 гг."

Раздел III. Турция

В отношениях России, а позже СССР с Турцией главную роль играли черноморские проливы Босфор и Дарданеллы. В ноябре – декабре 1918 г. флоты Антанты фактически захватили Проливную зону Турции, включая столицу Константинополь (Стамбул).

С ноября 1922 г. по июль 1923 г. в Швейцарии в Лозанне проходила международная конференция, на которой в числе других вопросов решался статус Черноморских проливов. Руководителем советской делегации был Вацлав Воровский.

Советская сторона настаивала на недопущении входа военных кораблей нечерноморских стран в Проливы. Если бы предложения Воровского были закреплены международным соглашением, то сейчас бы не было никаких хождений американских крейсеров и эсминцев в Чёрном море.

Чтобы противодействовать советским предложениям, которые соответствовали интересам Турции, Лондон предпринял многоходовую операцию.

И вот 10 мая 1923 г. в Лозанне в ресторане «Сесиль» был убит руководитель советской делегации Вацлав Воровский, член делегации Иван Аренс и шифровальщик Максим Дивильковский потеряли много крови, но выжили.

Убийцей оказался капитан врангелевской армии Мориц Конради. Он родился в 1896 г. в Санкт-Петербурге в семье осевших в России швейцарцев. Происхождение дало ему возможность в 1922 г. получить швейцарское гражданство. Мориц не имел постоянной работы, много пил и оказался без гроша.

В марте 1923 г. Конради был завербован агентом врангелевской контрразведки штабс-капитаном Аркадием Полуниным. Полунин до 1914 г. служил в петербургской полиции, а в 1918–1920 гг. – в контрразведке Деникина, а затем Врангеля. Полунин передал Конради деньги, 6,35-мм браунинг и дорогой костюм.

Швейцарский суд, «самый гуманный суд в мире», оправдал Полунина и Конради.

Одновременно англичане пообещали Турции выгодные займы, а также возвращение нефтеносного района близ Мосула. Замечу, эти земли в течение 500 лет принадлежали Турции. Кроме того, англичане провели ещё ряд спецопераций.

В итоге Турция 24 июля 1923 г. подписала конвенцию на основании британских условий.

А затем «просвещённые мореплаватели» надули турок, и Мосул со всеми нефтеносными районами был передан новосозданному государству Ирак, руководство которого находилось в вассальной зависимости от Лондона. Собственно, ничего удивительного. Это традиционная политика Лондона за последние 500 лет.

Согласно договору, Восточная Фракия, Стамбул, Проливы, зона Адрианополя, Измир, Киликия, юго-восток Анатолии, острова Имброс, Тенедос (Бозджа-ада), мелкие острова в трёхмильной зоне от азиатского побережья Западной Анатолии оставались за Турцией. Турция отказывалась от претензий на Ирак, Сирию, Трансиорданию, Палестину, Египет, Аравию, Ливию, Додеканесские острова и Кипр. По вопросу о Проливах Лозаннский договор предусматривал свободу прохода через Проливы в мирное и военное время коммерческих и военных (морских и воздушных) судов и демилитаризацию Босфора и Дарданелл с уничтожением береговых укреплений.

Страны, подписавшие Лозаннский договор, не должны были посылать в Чёрное море более трёх военных судов, причем тоннаж их ограничивался 10 тысячами тонн. Турции было запрещено иметь береговые батареи в Проливах. Численность стамбульского гарнизона жёстко ограничивалась.

23 августа 1923 г. начался вывод союзных войск из Константинополя, который завершился 23 сентября 1923 г. 23 октября в Константинополь вошли войска Ататюрка.

29 октября 1923 г. была официально провозглашена Турецкая республика. Её первым и, разумеется, пожизненным президентом стал Мустафа Кемаль, вскоре получивший титул Ататюрк – отец турок. Ну а для всех остальных народов Турецкой республики Мустафа был свирепым отчимом.

Далее над советско-турецкими отношениями был опущен ещё более плотный занавес секретности. В архивных документах 1922 г. я обнаружил предложение красных военморов установить 4 мощных броненосца («Потёмкин», «Иоанн Злотоуст», «Евстафий» и «Три Святителя») в качестве плавбатарей береговой обороны в Одессе, Севастополе, Новороссийске и Батуме.

На этих броненосцах в 1919 г. англичане взорвали машины, и восстановлению они не подлежали. Использование броненосцев в качестве плавбатарей усилило бы к 1941 г. береговую оборону Одессы, Новороссийска и Батума как минимум в три раза. Однако председатель Реввоенсовета Троцкий категорически отказал. Поначалу я списал это на техническую некомпетентность Льва Давыдовича. Но недавно обнаружил документ, согласно которому 31 мая 1927 г. Турция и СССР заключили договор о поставках артиллерии для обороны Дарданелл. Причём данные об этом договоре я обнаружил только в турецких документах.

В числе прочего СССР поставил четыре 305/40-мм пушки в двух башенных установках по цене 4,6 млн рублей и 12 запасных 305-мм тел по цене 3 млн рублей, а также 5 тысяч 305-мм снарядов по цене 8,6 млн рублей.

Кроме того, 16 – 120-мм пушек в 45 клб за 1,28 млн рублей. и к ним 8 тысяч снарядов за 1,086 млн рублей. Кстати, турки к документу приложили фотокопии русского текста договора. Как уже говорилось, по Лозаннскому договору турки должны были в Проливах разоружить все береговые батареи. В этом случае советские орудия могли сделать Дарданеллы неприступными. Увы, я не знаю, были ли они доставлены. В РФ вся информация, связанная с вооружением Проливов в 1930–1940-х гг., совсекретна.

Гораздо лучше известно о поставках бронетанковой техники Турции согласно Договору 1932 г. Всего в Турцию поставлено 64 танка Т-26, 5 танкеток Т-27, 60 бронемашин БА-3 с 45-мм пушкой. Много это или мало для Турции? В 1940 г. в турецкой армии имелось всего 66 танков, в основном советского производства.

Увы, несмотря на все эти контакты, СССР и Турция никогда не были дружественными государствами. В 1933 г. на праздновании 10-летия образования Турецкой Республики Кемаль-Ататюрк заявил:

«Сегодня Россия – наш сосед и союзник: мы нуждаемся в этой дружбе. Но никто не может предвидеть, что будет завтра. Как Османская империя и Австро-Венгрия, она может быть разделена и раздроблена. Народы, которые крепко держат друг друга, завтра могут разбежаться. Мир может прийти к новому балансу. В этом случае Турция должна знать своё дело. Под властью этого друга живут наши браться, которые делят с нами общий язык и веру. Мы должны быть готовы позвать их… Мы не можем ждать, чтобы они пришли к нам. Мы сами должны пойти к ним».

С 22 июня по 20 июля 1936 г. в швейцарском городке Монтрё проходила конференция по пересмотру Лозаннской конвенции о Проливах. Конференция в Монтрё была созвана по требованию Турции и закончилась подписанием новой конвенции о режиме Проливов.

Конвенция подтвердила принцип права свободного прохода и плавания в Проливах и объявила свободным проход через Проливы торговых судов всех стран.

В мирное время торговые суда пользуются полной свободой прохода через Проливы днем и ночью, независимо от флага и груза, без каких-либо формальностей.

Всякое судно, которое войдет в Проливы из Эгейского или Чёрного моря, должно останавливаться у санитарной станции при входе в Проливы для санитарного осмотра, установленного турецкими правилами, в рамках международных санитарных правил. Осмотр производится как днем, так и ночью с максимально возможной быстротой. После осмотра в одном пункте суда не обязаны останавливаться в каком-либо другом пункте Проливов.

Проводка судов лоцманами необязательна. Однако по желанию капитанов судов, направляющихся в Чёрное море, лоцманы могут быть вызваны из соответствующих лоцманских пунктов на подходах к Проливам.

Во время войны, если Турция не является воюющей стороной, торговые суда независимо от флага и груза будут пользоваться полной свободой транзита и судоходства в Проливах на тех же условиях, что и в мирное время. Если же Турция будет воюющей стороной, то торговые суда, не принадлежащие стране, находящиеся в войне с Турцией, пользуются свободой прохода и судоходства в Проливах при условии, что эти суда не оказывают никакого содействия противнику и входят в Проливы только днем. Путь прохода таких судов в каждом отдельном случае указывают турецкие власти. В Конвенции предусматривается, что проходить Проливы днем по указанным маршрутам торговые суда должны будут и в том случае, если Турция сочтет себя находящейся под угрозой непосредственной военной опасности.

Конвенцией предусмотрено резкое разграничение для прохода через Проливы кораблей прибрежных и неприбрежных к Чёрному морю держав.

Проход военных кораблей прибрежных держав объявлен в мирное время свободным при условии выполнения некоторых требований. Так, только черноморским государствам разрешено проводить через Проливы все типы надводных кораблей независимо от их вооружения и водоизмещения.

Только черноморские государства могут проводить через Проливы подводные лодки в следующих случаях:

1. В целях возвращения подводных лодок, сооруженных или купленных вне Чёрного моря, к своим базам в Чёрном море при условии, что Турция заблаговременно будет уведомлена о закладке или о покупке;

2. если необходим ремонт подводных лодок на верфях вне Чёрного моря при условии, что точные данные по этому вопросу будут сообщены Турции.

И в том, и в другом случае подводные лодки должны проходить Проливы в одиночку, только днем и в надводном положении.

Нечерноморским государствам разрешено проводить через Проливы корабли водоизмещением до 10 тысяч тонн с артиллерией калибра до 203 мм включительно.

В случае участия Турции в войне проход военных судов через Проливы зависит исключительно от усмотрения турецкого правительства. Турция имеет право применять эту статью и в случае, если она «считала бы себя находящейся под угрозой непосредственной военной опасности».

Для обеспечения прохода гражданских воздушных судов между Средиземным и Чёрным морем турецкое правительство должно указывать вне запретных зон Проливов воздушные маршруты, предназначенные для этого прохода. Гражданские воздушные суда могут использовать эти пути, делая турецкому правительству для эпизодических воздушных рейсов предуведомления за три дня, а для регулярных воздушных рейсов – общее предуведомление о датах прохода.

Турция получила возможность содержать вооружённые силы в районе Проливов без всяких ограничений и строить там береговые укрепления.

От Конвенции в Монтрё больше всех выиграла Турция. В чем-то, особенно в разграничении военных кораблей черноморских и нечерноморских стран, выиграл и СССР. Но в целом Конвенция не обеспечивала должным образом безопасности наших южных границ.

Турция была слишком слаба, чтобы предотвратить прорыв через Проливы английского, французского или итальянского флотов. Кроме того, не было никакой гарантии, что Турция не вступит в союз с другими государствами, направленный против СССР.

10 ноября 1938 г. умер президент Ататюрк. На его похороны в Стамбул на новейшем лидере «Москва» прибыл замнаркома по иностранным делам В. П. Потёмкин.

11 ноября 1938 г. в газете «Известия» была опубликована статья «Создатель новой Турции», в которой подчёркивалось, что Ататюрк стал участником революционного движения против султанского самовластия ещё до начала национально-освободительного движения. В статье также отмечалось, что турецкий лидер хорошо понимал значение Октябрьской революции и дружбы между СССР и Турцией.

11 ноября 1938 г. Великое национальное собрание Турции избрало Исмета Инёно вторым президентом республики. Следуя традиции, премьер-министр Махмуд Баяр вручил новому президенту прошение об отставке, но Исмет-паша сказал: «Будем работать вместе» – и поручил ему формирование нового кабинета.

С ноября 1938 г. руководство внешнеполитическим ведомством Турции принял на себя Шюкрю Сараджоглу.

После отставки Баяра с января 1939 г. пост премьер-министра занял доктор Рефик Сайдам. Он руководил кабинетом министров вплоть до своей смерти в июле 1942 г.

Внешняя политика Инёню представляла собой серию конъюктурных колебаний между Англией и Францией, с одной стороны, и Германией – с другой.

Одновременно начали портиться советско-турецкие отношения. Показателем этого стало взаимное сокращение консульской сети. Так, в 1938 г. закрываются советские консульства в Измире и Карсе, а турецкие – в Одессе, Баку, Ереване и Ленинграде. Оставалось только одно консульство СССР – в Стамбуле, и одно турецкое консульство – в Батуми.

По новому соглашению с Англией и Францией 1933 г. сумма османского долга была снижена с 86 млн лир до 7,9 млн лир, то есть более, чем в 10 раз. В 1937 г. Англия предоставила турецкому правительству заем в размере 3 млн фунтов стерлингов на строительство металлургического комбината в Карабюке. Комбинат должна была стоить английская фирма. В 1937 г. в Лондоне было подписано соглашение о кредите Турции на 16 млн фунтов стерлингов для закупки английских товаров, в основном вооружения.

Германия также стремилась привлечь Турцию на свою сторону. На немецких верфях для Турции строились подводные лодки и другие военные корабли. Немецкие фирмы, используя старые связи с турецкими купцами султанских времен, заняли преобладающее положение во внешней торговле Турции. В 1936 г. на долю Германии приходилось 51 % турецкого экспорта и 46 % турецкого импорта.

Турция в обмен на машиностроительную и химическую продукцию поставляла в Германию сырье – хлопок, шерсть, кожу, табак, сухофрукты и хромовую руду. Последнее было особенно важно для германской военной промышленности, поскольку хромиты необходимы для выплавки высококачественной стали. Торговля эта происходила на основе клиринга – системы безвалютных расчетов типа бартера, что было выгодно Турции, испытывавшей недостаток иностранной валюты.

27 апреля 1939 г. в Анкару прибыл новый германский посол Франц фон Папен. Франц фон Папен принадлежал к древнему аристократическому роду, истоки которого теряются в веках. Во всяком случае, в конце XV века его предок Вильгельм фон Папен был владельцем больших поместий.

Осенью 1913 г. 34-летний офицер Генштаба фон Папен по личному указанию кайзера назначен военным атташе в США. В 1915 г. его высылают из Америки за шпионаж. Тогда он назначается советником в 4-ю турецкую армию и лишь в сентябре 1918 г. возвращается в Германию.

После Первой мировой войны Папен становится близким другом капитана Канариса, будущего адмирала и руководителя абвера. 1 июня 1932 г. президент Гинднбург назначает фон Папена рейхсканцлером. Затем рейхсканцлером становится Гитлер, а фон Папен едет послом в Австрию. Он играл не последнюю скрипку в приходе к власти Гитлера и в Аншлюсе (мирном присоединении Австрии к Германии).

К началу 1939 г. международная обстановка в Европе серьезно ухудшилась. В связи с этим 15 апреля 1939 г. председатель Совета Народных Комиссаров СССР В. М. Молотов направил телеграмму временному поверенному в делах СССР в Турции О. И. Никитниковой, в которой поручалось от имени Молотова заявить президенту Турецкой Республики Инёню следующее: «Мы думаем, что в связи со складывающейся новой ситуацией в районах Балкан и Чёрного моря, было бы целесообразно устроить взаимную консультацию представителей Турции и СССР и наметить возможные меры защиты от агрессии.

Если турецкое правительство также находит целесообразной эту акцию, следовало бы установить место и срок встречи представителей. Мы со своей стороны предложили бы Тбилиси или Батуми.

Желательно не откладывать это дело и возможно скорей осуществить его. Ждём ответа».

Весной 1939 г. начались переговоры СССР с Англией и Францией о заключении соглашения о совместной обороне в случае агрессии в Европе против любого из договаривающихся государств. В ходе переговоров рассматривался и вопрос о привлечении Турции к системе коллективной безопасности. Разумеется, договаривающиеся стороны мало интересовали турецкие вооружённые силы. Речь шла в основном о Проливах. Как известно, западные страны не желали заключать договор с СССР, а использовали переговоры как средство давления на Германию. Естественно, что эти переговоры закончились провалом.

Параллельно СССР пытался заключить отдельный договор с Турцией. 28 апреля 1939 г. в Анкару приехал В. П. Потёмкин, зам. наркома иностранных дел СССР. Турки охотно шли на переговоры с СССР, но всячески увиливали от союза.

Избавляя читателя от описания скучных дипломатических переговоров Турции с СССР, Германией и западными союзниками, скажем лишь, что в 1939–1945 гг. Турция отчаянно маневрировала, пытаясь остаться нейтральной. Но нейтралитет Турции был не следствием миролюбия её правительства. Турки в 1939–1942 гг., как и в 1914 г., мечтали урвать кусок чужой территории, воспользовавшись европейской войной. Но, в отличие от 1914 г., турецкие правители хотели урвать лишь то, что было рядом.

1 августа 1939 г. началась Вторая мировая война. Турция осталась нейтральной. В ходе Зимней войны между СССР и Финляндией правительство Великобритании неоднократно предлагало пропустить английский флот в Чёрное море. В Сирии были сосредоточены большие соединения английских и французских бомбардировщиков. Западные союзники предполагали нанести авиационные удары по нефтепромыслам Баку и другим объектам на Кавказе. Вполне возможно, что угроза нападения на СССР с юга повлияла на решение Сталина пойти на мир с Финляндией.

К 13 февраля 1940 г. Красная армия прорвала все линии укреплений на Карельском перешейке и вышла на оперативный простор. Финская армия была фактически разбита. Вся территория Финляндии могла быть занята менее чем за месяц. Но мир, предложенный СССР Финляндией, был крайне благоприятен для последней, с учетом сложившейся ситуации.

Естественно, в Москве забыли об очередной попытке англичан вторгнуться в Чёрное море.

Во время визита в Берлин в ходе разговора с Гитлером 13 ноября 1940 г. Молотов поднял вопрос о Проливах. Он вспомнил Крымскую войну, интервенцию 1918–1919 гг. и назвал Проливы «историческими воротами Англии для нападений на Советский Союз». На что фюрер ответил, что имперский министр иностранных дел уже рассматривал эту проблему, и он предусмотрел пересмотр Конвенции в Монтрё в пользу Советского Союза. Риббентроп подтвердил это и заявил, что итальянцы также заняли благожелательную позицию по этому вопросу.

Гитлер спросил Молотова, считает ли Россия, что у нее есть шанс гарантировать в достаточной степени свои черноморские интересы в случае пересмотра Конвенции в Монтрё. Молотов ответил, что в этом вопросе у России только одна цель. Она хочет гарантировать себя от нападения через Проливы и хочет урегулировать этот вопрос с Турцией. Несколько позже Молотов сказал Гитлеру, что Россия хочет гарантировать себя от удара со стороны Проливов не только на бумаге, но и на деле, и он уверен, что Россия сможет достичь с Турцией договоренности по этому вопросу.

В тот же день, поздно вечером (с 21 часа 45 минут до 24 часов), Молотов продолжал переговоры с одним Риббентропом, без Гитлера. В ходе них опять был поднят вопрос о Проливах. Риббентроп предложил, чтобы Германия, Италия и Советский Союз совместно приложили усилия для аннулирования заключенной в Монтрё Конвенции о Проливах, действующей в настоящее время, и заменили её другой конвенцией, которая предоставит Советскому Союзу неограниченное право прохода его военного флота через Проливы в любое время, тогда как все другие державы, кроме черноморских, а также Германии и Италии, откажутся в принципе от права прохода своих военных кораблей через Проливы. Право свободного прохода через Проливы торговых судов будет, конечно, в основном сохранено.

Молотов согласился с тем, что Конвенция, заключенная в Монтрё, потеряла какой-либо смысл. Для СССР, как и других крупных черноморских государств, это вопрос получения реальных гарантий своей безопасности. Понятно, что Советский Союз будет добиваться реальных гарантий безопасности.

Надо отметить, что основной целью Гитлера и Риббентропа в переговорах с Молотовым было привлечение СССР к разделу Британской империи. «После победы над Англией, – говорил фюрер Молотову, – Британская империя площадью в 40 миллионов квадратных километров может быть поделена как имущество банкрота. В этом имуществе содержится для России путь к незамерзающему и действительно открытому мировому океану… Борьба с Англией должна вестись до последней черты, и у меня нет сомнений в том, что поражение Британских островов приведет к распаду империи». Гитлер и Риббентроп предложили Молотову присоединиться к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии.

Как Молотов, так и Сталин считали возможность раздела Британской империи в лучшем случае делом отдаленного будущего, а своей целью в переговорах ставили гарантию безопасности СССР от Финляндии до Турции. Забавно, что переговоры Молотова и Риббентропа вечером 13 ноября 1940 г. проходили в бомбоубежище Имперского министерства иностранных дел – в эту ночь Берлин бомбила английская авиация.

17 ноября Молотов телеграфировал Сталину: «Как выяснилось из бесед, немцы хотят прибрать к рукам Турцию под видом гарантий её безопасности на манер Румынии, а нам хотят смазать губы обещанием пересмотра конвенции в Монтрё в нашу пользу, причем предлагают нам помочь им в этом деле».

25 ноября 1940 г. Молотов пригласил в Кремль посла Германии в СССР графа фон Шуленбурга. Молотов заявил, что советское правительство рассмотрело предложение, сделанное 13 ноября Риббентропом, и готово на определенных условиях положительно отнестись к заключению «пакта четырёх» держав о политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи.

Условий было четыре. Из них для нас важно второе условие: «Если в ближайшие месяцы будет обеспечена безопасность СССР в Проливах путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией, находящейся по своему географическому положению в сфере безопасности черноморских границ СССР, и организации военной и военно-морской базы СССР в районе Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды».

Таким образом, Сталин впервые за многовековую историю русско-турецких отношений вывел оптимальный вариант соглашения с Турцией. При этом гарантировалась безопасность как южных рубежей СССР, так и всей территории Турции. В случае принятия Турцией такого предложения вопрос о кресте на Святой Софии был бы навсегда похоронен.

Германия никак не ответил на предложение СССР.

17 января 1941 г. Молотов пригласил посла фон Шуленбурга и спросил, когда будет ответ германского правительства на заявление советского правительства от 25 ноября 1940 г. Аналогичный запрос в тот же день был сделан и в Берлине полпредом Деканозовым. 23 января фон Шуленбург сообщил Молотову: «Германское правительство находится в контакте с правительствами своих союзников, Италии и Японии, по этим вопросам и надеется, что после того, как будет изучена вся проблема, оно будет в состоянии возобновить политические обсуждения с советским правительством в ближайшее время».

Гитлер потерял интерес к переговорам. Он готовился к молниеносной войне с СССР.