Текст книги "Русский флот до Петра 1 (1496 – 1696)"

Глава 4
Флот московского царя Ивана IV-го Грозного

В 1952 году в Москве Военное издательство МО СССР выпустило книгу полковника И.А. Короткова «Иван Грозный (военная деятельность)». В ней автор утверждал, что московский царь – душегуб бояр, еще был и «первым строителем русского военно-морского флота…первым осознал значение военно-морского флота для Руси». Интересно, что эту роль еще в середине ХХ века не приписывали Петру 1-му, хотя и несправедливо отнимали заслуги первостроителя флота Московской Руси – у царя Ивана 111-го. Впрочем, эта ошибка исследователя Короткова отнюдь не умаляет величие морских деяний Ивана Грозного.

…Московский царь Василий III-й скончался 4 декабря 1533 года в самый неподходящий момент. Оставив наследником престола малыша, которого бояре московского Кремля не придушили только из-за боязни хлопот, искать потом кого-то на его место. Трон московского царства фактически пустовал. Но это не значит, что морская политика страны ожидала, пока маленький царевич подрастет. В самом начале его формального царствования – в 1537 году, в устье реки Наровы, чуть ниже Великого Новгорода, русские мореходы и купцы заложили новый порт. Это был уже второй порт на территории Руси, после Ивангорода, способный принимать морские суда с Балтики. Этот факт примечателен. Он опровергает тезис о том, что русские моряками становятся из-под палки суровых самодержцев. А само морское дело русским не по-нутру. И военно-морской флот для русского человека… так, досадная царева потеха, отвлекающая от лежания на печи. А тут оказывается, без царевой палки стали строить морской порт. Даже ненавистные царю бояре, считали торговлю по Балтийскому морю выгодным и нужным для страны делом.

Когда царевич наконец вырос, он закончил дело отца и деда – покорение казанского ханства и окончательное завоевание всей Волги – сверху до низу. Хотя на этот раз обошлось без сражений между речными флотами, судовая рать московского царя покрыла парусами всю Волгу у Казани. Речники-московиты обеспечили полную блокаду осажденной крепости-столицы по воде, без которой была невозможна победа в сухопутном штурме.

РУССКАЯ КАСПИЙСКАЯ ВОЕННО-МОРСКАЯ ФЛОТИЛИЯ

Включив территорию казанского ханства в состав московского царства, Иван 1У-й понял, что пока хоть один порт на Волге останется в руках мусульман – река не станет русской. Как пробка бутылку, выход в Каспийское (тогда – Хвалынское) море закрывало в низовье Волги еще одно ханство со столицей Хаджи-Тархан. Расположенной фактически на островах омываемых лиманом волжско-каспийской воды. Без флота ее не возьмешь! Потому-то царь и приказал сформировать судовую рать под началом князя Юрия Ивановича Шемякина. Она выступила в поход весной 1554 года.

Судьба Астрахани (так русские победители назвали захваченную столицу Хаджи-Тархан) зависела исключительно от итогов сражения между враждующими флотами.

29 июня 1554 года у Черного острова сомкнулись в кровавом абордажном бою эскадры князя Вяземского и воеводы Даниила Чулкова и татарского флотоводца Сакмака… Со стен Хаджи-Тархана видели гибель своего флота. Сам татарский адмирал Сакмак попал в плен.

Хан Емгурча с горсткой придворных тайно бежал из своей столицы в Азов, под защиту войск турецкого султана. Бежал, бросив все: казну, трон, даже свой гарем. Деморализованные дезертирством своего хана и потрясенные гибелью своей эскадры, горожане морально не могли выдержать осаду. 2 июля они открыли ворота русским войскам. Первая победа русского флота в волжском лимане Каспийского моря, одержанная 29 июня 1554 года, завершилась огромным стратегическим успехом Московской Руси на востоке. Волга стала полностью русской рекой от первой до последней мили. Без этого было бы невозможно ни завоевание Урала, ни покорение Сибири.

Иван 1У-й Грозный основал русскую Каспийскую морскую военную флотилию. В 1578 году, по его повелению, была сформирована флотилия правительственных стругов. Числом в 70 парусно-гребных судов с артиллерией при 500 моряках. Время не сохранило царский указ «морским судам быть…» в Каспийском море. Но известно, что с 1589 года в Астраханском «адмиралтействе», хотя называлось в то время сие учреждение иначе, русские начали постройку кораблей за казенный счет. Чуть позже была отстроена вторая флотилия: 60 стругов при 700 моряках. Вероятный противник этой флотилии был флот персидского шаха. Реальным же и каждодневным – чужие и родные пираты в низовьях Волги и в море. Обе флотилии являлись чем-то вроде морской полиции, охраняя рыбные промыслы, портовые города и купеческие караваны от джентльменов удачи.

Но от этого их мореходное мастерство не было XVже. Известна дата крупной «карательной экспедиции» царской флотилии есаульных стругов, против пиратов Каспийского моря – 1578 год.

Взяв под полный контроль Волгу и завоевав Астрахань, царь Иван Грозный «распахнул врата на Восток» для Руси. Обеспечив русским купцам сравнительно безопасный выход в Каспийское море. Воплотив в жизнь мечты отца и деда.

РУССКИЙ БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ ХVI1-го века

По их стопам молодой самодержец пошел и на северо-западе, на пути к Балтийскому морю. Как раз в год стратегической победы на Востоке, Русь в 1554 году начала войну со шведами. Поводом для ее начала, послужил арест в Выборге и в Стокгольме судов русских купцов, а главное – арест посланника новгородского князя и наместника в Швеции – Никиты Кузьмина. Он выполнял в Скандинавии, как сейчас бы сказали, функции торгового представителя. Кто был виноват – сейчас разобраться невозможно. Да и тогда не разбирались – царю Ивану был нужен повод для войны и он его получил. Война длилась четыре года. В 1558 году русские войска взяли Нарву. Чуть ниже Ивангорода посланцы царя: князь Дмитрий Шастунов, Петр Головнин и Иван Выродков, приступили к строительству порта с «корабельным пристанищем». Работа спорилась ладно. Уже весной 1559 года датский посол сообщил своему королю, что русские приступили к закладке больших кораблей для похода по морю (следовательно, уже к 1560 году суда были готовы). Датский посол упоминал только о тех кораблях, что строились с нуля. Этот порт давно принимал торговые суда с Балтики. Там швартовались торговые корабли из Англии, Голландии, Шотландии, Дании, портовых городов северной Германии. Поэтому в числе прочих трофеев, русские захватили в Нарве и готовые купеческие суда. Во второй половине ХVI века окончательное разделение кораблей по классам, на военные и торговые не завершилось. Все купеческие суда того времени имели артиллерийское вооружение. Поэтому, Иван Грозный просто решил проблему начала своего флота: на трофейные купеческие корабли устанавливали дополнительные пушки и поднимали на мачтах военно-морской флаг (Правда, приказано считать, что до 1696 года военно-морского флага у русских не было… Но как корабли царя Ивана издали отличали тогда от шведских или датских интересно?) Именно действия моряков московского царя составили часть доклада Альберта Мекленбургского съезду имперских депутатов Германии в 1560 году: «Московский тиран» принимается строить флот на Балтийском море: в Нарве он превращает торговые суда, принадлежащие городу Любеку, в военные корабли и передает управление ими испанским, английским и немецким командирам.» Так что, привлечение иностранных офицеров флота на службу в русский Балтийский флот широко практиковалось за полтора века до «петровской» кадровой политики ВМС. Альберту Макленбургскому вторил в 1565 году и злейший враг Москвы – король Август Саксонский: «Русские быстро заводят флот, набирают отовсюду шкиперов. Когда московиты усовершенствуются в морском деле, с ними уже не будет возможности справиться».

Нарву русские удерживали 23 года. Почти четверть века, до 1581 года, Московская Русь получила «дверь в Европу». А через нее и во весь мир. «Московский тиран» царь Иван Грозный в отношении жителей этого города-порта и купцов проводил прямо таки мягкотелую политику: город освободили от расквартирования войск, его жителям предоставили полную свободу вероисповедания, нарвские купцы получили право беспошлинной торговли на территории всего Московского царства (это неслыханная льгота!) и беспрепятственной торговли с немецкими торговыми городами Ганзы. То есть становиться купцом в русском порту Нарвы становилось прибыльнее и проще, чем в не русских Ревеле и Риге.

Германские князья утверждали, что цель московского царя – захват Балтийского моря, для чего он строит и вооружает морской флот. Встревоженный польский король Сигизмунд стращал английскую королеву Елизавету последствиями развития нарвского порта русских для Европы: «Москаль ежедневно увеличивает свое могущество приобретением предметов, которые ввозятся в Нарву… ибо сюда привозится и оружие… До сих пор мы могли побеждать его только потому, что он был чужд образованности, не знал искусств, но если плавания в Нарву будут продолжены, то таковые будут ему известны.»

«Пан король», конечно, мало был информирован о тайной переписке московского царя с английской королевой, но верно определил опасность исходящую от экспорта иностранных товаров и технологий в Московию. Всезнающие судовладельцы Ганзы открыто винили своих беспринципных английских коллег: «Если Ливония отпадет от Империи, то вина ляжет на одних англичан, они научили русских военному и морскому делу (а интересно, как можно этому научить без ознакомления с Морским уставом и тактикой морского боя? Следовательно, моряки Ивана Грозного имели свой Устав, только переведенный не с голландского, как во времена Петра 1, а с английского. – примеч. А. Смирнова), они поддерживали их оружием и припасами.» Кстати, не за успехи ли в этой области Иван Грозный 1У-й был награжден высшим орденом английского королевства – орденом Подвязки? Став, таким образом, первым в истории российского государства его главой, награжденным высшим иностранным орденом?

Ливонская война была первой крупной войной Руси с Западом, эхо ее залпов металось над Германией вплоть до 1945 года. Тогда геббельсовские пропагандисты пугали немцем кровожадностью русских, уверяя, что русские генералы на жаркое предпочитают мясо маленьких немецких детей… Авторы этой выдумки не агитаторы третьего рейха, а депутаты Шпейерского рейхстага 19 сентября 1565 года утвердившие текст «Донесения померенских посланников комиссарам Римского Императорского Величества». Помимо бреда о том, что русские воины чуть ли не живьем грызут немецких младенцев (как бы не были дикими нравы ХVI века, какой

смысл питаться человечиной в разграбленных землях Ливонии, полных съестных припасов?) германские парламентарии предупреждали и о практической опасности морской торговле западных стран, в случае успеха Балтийского флота московского царя Ивана 1У-го: «Впоследствии, если враг-московит подчинит своей власти гавани и все Восточное море, а затем совсем без труда Западное море (имелись в виду восточная и западная Балтика – примеч. А.С.) и сможет выйти из Ревеля, в течении 4–5 дней морским путем, как доказывает опыт и мореплавания… добраться с целой армадой, которую он всегда найдет, а если ему чего не хватит, без труда соорудит и заготовит требуемое – высадиться и захватит…» Дальше шло перечисление городов-портов северной Германии, которой может угрожать морская армада флота царя Ивана Грозного. Как бы не горячились депутаты рейхстага, можно выдумать московских стрельцов-людоедов, но не как возможности кораблестроения московитов. Позже, эти же парламентарии из Шпейерского рейхстага открытого 13 июля 1570 года Императором Максимиллианом —11-м агрессию Московии, осуждали так же пылко, как их потомки в ХХ веке осуждали агрессию нацисткой Германии. Депутаты приняли «Рассуждение» (то есть резолюцию) в которой вновь стращали мир военно-морской угрозой Руси: «Опасность для всего христианства в том, как скоро московит утвердится в Ливонии и в Балтийском море. (Эти факты стоит помнить тем, кто верит в то, что Запад хоть когда-нибудь смириться с Россией. Запад смирится лишь с мертвой Россией. А до этого западный мир ее будет бояться и ненавидеть любую: феодальную, буржуазную, социалистическую, демократическую… – примеч. А.С.). … Русские крепки, отважны и хорошие мореходы. Сильный порыв будет нанесен всем прибалтийским государствам (то есть всем кто имеет порты в Балтийском море) как скоро московский царь завяжет самостоятельные торговые отношения с Европой на своих кораблях».

Для начала европейцы предприняли экономические санкции. Датский король Фридрих 11-й и австрийский император Фердинанд 1-й издали указы о запрещении «нарвского плавания» для своих капитанов и купцов. Правда, на практике оно плохо выполнялось, уж слишком велик был соблазн прямой торговли с богатой Московией.

Кстати, в Кремле были в курсе событий происходивших в те годы в цивилизованном мире. В Москве в 1564 году напечатали переведенные на русский язык «Хроники» Мартина Бельского. Из которых москвичи знали о политике европейских монархов по колонизации «Нового Света» – Америки. А в 1584 году «Хронику» издали повторно.

Сибирь во второй половине ХVI века еще нельзя было считать освоенной московитами. Поэтому в Москве, так же как и в Европе, ощущали потребность в новых землях. В Москве в 1553–1557 годах гостил итальянский путешественник, допущенный до беседы с царем. Иван 1У-й поделился с заморским гостем планами – послать свой флот для поиска пути в сказочно богатую Индию, северо-восточным проходом по Северному Ледовитому океану. Скорее всего речь шла не о полуострове Индостан в Индийском океане, поскольку «Индией» в середине ХVI века европейцы считали территорию американского континента. Вернувшись в Рим, путешественник-разведчик обнародовал эту новость испугавшую Европу. К счастью, для европейцев русский флот в ХVI-м веке до «Индии» не доплыл. Но по Балтийскому морю он катился, грозно, как девятый вал.

В 1559 году под Ригой, русская эскадра сожгла торговые корабли северо-германских купцов – конкурентов отечественных коммерсантов. А в марте 1570 года царь Иван IV-й подписал Указ, который можно считать началом русского Балтийского флота! Речь шла о формировании отдельной каперской эскадры на Балтике, под началом датчанина перешедшего на русскую службу – Карстена Роде.

Московская Русь, воюя против Швеции, заручилась союзом с датским королем. Это выразилось в том, что принадлежащий Дании в Балтийском море остров Борнхольм – стал оперативной базой русской эскадры. Главной базой оставался порт на реке Нарва. Командовать эскадрой царь Руси назначил датского офицера ВМФ – Карстена Роде. 15 парусно-гребных кораблей с пушками на борту начали истребление польских пиратов, мешающих торговле русских купцов. Капитанами на русских кораблях служили датчане, матросами и комендорами – московиты.

О действиях этой эскадры сохранилось очень мало документов. Но известно, что летом 1570 года эскадра Карстена Роде привела в Нарву большую группу пленников – 70 польских морских пиратов. Их публично повесили, как поступили с морскими разбойниками в те времена во всей Европе. Надо полагать, что это был не единственный успех и не только против польского пиратского флота. Потому, что уже осенью в Копенгаген –

во дворец датского короля зачастили послы из Варшавы, Стокгольма и немецкого торгового города Любека. Все требовали от датского короля только одного – разорвать союз с Москвой и отказать ей в военно-морской базе на острове Борнхольм!

«Необходимо предотвратить господство московитов на море (да, именно такая формулировка была использована немецкими политиками. – примеч. А. С.) пока это зло еще не успело пустить слишком глубоких корней.» – паниковали и требовали бургомистры Гамбурга и Бремена.

У датских берегов не прекращалась концентрация сил шведского флота. Дании грозили войной с мощной коалицией стран. И датский король уступил… В декабре 1570 года Карстен Роде – первый адмирал русского Балтийского флота в истории, был арестован по приказу датского короля. А остров Борнхольм «закрыт» для русских боевых кораблей. Враги Московии уж было вздохнули спокойно. Но ненадолго. Не стало датского корсара, московиты наняли английского – Вильямса Бурро. Еще до ареста эскадры Роде этот британец, защищая русские интересы, разгромил эскадру польских пиратов у балтийского острова Тютерс, потопив пять судов. Это только малый эпизод из обширной темы англо-русских отношений в военно-морской и торговой области. московский царь пытался нанять флот англичан для защиты своих интересов на Балтике. В обмен Иван 1V-й соблазнял алчных британцев выгодой монополии на прямую торговлю с Русью. 10 июля 1556 года три русских корабля с русскими экипажами были отправлены в Англию, под началом вологодского наместника Непая. Хотя сугубо коммерческая польза от этого плавания была ничтожна, из трех кораблей, загрузивших в трюмы сало, воск, деготь, лен, коноплю и меха, до Глазго дошел только один – остальные потопил шторм. Непай, во-первых, провел, как сказали бы сегодня, «мониторинговое исследование потребностей рынка». Выяснил, почем и как быстро можно продать русское сырье и какое именно? (Иначе, все три корабля были бы загружены бесспорно ходовым и прибыльным товаром – дорогими мехами). А во-вторых, и это главное, он добился права для русских купцов самостоятельно торговли в Англии и разрешения на отпуск в Московию английских специалистов самого разного профиля. А так же промышленных образцов и «учебно-методической литературы». Всерьез лондонские и московские дворы обсуждали не только строительство флота, но и даже… династический брак не замужней английской королевы с овдовевшим московским государем. (Как подметил в своей поэме про Федото-Стрельца Л.Филатов: «Я под энтот интерес, справлю пеньку им и лес»). Под эту «идею» и открывался «рынок труда» для англичан-моряков в Московии. Когда же королева царю отказала, то не лишенный таланта в эпистолярном жанре отвергнутый коронованный жених, ответил так: «А ты сама пошлая девица, и ведешь себя, как таковая. Я отказываюсь поддерживать с тобой сношения. Москва может обойтись и без английских мужиков.» С тем и завершились переговоры и о женитьбе и о флоте.

В 1575 году русская армия заняла территорию современной Эстонии. Все побережье Финского и Рижского заливов – от Риги до Ревеля (за исключением самих городов), стало русским. Московская Русь превратилась при царе Иване 1У-м Грозном в балтийскую державу. «Я завоевал Нарву и буду пользоваться своим счастьем.» – разочаровывал своих врагов царь Иван. Пользовался он не только Нарвой, которая все же прямого выхода к морю не имела. А вот город-крепость Пярну, которую русские войска взяли 9 июля 1575 года был морским портом без любых условий. И тут самодержцу крупно не повезло. Никто не смог подсказать ему простую и эффективную мысль. Не стоит тратить время, силы армии для покорения Риги и Ревеля. Пусть себе прозябают в осаде. А высвободившиеся силы и возможности использовать для строительства и укрепления русского порта на месте захваченного Пярну. Иноземных купцов-мореходов привлечь серьезными выгодами, они сами выберут «русский Пярну» перед иноземным Ревелем. А границу провести так, что бы порт Пярну остался за Русью. Изможденные войной ливонцы и поляки согласятся на сравнительно меньшую потерю, чем продолжении войны с непредсказуемым исходом. Иногда полезно вовремя самому остановить свои победы… Да никто царю не подсказал, никто не надоумил. И в итоге осталась Русь к концу ХVI века без порта в Балтийском море.

РУССКИЙ ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ ХVI-го века

Военно-морские успехи московского царя распространялись не только на Балтику и Каспий, но и на Азовское и Черное моря. Турецкой монополии на эти акватории в Москве не испугались. Еще в 1558 году, ратники царя жгли турецкие суда в устье реки Танаис (территория нынешнего низовья реки Дон) и вырвались на Азовское побережье. А на следующий год – в феврале 1559 года, окрыленный предыдущим успехом, Иван Грозный повелел, что и Черноморскому русскому флоту быть! Как и Азовской военной флотилии. Он приказал Данииле Федоровичу Адашеву, Ширяю Кобякову, Якову Бундову, Игнатию Заболоцкому, Тимофею Игнатьеву, Василию Пивову и дъяку Ржевскому: собрать судовую рать и по рекам Дон и Днепр выйти в Черное и а Азовское моря, что бы с двух сторон – с моря – атаковать царство Крымского хана и корабли турецкого султана.

Правда, поход эскадры по реке Дон в Азовское море не был столь успешен. Воевода Вишневский с отрядом в 5000 донских казаков на стругах вырвался в Азовское море и погромил побережье Таврии. Но рейд эскадры Дмитрия Адашева по Днепру в Черное море в целом удался.

«Морским судам быть!» – в очередной раз повелел царь Иван Грозный. И в Псельском уезде, в районе современного города Кременчуг, застучали топоры корабелов и закурились смоловарни. А затем судовая рать числом в 400 стрельцов спустилась по Днепру, и вот уже черноморский ветер наполнил их паруса. Первый адмирал русского Черноморского флота

Даниил Федорович Адашев проложил первый боевой курс русских черноморцев! В 1559 году от Рождества Христова!

Хронику боевых действий эскадры адмирала Адашева сообщил миру французский посол, аккредитованный в Стамбуле. Она гуляла по Черному морю шесть недель. Под Очаковом захватила турецкий корабль. Потом еще один – у острова Чюлю. Русские высадили морской десант на западном побережье Крыма и ушли к Монастырскому острову. Затем у Кинбурнской косы, у острова Долгий, уничтожили турецкий корабль. С трофеями ушли к Перекопу. Вошли в Азовское море и по Дону вернулись в Московию (надо полагать, что корабли все же бросили, так как пройти на них мимо турецкой крепости Азов черноморцы Адашева не могли). В 1561 году морской поход на Крым черноморцы-адашевцы, числом уже в 8000 человек, повторили, сделав набег на Кафу (Евпаторию). Убежденный в будущем своего Черноморского флота, царь повелел (вот уж почти точная копия петровского указа – «морским судам быть») выделить из казны 40 000 рублей для строительства в бассейне верхнего Дона морских судов для Азовского и Черного морей. Туда спешно присылались кораблестроители из Вятки, с берегов Двины, привлекались донские казаки. Перепуганный крымский хан предложил московитам мир, но Иван 1У-й ответил так: «Русские люди узнали дорогу в Крым и полем и морем». То есть морской путь к крымскому побережью русскими проложен.

Планировалась широкая экспансия московитов в Черное море… О казачьем – православном флоте, действовавшем в южных морях до Петра 1 будет написано в отдельной главе.

РУССКИЙ ТОРГОВЫЙ СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ ХVI-го века

Морские успехи Московской Руси встревожили Европу, прежде всего Швецию. Страшно было не то, что на моря прорывался новый флот. Плохо было то, что русские купцы самостоятельно, без посредников, вывозя на продажу русский строевой лес, русский хлеб, русские драгоценные меха, русскую пеньку и холст – своими низкими ценами сбивали прибыли, получаемые от привоза сырья из далеких, заокеанских колоний. Шведов же оттесняли от выгоднейших рынков сбыта своих товаров на территории северо-западной Руси.

Усилился натиск шведских войск, а Московская Русь, воюя на три фронта – против них на Западе, против кочевников – на Востоке, против турок и крымцев – на Юге, изнемогала от напряжения. В 1581 году русские оставили Нарву. Возникла угроза потерять всю Балтику. Пришлось искать иной путь для экспорта своих товаров. Если испанцев, португальцев и англичан «пинок в зад» с исторической родины заставил искать территории Нового Света и новый путь в «Индию». То русских, «пинок с Балтики», заставил искать новый торговый путь в Европу. Вокруг Скандинавии, по морям Северного Ледовитого океана.

Едва русских вышибли из Нарвы, как в Вологде застучали топоры на судоверфях, которые повелел заложить царь Иван Грозный. Строили быстро и красиво. Английский дипломат Джон Гарсей, посетивший в том же 1581 году Вологодские судоверфи, насчитал более 40 готовых судов различного класса. Ему разрешили посетить уже готовые корабли, и он был восхищен и поражен их богатой отделкой. Что именно потрясло сдержанного британца гадать трудно: искусная ли резьба по дереву (учитывая знаменитые вологодские кружева и деревянное зодчество совершенное в тех краях), шелк и бархат внутри кают, художественно ли литье и ковка металлических предметов… Но некоторые мореходные характеристики кораблей русского Северного флота времен Ивана Грозного до нас дошли.

Для транспортировки грузов по северным рекам к Белому морю, его холопы рубили, так называемые «ушкуи» – парусно-весельные плоскодонные лодки с экипажем в 30–40 гребцов. Для плавания же по Белому морю, по Баренцеву и далее – на Запад, русские возводили так называемые «морянки» и «кочи». Объем их парусного вооружения достигал до 200 квадратных метров, со сложным такелажем. Включая косой парус позволяющий ходить против ветра (до которого московиты, якобы, не могли додуматься до времен Петра 1). Ладья– «морянка», помимо парусов имела 20 весел с экипажем 25 человек. «Коч» русских поморов по своим мореходным качествам не уступал океанским каравеллам Колумба. Длина – 19 метров, ширина – 4,5 метра, осадка – 2 метра. Экипаж – 30–40 русских североморцев.

«Коч» по своей плавучести мог принять груза в трюмы до 35 тонн. И он, и ладья-«морянка» имели по два якоря. При попутном ветре на всех парусах, русские корабли развивали скорость до 25 узлов. И, по признанию самих голландцев, всегда обгоняли их.

Морские купеческие суда той эпохи всегда имели на борту пушки – время было суровое. Но вот что интересно, морских боев в полярных водах в ХVI-ХVII-вв между русскими и иностранными флотами не зафиксировано. Будто тяжелые условия мореплавания мирили всех соперников. Северный Ледовитый океан и Белое море являлись, как бы морской демилитаризованной зоной.

Более того, русские поморы, считая моря Северного Ледовитого океана своими, по-хозяйски радушно опекали иностранных гостей: голландцев и датчан. При необходимости делились пресной водой и продовольствием, уточняли курс заблудившимся капитанам, помогали с починкой судов, забирали для лечения заболевших… Широка душа у русского человека! Ибо широка его Русь.

Скудные же на родные земли европейцы отвечали скудностью души. К русским соперникам в своих портах они всячески досаждали, строили козни против русских капитанов. Ну, да Бог им судья, убогим. Русские мореходы ко дню смерти Ивана Грозного бороздили холодные волны у острова Вайгач, у берегов Гренландии. По северным морям, по будущему Большому Северному Пути, русские мечтали проникнуть в Китай. Как раз в 1581 году купцы Строгановы построили в устье реки Северная Двина два корабля – специально для поиска пути в Китай по северному океану.

Для развития морской торговли с Западом через северные моря, в 1584 году царем Иваном Грозным был основан Архангельск (первоначальное название – Новые Холмогоры). И уже на следующий год последовал царский Указ о переводе всей северной русской торговли в этот порт. По грузообороту этот крупнейший международный порт Московской Руси уступил хваленому Петербургу только к концу правления Екатерины 11-й. Несмотря на то, что полярная навигация короче балтийской, там швартовались суда из Голландии, Дании, Швеции, северной Германии.

Русско-шведская война 1590–1595 гг. была как раз и вызвана возмущением Стокгольма активностью морского сообщения русских с Западной Европой по Балтике и вокруг Кольского полуострова. Эта война закончилась подписанием Тявзинского мирного договора. Одним из пунктов которого оставалась свобода мореплавания русских купеческих судов вдоль шведского побережья. Несмотря на разгул Смутного времени в 1600 году в порт Архангельска прибыл 21 иностранный купеческий корабль (12 английских и 9 голландских), в последующие годы от 30 до 50 судов в навигацию (а в 1658 году уже 80 кораблей).

Кстати, тот же Гарсей отметил, что на службе у царя Московии находятся более 1200 иностранных специалистов, почти все военные. Другой британец Джон Флетчер, гостивший в Москве, сообщил в Лондон более точные данные. Во-первых, общее число иноземных спецов было 4300 человек. Из них: поляков – 4000, голландцев и шотландцев – 150 человек, греков, датчан и шведов – более сотни. В 1579 году в одной Москве работали более 400 «немцев» – так тогда называли москвичи всех европейцев.

Так что, задолго до Петра 1 на Руси использовали знания и опыт иностранных специалистов (ту же Казань царские войска взяли лишь после того, как ее стены подорвал немецкий сапер).

Царь Иван IV-й Грозный пытался объять необъятное: за один и тот же отрезок времени создать торговые и военный флоты в Балтийском, Черном, Азовском, Каспийском и Белом морях. Он вел войны со Швецией, Польшей, Турцией, Крымским ханством, Ливонским орденом, не прекращалась война с кочевниками на восточных окраинах царства. Финансовые, производственные и демографические ресурсы Московской Руси вынести такого напряжения не могли. Страна истощалась. Расходы на ведение войн, на строительство военных флотов оказались большими, чем доходы от морской торговли и военные трофеи. Русские войска и флоты покатились обратно – в континент. Прекратились походы русских эскадр в Черное море, замерли и опустели судоверфи в верховьях Дона. На Балтике шведы теснили русских – ко дню смерти царя у Руси остались только крепость Орешек на реке Нева и «огрызок» побережья Финского залива от реки Стрелки до реки Сестра – размером всего 31,5 квадратных километров. О мощных портах Нарвы, Ревеля, Риги пришлось забыть. Надолго.

И все же внука основателя Московского царства можно внести в истории страны, под именем «царь Иван IV-й – Морской». Если исключить победы судовых ратей на реках Волга, Днепр, Дон, то и сугубо морские итоги его политики выглядят впечатляющими. Вот они.

1. В 1556 году открыта морская торговля с Англией. Русскими купцами посредством торговых судов русской постройки и с русскими экипажами.

2. В 1578 году в Астрахани образована Каспийская морская военная флотилия Московского царства.

Первая победа русского флота в каспийских водах произошла – 29 июня 1554 года – у Черного острова. Первые адмиралы русской Каспийской флотилии – князь Вяземский и воевода Чулков разгромили флотилию астраханского ханства.

3. В 1570 году по повелению Царя Ивана IV-го создана первая эскадра русского Балтийского флота. Его первый адмирал – датчанин на русской службе Карстен Роде. Эскадра под его командованием в течение 10 месяцев оперировала в водах датского побережья против польского пиратского флота.