Текст книги "Быт и дух русского народа"

Улучшение домов содействовало перемене образа жизни

Екатерина II, распространив полезные учреждения, доставила городским и сельским жителям еще большую безопасность. Правительственные меры приводились в исполнение повсюду, и ныне большая часть городов, можно сказать, щеголяет правильностью постройки домов и улиц, чистотою города и вкусом. Даже по отдаленным деревням хоромы отличаются изяществом, убранством и некоторым образом роскошью. Жизнь сделалась везде если не блестящею, то расточительною: с нею соединилась прихоть и подражание столичному вкусу. Картины, обои, отборная мебель и фортепиано почти неразлучны в помещичьем быту. Самые избы сельские делаются гораздо чище и содержатся опрятнее. Уже выходит из употребления во многих местах держать в жилых покоях домашних животных; для них делают особые теплые на зиму отделения. В некоторых деревнях, особенно в расположенных по большим проезжим дорогам, встречаются каменные избы, выстроенные по плану, и улицы прямые и широкие или дома с высокими кровлями и широким навесом. Внутренность разделена уже на жилые покои и на приемные для гостей; окна довольно достаточной величины, до 1 1/2 арш.; у других бывают такие же, как у городских жителей. Оконницы и ставни расписаны голубою или зеленою краской, с разноцветными изображениями. Богатые и достаточные, познакомившись с выгодами гражданской жизни, живут уже в хороших избах; недостаточные и земледельцы живут вместе с семейством, часто в тесноте, как бывает везде с бедными; пол дощатый, но встречается и земляной. Наши земледельцы в сравнении с прежними годами изменили устройство самих изб: делают их просторными, с перегородками, палатами, нарами и примостками и заботятся о чистоте.

Избы из срубов

За всем тем доселе в обыкновении делать хижины из срубов. Это подало повод многим иностранцам, бывшим у нас из любопытства или по делам службы, с XVI по XIX в. писать и разглашать нелепости, что на торгах продают подвижные и перевозные дома, не рассудив о невозможности и не вникнув в сущность самого дела. Читавшие таковые описания, разумеется, верили и, быть может, еще думали, что у нас продают на рынках готовые палаты и дворцы! Делание изб из срубов происходит в лесных и приречных местах в промежутке земледельческих работ. Составляют четвероугольник из четырех бревен и связывают их в концах зарубками, называемыми венцом. Таковых венцов складывают в несколько рядов, плотно друг на друга, пока вышина будет соответствовать требуемой ширине и сбору материала для постройки. Сложенный с венцами костер называется срубом, который сплавляют потом на плотах в безлесные места и продают. По перемеченным венцам разбирают сруб и перевозят куда надобно для постройки; его могут поставить четыре человека в неделю; из него делают кроме изб хлева, амбары, овины и клети.

Курени

Во всех безлесных и степных местах существовали еще курени (землянки), которые были привольными жилищами украинских казаков, когда удальство и наездничество составляло стихию разгульной их жизни. С устройством бездомных казаков (в XIV в.), живших под особым предводительством атамана или кошевого, они ни в какие не вступали семейственные связи, жили в куренях холостыми, вне селений; служили верными защитниками окрестным городам, славились отчаянной храбростью и постоянной воинственностью.

В земле выкапывались широкие и глубокие ямы, в коих помещались от 5 до 10 человек; внутри обмазывались стены, которые укреплялись на подпорах вместе с кровлею, состоявшею из земляной насыпи, и поверх ее покрывали соломою, очеретом, травою или делали прежде верх из плетеного хвороста, а поверх его насыпали землю; кровля обрастала травою и сама кровля делалась в уровень с землею. Только были видны торчавшие деревянные трубы, а часто одни дыры, чрез кои проходил дым и обкуривал верх, отчего произошло название куреней. В курень входили по земляным ступеням; двери делались довольно крепкие, хотя маленькие; внутри затворялись деревянною задвижкой или просто притворялись; посреди куреня стояла кирпичная печь, а иногда просто раскладывали огонь, который выходил через двери; окна редко бывали, и если бывали, то курень делался повыше земли. Курени занимали пространство многолюдного города и отличались от него своими невидимыми жилищами. Предводители невидимых обитателей именовались куренными атаманами. Малороссийские казаки, будучи преследуемы польским правительством за неприсоединение их к унии, часто спасались в своих куренях, которые, по описанию иностранцев того времени, трудно было разорить, потому что все находилось в земле, и неприятелю, нападавшему на них, неминуемо предстояла собственная погибель, ибо, набегая на курени, он проваливался в них и гиб. Другие пишут, что ногайские и крымские татары, враждовав беспрестанно с казаками, гонялись за ними в их земле и не находили их там, потому что они таились в своих зарытых норах, и когда неприятель проходил мимо, тогда они, как подземные духи, вылетали из куреней, нападали на врага в тыл и истребляли его. Курени, не стоившие никаких расходов для постройки, существовали по селениям еще во время императрицы Екатерины II. В начале XIX в. стали строиться повсюду. В Великой России и во всей юго-западной ее части делают поныне землянки; но они без труб и притом это летнее жилище, выкапываемое разными промышленниками, например рыболовами, судовщиками, надзирающими за продажею вина и пр.

Не у одних малороссийских казаков существовали курени, но у волжских, донских, уральских, гребенских, одним словом, у всех тех, которые проводили воинственную жизнь и беспрестанно были подвергаемы неожиданным нападениям враждебных им неприятелей или должны были сами нападать на них: посему если враги, вторгаясь в их куренские селения, истребляли огнем, то они легко выкапывали новые подземные жилища и снова поселялись. Сокровища, скопленные ими на войне или на грабежах, прятались в потаенных ямах и в лесу, и потому в куренях ничего не находили. Скопленное богатство часто прятали на кладбищах, между гробами.

Между куренями возвышались насыпи, или курганы, которые не что иное были, как сторожевые: по ним давали знать о движении неприятелей или хищнических набегах, но в их курганах никаких не открывали сокровищ, потому что они служили маяками.

Мазанки

В Юго-Западной России строились с самых древних времен мазанки, которые впоследствии переименовались в хаты (избы); но между ними есть различие. Мазанки делались, как и ныне у горских и всех полудиких и степных жителей Кавказа, довольно незатейливо.

Украинская деревня. Художник С.Н. Васильковский

Предназначенное место для жилья огораживали плетнем; разделив внутренность на части или покои, разгораживали их другим плетнем, который состоял из хвороста или тростника, называемого в Малороссии очеретом. Плетень облепливали землею, смешанной с глиною или просто одною глиной; потом смазывали нагладко глиною и от мазания произошло название мазанок. Посреди мазанки ставилась кирпичная печь, которая топилась из сеней очеретом, кизяками (засушенным навозом) или валежником; пол бывал земляной, иногда он укрывался травою или соломою, но более всего он смазывался желтой глиною. Стены внутри и снаружи обеливали или завохривали (красили желтой глиною). Поверх земляной насыпи часто выводили соломенные крыши. В стене прорезали небольшие окошки; со стороны наружных дверей приделывали по бокам призьбы89; дом обгораживали тыном (плетнем); во дворе находились устройства для домашних животных и хранения хозяйственных вещей.

Хаты

Хаты строятся, как строились прежде, из леса; обмазываются глиной с обеих сторон; внутреннее расположение удобное и широкое; оно разделяется на две половины: в одной живут и готовят кушанье, а в другой принимают гостей – и это называется свитилкою (светлицею); пол вымазывают глиною; печи белят, а у богатых они делаются из кахли разноцветной (изразцов); окна довольно большие; покои очень светлые, чистые и опрятные; внутренние и наружные стены обеливаются, отчего все избы в малороссийских местах представляют издали белый город; стрехи (кровли) покрываются соломою и очеретом, у богатых же дранью или тесом; вокруг хаты делаются те же присьбы, как у мазанок; трубы бывали деревянные, ныне большей частью кирпичные. Дворы обводят плетнем или забором; домашние устройства – хлевы, амбары, конюшни и другие службы – делаются мазанками. Хаты и мазанки бывают значительно высокие; зимою они очень теплые и замечательно, что в них не заводятся тараканы, прусаки и другие нечистые насекомые, оттого что летом и зимою чистят и белят избы. При каждом хорошем дворе находится сад, состоящий из яблонь, груш, слив, вишен, дуль, чернослив, бергамота, черешни, смородины, малины, разных цветов и душистой зелени: руты (резеда), любистка, пижмы, кануфера, божьего дерева, пивонии, мяты, гвоздик, зирок (звездочек), барвинка, васильков, незабудок, нагиток, колокольчиков, бузка (сирени), бузины, калины и пр. За садом обыкновенно огород из поваренных растений, а далее левада (усадьба), засеянная коноплей, огурцами, дынями и арбузами. Если сеются одни огурцы, дыни и арбузы, то это место называется бахчою и баштаном90, которые бывают и при нивах на полях. В иных местах левадою называют сенокосный луг и домашнее пастбище для скота и гусей. Места вне города для пастбища лошадей, овец, коров, свиней и пр. называются выгонами. В стороне от дома устроены гумно и ток. Тут же стоят в скирдах хлеб и сено в продолжение всей зимы.

Построение богатых зданий поселило расточительность

С половины XVIII в. распространились вкус и изящество не только в построении дворцов, но частных домов. Палаты богачей и вельмож изумляли иностранцев уже в царствование императрицы Елизаветы пышностью, великолепием и привлекательностью. Петербург осыпаем был похвалами и в то время от всех иноземцев и, сделавшись ныне единственною столицей в мире по своей красоте, правильности и просторности улиц, щеголеватости и роскоши зданий, обширности и величественности дворцов и по многим памятникам века и искусств, по справедливости может быть назван красавцем91.

Из первых столичных городов в Европе, виденных мною, я могу сказать беспристрастно, что Петербург по своей обширности, правильности и изысканной чистоте – во главе первых городов, за ним Дрезден, Мюнхен, Вена, Москва, Брюссель, Лондон, Париж, потом Берлин, который во многих местах от незакрытия водопроводных каналов довольно смрадный; за ним Варшава, Бреслав, Львов и т. д.

Дома наши стали украшаться со всею изысканностью: богатые персидские ковры, превосходные произведения живописи, зеркальные стены, роскошь в мебели и столовых вещах сделались теперь необходимостью светской общежительности. Кто только малейше имеет средство блистать, истощается в бесконечно утонченной прихотями жизни.

Едва протекло у нас столетие от распространения каменных домов и ознакомления с общежительной роскошью, как уже не говорю Петербург, но вся Россия заразилась пышностью и расточительностью: каждый только думает о том, чтобы блистать, а не о том, чтобы жить и думать о будущем. Все живет настоящим, для себя, а как будут жить дети и внуки – нет надобности никому! Непомерное увеличивание роскоши – дурная примета для всякого государственного благосостояния.

О числе домов во всей России

Число домов во всех городах Европейской и Азиатской России составляет 513 370. В том числе каменных 78 170, деревянных 435 200. Отношение между сими последними, как 1 к 556. В Санкт-Петербурге каменных домов 3265, деревянных 5096; в Москве каменных 3765, а деревянных 9047. На один дом приходится в городах 9 жителей, но эта пропорция совсем другая по губерниям, а именно: в Петербургской губернии 45 жителей обоего пола на 1 дом, в Московской 21, Курляндской 19, Виленской 18, Волынской 13, Гродненской, Лифляндской и Эстляндской 12, но самую меньшую пропорцию составляют Енисейская, Костромская, Олонецкая, Тверская, Тобольская, Томская, Херсонская, Земля Донского войска, Кавказская область, Камчатское приморское управление – по 6 жителей на один дом; Грузино-Имеретинская, Пермская и Смоленская губ. и Каспийская область по 5, а Якутская область по 4 души обоего пола92.

Улучшение городов

Если в прочих европейских владениях все строится из кирпича, то этому там причиной недостаток в лесе. У нас же пока не будут нуждаться в лесе, дотоле каменное строение не может сделаться повсеместным. Наши города то имеют преимущество пред многими европейскими, что они строятся без стеснения: улицы в них широкие и прямые, площади и рынки вместительные и содержатся в большой чистоте; мостовые хорошие и прочные, устилаются булыжником или другим крепким камнем; освещение находится во всех больших и торговых городах – одним словом, городское благоустройство соединено у нас с полезной деятельностью, и если присоединить промышленную производительность, разлитую во всех состояниях, и фабричные заведения, занимающие многие сословия, которые не только питаются от фабрик, но богатеют, то нет сомнения, что города наши скоро улучшаются. Самое число фабрик и заводов заметно распространилось в короткое время, не более в 20 лет, и ныне считается:

Хотя числа рабочих и фабрик ясно доказывают, что государство наше более земледельческое, нежели промышленное, однако нельзя не согласиться, что Россия весьма в недавнее время стала заниматься фабричными и заводскими устройствами и что едва прошло четверть столетия, как многие города до того изменили сам наружный вид, что их совершенно узнать нельзя: промышленность и торговая деятельность этому причиной. Но что будет по истечении ста лет?

III. Домоводство

Древнейшая пища

Предки наши, живя в простоте патриархальной, довольствовались весьма немногим: полусырая пища, мясо, коренья и шкуры диких и домашних зверей удовлетворяли их нужды. Наши предки долго не знали роскоши. В XI столетии они питались еще просом, гречихою и молоком; потом выучились готовить яства. Для гостей ничего не жалели, обнаруживая к ним свое радушие изобильными кушаньями.

Мед

За столом кипел мед – любимый напиток всех наших славянских племен, коего введение современно первоначальной истории славян. Северные немцы также употребляли мед, если не прежде наших единоплеменников, то и не позже их, и он в таком был у них изобилии, что в IX в. самые бедные пили мед, а богатые кобылье молоко94. Эдда называет мед божественным питьем. Жители Дании употребляли его в V в. вместо вина95.

Мед был первым нашим напитком, и он делался столь крепким, что от него упивались, как от самой водки96. В. к. Ольга, будучи у древлян (945 г.), повелела жителям Искоростеня (ныне Коростень Волынской губ.) приготовить для нее меда, коим она хотела угостить их самих97.

Разведением пчел не занимались тогда, они сами водились в лесах. Иностранный писатель XVI в.98 пишет, что ему рассказывал в Риме наш посол Дмитрий, что дикого меда было у нас в таком множестве по лесам, что не было возможности проходить от пчел. Однажды, говорит он, мужик отправился в лес, и попал нечаянно на борть (улей с медом), и потонул в меде: два дня он сидел там, не могши вылезти. К счастью его, что в ту же борть полез медведь задними ногами; мужик схватил его за хвост и крикнул; медведь испугался, бросился назад и вытащил его с собою. Этот рассказ, конечно, преувеличенный, однако он подтверждает, что у нас долгое время не занимались разведением пчел, которые сами снабжали медом. Другой иноземец, Франциск да Колло, уверяет, что он сам видел леса на сто миль, в коих водились пчелы без всякого рачения людей; что только стоило пойти в лес, набрать меду и сварить напиток, который, будучи приготовлен на ягодах, был самый вкуснейший и превосходнейший99. И ныне во многих лесах сами водятся пчелы.

Чарка меду. Художник К.Е. Маковский

Искусству приготовления медов, их крепости, многим цветам и названиям удивлялись вообще все иностранцы. Виды медов были вишневый, смородинный, можжевельный, обарный, приварный, красный, белый, белый паточный, малиновый, черемховый, старый, вешний, мед с гвоздикой, княжий и боярский. Для лучшего вкуса и цвета выжимали из свежих вишен сок и подливали в мед. Все отзывались с великою похвалою о красном и белом меде, но отдавали преимущество красному. В жаркое время хранили в ледниках мед, пиво и брагу. Для прохлаждения клали в бокалы лед. Во многих уездах Саратовской губ., особенно в Новоузенском и Царевском, делают арбузный мед, который даже не составляет там лакомства. Берут арбуз, изрезывают его на ломти, складывают в чугунный с водою котел и кипятят долго на сильном огне, пока все не раскипит и не превратится в темно-красную жидкость; потом процеживают ее сквозь сито, сливают в посуду и хранят для употребления100. Узнав выгоды гражданской жизни, мы стали заниматься разведением хлебного зерна и тогда же стали печь хлебы и делать квас. В X столетии это было уже во всеобщем употреблении, и даже обливались квасом в банях101. Нифонт, епископ новгородский, дозволил пить монахам в праздничные дни во время поста квас и мед, а светским людям употреблять сверх кваса и меда икру и рыбу102. В пол. XVII столетия иностранцы находили у нас в употреблении яблочный квас103. В Олонецкой губ. делают квас из репы, который, как говорят, весьма приятный и вкусный.

Время введения кваса нам неизвестно. Хлебное зерно росло у нас в изобилии, но почва земли Юго-Западной России, славящаяся ныне хлебом, не была тогда превозносима иностранцами. На пространстве от Астрахани до Москвы, говорит Контарини, путешественник конца XV в., мы не находили ни леса, ни дров, чтобы сготовить для себя кушанье, и употребляли вместо дров сухой коровий навоз104. В Северо-Западной России водилось тогда много пушных зверей, особенно бобров105.

Пиво и перевар

Пиво называлось прежде олуй106. Оно делалось крепким и было разных названий и цветов и обыкновенное черное и белое. Каждый зажиточный сам приготовлял для себя.

Перевар, древнее русское горячее, упоминается в отечественных известиях в начале XII в. (1128 г.). В. к. Всеволод, пируя с боярами, приказал выставить для народа по улицам вина, меда, перевара, овощей и всякого кушанья107. Перевар – то же самое, что сбитень, назывался еще взваром. Он приготовлялся из меда на зверобое, шалфее, лавровом листе, имбире и стручковом перце. Ныне употребляется сбитень между простыми людьми. Продавцы разносят его в саклах (медных чайниках), имеющих форму самовара и обернутых в холст. Другие кипятят его в самоварах, выставленных пред лавочками, или на рынках и продают маленькими стаканами. При кипячении сбитня в сосудах русские выдумали самовар, но время введения его неизвестно.

Изобилие в съестных произведениях

В великокняжение Владимира I не было недостатка ни в плодах, ни во вкусных яствах: рыба, дичь и мясо были в изобилии. Однажды на пиру его находилось триста вар (бочек) меду, и он велел развозить еще по городу в телегах хлебы, мясо, дичь, рыбу, овощи, мед и квас в бочках и угощать всех108. Следовательно, в конце X в. мы имели уже в Юго-Западной России плодоносные деревья.

Пир богатырей у ласкового князя Владимира.

Художник А.П. Рябушкин

Пиры были тогда в обыкновении, и не было праздником для богатых без угощения бедных. Сами великие князья потчевали гостей; ели и пили вместе с ними. Вельможи и знаменитые духовные особы мешались с толпами гостей всякого сословия: дух братства сближал сердца. Это сближение поддерживалось благоразумно нашими государями долгое время – до угнетения России татарами. Азиатская гордость и недоступность испортили древние похвальные наши обычаи.

Нестор и его современники с изумлением говорят о размножении всякого рода дичи и домашних животных.

Пряности

Перец шел к нам из Царьграда и Болгарии. Оттуда же мы получали миндаль, кориандр, анис, имбирь, корицу, лавровый лист, гвоздику, кардамон и другие пряные коренья, которые давно служили приправою нашим кушаньям.

Мельницы

Говоря о печении хлебов, должно сказать, что муку приготовляли на мельницах, которые давно были у нас известны, как видно из устава Ярослава, гораздо прежде XI в. До того же времени мололи хлеб в жерновах руками. Мельницы распространились у нас прежде XVI в.

Пища простолюдинов

Простой народ питался довольно умеренно: хлеб, квас, соль, чеснок и лук составляли обыкновенную его пищу. Голод и холод он переносил терпеливо109. Идя на войну, он нес в своей сумке сухари и овсяную муку, которую замешивал на воде ложкою и делал толокно. Щи, каша и кисель овсяный готовились повсюду дома. Щи приготовлялись с куском свиного сала или говядины. Они были любимым кушаньем и при дворе. Царь Иоанн IV, обедая однажды с кн. Ос. Гвоздевым, рассердился на него за какое-то дело и в гневе своем велел вылить на него мису горячих щей.

Хороший хлеб, рыба свежая и соленая, яйца, огородные овощи: капуста, огурцы соленые, на уксусе и свежие, репа, лук и чеснок – считались лучшими кушаньями, и только в XVI в. мы узнали от англичан и голландцев салат, который считали прежде за траву. Масло и творог нехорошо выделывали у нас110.

В Правде Русской говорится о соли, но мы не знаем, какую тогда употребляли у нас: вываренную или озерную? В Бохнии и Величке копали соль в царствование Казимира Справедливого между 1178 и 1198 гг.111 В Червонной России, Больший и Украине долгое время употреблялась вываренная соль, и она выделывалась формами наподобие сахарных голов, которые называются у поляков slupkami, glowkami и gajskami, а русские называют их гусаками112.

Крестьянское семейство перед обедом. Художник Ф.Г. Солнцев

Все славянские племена любят кашу, пироги, клецки, горох, кисель, капусту, лапшу, густую кашицу, и на все это сохранились у них причитания. Напр., у венгерских славян.

На кашу:

 
Лала сем му три гроше,
Миле мужу: куп каше!
А он купил табаку,
Сафрамешки гапаку.
 

На кашу с молоком:

 
Немцем зелина,
Угром сланина;
А словаком
Каша с млеком.
 

<…>

 
А та наша Катаринка,
А та наша Ганка,
Наварилы каши с млеком,
Накрисилы янка.
 

<…>

 
Недобре есть вино детом,
Лепша есть им каша с млеком.
 

На кашу с медом:

 
Гостя наша, гостя, цо вам предложите
Каши наварыме, медом осладим.
 

На мучную кашу, или хамулю:

 
Шла варити мучницу,
Преврела си повницу,
Мать вареху хытила,
Дёвку варить учыла.
 

<…>

 
Хамулю варила, а гричок забила;
И масло зожрала, на мачку рептала.
 

На свадебную кашу:

 
Отварайте руку вашу,
Кухарка проси за кашу.
 

На кашу и куляш (густую кашицу):

 
Нехцела каше,
А ни куляше
С олёем:
Побрала гандры,
Та шла на вандры
С Ондреем.
 

На остуживание каши:

 
Ез кашу, не духай,
Под облочком не бухай;
Як же бы сам не бухав,
Кед сом дёвча занухав.
 

На кашу с жиром:

 
Научи те жена морес,
Будем глады мрет, яко пес.
Сама буде есть белуше,
А тебе да с лоем каше.
Упражи ее, праженицу,
Ты будешь хлептать жентицу.
Она буде курецину,
Ты даку запаренину.
Собе упече печену,
Тобе да звару смуденю.
Она буде есть пироги,
Ты бухты жебрак убогы.
Она буде пить паленку,
А ты си ходь на студенку.
 

На кашу с свежим мослом:

 
Мамичка! кде са бола? – Во млыне.
Чос там робила? – Мучку сом млела.
На чо ти е та мука? – Кашичку варити.
Пре кого? – Пре теба.
Чим ю осолишь? Белой осолишкой.
Чим ю омастишь? – Младым масельцом.
 

На кашицу:

 
В паклину пенызе,
Не бойме се нузе, нии?
Дам грош на кашичку,
Ах, Боже, в покличку ниц?
 

На неупревшую кашу:

 
Нагневай са стары на свою жену,
Же му дала кашу недоварену.
 

На упревшую кашу:

 
Рад сей бы си жены кашу доварили.
Яко небозятка девки овравали.
 

На пироги:

 
Пан патер са дива, чи со дожне нива?
Дожне, ак да женцом пирогов а пива.
Дожне ай повяже ай, ай сносы до крыжов,
Ак слюбы вязаном винечка а слижов.
 

На маковые галушки (клецки):

 
Едла бы я, едла,
Перемажане едла,
Акове, такове,
Галушки макове.
Кебы мы донесли
Хлапцы суседове.
 

<…>

 
Галушка са не гневаю,
Кед их маслом облеваю,
А зузаки небожятка
Лежя в маку, як просятка.
 

На горох:

 
Не ведала, что ма робит од страху.
Насыпала шошовиче да граху.
 

На чечевицу и кисель:

 
Яко будем господарить,
Так ти будешь ести варить:
На полудня шошовицу,
А на вечер кыселицу.
Кыселица кысела,
Чтыри роки висела,
А в пяты ю дол зала,
Висецци за ной плакали.
 

На кисель:

 
На рыбнику заказали,
А бы кысель не варили.
Лен голушки пытловане,
Пре те дёвки цифроване.
 

На капусту:

 
Яздина, яздина, зле са яздовала.
Капуста ти зшила, кедьс ги не змывала.
 

На лапшу:

 
На вяносе опеканце, па новы рок локше:
Уж та дёвча занеховам,
Hex та везме кдо хце.
 

На репу:

 
Рядком хлопцы, рядком,
долу нашим садком,
Там е мила гладка, ако репа сладка.
 

На печение хлеба:

 
Поведав ми едан хлопец,
Же я не вем хлеба напечь.
Злигав хлопец, ако шелма,
Напечем го ако земла.
 

Полевые занятия, уборка, молочение хлеба, сенокос, жатва, шитье, пряжа, беление холста – одним словом, все домашние работы имеют свои особые причитания (Kollar Narod. zpiew. Ч. I. с. 313–318).