Текст книги "Плохая шутка"

– Жаль ее, – произнес Вячеслав и, не удержавшись, зевнул. Вместе с этим он уже собирался заметить, что сотни детей ежеминутно умирают от голода, а тут замерзла какая-то альпинистка, которую, к слову, никто не заставлял насильно лезть в гору… Но что-то удержало его от этой не слишком тактичной фразы.

– Мой отец видел ее, – вдруг сказала Светлана. – В 1981 году.

– В 1981-м? – переспросил Вячеслав. – Гм… За три года ее так никто и не стащил вниз?

– На такой высоте любое лишнее напряжение может вызвать непредсказуемые последствия. И даже смерть. Тело Ханнелоре продолжало пугать путешественников вплоть до 2000 года – сильные ветра постепенно вытеснили труп к ущелью, где бедняга нашла свое последнее пристанище. На моего отца этот случай оказал неизгладимое впечатление. Когда мы были здесь, на утесе, в 1995 году, он и рассказал мне эту историю. Признался, что труп немки часто снился ему после той экспедиции. И каждый сон был одинаков – он в палатке, перед последним финальным броском на Эверест. Тело мертвой альпинистки застыло от него в сотне шагов. Сквозь порывы ветра отец слышит шорох и скрип снега. Он выглядывает из палатки и видит, что замерзший труп стал намного ближе. Ветер треплет ее длинные волосы, остекленевшие глаза холодно смотрят на отца. И он слышит в мозгу ее голос:

«Мне никто не помог. Я просто замерзла, а все шли мимо, равнодушно глядя, как я умирала».

– Отец закрывал палатку, обливаясь горячим потом, – продолжила она. – Скрип снега приближался, и когда он рискнул снова расстегнуть «молнию», она была в двух шагах от него.

– Твою мать, – тихо выдохнул Вячеслав. Он почувствовал себя крайне неуютно, ощущения усугублял порывистый ветер, который яростно трепал палатку, как собака надоевшую ей игрушку. Он буквально воочию видел картину – сквозь метель по снегу медленно ползет заледеневший труп с развевающимися на ветру космами. Насмерть замерзшая альпинистка не сводит пристального взгляда с утопающей в сугробах палатки…

По его телу прошла крупная дрожь.

– После этого отец никогда не ходил в горы, – после небольшой паузы сказала Светлана. Вздохнув, она добавила: – А через два года его не стало.

Вячеслав уже открыл было рот, чтобы выразить соболезнование, но решил промолчать. Судя по настроению Светы, сейчас она нуждалась в словах сочувствия меньше всего.

Она первой нарушила затянувшуюся паузу:

– Я не говорила, как он умер?

– Нет.

Светлана вздохнула.

– Вечером он ехал на трамвае. Два урода приставали к какой-то девчонке, и папа вступился за нее. На следующей остановке школьница выскочила, а отец получил нож в горло. Когда приехала «Скорая», он еще дышал. Вот так. Тот, кто нанес ему смертельную рану, был ранее судим за убийство. Ему дали еще «десятку», но какое это имеет значение? Он там в зоне играет в карты и хвастается своими «подвигами», а мой отец в могиле.

После этого воцарилось молчание.

«Чудесный рассказ на ночь», – мрачно подумал Вячеслав. Он уже решил, что Светлана уснула, как вдруг услышал ее тихий голос:

– Славик… а ты бы мог за меня вступиться?

Он был сбит с толку неожиданным и вместе с тем провокационным вопросом. Вопросом, на который в плоскости взаимоотношений «мужчина – женщина» в принципе невозможно дать отрицательный ответ.

– Хм… милая, конечно, – ответил он, на мгновение запнувшись. Эта секундная заминка вызвала у него легкое раздражение, и Вячеслав поспешил добавить: – Как ты могла сомневаться?

– Я хочу сказать… Одно дело – врезать по морде хаму, который шлепнул бы меня по заду… В твоем присутствии, где-нибудь на оживленной улице. И другое дело – дать отпор озверелому психу с ножом. Где-нибудь за гаражами. Или, например, в темном лесу.

Вячеславу показалось, будто невидимая иголочка кольнула его в висок, там, где непрерывно билась жилка.

«Или, например, на пустынной скале…» – пронеслось у него в голове. От этой мысли, внезапной и вместе с тем тревожной, пальцы его рук и ног непроизвольно сжались.

– Псих с ножом? – повторил он. – Ты о чем, солнце? Тебе кто-то угрожает?

Он тут же осекся, поняв всю нелепость последнего вопроса.

Что за бред?

Как и кто может угрожать Свете? При всем при том, что между ними на протяжении почти четырех месяцев нет никаких тайн? Она наверняка бы обмолвилась, если бы подобное имело место.

И вообще, Света – не изнеженная фифа, которая ноет, нечаянно сломав ноготь. Если надо, она и сама вполне способна дать достойный отпор и даже врезать по яйцам, если того будут требовать обстоятельства…

К его удивлению, Светлана рассмеялась.

– Забей, Славик. Все в порядке. Просто воспоминания нахлынули, – пояснила она, когда смех оборвался. – Спокушки, родной.

Вячеслав вновь приподнялся.

– Дай я тебя поцелую, – тихо промолвил он, и низ его живота обдало теплой истомой, когда он почувствовал на себе мягкие губы женщины.

– Спокойной ночи, – прошептал он.

«И пусть тебе приснятся красивые цветы, а не закоченевший мертвец на горе», – мысленно пожелал он.

Вячеслав закрыл глаза, и буквально спустя три минуты дыхание его стало спокойным и равномерным. Он крепко спал, слегка приоткрыв рот и посапывая.

В отличие от него Светлана лежала с открытыми глазами. Сон не шел, и все.

Несмотря на плотную материю палатки, женщине казалось, что она видит мертвенно-желтое пятно луны, нависшей над ними в прохладном небе. Светя своим тусклым безжизненным светом, неизменный спутник Земли словно хотел внимательнее разглядеть тех, кто сейчас спал в палатке, разбитой на верхушке Утеса Снов.

Светлана улыбнулась своим мыслям, но улыбка вышла безрадостной.

Из головы не выходили сообщения, которые сегодня поступили на ее телефон. Вначале первая эсэмэска, когда они еще шли по горному хребту. Затем еще одна.

Видимо, вторая последовала через несколько минут, но она ее попросту не услышала, а обратила на нее внимание только в тот момент, когда они с Вячеславом начали фотографироваться на фоне заката.

Здесь, на вершине скалы, связи не было, так что, вероятно, были и другие послания, которые дадут о себе знать, как только появится сигнал приема связи.

Но как бы то ни было, она не стала говорить об этом Славе.

Потому что не привыкла паниковать раньше времени.

Но и уснуть нормально тоже никак не получалось, и лишь перед самым рассветом женщина забылась беспокойным сном.

* * *

Пробуждение было тяжелым, словно накануне была шумная вечеринка и она перебрала со спиртным. Голова налилась свинцовой тяжестью, в глазах пощипывало, как от долгого плавания в бассейне с чрезмерным содержанием хлорки.

Снаружи раздавались монотонное шипение газовой плитки и невыразительный бубнеж Вячеслава:

 
– Отвесные стены… А ну, не зевай!
Ты здесь на везение не уповай!
В горах не надежны ни камень, ни лед, ни скала.
Надеемся только на крепость рук…[2]2
  Владимир Высоцкий, «Вершина».


[Закрыть]
 

«Надо же», – невольно улыбнулась Светлана, начиная вылезать из спальника. Не многие ровесники Славы смогли бы сейчас процитировать творчество Высоцкого…

Щурясь, она выкарабкалась из палатки наружу.

– Приветствую тебя, волшебная фея! – воскликнул Вячеслав, сидя на корточках. Он был занят тем, что размешивал измельченную тушенку в котелке с кипящими макаронами-рожками. – Надеюсь, ваш отдых не омрачили дурные сны?

– Я вообще сплю без снов, – сказала она, подавив зевок. Озабоченно взглянула на небо, затянутое мглистой пеленой. – Только дождя сейчас не хватало. Вроде по всем сайтам прошлась заранее, везде солнце обещали!

Вячеслав зачерпнул ложку макарон и, подув на нее, осторожно попробовал на вкус. Удовлетворенно кивнув, он поднялся на ноги.

– Не расстраивайся. У нас еще целый день впереди, может, распогодится.

Они обнялись.

– Кофе будешь? – осведомился Вячеслав, с любовью глядя в невыспавшееся лицо Светланы.

– Буду. И какаву с чаем тоже, – улыбнулась она.

Когда они позавтракали, Вячеслав положил ложку в опустевший котелок и сказал:

– Пока ты спала, мне тут приспичило. Ну, я вылез наружу, а потом понял, что уже не засну, и принялся бродить вокруг. Тем более уже было светло.

Он пристально посмотрел на Светлану, которая аккуратными глоточками отпивала горячий кофе.

– Я решил снова залезть на тот выступ, где мы вчера вечером наткнулись на черный ящик.

– Ну? Ты так смотришь, будто нашел внутри гору алмазов, – усмехнулась Светлана, вытягивая перед собой ноги.

– Это было бы здорово, – кивнул Вячеслав. – Но меня насторожило другое. Помнишь, я сдвинул крышку с этого ящика?

– Конечно.

– А перед этим я сорвал брезент.

– Славик, ты начинаешь меня пугать, – нервно хихикнула Светлана. – Не тяни резину!

– Мне не смешно, – тихо произнес Вячеслав. – Когда я залез наверх, крышка была задвинута обратно, а сама коробка – укрыта брезентом. И даже камни были на нем разложены по краям, как прежде. Все выглядело так, как мы вчера впервые увидели.

Светлана вздрогнула. Выплеснувшаяся из чашки клякса кофе обожгла ей руку, и она ойкнула.

– Ты… серьезно?

Она поставила чашку на землю и во все глаза смотрела на Вячеслава, словно пытаясь уловить в выражении его лица хоть малейший намек на розыгрыш. Но тот был совершенно серьезен и даже хмур.

– В какой-то момент я подумал, что это сделала ты, – медленно промолвил он. – Но потом понял, что мы все время были вместе. Не стала бы ты ночью вылезать из палатки и, рискуя сорваться вниз, лезть к этой дурацкой коробке?!

Светлана кашлянула. В мозгу неоновыми вывесками вспыхивали слова из вчерашних смс-сообщений.

– Потом я спустился вниз, решил познакомиться с окрестностями, – снова заговорил Вячеслав. – Меня не оставляло ощущение, что на утесе есть кто-то еще, кроме нас. Я облазил все вокруг, Света. Но никаких следов посторонних я не нашел, мы тут одни. Зато я обнаружил пещеру. С западной стороны утеса, за небольшой нишей. Отсюда ее не видно, нужно спуститься метров на десять вниз и немного пройти со стороны моря.

Светлана замерла.

– Ты же говорила, что была здесь с отцом? – спросил он, бросая на женщину изучающие взгляды. – Разве тут не было ничего подобного?

– Ты… был внутри?

Светлане не понравился собственный голос – дрожащий и хрипловатый. Голос неуверенного и даже напуганного человека.

Вячеслав отрицательно покачал головой.

– Над входом висит огромная глыба. Вероятно, когда-то тут тоже было землетрясение, и она сверху катилась, но зацепилась за выступ. Этот каменный «карниз» готов свалиться в любой момент. Но я все равно разглядел, как впереди темнеет овальная дыра. Были видны рваные обрывки тряпья, которые закрывали лаз. Оттуда тянуло сыростью и холодом. Знаешь, когда я на нее глядел, у меня почему-то возникла мысль, что передо мной логово людоеда. Смешно, правда?

Светлана встала, задев ногой кружку. Та перевернулась, остатки недопитого кофе растеклись темной лужицей.

«Охренительно смешно», – подумала она, чувствуя, как по спине тоненькой змеей заструился пронизывающий холод.

– Папа показывал ее мне, – сказала она, не глядя в глаза Вячеславу. – Пойдем.

Беспокойство на лице Вячеслава сменила тревога.

– Эй… Только не говори, что полезешь внутрь!

Вместо ответа Светлана скрылась в палатке. Несколько секунд оттуда доносилось шуршание вещей, перебираемых в рюкзаке, затем она выбралась наружу.

– Пошли, – поторопила она Вячеслава, пока тот таращился на походный нож, который она заткнула за пояс. В левой руке женщина держала светодиодный фонарь.

– Это превращается в триллер, – выдохнул он, поднимаясь на ноги. – Мне кажется, что я все еще сплю.

Спустя семь минут они были на западном склоне утеса. Каменистая дорога то сужалась, то снова расширялась, под ногами хрустел щебень, и каждый раз, когда из-под кроссовки Вячеслава сыпался щебень, сердце молодого человека замирало, заставляя холодеть кровь.

«Пусть для нас лучше будет один гроб, большой», – не к месту вспомнил он слова Светланы, когда накануне путешествия он высказал свои опасения о возможном падении с горы.

– Вот там, – сказал он, указывая пальцем.

Светлана замедлила шаг.

– Послушай. – Вячеслав схватил ее за локоть. – Эта хрень, свисающая перед входом, может рухнуть в любую секунду. Я не смогу в одиночку отодвину…

– Разве ты не со мной? – не дала ему договорить Светлана. – Помнится, вчера вечером ты божился, что не оставишь меня в опасности?

Едва сдерживаясь, Вячеслав топнул ногой:

– Самая лучшая помощь – не позволить тебе лезть туда!

Светлана в упор разглядывала бойфренда, словно начиная различать в нем нечто такое, чего не замечала за все время их общения.

– Ящик, Славик. Ты не забыл про ящик? – спокойно спросила она. – По твоим словам, кто-то накрыл его крышкой и вновь заботливо укрыл брезентом. Я точно знаю, что это не я. И я верю, что это не ты.

– Тогда скажи, что происходит! – едва не закричал Вячеслав. – Я же вижу по твоему лицу, что тебя что-то тревожит! Причем с самого начала, как только мы слезли с канатной дороги! Я ведь хорошо тебя знаю, почему ты мне не доверяешь?!

Внезапно руки Светланы обвисли, черты лица размякли, и она устало прислонилась к выщербленному от времени камню.

– Наверное, ты прав.

– Давай, рассказывай. Иначе мы сию же минуту спускаемся вниз, – решительно сказал Вячеслав.

Вместо ответа она сунула руку в джинсовые шорты, вытащив смартфон. Мазнула пальцем по экрану, после чего протянула его мужчине:

– Не обижайся, но я не стала говорить тебе сразу. Надеялась, что это просто пустой треп.

Вячеслав молча взял смартфон, вчитываясь в крохотные буквы текста.

«Встретимся на Утесе Снов, вшивая сучка. Я взял с собой дрель и сделаю из твоей киски кровавое дупло».

Он моргнул, словно не веря своим глазам. Сглотнул подкатившийся вязкий комок, движением пальца перелистнул «страницу» на следующее письмо.

«Я прокручу тебя и твоего сопляка в мясорубке с луком и морковью. Слеплю из фарша огромную тефтель, поджарю и сожру».

Вячеслав машинально скользил по глянцевому экрану гаджета пальцем, но переписка ограничивалась лишь этими двумя посланиями. Вместо имени абонента высвечивался чей-то номер.

– Кто это? – хрипло спросил Вячеслав, медленно возвращая смартфон женщине.

– Мой муж. Бывший, – поправилась Светлана.

– Он… преследует тебя?

Она убрала за ухо выбившуюся прядь волос.

– Мы развелись три года назад. Его зовут Олег, я тебе рассказывала. Сначала все было тихо, затем его словно перемкнуло. Первое время он просто настаивал на встрече, затем стал писать всякую хрень в соцсетях. Я блокировала его аккаунты, но каждый раз этот псих регистрировался по новой, и все начиналось заново.

Вячеслав непроизвольно сжал громадные кулаки.

– Ты должна была сказать мне!

Светлана взглянула на него с грустной улыбкой. Ее возлюбленный был настолько разгневан, что у него разве что зубы не скрипели и дым из ушей не валил.

– Славик, он, в общем-то, эгоистичный трус. И тебе не ровня. Хотя когда-то занимался тхэквондо и парень вполне выносливый. Но я никогда не думала, что он может зайти так далеко. И вообще, я считала все эти нападки несерьезной возней, поэтому не вмешивала тебя в это дерьмо.

Пылающий взгляд Вячеслава метнулся в сторону пещеры.

– Но как он мог узнать, что мы собрались на Утес Снов?

– Это моя ошибка. В фейсбуке о предстоящей поездке я указала в своем статусе. Он написал мне в личку, что хочет присоединиться. Я в очередной раз занесла его в «черный список». Вот и все.

Вячеслав почесал затылок. Теперь он смотрел в сторону груды валунов, на вершине которой находился черный короб. Ярость и жажда мести постепенно отступали, теперь в его глазах проступала напряженная сосредоточенность.

– Так ты что… – начал он, непроизвольно понизив голос. – Хочешь сказать, что этот сумасшедший шел сюда вместе с нами? И что сейчас он прячется где-то здесь?!

– Я ничего не хочу сказать, – угрюмо проговорила Светлана. – Делай выводы сам. Эти гребанные эсэмэс. Эта чертова коробка наверху. Я не сыщик, но факты может сопоставить и ребенок.

– Тогда ему негде прятаться, – прошептал Вячеслав. – Негде. Кроме вот этой пещеры.

– Я тоже об этом подумала сегодня утром.

Они переглянулись.

– Светик, мы можем просто спуститься вниз и вернуться к канатке, – тихо сказал Вячеслав. – Не будем искать себе на жопу лишних приключений. Сфоткаться на верхушке мы успели, ночь прошла спокойно, чего еще надо?

Она медленно покачала головой.

– Как говорилось в одном фильме, лучше все узнать и умереть, нежели не предпринять попытку и мучиться всю жизнь. Я не хочу, чтобы какое-то истекающее желчью дерьмо считало, что смогло меня запугать своими пакостными сообщениями.

«В этом ты вся и есть, Светик», – подумал он. Вячеслав был раздражен и восхищен одновременно.

– Я могу залезть наверх… и обвалить громадину, что болтается над входом в пещеру, – едва слышно промолвил он. – Глыба закроет лаз. И тот, кто там внутри, останется в своей вонючей дыре навсегда.

– Если ты боишься, я полезу сама, – ровным голосом произнесла Светлана. – В конце концов…

Она улыбнулась лучезарной улыбкой. Той самой, которую Вячеслав так обожал.

– …ты ведь мне пока не муж. Так что позволь нам, бывшим супругам, выяснить отношения самостоятельно.

Щеки Вячеслава запылали от стыда. Если Светлана хотела его поддеть, то это у нее получилось блестяще, на пять с плюсом.

– Хорошо, – процедил он. – Дай сюда фонарь. Если он там, я голыми руками сверну шею твоему Отелло. Этот кретин захотел тефтелю? Я его накормлю досыта.

Светлана беспрекословно отдала ему фонарь, и тот демонстративно отстранил женщину в сторону. Приблизившись к валуну, который нависал над входом, Вячеслав присел на корточки и потянул носом воздух, сочащийся из пещеры. Пахло чем-то прелым и прогорклым, как из мусорной ямы с испорченными продуктами.

– Ну? – услышал он за спиной шепот Светланы и, вздохнув, пополз вперед.

Даже сквозь материю спортивных брюк его колени больно царапали острые камни. Остановившись у входа, он протянул руку и, ухватившись за грязное покрывало в прорехах, которое «закрывало» вход, с сухим треском сорвал его. Тряпье было таким ветхим, что буквально хрустело в его руках.

Вячеслав щелкнул кнопкой, включая фонарь, и вспыхнувший луч холодно-белым кинжалом вспорол душную тьму. Протиснувшись сквозь отверстие, молодой человек осторожно поднялся на ноги.

– Света? – прошептал он, услышав шорох за спиной. Отряхиваясь, она выпрямилась, бледная, но преисполненная решимости. Вытащив из кармана смартфон, она включила фонарик.

Вячеслав медленно осветил тесное нутро пещеры. Температура здесь была значительно ниже, чем снаружи. Стены и сводчатый потолок сплошь усеяны буграми и глубокими рытвинами. Луч медленно опустился вниз, и рука Вячеслава дрогнула. В нескольких шагах от входа располагался массивный прямоугольный стол, слегка накренившийся влево. С обеих сторон виднелись приземистые лавки, на каждой из которой темнели странные силуэты, головы которых были покрыты длинными неуклюжими колпаками.

Вячеслав с опаской приблизился к столу, нервно подрагивающий лучик света, льющийся из фонаря, заскользил по молчаливо застывшим фигуркам.

– О черт, – шепнула Светлана, шагнув к одной из них. – Это… Это куклы, Слава…

Но Вячеслав уже и сам видел. Он осторожно приподнял ту, что была к нему ближе всего. Фигура была облачена в блекло-розовые тряпки и такой же расцветки колпак. Голова и «лицо» плотно замотаны грязной марлей, на которой неуклюже намалеваны глаза, нос и идиотски ухмыляющийся рот с громадными зубами.

Светлана осторожно развернула зеленое тряпье, в которое была запелената другая кукла. Обнажился каркас фигурки – крест-накрест сколоченные доски, где поперечные конечности, очевидно, выполняли функции рук. Для устойчивости нижняя часть куклы держалась на крестовине из плоских дощечек.

– Что за хренотень? – пробормотал Вячеслав, стаскивая колпак с уродца. От куклы исходил едва уловимый запах плесени и пыли.

– Посвети туда, Славик, – услышал он голос Светланы. – Вон туда, наверх. Моего телефона не хватает.

Вячеслав послушно перевел фонарь. Над головами, колыхаемые сквозняком, вяло болтались воздушные шары.

– Семь, – зачем-то пересчитала Светлана. – Кажется, они держатся на пластыре…

– Взгляни туда. Судя по всему, там еще одно помещение, – разлепил губы Вячеслав. Шаркая ногами, он нерешительно обошел стол, остановившись у крохотной дыры, размер которой едва превышал отверстие собачьей конуры. Встав на четвереньки, он пригнулся, с недоумением уставившись на сплетенную из прутьев решетку. Осторожным движением он убрал ее, прислонив к стенке пещеры, после чего посветил вперед.

– Света, – позвал он, не оборачиваясь. – Иди сюда.

Она приблизилась к бойфренду, и несколько секунд они в безмолвном изумлении разглядывали странную куклу, скорчившуюся на грубо выщербленной нише в полу. Заскорузлые от каменной пыли лохмотья разметались, словно крылья дохлой вороны. Как и у чучел в колпаках, голова этой куклы также была забинтована мутно-желтой марлей, на «лице» темнели злобные глаза. Макушку украшало некое подобие «короны», которую, судя по всему, наспех склеили из плотной бумаги. Неподалеку от пугала валялся запыленный осколок зеркала.

– Слава… – заговорила Светлана, и голос ее задрожал, как тоненькое пламя свечки. – Слава, знаешь, что все это значит?

Вячеслав поднялся на ноги и вновь осветил куполо-образный свод пещеры.

– Похоже на глотку проголодавшегося вампира, – изрек он и повернулся к Светлане. – Твоего мужа здесь нет. Вот это я знаю точно. Идем отсюда, у меня начинает кружиться голова.

Бормоча ругательства, Вячеслав стал пробираться к выходу.

– Постой!

Он обернулся.

– Посмотри на стол, – попросила Светлана, и тот развернулся, переместив луч фонаря на грубо сколоченные доски. Перед каждой куклой был виден прибор – деревянная миска, ложка и дочерна закопченная кружка.

– Ну и что? – усмехнулся Вячеслав, сплюнув под ноги. – Какой-то мудозвон устроил тут кукольный домик. Флаг ему в руки и барабан в трусы. Мало ли извращенцев на свете.

– Посчитай, сколько приборов на столе!

Ему не понравился тон, которым была произнесена фраза – казалось, Света вот-вот сорвется и завизжит в истерике.

– Ну, семь, – буркнул он, быстро пересчитав миски.

Она подошла к нему вплотную, и Вячеслав буквально кожей впитывал ритмичные волны страха, которые источало ее дрожащее от напряжения тело.

– Правильно, семь, – тихо подтвердила она. – И шариков семь. Посмотри вниз, вон туда, у стены. Семь кроваток. Врубаешься?

Вячеслав почесал затылок.

– И что?

Светлана топнула ногой, сердясь на несообразительность возлюбленного.

– А кукол – шесть! И это не просто куклы! Это гномы! Взгляни на эти колпаки! А вон, под столом ведерко со стекляшками! Это типа драгоценные камни, понимаешь? И молоточки игрушечные!

Она глубоко вздохнула, пытаясь собрать воедино хаотично скачущиеся мысли.

– А то чучело, что в соседней дыре сидит на полу, судя по всему, царевна, – чуть спокойней пояснила Светлана. – Злая мачеха. Это она все время говорила: «Свет мой зеркальце, скажи…»

Она взяла за руку Вячеслава, и тот почувствовал, как дрожат ее пальцы.

– Где седьмой гном, Слава?

«Да хер его знает», – мысленно выругался он. Больше всего на свете ему хотелось поскорее выбраться наружу, подальше от этого запаха тлена и плесени. И меньше всего выяснять, куда подевался этот гребаный седьмой гном…

– Не знаю, – произнес он, едва скрывая раздражение. – Пошли отсюда.

– Может, Олег и есть… – Светлана замешкалась, будто страшась продолжить мысль. – Может, мой бывший муж сошел с ума и считает… в общем…

– Твой муж – седьмой гном? – закончил за нее Вячеслав. – Но его здесь нет, родная. Давай вылезать наружу. Иначе я просто сблюю…

И прежде чем Светлана успела что-то сказать, он протиснулся в выходное отверстие, направляясь к пятнышку света.

Выкарабкавшись наружу, Вячеслав отряхнулся, с тревогой рассматривая нависший «карниз». В какой-то жуткий момент ему почудилось, что громадный валун медленно, но неуклонно ползет вниз.

– Света, скорее! – позвал он, ежась от холодных капель, обрушившихся на скалу колючей дробью.

Начинался дождь.

Из-под пещеры показалась рука женщины, затем растрепанная голова.

– Все нормально? – обеспокоенно спросил он, вглядываясь в бледное лицо любимой.

– Нет, – коротко ответила Светлана, вытирая перепачканные ладони о шорты. На голых коленках краснели царапины, оставленные шершавым камнем.

– Тогда валим отсюда, – предложил Вячеслав. – Что-то расхотелось здесь отдыхать, если быть честным. Да и погода испортилась.

Светлана покачала головой.

– Почему? Я перестаю тебя понимать, – хмурясь, проговорил он.

– Сейчас мы никуда не пойдем.

– Да в чем дело-то?! – чуть не закричал Вячеслав, ощущая закипающий гнев. – То ты жалуешься на бывшего супруга, а теперь не хочешь уходить?!

Светлана поманила его пальцем:

– Прежде чем пукнуть, убедись, что хочешь в туалет. Иди сюда, только аккуратней. Гляди.

Вытянув голову, Вячеслав осторожно заглянул вниз. От увиденного у него перехватило дыхание – земли не было. Точнее, он просто не видел ее, вместо этого Утес Снов был окутан белесым туманом.

– Полезем вниз, сорвемся к чертям, – объяснила Светлана. – Ни фига не видно, и камни скользкие от влаги.

От Вячеслава не ускользнуло, что ее голос звучал совершенно спокойно, будто она объясняла своим малолетним ученикам тему урока.

Он выругался вполголоса.

– Идем в палатку, – сказала Светлана.

– Как это вообще возможно? – пробурчал Вячеслав, двинувшись следом за ней. – Туман во время ливня?

– Да. Вот такие здесь аномалии, – с безучастным видом ответила она.

Дождь усилился, и они ускорили шаг.

– Ты голодна? – спросил Вячеслав, когда они, продрогшие и вымокшие до нитки, влезли в палатку.

Светлана подумала о странных нелепых гномах в пещере, чьи жутковатые фигурки замерли над пустыми мисками, и брезгливо повела плечом:

– Нет. Во всяком случае, не сейчас.

Вячеслав вздохнул.

Она сняла липнущую к телу футболку и, вынув из рюкзака полотенце, быстро растерла мокрое тело.

– Извини, – сказала Светлана, заметив унылое лицо бойфренда. – Я не думала, что так все обернется.

– Ты точно уверена, что эсэмэс писал тебе твой бывший? – спросил Вячеслав. Странно, но сочные груди Светы, призывно манящие своими шоколадными сосками, сейчас совершенно его не возбуждали. – Абонент ведь не определился. Или ты его номер на память помнишь?

– Нет, конечно, на фиг бы мне сдался его телефон, – фыркнула Светлана. – Больше некому, Славик. Если у меня и есть тайные враги или завистники, так агрессивно себя никто не стал бы вести. Только Олег способен писать подобные мерзости.

– Воздушные шары в пещере выглядят свежими, – задумчиво проговорил Вячеслав. – Такое ощущение, что их повесили за несколько часов до нашего прихода…

Он поднял голову, внимательно глядя на Светлану.

– Этот парень мог сделать все заранее и затаиться где-то внизу. Но даже если предположить нечто подобное… Я не могу понять другого. Если этот шизик решил с тобой расправиться, зачем так усложнять задачу? Ты уж прости, но куда проще подкараулить тебя возле подъезда и шарахнуть битой по башке, чем отслеживать твои статусы в соцсетях и тащиться черт-те куда! Тем более когда я рядом!

– В этом весь и цимес, – хмыкнула Света. Сложив полотенце и убрав его в сторону, она извлекла из рюкзака клетчатую рубашку. – В этом весь Олег. Он азартен до безумия. Подворотня и бита – слишком просто и неинтересно. Тем более при таком раскладе могут оказаться свидетели, а здесь только камни и птицы.

– Камни и птицы, – машинально повторил за ней Вячеслав.

– Ты, случайно, не взял с собой выпить? – внезапно спросила она, застегивая на рубашке пуговицы. Помедлив, Вячеслав кивнул.

– Чисто в медицинских целях, – словно оправдываясь, сказал он и принялся рыться в своих вещах.

– Я смотрю, ты там полквартиры с собой прихватил, – усмехнулась Светлана, глядя на его громадный рюкзак.

– Лучше взять вещь, которая может не понадобиться, – пыхтя, объяснил Вячеслав, продолжая копаться в рюкзаке. – Чем не взять и жалеть, когда именно она и пригодилась бы.

– Железная логика, – пробормотала женщина, взяв протянутую фляжку в кожаном чехле. Отвинтив крышечку, она принюхалась.

– Самогон?

Вячеслав обидчиво поджал губы:

– Виски от самогона отличить не можешь, что ли?

Светлана негромко рассмеялась и сделала крошечный глоточек. Закашлялась, после чего завинтила крышку и вернула ему флягу.

– Ты же знаешь, я в полгода бокал вина выпиваю… Какой уж я тебе эксперт по алкоголю? Но сейчас мне это просто необходимо.

Она легла на спальный мешок, молча уставившись в никуда. Дождь не стихал, а, наоборот, набирал силу, с утроенной энергией барабаня по палатке. Где-то вдали хлестко пророкотал гром.

– Слава, – тихо позвала Светлана.

Он повернул к ней голову, сделав вопросительное лицо.

– А ведь там, на самом верху, гроб, – так же тихо промолвила она.

Брови Вячеслав выгнулись домиком.

– Как это? – опешил он. – Какой гроб, ты о чем?

Светлана молчала, будто подбирая нужные слова.

– Мы недавно с моими учениками проходили Белоснежку, – наконец сказала она. – Ты ведь помнишь эту сказку братьев Гримм?

Вячеслав нерешительно кивнул.

– Когда злая царевна отравила яблоком Белоснежку, та поперхнулась и умерла, – медленно проговорила Светлана. – И тогда гномы похоронили ее на горе, в стеклянном гробу. Ее оплакивали сова, голубка и ворон, и каждый день кто-то из гномов сторожил гроб. А потом пришел принц…

Вячеслав сглотнул подкатившийся к глотке комок.

– Там не стеклянный гроб, – сказал он, кусая губы. – Он ведь… гм, он из дерева.

– Это частности. А по сути – это гроб. Как говорится, зри в корень, – сказала Светлана, криво улыбнувшись.

– Это все какая-то лажа, – покачал головой Вячеслав. – К чему ты все это ведешь?

– Я просто рассуждаю, – с ледяным спокойствием отозвалась она. – Есть пещера, где за столом сидят шесть гномов. Есть мачеха-королевна с зеркалом. И есть гроб на самом пике утеса.

Светлана приподнялась на локте, в упор глядя на замершего Вячеслава.

– А гроб пуст, – хрипло проговорила она. – И Белоснежки с принцем нет. Ничего не наводит на размышления? И, кстати, седьмой гном тоже отсутствует.

Вячеслав вытер пот, маслянистыми каплями выступивший на лбу.

– То есть… – запинаясь, начал он. – Ты… гм, ты хочешь сказать, что мы участники какого-то сумасшедшего спектакля?!

Светлана вновь легла.

– Я не знаю, – тускло произнесла она. – Не знаю, Слава.

Расстегнув спальный мешок, она проскользнула внутрь.

– Я ни черта не выспалась, – сказала она. – Покемарю пару часов. Все равно мы зависли тут еще на сутки… Постережешь мой сон?

– Могла бы не спрашивать. Конечно, поспи. Под дождь всегда хорошо спится.

Светлана глубоко вздохнула, прикрыв веки.

– Как только перестанет лить, двигаем назад, – сонно пробормотала она. – Главное – чтобы туман тоже ушел…