Текст книги "Приют"

15

Денис сидел, прислонившись спиной к дереву, и часто дышал. Синяя «пятерка» уже давно уехала, но он еще долго прислушивался к звукам леса. Ничего. Только беспечный щебет птиц, наивных и прекрасных, как солнечное теплое утро. Лежа в неудобной позе со сломанной рукой и разрезанным сухожилием, Денис завидовал им, и это чувство раздирало его изнутри. Как, наверное, это чудесно – порхать в небе и радоваться жизни. Пусть у птиц она и не такая продолжительная.

Во всяком случае, длиннее, чем твоя. Денису показалось, что эти слова произнес над его ухом голос Главного.

Главный… Хоха. Что за идиотское прозвище Хоха?

Несмотря на ужасное состояние, Дениса вновь охватил страх. Теперь, когда он немного пришел в себя и проанализировал свое положение, он отчетливо понял: ему крышка. Даже если он сможет добраться без приключений домой, что весьма маловероятно, и доставить деньги Хохе, гнев последнего будет неописуем. Кроме того, в машине до сих пор лежит труп Сереги, который застрял между сиденьями, и Денис в отчаянии понял, что вытащить его он не сможет. Ехать же с таким «сюрпризом» равносильно тому, что разгуливать возле ментовки с окровавленным топором и карманами, набитыми марихуаной. Нет, выход должен быть. В крайнем случае, Серегу можно будет накрыть какой-нибудь тряпкой, их в багажнике предостаточно. При мысли о багажнике настроение у мужчины заметно улучшилось – эти молокососы из «пятерки», которые устроили между собой разборку, не удосужились обыскать машину, так что денежки в полном порядке.

Когда сквозь листву Денис увидел Ласку (хотя они ее называли Валей, он был убежден, что это именно та свихнувшаяся девка, которую ищут легавые почти полтора года), у него глаза полезли на лоб. Сколько же он был без сознания? Видимо, достаточно, если она успела подцепить новых цыплят. Тем не менее картина происшедшего свидетельствовала, что цыплята были тоже не пальцем деланные. Единственное, что Денис никак не мог взять в толк, почему ее не прихлопнули и зачем взяли с собой. Сам бы он с удовольствием нашпиговал ее свинцом. В какой-то момент, слушая их разговор, он видел бледное лицо этой сучки, и у него было огромное искушение пустить ей пулю в лоб. Он бы не промахнулся – расстояние было небольшим, а левой рукой Денис стрелял не хуже, чем правой. Он уже достал пистолет и навел его на ненавистное лицо, но в последний момент остановился. Нет, не сейчас. Пусть события развиваются своим чередом, а этим выстрелом он себя выдаст.

Пока они грызлись между собой, Денис слышал почти каждое слово, он почувствовал, что где-то раньше встречал тех двоих юнцов. И хотя один из них был острижен наголо, как скинхед, а у второго волосы были длинными, сходство между ними было несомненным. Размышляя об их возможном родстве, Денис неожиданно вспомнил и чуть не расхохотался. Точно!

Тот бритоголовый был одним из должников Главного. Как там его называл длинноволосый? Митрич? Или Дмитрич? Денис не знал подробностей, но вроде он кинул Хоху на бабки, и тот поставил их на счетчик, обязав вернуть двести пятьдесят косых. Они не производили впечатление крутых ребят – так, обычная уличная шпана, озабоченная, как правило, двумя проблемами – закинуться дознячком и потрахаться. Ну, может, в состоянии кайфа они способны на какую-нибудь мелкую кражу. Поэтому Хоха был уверен, что они не решатся уйти в бега, и оставил вопрос наблюдения за ними без должного внимания. Денис криво усмехнулся. Значит, ребятки решили поиграть в кошки-мышки. И, судя по тому, что он видел, проблем у них не меньше, чем сейчас у Дениса, но от этого ему самому не становилось легче.

Еще немного посидев, Денис решился. На пережевывание соплей времени нет, нужно отсюда выбираться. Сначала он медленно встал на колени, левую ногу слегка всколыхнула боль. Сжав зубы и подавляя рвущийся стон, он попытался встать на ноги. Это ему почти удалось, но, когда мужчина сделал осторожный шаг раненой ногой, внизу у него что-то оборвалось, и ступня будто взорвалась от боли. Носок снова стал мокрым и теплым. Изрыгая проклятия, Денис упал на колени и пополз к «БМВ». Ему нужна какая-нибудь палка для опоры, но этим он займется позже. Главное – влезть в машину.

Мужчина подполз к открытой двери со стороны водителя и поморщился: вся внутренняя поверхность двери была вымазана кровью.

«Ты мне нравишься больше…»

Что ж, ему повезло. Спасибо, Ласка, что хоть в живых оставила. Стараясь не смотреть на заднее сиденье, где развалился мертвый Серега, он, кряхтя и ругаясь, влез в машину. Усаживаясь на сиденье, Денис молил Бога, чтобы на этот раз раненая нога ему повиновалась. Внутренний голос подсказывал, что раной необходимо заняться прямо сейчас, но Денис был так напуган, что у него вертелась только одна мысль – как можно скорей смотаться отсюда. Он уже забыл о том, что несколько минут назад хотел прикрыть тело Сереги и проверить, на месте ли деньги. Денису опять стало страшно. Его внезапно охватило ужасное чувство, что он никуда отсюда не уедет, а будет медленно подыхать – без еды и воды, – со сломанной, как у куклы, рукой и изувеченной ногой. Подыхать в безмолвном обществе Сереги.

Денис потянулся к ключу зажигания, и его лицо перекосила гримаса – ключа не было. Вот так. В горле застрял крик отчаяния. Он не веря щупал и щупал грязными пальцами здоровой руки замок зажигания, словно надеясь, что в следующий момент ключ появится, как кролик из шляпы фокусника: «А вот и я!!!» Ключ исчез.

Денис осмотрел пол, но, кроме застывшей лужи его собственной крови, он ничего не увидел. Скорчив брезгливую мину, он обследовал коврик. Тщетно, только весь измазался. Так, ключа нет. Что в таких случаях делают? Он умел водить машину, но в технических тонкостях разбирался не лучше, чем аборигены Новой Гвинеи в реактивных двигателях. Он знал лишь, что нужно соединить какие-то проводки, вот только какие – хрен его знает. Он наклонился и некоторое время тупо разглядывал провода, расположенные под приборной доской. Денис сидел и рассматривал их, пока у него не начала болеть шея. Черт, сколько их! Он устало откинулся на сиденье, стараясь собраться с мыслями. Может, у Сереги была запасная связка с ключами? Он точно знал, что у того имелся запасной ключ от багажника (такой же имелся и у Дениса), но был ли в этой связке ключ зажигания? Выяснить это можно было только одним способом – обыскать Серегу.

Как во сне, Денис вылез, почти выпал из «БМВ» и подполз к задней части автомобиля. Серега лежал в полусогнутом состоянии, как человек, который крепко перебрал на вечеринке и, укачанный в дороге, заснул. Его тело уже остыло, пятна крови в сгущающихся сумерках казались разлитыми чернилами. Денис старался не смотреть на своего компаньона, но его взор помимо воли возвращался к восковому лицу, на котором застыло обиженное выражение.

«Я не успел кончить, Дэн. Эта проклятая стерва не дала мне этого сделать», – говорили его подернутые мутной пленкой полузакрытые глаза. Денис обшарил все карманы Сереги, до которых смог дотянуться левой рукой, правая же болталась беспомощной плетью. Он вытащил пиджак своего напарника и, подумав немного, решил достать свой. С помощью перочинного ножа он обкромсал пиджак, оставив в окоченевшем кулаке Сереги клок материи, и вылез наружу. При этом он задел сломанную руку, и боль не заставила себя ждать. Глухо застонав, Денис потерял сознание.

Он пришел в себя, когда уже совсем стемнело. Странно, но в первый момент он даже не понял, где находится и почему вообще лежит на земле. Оглядевшись по сторонам, он увидел «БМВ» и все вспомнил. Он принялся вытряхивать пиджак, как вдруг раздался странный писк, который становился все громче. Денис замер и отбросил пиджак в сторону, словно перед ним была змея.

Некоторое время он с изумлением пялился на темневший в траве пиджак, пока до него не дошло: звонил телефон Сереги. Господи, как он испугался! Денис знал, что у Сереги был телефон, но тот редко брал его с собой, когда собирался на сделку.

«Дважды я брал телефон с собой, и оба раза у меня были обломы, – говорил он Денису. – Главный потерял из-за этого почти пятьдесят косых, и я горбатился два месяца, чтобы отработать этот долг. Я суеверен, Дэн, не смейся, но это так. Лучше я позвоню ему из автомата. К тому же меньше шансов, что мой номер засветят мусора».

К слову, собственный мобильник он обнаружил раскрошенным на кусочки возле машины. Не иначе Ласка постаралась.

Денис достал визжащий телефон из пиджака Сереги.

– Алло? – сиплым голосом произнес он. – Алло?!

– Кто это? – прозвучал резкий голос. Принадлежать он мог только одному человеку – Хохе.

– Алло, – без каких-либо вопросительных интонаций произнес Денис. Горло моментально пересохло.

– Серж, это ты?

Денис облизал губы. Язык был шершавым и сухим, как прошлогодний лист. Он открыл рот, намереваясь в четвертый раз произнести глупое «алло», но вовремя взял себя в руки.

– Нет, это Денис, – пискнул он.

– Дэн? – послышалось в трубке. – Где вы?

– Э… – На мгновение у Дениса пропал голос, он закашлялся. – Арсений Петрович, мы попали в заварушку. Серж убит, – напряженно проговорил он.

Трубка зловещее молчала. И хотя пауза была всего несколько секунд, Денису она показалась дольше вечности.

– Деньги с тобой? – наконец спросил Хоха.

– Да. – Денис немного воодушевился. – У меня сломана рука… Я не могу выбраться отсюда, у нас накрылась машина.

– Где… – начал говорить Хоха, но из трубки послышался какой-то шум, и его голос пропал. Денис в смятении вслушивался, до боли в руке сжимая телефон.

– Алло?! – закричал он.

– …можешь. Ты слышишь меня, придурок?

– Арсений Петрович, я вас плохо слышу! – проблеял Денис.

– Я спрашиваю, где ты находишься, мать твою?!

Тут до Дениса внезапно дошло, что он толком и не знает, куда их с Серегой занесло.

– Я… Мы в лесу, – брякнул он.

– В каком еще лесу? Какого черта вы делаете в лесу?!

– Э-э-э… Это приблизительно… в пяти километрах западнее от развилки в сторону Гриднева, – неожиданно вспомнил Денис. – Арсений Петрович, с деньгами все в порядке, я… – Связь снова прервалась. Денис с такой силой сжал телефон, что его корпус хрустнул.

– …жду с моими деньгами!.. Ты слы… – Треск снова прервал голос Хохи.

– Алло!! – заорал Денис. – Алло!!!

Тишина, только едва слышные помехи.

Денис продолжал кричать в трубку, пока не сорвал голос. Внезапно телефон издал короткую трель.

– Черт! – Он со злостью уставился на панель трубки. Экран мигал. Снова короткая трель. Мужчина присмотрелся, и лицо его исказилось в ярости – на дисплее светилась надпись: «Батарея разряжена!»

Задрав голову, он испустил душераздирающий вопль. Перед тем, как провалиться в забытье, он успел заметить серебристый месяц, и Денису показалось, что он улыбается ему.

16

«Пятерка» медленно катила по лесной дороге. Сумерки сгущались, и Ярик включил фары. Он нервно поглядывал на подрагивающую стрелку на приборной доске – насколько хватит топлива? Теперь он жалел о том, что не догадался перелить бензин из «БМВ». Он вел машину уже минут сорок, но лес не кончался, и Ярик понял, что скорее всего им придется заночевать прямо здесь.

На него накатывала сонливость, несколько раз он засыпал прямо за рулем. В очередной раз, когда его измученный организм был уже не в силах бороться со сном, он задремал и чуть не свернул в овраг. Испугавшись, он стукнул раненой рукой об руль. Охнув, он заскрипел зубами – боль была невыносимой, но зато она напрочь прогнала сон.

Валя все еще была без сознания. После того как ее усадили в машину, Ярик заткнул ей рот промасленной тряпкой, чтобы она не решила пустить в ход зубы, когда очнется. Рута дремала, прислонившись головой к окну.

Заметив это, Ярик немного сбавил скорость, чтобы девушка не ударялась на ухабах о стекло. Он искоса поглядывал на нее, отметив, что во сне она стала еще красивее. Залюбовавшись ею, юноша на мгновение забыл про боль в руке. Он подумал, что ничуть не жалеет о том, что вступился за нее там, в закусочной. И хотя Митрич прав насчет того, что вся кутерьма началась из-за той заварушки в «Аншлаге», он виноватым себя не считает. Ярик включил радио.

Сзади заворочался Митрич.

«Его нужно перевязать», – вспомнил Ярик.

– Митрич! – позвал он.

– Чего тебе? – мрачно отозвался он.

– Как твой бок?

Митрич завозился.

– Как-как. А ты как думаешь?

– Никак. Я тебя спрашиваю.

– Болит.

– Подожди, сейчас расположимся на ночлег, я сменю тебе повязку.

Митрич промолчал.

– Как там наша подруга? – снова спросил Ярик.

– Пока в отрубе. Ярик, мне очень хреново. Послушай, мне нужно совсем нем…

– Нет, – отрезал Ярик, в голосе зазвучали металлические нотки. – Забудь про это, я же сказал тебе. Выберемся отсюда – гуляй на все четыре стороны. А пока терпи.

– Но мне очень нужно! Черт тебя дери, ты же мой брат!

– Ты слышал, что я сказал.

Ярик переключил радио на другую волну, и в эфире послышался голос:

«…крайне опасны. С ними девушка, среднего роста с рыжими волосами…»

– Оп-ля! – тихо проговорил Ярик. Он остановился и заглушил двигатель. Рута открыла глаза, мягко блеснувшие в темноте.

«…счету шесть трупов, причем одной из жертв оказался работник уголовного розыска Виталий Громов. У него остались две дочки четырех и шести лет…»

– Просыпайся! – прошепелявила сзади Рута. Ярик услышал звук пощечины. – Просыпайся, сука, и послушай, на кого ты попыталась поднять руку.

Валя что-то невнятно сказала.

– Чего? Говори громче! – прогундосил Митрич.

– Митрич, закройся! – зло выкрикнул Ярик.

«…Правоохранительные органы Лугановска не исключают, что убийство милиционера и убийства в придорожной закусочной „Аншлаг“ – дело рук одних и тех же лиц. Оперативники располагают сведениями, что убийцы, возможно, употребляют наркотики. Сейчас под угрозой жизнь находящейся с ними девушки, которую они взяли в заложницы. Милиция пытается установить их личности. Еще раз обращаем внимание на то, что, пока убийцы не будут пойманы, водителям следует быть предельно осторожными на указанной трассе. Начальник городс…»

– Ха, заложница! – пренебрежительно сказал Митрич. – Позвони этим ослам и скажи, что тебя никто здесь не держит…

– Заткнись!! – заорал Ярик.

Митрич замолчал. Невозмутимый голос продолжал монотонно литься из динамиков. Он подробно описал каждого из них, поведал, на какой машине они едут и куда предположительно направляются. Когда голос умолк, зазвучала приятная мелодия.

– А откуда взялся еще один труп? Нет, я не отпираюсь, но с математикой у меня еще нормально… – сказал Митрич. – Четыре в баре и один мент… Кажется, это будет пять. Этим легавым лишь бы повесить на тебя лишний «висяк»…

Ярик взглянул на Руту.

– Ты можешь уйти в любой момент, – тихо сказал он. Про себя он подумал, что, если она так и сделает, он потеряет что-то очень важное в своей никчемной жизни и никогда себе этого не простит.

Она накрыла его руку своей мягкой ладонью.

– Я знаю, – ровно произнесла она.

Некоторое время Ярик пристальным взглядом изучал девушку, после чего устало проговорил:

– Ладно, выгружаемся.

Близнецы вытащили связанную Валю и усадили ее у дерева. Когда Ярик подошел к Митричу чтобы его перевязать, вмешалась Рута, сказав, что сделает это сама.

– Там еще осталась водка или виски? – спросила она. – Рану нужно промыть.

В багажнике оказалась одна нераспечатанная бутылка водки. Ярик взял ее, а также достал кое-что из еды, прихваченной из «Аншлага». Он уже собирался закрывать багажник, как взгляд его упал на какой-то темный ящик в самом углу под запасным колесом. Ярик захватил и его. При свете фар он увидел, что это была аптечка. То, что надо.

Он расстелил свою куртку и, вывалив все это на нее, сказал:

– Пойду, соберу хворост.

Рута молча кивнула. Она присела над Митричем и приподняла край его изодранной рубашки.

– Отвали, – буркнул Митрич. – Сам справлюсь.

– Не будь идиотом, – спокойно ответила она, открывая водку. Митрич несколько секунд боролся с искушением послать ее к черту, но в конце концов смирился.

Ярик принялся на ощупь собирать ветки. Хорошо, что Рута предложила его перевязать, – подумал он, так как в действительности его охватывал страх при мысли о том, что это придется делать самому. Перед глазами замаячила мокрая рана Митрича, сквозь которую виднелись внутренности, и Ярик поспешил вытеснить этот образ из сознания.

Он прошел еще немного вперед и вдруг оказался на небольшой опушке. Впереди был крутой склон, внизу что-то тихо плескалось. Ярик обрадовался, решив, что перед ним ручей. Из-за туч показался месяц, внизу матово блеснуло. Река! Ярик облегченно вздохнул – вода как раз то, что им нужно. Вот только никакой емкости у них нет, разве что бутылка из-под виски. Он начал осторожно спускаться к воде, как вдруг до него донеслись еле различимые голоса. Юноша увидел слева слабый огонек. Что это, костер? Он в нерешительности остановился.

Среди голосов послышался детский смех, и Ярик раздумывал ровно секунду. Кто бы там ни был, они были с детьми, а это означает, что зла от них можно не ожидать. Бросив охапку веток, он спустился к самому берегу и снял обувь. Закатав штаны, Ярик зашел по колено в воду. Она была ужасно холодной, но он все равно испытал огромное облегчение и с наслаждением умылся. Вскоре ему по-настоящему стало холодно, и он решил возвратиться. Они немного погреются, перекусят и лягут спать. А завтра… Что ж, может, завтрашний день будет хоть чуточку лучше сегодняшнего.

Когда он выбрался на берег, у его сапог на корточках сидел мальчуган семи-восьми лет. На нем была бейсбольная кепка с изображением веселой рожицы, он с любопытством глядел на молодого человека и ничуть не выглядел испуганным. Ярик в изумлении остановился, не зная, что делать дальше. Пока он раздумывал, мальчик непринужденно хихикнул, указывая на сапоги Ярика:

– Слушай, на какой помойке ты нашел эти говнодавы?

На мгновение Ярик опешил, но сразу взял себя в руки.

– Ты что здесь делаешь? – стараясь, чтобы его голос звучал грозно, спросил он. – Где твои родители?

– А, – махнул рукой паренек, продолжая с интересом изучать Ярика. – Я тут с батей и Вованом, это мой старший брат. Надоели до чертиков. Чтоб я еще с ними на уик-энд поехал, ни за что! Я Гена, а тебя как зовут?

– Феликс, – ляпнул Ярик, удивляясь про себя, почему именно это имя пришло ему в голову.

– Да ладно? – Мальчуган недоверчиво уставился на юношу. – Не может быть, это собачье имя.

– Это почему собачье? – обиделся Ярик.

– Ну, типа, у нас в деревне есть пес, его все Феликсом зовут. Чтоб я усрался.

Ярик уселся на холодную траву и стал натягивать сапоги.

– Ты, я смотрю, для своего юного возраста знаешь много взрослых слов. Скажи, ты и при матери так разговариваешь?

– Нет, моя мать умерла. Почти два года назад! – В голосе Гены послышались воинственные нотки.

– Ладно, извини, – смягчил тон Ярик. – Но обещай, что, прежде чем что-либо сказать, ты хорошо подумаешь о том, стоит ли это говорить вообще. Договорились?

– Ладно.

– Скажи, Гена, откуда вы едете?

– Из Онуприевки. Батяня давно хотел покатать нас на своей лодке.

Как можно равнодушнее Ярик спросил:

– Ты не знаешь, далеко ли до Разумова?

– Разумова? – переспросил Гена. Он немного подумал и пожал плечами: – Батяня что-то говорил, но где это – не знаю. Чтоб я усрался, – честно сказал он и тут же смутился. Ярик взглянул ему в лицо, и они рассмеялись.

– Верю, – успокоил его Ярик. Он поднялся на ноги и скривился – все тело протестующе заныло.

– Генка-а-а-а-а-а!!! – послышался хрипловатый голос, и Ярик вздрогнул от неожиданности. Похоже, это батяня Гены.

– Ладно, мне пора, – заторопился он.

Мальчик тоже поднялся, и теперь козырек его бейсболки едва доставал Ярику до пояса.

– Пойдем к костру, Феликс, батяня тебе водки даст!

– Давай в другой раз, – ответил Ярик. Он подобрал собранный в лесу хворост и направился в чащу. – Пока, Гена!

– Феликс! – окликнул его малыш.

Ярик обернулся.

– А у тебя крутой пистолет!

Юноша застыл как вкопанный, чуть не выронив хворост. Сидя на берегу, он совсем забыл, что за поясом у него торчит рукоятка «ствола» Митрича.

– Ерунда, Гена, – сказал он, обернувшись. – Это пластмассовая игрушка для моего сына вроде тебя. – Он попытался придать своему голосу беззаботность.

– Генка!! Где ты лазишь, поганец? – Голос был совсем рядом, и Ярик поспешил войти в заросли.

– До встречи!

– Пока, Феликс! – сказал Гена, и Ярик понял, что он не поверил ему насчет пистолета.

…Спустя пару минут Ярик увидел свет фар и вышел к «пятерке». Митрич, прислонившись к дереву, сидел с закрытыми глазами, на его боку белела свежая повязка, Рута раскладывала нехитрую провизию на расстеленной куртке. Валя сидела, облокотившись на колесо автомобиля. Прищурившись, она внимательно смотрела в чащу. Ярик задержал на ней взгляд, затем опустился перед ней на колени и развязал девушке ноги.

– Ты ведь не будешь выкидывать фокусы, а, Валюша? – спросил он, отбрасывая в сторону проволоку. – Если согласна, кивни.

Валя кивнула.

– Хорошо. Теперь я спрашиваю тебя – хочешь ли ты, чтобы я освободил твой красивый ротик?

Снова энергичный кивок.

– Если я вытащу кляп, а ты закричишь, тебе будет плохо, – сказал Ярик.

Девушка энергично закивала, рискуя вывихнуть шею. При этом в ее глазах появилось что-то вроде раздражения.

Ярик усмехнулся:

– Полагаю, ты хочешь сказать «да». – С этими словами он вытащил грязную обслюнявленную тряпку изо рта девушки. Она закашлялась.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Ярик. – Извини, но руки я пока тебе развязывать не стану. Уж очень больно ты царапаешься.

Он поднялся на ноги и подошел к Руте.

– Помоги мне разжечь костер, – бросил он, доставая зажигалку и начиная раскладывать хворост. Через несколько минут языки пламени весело заплясали на сухих ветках, вздымая в ночное небо мириады огненных точек.

Они наскоро поели. Валю кормил Ярик, она жадно выхватила губами из его пальцев пару кусков бекона и слегка подсохший хлеб. Ярик вкратце рассказал о своей встрече с мальчиком. После ужина Митрич сразу уснул, привалившись к дереву.

Ярик ждал, что он снова будет просить дать ему дозу, и был рад, что этого не произошло. «Все же усталость и слабость от раны оказались сильнее наркотиков», – подумал он. Впрочем, он понимал, что самое худшее еще впереди. Ему доводилось пару раз лицезреть своего брата в период ломки, и зрелище было ужасным. Что ж, теперь у Митрича просто нет иного выхода – в их нынешней ситуации о наркотиках не может идти речи.

Рута занялась рукой Ярика, и после перевязки ему стало значительно лучше. Он поинтересовался у нее, приходилось ли ей заниматься подобным раньше, на что Рута как-то неопределенно хмыкнула, и он больше не лез к ней с расспросами. На какое-то мгновение он почувствовал блаженство – потрясающая девушка, природа, луна на чистом ночном небе… Идиллия, достойная пера поэта. Однако реальность быстро развеяла мечты и грезы юноши – рядом также был его полумертвый брат наркоман и убийца и девушка по имени Валя, которая пару часов назад собиралась поджарить их как шашлык.

Ярик отправился за водой, соблюдая при этом меры предосторожности. Ни Гены, ни кого-либо другого на берегу уже не было, и он быстро вернулся. После этого, несмотря на слабые возражения Ярика, к реке сходила Рута. Некоторое время все молча сидели у затухающего костра. Наконец Ярик спросил у Руты, кивая в сторону брата:

– Как его рана?

– Пока нормально, я вколола ему обезболивающее. Это поможет ему, но ненадолго. Кажется, у него повреждена селезенка. Ему нужен квалифицированный врач.

– Ты знаешь, что это невозможно, – мрачно отозвался Ярик, вороша угли палкой.

Девушка промолчала. Ярик, не мигая, смотрел на гаснущие угли и напряженно думал. Интересно, есть ли в машине карта?

– У тебя есть какие-нибудь мысли, что нам делать дальше? – нарушила молчание Рута.

Ярик встал.

– Погоди-ка. – Он распахнул двери «пятерки». Обшарив бардачок и ворох из потрепанных журналов и газет у заднего стекла, юноша наконец нашел то, что искал.

– Вот, – сказал он, показывая девушке обнаруженную в машине карту. – По крайней мере, хоть что-то.

– Вы думаете, это спасет вас? – негромко спросила Валя. Это были ее первые слова, которые она произнесла после того, как Ярик нанес ей удар дверью. – Менты уже обложили вас со всех сторон.

– Может быть, – ответил ей Ярик. – А ты подумала теперь, что, когда у нас есть карта, твоя жизнь не стоит и плевка?

Лицо девушки побледнело. Она заерзала, пытаясь принять более удобную позу.

– Вы убьете меня? – Она старалась, чтобы голос звучал спокойно, но Ярик уловил проскальзывающие в нем панические нотки.

– Я этого не сказал, – ответил он и зевнул. – Если ты не будешь валять дурака и поможешь нам выбраться отсюда, мы тебя отпустим.

Внезапно Валя рассмеялась, и Ярик с удивлением отметил, что смех ее довольно приятен.

– «Мы»? – переспросила она язвительно. – А мне казалось, что в вашей компании командует твой брат. Думаю, что меньше всего он хочет видеть меня живой…

– Это не твои проблемы, – твердо сказал Ярик. – Ты же бывала в этих местах?

– Ярик, – подала голос Рута.

Молодой человек обернулся.

– Да, я знаю эти места, – чуть напряженным голосом промолвила Валя. Она снова прищурилась, наблюдая за Рутой, и в такой позе она была похожа на дремлющего хищника.

– Кажется, я знаю, кто это, – Рута указала на связанную девушку. – Когда мы сидели в «Аншлаге», мои несостоявшиеся ухажеры обмолвились о некой Ласке.

– Что еще за ласка?

– Ласка – это кличка. Сумасшедшая девка, убивающая водителей на дорогах. Они перешучивались, но я видела, что они боятся. Теперь я вижу, что у них были все основания для страха. Так ведь, Ласка? – Она в упор смотрела на сидящую у дерева девушку. Та выдержала ее взгляд.

– Это правда? – задал вопрос Ярик. – Хотя это уже неважно. Наверное, у тебя есть на это свои причины. Важно то, что сейчас мы все в одинаковом положении.

– Раз так, развяжи мне руки, – вкрадчиво промурлыкала Ласка.

Ярик улыбнулся.

– Я скорее поверю гадюке, чем тебе.

Девушка ничуть не обиделась.

– Ну что ж, такое сравнение льстит моему самолюбию, – сказала она. – Спасибо и на этом. Только я хочу, чтобы вы усвоили одну вещь: к вам у меня не было никаких претензий. Я не собиралась причинять вам вред, пока твой чокнутый брат не вынудил меня сделать это. Это так, и ты, Ярик, знаешь это. – Глаза Ласки вызывающе загорелись.

– Что ж, это правда, – произнес Ярик. – Но тот парень в «БМВ»? Это ведь твоих рук дело?

Зрачки Ласки расширились, и Ярик невольно подумал о том, что точно такие же глаза бывают у Митрича в то время, когда он находится под кайфом.

– Их было двое. Они собирались изнасиловать меня, – бесцветно сказала девушка. – Ненавижу… – последнее слово было произнесено шепотом.

– Не могу понять только одного, – сказал Ярик. – Какого черта ты тащилась обратно к шоссе пешком? Ты что, не могла вернуться на «БМВ»?

– Я не умею управлять машиной.

– Ярик, давай спать, – сказала Рута.

– Подождите, – вдруг сказала Ласка. Она как-то вся подобралась, лицо ее приняло осмысленное выражение. – Пока вы в лесу, эта карта вам ни к чему. Я знаю эти места лучше, чем собака своих блох.

– Ну и что? – спросил Ярик, и они с Рутой переглянулись.

– Через пять-шесть километров появятся новые дороги, их нет и в помине на карте. Заповедник скоро закончится, и начнутся глухие дебри. Я не пугаю вас, просто я могу показать вам ту дорогу, по которой можно выбраться отсюда. О ней знают немногие, поэтому у вас есть шанс спастись. Небольшой, но все же есть. Правда, придется бросить машину – она не пройдет в этой чаще. Вы же не хотите попасть в лапы мусорам? Нет, – Ласка сама ответила на свой вопрос. – А теперь решайте. – Она устало прислонилась к дереву.

– Решать нечего, – сказал Ярик. – Ты поедешь с нами. Если обманешь – ты знаешь, что тебя ждет.

– Мне нет никакого смысла врать вам, – возразила девушка. – Я не собиралась делать вам ничего плохого! Черт, если бы вы довезли меня до города…

– Все, хватит, – махнул рукой Ярик. – У меня уже от тебя башка трещит.

Из внутреннего кармана Ярик извлек наручники, которые забрал у мертвого патрульного, и направился к Ласке.

– Проволоку я с тебя сниму, но с развязанными руками мы тебя оставить не можем. Извини.

Он размотал руки Ласки и жестом предложил ей сесть в машину.

– Они больше нужны твоему брату, – проворчала она, но подчинилась. Девушка уселась на переднее пассажирское сиденье, и Ярик пристегнул ее правую руку к рукоятке дверцы. После этого они с Рутой не без труда затащили в «пятерку» спящего Митрича. В процессе перетаскивания Ярик нечаянно коснулся руки Руты, и та бросила на него взгляд, от которого молодого человека бросило в жар.

– Он что, будет спать со мной в машине? – вернул его к реальности нервный голос Ласки.

– Не волнуйся, – подала голос Рута. – Я вколола ему лошадиную дозу, он проспит до утра.

Костер угасал. Ярик достал из багажника потрепанное одеяло с проеденными молью дырами и вынул ключи из машины. Посмотрел на Руту. Его здоровая рука потянулась и обняла девушку за талию. Пальцы ощупали упругую, теплую кожу. Рута глубоко вздохнула и прижалась к Ярику.

– Мы будем спать снаружи? – шепотом спросила она, и по ее гибкому телу прошла дрожь. Ярик почувствовал сладостное ощущение в нижней области живота, и желание расплавленной лавой забурлило во всех конечностях. Он обнял девушку.

– Ты боишься замерзнуть? – спросил он.

– С тобой нет… – Рута уткнулась лицом в плечо молодого человека.

Ярик прерывисто дышал, возбуждение росло, и он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на девушку прямо здесь. Он плохо помнил, как они оказались в глубине леса, как очутились на траве, как сорвали друг с друга одежду, и их окутала пелена экстаза…

Спустя час, когда Ярик с Рутой спали крепким сном, укрывшись старым одеялом и обнявшись как дети, Митрич открыл глаза.