Текст книги "В моей смерти прошу винить… (сборник)"

Надо что-то делать. Завтра на работу, а Антона не с кем оставить. Вот когда в полной мере ощущаешь себя одиноким. У Антошки ни дядек, ни теток, ни бабушек, ни дедушек не было. Бабушка-змея не в счет. Сергей детдомовский, а Иркина мать жила для себя. Хотя… может, и получится? В любом случае надо попробовать. Сергей набрал тещин номер и замер. Он поймал себя на мысли, что боится ее.

– Але, – раздался голос Веры Спиридоновны.

А ведь есть чего бояться, а?

– Добрый вечер…

– Для кого как. Чего хотел?

– Вера Спиридоновна, вы не могли бы завтра забрать Антошку к себе? Я ухожу на работу…

– Детей понарожают, а потом бабушкам спихнуть норовят, а?

Вот сука! У нее еще язык поворачивается такое говорить!

– Так да или нет?

– Завтра что у нас? Вторник? Ладно, волоки своего сына.

– Спасибо, – выдавил из себя Сергей и нажал отбой.

Хотелось напиться, но нельзя. На работу. Утренний осмотр у заводского врача был формальным, но с перегаром прийти – это одно, а пьяным в стельку – совсем другое. Так что Сергей решил, что ему хватит. Выпил еще сто грамм и пошел в душ.

После душа должно было полегчать, но так происходит только в позитивных кинолентах и фантастических книгах. В жизни же так не бывает. Сергей чувствовал себя отвратительно. Мозги словно горячая манная каша. Поясницу ломило. Он не выдержал и вернулся в кухню. Достал бутылку водки. Рюмка стояла на столе. Ждала. Но Сергей взял двухсотграммовый стакан. Вдруг у него появилось чувство дежавю. Стакан из тонкого стекла стоял на подоконнике, и в нем снова лежала мертвая (или пьяная?) муха. Сергей вытряхнул насекомое и наполнил стакан до краев водкой.

«Должно подействовать как снотворное», – подумал Сергей и выпил.

В эту ночь он спал хорошо.

До пяти утра.

* * *

Телефонный звонок вырвал Сергея из хмельного сна. Он медленно поднял голову. Потом, сообразив, что это телефон и он может разбудить ребенка, подпрыгнул и побежал в прихожую. Серега даже думал, что снова услышит пьяное «Але», но…

– Что, не спится? – улышал он голос жены. Пьяный голос бывшей жены.

– Алло, – будто не узнал ее, произнес Сергей.

– Алло, алло, – передразнила его Ира. – Неудачник, ты хоть заметил, что от тебя ушла жена?

– Сука! Ты еще издеваешься?

– Дерьмо, да ты так все время и живешь. Либо над тобой издеваются, либо ты на работе, где над тобой тоже издеваются. Ты у Гришки Тиунова спроси, как ему со мной было?

– Сука, да я тебя…

– Что ты меня? Что может быть хуже, чем жить с тобой? Ты смешон, Троекуров. – Она положила трубку.

«Положила! Вот мразь! Зачем она звонила?! Чтобы поиздеваться над тобой, придурок! Сука!»

Сергей пошел в кухню. На часах над столом было пять пятнадцать. Ну не сука, а? Решила, что не достаточно насолила? Оставалось только в пять утра дерьмом обозвать. И с этим она справилась замечательно.

Троекуров достал из холодильника недопитую вчера бутылку. Поставил на стол. Рядом стакан. Тот, из тонкого стекла, он разбил вечером, поэтому достал такой же с черной надписью «таверна». Через два часа вставать, а он… Он налил чуть больше половины. Как раз по надписи. Посмотрел на стакан. На работу ведь надо. Эх, работа не волк… Он выпил содержимое «таверны». Отрыгнул и пошел принять душ. Который, как уже стало обычным делом, ни хрена не облегчал его нелегкую жизнь. А кому нужно такое облегчение? Лучше хмельного затмения еще никто не придумал.

Не пьяный и не трезвый к семи часам Сергей стоял одетый и будил Антона.

– Антошка, сынок. Вставай.

Мальчик открыл глаза.

– Папа, а Новый год скоро?

Черт! Черт! Черт! Ему не нужна мать, ему не нужен отец! Ему нужен гребаный Новый год! Как будто новый будет лучше, чем старый. То же самое дерьмо в праздничной обертке.

Сергей еле сдержался, чтобы не закричать на сына. Он вспомнил… вспомнил, что и сам, уже будучи взрослым, всегда ждал от Нового года чего-то необычного. Чего-то, что изменит его жизнь. Он ждал перемен. Но с каждым Новым годом единственное, что менялось, так это его возраст. Причем не в меньшую сторону.

Сергей присел рядом с сыном. Погладил его по светлым, как у жены, волосам.

– Скоро, сынок, скоро.

Что бы ни случилось, у парня будет подарок!

* * *

Он не хотел себе признаться, но почувствовал себя лучше, когда отвел Антошку Вере-змее-Спиридоновне. Будто мешал он Сергею. Может, и мешал, но Троекуров предпочитал молчать об этом. Он любил малыша, и это значило, что он никак не мог быть обузой. Должно было значить, но Сергей, избавившись от сына, облегченно вздохнул. Теперь, кроме похмелья, о предательстве жены никто и ничто не напоминало.

Проверка на допинг была пройдена успешно. Сергей пообещал Марине Алексеевне – милой медсестре – бутылку шампанского на праздник, если она скроет от руководства его слегка завышенные промилле. Получил оружие и отправился досыпать на дальний пост, через который даже насекомые не летают, не то что люди.

Поспать ему не удалось. Часа в два пополудни телефон внутренней связи разбудил его. Сережа соображал, где находится. На мгновение ему даже показалось, что он дома и звонит его телефон. Сука, опять издеваться будет. Но потом зрение пришло в норму и передало достаточно четкий зрительный образ в мозг-манную кашу, чтобы понять: он не дома! Телефон, трезвонивший на всю округу, был без диска и кнопок для набора номера.

Он поднял трубку.

– Да.

– Троекуров, мать твою! – заорал начальник караула. – Ты что, спишь? Давай мухой на КПП.

КПП на заводе было три. Для людей, для автотранспорта и для ж/д. Поэтому у Сергея возник резонный вопрос:

– На какой?

– На первый, мать твою!

Сергей положил трубку и вышел из будки. Повесил навесной замок, будто там было что взять. Спустился по обледеневшей лестнице. Начавшийся с утра снег закончился, мороз начал крепчать. Сергей сунул руки в карманы и пошел по заснеженной дорожке.

Он шел к проходной и думал. Он был практически уверен в том, что его сдала сисястая сучка в белом халате. Хер ей теперь какое шампанское! Когда он подошел к проходной, мысли о том, что он не даст ей бутылку «Советского», уже не утешали. Его могли выгнать с работы! А он в свои сорок лет ни хрена больше не умел! И самое удивительное, что и не хотел. Нет. Не сейчас, хотя учиться никогда не поздно. Сразу после армии дружок его подсуетился, и Серега пошел во вневедомственную охрану. Ключевое слово – охрана. Оно тогда стало ключевым и оставалось по сей день. Вневедомственная, потом охрана Цемзавода, охрана «Резинотехники», и вот, последние семь лет, «Азот». Пожизненный охранник, как его называли коллеги. Они-то все мастера. Леха – бывший электрик. Серега – бывший повар. В общем, сплошные бывшие слесаря, токаря и сантехники. Люди, имеющие крепкий тыл, вот кто посмел его назвать пожизненным охранником. Сергей и не был против до тех пор… А вот до этих самых пор, когда ему скажут, мол, Сереженька, умеешь пить – умей и на хер уходить.

Он вошел в кабинет начальника караула. К изумлению Сергея, тот был рад ему.

– Сереженька, давай быстрее. На вот. – Он достал клочок бумаги с номером телефона. – Звонила соседка твоей тещи. Мол, не знает что делать. Позвони.

Сергей, молча снял трубку и набрал номер. Через три гудка трубку подняли.

– Алло.

– Вы звонили, – позабыв о приличии, произнес Сергей. – Что вы хотели?

– Сережа? Сережа. Это Тамара Эмзаровна – соседка вашей тещи. Она уехала и оставила Антошку у меня. А он… А он плачет и хочет к… Он все время зовет вас, Сережа.

– Я сейчас буду, – сказал Троекуров и положил трубку.

– Что случилось? – спросил начальник караула.

– От меня ушла жена.

Сергей рассказал ему все. Начальник выслушал.

– Иди, конечно. Семен тебя отвезет. И пока не устроишь парнишку – не приходи. Не волнуйся, здесь все будет в порядке.

Когда Сергей с Антоном зашел домой, он буквально замер. Наган тысяча девятьсот тридцать седьмого года выпуска все еще висел на поясе. Черт знает, что за времена настали? Он впопыхах забыл сдать оружие. А куда смотрел начальник? Ладно, надежда, что к нему не приедет отряд ОМОНа, была. Сейчас позвоню и все улажу. Но он так и не позвонил. Напился. Как только усадил Антошку у телевизора, пошел в кухню.

Там была водка.

* * *

Сергей проснулся с мыслью о подарке сыну. Он резко поднял голову и выпрямил руку. Стакан (скорее всего, это был с надписью «таверна») упал на пол. Он напряг извилины. Сергей точно помнил, что заходил в фирму. «Елки-палки», кажется. Снегурочка. Груди! Он вспомнил, что был в фирме и заказал Деда Мороза и подарок. Но какой, он так и не смог вспомнить.

Сергей встал. В висках кольнуло. Он поднял голову и посмотрел на часы. Восемь. То, что сейчас утро, он понял по скребущему звуку лопат дворников. Он посмотрел на стол. Кроме пустых бутылок – ничего. Троекуров встал. Подошел к холодильнику. На полках было пусто. Выход в магазин неминуем. Ребенку надо что-то купить, да и в «Елки-палки» заскочить.

Он заглянул в комнату – Антошка еще спал.

Что бы ни случилось, у парня будет подарок. Сергей оделся и вышел в морозное утро.

Троекуров буквально вывалился из перекошенного автобуса желтого цвета. Фирма «Елки-палки» располагалась в подвальном помещении бывшей обувной фабрики. Когда Сергей ехал в автобусе, твердо решил не похмеляться, пока не поговорит с грудастой Снегурочкой. Но как только он вышел из автобуса, его решение поколебалось. Будто кусочек льда, попавший на горячую сковороду, оно превратилось в лужицу. А когда взгляд Троекурова уперся в потрескавшуюся надпись «Вино-Водка» над магазином, эта лужица и вовсе испарилась.

Он дождался зеленого сигнала светофора и перешел через дорогу. Он знал это заведение – пару раз с мужиками они заходили сюда после работы. Сергей подошел к прилавку. Обернулся – осмотрел зал. За столиком у окна сидел одинокий посетитель с обрюзгшим лицом. Кружка пива стояла так же одиноко, как и человек. Она будто и не принадлежала ему. Человек смотрел в окно.

– Что будете?

Троекуров повернулся на голос. Перед ним стояла толстая женщина. Лицо на фоне белого халата было пурпурным.

– Пиво. – Сергей еле разлепил губы. – Бокал.

Женщина со звоном поставила бокал под кран. Струя пива тоже как-то особенно громко ударила о стеклянное дно сосуда. Сергею хотелось закрыть уши, но он решил не привлекать к себе внимания большего, чем это уже сделал его вид. Трехдневный запой изрядно помял его лицо. И если перед выходом он оделся в выглаженные чистые вещи, то лицо так и осталось помятым.

Наконец издевательство над нервами Сергея закончилось, и он, расплатившись, взял кружку и побрел к столику в дальнем углу, напротив входа. Сел на лоснящийся от тысячи задниц стул и сделал два больших глотка из кружки. Мысли путались. Начинал думать о суке-жене, переключался на змею-тещу, закончил Антошкой. Вот кто пострадал больше всего. И снова: сука-жена, змея-теща, Антошка. Сука, змея, Антошка. Нет. Этому конца не будет. Пивом душу не обманешь. Он допил пиво. Встал и пошел к прилавку.

– У вас водка есть?

В том, как Троекуров наклонился к продавщице и прошептал свой вопрос, было что-то интимное. Но женщину с пунцовым лицом пучило от ежедневного интима, поэтому она хмыкнула и с расстановкой произнесла:

– Нет, бля. Здесь же кинотеатр. Вывеску только забыли сменить.

Сергей туго соображал. Он хлопал ресницами и молчал.

– Сколько? – спросила продавщица.

– Чего сколько?

– Билетов, бля, на места для поцелуев, – продолжала резвиться женщина. Потом поняла, что они так долго беседовать будут. Добавила: – Тебе водки сколько?

– Двести.

Она налила водки. Достала из-под прилавка тарелку с вялыми огурцами.

– На, закуси, – с пониманием произнесла продавщица.

Когда он выпил и закусил, в его голове осталась только одна мысль.

Что бы ни случилось, у ребенка будет праздник.

С этой мыслью он вышел из забегаловки.

Он вошел в кабинет к Снегурочке. Сергей все вспомнил. Когда он заказывал Деда Мороза. Сколько заплатил и сколько раз посмотрел на сиськи этой милой дамы. А вот вспомнить, какой выбрал подарок, он так и не смог. Судя по тому, что он заплатил почти шесть тысяч, либо подарок дорогой, либо он купил Деда Мороза в рабство (по крайней мере, на месяц).

– Проходите, – предложила женщина, но с места так и не встала.

«В первый раз, – подумал Троекуров, – она подскочила ко мне и готова была занести меня на руках».

– Что вас привело к нам? – не скрывая отвращения, произнесла Снегурочка. Теперь она больше походила на злую ведьму.

Сергей подошел к столу и плюхнулся на единственный стул. Посмотрел на нее. На ее груди. Он даже вспомнил, что в тот день она была именно в этой блузке. Женщина подняла руку к разрезу, только теперь чтобы прикрыть его. Троекуров пьяно усмехнулся.

– Чего вы хотите? – Отвращение сменил страх.

– Я заплатил шесть тысяч, – произнес Сергей и снова уставился на разрез блузки.

– За что?

– Вот и я бы хотел узнать, за что. – Идиотская улыбка не сходила с лица Троекурова.

И тут она вспомнила. Это же тот симпатичный мужик! Что с ним случилось за три дня? Репетиция перед основным выступлением? До чего же мужики себя могут довести! Он даже не помнит, что заказал для ребенка. Она достала журнал заказов. Открыла его. Женщина даже вспомнила число, когда он приходил. Двадцать седьмого декабря. На это число было записано шесть человек. Как ни пыталась, она не смогла вспомнить фамилию мужчины.

– Подскажите фамилию. – Снегурочка подняла взгляд на помятую физиономию посетителя.

– Троекуров.

Она нашла фамилию и, проводя пальцем по строке, начала читать.

– Дед Мороз без Снегурочки, тридцать первого декабря в одиннадцать часов. Утра, разумеется. Подарок – робот.

Робот! Черт возьми, как он мог забыть? Это должно порадовать Антошку.

– Спа-си-бо, – произнес Сергей на манер объевшегося волка из мультфильма «Жил-был пес…». Это был любимый мультфильм Антошки.

Он встал и пошел к выходу.

– Мы еще проводим дни рождения и свадьбы! – крикнула ему вслед хозяйка кабинета.

Но Сергей даже не обернулся. Махнул рукой и вышел из логова Снегурочки.

Троекуров был удовлетворен. Он узнал, что хотел. Да и что не хотел – тоже. Мы проводим дни рождения и свадьбы. Оно мне нужно? Когда он вышел из подвала «Елки-палки», его взгляд упал на вывеску «Вино-Водка». Нет. Лучше запастись в магазине. Ведь завтра Новый год.

Антошка сидел перед телевизором, когда Сергей вошел в квартиру. Мальчик поднял мокрые от слез глаза на Троекурова.

– Сынок, ты чего?

Сергей поставил сумки в прихожей и прошел в комнату. Мальчик вскочил и побежал навстречу отцу. Прижался к нему и зарыдал.

– Сынок, ты чего? – то и дело повторял Сергей до тех пор, пока сам не заплакал. И тогда уже вместо слов выходило только мычание.

– Папа, я думал, что ты меня тоже бросил.

И уже начавший затихать плач возобновился с новой силой. Мальчик уже перестал всхлипывать, а Сергей все еще содрогался в рыданиях. Потом немного успокоившись, Троекуров произнес:

– Сынок, что бы ни случилось, у тебя будет подарок.

* * *

Алена Сергеевна Новикова сидела за столом, когда в ее кабинет ворвался Дед Мороз.

– Аленка! Ты прикинь! Двух роботов всего привезли!

Алена поднесла руку к груди. Дурацкая привычка.

– Как два робота? Но деньги же уже взяты!

– С кого взяты?

Алена открыла журнал заказов. Савельев, Трифонова и Троекуров. Три человека заказали на тридцать первое декабря трех роботов. Вот теперь как хочешь, Алена Сергеевна, но выложи подарки людям.

– Савельев, Трифонова и Троекуров, – выдавила из себя Новикова.

– Вот и реши, кому из них подарить что-нибудь другое. – Дед Мороз, а в свободные дни от новогодних праздников просто Славка – муж Алены, одарил ее суровым взглядом из-под ватных бровей и вышел из кабинета.

Мудак! Первая мысль и самая правильная. Алена ненавидела своего мужа. Алкаш херов! Актер он хороший, конечно. По крайней мере, для детей. Каждый Новый год он в дрова. Напивается – как последний день живет.

Алена встала из-за стола.

«Савельев, – думала Новикова, – предприниматель. Баллотировался в мэры. Не прошел, но все-таки… Нужный человек. Трифонова – тоже предприниматель. Никуда не баллотировалась, но… Но у нее брат. Бывший борец, бывший депутат. В общем, если он бывший там, то здесь он даже очень настоящий, а то и будущий. Остается Троекуров. Кто он? Просто милый человек? Нет, для нашего бизнеса этого недостаточно».

Решение пришло само собой. И это несмотря на то, что для него она была Снегурочкой.

* * *

Звонок в дверь разбудил его. Все тело затекло. Сергей снова уснул, сидя за столом. Троекуров встал, тяжело соображая, что его разбудило. Потом понял и направился ко входной двери. Каждый шаг давался с трудом.

За дверью стоял Дед Мороз. Пьяный!

Сергей его впустил.

– Я веселый Дед Мороз! – зычно произнес Вячеслав Новиков. – Я подарки вам принес.

– Что ты орешь, «борода из ваты»? – Сергей взялся за голову.

– А где ребенок? – немного сбавив голос, произнес актер.

– Спит, наверное. – Сергей повернулся и посмотрел на дверь зала.

– Выпить что есть? – уже шепотом спросил Слава.

– Заходи.

Они прошли на кухню. Троекуров достал из холодильника бутылку и апельсин. Пока он разливал водку по рюмкам, Дед Мороз нарезал фрукт.

– Ну, давай за Новый год? – Актер поднял наполненную рюмку.

– Ага, давай.

Они выпили, закусили.

– А что, хозяйка тоже спит?

Сергей сфокусировал взгляд на красно-белом наглеце. От чего тот как-то съежился, стал меньше.

– Ты не забываешься, дедушка?

– Молчу, молчу. – Новиков приложил руку к губам.

– Вот и давай займись своим делом.

Дед Мороз взглянул на бутылку. Вздохнул и встал.

– Я веселый Дед Мороз! – выкрикнул он. – Я подарки вам принес!

Дверь в кухню открылась. На пороге стоял Антошка. Заспанное личико вмиг стало счастливым при виде Деда Мороза.

Мужчина обернулся.

– Ну-ка, кто у нас здесь?

– Это я, Антоша. – Мальчика переполняло счастье.

– Ну, иди сюда. – Дед Мороз сел. – Хорошо ты себя вел целый год?

– Да.

– Ну, тогда у меня для тебя есть подарок. – Он нагнулся к своему красному мешку. Пошарил там и достал… У Сергея челюсть отвисла. Дед Мороз вместо робота достал заводной танк, которому цена рублей триста.

– Спасибо, – выдохнул мальчик и, повернувшись к отцу, спросил: – Папа, я пойду поиграю?

– Иди, сынок. – Сергей встал и закрыл дверь за Антоном.

– Ну что, хозяин, плесни соточку за артистизм…

– Вы что там в своих «Елках-палках» охерели, что ли? – Сергей ринулся на Деда Мороза. Сорвал с него бороду. Актер понял, что его поздравление в этой квартире затянулось и пора бы и честь знать, вскочил и наотмашь ударил хозяина мешком. Сергей падая, прорычал:

– Где мой робот, сука?

Дед Мороз подхватил бороду и мешок и побежал к выходу. Сергей понял, что не успеет его догнать. На глаза навернулись слезы. Что бы ни случилось, у моего Антошки будет подарок! Он выбежал в коридор.

Дед Мороз возился с замками входной двери. Сергей знал, что голыми руками не заберет подарки у представителя увеселительной фирмы. Его взгляд уперся в портупею с кобурой, висевшую на вешалке. Вот оно! У моего сына будет подарок!

Сергей подбежал к вешалке. Выхватил наган. Артист услышал шум за спиной и резко развернулся, замахнувшись мешком. Слишком резко. Раздался выстрел.

«Он так и не нацепил свою гребаную бороду из ваты, – подумал Сергей, опуская пистолет. И тут же вторая мысль. Словно пушечный выстрел: – Что же я наделал?»

Он сел на пол. Схватился за голову и заплакал.

«Так нельзя жить! Там нельзя жить! – судорожно размышлял Сергей. – У меня теперь заберут Антошку. Я так не смогу!»

Он медленно встал. Вложил наган в кобуру. Подошел к трупу. Посмотрел на дырку в груди. Перевел взгляд на искаженное лицо.

Дед Мороз не подавал признаков жизни. Сергей вытер слезы и нагнулся. Перевернул тело и достал из-под него мешок с подарками. Все мои! Но он, в конце концов, хотел только справедливости. Сергей дернул за золотые тесемки и вывернул содержимое на пол. Куклы, солдатики и мягкие игрушки вывалились к его ногам. Последним выпал динозавр. Робот, обещанный ему, точь-в-точь как он видел в каталоге. Сергей поднял его и с блаженной улыбкой пошел в комнату.

Сергей нашел сына под столом.

– Антошка.

Ребенок молчал.

– Сынок, вот твой подарок. – Сергей протянул робота сыну. Мальчик медленно принял игрушку. Троекуров вытащил мальчика из его укрытия и обнял. Такая скорбь выплеснулась из груди, глаз, рта – Сергей завопил, словно раненый медведь.

– Сынок, я только хотел, чтобы у тебя был подарок…

Мальчишка молчал. Он держал в руках динозавра и молчал.

– …чтобы был подарок, и все!

Вдруг Сергей за стеной собственных рыданий услышал приближающийся вой сирен. Он резко прекратил плач, как и начал. Это все! Одной рукой вытер слезы, второй продолжал держать сына – Сергей боялся, что Антон опять спрячется и он не сможет проститься с ним.

– Сынок, что бы ни говорили тебе… знай… я очень люблю тебя. Прощай. – Он поцеловал ребенка и встал с колена. – Прощай. – И поспешно вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Раздалась трель звонка. В дверь постучали. Сергей знал, кто это, но открывать не собирался. Подошел к вешалке. Вынул наган и пошел в ванную. Чтоб не напугать ребенка. Будто «борода из ваты» с дыркой в груди его не напугает?! Но все-таки… Когда он вошел в ванную комнату, услышал – дверь начали ломать.

Сергей сел в эмалированную ванну. Вставил ствол нагана в рот и медленно придавил спусковой крючок. Мысли покинули голову. Нет, одна промелькнула. Быстро. Будто чтобы он не успел за нее зацепиться и, возможно, передумать.

И все-таки у Антошки есть подарок…

…раздался выстрел…

* * *

Выстрел вывел мальчишку из оцепенения. Он встрепенулся, будто ото сна. Посмотрел на игрушку в своих руках и улыбнулся. Ведь он и мечтать о таком не мог! Антон включил динозавра и поставил на пол. Тот выгнулся, зарычал и пошел по комнате. Таких Антошка видел в «Прогулках с динозаврами». Тираннозавр, а то, что это именно он, Антон знал, снова выгнулся и зарычал. Антошка восхищенно посмотрел на закрытую дверь, сел на пол и закричал:

– Пап, иди посмотри, что он вытворяет.

Папа не пришел. Антон еще раз с улыбкой посмотрел на дверь и… Она распахнулась. В комнату ввалились люди в масках и с автоматами. «Как мои солдатики», – подумал Антошка. Солдатики бегали по комнате. Дед Мороз лежал у двери. Около него люди в белых халатах. А папы нигде не было.

Антошка взял своего динозавра. Прижал к себе и сел на кровать. Люди ходили по квартире как по своей. Папа так к нему и не подошел. Подошла какая-то тетя в милицейской форме. Красивая, как мама. Что-то говорила, но Антошка ее не слушал. Он смотрел на своего тираннозавра и улыбался.

Папы нет, но у меня есть ты. Мой подарок.

Робот зарычал в ответ.