Текст книги "Происхождение языка. Каким образом предки людей назвали всё сущее именем своего первого божества – Дерева: идея моногенеза языков"

И это дерево в их глазах, в их тогдашнем мистическом религиозном мировоззрении, было не просто деревом, а Деревом-богом – их Спасителем, Хранителем и мифическим Предком их прачеловеческого рода, от которого они вели свою родословную: «…как Единорожденный от Отца».

В то же время слово это «закрепляло» и территорию проживания рода в его родовом языке – его охотничьи и кормовые угодья. А самым первым символом территории проживания рода и его «пограничным столбом», снова-таки, выступало Дерево-бог.

«С нами Бог!» – известное крылатое выражение, которое мы и сегодня нередко можем услышать, в прежние и давно минувшие времена следовало понимать прежде всего, как: «С нами Дерево!» – наш Хранитель и наш Защитник, наш мифический Предок человеческого рода.

А посему – мы вне опасности, мы уверены в своих силах и готовы на любые решительные действия во имя жизни нашего рода!

Это много и много позже люди создадут гимны, разноцветные гербы, флаги и пограничные столбы, дабы «застолбить» за своим родом-племенем ту или иную часть земной поверхности.

А в самом начале нашего длинного эволюционного пути у нас было только оно – наше Дерево-бог. И мы на нём – слабые, и ещё не очень умные, и совершенно беззащитные на земной тверди под ним.

Наши зубы, наши ногти и наши мышцы не шли ни в какое сравнение с зубами, когтями и силой мышц наших многочисленных, вечно голодных и вездесущих врагов.

Нам не было на кого надеяться в этом враждебном по отношению к нам мире, кроме как на самих себя, свой ум и свою смекалку. А ещё – на защиту и покровительство нашего мифического прародителя, нашего самого первого бога – Древа трисвятого, Спасителя, Хранителя и Предка нашего рода человеческого. Надеяться на силу и мифическое могущество самого Его имени – силу его божественного Слова.

Вначале у нас было Слово-Бог, обозначившее это самое первое обожествлённое нами Дерево-божество:

«1…а Слово у Бога было, и Бог был Слово. 2. Оно у Бога было вначале».

Любовь и вера в нашего самого первого Бога-дерево, в силу его Слова, в итоге и сделали нас умными и сильными, хозяевами и властелинами этого мира.

«Древо, древо трисвятое!» – пели когда-то, в прежние далекие времена украинские бродячие музыканты-лирники.

Это потом, «поумнев» и «повзрослев», человечество познает и осознает самое себя в большей, чем когда-либо прежде, мере и в изумлении, широко раскрыв глаза, назовёт своего самого первого бога уже по-иному, презрительно: «Идол деревянный! Чурбан стоеросовый!».

Мол: «Куда же прежде глаза наши смотрели, когда мы все, как один, поклонялись этому бездушному деревянному истукану?!».

Что ж, как к каждому народу, так и к каждому из нас по отдельности, когда-то приходит то время, когда мы бросаем наземь без всякого сожаления свои детские игрушки – такие важные для нас вчера и такие бесполезные нам сегодняшним.

Мы уже повзрослели и поумнели, и наши детские игрушки нам теперь попросту ни к чему.

Однако без тех наших детских игрушек мы бы так, вне всякого сомнения, не повзрослели и так не поумнели, и не стали бы такими, какими мы есть сегодня.

А вначале нашего эволюционного пути, в нашем «детстве человечества», этот повсеместно «презираемый» нами сегодняшними «деревянный идол» почитался нами исключительно как Дерево-бог – Древо трисвятое.

Явление это хорошо известно в философии, как «отрицание отрицания», или «карикатурное искажение идола».

Все мы, люди, родом из нашего детства, а человечество родом из своего «детства» – «детства человечества».

Вспомните, какой исключительной ценностью в свое время были для нас наши детские игрушки: куклы, модели авто или оружие и т. п.

Но прошло время, и мы выросли. И с некоторым пренебрежением и со слегка ироничной улыбкой мы теперь смотрим на наши детские игрушки.

А зря! Не будь у нас в свое время этих игрушек, и мы бы с вами выросли другими, далеко не лучшими, чем мы есть сегодня.

Аналогичная картина имеет место быть и с нашим мировозренческим религиозно-флористическим «деревянным» прошлым.

Но всё это будет когда-то потом. А сейчас наши меньшие «братья по разуму» заняты в африканских джунглях тем самым, чем были миллионы лет тому назад заняты и наши прямые предки. Где-то, в тех же самых африканских лесах, они заняты созданием религии изначально обожествлённого Дерева-бога. Следовательно, они, по большому счету, заняты чрезвычайно важным делом: созданием Человека разумного, созданием языка его общения – этим нашим величайшим изобретением всех прошлых времён.

Главным условием для возникновения как религиозного культа, так и языка является наличие сознания, а ведь раньше было принято считать, как мы уже отмечали выше, что оное отсутствует у обезьян.

Чрезвычайно интересный и на удивление типичный и для современных людей, поведенческий эпизод засвидетельствован учёными-антропологами в сообществах шимпанзе бонобо.

Помните слова из известной песни: «И кто его знает, чего он моргает »? Так вот, один из самцов сообщества шимпанзе, стоящий рангом ниже вожака в социальной иерархии обезьян, жестом продемонстрировал одной из самок свое «мужское достоинство», а затем «влюблённые» бонобо обменялись «многозначительным» взглядом. Затем обе эти особи шимпанзе отправились в противоположные стороны джунглей, где втайне встретились и имели интимную связь. Так эти двое шимпанзе, благодаря наличию у оных сознания, сумели сознательно обмануть альфа-самца, – вожака сообщества шимпанзе и «единоличного» владельца многочисленного «гарема» самок, за «моральным обликом» которого альфа-самец непрестанно и бдительно следит, дабы предотвратить возможные измены своих «благоверных жён».

А мы с вами, уважаемый читатель, теперь-то уж точно знаем, откуда именно берут свои начала слова из современной популярной песни:

«Ну, кто сказал, что тебя я не люблю? Я каждый жест, каждый взгляд твой в душе берегу!».

Согласитесь, что человеческий язык – это ведь не какая-то там физика (да простят нас физики за подобное кощунство!).

Где, к примеру, высказался ты публично о существовании «частички бога» (скажем, бозона Хиггса), и живи себе преспокойно хоть до самой старости. И жди, пока правительства нескольких развитых и, следовательно, небедных стран, соберут достаточно средств и построят «для тебя» адронный коллайдер, чтобы доказать на практике правоту твоих чисто теоретических умосуждений. А физики-практики, в свою очередь, при помощи такого хитроумного устройства, возьмут и докажут твою замысловатую теоретическую правоту на самой что ни на есть практике!

В нашем случае, никакой триждыадронный «коллайдер» ты ни за какие деньги никогда не построишь!

Да собери ты хоть все деньги мира! Не «купишь» ты за них ныне сущих обезьян и не понудишь ты их повторить то действо-таинство, которое наши прямые предки приматы-гоминиды совершили где-то около 6 миллионов лет тому назад в тех же самых девственных африканских лесах, возле их сакрального Дерева-бога!

А «то, что невозможно ни проверить, ни опровергнуть, – не есть наука», – утверждает Карл Поппер.

Поэтому то, что удалось зафиксировать с помощью скрытых камер немецким антропологам в африканских джунглях, – это воистину Чудо из чудес: всем чудесам Чудо!!!

Это есть попросту невероятное, немыслимое прежде и, в то же самое время, что ни на есть самое очевидное и самое вероятное, завораживающее человеческий разум, Действо!

Это чудо из чудес, это немыслимое прежде магическое действо-таинство есть ничем иным, как попыткой рождения человеческого языка снова – во второй раз!

И повторилось это чудо в наши с вами дни, прямо на наших глазах и глазах наших немецких коллег антропологов, в сообществах шимпанзе, в джунглях Западной Африки! А до этого чудесного дня авторы ведь искренне и всерьёз полагали, что «не повторяется такое никогда»

И существование этого чуда из чудес было теоретически и публично предсказано авторами в 2007 году в Украине, за тысячи километров от этих самых африканских джунглей, в Новограде-Волынском, в мемориальном музее семьи Косачей, и опубликовано в Материалах Международной научно-краеведческой конференции «Звягель – Новоград-Волынский: от античности до современности».

Не мешайте шимпанзе! Предоставьте их самим себе, и они снова создадут языческую религию поклонения священному Дереву-богу, а посредством её – вновь создадут и язык общения!

Шимпанзе уже создали зачатки флористического религиозного культа – создадут они и язык, можете в этом не сомневаться!

Хотя, вероятнее всего, в обозримом будущем второй раз родиться языку общения на планете Земля уже не суждено. Но для нас чрезвычайно важной является уже сама попытка снова это сделать, поскольку именно она поможет нам понять то, что до сих пор было заперто за семью замками!

Вспомните, с чего у нас всё началось:

«Вначале было Слово. И Бог был Слово…».

Иными словами: возникновение человеческой языковой системы, как, собственно, и самого Человека разумного, в принципе было бы невозможно без естественного отбора, с одной стороны, и религии, с другой, которая в наибольшей степени способствовала социализации мозга предка человека, вводила далёких предков людей – приматов-гоминид, в то эмоциональное и психофизическое состояние, которое способствовало непрерывному эволюционному развитию человеческого мозга и человеческого языка, развитию способностей к абстрактному мышлению у далёких предков людей.

Вот как исследователи подробнее пишут о вышесказанном нами:

«Недавно в джунглях Африки было зафиксировано весьма странное поведение обезьян.

Немецкие исследователи из Института эволюционной антропологии общества Макса Планка обнаружили, что группа шимпанзе без видимой причины начала возводить в пустых стволах деревьев пирамиды из камней. Причем сопровождать это «строительство» странным ритуалом, который подозрительно смахивает на религиозный культ.

Действия шимпанзе удалось заснять благодаря системе скрытых камер. На видео запечатлены десятки ситуаций, когда самцы подходят к высохшему стволу с огромным дуплом и с громким уханьем кидают туда тяжёлый камень, принесённый из другого места. А затем несколько секунд раскачиваются из стороны в сторону, будто медитируют или молятся.

Исследователи предположили, что шимпанзе придумали какого-то своего обезьяньего бога, символом которого сделали сооружения из камней, и теперь поклоняются ему, а пустые стволы старых деревьев стали для них чем-то вроде первобытных храмов.

Не исключено, что в сознании шимпанзе есть представление о неких духах. А это значит, что человекоподобным обезьянам доступны абстрактные понятия достаточно высокого уровня.

Некоторые учёные считают, что подобные ритуалы могут стать доказательством эволюции шимпанзе в людей. И, возможно, через некоторое время у них даже сможет зародиться наука».

Или вот ещё о том же, но уже из другого источника:

«Специалистам известно, что у самых разных народов пирамидки, сложенные из камней, несут культовое значение – их возводят над могилами или используют как сакральный объект для поклонения духам.

Однако до настоящего времени ученые полагали, что такое сложное ритуальное поведение свойственно только людям.

Антропологи из Института эволюционной антропологии общества Макса Планка показали, что подобные ритуалы не чужды и шимпанзе.

В ходе работы ученые обследовали несколько популяций этих обезьян, живущих в Западной Африке. Они заметили, что в районе проживания шимпанзе в стволах некоторых деревьев, пустых внутри, сложены кучи камней.

Установив там видеокамеры, исследователи доказали, что эти сооружения являются делом рук их подопечных.

Камеры запечатлели, как шимпанзе регулярно приходят к этим деревьям, хватают большой камень и с громким криком швыряют его внутрь ствола. Всего ученые засняли 64 таких эпизода.

Чаще всего киданием камней занимались взрослые самцы обезьян, но иногда к этому подключались самки и подростки.

Шимпанзе иногда могут использовать камни в качестве орудий труда, например, для раскалывания орехов. Но в данном случае их поведение не несет никакого практического смысла.

По мнению учёных, более вероятно, здесь наблюдаются зачатки какой-то ритуальной активности.

Возможно, с создания сакральных мест, подобных таким деревьям с камнями внутри, у людей и начала зарождаться религия».

Сравните то, что было опубликовано нами в 2007–2008 годах с только что прочитанным!

Находите главное отличие?

Даже исследователи из Института эволюционной антропологии общества Макса Планка не смогли увидеть в наблюдаемом ими явлении то, что мы теоретически смогли предвидеть ещё в 2007 году!

На самом-то деле, шимпанзе поклоняются не пирамидкам из камней, а изначально обожествлённому ими Дереву-богу – Хранителю их рода! Самому первому их Храму-дереву!

Согласитесь, ведь для того, чтобы отнести камень куда-либо, нужно сначала осмыслить это «мероприятие». Представить себе перемещение объекта в пространстве, мысленно выработать для себя маршрут его перемещения, а главное – осознать цель подобного действа.

Иными словами: шимпанзе таскают не деревья или их составные части к камням, а наоборот – камни к деревьям.

Что в наблюдаемой нами картине является первичным, а что – вторичным? Вероятнее всего, что первичным здесь является изначально обожествленное шимпанзе Дерево-бог, а ни как не камень.

Когда ты в течение многих миллионов лет проживал в относительно безопасном и защищённом от всех житейских бед и потрясений месте – на живом и тёплом дереве, то зачем, спрашивается, тебе понадобилось бы обожествлять какой-то «ничтожный», холодный и бездушный камень, который миллионы лет, никак не двигаясь, продолжал лежать без надобности, далеко внизу под деревом, на земле и с которым ты лично даже ещё не был «знаком»? Камень здесь скорее играет роль предшественника жертвоприношений, хорошо известных всем мировым религиям и играет вторичную, вспомогательную составляющую роль.

Само явление перемещения тех или иных объектов с места на место животными хорошо известно науке. Оно присуще многим видам живых существ, начиная, пожалуй, с рыб. Некоторые виды рыб разбивают раковины морских моллюсков, ударяя их о твёрдые объекты, добывая и поедая их содержимое.

Птицы дятлы засовывают (фиксируют) шишки и орехи в расщелины коры деревьев или в маленькие отверстия-дупла в стволах деревьев, добывая и съедая в такой способ их содержимое.

Некоторые виды рыб перетаскивают створки моллюсков в укромное место, чтобы отложить на них икру.

А вспомните, к примеру, строительство гнёзд у птиц. Таскание пищи птенцам. Собирание и перетаскивание птицами в свои гнезда-дупла веток деревьев, перьев, сухой травы и т. п.

Зоологам хорошо известно, что многие животные перетаскивают разные «заинтересовавшие» их предметы с места на место, в свои гнёзда и норы, часто без видимой на то практической надобности. Это – собирание и «коллекционирование» птицами в их гнездах блестящих и сверкающих предметов, как мы это можем наблюдать, например, у птиц сорок.

Некоторые из наших домашних питомцев – собаки и кошки, время от времени демонстрируют нам схожее поведение, когда тащат в свои «животные углы» те или иные, понравившиеся им, наши вещи и предметы.

Камни для шимпанзе – это скорее аналог самых первых жертвоприношений (а какая же может быть религия без жертвоприношений!).

Вероятно, что камень в сознании шимпанзе представляет для них наибольшую «твёрдую» ценность, которая только может быть у них в данный период их эволюционного развития! Это у них как бы их аналог нашей нынешней «твёрдой валюты».

Следует отметить, что как археологи, так и антропологи и раньше множество раз находили в африканских лесах искусственно сложенные кучки камней. Об этом пишет Р. Фоули в книге «Ещё один неповторимый вид».

Вполне возможно, что это и есть те самые первые свидетельства доисторических «жертвоприношений» священным деревьям предками людей, ведь от самих сакральных деревьев, по понятным причинам, давно уже ничего не осталось.

Опять же, поразмыслив логически, зададимся вопросом: «Если у животных уже имеются зачатки обожествления, то почему у них должны отсутствовать и зачатки жертвоприношений»?

Жертвоприношение тому или иному обожествлённому животным объекту или субъекту природы в своей основе изначально предполагает «благодарность» животного объекту или субъекту его обожествления.

Наша домашняя кошка Мурка не ест мышей. Б своих «гастрономических» вкусах она отдает предпочтение корму для кошек. Однако частенько, после того как автор даст ей её любимое лакомство, Мурка приносит пойманную ею мышь или крысу и с огромным «кошачьим почитанием», которое «написано» в её зелёных кошачьих глазах, и тихим «благодарным» мяуканьем кладет пойманную жертву к моим ногам и с терпением ждёт, пока автор словесно её похвалит.

«Условный рефлекс!» – возразят скептики. Возможно. А возможно – и нет. Ведь никто и никогда специально у нее подобный рефлекс не вырабатывал.

Ко всему, классический условный рефлекс, как мы его знаем со студенческой скамьи, предполагает вначале то или иное действие и только затем – поощрение (корм).

Или, как любил говаривать один небезызвестный литературный герой: «Утром стулья – вечером деньги».

А здесь мы определенно имеем дело если уж и с условным рефлексом, то, согласитесь, – каким-то условным рефлексом «наоборот».

По какой такой нужде сытая домашняя кошка должна отправляться на охоту за не любимыми ею мышами и крысами? Зачем они ей понадобились, если она не любит их есть и уже до начала охоты сыта «по горло» другой, более приемлемой, пищей?

Это скорее смахивает на какой-то стихийный благодарный порыв её «кошачьей души» по отношению к обожествляемому ею хозяину, нежели на банальную условно-рефлекторную реакцию. Ко всему, кошка замирает в ожидании словесной похвалы от субъекта своего обожествления!

Исследователи, наблюдающие за поведением животных, утверждают, что если ваша кошка или ваша собака ложатся на то же самое место, где лежали вы, то этим поведением животное выражает свою «любовь» к вам. То же чувство «любви» животные выражают по отношению к вам, если приносят вам косточку в зубах или свою любимую игрушку. Следовательно, поведению животных свойственны не только моменты обожествления, но и элементы любви и благодарственных «жертвоподношений». Собственно, да и само явление элементов обожествления в поведении животных является следствием проявления элементов любви в их поведении.

Ко всему, исследователи поведения животных утверждают, что спокойная человеческая речь, как, например, речь при чтении текста вслух, успокаивает и умиротворяет животных. Животные понимают значения человеческих слов в гораздо больших количествах, нежели мы до этого полагали, утверждают исследователи.

«Не хлебом единым жив человек»!

По-видимому, корни у этого давно известного крылатого выражения, куда более глубокие, чем мы полагали раньше.

Вполне вероятно, что немецкие антропологи как раз и наблюдали проявления элементов любви у шимпанзе по отношению к обожествляемым шимпанзе деревьям, а камнеподношения деревьям у шимпанзе – это аналог «любимой косточки» у собаки или мыши у кошки, которую она, благодарная, несет обожествляемому ею хозяину.

Шимпанзе, подобно домашним кошкам или собакам, которые ложатся на место обожествляемого ими хозяина, приходят к обожествляемому ими дереву, чтобы «лечь» возле своего «хозяина», преподнести ему любимую «косточку-камень».

В этой связи автору вспоминается один примечательный эпизод из его студенческих лет. Как-то преподаватель, доцент кафедры неврологии, обратилась к своим студентам с вопросом: «Какой фактор сделал из обезьяны человека?». И тут же услышала бойкий ответ от одной из вчерашних школьных отличниц: «Труд!». Так шаблонно отвечать на вышепоставленный преподавателем вопрос нас всех в то время учили в советской школе, согласно с «авторитетным» мнением одного из классиков марксизма – Ф. Энгельса.

«Не желаете думать!», – услышала ответ своего оппонента самоуверенная студентка.

«С какой такой "радости" обезьяна должна была по собственному рвению отбывать "трудовую повинность"»? – резонно возразила преподаватель студентке. И «авторитетно» закончила свою мысль-утверждение: «Голод сделал из обезьяны человека»!

Возражать против обоих утверждений, гласящих, что такие важные факторы, как голод и труд, не имели ни малейшего отношения к нашему эволюционному прошлому, мы не станем хотя бы потому, что это – вполне очевидные факторы нашего общечеловеческого эволюционного прошлого.

А вот были ли эти два фактора в нашем эволюционном прошлом определяющими? Выглядит сомнительно…

Давайте мыслить вместе, руководствуясь исключительно логикой и здравым смыслом.

Нам не дано жить в этом мире без пищи нашей насущной. Это – аксиома, не требующая, как известно, доказательств!

Для того, чтобы добыть пищу и утолить извечный голод, а, следовательно, попросту выжить на этой земле, – нам, как существам исключительно социальным, крайне необходимы были эффективное и конструктивное взаимодействие и кооперация во время процесса добывания этой пищи. То есть нам было крайне необходимо объединение наших совместных усилий в одном конструктивном ключе для наиболее эффективного (с наименьшей потерей времени и энергии, с наименьшими прилагаемыми усилиями) достижения нашей общей цели – добычи пропитания.

Однако для того, чтобы мы могли наиболее эффективно и наименее энергозатратно и конструктивно взаимодействовать, нам крайне необходима была эффективная, и в наибольшей степени приемлемая для нас, коммуникативная система – наш язык общения.

Опять же таки, для того, чтобы мы не «перегрызли» друг дружке горло сразу после того, как первая совместно добытая нами пища попадет в наши руки и чтобы некто один из нас, физически более сильный и более наглый, чем остальные члены социума, не завладел единолично нашей совместно добытой пищей, – нам, для достижения этой цели ещё крайне нужна (жизненно необходима!) некая единая и общеприемлемая мораль, некое единое мировоззрение, взгляд как на делёж этой совместно добытой еды, так и на место нас самих в нашем человеческом сообществе.

Иными словами: нам крайне необходим был некий единый порядок, некая единая идеология или единая религия, которая была бы способна упорядочить и «очеловечить» потребление совместно добытой пищи и «расставить» нас всех «по своим местам» в нашем раннем социуме.

«Каждый сверчок, знай свой шесток» – гласит народная пословица.

Согласитесь, что мы с вами не найдем ничего более приемлемого для выполнения всех вышеперечисленных условий, крайне необходимых для нашего выживания, чем религия.

Естественный отбор, плюс религия и, как её следствие, наш язык общения, – вот те три основополагающих фактора, которые, по большому счёту, и сделали из обезьяны человека!

Оппоненты, попытайтесь, если сможете, этот наш вывод опровергнуть. Желаем вам на этом вашем пути всяческих успехов!

Согласитесь, ведь в африканских джунглях априори не могло существовать никакого стороннего дрессировщика животных, который бы выработал подобный «условный рефлекс» камнеподношений обожествлённым деревьям в сообществах шимпанзе. И все-таки обезьяны подносят «жертовные» камни деревьям!

В дальнейшем, в течение всей последующей человеческой эволюции, мы повсеместно (по всему земному шару) и во все доисторические и исторические времена, будем наблюдать одну и ту же картину: поклонение давних людей священным Дереву и Камню!

Археологических (и не только) доказательств этому явлению существует неисчислимое множество.

Вот, к примеру, лишь некоторые из них.

«В стране Урарту (современный северный Иран) чрезвычайное распространение приобрел культ священного дерева. На разных предметах, в частности на оттисках печатей, сохранились сцены поклонения священному дереву, при этом этот обряд часто совершал сам царь. Примечательно, что возле изображений священного дерева сохранились изображения священных каменных столбов…» (В. Авдиев).

«На наиболее ранних рисунках деревья изображались наполовину людьми – наполовину деревьями, или им придавали человеческие черты» (В. Снижко).

«Примечательно, что самое древнее досемитское название Вавилона на языке туземцев было «Tin-tir-ki», что буквально значит: «Место древа жизни» (В. Шмаков).

Последовавшие за язычеством религии содержат в своей религиозной мифологии множество свидетельств существования в далёком прошлом изначального флористического религиозного культа обожествлённого дерева.

В этой книге мы не ставим своей целью подробный анализ религиозной мифологии. На этот счёт уже существует обширная научная литература. Но, как пример, укажем, что в буддизме, одной из трех мировых религий, мать Сиддхартхи (Будды), царица Махамайя родила сына в роще Лумбини под деревом ашока.

Дочь пастуха Суджата Нанда, увидев Будду, приняла его за дух дерева. После чего Будда сел под фикусовым деревом (один из видов баньяна), которое сейчас называют деревом Бодхи, и поклялся, что не встанет, пока не найдёт Истину.

А богатый купец Анатхапиндада подарил Будде рощу близ города Шравасти.

Подобных примеров, при желании и усердии, можно привести не на один толстый книжный том.

Имеются и вполне материальные археологические свидетельства подобной религиозно-флористической мифологии.

«Большой деревянный резной Шигринский идол высотой 5,3 метра, найденный на уральских торфяниках, имеет возраст в 11 600 лет (глубокий мезолит или средний каменный век). Это древнейшая крупная деревянная скульптура, известная человечеству.

Возраст идола указывает на развитые религиозные представления еще до перехода человечества к земледелию и скотоводству. Он был сделан за четыре тысячи лет до возникновения Черного моря».

Возраст идола также подтверждает наше утверждение о том, что возраст человеческого языка сопоставим с возрастом человеческой религии.

Шигринский идол имеет человекообразный облик, а это свидетельствует о том, что мы имеем дело с довольно поздними религиозными представлениями, когда люди уже представляли себе бога человекоподобным.

Упоминаемый выше Валерий Снижко отмечает, что самые ранние известные религиозные изображения – это изображения божеств в виде полулюдей-полудеревьев.

Иными словами: в религиозном мировоззрении давних людей существовал и довольно длительный переходный период – от понимания бога, как Дерева-бога (растения) к образу человекоподобного бога, как Бога-человека (себе подобного).

А как же сакральные камни, которые вышеупомянутые приматы бросали в дупло самого первого, изначально обожествлённого ими дерева, сопровождая свое действо и самыми первыми нечленораздельными «словами-молитвами»? Почему всё-таки это самое первое «слово» не закрепилось за «изначально обожествлённым Камнем»?

Вопрос интересный и вполне уместный.

Действительно, камень в прачеловеческой мифологии занимает одно из главных мест. В современной науке даже существует специальная дисциплина – геологомифология, изучающая этот самый «сакральный камень».

С течением времени камень, как более прочный и долговечный материал, постепенно заменил собой изначально недолговечные деревянные божества. Как, впрочем, со временем камень заменит и сами изначально обожествлённые деревья.

Вспомним, к примеру, повсеместно распространённые по миру мегалиты, многочисленные архитектурные каменные колонны, Геракловы столбы и т. п. материальные и мифические «вещи».

Всё это есть не что иное, как видоизменённое отображение в новом материале, позже ставшем доступным человеку, изначально обожествлённого Дерева-бога и иных божеств-деревьев Пралеса.

Впоследствии мы в изобилии встретим отображение сакрального дерева в металле, ткани, стекле и тому подобных вновь освоенных человеком материалах, а также их всевозможные трансформации в человеческой мифологии.

Камень объективно никоим образом не мог конкурировать с деревом в качестве символа самого первого божества, поскольку на заре наших прачеловеческих времён его попросту ещё не было в руке нашего предка.

Выражение «носить камень за пазухой» появится в человеческом языке только после того, как появится сама эта «пазуха»!

Изначально камень не мог дать предку человека никаких особых преимуществ в его выживании как биологического вида. То есть, по большому счету, не мог дать ничего из всего вышеперечисленного нами.

Проживая на деревьях и ещё не имея «пазухи», носить с собою камень предку человека было не с руки. Хотя современные нам сообщества шимпанзе используют иногда камни для раскалывания орехов. Обезьяны макаки научились разбивать при помощи камней створки моллюсков.

Преимущество над другими видами предок человека получит позже, когда прикрепит камень к дереву-палке и когда изготовит первое каменное орудие и оно же – оружие. Однако это случится в нашей предыстории намного позже.

Обратите внимание, Шигринский идол сделан не из камня, а из дерева, и этот факт уже сам по себе нам много о чем говорит.

Следует также отметить, что «возраст наиболее древних находок, свидетельствующих о способности гоминид изготавливать каменные орудия, составляет приблизительно 2,3 млн. лет (Isaac, Harris), то есть приблизительно на 3 млн. лет меньше, чем возраст наиболее давних гоминид» (Robert Foley).

Иными словами: «каменному веку», о котором все мы так хорошо наслышаны ещё со школьной скамьи, предшествовал «деревянный век», о котором, собственно говоря, мало кто что-либо толком-то и слышал.

Бот где оказался пробел в наших знаниях о самих себе длиною в несколько миллионов лет!

Поэтому-то мы и «топчемся» на «этом берегу наших знаний» о самих себе и всё никак не можем перебраться на берег «тот», где зарыта «пуповина человечества». Берег, на котором зарыта «пуповина» наших знаний о далёком прошлом самих себя. Берег, на котором также спрятан и «сундук» с разгадкой нашей общечеловеческой тайны из тайн: тайны происхождения и дальнейшего эволюционного развития человеческого языка.

Мы, взрослые, как неразумные малые дети, которые, играя со спичками, до основания сожгли свой дом, в котором они родились и выросли.

Мы сожгли в своей памяти мост тех знаний, которые должны были бы соединить наш «каменный век», и все последовавшие за ним «металлические» века, с самым первым нашим веком – «веком деревянным».

Отсюда проистекает и причина, вследствие которой мы сегодня не в состоянии сложить то языковое лего или те языковые пазлы, которые мы называем человеческой лингвистической коммуникативной системой, в одну целостную, логическую и гармонично функционирующую информационную систему.

Авторы выражают надежду, что их книга хоть в какой-то мере восполнит этот пробел в наших знаниях о далеком нашем прошлом.