Текст книги "Тайны ракетных катастроф. Плата за прорыв в космос"

Глава 16
Катастрофы на море

В этой главе будет рассказано о нескольких катастрофах, которые случились на море. Все эти инциденты имеют самое непосредственное отношение к ракетной технике и ее истории, а значит, и их нельзя обойти вниманием, коль скоро наша задача – собрать воедино все, что относится к вопросу аварийности ракет и космических аппаратов.

Во второй половине XX века океанские глубины просто кишели атомными подводными лодками с баллистическими ракетами на борту. Их и сейчас немало, но несравнимо с тем количеством, которое было когда-то. Напичканные ракетами, эти подводные монстры несли опасность не только потенциальному противнику в случае начала войны, но и всему населению планеты, случись какая-нибудь неприятность. И периодически такое происходило. Причем по масштабам и последствиям эти катастрофы затмевали собой многое другое, что случалось на земле.

Чтобы рассказать о всех морских катастрофах, потребовалось бы немало времени, даже если принимать во внимание только те, которые связаны с ракетной техникой. Поэтому ограничимся только самыми крупными инцидентами, связанными с гибелью или серьезными повреждениями подводных лодок. Обо всех прочих происшествиях будет кратко упомянуто в приложении к этой книге.

Большую часть приведенной в данной главе информации я почерпнул в книге Н.Г. Мормуля «Катастрофы под водой», которую можно считать наиболее полным собранием подобного рода фактов.

Увы, речь пойдет только о гибели советских ракетных лодок. Американцев бог миловал. У них неоднократно происходили столкновения с гражданскими судами, выходило из строя различное оборудование. Случались другие неприятности. Но ни одна американская ракетная (!) подводная лодка не погибла. Я специально подчеркиваю «ракетная», так как лодки иного назначения у них тонули.

Для советского ракетного флота летопись катастроф начинается с гибели подводной лодки «С-80». Субмарина исчезла в Баренцевом море 27 января 1961 года. Вместе с ней исчез весь экипаж – 68 подводников.

Подводная лодка «С-80» относилась к проекту 613 (по классификации НАТО – «Виски»). Корабли данного типа строились на заводах в Ленинграде, Николаеве, Горьком, Комсомольске-на-Амуре. Всего таких лодок «наклепали» 215 штук. Многие субмарины этого проекта позже были переоборудованы и модернизированы для отработки новых видов оружия. Например, шесть единиц серии, в том числе и «С-80», превратили в ракетоносцы проекта 644

Сразу же после сообщения об исчезновении подводной лодки была образована государственная комиссия по расследованию всех обстоятельств происшествия под председательством Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, в то время главного инспектора министерства обороны СССР. Но найти «С-80», а тем более узнать причину ее гибели тогда не удалось.

Загадка разрешилась совершенно случайно спустя восемь лет. Рыбаки, ведшие промысел в Баренцевом море, неоднократно сообщали, что они теряют сети, цепляясь в одном и том же районе за какой-то подводный объект. Гидроакустическая проверка подтвердила, что на дне действительно находится нечто металлическое, похожее на корабль. Аварийщики Северного флота быстро убедились, что этот «объект» является подводной лодкой. Глубоководные погружения в указанном районе позволили установить: на большой глубине лежит именно «С-80».

Операция по подъему лодки прошла 24 июля 1969 года. С борта спасательного судна «Карпаты» затонувшую субмарину взяли в объятия «клещи» специально изготовленного захватного устройства. Ее перенесли на более мелкое и спокойное место, а затем уже с помощью наведенных водолазами понтонов подняли на поверхность. Вновь была создана государственная комиссия, на этот раз под председательством известного подводника, Героя Советского Союза вице-адмирала Г.И. Щедрина, которая и занялась выяснением причин аварии.

Вот что удалось установить спустя восемь лет после трагических событий.

Катастрофа произошла в ночь на 27 января 1961 года в 1 час 20 минут по московскому времени. В это время «С-80» находилась на полигоне в Баренцевом море, на траверзе Териберки. Погода стояла морозная, несколько штормило. Пополнив запас воздуха высокого давления, лодка пошла на глубину. Однако на крышке подачи воздуха к дизелям намерз лед, крышка целиком не закрывалась. В прочный корпус лодки начала поступать вода. В центральном посту могли предотвратить эту беду – стоило лишь закрыть крышку в третьем отсеке. Увы, по ошибке ее открыли... Забортная вода хлынула дальше и под напором ворвалась уже и в пятый отсек. Вахтенные пятого попытались спасти корабль, но оказались бессильны Их потом так и нашли вместе. Как показали расчеты, экипаж задержался с продуванием главного балласта на 30 секунд, и эта задержка стоила жизни всем.

Доклад о причине гибели «С-80» был заслушан в ЦК КПСС. По результатам работы комиссии по флотам провели технические конференции на всех уровнях, от матроса до адмирала. Саму лодку было решено подорвать, благо на ее борту не было ядерных зарядов.

На 1961 год приходится и авария на борту первой советской атомной ракетной подводной лодки «К-19», которую впоследствии моряки неофициально окрестили «Хиросима». Это была невезучая лодка, перенесшая все виды аварий, какие только могут быть на корабле: столкновение под и над водой, пожар, ядерную аварию главной энергетической установки, вывод из строя реактора, переопрессовка первого контура, поступление забортной воды в прочный корпус. Несмотря на это, она 30 лет входила в состав советского военно-морского флота.

«К-19» являлась подводной лодкой проекта 658 (по классификации НАТО – «Хотел-1»). Заложили ее в 1958 году в Северодвинске на Северном машиностроительном предприятии (завод № 402). В ноябре 1960 года ввели в состав флота. Подводное водоизмещение 5300 тонн. Экипаж 104 человека. Ядерная энергетическая установка. Три баллистические ракеты «Р-13».

Можно сказать, что предвестником всех несчастий «К-19» послужил символический эпизод при спуске лодки со стапелей: традиционная бутылка шампанского не разбилась о форштевень после первого броска. Однако еще при строительстве в трюме «К-19» произошел пожар, в результате которого двое специалистов получили тяжелые ожоги.

Следующая авария оказалась не менее серьезной. Во время швартовых испытаний на подводной лодке осуществлялся первый пуск реактора. К сожалению, организация работ была низкой, и приборы, измеряющие давление в контуре, оказались отключены. Пока разобрались, почему они не показывают, дали давление, в два раза превышающее норму, и допустили переопрессовку систем первого контура. Подобные происшествия требуют проведения ревизии первого контура реактора. Если бы это было сделано, ввод лодки в строй затянулся бы на многие месяцы. Поэтому аварию решили скрыть.

Несмотря на все эти инциденты, а были и иные, кроме вышеописанных, неприятности, лодку ввели в состав флота, а спустя восемь месяцев она уже участвовала в учениях в северной части Атлантического океана. 4 июля 1961 года дала о себе знать система первого контура реактора, переопрессованная во время швартовых испытаний. Из-за резкого падения давления воды и падения уровня вследствие большой течи первого контура сработала аварийная защита реактора. Для охлаждения реактора была смонтирована нештатная система, требовавшая длительного нахождения специалистов в зоне активного воздействия радиации. Это задача была выполнена, но выполнена очень дорогой ценой. Восемь человек получили смертельную дозу радиации и через неделю после возвращения в базу скончались. Но это будет потом а тогда в Атлантике они боролись за жизнь своего корабля «не щадя живота своего».

После происшедшей аварии «К-19» осталась с одним работающим реактором, с отсеками, загрязненными радиоактивными газами и золями. Связаться с берегом было невозможно из-за потери изоляции антенн. К счастью, сигнал бедствия услышали другие советские корабли, участвовавшие в учениях, которые тут же поспешили на помощь гибнущей субмарине. Экипаж лодки был эвакуирован а ее саму на буксире потащили к советским берегам. Правда, решение о буксировке было принято не сразу. Несколько дней решали: тащить на базу или затопить на месте. Оценив обстановку и проверив состояние ходового механизма подлодки, решили, что есть шанс дойти до дома. В конце концов лодку можно было затопить и где-нибудь по пути. А пока имелся хотя бы малейший шанс вернуть корабль на завод, если не для ремонта, то хотя бы для изучения механизмов, им следовало воспользоваться.

Через шесть дней после аварии «К-19» встала у причала в Западной Лице. После дезактивации и восстановительного ремонта она вновь вошла в состав Северного флота, чтобы в последующие годы полностью оправдать свое прозвище.

Чтобы завершить свой рассказ о «Хиросиме», вкратце опишу еще одну аварию на ее борту. Произошла она через 11 лет после первого инцидента, но унесла больше человеческих жизней чем это было в 1961 году Случилось это 24 февраля 1972 года в 10 часов 23 минуты по московскому времени на глубине 120 метров. Лодка возвращалась с боевого патрулирования в Северной Атлантике. До возвращения в базу оставалось восемь суток.

Пожар начался в 9-м отсеке. Немедленно в трюм отсека был подан шланг огнегасящей жидкости системы пожаротушения, а сама система на всей лодке была приведена в действие. Однако пожар разрастался. Личный состав, кроме расписанных по боевой тревоге, покинул 9-й отсек. Подводная лодка всплыла. Из-за задымленности на пульте управления главной энергетической установки была сброшена аварийная защита обоих реакторов и пульт оставлен операторами. В 10-м отсеке оказались отрезанными 12 человек. Им пришлось оставаться там до 18 марта (!). Единственная помощь, которую они получали, – это воздух среднего давления, подаваемый им по дифферентной системе.

Операция по спасению гибнущей в очередной раз «К-19» была масштабной. В ней принимали участие 27 кораблей. Из состава экипажа 52 моряка были эвакуированы по канатной дороге, а 32 – вертолетами. Но 28 подводников сгорели заживо. Погибли и два человека из экипажей кораблей-спасателей (один с крейсера «Александр Невский» и один с плавбазы «Магомет Гаджиев»). Полностью выгорели 5, 8 и 9-й отсеки.

Поврежденную лодку 2 апреля доставили к родным берегам. Ну а дальше был ремонт, модернизация, новые плавания и новые происшествия.

Чтобы не нарушать хронологической последовательности в рассказе о происшествиях на флоте, возвращусь в 1968 год, когда в водах Тихого океана исчезла еще одна советская ракетная подводная лодка – «К-129». Это был второй советский ракетоносец, безвозвратно потерянный в годы «холодной войны».

Дизельная ракетная подводная лодка Тихоокеанского флота «К-129» с экипажем более 100 человек и тремя баллистическими ракетами на борту вышла на боевое патрулирование 27 февраля 1968 года а спустя десять дней связь с ней прекратилась. Официально об исчезновении субмарины ничего не сообщалось, хотя в течение двух месяцев на просторах Тихого океана была развернута невиданная по размаху и секретности поисковая операция, в которой были задействованы десятки военных кораблей, суда морского и рыболовного флотов, самолеты и вертолеты. Однако не удалось обнаружить ни лодку, ни каких-либо признаков катастрофы.

Информацией о том, что случилось с подлодкой, располагали американцы, но они промолчали. Через несколько лет стало ясно, почему так произошло, – у наших противников был свой интерес в этом деле. Акустики американского флота зафиксировали взрыв от разрушения корпуса лодки на глубине в тот день, когда трагедия и случилась, – 8 марта. Место гибели «увидели» и разведывательные спутники США.

Что именно произошло с «К-129», установить не удалось. Некоторые специалисты, особенно наши, полагают, что советский ракетоносец погиб после столкновения с американской подлодкой «Суордфиш». Может быть, так и было, хотя многие в этом сомневаются. Снимки, которые были сделаны в 1968 году с помощью камер глубоководных аппаратов, ясно показывают разрушение двух ракетных шахт. Лишь третья ракета оказалась неповрежденной. Поэтому более вероятно, что именно ракеты стали причиной гибели субмарины. Сейчас выяснять истинную причину происшедшего уже поздно – противостояние на море закончилось, большинство участников тех событий либо умерли, либо тихо доживают свой век, а «К-129» погибла, и ее уже не вернешь. Гораздо интереснее описать то, что происходило вокруг затонувшей лодки впоследствии.

Убедившись, что советские спасательные службы прекратили поиски погибшей лодки, ВМС США и ЦРУ приступили к осуществлению секретной операции «Дженифер», целью которой являлось обнаружение и подъем «К-129». Их интерес был очевиден: получить доступ к советским баллистическим ракетам, шифрам, кодам, системам связи, управления, технологиям строительства прочного корпуса и тому подобному. Хотя справедливости ради надо сказать, что «овчинка выделки не стоила». К моменту гибели лодки большинство узлов спецбоеприпасов было снято с производства и в новых типах оружия не применялось. Что же касается шифров и блоков кодирования, то после исчезновения субмарины все документы на флоте были заменены.

Операция «Дженифер» сама по себе заслуживает детального описания, что на Западе и было сделано еще два десятилетия назад. Есть публикации и на русском языке. Не такие полные, как в англоязычной литературе, но достаточные, чтобы представить себе все нюансы происходивших в те годы событий. Для меня как «технаря» по образованию наиболее интересным оказался факт строительства специального судна «Гломар Эксплорер» для осуществления подъема подлодки с глубины 5 тысяч метров. Сколь технически сложна подобная операция, большинство читателей могут представить, если они следили за подъемом подводной лодки «Курск» в 2001 году. Тогда пришлось поднимать затонувшую субмарину с глубины около 100 метров, и то это удалось сделать с большим трудом. А американцы решали задачу подъема с глубины в 50 раз большей.

Проектирование и строительство «Гломар Эксплорер» длилось пять лет, а сама операция по поиску и подъему «К-129», проведенная в 1974 году, длилась около 40 суток и обошлась в полмиллиарда долларов. В середине лета лодку подняли. Зарубежная пресса шумно и многословно освещала беспрецедентную операцию по подъему затонувшей советской подлодки. Однако зачастую сообщения были весьма противоречивыми. По одним данным, уже у самой поверхности корпус субмарины переломился и кормовая часть погрузилась обратно в пучину. По другим, поднять удалось все три части развалившейся лодки.

Точка в деле о гибели «К-129» была поставлена в октябре 1992 года, когда директор ЦРУ Роберт Гейтс во время встречи с Борисом Ельциным передал российскому президенту материалы, касающиеся той давней катастрофы. Гейтс информировал президента, что в лодке были обнаружены останки шести погибших, трое из них имели удостоверения личности на имена Виктора Лохова, Владимира Костюшенко и Валентина Носачева. Всем им в момент гибели было по 20 лет. Остальных опознать не удалось. Моряков похоронили по нашему ритуалу. Церемония погребения была снята американцами на пленку на тот случай, если мы бы попытались обвинить американцев в неуважении к погибшим.

После гибели «К-129» на долгие 18 лет советский военно-морской флот оказался «застрахован» от потери ракетоносцев. Все прочие инциденты, даже если они и сопровождались многочисленными жертвами, не приводили к затоплению корабля. «Благоприятный период» окончился в октябре 1986 года, пять месяцев спустя после Чернобыльской трагедии. Тогда-то и появилось в советских газетах коротенькое сообщение ТАСС:

«Утром 3 октября на советской атомной подводной лодке с баллистическими ракетами на борту в районе примерно 1000 км северо-восточнее Бермудских островов в одном из отсеков произошел пожар. Экипажем подводной лодки и подошедшими советскими кораблями производится ликвидация последствий пожара. На борту подводной лодки есть пострадавшие. Три человека погибли. Комиссией специалистов в Москве проанализирована сложившаяся ситуация. Комиссия пришла к выводу, что опасности несанкционированных действий оружия, ядерного взрыва и радиоактивного заражения окружающей среды нет».

Еще через два на страницах «Правды» и «Известий» можно было прочесть «продолжение» этой истории:

«В течение 3-6 октября экипажем нашей подводной лодки и личным составом подошедших советских кораблей велась борьба за обеспечение непотопляемости. Несмотря на предпринятые усилия, подводную лодку спасти не удалось. 6 октября в 11 часов 03 минуты она затонула на большой глубине. Экипаж эвакуирован на советские корабли. Потерь в составе экипажа, кроме тех, о которых сообщалось 4 октября, нет. Обстоятельства, приведшие к гибели лодки, продолжают выясняться, но непосредственной причиной является быстрое проникновение воды извне. Реактор заглушен. По заключению специалистов, возможность ядерного взрыва и радиоактивного заражения среды исключается».

И хотя об аварии субмарины сообщили сразу – вот что значит гласность – подробности стали известны гораздо позднее.

А случилось следующее. В одной из ракетных шахт произошла утечка окислителя и взрыв. В конечном итоге возник пожар в ракетном четвертом отсеке, локализовать огонь не удалось. Он распространился по кораблю. Часть личного состава отравилась парами топлива и продуктами горения. Командир корабля отдал приказ покинуть четвертый отсек и перебраться в пятый Троих моряков вынесли в бессознательном состоянии. Вскоре они скончались. Подводная лодка всплыла, и в действие ввели второй борт энергоустановки. Пожар в четвертом отсеке не стихал несмотря на поступление воды Более того произошло короткое замыкание и сработала аварийная защита реактора правого борта. Сигнализация, выведенная на пульт, свидетельствовала: две компенсирующие решетки не дошли до требуемого нижнего положения.

Нужно было попытаться опустить решетки вручную, иначе в любую минуту реактор мог запуститься. Ничего сложного, впрочем, не требовалось. Достаточно было найти место, куда вставляется специальный ключ, и повернуть его до упора. Однако в отсек трижды посылали аварийные партии – каждый раз они возвращались ни с чем. Спас положение опытный матрос Сергей Преминин, отправившийся в отсек в одиночку и вскоре доложивший о выполнении работы. Все облегченно вздохнули: худшего не случится. Но случилось непредвиденное – в результате пожара произошел разрыв системы воздуха высокого давления, и этот воздух проник во все отсеки. Подводники, борющиеся с пожаром, сразу почувствовали себя, как в снижающемся самолете.

К сожалению, спасти Преминина не удалось. Он так и остался в этом отсеке, из-за слабости не способный выбраться из ловушки в одиночку. А лодка медленно, но верно продолжала погружаться. Экипаж эвакуировали на ботах на советские суда. Командир остался в рубке вместе с девятью членами экипажа, чтобы до конца бороться за живучесть корабля. Но когда субмарина, оголив винты, начала зарываться носом и рубку стало захлестывать волной, подводникам пришлось покинуть корабль. К-219 затонула и по сей день покоится на глубине около 5 километров.

Для выяснения причин аварии и гибели лодки была создана Государственная комиссия во главе с членом Политбюро ЦК КПСС Л.Н. Зайковым. Но, какова бы ни была первопричина аварии, далее командир и экипаж допускали много ошибок и прежде всего не сумели локализовать пожар допустили его развитие и загазовывание всего корабля токсичными продуктами сгорания. Такой вывод и содержался в отчете комиссии.

7 апреля 1989 года погибла атомная подводная лодка «К-278» «Комсомолец». В состав ВМФ СССР она поступила в 1984 году. На вооружении лодки находились одна ядерная торпеда, несколько обычных торпед и ракетное вооружение. Кроме того, в ее задачи входило изучение комплекса научно-технических и океанологических проблем.

Об этом корабле, единственном в серии, создавали мифы, хотя большинство из них не соответствовали действительности. Среди всех эпитетов, которыми ее награждали, можно согласиться только с одним – лодка была самой глубоководной в мире. Именно ей принадлежит не побитый до сих пор рекорд глубины погружения – 1000 метров. Этот эксперимент был проведен 5 августа 1984 года. Как вспоминал впоследствии штурман субмарины капитан 3-го ранга Александр Бородин, обжатие было таким, что койку выгнуло, как лук. Гидроакустик, который слушал погружение лодки с обеспечивавшего надводного корабля, вспоминал: «Я из-за вас чуть не поседел... Стоял такой скрип, такой скрежет...» Но титановая лодка выдержала и служила верой и правдой еще пять лет, пока не наступил тот роковой день.

Лодка возвращалась из автономного плавания на небольшой глубине. На борту был второй экипаж под командованием капитана 1-го ранга Евгения Алексеевича Ванина. До родных берегов было рукой подать...

Первый сигнал тревоги поступил в И часов 3 минуты по московскому времени, когда на пульте вахтенного механика появился сигнал: «Температура в седьмом отсеке больше 70». Немедленно была объявлена аварийная тревога. Лихорадочно запрашивали объятый пламенем отсек: «Седьмой! Седьмой!..»

Через 11 минут после начала пожара лодка всплыла на поверхность. Подняли перископ. В него было видно, как валит пар в районе седьмого отсека, а противогидролокационное резиновое покрытие вспучилось и слезает с легкого титанового корпуса, как чулок.

Между тем огонь из седьмого отсека перекинулся в шестой, и это означало: между ними разгерметизирована переборка. Более того, когда лодка была уже в надводном положении, полыхнул пожар и в пятом отсеке. Пожар упорно продвигался из кормы в нос, заставляя людей отступать шаг за шагом. К 13 часам по московскому времени на лодке появились первые жертвы: двоих моряков откачать не удалось врач дает заключение о смерти мичмана С. Бондаря и матроса В. Кулипина – отравление угарным газом. А через три часа стало ясно, что моряков с горящей подлодки необходимо срочно эвакуировать.

Подлодка «Комсомолец» имела в своей конструкции всплывающую камеру которая позволяла спасти весь экипаж став на время до прихода надводных кораблей флота своеобразным «Ноевым ковчегом». Но воспользоваться ею весь экипаж не успел. Готовили камеру командир дивизиона живучести и два мичмана. Личный состав был уже наверху – на верхней палубе и в рубке. Командир лодки спустился сверху, видимо – проверить, как идет подготовка. При резком возрастании дифферента верхний люк камеры быстро захлопнули сверху, чтобы в нее не попала вода. Впрочем, вода в камеру все же попала, уменьшив запас ее плавучести. Вот так по стечению обстоятельств в камере остались всего пять человек. А лодка стала стремительно тонуть.

Все, кто не успел добраться до всплывающей камеры, оказались в ледяной воде, откуда их подняли на борт плавбазы «Алексей Хлобыстов». К тому времени в живых оставались только 26 человек.

Всего в аварии «Комсомольца» погибли 42 человека, из которых четверо – во время пожара, а остальные или утонули, или умерли от переохлаждения.

Назначенная для расследования катастрофы комиссия именовалась государственной и состояла из 15 человек. Основным итогом ее работы стала рекомендация о принятии неотложных мер по четырем аспектам:

– улучшению проектирования кораблей;

– повышению надежности техники;

– улучшению подготовки личного состава;

– совершенствованию поисково-спасательной службы и средств спасения.

Я привел эти четыре пункта из отчета госкомиссии, чтобы акцентировать на них внимание читателей. Судя по всему, ни один из них в последующие годы выполнен не был. Иначе как объяснить еще одну трагедию, случившуюся 12 августа 2000 года. Она унесла жизни 118 подводников, многих из которых можно было бы спасти, если бы хотя бы последний пункт этого перечня был учтен.

Авария в Баренцевом море наделала в свое время очень много шума. В течение нескольких дней за ней с замиранием сердца следил весь мир. Достоверно так и не удалось выяснить причины гибели атомной подводной лодки «К-141» «Курск» с 24 крылатыми ракетами на борту. Здесь я приведу лишь ту версию, которую сам поддерживаю.

В тот день надводные и подводные корабли Северного флота участвовали в учениях. Задачей подлодки «Курск» являлось проведение скрытого маневрирования и стрельба по условным целям. Все случилось в момент, когда лодка готовилась занять позицию и произвести пуск торпеды. Одна из торпед оказалась дефектной и в момент заряжания сработала ее боевая часть. Корпус лодки оказался поврежденным, и она устремилась в глубину. В момент удара о грунт сдетонировал весь боезапас, который смял в гармошку несколько передних отсеков со всеми, кто в них находился.

Авария была скоротечной, и, как видим, ее описание умещается всего в один абзац. Гораздо больше времени ушло на ее освещение в средствах массовой информации и на выяснение причин происшедшего.

О происшедшем официально сообщили спустя два дня. Причем командование Северного флота всячески пыталось преуменьшить масштаб катастрофы. Говорилось лишь о том, что подлодка «Курск» легла на дно, проводится спасательная операция, с моряками установлена связь, в подлодку подается воздух На поверку все это оказалось враньем.

Во-первых, о том, что лодка погибла, в штабе флота не знали несколько часов Лишь когда она в установленное время не вышла на связь, чуть-чуть забеспокоились, хотя иностранные источники уже передали о зарегистрированных в Баренцевом море взрывах.

Во-вторых, лодку долго искали и нашли лишь сутки спустя.

В-третьих, даже обнаружив субмарину, никаких спастельных работ не вели. Ну нет средств у российского флота для организации глубинных работ. К тому времени все, что имелось когда-то, было уже распродано.

В-четвертых, не было никакой связи с экипажем. Акустики слышали какие-то звуки, но нет никакой гарантии, что они раздавались с борта лодки и не принадлежали другому источнику.

В-пятых, никакой воздух на лодку не подавался.

Тем не менее еще несколько дней всем морочили голову о том, что подводники живы и прилагаются все усилия, чтобы их спасти. Наконец, через неделю после аварии их всех объявили погибшими.

Спустя год лодку подняли, моряков похоронили.

«К-141» не стала последним ракетоносцем нашедшим свой конец на дне моря. Через три года, летом 2003 года, в Баренцевом море при транспортировке к месту утилизации из-за обыкновенного разгильдяйства затонула атомная подводная лодка «К-159». И хотя на ее борту уже не было ракет, реакторы были заглушены, экипаж был сокращен до минимума, авария стоила жизни девяти моряков.

Но пора поставить точку в главе о событиях на море и перенестись в другую стихию – в стратосферу, где также происходило много интересного и, увы, трагичного.