Текст книги "Клуб анонимных мстителей"

Казалось, еще немного, и Алика хватит удар.

– Возьмите в компанию и меня, – попросилась Галя. – Я делаю отличный маникюр, специально училась.

Алик побелел.

– Косички, маникюр… Обычные мужчины их уже не устраивают! Андрогиния правит миром, – брезгливо «включил мужика» Гений, и Алик, похоже, решил, что судьба подбросила ему еще один, последний шанс выпутаться из этой истории.

– Вот и иди на встречу сам, раз такой брутальный! Или пусть эту роль сыграет Паша. – Алик махнул в сторону сотоварища по клубу, молодого парня с выбритыми по последней моде висками. – Или даже наш дирижер! А что, в наше время такие пары – отнюдь не редкость, и он сейчас нарасхват.

– Исключено. Ты идеально подходишь, – отрезал Гений и, подмигнув мне, насмешливо протянул: – Ты ведь такой кра-а-а-асивый! И на кого-то там похож…

– Я похож на свою мать. И точка, – непривычно жестким тоном парировал Алик, явно желая скорее прекратить эти шуточки. – Все похожи на своих матерей.

– Некоторые похожи на своих отцов, – с издевательской вежливостью, как маленькому, напомнил Гений. – А ты, если откажешься выполнять общее решение, будешь похож на человека, которого «попросят» из клуба.

– Плевать. Все равно не пойду. Нет. Не хочу и не буду.

* * *

– Я с тобой не разговариваю, куколка. Полный игнор. Подумать только: вот так запросто взять – и отдать меня в чужие руки! Знай, что я согласился на это только в знак протеста против твоего безразличия. Теперь-то ты поймешь, кого потеряла!

– Хватит молоть ерунду. И сядь уже спокойно, не вертись.

Сборы шли полным ходом. Обиженный, но из гордости не желавший надевать чужие вещи Алик притащил целую сумку одежды – и мы с подругой ахнули. Хлопковые сорочки, самые разнообразные джинсы, кашемир… Одежду этого бренда мы обычно изучали исключительно в ознакомительных целях на сайте магазина, который в реальной жизни предпочитали обходить стороной. Ведь даже сложив наши нехитрые доходы, мы не смогли бы купить там и пары носовых платков.

– Что-то – еще позапрошлогодняя коллекция, что-то – постарше, – пренебрежительно махнул рукой Алик и снизошел до краткого объяснения: – Остатки былой роскоши.

Здорово, но непонятно. На время подавив в себе любопытство, я вытянула из кипы вещей темные джинсы и графитово-серую рубашку. То что нужно. Шикарно, элегантно, статусно – все, как просили.

Нам стоило немалых трудов уговорить Алика переодеться и сесть на стул для дальнейших манипуляций по «облагораживанию» внешности. В соседней комнате клуба Марина с Милой и парочкой приглашенных помощниц колдовали над чудесным превращением Юлечки. Остальные бегали между «гримерными» и оценивали промежуточные плоды усилий соперников. Лишь моя пламенная речь о том, что наша маленькая команда должна выйти из этого негласного конкурса победительницей, заставила Алика с самыми изощренными ругательствами отдаться на маникюр.

Со стороны композиция, которую мы составляли, должно быть, выглядела весьма комично. Поставив перед собой планшет, Анька то и дело сверялась с фотографиями главных патлатых красавцев последних лет пятидесяти и с серьезной сосредоточенностью, граничащей с глупостью, плела Алику косички. Галя железной хваткой удерживала его пальцы в ванночке для маникюра. Я нависала над нашим «плейбоем» с карандашом и пинцетом для выщипывания бровей, пытаясь уловить момент, когда он перестанет крутиться. Что представляло определенную сложность, ведь Алик не оставлял попыток вырваться, да еще и крыл на чем свет стоит «этот визгливый курятник».

– Ты же обещал не разговаривать, вот и молчи. – Я приложила карандаш параллельно крылу носа Алика и прищурилась, намечая форму брови.

– Нет, я так больше не могу! – В приступе творческого кризиса Анька снова распустила получившуюся было замысловатую косичку. – Никак не поймаю нужный образ! Может, его все-таки немножко подстричь?

– Эй, даже не вздумай, – пригрозила я подруге карандашом. – Всю красоту испортишь! Если хотя бы волосок упадет с его головы, будешь иметь дело со мной!

– Умница, Рита, – с чувством произнес страдалец на стуле. – Похоже, ты вот-вот будешь реабилитирована.

Наконец мы все смолкли и сконцентрировались каждая на своей задаче. Я нисколько не сомневалась, что мы выиграем конкурс, даже если не сделаем вообще ничего – или обрядим нашего героя в обноски. Кстати, что-то он подозрительно притих…

Оторвавшись от приведения в порядок и без того идеальных бровей, я опустила взгляд – и задохнулась от возмущения, потому что Алик бесцеремонно пялился на мой бюст, удобно зависший прямо на уровне его глаз. Сегодня, собираясь держаться в тени Юлечки, я выбрала скромное «деревенское» платье в мелкий голубой цветочек. Как выяснилось только сейчас, до скромности наряду было далеко. Обрамлявшие вырез прозрачные кружева открывали неплохой обзор на самую выдающуюся – во всех смыслах этого слова – часть моей фигуры.

– Продолжай, мне нравится. Можешь еще что-нибудь выщипать. Или выдрать мне все волосы, – нагло ухмыльнулся Алик, успевший, похоже, вжиться в роль плейбоя, и снова завертелся на месте. – Аня, Галя, не погуляете где-нибудь полчасика? Мне нужно вдохновение перед сегодняшним подвигом, и Рита мне его обеспечит. Эй, Галя… Нет, ты что делаешь? Только не это! Мы так не договаривались! Не-е-е-ет!

Не успела я понять, что происходит, как Алик сорвался со стула, чуть не опрокинув весь наш мудреный косметический арсенал.

– Зачем так психовать? – невозмутимо пожала плечами Галя, и с кисточки, которую она держала в руке, прямо на пол медленно стекла тягучая капля. – Это ведь не лак, а базовое покрытие, бесцветное. Редкое невежество!

– Значит, так. – Алик в раздражении тряхнул пальцами, давая понять, что все манипуляции закончены. – Галя, заруби себе на носу: ты больше никогда не приблизишься ко мне с чем-то подобным. Это раз. Два: Аня, ты больше никогда – никогда! – не тронешь мои волосы.

Алик в ярости запустил пальцы в свою шевелюру, растрепывая мудреную Анькину косичку. Потом небрежно стянул волосы назад и, схватив со стола простую черную резинку, кое-как закрепил их в подобие пучка. Я в восторге застыла на месте. Это ведь то, что нужно! Определенно, я не ошиблась: этот мужчина обладал редким даром быть красивым. А еще вполне мог испепелить нас негодующим взором прямо на этом самом месте.

– И три… – Он резко развернулся ко мне и на мгновение замолчал, наверняка подбирая самые изощренные выражения. – Да, три. Рита, сегодня ночью тебе придется сильно постараться, чтобы компенсировать урон моим нервным клеткам, которые, как известно, не восстанавливаются.

– Вообще-то восстанавливаются, как свидетельствуют последние исследования психофизиологов… – кротко сообщила Аня и тут же осеклась при виде свирепой гримасы на лице нашего «плейбоя».

А мне вдруг подумалось, что такое уже ничем не компенсируешь.

Отвлекшись от страданий Алика, я окинула получившийся образ критическим взором. Идеально. Почти. Не хватает какой-то детали.

Движимая вдохновением, я вытянула из сумки с одеждой голубой джемпер из шерсти тонкой вязки. И, не без опаски подойдя к Алику, накинула ему на плечи – вот она, недостающая «изюминка»!

– Просто черная неблагодарность за наши труды, – успокаивающе промурлыкала я, аккуратно завязывая рукава на его груди. – Девочки, смотрите, как этот оттенок гармонирует с его глазами! Нет, у меня определенно талант! Еще в детстве я обожала наборы с картонными пупсиками, которым нужно было подбирать наряды!

Я почувствовала, как напряглись мускулы под моими ладонями, но это была уже не ярость… В этот момент приоткрытая дверь широко распахнулась, и к нам решительно зашагал озабоченный грядущей операцией Гений.

– Отлично. То что нужно, – едва скользнув взглядом по Алику, на ходу бросил он и протянул мне «авиаторы» – судя по оправе и линзам, премиум-класса, – которые я и водрузила на нос нашего «плейбоя». Результат получился ничуть не хуже картинок в Анькином планшете. Девочки бросились собираться в ресторан, а я так и стояла, взирая на дело рук своих и не в силах пошевелиться. Я не видела глаз Алика за темными очками, но мне почему-то казалось, что сейчас ему очень грустно.

– Эй, плейбой, держи! – Гений швырнул Алику ключи от машины, которые тот ловко поймал в воздухе, не отходя от меня. – Пора, и так уже опаздываем. Поживее, пупсик! И возьмешь мою кредитку.

– Да пошел ты…

* * *

Мы выиграли. Кто бы сомневался. Хотя справедливости ради стоит заметить, что усилия Жизели и компании не прошли даром. Образ Юлечки оказался бесконечно далек от нарисованной мной в воображении эфемерной слащавой героини – и, стоит признать, это было только к лучшему. Передо мной стояла современная успешная девушка – и даже обошлось без «героинового шика».

– Марина, великолепный выбор! Цвет, текстура, силуэт – выше всяких похвал! – искренне воскликнула я, осматривая очередного «пупсика», уже в женском обличье. Кремовый оттенок в сочетании с шерстяной тканью приталенного платья придал фигуре Юлечки необходимый объем.

– Прическа – что надо, – присвистнула от восторга Анька, осматривая наращенные белокурые локоны, и беспардонно брякнула: – Подумать только, как меняют человека длинные волосы!

– А макияж – чудо! Свежий, ухоженный вид. И правильно выбрали френч, благородно смотрится. Ноготочки – загляденье, – оценила Галя, злобно косясь на Алика.

Юлечка на удивление быстро вжилась в роль принцесски. Скользнув придирчивым взглядом по своему спутнику, она, видимо, осталась довольна увиденным, раз капризно наморщила носик:

– А куда мы поедем после встречи?

– Домой, к маме с папой, – тут же среагировал немного обалдевший от такого напора Алик. – Передам тебя с рук на руки.

Разочарованная, Юлечка тут же утратила к «плейбою» всякий интерес и переключилась на Пашу, призванного в числе других участников клуба в судьи нашего соревнования. Ого, а девочка-то оказалась не промах…

Вскоре мы уже сидели в уютном кабинете ресторанчика по соседству с местом проведения эпохальной встречи одноклассников и ожидали прибытия нашей парочки. Анька заходилась в экстазе, ведь блестящий план второй «операции» был разработан при ее непосредственном участии. Я же не разделяла энтузиазма подруги и лишь вяло ковырялась в заказанных Гением закусках. Странно, час возмездия пробил, а чувства «глубокого морального» не наступало. Видимо, я устала, перегорела, да и предсказать, чем обернется эта история, не составляло труда. Скучно, господа…

И, сказать по правде, мне передалась молчаливая грусть Алика. Пока мы чуть ли не силой одевали и причесывали «плейбоя», было весело, причем – клянусь! – и ему тоже. А потом… что-то изменилось. Возможно, мы переборщили, сделав из человека – мужчины – живую игрушку. И пренебрежительное отношение со стороны Гения только подчеркнуло это. Что их все-таки связывает, откуда этот намек на соперничество двух самых выдающихся мужчин нашего клуба? Вот что мне стоило выяснить, а не заниматься какими-то дурацкими бровями… Да что ж такое, опять брови!

Одноклассники между тем уже собрались и оживленно верещали в большом зале. Мы поочередно выбегали в коридор, стараясь как бы ненароком сунуть нос к «соседям». На мое счастье, Карьеристка не появилась – видимо, пыталась разгрести последствия сокрушительного удара по месту работы, нанесенного с подачи Жизели. А вот «звезда класса» прибыла, и знакомой с ней Гале пришлось заточиться на время в кабинете, довольствуясь нашим «репортажем с места событий».

Наконец в зале все расселись, и Гений скинул в мессенджер пару слов, давая Алику команду подъезжать.

Окна кабинета, как и окна зала, удобно выходили на парадный вход. Отталкивая друг друга, чтобы получить лучший обзор, мы увидели, как к ресторану с шиком подкатил черный дорогущий внедорожник. Оттуда вальяжным мажором, привыкшим к роскоши, вышел Алик и, обойдя машину, открыл дверцу Юлечке. Наша принцесска подала ему лапку с таким достоинством, словно с младенчества воспитывалась в Букингемском дворце. Откуда что берется…

Я не могла оторвать глаз от Алика. Похоже, он и правда был гениальным актером, иначе как «включилась» эта непрошибаемая самоуверенность, приобретаемая только с о-о-очень большими деньгами, эта небрежная с виду, но обычно оттачиваемая годами элегантность? Перед глазами вдруг предстала сумка с дорогущими вещами, не представлявшими для него никакой непривычной ценности. «Остатки былой роскоши»… У этого парня явно была какая-то интересная – а то и трагичная – история.

Мне не довелось увидеть момент, когда наша блестящая пара появилась на пороге зала, но, по уверениям Жизели, наблюдавшей за действом на правах главного спонсора, немая сцена являла собой подобие картины «Последний день Помпеи». А потом Алик нагло занял место во главе стола, брезгливо оттолкнув чьи-то тарелки и не забыв предварительно со всей деликатностью усадить рядом прекрасную спутницу.

С нетерпением дождавшись своей очереди, я вышла в коридор и осторожно заглянула в зал. Алик, похоже, вошел во вкус: он восседал во всем блеске элегантного пренебрежения небожителя-толстосума, снизошедшего до простых смертных, которые, в свою очередь, с восторженным придыханием ловили каждое его идеально отточенное слово. За спиной «плейбоя» неотступно маячил официант, почуявший возможность неприлично больших чаевых, который угадывал каждое желание Алика по одному только едва уловимому движению идеальной брови.

Юлечка, так обидно отвергнутая своим спутником еще до начала «операции», не проявляла по отношению к нему ни малейшего пиетета – что оказалось весьма кстати. Создавалось полное ощущение, что эта успешная ухоженная крошка постоянно вращается в обществе отборных красавцев, ни в грош их не ставя. Судя по тому, как молчала, забившись в уголок, «звезда класса», наше возмездие свершилось.

Встреча одноклассников была окончательно и бесповоротно разрушена, превратившись в вечер имени вчерашней неудачницы и красавца-плейбоя. Который для довершения впечатления заказал на всю компанию самого лучшего шампанского и вручил раболепному официанту собственную кредитку с видом «Плачу за все!». Я похолодела: Алик не взял карточку у Гения и сейчас наверняка спустит неприлично круглую сумму. Если она у него вообще есть.

– Пижон, – вдруг одобрительно прозвучало у меня над ухом, и, обернувшись, я увидела Рудольфа Карловича. Видимо, старику тоже захотелось собственными глазами увидеть «спектакль». – Впрочем, мужчина должен быть немного пижоном, вы не находите?

– Наверное, – пожала плечами я, вспомнив одного своего кавалера, с пеной у рта уверявшего, как бесполезны походы в кино. Мол, какой смысл тратить деньги, если спустя пару недель все можно увидеть совершенно бесплатно в Сети. Не зря же Господь создал торренты! – Щедрость добавляет мужчине обаяния. И дело совсем не в финансах.

– Вы меня понимаете, Рита, – улыбнулся дирижер и задумчиво взглянул на Алика. – Хороший парень. Только его иногда заносит – вот как сейчас. Хотя нас всех периодически заносит…

Скользя взглядом по залу, старик погрузился в молчание, хотя явно хотел сказать что-то еще. Я выжидающе воззрилась на него, и Рудольф Карлович вздохнул:

– Рита, как бы ни повернулась дальше моя ситуация, я хочу, чтобы вы знали. Я бесконечно благодарен вам за помощь и участие. Женя прав, у вас – настоящий талант, вы умеете облекать чувства в слова и придавать этим словам смысл. Но… мы ведь с вами и представить не могли, чем все обернется! Я забыл о нормальной жизни. Звонки, статьи, передачи… Завтра вот опять съемка, и уже не отказаться…

Дружески тронув меня за плечо, дирижер вернулся в кабинет, а я так и осталась стоять на пороге, погрузившись в раздумья. Что-то подобное периодически чувствовала и я сама. Иногда, натыкаясь на очередное скандальное телешоу о развенчании славы «великого» композитора, я ощущала, как в душе поднимается противный страх. Что мы натворили? Не заигрались ли? К чему это приведет? И где та тонкая грань между поддержкой единомышленников и изощренной игрой в возмездие?

Званый вечер между тем близился к концу. Выбравшись из своего уголка, «звезда класса», окончательно сникшая, нетвердой походкой двинулась к выходу. Ого, а она основательно перебрала! В приступе смутного вдохновения, не совсем осознавая, зачем мне это, я двинулась за выписывавшей замысловатую синусоиду девицей до дамской уборной. Там я постояла у зеркала, делая вид, что прихорашиваюсь, пока «звезда» не вывалилась из кабинки.

– Сигаретка есть? – с трудом сфокусировав на мне взор, бросила она.

– Не курю, – коротко пояснила я и, желая завязать разговор, кивнула в сторону таблички с перечеркнутой сигаретой. – К тому же здесь это запрещено.

– А… какая разница… – махнула рукой девица и, нахмурившись, обратилась скорее в пространство, чем ко мне: – Почему все так в этой долбаной жизни?

– Как – так?

– Ну… – Моя новая знакомая печально икнула. – Одним – все, другим – ничего.

– Всегда кажется, что где-то трава зеленее, – выдала я банальную чепуху с претензией на философию бытия. – Убеждена, ваша жизнь не так и плоха. Зачем сравнивать себя с другими?

– Ты не понимаешь… – Она уже пребывала в той стадии опьянения, когда обращение на «вы» давалось с трудом. – Варишься в своем котле, думаешь, так надо… Детсад, готовка, не забыть заплатить за квартиру, жалкое барахло на распродаже… И вроде все… ничего. А потом видишь другую жизнь и понимаешь: да – ни-че-го. Ничего хорошего. А у нее… За что ей все это?

Я открыла было рот, чтобы продолжить диалог, но девица в отчаянии махнула рукой и, не без труда выбрав маршрут, устремилась к двери. Что ж, мы отомстили. Восстановили справедливость, воздав обидчице по заслугам. И вроде бы все было честно, только почему у меня на душе так скребли кошки?

Выйдя в коридор, я наткнулась на оживленную Аньку.

– Сигаретка есть? – убила она меня вопросом.

И что сегодня за день такой?

– Я ведь не курю. И ты, кстати, тоже.

– Чего не сделаешь ради общего блага? Рит, скажи остальным, чтобы подождали меня, – уже на ходу бросила она. – Несколько девчонок из числа одноклассниц околачиваются на улице, болтают. Возможно, это шанс разведать что-то о том «гопнике», он ведь тоже сегодня приперся. Не уходите без меня!

И, не дождавшись ответа, Анька ушмыгнула на улицу. Мне даже завидно стало: вот кто не утратил азарта и решительности! Я же, как кощунственно это ни звучало, начинала сомневаться в устоях деятельности клуба. Похоже, «подрывная» деятельность Алика стала приносить плоды…

Глава 7

– Это был первый и последний раз, когда я согласился на нечто подобное, – по возвращении в клуб с облегчением выдохнул Алик, утомленный переизбытком впечатлений, но безмерно довольный, что все осталось позади. Выложив на стол «реквизит» в виде очков и ключей от машины, он покачал головой. – Юля, твои одноклассницы… Куда катится этот мир? Полное падение нравов…

И он выгреб из кармана несколько смятых бумажек с телефонами. Что ж, девчонки оказались не промах, верные заветам современного глянца из серии «Хватай и беги».

– Было, конечно, несколько заманчивых вариантов, причем, что называется, не отходя от кассы. Одна прямо в туалете предлагала… – брезгливо поморщился наш «плейбой» и вдруг рассмеялся. – Может быть, и неплохой вариант, но на сегодня я уже договорился с Ритой.

Ну не придурок? Потеряв дар речи от такой наглости, я лишь руками замахала, глядя на остальных о-о-очень большими глазами. Еще подумают, что это правда! Хотя, с другой стороны, я была искренне рада, что к нам вернулся веселый раздолбай Алик.

– Что за молодежь пошла, – между тем продолжал разоряться он. – Им же ничего не интересно, даже поговорить с ними не о чем! Они ведь всего на шесть лет младше меня! И мы – уже в таком возрасте, когда эта разница не имеет особого значения. Я понимаю еще тринадцать и девятнадцать, например.

– Или тринадцать и семь – это колоссальная пропасть, – с понимающей улыбкой подхватил Гений. Он был так доволен очередной «операцией», что даже на своего антагониста взирал благосклонно, без обычной пренебрежительной иронии. – Что ж, на сегодня – все. Увидимся на следующей неделе. А мы с Рудольфом Карловичем еще поработаем, подготовимся к завтрашнему эфиру.

Все двинулись к выходу, и мне снова стало грустно – так, как это всегда бывает после особенно шумных и веселых праздников. Мы славно развлеклись, а теперь привычно разбредемся по домам, словно наше хваленое единение было лишь иллюзией. И все же… кого я обманывала? В глубине души меня печалило грядущее расставание лишь с одним человеком.

– Рита, Аня! – Этот самый человек догнал нас у плаката с огромными всевидящими очами. Разумеется, он успел растрепать волосы и небрежно завязать дорогущий джемпер на поясе – никакого почтения к нашим усилиям! – Вы не торопитесь? После сегодняшнего позорища мне настоятельно требуется выпить. Составите компанию? Вы обязаны меня поддержать – тем более что приложили руку к моим страданиям!

– Заманчиво, но ты ведь, кажется, уже договорился на сегодня с Ритой, – съехидничала Анька. – Третий лишний.

– Нет-нет, Аня, ты неправа! – замахал руками Алик. – Ты – ключевой персонаж этой истории. Во-первых, оттянешь на себя внимание моего друга. Гуляем за его счет, я… м-м-м… несколько поиздержался. Ванька гостит у меня второй месяц, пусть расплачивается! Пошли прямо ко мне, я живу недалеко отсюда. Во-вторых, ему – точнее, проекту, которому он помогает, – нужен совет настоящего психолога. В-третьих, Рита бортанула меня уже два раза, и без тебя она явно никуда не пойдет – ты ведь поможешь устроить счастье подруги? И, в-четвертых, мы с ней договорились на ночь – кто-то ведь должен будет вовремя увести Ваньку и очистить «плацдарм»?

И как вам это нравится? Столько ерунды за один раз мне еще слышать не доводилось! Похоже, после сегодняшних косметическо-ресторанных переживаний бедняжка Алик поехал рассудком. Аня – «настоящий психолог»? Да у него бред! Но, стоит признать, расчет был точным: «Анна Фрейд» мгновенно клюнула на лесть, а я ухватилась за шанс выведать что-нибудь любопытное о клубе. В конце концов, распрощаться и уйти всегда успею.

* * *

– А они, похоже, нашли общий язык, – махнула я бокалом, ножку которого сжимала в пальцах, в сторону Аньки и друга Алика. Откровенно забыв о нас, они уединились в уголке и что-то оживленно обсуждали. – Честно говоря, я впервые вижу, чтобы парень с таким интересом ее слушал! Может быть, у них что-то получится…

Ваня мне понравился. Дружелюбный невысокий тихоня-блондин, он производил приятное интеллигентное впечатление – и, кажется, с первых же минут расположился к моей подруге. А что, Аня и Ваня – хорошая была бы пара.

– Надеюсь, что получится, он так носится с этим проектом, – кивнул Алик, словно не понимая моего намека. – Что-то связанное с помощью разного рода зависимым, я толком еще не вникал. А по поводу остального… Нет, не думаю. Аня, конечно, симпатичная и забавная, но у него есть девушка.

Что-то в том, как Алик произнес последнюю фразу, заставило меня насторожиться и поднять на него взгляд. Так и есть – фиалковые глаза смягчились и потеплели. Что это за девушка такая, к которой питает чувства наш циничный красавчик-плейбой? Так, спокойно, Рита, спокойно, только не напрямик…

– Зависимым? Я так боюсь чего-то подобного, хотя искренне им сочувствую! А эта девушка… Похоже, ты тоже к ней неравнодушен. – Ну вот, опять! Определенно, мне нужно вырвать себе язык. Еще решит, что я имела на него виды, а теперь ревную! – Аня не просто симпатичная, она – красивая и умная. И твой друг вполне может увлечься.

– Аня – красивая и умная. Но… он любит свою девушку. И ты права, я к ней неравнодушен. Я тоже ее люблю. – Видимо, при этих словах мое лицо красноречиво вытянулось, потому что Алик поспешил замахать руками и добавить: – Это совсем не то, что ты подумала, не расстраивайся понапрасну, тут другое!

Ага, понятненько… И почему самые изощренные свои гадости мужчины так часто сопровождают пресловутым «Это не то, что ты подумала»? Пудрил мне мозги полтора месяца, заманил на эту «вечеринку для тех, кому за…», а теперь издевается и рассказывает про какую-то девушку! И, кстати, что это за девушка такая, которая предпочла Ваню Алику – при всем уважении к приятному во всех отношениях Ване?

Меня уже колотило от смеси любопытства и, чего греха таить, все же ревности, а изнутри стремительно поднималась очередная волна убийственной по прямоте болтливости. Сейчас мне требовалось грамотно «сползти» с щекотливой темы, чтобы не выставить себя дурой. Как там говорил мой мудрый папа? «В любой ситуации, что бы ни происходило, нельзя забывать о чувстве собственного достоинства». Вот этот завет мне и нужно постоянно держать в голове.

Я огляделась в поисках хоть чего-нибудь, на что можно было употребить мой дар чрезмерной общительности. Тем для разговора оказалось хоть отбавляй. Взять хотя бы этот дом – добротная и, судя по виду, построенная по индивидуальному проекту девятиэтажная «сталинка» почти в самом центре, по соседству с набережной и древним монастырем. По иронии судьбы совсем недалеко отсюда располагалась «историческая родина» – район, в котором без малого век назад обитали мои родные. Я часто бывала там, но и предположить не могла, что где-то в окрестностях прячется такое милое зданьице.

Или сама квартира, эта однушка в стиле ретро…

«Добро пожаловать в царство андеграунда, – извиняющимся тоном произнес Алик, когда мы оказались на пороге. – Раньше здесь жила моя бабушка, а после ее смерти квартира долго пустовала».

Я зашла внутрь – и словно оказалась в другом мире. Скрипящий дубовый паркет, традиционный, хотя и несколько подувядший фикус, старинный, изысканной резьбы комод… Общее впечатление об «остатках былой роскоши» портило пластмассовое ведро на полу и ржавый подтек на потолке в углу – обычное бедствие обитателей верхних этажей вот таких старых домов.

Так-так, думай, Рита, какую бы тему выбрать…

– А где кукла? – спросила я, чтобы перевести разговор в более безопасное русло.

– Кукла?

– Кукла. – Я пощелкала пальцами, припоминая. – То «милое пухлое розовощекое создание» – или как там ты говорил…

– А, – спохватился Алик, – боюсь, уже за тридевять земель. Мама увезла с собой все, что было ей дорого. Но ты не волнуйся, при случае я выпрошу у нее эту куклу для тебя.

Ага, значит, мама у нас далеко. Надо бы еще что-нибудь у него выведать… Хотя, если вдуматься, зачем тратить на это столько сил? В его жизни маячит какая-то девушка, а затевать короткую интрижку, да еще с таким красавчиком, себе дороже. Сначала увлекусь, потом будет очень больно, и… как там меня учили про чувство собственного достоинства?

Я прошла чуть вперед, к стоявшему у окна столу, который был завален какими-то цветными буклетами. Наклонилась и взяла один из них – реклама дизайнерских услуг, какие-то примеры работ, картинки, рисунки…

– О, как красиво! Так ты рисуешь? А я почему-то записала тебя в актеры.

– В актеры? – заливисто рассмеялся Алик, откинув прекрасную голову. – Наверное, ты не так и далека от истины, учитывая сегодняшнее «мероприятие»… Нет, я занимаюсь графическим дизайном. А красиво рисует у нас Ваня. В детстве меня, конечно, таскали по всем этим художественным школам и кружкам, но не сказать, чтобы это помогло выработать какой-то особый стиль. Могу выдать парочку карикатур, не более.

– Понимаю, – тоже засмеялась я, радуясь шансу спасти свое хваленое достоинство. – Я ведь рассказывала, как в детстве мечтала рисовать, чтобы иллюстрировать свои наивные рассказы? Переводила тонны бумаги – и все впустую. Годы тренировок – и я умею рисовать только одного глупого человечка…

С любопытством глядя на меня, Алик кивнул на валявшиеся среди буклетов блокнот и карандаш. Блокнот открылся на чистой странице: несколько взмахов карандашом – и он готов, мой вечный герой, которого я в моменты задумчивости обычно малюю на всех попадающихся под руку бумажках. Смешной человечек с развернутым в профиль лицом, который, вытянув руки, шагает к солнышку.

– Один мой друг… теперь уже бывший друг… попросил меня нарисовать логотип для его фирмы. Нашел кого, ха-ха! Видимо, все же питал ко мне какие-то чувства, – вспомнила я. – Из моих каракулей случайно получился вот этот дурачок. В качестве логотипа он, конечно, не подошел, а потом я пририсовала солнышко, чтобы дать человечку цель в жизни. Теперь он гуляет не просто так, а со смыслом, и ему не грустно. Он идет куда-то к солнцу.

Алик странно посмотрел на меня, и – клянусь – его глаза приобрели то же выражение, что и при упоминании о загадочной девушке. Так я и знала – ни одной юбки не пропустит!

– «Цель в жизни» – это ведь что-то конкретное, разве нет? – улыбнулся он. – Такая размытая категория, как «куда-то», с этим мало вяжется.

– Иногда нужно просто двигаться. И неважно, куда – хотя бы куда-нибудь. Вперед. Нечто подобное я чувствовала перед тем, как Анька притащила меня в клуб, – призналась я. – К тому же мой герой идет к солнцу, и там его явно ждет что-то хорошее. Наивно – да, но это ведь не преступление. Знаешь… пару лет назад моя любимая сколько-то-юродная сестра уехала за границу. Конечно, есть общение по скайпу, по почте, но я все равно скучаю. И, когда особенно тоскую, смотрю на небо и знаю, что где-то далеко, за много-много километров, ей светит то же самое солнце… Странным образом это стирает расстояние – по крайней мере, в моей голове.

Алик молчал – и выглядел так, словно сейчас бросится ко мне, и чувство моего великого достоинства вмиг испарится, а сидящим неподалеку Ане и Ване придется улепетывать, освобождая необходимый для дальнейших маневров «плацдарм». Чтобы не наделать глупостей и немного снизить накал страстей, я рассмеялась:

– Моя подруга, как ты лестно выразился, «настоящий психолог», сейчас прочитала бы лекцию про архетип Солнца и силу личности. Ничего не могу поделать, везде малюю эти солнышки! Но нужно признать откровенно: рисовать – не мое. А тебе стоит все же попробовать – это торжество урбанизма так и просится на холст!

Я кивнула в сторону окна, откуда открывался потрясающий вид на старые городские крыши. В сгущавшихся сумерках проступали очертания искривленных труб и покатых жестяных кровель. Я родилась в Москве, но даже представить себе не могла, что здесь, почти в самом центре, еще остались такие тихие уголки с этим морем крыш. В Таллине – наверняка, в Париже – запросто, в Питере – точно, но тут? Атмосфера этого места напоминала таинственную и, увы, ускользающую ауру старины, окутывавшую здание клуба.

– Нравится? – Алик скрестил руки на груди и встал поодаль, наблюдая за мной с непонятным злорадством.