Текст книги "Последняя жизнь принца Аластора"

– Жаба, – выдохнула Нелл.

Глава 9
Жаба и коварство

Нелл попыталась столкнуть продавца с табурета, на котором хоб стоял, чтобы его было видно из-за прилавка. Я едва успел ее остановить. И даже после того, как я поймал и оттащил ее, мне пришлось очень постараться, чтобы не ударить его самому.

– Подожди, – я прошептал ей в самое ухо. – Посмотри вон туда!

Высокий демон с серой кожей опирался костлявыми руками на прилавок. Он был ужасно похож на богомола всем, кроме почти человеческого лица. Он что-то жарко обсуждал с хобом. Оба они активно жестикулировали и показывали на клетки с оборотнями.

– Подождать?! У них Жаба и Элеонора! – прошипела Нелл.

Хоб продавал не только наших оборотней. У него их было восемь, и каждый сидел в отдельной стеклянной клетке. Попугай, лягушка; нечто, похожее на ящерицу с меховой опушкой; змея с неестественно яркими перьями вокруг головы; и щенок мопса с ярко-зелеными глазами. Нелл засопела от безысходности и скрестила руки на груди. Я оттащил ее подальше, к палатке, торгующей безобразными картинами, на которых были изображены вампиры и прочие хорошо одетые демоны.

Жаба и Элеонора пропали из мира людей за несколько дней до того, как призвали Пиру, но Нелл не слишком волновалась, я тоже не тревожился. Каждое утро Жаба вылетал в открытое окно охотиться, чтобы позавтракать, или по делам, или в гости к Мисси в магазин. Он приходил и уходил, когда хотел. Но на этот раз нам стоило беспокоиться.

«А я говорил, – напомнил Аластор. – Они только и годятся, что киснуть в маринаде или жариться на вертеле».

«А еще ты говорил, что они тут вроде наших мышей. Так почему же их продают тому, кто больше заплатит?»

Аластор секунду помедлил.

«Возможно, я несколько преувеличил их бессмысленность и не упомянул, что они не так уж часто встречаются. А еще их довольно весело пытать, если знаешь, как».

– Кто мог поймать их и доставить сюда? – прошептал я.

Нелл встретилась со мной взглядом. Несмотря на капюшон, скрывавший ее лицо, я видел, как сверкают ее глаза.

– Найтлок, кто же еще? Я сверну его морщинистую куриную шею!..

Я не успел ничего понять, когда Нелл кто-то толкнул, и она начала падать прямо на меня. Я выбросил вперед руки, чтобы поймать ее, а мимо нас к прилавку пронесся демон. Его яркий изумрудный плащ выделялся на фоне моря существ в черном, красном и темно-фиолетовом.

Демон оказался женщиной очень маленького роста, ее макушка едва доставала до прилавка. Однако рост не помешал ей бросить кошелек с монетами на стол и прокричать:

– Я беру всех!

Оборотень, который выбрал форму симпатичного красного попугая, начал щебетать и бить крыльями. Несмотря на гул и болтовню вокруг, в его неразборчивом клекоте слышалось: «Фло-ра! Фло-ра!»

Хоб уставился на мисс Зеленый Плащ из-за прилавка. Он носил гигантские очки, из-за них его и без того огромные желтые глаза были похожи на лягушачьи. Комок голубой слизи показался из его красного носа-луковицы, и хоб слизнул его. Он снял очки, нацепил их на рога и помотал головой, сбрасывая кошелек на пол. Покупательница пришла в ярость.

– В чем дело? – раздраженно спросила она.

– Этот демон уже выкупил всех тварей для своего хозяина, – и хоб показал на демона с длинными руками и ногами-палочками.

«Грендель, – объяснил Аластор. – Существо в основном бесполезное, может только чистить камины и выгонять ядовитых летучих мышей из башен».

Наше внимание было приковано к спору в лавке, и никто не заметил, как открылся пространственный карман, оттуда высунулась рука Господина и схватила кошелек с монетами. Господин швырнул его в портал, и карман исчез.

Я стоял с открытым ртом. Ага, значит, Господа красть могут, а остальные – нет?

– Вы опоздали, – промурлыкал грендель. – Я уже все оплатил. Мой сиятельный наниматель устраивает сегодня вечерний прием в честь королевы.

– Да я из него самого сейчас фарш сделаю! – зарычала Нелл в попытке вырваться, но я крепко держал ее.

– Оборотни – не еда! – голос мисс Зеленый Плащ был как у младенца, или героя мультфильма. Приторно сладкий, совершенно противоположный рыку другого демона. – Они умные и чувствительные создания, заслуживающие нашего уважения!

Грендель взвыл от смеха.

– Эти твари – опасные вредители, – заявил хоб, – да, опасные!

– И деликатес, – добавил грендель, наклоняясь, чтобы рассмотреть мисс Зеленый Плащ. – Дружат с ними только ведьмы. Ты из них?

Нелл напряглась.

– Н-нет, – залепетала Зеленый Плащ. – Конечно, нет!

– Значит, и проблем нет, – ответил грендель. Он передал хобу мешочек с монетами, а потом еще один.

– Пусть оборотней доставят к дому моего нанимателя к полудню, Кроксвел.

Хоб усердно закивал, пересчитывая монеты.

– Приятно иметь с вами дело, да, вы прекрасный покупатель, действительно. Хоб так благодарен за то, что вы имеете с ним дело…

«Хобы не должны заниматься такого рода делами! – закипел Аластор. – Они хороши, только чтобы сортиры чистить! Только для этого!»

– Птица… – мисс Зеленый Плащ пыталась скрыть дрожь в голосе. – Можно я возьму хотя бы ее?

Серый демон постучал пальцами по заостренному подбородку.

– Конечно, малышка. Приходи к нашему дому на Могильной улице. Тот дом, на котором много шпилей.

Мисс Зеленый Плащ расслабилась.

– Спасибо…

– Я попрошу повара приготовить ее, как ты пожелаешь. Какое ты предпочитаешь мясо? Слабой прожарки или средней?

Пока мисс Зеленый Плащ пыталась переварить его слова, мой желудок свело в узел. Аластор, конечно, не потрудился сдержать смешок.

Маленькая демоница испустила вопль отчаяния и бросилась на покупателя, но не слишком преуспела. Едва ее нога поднялась для пинка, появились двое Господ, встав между ней и серым демоном.

– Драться запрещено, – предупредил один из них, его голос был похож на эхо от эха.

– Выгоните ее! – потребовал грендель. – Она нарушила правила!

Оба Господина погрозили в ответ:

– Никто не может нам приказывать.

– О, конечно, конечно, нет, – быстро согласился грендель. – Я скоро закончу делать покупки и уйду. Хотел поблагодарить вас за последний невероятный день на рынке…

Один из Господ, чья кустистая борода, кажется, искрилась от магии, строго посмотрел на покупателя.

– А вот лизоблюдам тут рады еще меньше, чем ворам.

И грендель побежал. Как будто ему под ноги плеснули кислоты.

Нелл удивленно выдохнула. Она стояла на носочках, чтобы хоть что-то видеть сквозь толпу. Жаба прильнул к стеклу клетки. Его ярко-зеленые глаза расширились, он смотрел прямо на нас.

– Что будем делать? – прошептала Нелл, сжимая в руке черный флакон.

Голова кружилась, я пытался лихорадочно придумать какой-нибудь план. Мы могли бы рискнуть и проверить, работает ли здесь проклятие на кражу, и попробовать просто забрать Жабу, Элеонору и остальных. А, может, лучше подождать, пока их вывезут за территорию рынка, и вызволить их там. В обоих случаях нас могли поймать или даже убить, но мысль о том, что какое-то чудовище съест оборотней на ужин в честь королевы, заставляла мою кровь бурлить. Каждый из вариантов требует больше времени, чем мы можем провести на рынке. А как мы найдем Доцента и добудем информацию о том, где прячут Прю, когда рынок закроется?

Стоит ли сейчас говорить о смерти? Но, не исключено, что у нас есть шанс убить двух зайцев (фигурально выражаясь, речь не об оборотнях), если мы пойдем за гренделем к его дому. Там мы сможем спасти оборотней и, возможно, проследить за Пирой, чтобы выяснить, где она держит Прю. Была у этого плана, конечно, и масса недочетов. Он был очень рискованным. Особенно учитывая то, что прямо здесь, на рынке мы рассчитывали найти информацию.

«Это точно».

«Тебе наплевать, съедят ли оборотней, так что держи свое мнение при себе».

Нелл пробралась через редеющую толпу ровно в ту минуту, когда хоб потянулся и дернул веревку над головой.

И лавка закрылась занавесом, укрывая от взглядов клетки. Маленькая рука высунулась из-за складок и оставила на краю металлического прилавка объявление «Товар распродан».

Я потряс головой. У нас был единственный шанс все успеть. И мне он нравился еще меньше, чем сами демоны.

– Нам нужно разделиться.

«Что? Нет!»

– Что? – прошептала Нелл. – Нет!

«И кого ты тогда будешь бросать вперед, если кто-то попытается напасть на тебя с ножом?»

– Всего на несколько минут, – ответил я. – Оставайся здесь и следи за Жабой и другими, чтобы никто не вынес их с рынка без нашего ведома. А я поговорю с Доцентом и узнаю, где держат Прю. Встретимся здесь же через… э-э… десять минут. Хорошо?

Я скользнул взглядом по руке и вспомнил, что часов нет. Только входной браслет. Меня пробрало холодом. Серебряный браслет стал ярко-розовым. С каждой секундой металл теплел.

Все в порядке.

Все нормально.

Точно.

– Ладно, – ответила Нелл, надвинув капюшон. – Только быстро, хорошо?

Я повернулся к гуляющим демонам, свистопляске сумок, склянок и бочонков с покупками. Свет давали только волшебные светящиеся пузыри и несколько гирлянд. Дальние ряды терялись в темноте.

– Ага, – заверил я. – Очень быстро.

Перед павильоном Доцента была очередь из четырех демонов. Полог был опущен, но время от времени приподнимался, когда входил или выходил очередной демон. Я стоял последним, скрестив руки, и старался ни с кем не встречаться глазами. Хотя не смотреть на них было совершенно невозможно. Демон с серебристой кожей и слоновьими ушами выбежал из павильона с громким рыком. Я видел несколько похожих на него демонов, но этот был в костюме из мятого бархата. Золотые цепи болтались между его клыками и спускались до заостренного подбородка. Они позвякивали в такт его словам.

– Грязный лжец!

«Гоблины не умеют принимать плохие новости, – заметил Аластор. – Из-за этой черты характера они отстают в развитии на сотни лет».

Я не очень понял, что он имел в виду, пока гоблин вдруг не развернулся, вытащив длинную тонкую шпагу из ножен, которые висели у него на боку.

В ту же секунду появились Господа. Сжимая в узловатых пальцах самое разное оружие – от кухонных ножей до кривых ятаганов.

Гоблин сделал шаг назад, но шпаги не опустил, даже замахнулся на тех, кто стоял в очереди.

– Он шарлатан! – громко пояснил гоблин, обуреваемый эмоциями. – Не давайте ему то, что он просит! Он обменяет ваш секрет на свою ложь!

– Да заткнись ты уже, пустозвон с серебряным пузом! – ответила женщина-огр, которая стояла в очереди первой. На ней было дорогое платье из красного бархата, а волосы уложены колечками. А еще вся остальная очередь была ей по плечо, особенно маленький, похожий на кота, демон, которому все время приходилось уступать дорогу, чтобы его не затоптали.

– Следующий! – позвали изнутри.

Господа расступились, чтобы впустить огра. Гоблин стоял, сжимая шпагу. Его трясло от злости. Огр щелкнула его по носу.

– Слюнявая тварь! – оскалился гоблин.

И до того, как Господа смогли обезоружить его, полоснул огра шпагой по руке. Потекла голубая кровь. Огр ахнула от неожиданности и схватила себя за руку с таким видом, как будто она сейчас умрет.

– Нет! Нет! – закричал гоблин, его глаза сверкали. – Я не хотел! Я нечаянно!..

Господа материализовались прямо перед ним и окружили демона.

– Я… Я…

Продолжения мы не услышали, потому что он начал захлебываться. Господа смели его, как мусор, и утащили в пространственный карман. Болтовня стихла, и мы остались в жуткой тишине.

«Что они собираются с ним сделать?» – спросил я Аластора, пытаясь не озираться.

Боковым зрением я заметил, как маленький, похожий на кота, демон ударил лапой по шелковому кошельку, висевшему на бедре огра.

«Вероятнее всего, сбросят его с утеса. Нет, не делай этого, не будь дураком, демон!»

В ту же секунду, как воришка разрезал когтем дно кошелька, его входной браслет раскалился докрасна. Он сжимался, пока не отрезал коту лапу. Демон завыл и запрыгал, а Господин высунул руку из пространственного кармана и утащил его внутрь. А другой Господин собрал с пола несколько упавших монет, пока разъяренный огр ничего не замечал. Перед тем как карман закрылся, Господин выразительно посмотрел на меня. Как будто он что-то знал. Они поняли, что я человек. Тот Господин, видимо, заметил по моему лицу, что я догадался. Он приложил палец к губам, спрятанным за бородой, и театрально подмигнул. И снова испарился в пространственном кармане. Волевым усилием я закрыл рот и осмотрелся, кажется, мозаика складывалась. Господа сказали, что на рынке действует заклятие, которое не позволяет демонам воровать. Есть ли шанс, что сами Господа постарались сделать все, чтобы на них правило не действовало? Или все еще проще, и их это не касается, просто потому, что они не демоны?

«Или, – продолжил мои размышления Аластор, – это заклятие наложено на входные браслеты? Все возможно, но я бы не советовал тебе проверять. Вдобавок, не думаю, что твое доброе сердечко одобрит кражу».

Не поднимая головы, я переставлял ноги вперед, пока не оказался первым в очереди. Демон, который стоял передо мной, отбросил полог в диком возбуждении. Он даже задел следующего демона, у которого на спине были зеленые симметричные бугры и впадины, как у динозавра.

– Следующий!

Сердце бухнуло и понеслось вскачь. В горле пересохло.

«Просто старайся не смотреть ему в глаза. Ни в какие».

Я кивнул. Скорее себе, чем Аластору. Сжал кулаки и вошел в палатку.

Глава 10
Доцент

Не побоюсь признаться, что если бы я не посмотрел тогда на Доцента, то все мое тело не онемело бы, и я непременно побежал бы прочь. За прилавком, рядом с высоченными стопками книг в кожаных переплетах – каждая толще, чем моя рука, – сидел огромный двухметровый паук, покрытый жесткой черной шерстью. Восемь зеркально-гладких глаз смотрели, как я пытаюсь шагнуть вперед. Пудра со старомодного парика падала ему на плечи и кривые клешни. Пока я там стоял, он все время двигался. Одной клешней листал страницы гигантского фолианта, раскрытого перед ним, другой поправлял парик, третьей – размахивал пером для письма, четвертой – передвигал клетку, которая стояла на столе рядом с ним. Кончик этой клешни был сильнее искривлен и выглядел тоньше, чем остальные семь.

Этой клешней Доцент дотянулся до клетки и протолкнул изогнутый кончик в ухо мумифицированной человеческой голове. Кожа на ней высохла до того, что плотно ее стягивала, как бескровный блеклый слой. Голова была лысой и морщинистой до шеи, которая соединяла ее с медным постаментом. Ярко-зеленые глаза. Не глаза. Стеклянные бусинки, похожие на глаза.

Веки на восковом лице приоткрылись, рот растянулся в кривой усмешке, за которой было видно всего два желтых зуба и десны, десны, десны. Заговорила именно голова, а не паук:

– Зачем ты пришел, Аластор Потерянный? – слова звучали хрипло и сухо, как будто голова пыталась откашлять тонну пыли из несуществующих легких, как будто ей нужен был глоток воды, на который она не могла и надеяться. В воздухе вокруг нас плавали толстые белые свечи. Капля горячего воска упала на парик паука… Доцента. И он задымился, как фитиль догоревшей свечи.

– Я не Аластор, – начал я.

И паук снова засунул лапку в ухо головы так сильно, что она задрожала. Я очень постарался не закрыть рот руками.

– Ложь скучна и утомительна, сочный кусок мяса. Я желаю говорить с бывшим князем, а не с тонкокожим слюнявым плебеем.

Сочный кусок мяса? Я скорчился, когда голос Аластора прогремел из меня, как духовой оркестр:

– Бывшим Князем?

Паук не мог моргнуть, даже если бы хотел, и это лишь усиливало атмосферу презрения и недоверия.

– А как еще называть тебя после того, как ты потерял тело, королевство и сотни лет времени?

– Это не было моим решением! И я вернулся, не так ли?

– И тем не менее, королевство тебя не дождалось, – ответила голова.

Аластор горячо засопел через мой нос. К моему удивлению, он, кажется, даже согласился. Во всяком случае, решил, что спорить бесполезно.

«А можно не расстраивать этого ужасающего демона-паука? – попросил я. – Ну пожалуйста!»

Аластор, по-видимому, был согласен и решил, что не время накалять ситуацию, и следует несколько изменить подход.

– Итак… Доцент. Каково теперь в Гнойных лесах твоей юности? Давно ли ты там был? Может, навещал свое родовое гнездо?

– Ты сжег Гнойные леса дотла, чтобы мы оттуда ушли, – холодно ответила говорящая голова. – Твоим родственникам нужны были новые няньки. Или ты забыл?

О, нет.

– Ах, да, – слабо сказал Аластор. – Время летит… Как быстро мы все забываем.

– Я ничего не забываю, – ответил Доцент, постукивая по книгам на прилавке. –   Я знаю историю твоей печальной жизни и, полагаю, могу легко предсказать, чем она кончится.

Аластор напрягся, но, к моему удивлению, спокойно перешел к делу.

– Предположу, что ты продашь информацию о моем появлении Пире.

– До меня уже дошли слухи о твоем возвращении и… – отрубленная голова замолчала, заставив паука остановиться и потом снова продолжить, – я покупал и обменивал множество секретов, чтобы узнать о твоем проклятии. Я непременно продам эту информацию тому, кто заплатит хорошую цену. Возможно, у тебя будет время сбежать: пока твой кусок мяса не протух.

Я отодвинул Аластора и успел сказать:

– Пожалуйста, не называйте меня куском мяса…

На меня уставились и паук, и отрубленная голова.

Одной клешней паук начал выбивать какой-то ритм на прилавке, как будто пытался показать, что может легко пронзить мою кожу, мышцы и кости.

– Мы пришли за информацией о местонахождении Пруденс Фиделии Реддинг, которую привела сюда моя сестра, – объяснил Аластор. – Это произошло несколько часов назад. Располагаешь ли ты этим знанием?

– Располагаю.

– Что ты хочешь в обмен на него?

Глаза отрубленной головы сузились, наверное, сам Доцент так не мог.

– Ты знаешь мою цену, Потерянный Князь. Буква за ответ.

«Какая такая буква? Буква закона?» – растерянно спросил я.

Ал помотал моей головой достаточно активно, и капюшон свалился.

– Нет, конечно же, есть еще что-то, что тебе нужно. Может быть, лавка в переулке Ужаса или… Или графский титул? Разумеется, придется немного подождать, пока я не отберу свой трон у паскудной сестрицы.

– Ее называют Пирой Завоевательницей не просто так. Не потому, что ей просто нравится, как это звучит.

Гори в аду, ужасный паук. Если бы я сейчас мог контролировать свое тело, я бы молил о пощаде для Аластора.

– Как ты смеешь разговаривать со мной в подобной манере?

– Я могу разговаривать с тобой, как захочу, после того, как ты появился в человеческой «Энциклопедии демонов».

На этот раз Аластора передернуло.

– Нет, это невозможно!

– Очень даже возможно, – Доцент явно был рад сообщить ему об этом. Он сидел и потирал клешни. – Первым указом королева Пира лишила тебя титула. А теперь посмотри на себя: извиваешься от страха.

И Доцент застучал двумя передними лапками еще громче. Он выдвинулся, чтобы возвышаться над нами. Я видел свое бледное отражение в каждом из восьми его глаз.

– Я ничего не боюсь, – фыркнул Аластор.

– Конечно. Но ты уже выдал мне четыре буквы за сплетни и услуги. У тебя такое длинное истинное имя? Можешь рискнуть и открыть еще одну букву, зная, что я могу его разгадать благодаря этой подсказке?

Буквы!

Идиот Аластор платил буквами своего истинного имени. Любой, кто его знал, мог принуждать и контролировать демона. Если не ошибаюсь. А еще это значило, что если Доцент сейчас его угадает, то и мной сможет управлять, как марионеткой.

Или…

Или. Я позволил себе каплю надежды. Я пытался скрыть ее от Аластора, но душегуб был как водоворот статического электричества в моей голове, я даже поймал его собственные мысли.

Если мы с Нелл сможем сами разгадать его истинное имя, это станет решением наших проблем. Мы сможем заставить его разорвать сделки, которые они с Пирой заключили с нашими родственниками, спастись самим и избавить всех остальных от вечного служения. Аластор завертелся в моей голове воронкой тяжелых размышлений.

«Ал, это слишком опасно, – сказал ему я. – Не в таком уж мы отчаянии. Мы всегда можем проследить за оборотнями и найти королеву. Давай, может, пойдем, пока он нас не сдал с потрохами и не рассказал Пире, что мы здесь?»

Аластора тряхнуло от удивления.

«Ты так просто сдашься? Перед этим гнусным паразитом?»

Ради того, чтобы спасти нас от участи беспомощных игрушек и получить шанс первым узнать это имя? Легко! Но перед тем, как я успел что-нибудь сказать, слова Аластора уже лились через мой рот.

– О, – внезапно сказал Аластор. – Теперь скажи, где найти девчонку.

У меня начался приступ страха, живот скрутило. Ну конечно. Попросишь его один раз сделать что-то полезное, залечь на дно и не высовываться, так он делает все с точностью до наоборот. Если бы на его месте был кто угодно другой, я бы назвал это самоотверженностью.

Клешни Доцента бодро щелкали, одной он что-то искал на страницах книги, а другой – листал список имен.

Он остановился в конце страницы и обмакнул кончик лапки в чернила.

Я мельком увидел, что он там пишет, пока книга громко не захлопнулась.

«Аластор, князь демонов. – П, Я, Н, Л, О. – Хоб из замка слышал, что, кажется, его имя оканчивается на – ость или ось. – По линии дядюшки, усопшего графа, была традиция давать истинные имена, которые начинаются на “П”. П-гем? П-ость?»

Доцент навалился на книгу, закрывая от меня остальной текст. Я растерянно сглотнул.

П-ость… Ось? Что-то очень знакомое. Звучит почти как…. Вонь демона-паука, похожая на скисшее молоко, окутала меня, пока он стряхивал мух и пыль со спины. Я стряхнул пудру и все остальное со своего плаща и сбился с мысли, какой бы она ни была.

– Ну, – поторопил Аластор, – по рукам?

– По рукам. Дела у вас, конечно… – ухмыльнулась говорящая голова. – Девчонку вы найдете в самой высокой башне тюрьмы «Размозженный череп». Там, куда в свое время королеву заточили ее братья.

Ясно. «Самая высокая башня тюрьмы “Размозженный череп”». Не очень похоже на прогулку по полю с ромашками, но…

– Бедный бессмысленный человечек, – проворковала голова. – Даже обладая этой информацией, внутрь вы не попадете. Все мосты в тюрьму разрушены, а единственный зеркальный портал охраняют лучшие гвардейцы королевы. Однако… Есть один способ, о котором все забыли.

Я сжал зубы. Это что правило такое? Все демоны должны говорить на десять секунд дольше, чем нужно, и в театральной манере?

– Ладно, какой? – спросил я.

Доцент снова ткнул в говорящую голову.

Несмотря на то, что эмоции паука распознать было невозможно, мне показалось, что он смотрит на меня с отвращением.

– Ты принимаешь меня за идиота, смертный? Если тебе нужна информация – плати. Вопрос Аластора, Потерянного Князя, был недостаточно точным.

Я сжал кулаки. Как же я не догадался? Я же мог учесть опыт общения с Аластором и вспомнить все его трюки. «Честно» и «правильно» – не те слова, которые известны демонам. Не уверен, что они хотя бы примерно представляют, что это такое. Я бы сказал, что нет никого хуже них, но здесь это бы считалось комплиментом. Не знаю, кого я мог ненавидеть сильнее, чем этих ребят. Даже моя бабка в сравнении с ними казалась Матушкой Гусыней.

И тут, пока я смотрел, как Доцент снова поправляет свой парик, мне в голову пришла отличная мысль. Мне придется быть лучше демонов здесь, Внизу. Быстрее, лучше, умнее. У этих демонов представлений о морали меньше, чем у болотной тины. Подходящее слово: «ноль». Хочет меня недооценивать? Ладно. Единственный способ обмануть мошенника – не дать ему понять, что ты вообще способен думать. Разница в том, что я буду это делать во имя добра.

Яркая злоба Аластора хлынула по моим венам.

– Ненасытный шакал! К твоему сведению, я позволил отцу держать Пиру взаперти ради ее же безопасности. Чтобы наши братья не смогли навредить ей, пока она не научится превращаться в животное!

Доцент решил на это не отвечать. Аластор сдулся и осел где-то в глубине.

– Я хочу знать, где находится тайный вход в тюрьму, – сказал я. – Какого рода информацию ты хочешь за это?

«Слизняк, ты лезешь в игру, в которой ничего не смыслишь, – предупредил Аластор. – У тебя ничего нет, ты не знаешь того, что ему бы пригодилось».

– Ну что же, давай попробуем разочек, смертный. Скажем, ту информацию, которая тебе нужна, можно обменять на нечто столь же важное. Секрет, который скрывали долгое время, может облегчить твои временные проблемы. Но знай, я остро чувствую ложь и легко могу сделать так, что тебе скоро жить не захочется.

Благодаря тому, как именно Доцент, а точнее – отрубленная голова сказала «нечто столь же важное», мальчика посетила идея. Может быть, секретное место за секретное место?

«Слизняк, ты не знаешь ни одного секретного места в этом королевстве».

Еще как знаю. Волна удовлетворения прокатилась по моему телу.

– Я знаю, где находится секретный зеркальный портал Аластора, о котором никто больше не знает. Кажется, эта информация придется весьма кстати… Вам, конечно, не обязательно его использовать. Но с этой Пустотой и прочими проблемами собственный выход в другой мир может пригодиться.

«Слизняк, – голос Аластора был похож на замороженный яд. – Я вырежу кишки из твоего организма и ими же тебя задушу. Ты выйдешь на новый уровень страданий…»

«Он же зачарован и пользоваться им можешь только ты, – напомнил я. – Не то, что кто-нибудь еще может им пользоваться. Но не всем же нужно об этом знать».

Аластор на время потерял дар речи.

«А не задумывался ли ты, что он нам может понадобиться, чтобы вернуться в мир людей?»

Пока Доцент смотрел на меня, я ответил: «Ты правда считаешь, я поверю, что во всем королевстве у тебя только один такой секретный портал?»

«Разумеется, не один! – выплюнул Аластор. – Но ты не можешь торговать моими секретами!»

«Что мое, то твое, приятель. Буквально. И наоборот».

– Ты удивляешь меня, – наконец ответил Доцент. – Я согласен. Задавай свой вопрос.

Я почувствовал внезапный укол совести, но решил не обращать на него внимания. Что я такого сделал, чтобы стыдиться? Сработало же! А если Аластор действительно думал, что я не сделаю всего возможного, чтобы спасти Прю, он, наверное, страшно удивился. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы хорошенько обдумать свой вопрос и не дать Доценту юлить и уходить от ответа.

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что знаешь о том, как попасть в тюрьму «Размозженный череп».

Доцент указал на потертую табличку над своей головой. Там было написано, что сначала производится оплата, а потом он дает информацию.

– Хорошо, – ответил я. – Его тайное зеркало находится на Плоскости в туалете, который стоит в переулке рядом с «Мрачным гу-гу»…

«Мрачным Грейскейлом!»

– …с пабом «Мрачный Грейскейл», – закончил я.

Отрубленная голова фыркнула.

– Конечно, очень подходящее место. Ему же нравится быть среди своих.

Мой рот округлился от такого оскорбления.

– Вот вся информация, которой я располагаю о секретном входе: это тайна, которую тщательно охраняют, и известна она только королеве Пире…

– Ты серьезно? – прервал я. – Я дал тебе ценную информацию!

– …и любому хобу, которому по рождению было предначертано работать в тюрьме. Это значит, смертный, любому хобу с именем, которое заканчивается на – лок.

Я тяжело выдохнул. Если у меня и был хотя бы грамм чувства вины за то, что я недосказал что-то Доценту, он растворился. Я хотя бы рассказал ему нечто еще более бесполезное, чем он мне.

– Моя сестра специально ищет темной безысходности «Размозженного черепа»? – спросил Аластор, еще раз перехватив мой голос. – Монстры из той тюрьмы…

– Теперь подчиняются ей, – закончила говорящая голова, – и любят ее так, как никогда не любили твоего презренного отца, который их там и заточил. Они с радостью будут отрывать от тебя по кусочку, если она прикажет. Полагаю, к тому моменту будет совершенно бессмысленно угадывать твое истинное имя.

– Они меня не поймают.

Достаточно спорное утверждение.

– Либо они, либо Пустота, – сказал Доцент. – А она – наша единственная надежда на выживание. Если ты и вправду любишь свое королевство так, как говоришь, ты не будешь препятствовать ей, а поможешь.

Итак, у Пиры был план, как остановить эту Пустоту, неважно, что это значит. На меня нахлынуло воспоминание о том, что произошло в школе. Слишком неуловимое, чтобы присмотреться. Да и неважно. Мы ведь не собирались долго оставаться в Нижнем Королевстве, чтобы разбираться в этом ее злобном плане.

– Это мое королевство, – сказал Аластор голосом, холодным, как лед. – Мое.

– Вот в этом-то всегда и крылась проблема. Ты слишком молод здесь, всего восемьсот лет. Вырастешь – поймешь.

Аластор фыркнул, но говорил уже только мне:

«Я понимаю все, включая одну достаточно крупную проблему. Как мы найдем хоба с именем, которое заканчивается на – лок? Их так много и все постоянно суетятся и отзываются на “эй, ты” и “слуга”».

Я поверить не мог, что он не понимает.

«Мы уже знаем такого хоба».

– Найтлок!

Я обернулся к выходу из павильона на звук спора снаружи. Раздался знакомый голос: демон, который покупал оборотней.

Паук приподнялся и залез на прилавок. Я отшатнулся, увернувшись от двух лап, чтобы не задеть его гигантского тела, когда он высунулся наружу.

– Предупреждаю тебя, дорогой демон, не оскорбляй моего честного нанимателя, – кричал слуга. – Стоило бы знать, что он заслуженно получил то, что имеет, благодаря королеве. Более того, я требую, чтобы ты немедленно оставил этот сервиз из костяного фарфора!

«Грендель работает на Найтлока? Этого маленького сопливого хорька?»

Да ладно. «Да ладно», – эти два слова вертелись в голове по кругу. Самое странное везение в моей жизни, жизни самого главного неудачника удивительно успешной семьи.

Отлично! Наконец-то во всем этом появился смысл. Когда хоб продал оборотней гренделю, он упомянул, что таинственный наниматель выкупает товар, который сам и продал на рынок ранее. Нелл была права. У Найтлока были и мотив, и возможность украсть оборотней из нашего мира и притащить сюда. Ладно. Я могу вернуть животных и найти вход в тюрьму за один визит?

«Положение Найтлока настолько высокое, что он может иметь собственные вещи? Собственный дом? – скулил Аластор. – Вряд ли этот день может стать еще хуже…»

Доцент все сильнее выглядывал из павильона, а я понял, как осуществить свою задумку. Я не успел подумать об этом или перечислить тысячу причин, почему идея была дурацкой. Просто сделал. Я смотрел на паука и медленно пятился, обходя его ноги и волосатое тело.

– Ты нынче работаешь на Найтлока, да? – спросил Доцент, полностью вывалившись из палатки.

Как только занавес опустился, я одним прыжком оказался у книги демона. Сердце оглушительно билось, я с трудом дышал.

«Что ты делаешь?» – спросил Аластор.

Доцент оставил свою книгу открытой на заметках об истинном имени душегуба.

Я снова бросил взгляд на вход в павильон и почувствовал сильный прилив адреналина. Я больше не слышал спора, в ушах шумела кровь. Аластор ахнул.