Текст книги "Убийство к чаю"

Глава 10

Обшарпанная дверь «Отдыха контрабандиста» тихонько скрипнула, когда бабушка её открыла. Нас тут же окружили голоса, смех и тихая музыка. Тёмный бар, обшитый деревянными панелями, в котором вечерами большинство мужчин Эшфорда встречались, чтобы выпить пива и поиграть в дартс, превратился в зал для завтрака. Вкусно пахло яичницей с жареным беконом, запечёнными бобами и свежим кофе.

Отец Финна стоял за стойкой перед полуавтоматической кофемашиной и в отчаянии чесал бороду.

– Были же времена, когда гости довольствовались английским завтраком! – раскатисто рассмеялся он, заметив нас. – Тогда хватало фильтрованного кофе, а теперь нужна такая штуковина с тысячей кнопок, которая шипит, парит и готовит всякие континентальные вещи, вроде латте-маккиато или капучино. И я спрашиваю себя, мы в Англии или в Италии?

Он был высоким сильным мужчиной, чьё лицо почти полностью пряталось за кудрявой бородой. Своими спутанными волосами длиной до плеч он немного напоминал мне Хагрида из «Гарри Поттера».

– Может быть, капучино – поздняя месть римлян за то, что им пришлось уйти отсюда, – примирительно предположила бабушка.

Николас опёрся своими большими руками на один из множества пивных кранов и от всего сердца расхохотался. Его широкие плечи запрыгали вверх-вниз. Обратной стороной ладони он вытер слёзы со своих щёк и указал на женщину, сидевшую у конца стойки и представлявшую собой жалкую картину. Сара Данн. Рядом с ней я обнаружила потрёпанный чемодан, на котором лежала такая же потёртая сумка.

– Думаю, ей нехорошо, и не только потому, что у неё голова кругом. Смерть Рубинии потрясла её больше, чем она хочет признавать, – пробормотал он, поднеся руку ко рту. Потом он продолжил нормальным голосом: – Что будете заказывать?

После того как мы заказали чай для нас и блюдце воды для Перси, бабушка направилась прямиком к Саре Данн. На некотором расстоянии за ней последовали Перси и я. Во-первых, мне казалось, что это ужасно неловко закидывать вопросами абсолютно незнакомого человека, а во-вторых, у меня было недостаточно времени, чтобы просканировать бар в поисках Финна. В солнечном свете, падающем сквозь цветные стёкла в паб, хаотично танцевали миллиарды пылинок, прежде чем опуститься на тёмное дерево мебели. Финна не было! С облегчением я выдохнула. После моего сообщения в WhatsApp, которое всё испортило, и, что гораздо хуже, после моего жуткого сна я не особенно горела желанием встречаться с ним. Даже если я не хотела признаваться в этом самой себе, думаю, я немного его боялась.

– Здесь свободно? – Бабушка с вежливой улыбкой показала на барный стул рядом с виолончелисткой. Сара Данн медленно подняла голову, удивлённо посмотрела на пустой ряд стульев, будто хотела спросить: «Почему вам непременно нужно сесть именно здесь?», но молча кивнула в ответ.

– Спасибо! – улыбнулась бабушка. – Иди сюда, Эми, садись со мной! – Ладонью она похлопала по стулу с другой стороны от неё. – Милая дама не имеет ничего против того, чтобы мы составили ей компанию.

Я неохотно забралась на барный стул, занавесила лицо волосами и постаралась стать невидимой. Ужасно неловко!

– Где же мои очки? – пробормотала бабушка довольно громко. – Знаете, я всегда кладу очки не туда, куда нужно. Они никогда не бывают там, где должны!

Миссис Данн ненадолго подняла на неё свои грустные глаза сенбернара, но ничего не ответила. Тогда бабушка захлопнула сумочку, посмотрела на виолончелистку, будто неожиданно рядом с ней собственной персоной оказалась сама королева и воскликнула с наигранным удивлением:

– Вы же… нет… не говорите мне этого… я вас знаю… Точно… вчера… на празднике пятисотлетия… Сара Данн, не может быть.

Женщина подняла голову и недоверчиво посмотрела на бабушку. Она выглядела по меньшей мере настолько же ужасно, как Эндрю. Её лицо было бледным, волосы прядями падали ей на глаза.

– Моё имя – Кларисса Ферн, я держу чайную «Маленькие сокровища» чуть ниже по Харбор-роуд. – Бабушка сочувственно положила одну руку себе на грудь, другую – на предплечье миссис Данн. – Я знала Рубинию Редклифф с того самого дня, как она переехала сюда, и она мне, видит бог, никогда особенно не нравилась. Поверьте, она, понятное дело, не завела здесь друзей, но то, что она сделала вам, не сравнится ни с чем!.. Конечно, теперь она мертва, а о мёртвых либо хорошо, либо ничего, но что правда, то правда!

– Это так похоже на Рубинию. Она просто взяла и ускользнула, – прошептала Сара Данн в свою чайную чашку. – И теперь она больше ничего не может сделать, чтобы восстановить моё доброе имя.

– Невыразимо безответственно с её стороны! – согласилась с ней моя бабушка, кивая. – Даже то, как она погибла… так зрелищно… тоже похоже на неё… не так ли?

– Да, она любила большие выступления, – вздохнула миссис Данн. – Большие выступления и власть; властью над другими людьми она наслаждалась ещё в детстве. Я это знаю, мы жили в одном доме. Но, заболев, она действительно стала очень злой. Тем не менее, я не хотела так нападать на неё вчера. Это было неправильно. Сегодня мне очень стыдно за это! Не знаю, что в меня вселилось. Но иногда у меня случаются приступы гнева, и тогда я говорю и делаю вещи, о которых потом ужасно сожалею.

Прежде чем я расскажу дальше, что нам поведала миссис Данн, я должна коротко упомянуть о болезни Рубинии Редклифф. Если коротко: Рубиния была вундеркиндом. Как Моцарт, она очень рано научилась играть на пианино и быстро освоила его так превосходно, что изумляла всех. И с тех пор её карьера шла только вверх. Рубиния становилась всё более и более знаменитой и зарабатывала невероятные деньги благодаря концертам, пластинкам, дискам, книгам, телевыступлениям и интервью. Потом случилось шокирующее. Ей было тридцать шесть, когда врачи обнаружили у неё ревматизм. Болезнь пришла неожиданно. Непредвиденно и неизлечимо. Когда ей пришлось отменить первый концерт, потому что руки не очень слушались её, она поставила точку в своей карьере. В сорок ей пришлось практически полностью отказаться от пианино. Газеты, видимо, тогда писали только об этом. Это действительно было трагично. Я имею в виду, когда Господь дарит такой невероятный талант, а потом тупая болезнь всё разрушает.

Все, кто жил в Эшфорде, знали историю Рубинии Редклифф. И конечно, я слышала, что её ревматизм развивался довольно медленно. Поэтому она всё ещё могла время от времени давать мини-концерты для узкого круга гостей. Конечно, они были далеко не на прежнем уровне, но всё равно. Например, как вчера у усадьбы лорда Эшфорда.

– Так, вот и немного свежести для милого Перси! – Немного воды выплеснулось за край, когда Николас поставил миску на каменный пол. Я благодарно ему улыбнулась, а Перси тут же принялся лакать.

– Я бы хотела вычеркнуть вчерашний день из календаря. Сначала я напала на Рубинию при всех и выставила себя на посмешище, потом залила алкоголем свою обиду и гнев в палатке «Отдыха контрабандиста». – Слёзы покатились по впалым щекам Сары Данн. – Я ужасно напилась. Мистер Пирс был так мил, что довёз меня до своего паба, а его жена проводила меня до постели. Я чувствовала себя такой жалкой!

– Значит, вчера вы больше не видели Рубинию? – осторожно спросила бабушка.

Сара Данн медленно покачала головой.

– Нет. Сегодня утром, когда проснулась, я подумала, что мне стоит пойти к ней и попробовать спокойно поговорить, но потом мистер Пирс сообщил мне, что… что она умерла. – Сара Данн больше не пыталась стереть слёзы. Она в отчаянии посмотрела на бабушку. – Что я тут делаю? Она разрушила мою жизнь, и никто в мире не может это исправить!

Бедная женщина была на грани срыва. Наверное, она могла бы стать счастливым человеком, если бы никогда не встретила Рубинию Редклифф.

Снаружи раздался гудок. Сара Данн соскользнула с барного стула и хлопотливо принялась копаться в сумке, пока наконец не вытащила на белый свет мятый бумажный платок.

– Извините, миссис Ферн, – сказала она, высморкавшись, – но это моё такси.

Она схватила сумку и чемодан. Уже у двери она снова обернулась.

– До свидания, мистер Пирс! Большое спасибо за всё. И миссис Пирс тоже. И простите, пожалуйста, за неудобства, которые я вам причинила!

– Всё включено! – Николас хохотнул. – Хорошего путешествия и приезжайте ещё!

Она вяло помахала нам на прощание и погромыхала со своим чемоданом на улицу, залитую солнечным светом.

– Ваш чай! Он, конечно, не настолько хорош, как в «Маленьких сокровищах», но пить можно. – Николас подвинул к нам две чашки. Настенный телефон тихо забренчал. – Бедняжка эта миссис Данн. Её действительно жаль!

Он кивнул на осиротевший барный стул рядом с бабушкой.

– Она, кажется, не переносит алкоголь. Очень быстро напилась. По словам Меган, стоило Саре оказаться в постели, она тут же захрапела, как медведь. И продолжала в том же духе до самого утра. Некоторые гости жаловались на шум.

Бабушка кивнула и бросила на меня многозначительный взгляд. Признаться, только через две-три секунды дошло и до меня. Николас только что обеспечил Саре Данн то, что, вероятно, на профессиональном жаргоне называлось идеальным алиби.

– Не хочешь взять трубку? – немного раздражённо спросила бабушка, когда аппарат в очередной раз требовательно забренчал.

Николас отмахнулся.

– Сегодня все на свете хотят забронировать комнату. Этим занимается Меган. Чёрта с два я в это вмешаюсь. Сейчас телефон переключится на неё. Просто не обращайте внимания. – Почти не набирая воздух в лёгкие, он продолжил: – Но, дорогие мои, вот уж она наболтала в нашей палатке на празднике!.. Всё время только о Рубинии. Рубиния то, Рубиния сё. Что они когда-то дружили… какой враждебной, злой и недоброжелательной она стала из-за болезни. И тому подобное.

Снова забренчал телефон. Николас спокойно положил руки на стойку, приготовившись поделиться сплетней.

– Она рассказывала, какой классной женщиной была мать Рубинии. С ней они, якобы, состояли в довольно хороших отношениях. Она казалась немного сумасбродной, но милой и сердечной, – сообщил он, и бабушка впитывала каждое слово, как сладкий мёд. – Баттерфляй Редклифф.

Он ухмыльнулся и покачал головой:

– Оригинальное имечко, не так ли? Поэтому я его так хорошо и запомнил. Вообще-то её звали Розамундой. После того как она выучилась на медсестру, она, якобы, немножко свихнулась. Стала хиппи, сменила имя на Баттерфляй и уехала в Азию.

Николас кивнул со знанием дела:

– Поиски себя. Индия и так далее. Знакомая история. И конечно, Таиланд. Потом она нашла большую любовь в какой-то хиппи-коммуне. Отца Рубинии. Если я правильно понял, речь даже шла о свадьбе.

Взволнованно я подвинулась на стуле немного ближе и чуть не перевернула свою чашку. Гарри!

– И… получилось? Пожениться, я имею в виду! – выпалила я.

– Жили ли они долго и счастливо? – подмигнул Николас. Я кивнула. К моему разочарованию он с сожалением пожал плечами. О нет! Что случилось? Никакого счастливого конца?

– Без понятия, – вздохнул он. – Я знаю только то, что и остальные. А именно, что отец Рубинии погиб в трагическом происшествии, и что Рубиния была единственным ребёнком. Знала ли она вообще своего отца?

Он снова пожал плечами.

Пока Николас рассказывал, бабушка достала ручку, блокнот, очки и быстренько всё записала. Я задумчиво помешивала свой чай. Я была глубоко тронута! Правда! Гарри погиб в несчастном случае? Когда? Почему? Как трагично! Сразу после свадьбы или ещё до неё? А я ведь уже успела во всех мелочах представить эту романтичную церемонию. Как счастливы они были! Как же это произошло?

– Мать Рубинии Редклифф умерла. Пару недель назад она скончалась в доме престарелых, – пробормотала я себе под нос.

– Да? А я всегда думала, она умерла много лет назад, – удивлённо ответила бабушка.

Я покачала головой.

– Миссис Редклифф сама мне рассказала.

– Счёт? – крикнул Николас поверх наших голов столику, за которым семья из шести человек как раз доедала завтрак. – Сейчас приду!

Он схватил свой большой кошелёк, вспучившийся от множества пенни и фунтов. Телефон снова привлёк к себе внимание.

– Финн дома? – Бабушкин вопрос заставил меня вздрогнуть. Финн! При мысли о нём в животе проснулись бабочки, в следующий же миг совершившие аварийную посадку. Потому что ледяная рука обхватила и медленно сжала моё сердце. Страх. Страх того, что случится, возьмись за него бабушка так же искусно, как только что за Сару Данн. Расскажет ли он то, что хотел бы держать при себе, и что я тоже совсем не желала бы знать?

«Финн не виновен. Он ничего не сделал», – уговаривала я себя. Вот бы самой поверить в это! Но сомнения крутилиссь в голове и не оставляли меня в покое. Что, если сделал?

Николас обошёл стойку и уже направился к семье с четырьмя детьми, которые тем временем кричали во всю глотку, но остановился перед нами. С необычно серьёзным лицом он взглянул на нас.

– Ах. Бедный мальчик! Какое несчастье. Спотыкается о тело своей учительницы музыки. Это был такой шок… Сначала Меган и я думали отправить его на каникулы к тётке в Шотландию, чтобы он уехал отсюда и не видел ничего, что напоминало бы ему о Рубинии Редклифф.

Прекрасно! Я с облегчением выдохнула. Тогда он временно пропадёт с линии огня, а мы с бабушкой тем временем найдём настоящего убийцу. Я была готова на это, даже осознавая, что долго не увижу Финна.

– Но он уже устроился на работу к лорду Эшфорду на все каникулы. От неё, конечно, нельзя отказаться за такой короткий срок. – Николас за секунду разрушил все мои надежды. – Хотя его светлость, разумеется, понял бы! Ну да, если Финн будет помогать в поместье при инвентаризации библиотеки, он отвлечётся на другие мысли, да ещё и заработает денег. А они могут ему пригодиться. Вы знаете, что потом он, вероятно, поедет в Лондон?

Отец Финна улыбался нам такой счастливой улыбкой, что у меня кольнуло в груди.

– Кевин, сейчас же отпусти волосы Сэнди!.. Сэнди, прекрати плеваться! – долетел до нас пронзительный женский голос от столика на шестерых.

Николас закатил глаза.

– Так что нет, он не здесь, а у лорда Эшфорда. А теперь извините меня. Я должен рассчитать вон тех, в глубине зала, прежде чем они начнут кидаться кашей! И забудьте о чае. Я угощаю!

Мы вышли на солнечный свет. Внизу в бухте распускали паруса первые яхты. Ничто не напоминало больше о тумане вчерашней ночи. Я знала, что мои друзья договорились сегодня отправиться поплавать и искупаться, и мысленно пожелала им получить удовольствие. Летние каникулы всегда были такими для меня. В хорошую погоду все жарились в купальных бухтах или гребли в своих лодках в море. Только я избегала воды и пляжа, как чёрт ладана. Я уже рассказывала почему… Только иногда кто-то был готов поиграть со мной в крокет или теннис, и иногда мои загоревшие приятели забегали с сырыми волосами в конце пляжного дня на холодный чай в «Маленькие сокровища». Но в основном, из-за своего страха воды я почти не видела друзей целыми неделями.

– Итак, Сару Данн мы можно вычеркнуть из нашего списка, – решила бабушка. – Если так пойдёт и дальше, убийцу мы найдём уже к вечеру.

– Куда теперь? – спросила я, когда за нами резко затормозил мини-купер. Водителем оказалась Меган, мама Финна, круглая женщина с красными щёчками, которую я ещё ни разу в жизни не видела в брюках. Стояла ли зима или жаркое лето, она носила только платья. И так же, как её муж, она всегда была в неистощимо хорошем настроении.

– Привет вам обеим! – помахала она, выходя из машины. – У меня закончился джем. К счастью, Лидия получила в пятницу новую партию. Она настоящий ангел! Открыла мне магазин, хотя сегодня воскресенье. Я основательно опустошила её полки. Самое позднее сегодня после полудня я ожидаю нашествие. У нас забронировано всё, вплоть до чулана, и телефон просто не прекращает звонить. И так со вчерашнего дня.

– Что же случилось? – Бабушка удивлённо жмурилась на солнечный свет.

– Случилась смерть Рубинии Редклифф. – Меган вытащила корзину, полную баночек с джемом из машины и громоподобно постучалась в дверь. – В основном, звонят журналисты и всхлипывающие фанаты.

– Ну конечно! Вот я безмозглая! – Бабушка схватилась за голову. – Начинается маленькое нашествие. А бедный Эндрю совсем один в «Маленьких сокровищах»! К такому штурму мы совсем не готовы.

– Нас тоже всего двое. Финн в усадьбе помогает лорду Эшфорду с библиотекой. Мальчик такой прилежный, и лорд Эшфорд совсем не против, что он начнёт уже сегодня, – сообщила Меган и опёрла корзину о бедро. – Вы знаете, что Финн поедет в Лондон?

– Королевская академия? Действительно, получилось? Николас только что намекнул на что-то подобное, – порадовалась бабушка.

– Ещё нет. Но скоро должно прийти приглашение на прослушивание. К счастью, Рубиния Редклифф порекомендовала его в Академию незадолго до своей смерти. – Меган лучилась радостью. – Ник лопается от гордости, а я едва могу это осознать. Наш мальчик в знаменитой Королевской академии музыки! Кто бы мог подумать.

Я пожевала нижнюю губу. Если бы родители Финна знали правду…

– Поэтому Финн взялся за эту работу на каникулах в библиотеке лорда Эшфорда. Он хочет накопить на Лондон. Он знает, что нам пришлось экономить, чтобы осуществить его мечту. Но мы с радостью делаем это. И именно поэтому я должна сейчас за всем проследить. Постели сами себя не заправят!

Дверь «Отдыха контрабандиста» закрылась за ней.

Глава 11

Бабушка вгляделась в циферблат наручных часов. Наверное, прикидывала количество сконов и пирогов, которые должны быть испечены к ожидаемому нашествию. В конце концов, она приняла решение:

– Эндрю не справится со всем один, а Дороти никуда от нас не сбежит. Как и вдовец, совсем не предающийся скорби. Я должна вернуться в «Маленькие сокровища».

– Перси, пошли, мы идём домой! – закричала я. Но у бабушки были другие планы.

– Ты нет! – остановила она меня. – Вы с Перси идёте в усадьбу. Точнее сказать, в библиотеку. Там ты вовлечёшь Финна в разговор и между делом выяснишь, не бросилось ли ему в глаза что-нибудь необычное вчера в бухте, – она постучала указательным пальцем по своему подбородку и с довольным видом кивнула. – Да. Так мы и сделаем. Это даже гораздо менее подозрительно. Вы же всё-таки ходите в одну школу и знакомы друг с другом. Так что… Твоя утренняя прогулка с Перси абсолютно случайно привела в усадьбу. Поскольку родители Финна рассказали тебе о его подработке, а ты любишь книги, ты просто заглянула, чтобы спросить, нельзя ли посмотреть на библиотеку лорда Эшфорда.

Какой-то злой чертёнок выбил землю у меня из-под ног, и я оказалась в свободном падении. Я должна идти к Финну? Одна?

– Так не пойдёт! – возразила я. Думаю, мне не нужно описывать хаос из чувств, обрушившихся на меня в этот миг. – Кроме того, сейчас воскресенье, нельзя так рано приходить к лорду Эшфорду. Кто знает, может, они ещё завтракают.

– Ерунда. Лорд и леди Эшфорд встают рано. А что касается допроса… Это же не так сложно. Ты только что присутствовала при одном из них и слышала, как я это делала!

Об этом не могло быть и речи.

– И не выдумывай, здесь нет никакой драмы, – безжалостно продолжала бабушка.

Можете себе представить? Она просто оставила меня. Помахала рукой и ушла!

Я в нерешительности стояла перед пабом. Охотнее всего я побежала бы за бабушкой. И я бы, конечно, так и сделала, если бы мне неожиданно не пришла в голову одна мысль. Не было бы это действительно лучше, несмотря на все сомнения, если я опрошу Финна сама? Как только бабушка узнает о его споре с Рубинией Редклифф и/или об истории с печеньем, его судьба будет решена. Если я действительно верила в него, если я его действительно любила, тогда мне нужно было отбросить все страхи и стать храброй. Я соврала бы, если бы сказала, что в моём горле не возникло неприятного чувства, когда я повернулась и зашагала по Харбор-роуд в направлении усадьбы.

Вопрос за вопросом кружились у меня в голове. Ты действительно подделал рекомендательное письмо, Финн? Почему ты это сделал? Почему ты всё же пришёл вчера на праздник? Что ты искал в Бухте контрабандиста? И как это связано с упаковкой печенья в водорослях.

Нет, о самом главном вопросе я не забыла. О решающем вопросе, к которому всё вело… но его я даже произнести не могла, чтобы по моей спине не пробежала дрожь. И всё же мне придётся задать его. Рано или поздно.

С каждой минутой ноги становились всё тяжелее, а горка – круче. Неожиданно Перси остановился. Так неожиданно, что я чуть не споткнулась об него. Он навострил уши и прислушался.

Теперь я тоже их слышала. Довольно сиплую полицейскую сирену и завывание собак. Сирена приближалась, медленно, но верно. С той же скоростью, с которой дряхлая полицейская машина сержанта Оакса взбиралась вверх по Харбор-роуд. Гораздо ниже того места, где стояли мы, она свернула на боковую улицу. И не на какую-нибудь, а на Айви-лейн. На улицу, где жили Дороти и – со вчерашнего дня – вдовец Рубинии Редклифф. Мой сотовый завибрировал.

– Эми? Неужели они на месте тогда, когда нужны? – Это была бабушка. – Где ты? Сержант Оакс только что проехал, включив сирену, мимо «Маленьких сокровищ». Знаешь, куда он направляется?

– На Айви-лейн.

– Ага! А вот это интересно! Что же он там забыл? Как жаль, что мне нельзя уйти. Чайная переполнена.

На заднем плане я услышала звуки кофемашины, бормотание голосов и звон посуды.

– Послушай, Эми! Сейчас ты будешь моими глазами и ушами, – тут же заявила бабушка. Конечно, её охватил охотничий азарт. – Выясни, что там случилось. Там точно что-то случилось. Ты можешь вспомнить, когда вообще слышала полицейскую сирену?

Я не смогла.

– Я полагаюсь на тебя! – На линии подозрительно зашуршало.

– Это же ужасно неловко! – запротестовала я, прежде чем бабушка успела положить трубку. – Мы можем поменяться местами. Я через две минуты буду в «Маленьких сокровищах», а ты быстро придёшь сюда.

– Глупости! – решила бабушка. – К тому моменту, как я доберусь до Айви-лейн, всё важное там уже закончится. Рассматривай это как тренировку. Прыжок в холодную воду чаще всего – самое лучшее.

Бренчащий дверной колокольчик и звук отодвигаемых стульев, донёсшиеся до меня, сообщили, что пришла большая группа гостей, которых нужно было обслужить.

Колеблясь, я перешла улицу. Конечно, полицейская сирена встревожила не только бабушку. Почти в каждом доме за занавеской угадывалось любопытное лицо. Особенно изголодавшиеся по сенсациям вышли на улицу и откровенно пялились в сторону Айви-лейн.

Я, спотыкаясь, пошла по Харбор-роуд вниз и дошла до угла.

– Где теперь сержант Оакс? – спросила бабушка.

– Он как раз припарковал машину перед домом Рубинии Редклифф, – сообщила я. Будто это могло улучшить ситуацию, я прикрыла телефон рукой. Конечно, всё равно было видно, что я кому-то звоню. – Теперь он выходит и идёт к двери дома. Она открыта.

Я обернулась через плечо на «Отдых контрабандиста». Перед ним как раз образовалась толпа. Николас возвышался перед тяжёлой деревянной дверью, как тролль, и вытирал руки полотенцем. Только дом Дороти не проявлял признаков жизни. Ну, исключая вой собак. Несмотря на то что занавески не двигались, и в окне не показалась голова, у меня появилось чувство, что изнутри за мной кто-то наблюдал.

– Видишь мистера Харди?

– Нет.

– Как странно! – задумчиво пробормотала бабушка. Шорохи на заднем плане стихли. Я предположила, она пробралась на склад, чтобы ей не мешали говорить по телефону. – Ещё одно убийство? Не исключено, – предположила она.

– Бабушка! – зашипела я. – Не пугай меня!

– Прости, я не хотела! Но исключить такую возможность нельзя, и, к сожалению, беда редко приходит одна.

Ну, чудесно, и это должно меня успокоить? Не знаю, что думали остальные, но, кажется, на секунду пол-Эшфорда задержало дыхание. Будто зациклившись, в моей голове шелестела только одна мысль: «Пожалуйста, только не ещё один труп!» К моему бесконечному облегчению Дункан Харди со свеженапомаженными волосами и одетый, будто на съёмки для модного журнала, вышел навстречу сержанту Оаксу.

– Он жив! – с облегчением сообщила я. – Дункан Харди жив!

Заметив зрителей, он помахал так величественно, словно был звездой на церемонии вручения «Оскара». По толпе пробежало удивлённое бормотание. Кроме сержанта Оакса, Дороти, бабушки и меня, наверное, ещё никто не знал, кто этот надменный чужак, вышедший из дома Рубинии Редклифф.

– Что там происходит?

Я невольно ухмыльнулась – у бабушки был такой голос, будто больше всего на свете она хотела бы пробраться через телефонную трубку, чтобы посмотреть на всё своими глазами.

– Мистер Харди указывает на входную дверь…

– Проникновение. Один к десяти!

– Он пожимает плечами и говорит, говорит, говорит…

– Это он любит! – прошептала бабушка. – Ты можешь понять, о чём идёт речь?

Неожиданно я услышала кислый голос Эндрю:

– О, Кларисса! Этого быть не может. Я там разбиваюсь в лепёшку, а ты болтаешь по телефону. Ты не могла бы?..

– Милая, ты слышишь, мне пора! – вздохнула бабушка. – Теперь будь внимательна: вероятно, все эти хлопоты непосредственно связаны с убийством Рубинии Редклифф. Поэтому тебе непременно надо выяснить, что там случилось. Это важно, Эми! Я полагаюсь на тебя!

Следующее, что я услышала, – долгие гудки. Бабушка положила трубку.