Текст книги "Искушение герцога"

Глава седьмая

Хантер вступил в бальную залу лорда и леди Лавлейс с твердым намерением отыскать свою жертву.

Леди Нетерли.

Он готов был соблюдать исключительную учтивость, если только маркиза сообщит ему, где пребывает леди Грейс. Ну а если она ему в этом откажет, это может иметь самые неприятные последствия. Увидев характерное выражение на лице друга, Син попытался предотвратить назревающий скандал.

– По-моему, прежде всего нужно отыскать наших дам. Держу пари, что Джулиана, как и все остальные, непременно познакомилась с леди Грейс, если только она нынче здесь. Может быть, они тебе что-нибудь подскажут – тогда не будет нужды терзать матушку Вейна или же приставать к любой незнакомой девушке в этой зале.

– Коль скоро здесь собрались почти все «порочные лорды», нетрудно предсказать, чем закончится вечер: нас выкинут из бальной залы Лавлейсов, – саркастически заметил Дэр. – И это станет кульминацией бала, а Реган надерет нам уши за то, что мы срываем все ее попытки представить нас благонравными джентльменами.

Хантер расхохотался – эти попытки Реган он считал заведомо обреченными на неудачу. Люди, окружавшие их в обществе, испытывали почтение только к богатству и власти, поэтому соблюдение учтивости и благотворительность можно было оставить дамам.

– Не над чем смеяться, – заметил ему Рейн, расталкивая друзей. – Наши жены должны иметь возможность ходить по Лондону с гордо поднятыми головами. А это не так-то легко, имея в мужьях «порочных лордов».

Хантер не был с этим согласен и хотел поспорить с Рейном. Тот, однако, шел себе вперед, не интересуясь ничьим мнением по затронутому вопросу. Син пожал плечами и поспешил за ним.

– Нужно быть слабоумным, чтобы позволить женщине заправлять в доме, – поделился Хантер с Дэром своими соображениями. Тот усмехнулся.

– Так мог бы говорить парень, которому нечего терять, либо тот, в чьей постели всякую ночь лежит обессиленная удовлетворенная женщина.

Это замечание друга было жестоким.

– А кто считает, что мне всякую ночь необходима хоть какая-нибудь женщина?

– Если тебе так уж на это наплевать, – сказал маркиз, недоверчиво глядя на Хантера, – отчего же ты попал в такой переплет с леди Грейс?

У Хантера заходили желваки на скулах, но он сдержался и ничего не ответил.

– Я так и думал, что ты скажешь именно это, друг мой, – подмигнул ему Дэр. – Ну, пойдем, поищем леди Нетерли, пока ты ни с кем не затеял ссору ни с того ни с сего.

– Танец доставил вам удовольствие. – В голосе лорда Чиллингуорта звучало нескрываемое удовлетворение, но Грейс не смогла понять его природу.

– Как же могло быть иначе – с таким-то партнером? – отозвалась она, идя рядом с ним.

Ей казалось, что граф сразу же отведет ее к леди Нетерли, дабы показать, что на него можно положиться. Однако ее спутник не признавал ничьих мнений. Грейс эта его черта импонировала.

– Не желаете прогуляться немного? – спросил граф, подталкивая Грейс к открытым дверям.

– Не возражаю против глотка свежего воздуха. Здесь, в зале, слишком душно, – согласилась Грейс, с улыбкой глядя на графа. – Можно задать вам вопрос, лорд Чиллингуорт?

– О чем вам будет угодно… но только называйте меня Фростом.

Негодяй! У него на уме только флирт с женщиной, которая помолвлена с одним из его лучших друзей. Этот человек не ведает стыда.

– Ладно, Фрост. Вы считаете себя честным человеком?

– Иногда. – В его глазах вспыхнули веселые искорки. – Если это отвечает моим интересам. А почему вы спросили об этом?

– По самой простой причине, – просияла Грейс. – У меня возник вопрос, и мне было интересно, дадите ли вы на него прямой ответ.

Граф резко остановился, и Грейс с запозданием поняла, что поблизости никого нет.

– Вы бросаете мне вызов. Что ж, давайте, леди Грейс. Задайте мне свой очередной вопрос.

Наверное, лучше было бы задать его Реган или Софии, но Грейс не была трусихой.

– Сегодня я познакомилась с несколькими вашими друзьями и их супругами. У всех вас есть один общий друг, и все же вы все старательно избегаете упоминаний о нем. Почему?

– Вам интересно, – Фрост блеснул в темноте своей белозубой улыбкой, – почему никто не упоминает имени герцога Хантсли, верно? Не буду говорить за других, но меня не удивляет, что они так поступают.

– Да отчего же? – Она хотела идти дальше, но Фрост удержал ее.

– Вы невероятно, ослепительно красивы. Если бы Хантер знал об этом, он наверняка не стал бы держать вас в заточении в сельской глуши.

– Это он вам так сказал?

– Прекрасная леди, Хантер вообще ничего никогда о вас не говорит. – Он заметил, что она погрустнела, и тяжело вздохнул. – Вот поэтому-то мои добрые друзья и постарались не упоминать его имени. Никто толком не знает, что задумали вы сами, и никому не хочется оскорбить ваши чувства.

– Значит, вам это известно?

– Что вы желаете разорвать помолвку? Вы об этом говорите?

– Леди Нетерли обещала никому не рассказывать, – выпалила Грейс, рассердившись на себя за то, что доверилась старой маркизе. Она с самого начала знала, что рискует, однако считала, что дружба между маркизой и дедушкой побудит старуху сдержать слово.

– Не нужно сердиться на маркизу, – прервал наступившее молчание Фрост. – Она знает Хантера с тех пор, когда он был еще мальчишкой, и считает, что под его крылом вам будет лучше всего.

– Вы с нею согласны? – спросила Грейс, всем своим видом показывая, что имеет на этот счет собственное мнение.

– Позвольте ограничиться тем, что у меня вызывает неприязнь сама мысль о браке. Хантер опекал вас на протяжении девятнадцати лет. Если ему захочется, он может и дальше продолжать в том же духе, не связывая себя узами брака без любви, – заключил граф, подойдя к ситуации с практической стороны.

Девушкой овладели противоречивые чувства. Лорд Чиллингуорт оказался пока единственным в Лондоне человеком, который искренне поддержал ее решение, и все же ей почему-то было неприятно, что он не уговаривает ее выйти замуж за своего друга.

– Вы полагаете, что его светлость придерживается того же мнения?

– Об этом вам придется спросить его самого, – безразличным тоном ответил граф, словно все это ничуть его не занимало. Он придвинулся к Грейс, заслоняя ее от света, лившегося из окон бальной залы. – Однако, если вам интересно, могу поделиться своими соображениями.

– Пожалуйста.

– Не выходите за Хантера, – сказал Фрост напрямик. – Мой друг вполне способен оценить вашу красоту, ваше тело, но любви вы от него так и не дождетесь. Вы так молоды… невинны. Молодость всегда грешит тем, что стремится к недостижимому, а всю оставшуюся жизнь вы будете в этом раскаиваться.

У Грейс комок подступил к горлу, когда она подумала о долгих годах, проведенных в ожидании мужчины, который никогда ее не полюбит.

– Благодарю вас за откровенность, Фрост. К глубокому сожалению, я с вами полностью согласна.

– Должен сделать вам еще одно признание, – проговорил лорд Чиллингуорт, слегка поглаживая руки Грейс чуть выше локтей. – Правда – это обоюдоострый меч, она опасна, а мне хочется вести с вами честную игру.

Грейс замерла, поняв, что он говорит серьезно.

– А вы не всегда ведете честную игру, милорд?

– Стараюсь избегать этого всеми силами, – признался граф. – Хотите знать, почему я подошел к вам сегодня, хотя несколько друзей пытались меня остановить?

– И почему?

– Вообще-то я избегаю невинных девиц вроде вас, – ответил он, вскинув голову и явно забавляясь своими рассуждениями. – Не хочу вас обидеть, дорогая леди, но вы и такие, как вы, девицы с чистыми глазками не сулят ничего, кроме сплошных хлопот. Поэтому я в затруднении. В моем характере с головой нырять в недозволенное, а вы, леди Грейс, говоря откровенно, столь же соблазнительны, как то красное налитое яблочко, что манило к себе Адама в райском саду. Мне бы не следовало… – Он взглядом молил ее о прощении.

– Не следовало делать что? – недоумевая, спросила Грейс.

– Вот что.

Легкие поглаживания пальцев сменились железными тисками – так сильно он обхватил ее плечи. Граф крепко прижал ее к себе и заглушил все протесты поцелуем. Он постарался не переусердствовать, но все же запечатлел на ее губах горячий и властный поцелуй.

Так же быстро Фрост отпустил ее. Грейс, отступив на шаг, широко открытыми глазами смотрела на графа.

– Чтобы не выйти из роли, я должна дать вам пощечину и потом возвратиться в бальную залу одна? – Она подумала, не таков ли и был замысел графа с самого начала, только не могла постичь побудительной причины этого поступка. Быть может, он стремился ее скомпрометировать?

– У меня есть другое предложение, – сказал Фрост, сверкая своими бирюзовыми глазами. – Подойдите ко мне ближе и поцелуйте меня.

– Ни за что! – возмущенно отозвалась Грейс. Лорд Чиллингуорт явно не заслуживал доверия. – Зачем вы меня поцеловали?

– Сперва ответьте на один вопрос.

– Кажется, я уже достаточно отвечала на ваши вопросы.

– Я – первый мужчина, который вас поцеловал? – спросил граф, не обращая внимания на ее слова.

– Не имею ни малейшего желания отвечать на вашу грубость, – произнесла Грейс с нервным смешком.

Граф наклонил голову, и на мгновение Грейс показалось, что он снова попытается ее поцеловать, но у него на уме было другое: он приблизил губы к ее уху.

– Вы все же ответили на мой вопрос, милая девочка, – зашептал он, обдавая жарким дыханием ее плечо и шею. – Только не надо все портить, разыгрывая возмущение. Мы оба знаем, что вам это понравилось. Позвольте мне наслаждаться маленькой победой: я стал первым джентльменом, который вас поцеловал.

Грейс сделала глубокий вдох, собираясь сказать графу, что он самовлюбленный болван и вымогатель, но вдруг передумала. Пусть он вполне заслужил и пощечину, и суровый выговор, она не пожелала упрекать его, как он ожидал. Вместо этого она храбро повернулась к нему лицом. Их губы едва не соприкасались.

– А на что мне жаловаться? – сказала Грейс. – Вы уже в возрасте и достаточно опытны, чтобы знать, что ваши поцелуи производят впечатление.

– Так может быть, пройдем в глубину сада Лавлейсов?

– Признаюсь, с моей стороны это было бы чересчур смело. Для таких приключений поищите себе другую, более бесшабашную девицу, – ответила Грейс, ускользнув от объятий Фроста прежде, чем он успел увести ее в темноту.

– Жаль, – сказал он как будто всерьез. – Надеюсь, вы останетесь в Лондоне. Мне бы очень хотелось привлечь вас на свою сторону.

– Ах, Фрост… вы можете мне не верить, но я уже на вашей стороне, – сказала Грейс, удаляясь от него. Она сочла, что благоразумнее будет вернуться в бальную залу без него. – Потому-то вы так и опасны.

Граф очень походил на своего друга: он никогда не отдаст женщине свое сердце.

– Хантер даже не подозревает, с чем имеет дело, – произнес Фрост, качая головой. – Даже не знаю, сочувствую я ему или завидую.

– Надеюсь, вы позволите ему разобраться в этом самому.

– Хотите одержать верх надо мной, а?

– Даме приходится пользоваться своими преимуществами, если она сталкивается с одним из «порочных лордов».

– А вы умны! – сказал граф, придя к определенному решению. – Очень хорошо, буду держать свое мнение при себе.

– Уж постарайтесь. – Грейс поколебалась, но все же оглянулась. – И, возможно, когда-нибудь я вам честно отвечу на вопрос, который вы не решились задать.

– Что это за вопрос, леди Грейс?

– Вам хочется знать, чьи поцелуи мне нравятся больше – ваши или герцога.

– О боже! – Фрост затрясся от хохота. – Во всяком случае, мне точно известно, чьи поцелуи больше понравились вам сегодня. Если только Хантер не окажется круглым идиотом, мне придется удовлетвориться этой скромной победой.

Грейс, все еще улыбаясь, пошла к негодующей леди Нетерли и ее спутницам.

Глава восьмая

Настроение у Хантера было отвратительное.

Леди Нетерли он отыскал почти сразу. Увы, старая маркиза не спешила сообщить ему о местопребывании леди Грейс. Ничего не узнал он и от Джулианы, жены Сина, как и от Реган, Изабеллы и Софии, которых встретил поочередно. Что касается самого Сина, то ему показалось, что тот горячо уговаривает жену пораньше уйти с бала.

Кто-то сказал, что здесь еще Фрост и Вейн, но ни того ни другого он в зале не заметил.

Почему же так трудно отыскать одну-единственную леди?

Сердясь на себя за то, что его мысли снова заняты этой девчонкой, Хантер слишком резким толчком отворил дверь и оказался в какой-то комнате. Внутри горели свечи, и он увидел, что это небольшая уютная гостиная. Вероятно, здесь можно побыть одному и отдохнуть от шума и суеты, царящих в бальной зале, но никто не искал здесь в данную минуту уединения.

– Хантер! Вот нежданная радость!

Этот женский голос он узнал сразу. Изобразив на лице нечто вроде улыбки, он повернулся и поздоровался с той женщиной, встречи с которой непременно избежал бы, если бы знал, что она будет на этом балу.

– Леди Клифтон! Сколько же времени мы не виделись?

– Слишком много, раз ты забыл, что всегда звал меня просто Порцией, – ответила она, слегка надувая губки.

– Но это было до того, как вы вышли замуж за Клифтона. – Он взял ее за руку и поклонился. – Вы должны быть благодарны мне за то, что я решил вести себя как человек благонравный.

В свои двадцать восемь лет Порция Флетчер, графиня Клифтон, выглядела такой же прелестной, как и в тот день, когда он впервые встретил на балу ее, семнадцатилетнюю девушку, только начавшую выезжать в свет.

Она тогда покорила Хантера, который был на полтора года ее старше. Через три недели он убедил себя, что влюблен. Для него это было впервые – до тех пор ни одна женщина не тронула его сердце так, как Порция. И все же их будущее было туманным с самого начала. Родители молодой леди хотели, чтобы она удачно вышла замуж, а Хантер не мог предложить ей свою руку.

Он должен был сдержать слово, данное бабушке.

И сколько ни молила его Порция, обливаясь слезами, он упорно не соглашался нарушить данную когда-то клятву. Ее отец, огорченный упрямством молодого человека и обеспокоенный тем, что дружба с Хантером может отпугнуть других богатых поклонников, согласился отдать дочь первому, кто попросил ее руки, а именно лорду Клифтону, который был значительно старше Порции.

Хантер не имел никакого права вмешиваться в это дело, но все же пытался отговорить Порцию от замужества. Она была готова так поступить, если Хантер откажется от леди Грейс и женится на ней, Порции. Хантеру очень хотелось это сделать. Во всяком случае, его чувства к Порции были настоящими. В конечном счете победа осталась за родителями Порции. Они, что было вполне резонно, запретили дочери встречаться с ним, а затем воспользовались его отсутствием, чтобы убедить дочь в том, что лорд Клифтон – вполне приличная партия, особенно учитывая то, что она связалась с помолвленным джентльменом, который собирался жениться на своей невесте.

Порция стала женой Клифтона и подарила графу двух красавцев сыновей. Она казалась вполне довольной своим замужеством. Хантер предусмотрительно держался от нее на расстоянии. Он уже достаточно боли причинил и себе, и ей. С тех пор он стал избегать слишком страстной привязанности. Неудачный роман с Порцией лишь усилил его неприязнь к девушке, которую бабушка навязала ему против его воли. Потеряв Порцию, он чувствовал себя так, словно саму любовь вырвали из его рук.

Прошедшие с тех пор годы и множество безымянных женщин, которые ненадолго возбуждали в нем интерес, отчасти залечили ту боль, которую он испытал, поставив честь выше любви. Но и сейчас, изредка вспоминая Порцию, он не мог избавиться от чувства глубокой вины перед нею. Даже просил у нее прощения, и не раз.

– Вы прекрасно выглядите, миледи. – Он грустно улыбнулся. – Не будь вы уже замужем, вам бы завидовали все юные девушки на выданье, которые мечтают подыскать себе выигрышную партию в нынешнем сезоне.

– Могу ответить вам тем же, – сказала Порция, входя в маленькую гостиную. – В последний раз мы с вами говорили три года назад. Где же вы пропадали столько времени, где скрывались – ведь вам некогда было нанести визит старым друзьям?

Хантер подавил минутную вспышку досады оттого, что Порция считает, будто он от нее прятался.

– Не то чтобы я скрывался, Порция. У меня было чем развлечь себя – не торчать же целыми вечерами в душных бальных залах!

Шокирует ли ее известие о том, что весь прошлый сезон он провел в «Золотой жемчужине» мадам Венны, пока она не закрыла салон окончательно? Во многих отношениях почти не было разницы между светскими леди и теми женщинами, которых он использовал в борделе. И тем и другим нужно было платить – так или иначе.

– Я уже давно очень хотела поговорить с вами, – проговорила графиня, глядя на него влюбленными глазами, которые в свое время оказывали на него магическое действие и звали на подвиги.

А он ее подвел, и теперь ее восхищение казалось ему своеобразной насмешкой.

– Герцог Хантсли здесь? В этой бальной зале?

Обретя некоторую уверенность в себе после ухаживаний Фроста, Грейс теперь всю ее растеряла, услыхав, что герцог прибыл на бал и сейчас разыскивает ее.

– Увы, это так, милая моя, – ответила леди Нетерли, и взгляд ее выражал тревогу. – Я ему сказала, что вы… – Она неопределенно взмахнула рукой. – Где-то неподалеку. Хантеру страшно не терпелось посмотреть на вас. Кстати говоря, где вы были? Мне показалось, что после танца вы с Фростом куда-то исчезли.

– Мы просто хотели ближе познакомиться, – неуверенно промолвила Грейс, заливаясь румянцем. – Он сказал, что ему хочется кое-что узнать обо мне, поскольку герцог почти ничего не рассказывает.

А что ему было рассказывать, если он не дал себе труда ничего о ней узнать?

Теперь, когда он оказался, наконец, так близко, Грейс не могла разобраться в овладевших ею чувствах. Ладони у нее вспотели, внутри все сжалось.

– Послать слугу, чтобы велел кучеру подъехать к парадному подъезду? – осведомилась леди Нетерли, подумав, что Грейс вполне могла пожелать скрыться. Так оно и было. Правда, в то же время она испытывала облегчение от того, что долгое ожидание подошло к концу.

– Вы уезжаете? – поинтересовалась леди Синклер, до слуха которой, вероятно, долетели слова маркизы. – Мне тоже показалось, что пора. Вообще-то я просила Сина сегодня не пускать Хантера в бальную залу.

Грейс с упреком посмотрела на леди Нетерли.

– Вы и Джулиане об этом сказали? Сколько же людей вы вовлекли в заговор против меня?

– Никто ничего не замышляет против вас, Грейс, – поспешила успокоить ее Джулиана. – Я не очень-то понимаю, отчего покойная герцогиня решила устроить вашу помолвку с ее внуком в столь раннем возрасте, но предполагаю, что на то имелись веские причины. Тем не менее вся эта ситуация с Хантером неприемлема, однако же не по вашей вине.

– Я сама всегда так считала, – сухо произнесла Грейс.

– Вам всякий скажет, что Хантер – прекрасный человек. Смею заметить, упрямый, себялюбивый, но он никогда не уклоняется от исполнения своего долга.

– Для чего вы мне это говорите?

– Я надеюсь, что вы дадите ему шанс. А мы поддержим вас, – она указала на себя и леди Нетерли. – По этой причине мы и устроили так, чтобы вы познакомились с нами раньше, чем встретитесь с Хантером. Мы хотим, чтобы вы не чувствовали себя одинокой. Мы всегда будем вашими друзьями, даже если вы решите, что не желаете становиться герцогиней Хантсли.

– Фрост отговаривал меня от этого брака, – невольно вырвалось у Грейс.

– Еще бы! – воскликнула Джулиана, обменявшись со старой маркизой сердитыми взглядами. Ее взгляд посуровел, а глаза стали похожи на два изумруда. – Позвольте дать вам дружеский совет: в следующий раз гоните Фроста прочь, если он вздумает высказывать свое мнение о женитьбе. Это избавит вас от головной боли и не позволит стать такой же несведущей в этих вопросах, как он сам.

В душе Грейс поднялась волна протеста. Она хотела бы высказаться в защиту лорда Чиллингуорта, однако на это ушло бы слишком много драгоценного времени. Кроме того, было ясно, что златовласая маркиза не впервые расходится во мнениях с графом.

– Пойду предупрежу слуг о том, что мы уезжаем, – сказала леди Нетерли дрожащим от сильного волнения голосом.

Грейс была немного огорчена, но не могла понять отчего: то ли из-за слишком раннего отъезда, то ли оттого, что вечер прошел не совсем так, как она мечтала.

– Не нужно, – тихонько проговорила она, придерживая старуху за руку. – Я остаюсь.

– Правда? – просияла радостной улыбкой леди Нетерли.

– Вы уверены? – уточнила Джулиана, внимательно глядя на Грейс. – Никто ведь не собирался навязывать вам эту встречу в первый же вечер. – Она округлила глаза и покачала головой. – До этой глупости Хантер додумался самостоятельно.

Грейс удивленно изогнула бровь, услышав безжалостные слова молодой маркизы (ей было двадцать четыре года). Леди Нетерли рассказывала, что Джулиана стала женой Сина пять лет назад. Син не первым из «порочных лордов» обзавелся женой – эта честь выпала совсем юному графу Рейнкорту, – но именно Джулиана стала вестником грядущих перемен в клубе «Нокс». По мере того как мужчины становились главами семейств, их привязанность постепенно переключалась с друзей детства и ранней юности на жен, с которыми они строили свою новую жизнь.

– Девятнадцать лет – срок немалый, разве вы с этим не согласны? – озвучила Грейс свои мысли. В силу договоренности между дедушкой и старой герцогиней предполагалось, что именно она изменит жизнь герцога Хантсли. Быть может, ей не стоит корить его за то, что он так упорно цеплялся за ту жизнь, которую создал собственными трудами? – Джулиана, как вы полагаете, где я могла бы найти его светлость?

Молодая маркиза не удержалась от легкой усмешки, вызванной официальным тоном Грейс, однако она тут же кивком указала направление, избрав которое можно было отыскать герцога.

– Пройдете через всю бальную залу, там будет дверь, за нею коридор. Герцога вы, скорее всего, найдете у лестницы.

– Вы не против, леди Нетерли?

– Конечно нет, милая девочка, – сказала та, искренне желая исправить то, что натворил ее длинный язык. – Хотите, я пойду с вами?

– Не стоит, но я благодарна вам за любезное предложение. Думаю, вы можете предупредить слуг о нашем скором отъезде, – добавила Грейс, гордо выпрямившись. – Что-то подсказывает мне: встреча с герцогом Хантсли не займет много времени.

Грейс поняла, что волновалась напрасно, – она обнаружила, что ни в коридоре, ни у лестницы герцога нет, вопреки предположениям Джулианы. Может, он поднялся наверх? Затянутой в перчатку рукой она погладила затейливо украшенную стойку перил, подняла глаза и встретила довольный взгляд лорда Чиллингуорта.

– Вы кого-нибудь ищете, милая?

Грейс вспомнила предостережение Джулианы и помедлила с ответом. Друг ей граф или враг? Его поцелуй подсказывал: скорее второй вариант. Не подослал ли Хантер друга специально, чтобы тот ее соблазнил?

– Вижу, у вас слишком много вопросов, – проговорил Фрост, спускаясь по лестнице навстречу Грейс. – И вы встревожены. Кто-нибудь нашептал вам недобрые выдумки обо мне?

– Вовсе нет! – поспешно воскликнула Грейс, вызвав у графа усмешку.

– Вот как. Могу раскрыть вам маленький секрет: что бы вам ни наговорили, в том нет всей правды. Мы с друзьями стараемся не огорчать дам и потому не открываем им некоторые темные стороны своей жизни. – Грейс хотела задать вопрос, но Фрост не дал ей такой возможности. – Теперь вы уже знаете, что Хантер ускользнул от своего эскорта и бродит где-то по дому. Вполне возможно, разыскивает вас.

– Ах… да, – вымолвила Грейс, заглядывая через плечо графа, но никого не увидела. – Известно ли вам, где находится ваш друг?

– Представьте, прекрасная леди, это мне известно. – Бирюзовые глаза графа заискрились от удовольствия. – Поднимитесь по этой лестнице и сверните налево. Через две двери справа по коридору будет маленькая гостиная – там вы его и отыщете.

– Благодарю, – сказала Грейс и слегка приподняла юбки, чтобы не запутаться в них, поднимаясь по ступенькам. Проходя мимо Фроста, она задержалась. – А он знает?

– Знает что, Грейс?

– Он ждет меня? – уточнила Грейс, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Нет, милая, – ответил граф после недолгого размышления. – Хантер нетерпелив, в чем вы скоро и сами убедитесь. Если у вас будет такая возможность, не откажите засвидетельствовать ему мое почтение.

Загадочные намеки графа отнюдь не развеяли овладевшей Грейс тревоги. Едва касаясь перил из полированного дуба, она быстро поднялась на лестничную площадку. Дружелюбно улыбнулась, увидев парочку, сидевшую на скамье, – молодые люди ускользнули из шумной бальной залы, чтобы провести пару минут наедине.

Грейс повернула налево, не желая нарушать их уединения. Дверь она отыскала глазами сразу же – кто-то неплотно ее прикрыл, быть может, и сам герцог Хантсли. До этой минуты Грейс не приходило в голову, что Фрост устроил ей какой-то подвох. А может, он хитростью пытался заманить ее в укромное место?

Но с какой целью?

Она оглянулась: графа за ее спиной не было. Он либо остался на лестнице, либо пошел искать своих друзей. Девушка хотела было, открыв дверь, переступить порог комнаты, но замерла, заглянув внутрь. Ноги внезапно налились тяжестью, и ей пришлось ухватиться рукой за дверь, чтобы не упасть.

Герцог Хантсли был здесь, но не один. Какая-то дама с темными волосами обвилась вокруг него, будто вьюнок, который садовник во Фретуэлл-холле нередко обрывал с клумб.

– Сейчас не время, Порция, – пробормотал герцог, даже не пытаясь высвободиться из страстных, судя по всему, объятий. Он даже придерживал даму рукой за талию.

– Но когда же? Мне необходимо увидеться с тобой, – настаивала дама, намеренно прижимаясь к нему грудью.

«Беги, пока тебя не заметили!»

Грейс хотела было так и сделать, но ее ноги не могли оторваться от пола. Эта женщина – любовница герцога? У одного ее соседа, имение которого находилось недалеко от Фретуэлл-холла, возникли большие проблемы, когда его бедняжка жена узнала, что у мужа есть любовница. А подруги говорили, что у всех мужчин бывают любовницы. Эта мысль в свое время долго не давала Грейс уснуть по ночам: она размышляла, были ли любовницы у герцога Хантсли. Денег на них у него, несомненно, хватало. Потом дядюшка в один из своих визитов подтвердил ее подозрения. Если верить ему, то у ее жениха целый табун пассий, в основном это падшие женщины, которые всегда готовы его ублажить.

Так не по этой ли причине Фрост направил ее сюда? Не хотел ли он этим показать Грейс, что герцог вовсе не желает ограничиваться одной женщиной? Если так, то он вонзил ей в сердце острый нож.

Взгляд герцога оторвался от собеседницы и метнулся в сторону Грейс.

– Мы не одни!

Его возглас подействовал на даму, как ведро ледяной воды. Она тут же отпустила герцога и застыла в напряженной позе, потом одним неуловимым движением отодвинулась от него и повернулась к Грейс.

– Простите, – сказала та, крепко вцепившись в дверной косяк. – Я не имела намерения вам помешать. Мне сказали, что здесь никого нет.

Лучше солгать, зато удалиться, не теряя достоинства. А потом надо будет найти Фроста и все-таки дать ему пощечину, которую он, несомненно, заслужил за подобный «розыгрыш».

Глаза герцога вспыхнули от удовольствия: он узнал Грейс.

– Это вы! Вот неожиданность! Кажется, судьба не лишена чувства юмора. Будьте любезны, заходите, побудьте с нами. – Он выразительно посмотрел на свою даму. – Впрочем, я не уверен, что Порция сможет остаться. Разве вы не сказали, что спешите присоединиться к своему супругу?

Так его любовница замужем?

Дама недовольно поджала губы – ей явно не понравилось, что ее прогоняют. А может быть, ей просто не хотелось оставлять любовника наедине с другой женщиной.

– Да… разумеется, – выговорила она неестественно ровным голосом. – А о наших делах можно будет поговорить и позже.

– Будьте так любезны, уверьте вашего супруга в моем совершеннейшем почтении, Порция.

Дама кивнула. Проходя мимо Грейс, она бросила на девушку убийственный взгляд. Этого было вполне достаточно, чтобы Грейс решила не становиться ей поперек дороги. Не одна загадочная Порция намеревалась отсюда уйти.

– О, я не допущу, чтобы вы вот так ушли… ведь я не терял надежды, что мы увидимся снова! – проговорил герцог, широким жестом указывая на диваны. – Присядьте, пожалуйста.

– Наверное, будет лучше, если я уйду.

– Для меня – не будет. – Герцог улыбнулся. Он держался так самоуверенно, что Грейс даже скрипнула зубами. – Я-то уж думал, что мне придется подкупить всех кучеров в Лондоне, чтобы узнать, где вы живете.

– И для чего же вам это?

– Но ведь вы даже не дали мне возможности представиться, – сказал он, удивившись, наконец, ее недружелюбному тону.

– Совершенно незачем представляться. Боюсь, что у вас слишком громкая слава. Вы – Николас Стюарт Тауэрс, герцог Хантсли.

Грейс едва не испортила весь эффект от своей холодной отповеди, так как чуть не рассмеялась, увидев его изумление. Да уж, он никак не ожидал, что ей известно его имя! Впрочем, он быстро взял себя в руки.

– Кто вам сказал? – спросил он хрипло.

– А отчего вы думаете, что мне кто-то должен был сказать, как вас зовут? – ответила она вопросом на вопрос, притворяясь недоумевающей. – В конце концов, я же бродила по рынку, когда вы случайно набрели на меня и моих слуг.

– Разве мы с вами знакомы?

– Нет, – ответила она, не сомневаясь, что это прозвучало искренне. В одном уж точно можно было не сомневаться: герцог Хантсли понятия не имел, кто она такая. – Как я уже сказала, у вас очень громкая, причем худая слава. А Порция служит доказательством того, что слухи о ваших похождениях нисколько не преувеличены.

Она могла не одобрять методов Фроста, но он все же сделал доброе дело. Возможно, она даже скажет ему за это спасибо, прежде чем уедет из Лондона.

– Порция не имеет ко мне никакого отношения, – сказал герцог раздраженно. – Мы просто старые друзья. Она замужем за лордом Клифтоном.

Грейс отвела взгляд. С лордом Клифтоном ее познакомили. Это был уже немолодой джентльмен, на вид ему было за пятьдесят. Интересно, догадывается ли он о том, что его жена влюблена в другого?

– Понятно. Однако я уже и так вас чересчур задержала, а мне пора вернуться к моим друзьям. – Она надеялась, что карета леди Нетерли уже стоит у парадного подъезда. – Желаю приятно провести вечер.

Не успела она сделать и шага, как герцог оказался рядом с ней.

– Вы все время ускользаете, но я не прочь поймать вас, – воскликнул он и в доказательство своих слов схватил Грейс за запястья.

– Отпустите! – надменно произнесла она.

Герцог наклонился, и их лица оказались на одном уровне.

– Назовите хоть одну серьезную причину, по которой я должен это сделать.

О! Такая причина имелась, и уж она наверняка испортит герцогу остаток вечера. Грейс презрительно скривила губы: