Текст книги "Исповедь Призрака. Confession of a Ghost. Премия им. Ф.М. Достоевского / F.M. Dostoevsky award(Билингва: Rus/Eng)"

39 До/2 После. Тёмная Башня

Где-то во Вселенной

– Страшно, Рух? – спросил Хранитель у двери Дома №1.

– Ага, – призналась я.

– Не бойся. Не то место, где действительно страшно.

Я послушно распахнула дверь, шагнула внутрь и ожидала увидеть всё что угодно, но… Я оказалась на подвесном хрупком мостике, раскачивающемся от ураганного ветра над бушующим морем! Ветер жаждал сорвать мост и бросить его в бездну. Мост вёл к острову, окружённому высоченной каменной стеной, за которой возвышалась Тёмная Башня, уходящая прямиком в Небо.

– Где мы? Что происходит? – закричала я Хранителю, и огромные волны обрушились на нас, явно пытаясь утопить.

– Пойдём-пойдём, – Хранитель провёл меня до железных ворот крепости, которые тут же послушно отворились, а за ними… было так тихо, будто бушующего моря не существовало! Мощёная камнями дорожка вела к Башне, в окнах которой мелькнуло несколько призраков. По бокам от дорожки над красивыми цветочными клумбами порхали бабочки.

– Как здесь всё странно! Даже цветы, – невольно вырвалось у меня, – красивые, но печальные. Почему?

– Это фиалки, – Хранитель вздохнул, а я заметила приближающегося к нам Монаха-Старца.

– Здравствуй, Рух, – произнёс Старец, пронзая меня глубоким взглядом. – И Ангелу твоему здравия и сил. Море здесь почти всегда неспокойно. Вот-вот начнётся гроза. Пойдёмте, погреемся у камина.

Мы зашли в Тёмную Башню. В руке Старца появилась свеча. Он зажёг её силой мысли, и мы поднялись по узкой винтовой лестнице на последний этаж с крошечной дверью, украшенной черепом и надписью: «Memento Mori». Первое, что бросалось в глаза в комнате-келье, – отсутствие крыши: над нами раскинулось звёздное Небо, по которому проплывала Луна. Голый каменный пол. Маленькое окно без стекол, но с решёткой. У окна – деревянный стол, на нём – старинные книги, перо и чернильница. У камина – кресло-качалка. Над камином – потрескавшееся зеркало. Стены украшали подсвечники и иконы Святых, каждый из которых улыбнулся в ответ на моё мысленное приветствие.

– Мы – внутри твоего «Я», Рух! – шепнул Старец, присаживаясь в кресло у мгновенно запылавшего камина.

– Дом №1 – самосознание, – подтвердил Хранитель, – то, какая ты личность внутри, а не снаружи, твоё «эго».

– Эгоизм и гордыня тебе не грозят, – усмехнулся Старец. – Дом №1 оказался не роскошным дворцом, и даже не замком, а Тёмной Башней на островке, занимающем всего лишь 13 градусов из 360-ти в Круге, рассчитанном на 12 Сфер Жизни. Повезёт тебе с числом «13», раз уж и первый вдох – в 13-м градусе Рака, и в твоём «Я» – 13 градусов.

– Дверь открывается в момент первого вдоха, – уточнил Хранитель, – Дом №1 – ещё и Дом Жизни, а его Хозяин – Управитель Судьбы, в твоём случае – это Луна, но она находится слишком далеко отсюда, Селена является фиктивной планетой, Сириус – звездой, поэтому Старец-Сатурн выполняет роль доминанта Судьбы и оказывает максимальное воздействие на твоё Сознание.

– Ангел, не спеши! Скакать по Лестнице – дело неблагодарное, шишек можно набить, – остановил Хранителя Старец и материализовал для нас два кресла. – Остров находится в море, в знаке стихии Воды – Раке, Рух. Ты – эмоциональная и ранимая девочка, тонко чувствующая непроявленное и скрытое, Потусторонний для людей – наш Мир. Про таких на Земле говорят: живут без кожи, но имеют потрясающую интуицию. А мы говорим про Астральное – Звёздное тело – сверхчувствительную душу, находящуюся в вечном поиске покровительства и защиты – каменной стены. Однажды ты возведёшь высоченную каменную стену, отгородившись от людей из-за причинённой ими острой душевной боли, и построишь Тёмную Башню, уходящую в Небо, чтобы общаться с нашим Миром, изредка приглашая в гости избранных – с кем не нужно бояться быть раненой или убитой.

– Рак – нежное тельце и непроницаемый панцирь?

– Да, именно. Детям с тобой комфортно, они чувствуют мир, как и ты. А вот со взрослыми… При малейшей угрозе дискомфорта уйдёшь в себя – спрячешься. Осторожность, застенчивость, боязнь выражать эмоции из-за страха показаться смешной, слепленной из иного теста. Потрясающее воображение, но врождённая неуверенность в себе и страх перемен. Задача – раскрыть таланты, щедро предоставленные Небом, и, наступая на горло страхам, делиться с людьми результатами творчества души.

– А моя мама? Разве она не будет меня защищать? – спросила я.

– Да, – вздохнул Старец, – таким, как ты, важна поддержка, одобрение, любовь и забота близких. Свойственна сильная привязанность к матери и колодцу Прошлого. Он спрятан в подвале Башни. Ныряя в него, ты станешь глубокой личностью.

– А у меня будет большая семья?

– Про семью говорится не здесь, – Старец снова вздохнул. – Но ты будешь стремиться свить уютное гнёздышко в тихой гавани, чтобы чувствовать себя в безопасности. Когда обрастёшь панцирем, люди перестанут понимать, кто ты, – каменное выражение лица станет твоей маской. В отличие от большинства земных женщин, ты нелюдима и немногословна, но умеешь слушать и слышать, обладаешь способностью разговаривать молча. Ищи тех, с кем можно общаться без слов, как принято здесь. Твоей Селене свойственно помогать людям, ты склонна к самопожертвованию. Преданная, честная и верная, но легко внушаемая душа, ты открыта для магических воздействий, в первую очередь – со стороны партнёров по браку или по бизнесу. Тебя будут обманывать и предавать, но лучше быть преданной кем-то, чем предать кого-то.

– А я буду жить у моря?

– Ты будешь его любить и бояться одновременно, рисовать с детства, даже ещё не увидев его земными глазами. Что ты чувствовала, когда шла по мосту?

– Страх, – согласилась я со Старцем.

Внезапно за окном грянул гром и мгновенно хлынул дождь.

– Уран шалит, – вздохнул Старец. – Впрочем, о твоей рачьей сущности я сказал достаточно, остальное Луна детализирует.

Из потрескавшегося зеркала стали появляться призраки, они окружили меня со всех сторон и потянули за собой в… Библиотеку Вселенной.

– Не поняла, – призналась я Хранителю, присаживаясь в кресло в Читальном Зале, – почему в моём Сознании появляются призраки и живёт Монах, а на двери в келью висит табличка «Помни о смерти»? Старец ничего не сказал о себе, Луна проплыла над Башней куда-то вдаль, а море хотело меня утопить.

– Не всё сразу, Рух! Лестницу надо прошагать, а не проскакать. Внимательно слушай и впитывай в себя информацию, – проще на Земле вспоминать будет.

Книжка раскрылась на странице с миниатюрой «Девочка и Море»:

«Она подолгу сидела у моря на закате, Девочка в розовом платье. О чём-то размышляла и пристально смотрела в Небо. Она видела Таинственную Страну в облаках, где жили крылатые люди. Сиреневые замки манили её к себе, в их причудливых садах благоухали сказочные цветы и пели волшебные птицы. Ветер доносил до Девочки необычайные ароматы и отзвуки чарующих мелодий. А ещё она видела в Небе знакомые лица, они улыбались и звали Девочку в Небесную Страну, в Город Солнца. Она мечтала попасть к ним, но не знала, как это сделать, – у неё не было крыльев. Солнце садилось в море. Тёплые волны ласкали её ножки, напевая тихую добрую песню, которую она слышала от матери, когда была ещё совсем маленькой. Девочка оглянулась, но на берегу никого не было, и ей стало совсем одиноко. Угрюмые Скалы не понимали её, потому что не имели чувств, отчего, впрочем, и не умирали. Скалы, как и обычно, лишь молча созерцали картину на закате Солнца: Девочку и Море. Солнце приближалось к линии горизонта. Волны шептались всё громче и громче. Волшебная Страна уплывала вдаль, теряя свои очертания. Девочка стояла у моря. И слёзы упали в море, и море стало солёным… Чайки, прилетевшие вечером на тот берег, уже никого не застали. Солнце скрылось за горизонтом, наступала ночь. Где-то далеко в Небе они заметили очертания неизвестного Города. Им стало интересно: что это за Город – не на Земле, а в Небе? Никогда раньше они не видели таких городов! И две самые любопытные чайки решили долететь до загадочного Города, но тщетно – у них не хватило сил. А Девочка исчезла. Скалы больше не созерцали её здесь, на берегу моря, на закате Солнца. И только книжка, оставленная Девочкой на прибрежном камне, напоминала им о её существовании…»

Урануполи

Я проснулась от звонка будильника в 9:50. Мне снился странный сон, но Рэй… что он хотел сказать? Фиалковый остров существовал на самом деле. Мишка, отличный поэт и зам. министра, пригласил меня в то кафе отметить выход его книги, в которой были и стихи, посвящённые мне. Мечтал погулять на моей свадьбе в Италии.

Я спустилась на завтрак. Мама Николетты готовит его сама. Её завтраки гораздо вкуснее, чем в гостиницах, да и моя комната – просторнее, а уж какой у меня шикарный балкон! Днём Солнце с него уходит, позволяя мне обедать, обозревая острова в лазурном море; по ночам мимо проплывает Луна, а загадочная многолучевая звезда подмигивает. Дом построен на скале, возвышающейся над морем, словом, живу я на последнем этаже таинственной Башни, чтобы спокойно беседовать с Небом, не боясь цунами. Забавно! Везёт мне на «13» – это номер моей квартиры на Афоне, дачи и гаража, квартиры экс-мужа в Москве, последние цифры телефонного номера. Поднимаясь с завтрака, я столкнулась с горничной и попросила её не убираться у меня каждый день, а только выносить мусор, – мне нравится чувствовать себя как дома… Море – море – море… Накупавшись, обычно плюхаюсь в белый песок у дальних скал, а потом возвращаюсь домой, по дороге купив мороженое и фрукты в магазине при таверне «Акрополи», где я изредка ужинаю. Прочитав «Девочку и Море», в которой править особо нечего, я впала в воспоминания детства, но ровно в 18:00 (люблю распорядки и всё системное, не переваривая хаоса) отправилась на прогулку к Афонской границе, прихватив с собой акафист «Взыскание погибших», – днём слишком жарко. По дороге я захожу в церковь Святых Константина и Елены, где находятся Иверская, Скоропослушница и старинная икона любимой греками и мной Святой Петки Параскевы. Именно Петка – первая рукописная икона у меня дома, я купила её в замке на острове Святого Стефана в Черногории, где жила в отпуске давным-давно. В Урануполи в церковь можно заходить в любой одежде и обуви, а гречанки не покрывают голову платком в знак памяти о войне с Турцией – протест против мусульманских обычаев. Внутри церкви работают кондиционеры и стоят стулья, на которых прихожане сидят, за исключением особых моментов богослужения.

Дорога к границе с Афоном начинается от Башни и идёт налево вдоль моря, перпендикулярно центральной улице. Минут через 30 вы увидите монастырь Зигу, монумент «Охраняется ЮНЕСКО», золотой герб Афона, колючую проволоку и небольшой таможенный дом, хотя на Афон в 99% случаев, если море не штормит, добираются на пароме, а не по суше. Я люблю эту деревенскую дорогу – мимо виноградников и оливковых рощ, участков местных жителей, и крошечного лакшери отеля «Скиты», где я сама бы не отдыхала, потому что море после Башни – другое, оно резко меняется, превращаясь из доброго и домашнего в стихийное и суровое, будто граница начинается сразу за Башней. Я добрела до границы и привычно остановилась у разрушенного монастыря Зигу, первое упоминание о котором относится к 941 году. Обычно доступ на территорию раскопок закрыт, но София, дочка Димитры, однажды провела меня сюда и показывала всякое интересное и любопытное. Я повернула направо и дошла до моря вдоль колючей проволоки, поприветствовала Святую Гору и прочитала акафист. У проволоки летают стражи – осы, сканируют намерения, но я не собираюсь пресекать границу, и меня оставляют в покое. София показала мне потрясающей красоты таинственную бухту правее от границы. Между скалами существует небольшой проход, но во время вечернего прилива попасть в бухту или выбраться из неё можно только вплавь, поэтому брать с собой ничего ценного не стоит – всё оставляется на скале при входе. Я залезла на одну из скал, чтобы встретить закат. Солнце напоминало горящую свечу. Сделав несколько фото, я обнаружила отчётливо проявленных призраков, отправила кадры своей знакомой, Светлане, и, подняв голову, увидела… Клянусь, это был тот самый Монах из аэропорта! Он медленно шёл вдоль берега, затем присел на камень неподалёку и тоже встречал закат. Когда Солнце исчезло, я побрела обратно. Старец направился следом за мной, но свернул к таможне. Я облегчённо выдохнула. В нём было нечто, что отличало его от других монахов, но что?

Димитра беседовала с мужем и братом у своей иконной лавочки напротив Башни. Она поприветствовала меня улыбкой, предложила кофе и поинтересовалась, как прошёл мой день.

– Ходила на границу, а Пётр с ключами как поживает?

– Я позвонила монахам-близнецам, но они сказали, что сейчас – август, и у них сплошные праздничные мероприятия. Могу прислать тебе Петра почтой, месяцев через девять, – предложила Димитра, протягивая мне кофе. – Сегодня пара из Сербии купила две нерукописные иконы, а мужчина из Лондона, не поверишь, твою любимую «4-ое Поколение»! Как вошёл в лавку, так замер и говорит: «Хочу!»

Лондон… Что-то внутри ёкнуло, и одновременно я увидела Монаха, того самого! Он вышел на площадь перед Башней, пересёк её и…

– Извини, клиент! – шепнула Димитра и нырнула в магазин, а я сделала несколько шагов к Башне, но Димитра вернулась: – Прости, ложная тревога!

– А Башня, ты говорила, она закрыта?

– Да, уже несколько лет. Типа, у государства нет денег, чтобы содержать музей. И с крышей проблема. На старых открытках Башня выше. У нас периодически бывают землетрясения. Последний этаж разрушился, а денег на восстановление нет, – объяснила она и протянула нечто, завёрнутое в фольгу. – Моя мама тебе лично просила передать! Это пряники, она сама их готовит! К чаю!

Поблагодарив Димитру и её маму, я… направилась к Башне и, резко замедлив шаг, обошла её со стороны площади, затем – с моря: замок на двери, ограда заперта, света в окнах нет. Но я была готова поклясться всеми Святыми, что буквально пару минут назад в неё проник тот Монах!

…Я долго не могла заснуть, вышла на балкон. Тихо-тихо. Чёрное-пречёрное Небо. Луна хотела мне что-то сказать, но на внутреннем экране появилась икона Божьей Матери из магазина Яниса, и мне послышалось: «Ну же, Алиса! Вспомни меня, вспомни!» Да, с этой иконой связано нечто важное, но что? Я вернулась в комнату, легла на кровать, выключила ночник и снова попыталась уснуть.

…В здании со множеством дверей молниеносно проносились люди с крыльями. Один из них, похожий на Ангела-Хранителя, схватил меня за руку и быстро повёл по коридору, будто мы опаздывали. В очереди в «Справочный стол» я заметила мужа моей московской соседки. Он улыбнулся и помахал мне рукой, пожелав удачи, или послышалось? – слишком шумно! – то ли от шуршания крыльев, то ли оттого, что у каждой двери – толпы людей, что-то бурно обсуждающих друг с другом. Мы поднялись на последний этаж и зашли в дверь с надписью: «Прямой эфир». Крылатый служащий в белых одеждах прилежно выводил слова пёрышком с невидимыми чернилами в призрачной книге, лежащей на столь же призрачном столе. Впрочем, всё в загадочном здании представлялось достаточно туманным. Дописав нечто, служащий взглянул на нас и спросил:

– Стандартная?

– Да, Брат, – кивнул Ангел.

– Как зовут? – на этот раз служащий обратился ко мне, я ответила, он записал моё имя, поставил рядом галочку и протянул книгу Ангелу: – Даты и время сам проставь. И распишись. А то тут намедни прецедент возник. Меня обвинили, что я неверную цифирь поставил. Стали разбираться, а это Хранитель намудрил. Там ровно полночь была, а часы чуть-чуть отставали.

– А когда отправится? – спросил Ангел, расписываясь.

– У нас тут новое постановление вышло: в прямом эфире – по три раза в сутки, так что не переживай, Брат, до всех долетит! Удачи, Алиса!

Я хотела спросить, что это значит и где мы находимся, но кто-то окликнул меня. Я обернулась и увидела Рэя. И мгновенно… здание исчезло. Не было больше ни людей, ни служащих с крыльями – только Чёрное Небо, звёзды, я и Рэй. По Небу побежали зарницы. Оно вспыхивало красными зигзагами, похожими на молнию, и затихало, вспыхивало и затихало, но гром отсутствовал.

– Рэй, что происходит? – спросила я.

– Молния, – спокойно ответил Рэй, подойдя ко мне близко-близко.

– Какая ещё молния?

– Телеграмма – молния.

– Телеграмма? – удивилась я. – Кому?

– Всей Вселенной, Алиса, – ответил Рэй и… исчез.

Я проснулась. На Афоне по-прежнему была ночь. Я вышла на балкон. Абсолютная тишина и чернющее Небо, ни облачка, как вдруг… я увидела ту же вспышку, что и во сне! Небо вспыхивало красными зигзагами и затихало, вспыхивало и затихало, вспыхивало и затихало…

38 До/3 После. Дары волхвов

Где-то во Вселенной

– Теперь поговорим обо мне, – произнёс Старец, покачиваясь в кресле-качалке у камина. – Я – Сатурн, тяжёлая планета, опоясанная множеством колец, приношу в ту Сферу Жизни, где оказываюсь, всяческие ограничения. Лишаю чего-то либо создаю препятствия в достижении результата, заставляю человека трудиться с максимальной самоотдачей, брать на себя ответственность, проявлять строгую дисциплину. В то же время я – символ мудрости, крепости Духа, разума, рассудка и даже расчёта, достаточно одинок и консервативен. Я означаю Старца, старших родственников в семье – бабушек и дедушек, но, как говорят многие волхвы, не люблю детей, поскольку мне ближе мудрая старость. Я строг с детьми, предпочитаю зрелых личностей. На момент твоего воплощения я нахожусь в гостях у Луны, и мне здесь плохо – не люблю воду, поэтому частенько сижу у камина – грею косточки, и ты тоже полюбишь камины на Земле. С Луной мы слишком разные. Она живёт эмоциями, а я – разумом. Она хаотична и изменчива, а я – системен, меня угнетает всё, что выходит за рамки правил и нарушает стабильность, я люблю постоянство. Она – ведомая, а я – ведущий, более того, я жёстко диктую свои условия и требую безоговорочного подчинения. Она – гуманитарий, а у меня математический склад ума. Она – расплывчата, а я – сверхточен. Она – волна, а я – скала. Сатурна в Раке называют изгнанником.

– Я – изгнанница? И вы оба, Луна и Сатурн, – мои главные планеты?

– Конфликт налицо, и он в твоём «Я» просуществует в течение всего воплощения. Луне сложно выражать разнообразные чувства и эмоции, а я склоняю к чёткости и ограничиваю количество. Твоя задача – перерабатывать количество в качество, структурируя хаос, строить осмысленные системы и выдавать их миру, например, в немногих словах, которые ценятся на вес золота. Ты сможешь сделать карьеру, будучи отличным организатором и властной личностью, но вне работы оставаться мягкой и ведомой Луной. Тебя потянет к старшим по возрасту и вообще к мудрым людям, а с детьми… рассказывая им сказки на ночь, как Луна, проявишь крайнюю строгость в воспитании, как Сатурн, при этом самоотверженно защищая их, стоя за них стеной. Повышенное чувство долга повиснет на твоих плечах тяжёлым грузом ответственности.

– А мои родители? Я увижу их до воплощения?

– Да, но позже, – вздохнул Сатурн.

– Душа моя, не всё так плохо, – подбодрил меня Хранитель. – Если станешь трудоголиком, не будешь болеть.

– Ты опять забегаешь вперёд, – упрекнул Старец Хранителя. – Я не люблю лентяев, но поощряю тех, кто усердно и кропотливо трудится, вникая в детали, глубоко копая, вдумываясь в истинный смысл, классифицируя и выстраивая логические взаимосвязи, систематизируя данные, организуя процессы в строго заданных рамках Пространства Времени, а для этого требуется максимальная концентрация на предмете и, как следствие, тишина и отсутствие толпы. Ты достигнешь наилучших результатов в одиночку: либо работая на себя, либо – над собой, последнее – более уместное выражение, поскольку речь идёт о твоём «Я». В отношениях с людьми ты крайне сдержана и молчалива. Изначально занимаешь оборонительную позицию на всякий случай, чтобы никто не обидел. Гиперчувствительная Луна скрытна, осторожна и недоверчива, как Сатурн. Внешне – неприступная и холодная скала, отчуждённая от реальности, внутри – бушующие волны-чувства. Многие будут считать тебя тяжёлым в общении человеком – твоё лицо несёт печать чрезмерной серьёзности, тебе сложно и даже странно улыбаться без повода, а поводов для радости будет действительно немного, при этом немногосложные фразы сложно трактовать обычным людям, а уж с твоей честностью и жаждой справедливости мало кто уживётся рядом. Как следствие, ты будешь всё чаще молчать, всё больше замыкаться в себе и даже в толпе ощущать себя в пустынном одиночестве. Здесь присутствует строгое деление на «Я» и «они».

– Работай над своим «Я» и расти духовно, – утешил Хранитель. – Чем меньше поверхностных контактов, тем выше поднимешься по Лестнице Духа, и тем больше мудрых мыслей в лаконичной форме выдашь миру в итоге.

– Ангел, ты всё время пытаешься, как говорят люди, бежать впереди паровоза. Это хорошо и правильно при охране подопечных на Земле, – усмехнулся Старец, – но мы пока ещё на Небе, и только в Доме №1. Безусловно, для Рух важно зарекомендовать себя в глазах мира. Сильна потребность в уважении, в признании окружающими, в любви, как минимум близких. Не получая заслуженной поддержки и одобрения, ты не должна опускать рук, а работать ещё больше и качественней, самоорганизуясь, перфекционируя себя и результаты своего труда. Таков процесс самосовершенствования и оттачивания мастерства по-Сатурну. Я – не Юпитер, и ничего лёгкого не признаю. Моя любимая земная поговорка: «Терпение и труд всё перетрут». Без жалоб на беды и препятствия. Без поиска виноватых. Без осуждений. Не позволяя себе лени и праздности. Не завидуя никому. И тогда, шаг за шагом, преодолевая невзгоды и лишения, даже периодически падая, но поднимаясь, начиная всё с начала и упорно и смиренно продолжая свой Путь, сжав силу воли в кулак, ты сможешь вскарабкаться на высокую гору и получишь заслуженную награду.

– Здесь нет даже кровати для сна, – задумчиво произнесла я.

– Ты будешь отдыхать, не переживай, – подбодрил меня Хранитель, – но в аскетичном режиме. Монахи, например, спят по несколько часов в сутки.

– Теперь о крепости, – продолжил Старец. – Ты будешь клешнями цепляться за всё, что приносит ощущение безопасности и защищённости во внешнем и во внутреннем мире, исходя из принципа от добра добра не ищут. Тебе нужны гарантии, особенно волнует вопрос комфортной старости: создать надёжную семью, иметь свой, пусть и небольшой, домик-крепость, любую недвижимость, то есть нечто материальное. Ты будешь бережливо и трепетно относиться ко всему, что достанется тебе с трудом, а без труда, как ты уже поняла, ничего доставаться не будет. При разрыве связей или лишении твёрдой почвы под ногами, возможна глубокая депрессия.

– Но Сатурн, если я правильно поняла, – вспомнила я внезапно, – даёт трудности и чего-то лишает, ограничивает в чём-то. Получается, что разрыв всё равно произойдёт? Дом №1 во временном отрезке соответствует периоду детства?

– Ты вся – в своего Хранителя, забегаешь вперёд, хотя твоя мысль работает в верном направлении. Большинство важнейших душевных травм случается в детстве. Обычно дети с Сатурном в Раке имеют те или иные сложности с родителями, не получая заботы и ласки, а впоследствии – в своей семье, с супругами – из-за сложности в проявлении чувств, с детьми – из-за строгости в воспитании, что приводит к разочарованиям в людях, замыканию в себе, глубинному чувству неудовлетворённости жизнью. Если же в семье всё благополучно, то возможен насильственный разрыв связей, расторжение преемственности поколений. Тогда человек всю жизнь возвращается в Прошлое – животворящий источник, из которого черпает силы, да и вообще живёт скорее Прошлым, чем Будущим, впадая в воспоминания детства и ностальгируя по утраченному или несбывшемуся, имеет болезненную зависимость от Прошлого или от родителей. Вечный ребёнок в душе, он пытается сохранить хотя бы в своём внутреннем мире исчезнувшую в небытие связь, постоянно соединяя разорванную реальностью ниточку, поддерживая всеми фибрами души преемственность поколений. Даже если разрыва не было, но детство прошло в холодном отчуждении на уровне чувств, человек попытается компенсировать тепло в собственной семье.

– Значит, родители не будут меня любить? – мне стало очень грустно.

– Этого я не говорил, – не без ноты печали констатировал Старец. – А вот Творец сказал: «Будьте как дети, и войдёте в Царство Небесное». Как бы то ни было, для тебя очень важны традиции, семейные ценности и Прошлое. Теперь немного о личной жизни, поскольку Луна и знак Рака предполагают и сферу интимного бытия. Я лишаю земных соблазнов путём некоторых ограничений на эмоциональные радости. Не ты сама сдерживаешь себя в страстях и не наслаждаешься жизнью по полной программе, а данная тебе установка Свыше. Всё, что происходит в твоей Судьбе по замыслу Творца, исключительно тебе же во благо. Ты сможешь стать не просто серьёзной, а очень глубокой и мудрой личностью, видящей и способной в точных словах передать как минимум часть истины, которую ты обязательно раскопаешь в процессе работы над собой. А сейчас я покажу тебе кое-что интересное, пойдём.

Старец взял свечу, мы вышли из кельи и спустились в Подземелье.

– Это тот самый Колодец, из которого ты будешь черпать свои силы, – прокомментировал Сатурн, – можешь в него заглянуть.

Я зависла над Колодцем. Казалось, он бездонен, но внезапно я заметила в нём… Луну!

– Но не он – цель нашего путешествия, – промолвил Старец, и мы полетели по коридорам, напоминающим запутанный лабиринт.

Внезапно мы очутились в красивой пещере с горным озером и необычным садом.

– Мой Сад Камней. Иногда я скрещиваю деревья, чтобы получить уникальный целительный эффект.

Мы медленно бродили между деревьями, а Старец не без гордости рассказывал о заключённой в камнях энергии и её влиянии на души.

– В детстве, играя во дворе с девочками, при выборе одного из четырёх Царств, ты возьмёшь себе в подчинение Подземное. Позже начнёшь искать камни и делать из них украшения. Ты будешь чувствовать их, как Луна, и любить, как Сатурн. Вот, например, ларимар. Волшебный камень затерянной Атлантиды. Он пробуждает память о Прошлом. Нежный, не правда ли? – спросил Старец, и его взгляд стал мягче. – А это – Лунный камень. Твой камень, Рух. Он умеет исполнять желания и способствует раскрытию творческих талантов. Тебе его подарит Луна.

– Сатурн даёт склонность к коллекционированию, – уточнил Хранитель, – интерес антиквариату, истории и археологии, поскольку есть зацикленность на Прошлом, особое внимание уделяется его ценностям. Тебе понравится погружаться с головой в информационный поток, выведывать нечто интересное и скрытое, выуживать редкие экземпляры, анализировать и систематизировать данные, собирать коллекции и показывать их друзьям, делясь знаниями.

– Сад Камней принесёт тебе радость, пусть и небольшую. А ещё ты найдёшь на Земле уникальные живые иконы. Часть из них ты уже видела в моей келье… Но теперь мне нужно немного отдохнуть, – извинился Старец, и мы с Хранителем отправились в Библиотеку.

– Ангел, Сатурн сказал, что ограничит мои земные страсти и соблазны, и что он не любит детей. Но ведь у меня будут дети?

– Ты такая забавная, Рух! – Хранитель улыбнулся. – Дети будут, но Сатурн у тебя – маг. Ты станешь очень симпатичным существом, обладающим магическим притяжением существ противоположного пола. Чтобы не допустить погружения в пучину земных страстей, на твоём земном теле в момент воплощения проявится небесная татуировка. Недавно я послал твоей маме маленькую мышку, она её испугалась и… Родимое пятнышко – знак Неба. Люди, пытаясь привлечь к себе внимание, делают нечто похожее на своей коже, но их изощрения имеют искусственный привкус. А ты, учитывая рачью сущность, будешь очень даже стесняться небесного знака, минимизируя количество контактов и в сфере земных страстей.

Мы расположились в креслах Читального Зала, книжка слетела мне в руки и раскрылась на странице с миниатюрой «Туман».

– В этой книге нет ничего страшного, поверь, – успокоил меня Хранитель, мгновенно отсканировав мои чувства.

– Значит, я так и не узнаю причины? Что произошло в Будущем?

– Ты слишком зациклилась на причине, Рух. Почитай лучше рассказ о разбитых зеркалах в Городе, чьи жители перешли в Мир Тумана: «И твоя последняя мысль звенит в тебе, как колокол: жизнь закончилась, а ты так и не успел сделать в ней что-то очень и очень важное…» Ты напишешь это в 13 лет, Рух.

Урануполи

Взяв иконы, приобретённые на тот момент, я отправилась на пристань к Башне, откуда каждое утро в 10:30 уходит экскурсионный корабль к подножию Святой Горы. Курсирует он по юго-западному побережью, укрытому соседними островками и полуостровом Синтония, в хорошую погоду и только до Горы – сразу за ней, у мыса полуострова, находится бездна с резким перепадом глубины до 1 000 метров. С другой стороны Афона практически всегда неспокойно, поэтому поклониться Святой Горе едут из Урануполи.

Путешествуя вдоль побережья, можно любоваться природной красотой, но красивых мест на Земле – много, а Афон – уникален. По легенде, гора названа в честь титана Афона, бросившего камень в Посейдона, далее легенда раздваивается: по одной версии погиб сам Афон-титан, по другой – Посейдон. В 48—49 году нашей эры к берегам Афона в районе монастыря Иверон во время шторма прибило корабль с Богородицей и Апостолом Иоанном Богословом. Местные языческие храмы мигом рухнули, жители обратились в Христианство, а Богородица попросила у Творца оставить это место для Неё, настолько оно Ей понравилось. С тех пор Афон считается Садом Богородицы, а одна из самых известных Афонских икон называется Афонская Божья Матерь, или Игуменья Святой Горы. На Афоне – более 200 келий, скитов, а также пещер, в которых живут аскеты, и 20 крупных монастырей, из них один – Святого Пантелеимона (он же «Руссик») – русский, один – сербский и один болгарский, остальные – греческие. Первый монастырь, Лавру, основал Святой Афанасий Афонский в 963 году на юго-восточной стороне полуострова, но ещё в 676 году император Константин передал весь полуостров в вечную собственность монахам, а самым древним храмом считается храм Успения Богородицы недалеко от столицы Афона, построенный примерно в 335 году.

Первый монастырь, появляющийся с юго-западной стороны Афона, – болгарский Зограф с нерукотворной иконой Георгия Победоносца, чудесным образом проявившимся на иконной доске. За ним – греческий монастырь X века Дохиар со Скоропослушницей, и сразу после него – Ксенофонт, где хранятся мощи Святых мучениц Марины и Петки Параскевы, и не только. Каждый монастырь имеет свои святыни, а также библиотеку, где хранятся печатные книги, древние рукописи и папирусы. Я мысленно вспоминала самые известные афонские чудотворные иконы Богородицы: Иверская («Вратарница»), написана Апостолом и Евангелистом Лукой, в Ивероне, Всецарица («Пантанасса») и «Закланная» в Ватопеде, Скоропослушница в Дохиаре, Троеручица и Млекопитательница в Хиландаре, Домостроительница («Экономисса») в Лавре, Старица («Геронтисса») в Пантократоре, «Достойно Есть» в Карее, Иерусалимская и Афонская в Руссике, Путеводительница («Одигитрия») в Ксенофонте, Акафистная в Дионисиате… В числе известных реликвий, хранящихся на Афоне: Пояс Пресвятой Богородицы в Ватопеде, глава Святого Пантелеимона и стопа Андрея Первозванного в Руссике, мощи Иоанна Предтечи в Дионисиате, частицы Животворящего Креста, Дары Волхвов…