Текст книги "Лошадь как искусство. Часть 3"

А теперь давайте перенесем все это на лошадь! Лошадь в амуниции подобна туго спеленатому ребенку, у которого не развивается нормальная координация. Ходить и бегать она умеет почти сразу, но когда вы просите от нее какое-то незнакомое движение, начинать надо с базовой подготовки, которая вроде бы совсем не похожа на конечный результат.

Постуральная мускулатура запускает в работу «мышечные поезда», и именно она должна формироваться первой, создавая не просто каркас вокруг позвоночника, а активизируя цепочки, способные аккумулировать энергию и вырабатывать максимум при минимальных травматических рисках. Через игры и упражнения на свободе и в руках, вы запускаете эти цепочки, которые учат лошадь координации, основам сбора, движению по прямой, концентрации внимания. И только потом подключаете «мелкую моторику» – работу с отдельными частями тела – головой, корпусом, передними и задними ногами и т. п.

Даже такая банальная вещь, как остановка, требует долгой и тщательной подготовки. Если тормозить лошадь поводом «от головы», она упрется в трензель и будет тормозить передними норами, закидывая голову назад. Это не даст возможности развить затылочную зону и гребень, связанный с постуральной мускулатурой, и запустит в работу совсем не те мышечные цепочки, что приведет к привычке двигаться неправильно. Не случайно вестерне или классической выездке тормозят седалищем, побуждая лошадь остановиться, в первую очередь, за счет подведения крупа и торможения задними ногами… с которых и начинается сбор. Тренинге Выпрямления как раз готовит мышечные цепочки, мозжечок и центр равновесия к движению, а психику к концентрации внимания.

Естественного сбора лошадь достигает в процессе эмоционального накала – это инстинктивное движение, но если вы пытаетесь вызвать его с помощью ухода от болевых средств, тем более игнорируя естественную последовательность, ничего не получится. К сбору лошадь нужно долго готовить окольными путями и вспомогательными упражнениями. Она должна хотеть нести вас, выталкивая спиной вверх, а не убегать от боли. Путь прямого движения к цели не только самый примитивный, но и самый нерезультативный. Вы получите что угодно, но не то, к чему стоит стремиться.

Только так ваш Колосс будет не на глиняных ногах: физически лошадь готова, концентрация внимания на человеке и движениях, нет необходимости контролировать лошадь поводом, шенкелем, шпорами и т. д. Теперь, опираясь на тонкие ощущения тела, эмоции и движение, вы ведете с ней постоянный диалог. Ведь эмоции лошади – это река. Невозможно управлять бурной рекой, но можно, как опытный лоцман, овладеть искусством плавать по ней, используя свое интуитивное чутье, а также знания о течениях и мелях. Вести диалог с рекой.

Когда вы просто общаетесь, вы перестаете нервничать и думать о выполнении, и начинаете замечать множество нюансов. Когда вы расслаблены, все превращается в шутку и удовольствие, нет ничего серьезного, ничто не имеет значения. Это тот самый дзен. Лошадь тоже не напрягается, стараясь уловить ваши сигналы, которые становятся четче и понятнее, как расслабленные движения танцора. В этом нестремлении к результату все происходит легко, аристократично и красиво. А главное приятно для обоих. И только пока лошадь чувствует удовольствие от контакта, пока происходит нужное движение или действие, нужные ощущения, вы занимаетесь. Как только это начинает уходить, прекращайте. «Заканчивайте на хорошем» вовсе не значит «добейся, чтобы лошадь сделала хорошо»! Это выражение относится к тому, что нужно успеть закончить до того, как начинается плохое. С лошадью не нужно идти через «не могу» и делать потому, что положено заниматься определенное время или сделать определенное количество упражнений. Не нужно прикладывать усилий для управления. Нужно понимание сути и учет огромного количества мелочей. Нет ничего важнее мелочей. Именно они оказывают влияние и на формирование и лошади, и человеческой культуры или развитие цивилизаций.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – —

Юлия Худякова: Интересно, что действительно, ничего не имеет значения, но, в тоже время внутри диалога значение имеет всё… Мы оказываемся словно внутри своей собственной Вселенной и «пусть весь мир подождет»…

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – —

Нам придется снова обратиться к работе мозга, ибо без нее не понять некоторые физиологические предпосылки, которые и приведут нас к искусству взаимодействия с лошадью.

Начнем с того, что существует сознание, и в целом его роль заключается в том, чтобы остановить действие, которое инициируется бессознательными процессами. Помните, что мозг принимает решение за несколько секунд до того, как оно дойдет до сознания? Принять новое решение за это время сознание не успеет, а вот наложить вето – вполне реально! Правда и здесь стоит понимать, что «вето» можно наложить, только если вы имеете критерии и установки, которые запустят процесс. Допустим, формально наложить вето на удар другого человека сознание способно, но интеллигент сделает это мгновенно, и не задумываясь, а гопник даже не подумает, что неплохо бы остановиться и найти другое решение. В данном случае имеющаяся в подсознании информация кардинально влияет на сознание. И получается, что мы можем влиять на подсознание с помощью примеров благородства, вдохновения от поведения героев произведений, персонажей или учителей, тем самым повышая и наш уровень осознанности. Чем выше уровень осознанности, тем лучше понимание, что управляет поведением, и тем мощнее вето, распространяемое на большее количество самых глубинных потребностей.

Зачем это нужно? Потому что никакие поступки не исчезают бесследно! Зло творится неосознанно, инициируемое как раз страхом, жадностью, желанием власти и т. д. Зло сотворить легко, для этого не нужно мыслить. И сотворенное зло не исчезает, не вуалируется добром, оно остается навсегда. И, кроме того, в нашем обществе очень легкое отношение к свершению зла, особенно по отношению к животным, потому что мы не берем на себя ответственность за свои поступки, маскируя их «благими намерениями». Ведь нам с детства говорят, что мы «вершина эволюции», а животные созданы для удовлетворения потребностей человека. Удивительно, что постоянно думая о будущем, мы не умеем смотреть в будущее!

Когда мы совершаем какой-либо поступок, мы не просто тренируем синаптические связи, а настраиваем выброс определенных нейромедиаторов, меняя саму химию работы нейрона! Постоянные действия, как мы помним, оказывают влияние даже на ядерную ДНК, а малоосознаваемые действия запоминаются проще и лучше, поскольку в данный момент требуют меньше энергии. Когда кто-то совершает зло, в первый раз организм сопротивляется, но во второй раз совершить его становится легче, потом еще легче, а вскоре человек начинает думать, что только так и надо, оправдывая свои действия «благом», «просто бизнесом» или «силой обстоятельств». Сознание нам нужно как раз для того, чтобы мы не делали глупости автоматически.

Ориентация нейронов приводит к той шизоидности, когда садист мнит себя великим учителем, а маньяк-убийца спасителем человечества. «Добейся, заставь, покажи характер» запускает ту же пагубную цепочку, не только для человека, но и для лошади: «сопротивляйся, не доверяй, убегай». И это крайне плохо, потому что ставит блок на мышлении лошади в ключе сотрудничества и раскрытия потенциала.

Однако нейроны можно натренировать и на восприятие сложности, красоты, понимания сути, даже на желание мыслить. Наука учит сомневаться и искать проверяемые ответы, а искусство должно облагораживать, создавая тот самый вектор мышления, который и вывел наших предков из примитивного состояния. По сути, нейрон – это очень узкий анализатор спектра, но благодаря тысячам связей с другими нейронами, он может включаться в разные нейросети и использоваться для разных задач. Таким образом, чем больше вы знаете, чем разнообразнее эти знания, тем больше нейронов вы можете подключить к решению проблем, повысив качество мышления. Мышление категориями высокого искусства не просто дополняет и усложняет картину мира, оно создает вектор развития. Ведь «шипики» – отростки аксонов, растут не абы как, а целенаправленно призывая определенные клетки с помощью работы факторов роста. Это и есть проявление самоорганизации сложных систем.

Самоорганизующиеся системы – это основа жизни. В мире постоянно происходит бесчисленное количество химических реакций, и так было, видимо, на протяжении миллиардов лет по всей Вселенной. Но, похоже, было достаточно возникновения одной системы такого типа, чтобы она запустила процесс, повторяя и усложняя сама себя, копируя и поглощая энергию других таких же систем. Тоже самое с лошадью. Вам достаточно один раз почувствовать взаимодействие, получить ощущение единства, и вы начинаете его искать.

Почему я настолько упираю на работу с лошадью на свободе, в руках, на разнообразие, трюки, игры? Потому что это создает ту самую сложность, аналогичную появлению мысли в, казалось бы, простой биологической машине, которой является мозг. Это еще одна привлекательная черта искусства: вы не обязаны с лошадью каждый раз делать что-то по программе, стремиться к результату, победе. Вы может менять взаимодействия, исходя из своих идей и состояний. Можно просто погулять, поговорить, поиграть, освоить новое направление – и это идеальный подход. Только при разнообразии возникают эмерджентные свойства – главный принцип мироздания. Об этом говорит буддийский коан: «Если две ладони производят хлопок, то каким же будет хлопок одной ладонью?» Новые свойства возникают только в системе, обладающей всеми необходимыми компонентами.

И тогда новые связи начинают формировать новые потребности. Пирамида Маслоу в теории правильная, но автор описывал ее на основании очень небольшого количества клиентов, среди которых были, в основном, выдающиеся люди вроде Альберта Эйнштейна или Элеоноры Рузвельт. На практике же большинство людей не стремится подняться выше четвертой ступени, хотя, если смотреть как раз на людей выдающихся, их духовные потребности могут превалировать даже над первой ступенью. Поднятие на уровень выше четвертого запускает метасознание, и тогда человек становится способен двигать границу между сознательным и бессознательным, которая становится все более подвижна и проницаема. И тогда вы начинаете понимать, что часто сила – это не способность навязать свое мнение, а умение остановиться, признать ошибки и изменить направление своих действий, предоставив лошади свободу выбора.

Но легко сказать «дать свободу», а сделать намного сложнее, особенно если нет практики. Мозг находится в мире, а мир находится в мозгу. Изначальные установки задаются вроде бы случайно, но они формируют информационную среду, которая начинает вести отбор по мозгу. Вот и получается, что мозг зацикливается как бы сам на себя. Тот, кто привык давить и добиваться, считает, что езда на свободной лошади обеспечивается просто качественным обучением на железе. Я видел множество таких конников среди спортсменов самого высшего уровня. Такому человеку трудно понять, каким образом можно изначально научить лошадь хотеть слушать всадника без средств подавления. Тюремщик не способен построить райский сад, он может построить только тюрьму. Но «Путь в тысячу ли начинается с одного шага» – все нужно практиковать, в том числе и то, что написано в данной книге.

Однако как именно это делать, и является ключевым вопросом. Относительно недавно были проведены исследования, в ходе которых животных учили нажимать на педаль. Хитрость эксперимента заключалась в том, что одних учили нажимать напрямую и получать угощение, а других, проходя через несколько этапов. Во втором случае оказалось задействовано гораздо больше нейронов, и связи в мозге были совершенно другими. Но самое интересное открылось потом: крысы, обученные нажимать педаль в несколько этапов, гораздо быстрее находили верный путь в лабиринте. Их мышление стало другим. То есть, даже совершая одно и тоже действие, но с разными целями и разным отношением, мозг запускает в работу совершенно разные группы нейронов. Допустим, ребенок учится играть на скрипке, но в первом случае получает удовольствие, признание и т.д., а во втором его так «задалбывают» упражнениями, что отношение к классической музыке будет принципиально разным. В первом случае, даже уставший, ребенок будет продолжать учиться и стараться стать признанным музыкантом, наслаждаясь своими сверхусилиями и самой музыкой, а во втором случае, при возможности, больше никогда не возьмет скрипку в руки, и не будет слушать музыку для удовольствия. Аналогию с лошадью вы можете провести сами. То есть важно, чему на самом деле вы учите, и тогда сам собой приходит ответ как. Лучше сразу учить правильным движениям, восприятию, сложности картины мира, потому что потом вам придется не корректировать, а заново создавать связи.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – —

Юлия Худякова: Само словосочетание «дать свободу» для большинства людей является либо чем-то эфемерным, либо они даже боятся думать в эту сторону. Потеря контроля над крупным животным, которое в разы сильнее человека просто сковывает. Это как, когда лошадь понесет, расслабиться и влиться в движение с лошадью, чтобы затем повлиять на нее, большинство же сначала скукоживаются в позу эмбриона и… лошадь несет еще больше от этого напряжения. Чтобы в реальной жизни и с реальной лошадью человек дал лошади свободу необходимо понимание всех процессов и этапов. Это не означает, что все дружно должны снять уздечки и играть со свободными лошадьми, это не означает, что можно отпустить повод и позволить лошади идти топтать огороды, бежать в сторону табуна, драться с другими лошадьми и творить, что захочет лошадь. Человек боится именно того, что, если он перестанет контролировать лошадь, она просто перестанет обращать на него внимание и, раз ей предоставили «свободу» просто будет делать, что ей вздумается. Зачем такая свобода? Нет очевидной пользы – для большинства людей. Поэтому свобода для них – это или загадка, или несбыточная мечта или просто хаос. Тем не менее, такое понятие, как «свобода выбора» для лошади – всегда красной нитью проходит через философию моей школы. Но к этому нужно подвести людей. Свобода выбора – это создание условий таких, чтобы лошадь захотела сделать правильный выбор! В этом и искусство! И безопасность! 100% гарантия безопасности! Потому что если лошадь САМА делает выбор в вашу пользу, то она не нуждается ни в каких ограничениях контроля, вы оба просто наслаждаетесь этим выбором. Как же создать такие условия свободного выбора? Именно для этого необходимо прочитать первые две части книги Алексея, именно для этого важно понимать, что бороться с законами природы бесполезно, лучше использовать их с пользой!

К примеру – возьмем естественную потребность лошади в движении. Зачем бороться с горячим конем, который застоялся и всего пугается от избытка энергии, козлит, свечит, несет, когда можно обеспечить ему хороший выгул? И так шаг за шагом, мы изучаем потребности и особенности мышления, поведения лошади. Ведь очень логична связь: если лошадь сопротивляется человеку, значит ей дискомфортно либо психологически (например, не понятно, человек воспринимается ниже по иерархии, поэтому нет доверия его выбору), либо физиологически (суставы еще растут, мышцы еще не разработаны и т.д.) Какой смысл бороться и заставлять лошадь, если можно построить условия психологического и физиологического комфорта, при этом лошадь станет партнером, потому что ее слышат и понимают! Если же не давать свободы выбора, не уметь создавать условия этого выбора, то опять-таки очень логично, что все психологические и физиологические проблемы лошади, даже если человек ее заставит что-то делать – приведут к болезням, потому что это всё напряжение! Будут работать не те мышцы (а мышцы сопротивления), будут строиться отрицательные нейронный связи (ассоциации), отсутствие мотивации, лошадь будет тупо терпеть (выученная беспомощность, раз ее не слышат) и, скорее всего, издеваться над «слабаками», которые заставить не могут. Что самое интересное, никакие железки во рту не сделают эту лошадь безопасной, здоровой и послушной… Поэтому надо разбираться – КАК создавать условия свободного выбора и ЗАЧЕМ. Как только это станет очевидно и понятно по шагам, страх у человека уйдет и это будет первый шаг к шедевральным отношениям с лошадью…

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – —

Очень важный вопрос «зачем» ведет к тому, «как» устроен ваш мир, «что» он из себя представляет. Реальность объективна, но восприятие субъективно. Тем более интерпретация! Конфигурация и химия нейронов определяют восприятие не только у отдельных личностей, но и у целых групп и народов. У разных групп совершенно разное устройства мозга в силу формирования его антропогенной средой, то есть культурой. Отсюда невероятно сильно различаются когнитивные процессы, ценности и критерии в отношении восприятия, запоминания, внимания, категорий пространства и времени, морали, причинности, вероятности и т. п. Это принципиально важно, поэтому я так подробно рассказывал о наших предках во второй части и о мировоззрении Запада и Востока в первой. На самом деле, имеет смысл говорить о двух типах мышления рамках скорее исторических, чем географических.

Как мы узнали из первой части, существует мышление Востока и Запада, но они разделяются не географически, а структурно. Для современного Запада характерно мышление больше индивидуалистическое, конструкторское, предметное. Мышление Востока, напротив, ближе к коллективистскому, центристскому, морально-этическому. Разумеется, в истории человечества все это было переплетено и перемешано, но временами начинал преобладать какой-либо способ мышления, что способствовало отбору в разных культурах на основе разных парадигм.

Соответственно, люди, занимавшиеся охотой и жившие небольшими коллективами – больше индивидуалисты, а земледельцы – больше коллективисты. Образ жизни крестьянина – это коллективизм, даже конформизм, поскольку нужно договариваться с членами общины о совместных работах, делать как все, одновременно обрабатывать все поля и не выделяться. Именно на этой основе возникают империи, поскольку все империи, всегда опираются именно на простое и массовое производство и, не сильно вдающееся в интеллектуальные тонкости, население. Даже первые городские жители средневековой Европы происходили из крестьян, отправившихся подработать каким-нибудь ремеслом в город, поэтому первые артели мастеров обладали еще крестьянским мышлением: нельзя работать сверхурочно или делать то, что не одобрено артелью, нельзя производить продукцию лучше или больше, чем в других артелях. Однако горожане много общаются с другими людьми, у них появляются деньги, а главное – идеи, привезенные из других мест. Все ереси рождаются в городах! Многочисленное население, независимость, смешение разных идеей повышают индивидуализм и, как следствие, критическое мышление и желание разложить все по полочкам. А вскоре на первый план выходит конкуренция, мануфактуры, образованность и любопытство – желание узнать, как там в других местах?

1600-1640-е годы, на которые пришлись самые глобальные изменения, совпали в Европе с началом малого ледникового периода. Крестьяне не просто так подались в города. Популярное до этого времени крепостничество, на фоне неурожаев и сильного голода, оказалось крайне неэффективным, что спровоцировало войны, бунты и смену власти. В Англии сельское хозяйство пришло в особенно сильный упадок, поэтому лендлорды стали выгонять крестьян-арендаторов земли, огораживать территории и разводить овец, которых можно стричь, а шерсть дорого продавать, поскольку холодно, и спрос на теплую одежду высок. С тех пор все популярнее становятся шерстяные английские костюмы: неброские и практичные. Чтобы пасти овец, нужно очень мало работников, поэтому в обиход даже вошло выражение, что «овцы съели людей», поскольку тотальная безработица заставила многих бывших крестьян становиться разбойниками или бродягами. Бродяг били кнутами, сажали в тюрьмы, но работы не давали, создавая ситуацию выученной беспомощности.

Похолодание и рост овцеводства гнали обедневших крестьян в города. Те, кто смог найти работу, резко изменили подход к ведению бизнеса, отменив старые артельные правила «не выделяться». При высокой конкуренции цены ниже, а количество, качество и разнообразие товаров помогают держаться на плаву. Этому, несомненно, способствуют развитие технологий и промышленности. В Голландии также отказались от пахоты, заменив ее выращиванием льна или других культур для тканей на продажу и выпасом скота. Голландия – страна маленькая, расположенная на почвах, не слишком подходящих для земледелия, поэтому там рост промышленности и технической грамотности стал заметен еще больше. Самое выгодное положение оказалось у Франции, имевшей вековые и очень серьезные связи с Италией (в отношении языка, религии и университетского образования), которые просто так не разорвать, но одновременно окруженной странами с бурно развивающейся промышленностью, от которых нельзя отставать. Технический перевес в военном деле мог крайне негативно сказаться на независимости территорий.

Огромный вклад в изменение Европы также внесла Эпоха великих географических открытий! В старой Европе все было знакомо и понятно, даже во времена Ренессанса. Европа – мир очень урегулированный, зато в колониях активным и не испорченным моралью гражданам можно делать все, что угодно. Разумеется, это привело к двойным стандартам: католические священники оказались такими же людьми, со слабостями и проблемами, что поставило вопрос о доверии к Церкви, ставшим основой Реформации. Неурожаи способствовали и разрыву связей с Италией, что не могло не сказаться и на религии. Немцы, голландцы и англичане находились далеко от Рима, и влияние феодалов там было сильнее, чем Пап. В этих странах впервые стали появляться священники из общины, говорившие не на непонятной латыни, а на родном языке. К тому же пастор – он же свой, честный, чистый… Единственная проблема, что чума уносит всех, независимо от благодеяний. И раз бог все видит, значит у него свои критерии отбора, не форма поклонения, не индульгенции и даже не добрые дела. Так возникает самокопание: что во мне не так? Что же угодно Богу? А самокопание неизбежно приводит к роли личности и ее ощущению себя как отдельного человека, а не части коллектива. Появляются портреты и картины Рембранта, Веласкеса показывающие ярких людей, с их чаяниями, недостатками и особенностями, и даже божества становятся не символами, а почти что людьми. Это приводит к еще одной мысли: дворяне – это не «голубая кровь», не богоподобные существа, а такие же как мы, причем они не умеют считать деньги, и удачливый буржуа может легко стать богаче многих аристократов. Получается, что то, о чем нам говорила церковь не совсем правда? Со сцены уходят церковные сюжеты, и вместо них появляется театр Шекспира.

В Средневековье театры не развивались, потому что личность не ценилась, и на первом месте стояла идеология правящих классов, то есть спектакли иллюстрировали священные тексты, служили для развлечения аристократов или удовлетворяли нехитрые потребности низкого сословия. Однако теперь появляются гораздо более интересные произведения, с течением времени все больше рассказывающие об интересных людях и поднимающие глубокие проблемы психики и общества.

В то же время усиливается противостояние личности и власти. На самом деле это различие между старыми конформистскими порядками и индивидуалистическим мышлением. В конформистских сообществах очень сильная ориентация на принуждение. Принуждение вызывает отторжение, поэтому производительность низкая, разнообразие товаров и услуг небольшое, стоимость труда невысока, и выжить самостоятельно крайне непросто. А вот в индивидуалистских сообществах, при высокой производительности, много разнообразных товаров и услуг, и рабочих рук часто не хватает. Поэтому в производство идут женщины, требующие равных прав и оплаты, и выжить в одиночку становится намного легче. Поэтому происходит разрыв с сельской общиной, традициями, что заменяется встречей с людьми из других мест, пониманием, насколько все индивидуальны, и, соответственно, авторитет конформистских идей резко падает.

Оказывается, что официальные лозунги о единстве, общих интересах, приоритете государства над личностью, по факту, являются соблюдением интересов мошенников и демагогов – самых хитрых приматов, пользующихся доверием других. Разумеется, идеи «за веру, царя и отечество» больше не работают. Теперь война – это уже не героизм и красивые доспехи, а нечто противоестественное, где бесславно может погибнуть любой. С ростом индивидуализма повышается ценность человека, а вместе с ней и жизни, развивается гуманизм. И интеллектуальный индивидуалист считает, что ни одна пядь земли не стоит пролитой за нее крови. То есть идеи, сплачивающие общество больше не работают. Однако и новые идеи, особенно отвергаемые менее интеллектуальным большинством, все еще не считаются приемлемыми.

Метания от глубокой религиозной философии до атеизма – совершенно нормальное дело для тех, кто уже не доверяет старым порядкам, но не определился с новыми. В одиночестве оставаться страшно, а явных критериев «божественной любви» больше нет. Что делать? Ответ подсказала чума, спровоцировавшая возвышение таких людей, как Козимо Медичи. Деньги! Материально подтверждение успеха. Если дела идут хорошо, ты всем нравишься, значит и бог за тебя. Тем более, что иметь много ресурсов – это биологическая программа. В ситуациях, когда религия больше не спасала, единственно стабильным стал казаться разум, о котором писали Томас Гоббс и Джон Локк. Все познать и упорядочить – вот предпосылки эпохи Просвещения, то есть аналитического мышления.

Чтобы осознать, насколько катастрофична смена парадигмы, приведу пример ломки сознания жителей России во времена Петра I, что отразилось, в том числе, и в одежде. Древнерусское аграрное общество было абсолютно конформистским: женщины, как и знать, носили одежды, напоминающие кокон, то есть максимально скрывающие фигуру. Таким образом высшее сословие подчеркивало, что оно не занимается физическим трудом, а женщины всячески маскировали признаки своего пола, дабы не вносить сумятицу в коллективные умы – закрывали тело и волосы, избегали макияжа и т. д. Да и «достойные занятия» для девушек включали рукоделие в светлице, помощь по дому и т. д. Но в петровскую эпоху мир перевернулся! Девушка должна была платьями подчеркнуть, даже гипертрофировать фигуру, оголить грудь и плечи, сделать высокую прическу и открыть шею, использовать макияж, посещать собрания с чужими (!) мужчинами, говорить с ними и даже прикасаться!!! Но это еще цветочки. Мир конформистов рухнул, когда на государственные посты начали отбирать не по рождению, а по талантам! Если раньше боярский сын изначально получал гарантированный доход и место в обществе, то теперь занимать престижный пост мог умный простолюдин, то есть сословия перестали иметь значение. Заговоры, бунты, принудительное бритье бород и публичные наказания особенно рьяных консерваторов… А ведь Петр I всего лишь хотел, чтобы его государство не стало героем анекдота: «Запад все время пытался поставить Россию на колени… но она упорно продолжала ползти».