Текст книги "Тёмных дел мастера. Книга четвёртая"

– Но… – с недоумением и порицанием попытался перебить его абсолютно глупо выглядящие аргументы Мескольд. Однако тут почувствовал, что его сознание начинает слегка западать куда-то в сторону и словно растворяться на фоне точёных черт лица допрашивавшего его военного.

– Правда, вы можете не волноваться, – уверенно завершил свою версию произошедших событий сидящий напротив немолодой собеседник в форме, медленно убирая из правого кармана совершенно незаметно опущенную туда пару секунд назад руку. – Ведь с нынешним уровнем развития магической науки нам больше не составляет труда настигнуть их по горячим следам и уничтожить. Ведь ничто не может быть выше Короля, и ничто не может быть выше государственного Закона.

Однако к тому моменту, когда он закончил говорить, застывшее лицо Мескольда больше не выражало ни злости, ни удивления, ни хотя бы какой-нибудь другой малейшей эмоции. И даже, казалось, сама заинтересованность в звучавшей только что за столом беседе куда-то исчезла, растворившись в мглистых углах комнаты. А на месте теперь уже бывшего капитана одного из элитных отрядов СПМР сейчас покоилась только какая-то кукла, которая всё так же до последней черты в одежде и внешности напоминала его прежнего – и в то же время смотрелась со стороны до боли неестественно и фальшиво. Точно изображая собой всего лишь пародию на человека.

Через пару секунд опрятный военный медленно поднялся со своего места и, потушив в складной металлической пепельнице сигарету, поспешил удалиться обратно во тьму, оставив привязанного к стулу Мескольда одного.

А бывший служащий отряда специального назначения королевства больше не помнил ничего «лишнего» из произошедших в его недавнем прошлом событий.

– …Сколько ещё сегодня у нас на очереди осталось нерассмотренных дел, связанных с этим инцидентом, сержант? – донёсся вскоре откуда-то всё тот же вкрадчивый голос присутствовавшего недавно в комнате с Мескольдом дознавателя.

– Только одно, господин полковник, – тихо проговорил другой голос, прозвучавший куда более устало и понуро, – дело мистера Александро Дожа. Он – нынешний глава Варгосовского района, который, похоже, тоже владеет некой информацией по поводу замеченных там личностей пятого уровня опасности. Хотя приказа о его обработке к нам в управление ещё не поступало.

– Ах, этот, – немного более расслабленно тут же произнёс на выдохе военный. – Знакомый товарищ. Ну, по поводу него, Хейрис, можно не волноваться. Это известный мошенник, и за него, как я слышал, уже давно взялась официальная прокуратура. Поэтому вскоре его, без сомнения, увезут от нас. И надолго посадят по какому-нибудь стороннему обвинению. Мы можем не вмешиваться. Как-никак новая политика главы всех северных округов королевства, мистера Верингтона, представляет собой централизацию власти, а значит упразднение любой местной власти в подобном захолустье. Ведь теперь все они будут оставаться подконтрольны только Кальстергу, если я всё правильно понимаю. По закону. Хотя, по-моему, у него там везде будут располагаться на главных постах каждой городской инстанции лично им назначенные ставленники… Даже в лечебницах и детских садах. В общем, неважно – свою работу мы и так исправно выполняем. А это уж их дела.

– Тогда, надо полагать, с этим капитаном вы закончили, – сейчас же уточнил сотрудник, которого назвали Хейрисом.

– Да, из него больше ничего не выжмешь, – с лёгкой ноткой раздражения ответил военный. – Поэтому я изменил его сознание по форме АСМ-4. Забавно всё-таки выходит… Наш исследовательский отдел в КСС имеет такой раздутый бюджет. Но изобрести заклинание, которое бы позволяло не просто проникать в мысли, а читать воспоминания, как открытую книгу, они, видите ли, до сих пор не могут.

Однако его собеседника, похоже, не очень-то интересовала такого рода неуставная полемика. И поэтому он просто позволил себе перейти к следующему вопросу, зашуршав бумагами:

– Позвольте спросить, сер. А что тогда по поводу пострадавших от вторжения во дворец королевских стражей? К нам до сих пор не поступало отчётов об их прибытии.

– Хм… Ну, так как они не смогли эффективно противостоять объекту «Инферно-5» во время нападения, то я полагаю, что скоро их к нам всё-таки пришлют. И участь их будет примерно такой же, как у этого Мескольда, – уверено заявил голос военного. – Однако посмотрим ещё, что завтра придёт в распоряжениях сверху. А то у нас по штабу уже второй день ходит слух, что ответственных за план обороны дворца генералов Великий Министр лично отправил в отставку. И ещё неизвестно, как сложится судьба у этих. Правда, как по мне, это всё политические игры, Хейрис. Не переживайте.

…Пожалуй, в этот раз всё было определённо иначе: надвигающийся вечер и ослепительно яркие огни огромного количества куда более настораживающей, чем четверть века назад, разнообразной магии. Всё это сочеталось с целой прорвой неугомонных потоков людей, бесконечно курящих свой вонючий иностранный табак и толпящихся вдоль бескрайних дорог, которые, в свою очередь, также оставались набиты под завязку бесчисленными скопищами лошадей, карет и жутко грохочущих безлошадных повозок, до сих пор пугавших Гортера и при свете дня, не говоря уже о сумерках.

К тому же он не мог позволить себе полностью полагаться на Фейр в подобной сумасбродной обстановке, поскольку чуть ли не каждая малейшая странность вокруг, как и тогда, вызывала в старике поспешную ответную реакцию. И время от времени это заканчивалось тем, что диковатого вида охотник рефлекторно хватался за свои метательные кинжалы, поскольку лук его, по настоятельному указанию Фейр, всё так же находился позади Гортера в телеге.

Целые моря столичной вездесущей суетности просто захлёстывали разум одинокого лучника своими непрекращающимися волнами, пока он продолжал не спеша перемещаться вдоль проспектов. И прежде всего среди этой обстановки ярко выделялось то, насколько сильно изменилась сама доступность магии для всех прослоек горожан, поскольку в наступившие времена не одни уже богатые могли позволить себе постоянное использование разнообразных заклинаний. Из-за этого не всегда можно было с уверенностью понять, кто в данный момент находится рядом с тобой – человек или обычный указательный столб, немного подсвеченный у табличек. К счастью, второй, в отличие от первого, всё же находился на одном месте и, как правило, вообще не двигался.

Такое положение дел по-своему угнетало бывшего следопыта, и порой ему приходилось замечать, как не только люди, но и лошади становились объектом для использования какого-нибудь странного заклинания, витавшего над их головами и ушами. Точно так же, как это происходило абсолютно со всеми проходившими мимо городскими жителями, которые теперь практически постоянно пользовались одним из тех заклинаний, что недавно применяла на себе спутница Гортера.

Хотя оставалось и ещё одно серьёзное отличие, которое старый отшельник просто не мог не отметить, поскольку оно с самого начала вызывало у него приличную долю недоумения и раздражения. Каждый второй из встречавшихся ему на пути людей очень часто говорил лишь с самим собой. Порой он мог весело смеяться или куражиться, порой старался говорить достаточно звучно, не забывая при этом посматривать по сторонам, а иногда и злился. Но всё это он делал не по отношению к кому-то из находящихся с ним рядом в тот момент людей – а исключительно себе под нос. Что, впрочем, также могло сопровождаться иногда и каким-нибудь бессмысленным мимолётным взглядом сквозь лица остальных прохожих или иступлённым сверлением глазами своих лакированных ботинок или изящных полусапог. Однако, как оказалось впоследствии, никому, кроме самого Гортера, до этого решительно не было никакого дела, словно для каждого городского жителя такое поведение являлась уже абсолютно привычной картиной.

– Что за чертовщина? Я уже третий раз думаю, что это они всё мне говорят! – не выдержал в какой-то момент старый охотник, поспешно обратившись к Фейр сквозь царивший повсюду шум и гам. Но вдруг с удивлением заметил, что и она тоже разговаривает как будто сама с собой, а над головой у девушки витало точно такое же голубоватое светящееся облако из чистой магии.

– Да-да. Я тоже рада… Я скоро буду в офисе. Не спеши уходить… Что? Работа? Ну, ты прям как всегда у меня, о Вейс!.. Ладно, я всё поняла, – неспешно обращалась она к кому-то, безучастно смотря на дорогу.

Но Гортер больше не собирался терпеть подобного нахальства. Схватившись за краешек своего лука, бывший следопыт мгновенно подтянул его к себе и прямо на глазах Фейр хлёстко махнул им над головой девушки, отчего её магия полностью прекратила своё дальнейшее существование.

– Эй, вы что делаете-е?! – резко возмутилась сейчас же сменившая тон спутница старого лучника. – Я же только-только смогла связаться с мамой через «канал». А вы всё испортили, ллоус!

– Со мной говори, а не с ней!!! – почти повелительно и куда более грозно прогудел ей в ухо бывший следопыт.

И этим даже сначала заметно напугал перебаламутившуюся Фейр, поскольку прежде она не часто видела его в подобном состоянии. Да и то каждый раз оказывалась более-менее готова к тому, что могло последовать за этим. Однако сейчас её спутник становился всё менее похож на себя.

Отчего-то в глазах у Гортера читались искреннее непонимание и злоба относительно всего того, что его окружало. Морщинистые руки старика то и дело подрагивали, и Фейр впервые обнаружила для себя, каким пожилым и утомлённым казалось теперь его лицо, освещенное столь привычными девушке объятьями разнотипной магии, которая непрерывно светила откуда-нибудь сбоку, пробегая лучами по кромке его изношенной шинели. Её Фейр посоветовала Гортеру накинуть совсем недавно, уже на окраинах города. Но даже сейчас она видела, как из-под пологов шинели выглядывают тонкие черты его угловатых локтей, обёрнутых в засученные рукава грязной холщовой рубахи, подозрительно напоминавшей своим фасоном тюремную одежду заключённых. Да еще и заношенной при этом чуть ли не до дыр.

А ведь именно этот старик за последние несколько дней уже не раз и не два доказывал ей, насколько внушительным и ловким может оставаться простой человек, если жизнь его изначально не была особо связана с современным миром! Даже несмотря на то, каким невозможным фактом казалось подобное существование. И учитывая, что этот современный мир уже давно шагал по планете семимильной поступью безоговорочного прогресса. А последние деревни и сёла попросту исчезали, сминаясь под этой мощной пятой оттого, что изначально не могли тягаться с удобством магии в быту.

– Слушайте, я… – попыталась тогда немного оправдаться перед своим спутником Фейр.

Но Гортер не стал слушать. Изобразив на лице полное безразличие, он тотчас же отвернулся от девушки и больше не проронил ни единого слова, пока она сама не решила ещё раз заговорить с ним.

– Я просто… Хм… Зато теперь мы точно знаем, что странные аннигилирующие свойства Вашего лука не распространяются на «полителеканальную» магию!.. Ну, не больше, чем на обычную. Поэтому мне больше не надо слезать с телеги каждый раз, когда я использую подобные заклинания. А плохая связь тогда на карьере – была просто плохой связью, наверно, и всё.

– Так мне ведь от этого всё равно не легче, дочка, – прокряхтел усталым голосом старый отшельник. – Потому что эти твои, как ты там сказала… свои-ства идут совсем не от лука. Вот смотри. Видишь его рукоять? Она двойная. К ней кожаным ремнём примотан полудиск. Тот самый, про который ты слышала из нашей были семейной. Но он мне в таком виде стрелять чутка мешает каждый раз. Потому что стрела к нему плохо прилегает, когда он примотан у рукояти. Оттого раньше я этот полудиск часто снимал, когда не с магусами, а с обычными людьми дело имел. Правда, тут всё равно ничего не исправишь. Таким этот лук мой предок выковал. Не смог, как видно, другую форму ему придать. И хотя помогает мне этот полудиск разбивать вашу поганую магию, но не выходит у меня хорошо попадать из лука, когда добыча стоит дальше, чем в тридцати шагах, а к рукояти этот полудиск притянут. Приходится тогда заранее снимать его. Но и снимать, как раньше, мне теперь его тоже боязно. Потому что сама видишь: куда ни плюнь, одни магусы теперь кругом. А так я хотя бы более-менее их вижу, кто откуда целится. Поближе их, если что, подпустить смогу. Ну а дальше уже руки сами за меня всю работу делают. Да и к тому же со временем, хех, немного подковыряли другие мои предки этот полудиск. Сделали так, чтобы он всё же покрепче держался в рукояти.

– Я этого не знала… – несколько более смущённым и в то же время предельно сосредоточенным тоном сообщила ему после небольшой паузы Фейр. – Так значит, это не сам лук защищает от магии, а только его… хм, блестящая штучка посередине?.. Но всё равно Вам лучшее будет не махать им больше вот так у всех на виду в городе! Иначе проблем потом с регулярной стражей не оберётесь, если они заметят. Даже если у вас на него и официальная лицензия есть. Всё-таки не палочку с собой носите, которую легко спрятать.

Однако бывший следопыт на это её заявление даже головой не повёл, продолжая упорно смотреть вперёд на дорогу и придирчиво править лошадью, то и дело уводя её подальше от более быстрых экипажей и прижимаясь к самой обочине. А точнее, поскольку дело происходило в городе – к нераздельному каменному бордюру, обрамляющему эти монолитные полосы всеобщего движения с надлежащих сторон.

Но всё же от него уже мало что зависело, и Гортер продолжал оставаться лишь скромным возничим, так как теперь эта территория всецело принадлежала глазам его спутницы. И временами Фейр, отлично ориентирующейся в знакомой обстановке, приходилось кратко указывать ему, где, куда и на каком углу лучше всего сворачивать, чтобы не попасть, как выражалась его спутница, в «обычную вечернюю пробку». А выехать вместо этого на новый участок городских кварталов, разделённых всё теми же загруженными потоками карет и людей, хотя иногда Гортеру казалось, что кое-где их становилось чуть меньше.

И всё же, чем больше он углублялся в эти монохромные дебри, состоящие изо льда магостеклянных окон и искрящего переливами слепящего света, отражавшегося от влажной блестящей поверхности осенних улиц, тем сильнее просыпались в нём давно знакомые приступы головной боли. Которые, по правде сказать, в этот раз ощущались стариком куда сильнее, чем когда-либо в прошлом. Определённо перед ним вырисовывалась уже абсолютно другая столица Сентуса, несмотря на то, что и прежнее её воплощение бывший следопыт искренне ненавидел – пожалуй, больше всего в жизни. Если, конечно, не считать той заклятой ненависти, что он испытывал к разрушившим его деревню проклятым магусам, приспешника которых Гортер всё ещё надеялся здесь выследить. Но такова уж, видно, оставалась его извечная участь – искать среди глубин греха и порока следы куда более опасного зверя, уводившие его за собой в ещё более непроглядную тьму.

Между тем дорога всё чаще стала выводить на старательно вылизанные и казавшиеся уже почти хрустальными улицы когда-то знакомой Гортеру архитектуры. Жилые дома здесь располагались по сторонам от дороги, а их первые этажи были полностью заняты всякого рода магазинами, лавками и торговыми предприятиями. Однако данная неприятная старику коммерческая особенность оказалась только прелюдией к тому, что матёрый охотник увидел дальше, поскольку вскоре над крышами этих домов стали появляться действительно настораживающие и одновременно потрясающие его восприятие признаки того, чем же на самом деле занималась эти двадцать пять лет постоянно разрастающаяся здесь цивилизация.

Как выяснилось, магическое превосходство и использование всякого рода новейших материалов, вроде того, что покрывал сейчас ровным каменным ковром ту самую дорогу, по которой медленно катилась вперёд их щербатая телега, в какой-то момент позволили своим укротителям настолько сильно увеличить предельно допустимое количество этажей в отдельно взятых строениях и зданиях, что даже увиденное Гортером в Варгосе похожее явление казалось настоящим пустяком в сравнении с этими стройными гигантами. Ведь своей высотой они попросту застилали половину неба, превосходя в этом отношении большинство растущих в последних дремучих чащобах Сентуса родовых деревьев, и эти здания, пожалуй, можно было теперь сравнить разве что с Чартанскими горами!

Но всё же Гортер нисколько не обманывался по поводу обычно куда менее очевидных для любого горожанина вещей. И чем дольше он продолжал наблюдать перед собой стремительно увеличивающееся число таких невообразимых домов, готовых вместить в себя, наверное, целые сотни отдельных семей, тем отчётливей понимал, насколько огромное количество сопутствующих природных ресурсов, как говорила его спутница, должно быть, требовалось их строителям-магусам. Отныне вместо прежних широких окон и открытых веранд, о которых старик помнил ещё с прошлого визита в столицу, он видел лишь железо и блеск шпилей на крышах, которые с каждым новым кварталом поднимались на всё более значительную высоту. И, возможно, для них уже не годилось одно лишь то стандартное заклинание, позволявшее перемещать людей и объекты по воздуху нужным движением палочки, с которым Гортер частенько сталкивался в прошлом. Наверняка здесь использовались целые отряды и легионы заклинателей, одни из которых день за днём вырубали остатки лесов, чтобы затем вторые могли пускать их на топливо для своих заводов, на которых третьи без остановки продолжали клепать эти проклятые зачарованные кристаллы…

– Что, совсем не просто на такой небоскрёб с непривычки смотреть, верно? – с нисколько не скрываемой и полной язвительного бахвальства ухмылкой обратилась к старому отшельнику Фейр, когда заметила его выражение лица.

Но Гортер лишь угрюмо покосился на неё.

– Не просто будет потом вам, когда истощится земля и не останется сначала денег, а после и жизни вокруг, чтобы возводить эти-и ваши… дворцы, – мгновенно и всё же довольно скомкано ответил он, попутно заставив себя перестать уже так ошарашено засматриваться на всё ещё располагавшиеся где-то сравнительно далеко от них помпезные конструкции. И поспешно развернул голову обратно по направлению к дороге.

И тем не менее девушке оказалось этого мало, поскольку теперь она могла с полной уверенностью наконец уесть его за все свои прошлые обиды:

– Ха, вот, значит, как вы думаете! Да подобную чушь сегодня мог сморозить разве что какой-нибудь кочевник или дикарь, прибывший из-за Внутреннего моря. Поскольку, чтоб вы знали, есть такая замечательная вещь, как ВВП. И он в нашей стране уверенно ползёт вверх каждый год. А это больше, чем у большинства других стран, между прочим. Или вы опять начнёте говорить, что и в таких вещах королевское правительство нас обманывает?

– Не знаю, – раздражённо бросил Гортер, – мне без разницы. Давай уже показывай, куда дальше сворачивать.

– Сюда, сюда, налево, – покорно сообщила ему Фейр. Однако такое поведение оказалось лишь ширмой, поскольку про себя девушка мимолётно отметила абсолютную победу изложенных ею доводов. И не преминула продолжить их тривиальный спор: – Вообще, мой отец как раз таки и занимается инвестициями в строительство, поскольку данное направление остаётся одним из самых перспективных в Кальстерге. Оно даёт работу всем, кто в ней нуждается, облагораживает старые постройки с помощью новых магических инструментов реставрации, а ещё…

– Сколько же людей там живёт сейчас? – поспешил немного сменить направление разговора бывший следопыт, пока девушку совсем не раздуло от гордости.

Он надеялся услышать хоть что-нибудь кроме её постоянных хвалебных речей в поддержку современных реалий жизни, так как от их всепоглощающей натуры, где форма развивалась взамен содержания, Гортера уже давным-давно в прямом смысле слова тошнило. Или, быть может, причиной этому были всё те же отработанные магические испарения, которыми старый охотник вдоволь успел надышаться ещё в Варгосе? Хотя тут в столице их явно образовывалось гораздо больше, и теперь они с Фейр были вынуждены получать этими выхлопами в лицо почти каждый раз, когда мимо них на большой скорости проносилась очередная самоходная карета. Впрочем, спутница Гортера старательно делала вид, что ничего такого не замечала.

– Вы о чём? В смысле – «сколько людей живёт»? – переспросила она старика. – Это же в основном офисные небоскрёбы. Ну-у, понимаете, для работы: там никто не живёт, их арендуют для своих нужд разные фирмы.

– Как так? Погоди, – невольно подёрнул бровями старый охотник и слегка повернул к ней голову для дальнейших расспросов. – А где же теперь селятся все ваши жители, если не в них? Я ведь ещё помню, как даже в моё время сюда целые кучи народу стекались со всей страны. А уж сейчас, должно быть, их тут раза в три больше обитает, чем тогда! Вон какие у вас теперь, мать их ети, просторы под это дело на окраинах заняты. Их там хоть из снесённой городской стены делали? А то сколько едем – эти дома только выше становятся.

– Пф-ф, – лишь отрывисто фыркнула на него за столь глупую наивность Фейр. – Так ведь разве не для этого и существовали всегда разнообразные общественные средства передвижения – кареты, тягловые вагоны, самоходки? Даже в ваши любимые стародавние времена тоже. Люди селятся в одном месте, чтобы ездить на работу в другое. А вечером – возвращаются обратно.

Призадумавшись на секунду, Гортер действительно вспомнил, как однажды уже видел нечто подобное – и, мало того, как раз таки именно здесь, в Кальстерге. И словно второй волной, проследовавшей за этой мыслью, на него накатило осознание того, почему сейчас повсюду вокруг понастроено так много дорог, по которым без конца снуёт огромное количество всевозможных экипажей. А ведь каждая такая карета, независимо от того, тянула ли её лошадь или современная магокристаллическая установка, о которой вскользь упоминала ему вчера Фейр, предназначалась для транспортировки только одного, реже двух-трёх пассажиров, если судить по тому, что видел сквозь их прозрачные окна матёрый охотник. И лишь изредка ему удавалось заметить, как откуда-то на дорогу неспешно поворачивала большая железная будка на колёсах, запряжённая четвёркой тяжеловозных лошадей, в которой смело умещалось уже человек десять или пятнадцать.

– А почему бы вам всем не пересесть вон в те большие штуки? Туда же явно больше людей вмещается, – на полном серьёзе задал тогда очередной вопрос бывший следопыт, указав вслед одной из этих составных конструкций, как раз только что проехавшей мимо.

Однако Фейр отчего-то не стала спорить с прежним настойчивым рвением – напротив, ответ её прозвучал со вполне очевидной интонацией:

– Хм, а почему вообще кто-то передвигается по дорогам не пешком? Почему вы сами гонитесь за этим своим преступником на лошади? Мне казалось, что уж такие-то простые вещи вам должны быть понятны и без дополнительных объяснений.

– Так то ж одно дело, что я гонюсь за ним по всей стране без остановки, дочка! – всерьёз заявил бывший следопыт. – А другое дело – ваш город, где уж и яблоку негде упасть.

– Хм, ну вот видите, – отмахнувшись, брезгливым тоном проговорила девушка. – Так я и думала, что вы специально не хотите признавать подобных вещей. А ещё строите из себя какого-то там простака из деревни. О Вейс…

– Да никого я не строю! – попытался было с нажимом в голосе убедить её Гортер, но за последние часы он уже попросту устал препираться со своей спутницей.

Возможно, виной тому действительно было его недавнее осознание того, как же бесконечно далеко отстояли сейчас житейские устои старого охотника от нравов современного общества. Хотя, скорее всего, таким образом на него в последние часы действовала сама окружающая обстановка, заставлявшая старика лишь злобно озираться по сторонам, всё больше погружаясь внутрь себя, и дико тосковать по куда более уравновешенным и справедливым законам, царившим в его родном лесном пристанище, находившемся сейчас, казалось, так далеко от этого форменного безобразия. Конечно, можно было сказать, что ничего другого от столицы Сентуса бывший следопыт и не ожидал, но тем не менее он просто морально не был готов предстать перед творившимися в ней каждый день реалиями. Ведь одно дело думать насколько сильно изменился Кальстерг, и совсем другое видеть это своими глазами.

Вяло перебирая копытами, лошадь медленно вывозила обоих спутников к каким-то новым открывавшимся один за другим проспектам и районам города, на этот раз лишённым такого частого нагромождения высоток. И пока Фейр постоянно испытывала некоторую долю стыда за то, что ей приходится разъезжать по улицам мимо шикарных карет и самоходок в настолько дряхлом позорище, которое и телегой-то назвать было сложно, Гортер, напротив, несмотря на свою удручённость, время от времени пристально всматривался в чужие костюмы, лица и повадки, дабы, как всегда, отмечать для себя возможную угрозу. А также те настроения, которые царствовали в толпе горожан с приходом последней волны модерновой магии, отчего в старике вновь просыпались его старые городские привычки.

Нельзя было сказать, что теперешнее увлечение молодых парней одеваться в зауженные брюки, обрамляющие вместе с жилетами их всегда присутствующее небольшое пузико в лепестковый чехол из нескольких поочередно накинутых друг на друга слоёв одежды, расходящихся у спины на два узких хвоста, оставалось неизменным и единственным атрибутом их облика. Ведь иногда Гортер встречал в толпе и разного рода высоченные чёрные шляпы, лакированные палки, странноватого вида накидки, а также иные предметы обихода. Однако всё это неизменно подкрепляло недовольство старого путешественника и с каждым разом всё сильнее меняло его представление о современных нормах морали, поскольку Гортер уже давно привык искать во внешнем виде городских людей именно эту непрактичную вычурность.

Однако касательно нарядов барышень Гортер был настроен даже более категорично. Конечно, многие из них продолжали носить такие же зауженные или, наоборот, довольно нарядные платья, где перетянутой оставалась лишь верхняя отточенная часть, грани которой уж слишком сильно выпрямляли женский силуэт. И всё же иногда старику встречались отдельные представительницы современного столичного богемного общества, которые, как и его спутница, носили на себе две собранные половины мужского и женского костюма, верхняя часть которого всегда оставалась нарочито женской, а вторая, нижняя – почти абсолютно мужской, если не считать высоких женских туфель на не менее высоких каблуках. Что для воспитывавшегося ещё в старинных крестьянских традициях Гортера смотрелось как-то совсем уж непотребно и недопустимо.

Впрочем, Фейр, на его взгляд, говорила не совсем уж чушь, когда ссылалась на костюм своей матери, поскольку даже сам Гортер помнил, как отменно владела когда-то эта женщина своим телом в бою, нося обтягивающий комплект доспехов. Вдобавок он был сшит из той же самой кожи северного волка, что и его собственные видавшие виды сапоги, и по некоторым пунктам, пожалуй, даже превосходил до сих пор носимую бывшим следопытом морально устаревшую кожаную кирасу. Хотя и этот доспех определённо тоже имел свои не менее значимые достоинства, главным из которых оставались его металлические наплечники и вставки. Именно они защищали старика от ударов колющим оружием в ближнем бою, чем всегда пренебрегала мать Фейр, ежедневно зачаровывая свои доспехи укрепляющей магией по бытовавшей тогда ещё в наёмнической среде особой традиции.

И всё-таки здесь, в городе, старый охотник уже, естественно, не видел никакой необходимости для современных девушек носить мужскую одежду, так вульгарно при этом совмещая её ещё и с женской. К тому же, учитывая, что Гортеру вообще никогда не нравилось, как одеваются, говорят и просто ведут себя все городские жители Сентуса, вполне возможно, что такое наплевательство на традиции и наследие прошлых поколений задевало его сейчас лишь потому, что он и сам не успел заметить, как превратился в вечно брюзжащего, недовольного старика. Что, как известно, ничем и никогда не лечилось, если не считать столь недолюбливаемых бывшим следопытом методов современной вездесущей магии, о которых ему, как всегда, даже думать лишний раз не хотелось.

Но в Кальстерге от них уж точно было негде укрыться. И как только телега выкатилась на очередной широкий проспект, голова Гортера машинально задралась вверх, а рука невольно скользнула в кузов за луком. Ведь увиденное им впервые в жизни за секунду до этого особое магическое действо, знакомое иным молодым сентусцам чуть ли не с самого детства, заставило старика вновь не на шутку испугаться. Почти точно так же, как когда ему впервые довелось случайно столкнуться на варгосовской дороге с моделью нового безлошадного экипажа.

– Стойте! Вы чего? Куда?!.. Стоять! – переполошилась от его неожиданных действий всплеснувшая руками Фейр.

В следующий момент она попыталась перехватить выпущенные стариком вожжи, а Гортер уже отчаянно нашаривал колчан, чтобы выхватить первую попавшуюся стрелу и уничтожить это неведомое чудище. Однако девушка довольно оперативно остановила лошадь и кинулась на старика, обхватив его за плечи чертовски вовремя: пока она возилась с вожжами, матёрый охотник каким-то феноменальным образом успел не только вернуться в первоначальное положение, но и уже начал целиться.

– Стойте, успокойтесь! – продолжала молить его Фейр, попутно оглядываясь по сторонам.

К слову сказать, прохожие поначалу не очень-то и обращали на обоих спутников внимание, оставаясь, как всегда, почти полностью погруженными в творившуюся у них перед глазами индивидуальную магию. Но затем несколько человек из толпы решили приостановить её действие, завидев напротив себя нечто более интересное.

– Какого чёрта вы делаете? – негодовала Фейр. – Перестаньте, пока местные стражники вас не заметили!

– Отс-стань! – прошипел в ответ Гортер, продолжая отбиваться локтями от нападок девушки. Но вскоре всё же слегка образумился и заговорил уже менее остервенелым тоном: – Да что это вообще такое?! Почему оно дёргается? Оно живое?!

– Нет, это всего лишь «вещательный» кристаллический щит! Не понимаете? «Вещание». Это просто картинки. Они не живые, – торопливо бормотала Фейр, продолжая висеть на бывшем следопыте и не позволяя ему выпустить стрелу.

– Вот как?! А почему они тогда шевелятся?! – на полном серьёзе повторил вопрос Гортер, не сводя глаз с высокого щита впереди.