Текст книги "Послание пилигрима"

–Спасибо конечно, однако, когда начнет работать послеаварийная комиссия, ей все равно потребуется накопать компрометирующие материалы и там уже найдут за что прицепиться! Так что вы зря меня успокаиваете!

–Гируш, так получилось, что мы оказались в одной упряжке. Давайте, честно выполним свои обязанности и дотащим этот воз туда, куда нас запрягли. Надо смириться с участью, глядишь при удачном раскладе, нас не обойдут стороной и наградят по заслугам!

Я посмотрел на инспектора и увидел, что мои бравурные слова не смогли его приободрить. Мне казалось странным, что такой самоуверенный человек, может так переживать по поводу возможной угрозы его карьере.

Через пару дней меня вызвал к себе доктор Прест. Я обменялся приветствиями с Олси и вопросительно посмотрел на дверь шефа, Олси ответила взмахом длинных ресниц. Прест был в кабинете один, пригласил меня садиться и доверительным тоном повел разговор:

–Шелт, события развиваются таким образом, что самое время обговорить твою дальнейшую судьбу! Еще не проведены испытания новой энергоустановки, но уже понятно, что эта тема теперь не только наша, и военные не отступятся, пока мы не добьемся положительного результата. Если нас ждет успех, то генерал Кетц сделает предложение, мало отличающееся от ультиматума. Тебя, наверняка, попросят возглавить проект по созданию боевой системы физического воздействия где-нибудь в военных лабораториях Тео. Что тут сказать, в принципе наша тематика и здесь является закрытой, а там будет просто сверхсекретной и свободу передвижения у тебя отберут до конца жизни. Зато создадут идеальные условия для самореализации как ученого-конструктора, труд по укреплению обороноспособности страны всегда хорошо вознаграждается!

–Что произойдет в том случае, если я откажусь? Мне ведь интересно работать здесь в Ульбике, у нас дружный коллектив, который хорошо меня принял!

–Шелт, ты слишком многое знаешь, чтобы ответить Кетцу простым отказом! Взглянем шире! Скрытое лишение противника стратегического потенциала, это путь с критическими последствиями! Нарушение сложившегося баланса сил неизменно приведет к дестабилизации мирового порядка. У военных всегда стоит задача добиться технического превосходства. Однако равновесие достигается именно тогда, когда противник обладает равным тебе вооружением, при этом исчезает искушение разговаривать с позиции силы. После совещания в Ростау, мы стали носителями опасной информации. Если ты откажешься от сотрудничества, нас могут полным штатом лаборатории перевести под управление военных, и вместо тебя одного, в золотой клетке мы окажемся всем дружным коллективом. Тогда, наверняка, наша тематика будет эксплуатироваться только в военной сфере, о гражданском ее применении можно будет забыть в принципе!

Откровения Преста явились для меня полной неожиданностью, я не предполагал, что все закрутится настолько серьезно. По сути, у меня отбирали свободу распоряжаться собственной судьбой:

–Доктор Прест! Я считаю вас своим учителем и, кроме того, уважаю за личностные качества! Посоветуйте, что мне делать? Как так получилось, что у меня и выбора-то не осталось?

Прест встал, подошел ко мне и положил руку на плечо:

–Шелт! Откровенно говоря, мы все здесь не особо свободны, причина – тематика наших исследований. Если бы мы занимались изучением жизни насекомых или растений, или другими безобидными вопросами, то оставались бы свободными художниками до конца жизни. Получается, нам раньше надо было думать, когда только выбирали свои факультеты в университете…

Доктор походил по кабинету, встал у окна и уперся взглядом в стену корпуса:

–Странно! Зачем здесь спроектировали окно, если вид из него перекрывается другим сооружением…

Я преодолел подкативший к горлу спазм и с трудом выдавил выстраданное решение:

–Доктор Прест! Если мне генералы Кетц или Глос сделают такое предложение, я его приму. Я получу все, о чем может мечтать молодой карьерист, вы же сохраните лабораторию и коллектив. Часть исследований можно будет проводить в Северном центре, а абсолютно секретные разработки на военно-космической базе в Тео. Так будет лучше всем!

Прест молча, подошел ко мне, я поднялся навстречу из кресла, и мы обменялись крепким длительным рукопожатием.

Таким образом, когда подошло время испытаний энергоустановки проекта «В1», я пребывал в сложном смятении чувств и тревожном ожидании предстоящих событий. Этому также способствовало прибытие из министерства обороны наблюдателя в звании лейтенанта. Офицера звали Ченч, он считал, что его миссия состоит в неотступном следовании за мной, чем раздражал меня неимоверно. Огромное количество людей приложило массу усилий, чтобы приблизить этот долгожданный день и когда, наконец, он наступил, я внутренне желал отсрочки данного события.

Мы находились в одном из цехов опытно-испытательного корпуса, где происходило создание нашей установки. Руководитель подразделения Дабс, увлеченно перечислял Ченчу все этапы сотворения нашего детища. Слушая краем уха, я зачарованно смотрел на серую шайбу конструкции. Монолитный корпус имел только высоковольтные выводы-изоляторы для подключения полезной электрической нагрузки, отверстие под контейнер с топливом и разъем для присоединения системы управления. Толстые погрузочные петли для крюков, свидетельствовали о том, что данный агрегат имеет солидную массу.

Мы подцепили мостовым краном наше изделие и поместили его в транспортный контейнер, где поддерживалась постоянная температура и влажность. Контейнер погрузили в бронированный отсек специального автомобиля, который в окружении охранного эскорта, медленно двинулся в сторону нашего испытательного комплекса. Микроавтобус не стал плестись в составе колонны и привез нас намного быстрее. Мы с Енжи еще раз осмотрели стенд, где предстояло разместить энергоустановку и обговорили нюансы предстоящей работы. Через час появилась колонна, ее лично встречал инспектор Гируш, я не стал мешать своим присутствием при разгрузке и пошел на щит управления. Там со скучающим видом сидел Цидди, в проекте «В1» все устройства и элементы были интегрированы в единый корпус, оставалось только подключить оптический кабель управления к центральному процессору и произвести тестирование программным путем. Некогда грандиозная операция на прошлом испытании, нынче превращалась в рутинный набор манипуляций.

После обеденного перерыва, мы приступили к проверке всех систем, через несколько минут центральный процессор подтвердил готовность к работе термоядерной энергоустановки проекта «В1». Я подписал распечатанный отчет о произведенном обследовании и положил в папку с документами по программе испытаний. Лейтенант Ченч пристальнно наблюдал за всем происходящим, и еще более цепко следил за тем, что делаю я. Его напряженное лицо смотрелось настолько комично, что я невольно начал пояснять свои действия, дабы он меньше тратил умственных усилий на осмысление увиденного. Рядом находился еще и инспектор Гируш, который вел себя примерно так же, как и посланник министерства обороны.

В какой-то момент, я оглядел нашу компанию со стороны и от накатившей досады едва не выругался. Мы приступали к решающей фазе испытаний – персонал покинул главный корпус, уже была закрыта дверь на щит управления, а из громкоговорителей прозвучало объявление готовности номер один. И вот я с Цидди, благодаря строгой инструкции службы безопасности «о недопущении нахождения посторонних лиц», остаюсь в окружении двух профанов. Причем мне еще приходится тратить время на элементарное объяснение им всего происходящего. Вместо того чтобы рядом стояли мои парни, с которыми достаточно было обменяться взглядами для понимания сути сложнейших процессов, на меня смотрели две пары глаз, в которых отражалось пустое любопытство. Мне оставалось стиснуть зубы от злости, и это в какой-то мере, придало мне силы и уверенность, я откашлялся и произнес:

–Цидди, приступай!

Цидди пробежался пальцами по клавиатуре компьютера и запустил программу рабочего испытания установки, оставалось только следить за монитором, где отображались текущие параметры реакции термоядерного синтеза, работа системы глюонной механики, и уровень выходной мощности МГД-генератора.

Сухие столбцы чисел, которые слегка менялись, затем на время застывали, и опять плавно перебегали к другому значению. Мы с Цидди видели, что на первом этапе синтез легких ядер проводится малыми порциями, а энергоустановка работала в импульсном режиме. Следуя программе натурного испытания, интервалы подачи топлива постепенно сокращались, а сами порции увеличивались, тем самым происходило обучение и тренировка центрального процессора и М-генераторов глюонных цепей. Указанный процесс был растянут по времени на несколько суток, и только на последнем этапе мы должны были выйти на номинальный режим работы. Но уже сейчас мы ясно понимали, что реакция термоядерного синтеза протекает, выделяется тепловая мощность и даже на обмотках МГД-генератора наводится небольшое количество электрической энергии. Мы с Цидди переглянулись и хлопнули друг друга по ладоням. За нашей спиной, приоткрыв рты, стояли Ченч и Гируш, я полюбовался их тупыми физиономиями и как смог объяснил, что в данный момент происходит. Инспектор Гируш успокоился, а вот лейтенант Ченч продолжал недоверчиво всматриваться в колонки цифр и изображение установки на мониторе. С тактичной вежливостью он задал беспокоивший его вопрос:

–Скажите, пожалуйста! Когда данный агрегат выйдет на рабочую мощность, можно как-то убедиться в этом, кроме как на экране дисплея?

Пока я дипломатично подыскивал слова для ответа, Цидди опередил меня. Он ногой открыл дверь щита управления, взял под локоть лейтенанта, провел его к окну в коридоре и, указывая вдаль рукой, произнес:

–Видите вон те высокие градирни? Когда начнется производство энергии, ее придется утилизировать, и тогда начнется сброс горячей воды на охлаждение. В этом случае над шахтами градирен появится водяной пар, можно будет сходить проверить температуру, я вас уверяю, там будет горячо!

Лейтенант не заметил сарказма и поблагодарил за пояснение. Пряча улыбку, я покинул щит управления, и направился к своим парням, чтобы поделиться первыми результатами. Гируш и Ченч неотрывно следовали за мной и внимательно вслушивались в последовавшее обсуждение.

Теперь программа испытаний жила своей жизнью и не требовала какого-либо присмотра. Все варианты действий были описаны алгоритмами, можно было расходиться по домам, тем более что рабочий день заканчивался. Мне пришлось еще убеждать лейтенанта Ченча, что ему тоже можно отправиться в гостиницу и отдохнуть, а то он никак не мог понять, почему мы так спокойно собираемся уходить. На ночную вахту оставался только дежурный инженер на щите управления, для общего контроля над ходом испытаний.

В тот вечер мы с любимой встретились за ужином в кафе. Приглушенно играла музыка, спрос на новости из телеприемника незаметно сходил на убыль. Публика непринужденно общалась между собой, не обращая внимания на экран. Нуви еле заметно поманила меня пальцем, чтобы я придвинулся ближе и полушепотом доложила:

–Шелтик! Нам в лабораторию выделяют еще одну установку глюонных лучей. Нашим проектом по созданию экзоскелета заинтересовались в военном ведомстве. Специалисты уже приступили к монтажу второй системы. Теперь с биологическими материалами будут работать на своей установке, а мы – отдел электроактивных полимеров на своей. Вот!

–Ну, теперь вы монстров начнете там выращивать!

–Не-ет! У нас будут выходить красивые создания!

–А почему ты решила, что именно военные проявляют любопытство?

–Приехал симпатичный капитан, и уже с нашим руководством составляет техническое задание сразу для нескольких проектов.

–Так вы уже на этап предпроектного обоснования вышли!? Быстро, однако! И какова твоя роль?

–Мне светит место руководителя одного из проектов.

–Поздравляю!

–Пока еще рано, через неделю все должно решиться.

Я был удивлен, с какой резвостью военные начали форсировать работы, связанные с достижениями глюонных технологий, чувствовалось, что у генерала Глоса работали грамотные ребята.

На следующий день, когда я приехал на испытательный комплекс, на щите управления уже находились Ченч и Гируш. Дежурный инженер сделал краткий доклад – все шло по плану, установка выполняла все команды центрального процессора. Ее работа протекала в импульсном режиме, энергетический баланс оставался пока отрицательным, то есть на осуществление реакции синтеза тратилось энергии больше, чем выделялось. Однако уже к середине дня мы планировали выйти на положительные показатели производимой мощности.

Удовлетворившись увиденным и услышанным, я пошел в свой кабинет и начал готовить отчет о ходе испытаний проекта «В1». Ченч и Гируш попытались пристать ко мне за разъяснениями, но я их лениво отшил, ссылаясь на то, что еще рано комментировать предварительные результаты. После обеденного перерыва дежурный инженер доложил, что параметры энергобаланса стали положительными, по всем прикидкам к вечеру над градирнями охлаждения должны были появиться паровые шапки, что собственно и произошло. Этот монотонный процесс длился еще два дня и наконец, энергоустановка вышла на номинальный режим работы, что означало выработку тридцати миллионов ватт электрической энергии в час. Шахты градирен интенсивно парили, качество вырабатываемой энергии соответствовало стандартам энергосистемы, и мы запросились у диспетчера энергорайона Ульбика, о подключении нашей установки к общей энергосистеме. Конечно же, нам пришлось скрыть истинные характеристики нашего оборудования, согласно плану испытаний, мы доложили, что у нас работает экспериментальная газовая турбина. Разрешение было получено через несколько минут, наш энергетик произвел манипуляции высоковольтными коммутационными аппаратами, и мы начали отдавать потребителям производимую нами энергию. Лейтенант Ченч, видимо, ожидал какого-то более эффектного зрелища, и наивно спросил, что в данную минуту происходит. Енжи подвел его к окну, показал рукой на вечерний Ульбик, залитый светом и торжественным голосом произнес:

–У нас проживает пятнадцать тысяч человек, сейчас практически весь город покрывает свои расходы в электроэнергии от нашей установки. То есть мы уже не утилизируем вырабатываемую энергию, а отдаем потребителю!

После этих слов все присутствовавшие начали неистово орать, свистеть, обниматься и поздравлять друг друга с успехом. Енжи с удовольствием помял бока Ченчу и Гирушу своей медвежьей хваткой, и они превратились в полноправных участников нашего шабаша.

Пролетела еще одна неделя, мы полностью отработали программу натурных испытаний и подтвердили все заявленные характеристики термоядерной автономной энергоустановки проекта «В1». Все прошло на удивление гладко без единого сбоя. Я закончил составление отчета, подшил протоколы проверок, собрал подписи участвовавших специалистов. Назавтра, в зале совещаний доктора Преста, было назначено заседание приемной комиссии, где я должен был отчитаться за проделанную работу.

И этот знаменательный день тоже наступил как-то обыденно. Я пришел раньше времени и раскладывал на столе материалы отчета, Цидди помогал настроить демонстрацию графиков и картинок на экране видеопроектора. В дверях появились наши коллеги Зивас, Дабс, Нир, Кроуз, профессор Лендер, доктор Джад за ними показались члены директората. Последним вошел доктор Прест в элегантном смокинге, неожиданно следом за ним возникла фигура генерала Глоса в штатском костюме. Присутствующие расселись, верхний свет приглушили, Прест официально представил меня и дал слово для доклада.

Я анонсировал результаты нашей работы над проектом и описал процесс прохождения испытаний, в конце я добавил, что уже несколько дней наша энергоустановка снабжает город Ульбик электроэнергией. Последовали немногочисленные вопросы, всем было все понятно – создано устройство нового типа с использованием глюонных технологий, оно испытано и доказало свою жизнеспособность. Теперь, где-то в высших эшелонах власти, некто таинственный должен был определить дальнейшую судьбу нашего детища. Так как никто из здесь сидящих, не имел возможности повлиять на это решение, этим и объяснялась зажатость коллег. Заместитель директора Северного центра по научной части утвердил принятие моего отчета и объявил окончание заседания. Прест знаками велел мне задержаться. Зал совещаний постепенно опустел, остались Прест, я и генерал Глос. Глос подошел ко мне и лично поздравил с успехом, затем он оглянулся и произнес:

–Господа, нам надо переговорить в закрытой обстановке.

Доктор Прест предложил пройти в свой кабинет, но Глос отрицательно помотал головой:

–Исключено! Будут затронуты вопросы, требующие абсолютной конфиденциальности. Я предлагаю покинуть стены центра, Шелт, придумайте что-нибудь, вы каждый день мотаетесь на свой полигон.

Мы с Престом пожали плечами, и я повел всех на остановку магнитной дороги, вагончики быстро доставили нас до конечной станции, куда я вызвал наш микроавтобус. На середине пути к испытательному комплексу, я попросил водителя найти удобный съезд с дороги и остановиться, что он с недоумением и выполнил.

Мы вышли из салона машины. Обычно не слишком щедрое на тепло северное солнце сегодня ласково пригревало, листва деревьев слабо колыхалась на ветру. Глос отыскал тропинку и, призывно махая рукой, стал по ней удаляться, мы с Престом переглянулись и пошли следом. Со стороны это смотрелось довольно комично – трое мужчин в деловых костюмах и смокинге, в парадных туфлях, шли гуськом по траве к лесной опушке.

–Пожалуй, дальше не пройти, все залито водой! – сообщил нам Глос.

Мы остановились на небольшой полянке, окруженной молодой порослью березок и осин. Поперек лежало старое поваленное дерево, кора давно отвалилась, и остался голый ствол, мы оперлись на него ногами и заговорщически переглянулись между собой.

–Ну, что же коллеги, приступим! – уверенным голосом открыл выездное совещание генерал. – Еще раз хочу поздравить вас с успешным окончанием работ по проекту «В1»! Заместитель министра обороны генерал Кетц просил обязательно передать вам слова восхищения! То, чего вы добились, без преувеличения будет вписано золотыми буквами в историю мировых достижений! Ну, а теперь перейдем к вещам прозаическим. Я не могу говорить от имени всего государства, но хочу донести до вас мнение людей, имеющих влияние на формирование политической повестки. На днях, все ключевые решения будут оформлены официально, сейчас же нам следует определиться с нашими судьбами. Довожу до вашего сведения, что создание боевого комплекса космического развертывания, с использованием глюонных технологий, вопрос решенный – президент Абрах дал добро на воплощение данного проекта. Министерство обороны будет назначено заказчиком, национальная аэрокосмическая корпорация и Северный научно-исследовательский центр выбраны главными подрядчиками. На военно-космической базе в Тео будет создана лаборатория, которая займется непосредственным воплощением в железе задуманного аппарата. Возглавить ее коллектив мы предлагаем вам, Шелт Тройз. Во-первых, вы создали компактную энергоустановку на термояде, вы воспитанник Северного центра, где по кооперации будет выполняться значительная часть работ, вы талантливый ученый и успешный руководитель…

–Спасибо, я согласен!

Видимо, я чересчур поспешно обронил важные слова, генерал еще не закончил приводить аргументы в пользу своего предложения, как я перебил его на полуслове.

С пояснением спешно вмешался доктор Прест:

–Генерал Глос! Мы с Шелтом ранее обсуждали предстоящий расклад. Его решение вовсе не импульсивное желание, а глубоко обдуманный выбор!

Глос подозрительно покосился на нас:

–Откуда вы могли знать о подобном предложении?

–Не беспокойтесь, Глос! Никаких утечек информации не было! Мы чисто гипотетически предположили данный ход событий. – Успокоил его доктор Прест и продолжил. – Мы также нафантазировали, что если Шелт Тройз откажется от вашего контракта, то вы, наверняка, всю нашу лабораторию в полном составе загоните в Тео. Ну, а теперь поправьте, если мы оказались неправы в своих заключениях.

Генерал оценивающе посмотрел на Преста и ровным голосом продолжил:

–У вас хорошие аналитические способности, доктор. Там, наверху, был разработан именно такой сценарий. Глюонные технологии слишком могущественны, чтобы выпускать их в розницу. В обозримом будущем, они будут применяться только в военной области и в исследовательских лабораториях. Очень хорошо, что вы заблаговременно начали разработку автономности энергоснабжения таких установок, похвальная инициатива! Впрочем, нас всех ждет неплохая перспектива – Тройз на базе в Тео будет трудиться над космической станцией. Вы Прест в своей лаборатории поддержите наши проекты своими наработками. Профессор Лендер, глядишь, сотворит нуклочип четвертого поколения. Мы все востребованы, все на своих местах, все работаем на благо нашего государства и всей нации! Конечно, в идеале хотелось бы перенести столь чудесные технологии и в гражданский сектор, но вы видите, в каком напряженном мире мы живем! Агрессор применил ядерное оружие, и как же отреагировало на это мировое сообщество? Может быть, оно ответило силой, ввело полное эмбарго на товары Легазеи? Ничего подобного! Подавляющее большинство стран решило ситуацию заморозить. Выражалось даже мнение, будто бы у Жолава имелись формальные основания стучать атомной дубиной! Процветающие государства как-то не поняли, что теперь этот шантаж может повториться, уже по любому надуманному предлогу! Послушайе, это только в детских сказках добро автоматически побеждает зло! В реальной жизни хулигана надо останавливать силой, пока он не распоясался! Боитесь ответного удара? Тогда выразите общее презрение, перестаньте покупать у них товары. Пострадают ваши экономики? Но чем-то ведь придется пожертвовать, нельзя же идти по пути соглашательства из-за упущенной выгоды! Вот вы доктор Прест, как считаете, нужно ли приструнить зарвавшегося агрессора?

Прест убрал ногу с бревна, отряхнул штанину и ответил:

–Я согласен с вами, что хулигана надо наказать, однако применять силу к ядерной державе опасно, а вот эмбарго вполне действенный ответ, и его отмену следовало бы связать с полной компенсацией нанесенного ущерба. Но вы, генерал Глос, недоговариваете, каким образом решили наказать агрессора! Вы планируете с помощью глюонной технологии скрытно обезвредить боезаряды, лишив его ядерного оружия. А вы предусмотрели, чем может обернуться нарушение стратегического равновесия, и как отреагирует потенциальный противник, узнав об этом? Я сильно сомневаюсь, что можно парировать все ответные меры, которые примет пострадавшая сторона, и эта неопределенность является критической. Непредсказуемость правителей Легазеи может столкнуть в пропасть всю нашу цивилизацию! Что вы на это ответите генерал? Откровенность за откровенность!

У Глоса вспыхнули в глазах искры ярости, и он размеренным голосом произнес, видимо, давно обдуманные фразы:

–Я считаю, и не только я один, что авторитарные режимы должны быть лишены ядерного оружия. Право иметь столь разрушительные средства останется у вменяемых государств, с демократическим обновлением власти. Потенциальному агрессору придется смириться с таким положением вещей и перестать угрожать остальному миру! Доктор Прест, властная элита в таких странах тоже хочет жить и наслаждаться жизнью, напрасно вы их держите за неадекватных безумцев! Они, вполне, прагматичные люди и должны понимать, что ядерный шантаж в современном мире недопустим! Мировое сообщество не должно страдать из-за нескольких дебоширов! Вот такие у меня для вас аргументы!

Прест с сомнением покачал головой и промолчал. Глос пытливо посмотрел на меня и твердым голосом спросил:

–А какова ваша точка зрения по этому поводу, Шелт Тройз?

Мне казались равноубедительными позиция Преста и доводы Глоса. Мое личное мнение тогда еще не сформировалось, может в силу возраста, может от врожденного презрения политики перед наукой, о чем я и сообщил своим собеседникам.

Генерал Глос, как мне показалось, остался доволен таким ответом. Он провел рукой по коротко остриженным волосам, и хотел было что-то сказать, но в этот момент невидимая лесная птица пронзительно прокричала свою песню. Мы дружно завертели головами, но не обнаружили пернатого источника звука.

Глос нервно усмехнулся и продолжил:

–В вопросах глобальной политики, чтобы принять правильное решение, нужно обладать достоверной информацией из надежных источников. Из телеприемника, радио или газет, из речей юлящих политиков такую информацию почерпнуть невозможно! А в силу того, что доверенные источники не подлежат раскрытию, ключевая информация для рядового гражданина остается недоступной. Поэтому зачастую, скептически настроенному индивидууму, кажутся нелогичными действия руководителей государства. Я считаю, что в таких вопросах надо просто доверять своим правителям. Если наши ожидания не оправдываются, то у нас есть право высказать свое недоверие в кабинках для голосования. Но когда, законно избранная власть проводит свои решения в политике – нет смысла устраивать обструкцию, ведь мы на выборах делегировали ей право управления государством. Обывателю следует добросовестно выполнять свою работу, продолжать заботиться о семье, поддерживать близких людей, воспитывать детей, находить радости и утешения в обыденной жизни. Пусть политики занимаются своим ремеслом, ведь главный итог их работы – это мирное небо и благополучное развитие нации. Пусть каждый занимается своим делом и не лезет не в свою компетенцию!

Глос взобрался на бревно обеими ногами и, балансируя всем телом, обратился к нам чуть громче:

–Итак, господа, подведем итог нашей встречи! Шелт Тройз, вы согласны возглавить лабораторию в тихом, закрытом городке на прекрасном южном взморье?

–Согласен, но моя супруга работает здесь, и я не знаю, можно ли будет там подыскать для нее работу?

Глос весело заметил:

–А зачем ей вообще работать, пусть ухаживает за мужем и наслаждается морем и природой!

Я парировал столь же оживленно:

–Она у меня научный сотрудник, работает над проектом по созданию человекоподобных роботов и экзоскелетов. Я без нее не могу жить!

–Этим ведь занимается институт в Ростау!

–Да, но сейчас их филиал организован здесь, в Ульбике!

–Тут холодно и сыро! Мы этот филиал можем перевести на базу в Тео, тем более что их тематика тоже секретная! Так, что, по рукам?

–По рукам! – воскликнул я и хлопнул Глоса по ладони.

–А что перепадет мне? – вызывающе спросил доктор Прест.

Глос спрыгнул с бревна и задиристо ответил:

–А вас мы просто не тронем! Работайте, творите, выполняйте заказы из Тео!

–Иного я и не ожидал! Хотя меня и это устраивает!

–Доктор Прест, держите руку! – Глос с Престом обменялись рукопожатием и выразительными взглядами. – Все, ученые мужи, наша прогулка окончена! Тройз, вы можете начинать паковать вещи, предписание на ваше имя появится через несколько дней. Одновременно с супругой может и не получится переехать, но этот вопрос мы обязательно решим.

Когда мы вернулись к микроавтобусу, водитель участливо меня спросил:

–Нельзя было потерпеть? До туалета на полигоне десять минут езды оставалось!

Втроем мы расхохотались так, что обескураженный шофер, наверное, посчитал нас за идиотов, уже сквозь слезы я еле выдавил «поехали». Прибыв на испытательный комплекс мы, прежде всего, осмотрели работающую установку. Глос захотел потрогать ее корпус, я лишь предупредил, чтобы он не приближался к выгороженному сектору высоковольтного присоединения. Осторожно прикоснувшись обеими ладонями, он удивленно посмотрел на меня и промолвил:

–Она почти холодная! Но я чувствую мелкую дрожь!

–Здесь мы добавили седьмой М-генератор, глюонная сеть которого, контролирует общий тепловой режим конструкции для продления ресурса всех систем. Там внутри, в камере реактора, температура достигает сотен миллионов градусов. Возникающий поток частиц, протекает через катушки МГД-генератора и отдает свою энергию, все эти процессы могут вызывать небольшие резонансные колебания, отсюда и дрожь. – Ответил я и похлопал серую боковину.

Генерал Глос еще раз переспросил, действительно ли установка выдает сейчас мощность в тридцать мегаватт, мы прошли на щит энергетика и, осмотрев приборы, убедились в реальности данного факта.

–Благодарю за экскурсию, увиденное, безусловно, впечатляет! Однако сегодня я должен вернуться в Ростау, отвезите меня обратно в центр, в директорате нужно еще успеть обсудить кучу вопросов.

Возле остановки магнитной дороги мы тогда и расстались. Прест поехал к себе в лабораторию, а меня отпустил домой, буркнув, что я уже «отрезанный ломоть».

10 глава. Переезд в Тео.

Я продолжал выходить на работу, готовя к передаче дела, а мои коллеги уже каким-то образом пронюхали, что меня переводят в военную лабораторию на юге страны. Глос заранее проинструктировал, как следует отвечать и что говорить сослуживцам, и мне оставалось только поддакивать, а самым назойливым объяснять, что я сам еще подробностей не знаю.

Через три дня меня вызвали в кадровое управление и вручили предписание, где мне предлагалось прибыть для дальнейшей работы на военно-космическую базу в город Тео. Я написал заявление, с просьбой о переводе на новое рабочее место, получил в руки документы и на короткое время превратился в праздного человека. На всякий случай меня предупредили, что мой пропуск действителен до конца текущих суток. Я вернулся в отдел, забрал личные вещи, перемолвился с Престом о дальнейшей судьбе моего коллектива, еще раз пригласил всех на прощальную вечеринку и покинул территорию Северного научного центра.

Для отмечания моих проводов мы с Нуви заблаговременно заказали все столики в небольшом уютном кафе до самого закрытия. Пришли все, с кем мне довелось совместно трудиться, в том числе мои учителя Прест, Джад, Зивас и даже инспектор Гируш, которому повысили звание после удачного завершения наших испытаний.

Прозвучало немало теплых слов в мой адрес, много было выпито за здравие всех и вся, народ шутил, танцевал, самые стойкие и крепкие веселились до глубокой ночи.

На следующий день я убыл ночным рейсом в Ростау, рано утром я уже стоял на пороге квартиры своих родителей, провел с ними время до вечера и вылетел в Тео.

Самолет приземлялся в кромешной темноте, внизу дороги и кварталы призывно манили электрическим светом, спустя минуту стойки шасси нащупали посадочную полосу и наш полет завершился. Когда я, наконец, вышел под звездное небо, сразу ощутил резкий контраст между сырой прохладой на севере и морской свежестью на юге. Такси доставило в отрекомендованную предписанием гостиницу, в самолете я успел выспаться и чувствовал себя бодро, поэтому решил встретить рассвет у окна, забронированного для меня номера на верхнем этаже. Я не знал, далеко ли до моря и где вообще находится мой отель, однако предрассветная дымка вскоре рассеялась, и горизонт стал проясняться. Взору открылся холмистый рельеф, и прямо из моего окна стала хорошо просматриваться синяя, бескрайняя, переливающаяся под солнцем масса воды. От такой картины у меня перехватило дух, я потерял чувство времени и с восторгом разглядывал корабли, медленно бороздящие залив. Я отыскал взглядом береговую линию, саму кромку заслоняла городская застройка, но снующие катера выдавали невидимую пристань, расположенную где-то неподалеку.