Текст книги "Послание пилигрима"

–Не удерживай, во что бы то ни стало! Так и леску порвет! Отпусти ее немного, а затем выбирай, когда она даст слабину! Не торопись, она хорошо сидит, не сорвется! – наставлял он.

Щука бросалась, то в одну сторону, то в другую, но с каждым разом рывки становились чуть слабее, наконец, я подвел ее поближе, на поверхности показалась темная спина, и Прест тут же выпалил из ружья. Сопротивление исчезло, я смотал на дощечку леску и приподнял рыбину из воды, струна тут же зазвенела и тело, вытащенное из плотной среды, по законам физики потяжелело. С трудом, но я вытащил свою добычу, и мы все вместе заорали от восторга. В это время на третьей закидушке поплавок пропал из вида, и натянутая леска уже терлась о край карниза, Прест резко подсек и стал вываживать снасть.

–Что-то есть! Но не очень крупное!

Через пару минут он без применения стрельбы вытащил килограммового окуня, ощетинившегося словно еж, так что никто не решался отцеплять его с крючка, пока он не успокоится.

–На уху хватит! – подвел итог Зивас, и начал собирать удочки.

Мы подхватили свое имущество и стали выбираться к машине. Теперь приходилось карабкаться вверх с тяжелой добычей, и все изрядно запыхались и устали пока одолели подъем.

–Предлагаю распределить обязанности! – громко объявил Прест. – Я знаю, что Зивас любит заниматься рыбой! Шелт, ты сможешь насобирать сухого валежника и развести костер? Попробуешь? Ну, вот и отлично! А милые дамы, я надеюсь, приготовят нам отличнейший обед из ухи! Ну, а я друзья, с вашего позволения, немного прогуляюсь с ружьишком по лесу. Мне нужно пошептаться с деревьями!

Я принялся ломать и стаскивать сухой валежник, Зивас достал котелок на трех подпорках, и объяснил, как он будет стоять, и где следует располагать очаг. Затем мой шеф выкопал походной лопатой в сторонке ямку для отходов и прямо на камнях стал чистить рыбу, обмывая ее водой, которую мы притащили из озера. Пока я делал запас дров, женщины организовали место для трапезы и, усевшись на походных стульчиках, наслаждались воздухом и светом. Осенние, слабеющие лучи солнца нежно ласкали кожу еле заметным теплом.

Зивас закончил разделку и попросил меня набрать родниковой воды для варки ухи, оказывается, по дороге к озеру, справа от тропинки между валунами струился родник. Место, откуда он вытекал, было заботливо расчищено и облицовано плоскими камнями. Я осторожно попробовал холодную воду, ее вкус был мягким и даже как будто сладковатым. Притащив полное ведро, я налил в котел и разжег огонь. Все эти хлопоты были непривычны для меня – жителя мегаполиса, который общался с природой только в городских, причесанных парках. Дым костра на фоне лесной свежести, прекрасные окрестные виды, ощущение оторванности от городской цивилизации и разыгравшийся аппетит – эти незабываемые моменты надежно отложились в моей памяти!

Вода закипела и Зивас начал опускать в нее куски рыбы, хотя котелок был большой, за один прием вся щука не поместилась, и пришлось отваривать в два захода. Готовые куски доставали шумовкой на разнос с высокими бортами, затем в бульон уложили захваченный с собой картофель, лук, зелень и специи. Из лесу вернулся доктор Прест, сняв свою амуницию, устало опустился на стульчик и отчитался:

–Рябчики встретились, но я уже лет пять кроме, как по рыбе не стреляю! Еще уток видел на воде. А два года назад, между прочим, медвежьи следы попадались. – Он оглядел дымящуюся паром рыбу и кипящий котел. – Да у вас уже почти все готово! Молодцы! А какие соблазнительные запахи улавливает мой нос!

Супруга Преста принялась разливать горячее кушанье по чашкам. Зивас соорудил на огромном, плоском камне подобие стола, где мы начали занимать места. Прест покопавшись в машине, извлек специально припасенную бутылочку можжевеловой водки и разлил по стаканчикам.

Впервые в жизни, я сидел под открытым небом на походном стульчике и с легким хмелем в голове уплетал уху, сваренную нами из собственного улова. Это было, нечто! Прошли сотни лет с того момента, как мы покинули родную планету и нашли пристанище на [Земле], однако я до сих пор помню ту трапезу в мельчайших деталях. Пожалуй, из таких вот простых, но ярких фрагментов, складывается человеческое восприятие жизненной гармонии, где перевешиваются все негативные проявления жизни.

В тот день мы еще долго наслаждались видами и красотами природы, беседовали, гуляли, пили чай с травами и собирались в обратный путь. И даже трясясь на ухабах грунтовой дороги, теперь уже не жаловались на ее состояние, а одобряли своеобразный барьер, препятствующий массовому появлению человека в этих первозданных местах. По приезду домой я уснул так быстро, словно в одно мгновение кто-то выключил мое сознание, зато утром встал бодрым и отдохнувшим. Выпив чашку кофе, я поспешил на остановку. Но что это? От дыхания шел пар, под ногами хрустели корки льда, а трава покрылась таким густым инеем, будто ее присыпали мукой. Я был хорошо одет и тихо удивлялся резкой изменчивости погоды – вчерашнее тепло легко исчезло под натиском ночных заморозков. Меня также поразило, что за вчерашний день мы ни разу не коснулись научных тем и последних достижений нашей лаборатории.

Как только я переоделся и сдал мобильный телефон, ко мне подошел доктор Зивас:

–Шелт привет! В твоем пропуске сделаны соответствующие разрешения, созвонись с доктором Джадом, он у нас крупнейший авторитет в области термоядерного синтеза, его лаборатория непосредственно занимается разработкой узлов промышленных термоядерных реакторов. Договорись с ним о встрече, я его предупредил, что ты являешься носителем совершенно секретной информации по глюонной механике, думаю, у вас состоится обоюдно полезное общение.

С рабочего телефона я набрал указанный номер, и мне ответил чрезвычайно низкий по тональности мужской бас:

–Доктор Джад слушает.

–Вас беспокоит Шелт Тройз, я звоню по поручению доктора Зиваса, мы нуждаемся в ваших консультациях по ряду вопросов.

–Я готов встретиться, можно прямо сейчас, если вам удобно.

–Спасибо! Я тогда выдвигаюсь, правда, не знаю, как быстро доберусь до вашего сектора.

–Расстояния слабая преграда для одержимых. Я жду вас.

Я вышел в шлюз-остановку, вагончики на магнитной подушке быстро доставили меня до нужного места, несколько переходов были пройдены с предъявлением пропуска, и уже через двадцать минут я стоял перед кабинетом доктора Джада. Меня встретил солидный мужчина, обладатель басистого голоса, от этого, всему, что он произносил, придавалась дополнительная значительность и важность:

–Вы совсем молоды! – со странной укоризной произнес он. – Впрочем, это не является недостатком. Сейчас мы перейдем в другое помещение, следуйте за мной!

Мы преодолели длинный коридор, спустились на лифте, после чего попали в технический бокс, наполненный рабочим оборудованием. Здесь же стояли два стула, стол, на стене висела грифельная доска, разрисованная цветными маркерами. Доктор Джад извлек электрочайник, чашки, чай и сладости к нему, чайник был включен и под его легкое шипение мы начали откровенный разговор.

–Шелт! Здесь нас никто не услышит и ничто не помешает беседе. Сначала вы задаете мне вопросы, потом я вам! Итак, что вас интересует?

–Мне поручено начать разработку компактной термоядерной энергосиловой установки. Для реализации идеи, мы планируем применить наши последние достижения в области глюонной механики. Я хотел бы узнать, какие препятствия нас ожидают, и какие наработки имеются у вашей лаборатории.

Доктор Джад вскинул брови и хмыкнул, видимо, от моей наглости. Его бас внушительно загудел:

–Ну, что же! Только учтите, некоторые разработки носят закрытый характер, а так как я ожидаю взаимной откровенности с вашей стороны, и доктор Зивас, мой давний товарищ, то вот что я вам скажу! Сейчас коммерческое производство электроэнергии по термоядерному циклу осуществляется слиянием ядер дейтерия и изотопа гелия-3, на выходе синтезируется гелий-4 и свободные протоны. От протекания высокотемпературной плазмы через обмотки магнито – гидродинамического генератора выделяется электроэнергия, далее остаточное тепло снимается теплоносителем и через паровые турбогенераторы снова превращается в электричество. Реакция синтеза по данному типу, условно называется «безнейтронной», однако некоторая часть дейтерия реагирует сама с собой, и поток высокоэнергетических нейтронов все же присутствует. А это ведет к проникающей радиации, и разрушающему воздействию на стенки камеры термоядерного реактора. Сейчас мы вынуждены менять материал камеры каждые пять лет, утилизировать его проблематично из-за накопленной радиации. Кроме того, гелий-3 на планете почти отсутствует – его поступление задерживает атмосфера, и его приходится искусственно синтезировать в специальных ускорителях, скалывая ядра трития на литии. Плазму в реакторе для сближения ядер дейтерия и гелия-3 необходимо нагревать почти до миллиарда градусов. Баланс затраченной и выделившейся энергии, в сумме хуже, чем в реакциях типа дейтерий плюс тритий или дейтерий плюс дейтерий, где температура и плотность плазмы поменьше. Но, увы, при этих реакциях, поток нейтронов возрастает в сто раз! И хотя добычу дейтерия можно вести из морской воды, а тритий является побочным продуктом ядерного распада, даже такая относительная дешевизна получения сырья не склонила чашу весов в пользу реакций синтеза по данному типу. Потому как, жесткое, нейтронное излучение в короткий срок разрушает любой материал камеры термоядерного реактора. Сейчас я коротко обрисовал текущую ситуацию.

Доктор Джад сделал несколько глотков чая, пожевал губами и продолжил:

–Теперь, расскажу про перспективные разработки. Заманчив тип реакции, при котором одиночный протон сливается с ядром изотопа бора-11, давая на выходе три атома гелия-4. Энергобаланс здесь тоже невысокий, зато сырье доступное и дешевое, и выход нейтронов отсутствует. Существующие реакторы термоядерного синтеза, построены по схеме тороидальной камеры с магнитными катушками, где сверхпроводящие магниты обжимают плазму и не дают ей коснуться стенок. Плазма нагревается микроволновым излучением и резистивным нагревом от протекающего тока. Если, для реакций синтеза по типу дейтерий плюс тритий нужна температура сто миллионов градусов, то для протона плюс ядро бора-11 требуется свыше одного миллиарда! Кроме того, плотность плазмы и время ее удержания, должны быть гораздо выше! До сих пор задача по стабилизации плазмы трудно разрешима – процессы быстротекущие и энергоемкие. Шнур разряда неоднороден, где-то он становится тоньше, где-то толще, что ведет к разрыву кольца и даже касанию стенок камеры. Над преодолением этих проблем, мы сейчас и работаем. Ну, а теперь, Шелт Тройз, ваша очередь для откровений. Итак, почему вашу лабораторию заинтересовали вопросы по практической термоядерной энергетике?

При этих словах доктор Джад слегка придвинулся ко мне, как бы показывая, что готов к усвоению приватной информации. Я чувствовал себя уверенно, потому что сам был причастен к нашим достижениям и, придав для солидности своему голосу, тон пониже, начал выкладывать:

–Дело в том, что нам удалось добиться определенных успехов в построении глюонных цепей, собираемых из отдельных глюбол, выделенных на ТТС-ускорителе профессором Блауком. Используя, глюонную технологию, мы поэтапно создали М-генератор нового поколения. Он способен, наращивать глюонную цепь до значительной длины, и управлять ею, сквозь любую преграду из любого материала. В ближайшее время мы построим первую систему физических воздействий из таких М-генераторов, после чего приступим к созданию нуклонного чипа нового поколения, и на его базе опять повысим быстродействие и мощность М-генераторов. Процесс будет развиваться по геометрической прогрессии!

Лицо доктора Джада оставалось непроницаемым, он слегка отвернул голову, и теперь искоса присматривал за мной. Мне стало как-то неловко, я не знал, что говорить дальше и замолчал.

Мой собеседник сам прервал неуклюжую паузу:

–Шелт, скажите, пожалуйста, как на практике можно применить ваши исключительные достижения?

Я сообразил, что Джад или не воспринял мое заявление всерьез, или вовсе не понял, что я пытаюсь до него донести:

–Несколько дней назад, прямо сквозь стены испытательного корпуса мы вытянули одиночную глюонную цепь длиной порядка сотни метров, дотянулись ею до лампы освещения в уличном фонаре и нащупали светодиодный блок. Потом передавая колебания по глюонной цепи, мы присоединились к кварку протона в атоме материала и мгновенно передали тепловой импульс огромной мощности. Электроника не выдержала локального перегрева и вышла из строя. Чтобы подтвердить чистоту эксперимента, мы испортили, таким образом, сразу несколько фонарей. Однако это, так сказать, зрелищная демонстрация разрушительной силы. Самое главное, что мы уже научились укладывать одиночные нейтроны и протоны с такой точностью, что создаем структуру материи буквально по «кирпичику». Еще представьте себе, что одиночная глюонная цепь способна выдержать усилие на разрыв до шестнадцати тонн! Кроме того, теоретически, глюонные цепи можно сплетать в жгуты, при этом их прочность на разрыв и жесткость на изгиб должны увеличиться кратно. Поистине, волшебные возможности откроются нам в ближайшее время!

Джад обхватил рукой подбородок и задумался на несколько секунд:

–Да молодой человек, вот это уже впечатляет! Если вы, действительно овладеете в полной мере энергией сильных взаимодействий, то во многих направлениях науки можно будет добиться прорывных открытий. Скажите мне Шелт, если ваши руководители уполномочили именно вас на этот разговор, то видимо вы являетесь одним из авторов этого достижения?

–В какой-то степени да! Но, безусловно, это плод коллективных усилий.

–Если вам нужна информация по производству термоядерной энергии, значит, вы готовы к практическому применению глюонной механики и вам не хватает автономного источника энергии большой мощности? Так?

–Доктор Джад, мы действительно находимся на тех позициях, что вы озвучили и нам нужна ваша помощь.

Джад, на какое-то время ушел в себя и в размышлении глядел на разрисованную доску:

–Одно дело если вы оперируете одиночными цепями, то есть, это один уровень энергозатрат. Совсем другое дело, если вы совьете жгут из множества таких цепей и вытяните его, предположим, с геостационарной орбиты на землю, тогда вы сможете поднимать любой груз в космос без всяких ракетоносителей. Тут уже иные энергозатраты! Чудовищная прочность глюонных связей, позволит еще не то изобрести! К примеру, пролетая над территорией потенциального противника, прямо с борта космической станции, можно нарушать работоспособность самолетов, радаров, ракетных установок, электростанций. Противник парализован, и даже не догадывается, почему у него вдруг все вышло из строя!

Я слушал фантазии доктора Джада, и мне становилось жутко. До сих пор я не задумывался над военной перспективой применения нашей технологии, а она, несомненно, была многообещающей и ужасной одновременно. Мой собеседник, казалось, увлекся и продолжал рисовать картины будущего:

–Перехват ракет, повреждение линий и спутников связи, блокирование центров управления войсками, не останется ни одной стратегической цели, которую можно было бы укрыть от воздействия всепроникающих глюонных цепей! Вы думаете это из области фантастики? Отнюдь! Это последовательное продолжение логическое ряда. Скажите, Шелт, вы уже пробовали проводить реакции слияния ядер?

–Нет, но точность управления глюонными цепями уже позволяет захватывать, удерживать и приближать в пространстве два ядра, остается подвести тепловую энергию, чтобы преодолеть силы отталкивания. Пока передача энергии такой величины недостижима, но это вопрос времени. Нам важно понять, по какому циклу стоит проводить реакцию синтеза, как преобразовать с минимальными потерями выделившуюся энергию, как посчитать энергетический баланс такой установки, какие сечения мощностей станут достижимы на мобильном, сравнительно компактном реакторе!

Доктор Джад встал и медленно прошелся по вытянутому помещению бокса:

–Я сделаю для вас предварительные расчеты, могу подготовить несколько вариантов, в зависимости от установленной мощности такого устройства. Но у меня тоже есть виды на вашу технологию. Сейчас мы вынуждены через каждые пять лет менять камеру термоядерного реактора, нейтронное излучение и критические условия работы разрушают самые лучшие и дорогостоящие конструкционные сплавы. Вы представляете, какие это финансовые затраты? Остановить на полгода энергоблок, полностью его разобрать, демонтировать старую камеру, которая светится от радиационного излучения, затем смонтировать новую, собрать обратно все навесное оборудование. Из шести блоков действующей станции в Ульбике, один всегда находится в ремонте, полтора гигаватта электрической мощности у нас постоянно выпадает из работы. Теперь, допустим, мы размещаем ваше устройство вокруг камеры реактора, даже со стометровыми глюонными цепями, для которых любая материя не является преградой. Включаем воображаемую кнопочку, настраиваем аппаратуру и начинаем сканировать всю конструкцию. Находим поврежденные структуры и, устраняя нарушенные связи в кристаллической решетке металла, ремонтируем камеру реактора, не разбирая энергоблок. Что вы на это скажете, Шелт, справится ваша система физических воздействий с такой задачей?

–Безусловно! Мы уже изготавливаем детали из металлокерамики методом послойной укладки атомов в кластеры. Нами получены полые сферы, диаметром двадцать сантиметров и толщиной стенки в три сантиметра.

Джад всплеснул руками:

–Серьезно, Шелт?! Что же вы свою презентацию не начали именно с этого примера! Значит, вы уже находитесь на этапе практической реализации вашего метода?

–Таким способом на сегодняшний день «сшито» три подобные сферы, внутри них собраны нуклонные чипы, на базе которых запущены М-генераторы нового поколения. В ближайшее время мы закончим постройку четвертого модуля и сферы-реактора, где начнем собирать нуклочип второго поколения. Для создания простейшей системы физических воздействий нужно разместить четыре М-генератора в вершинах тетраэдра, сфера-реактор при этом должна располагаться в центре пересечения цепей. На базе такого стенда профессор Лендер попытается воплотить свои давние мечты и задумки. Мы надеемся, что создание процессора нейтронно-мезонного типа с чудовищным быстродействием и мощностью, дело ближайшего будущего. Если удастся решить вопрос с обеспечением энергией, то получится мобильная, автономная установка, которую можно размещать там, где она необходима.

–Дорогой, Шелт! Я все понял, я вам помогу! Передайте Престу и Зивасу, что доктор Джад впечатлен вашими достижениями, что он не будет ожидать официального решения руководства о привлечении к вашей тематике, и уже приступает к расчетам параметров новой энергоустановки. Чтобы сохранить нашу самодеятельность в тайне, мы не будем пользоваться телефонами или электронной почтой, поэтому время от времени я вас буду дергать к себе для решения возникающих вопросов. – Джад протянул мне руку и закончил такими словами. – Ну, что же, перспективный молодой человек, я вдохновлен всем услышанным, надеюсь на плодотворное сотрудничество! И еще одна просьба! Как появится возможность, пригласите меня, пожалуйста, посмотреть на ваши шокирующие эксперименты!

Мы рассмеялись и расстались довольные друг другом.

В последовавшие дни, я плотно погрузился в тематику термоядерного синтеза. Создание компактной энергоустановки становилось возможным при следующих условиях. Система управления глюонными цепями обеспечивает слияние достаточного количества ядер изотопа бора-11 и свободных протонов. Образующийся поток горячих альфа-частиц гелия-4 отводится в магнито – гидродинамический генератор, чтобы напрямую преобразоваться в электроэнергию. Остаточное тепло поглощается глюонной сетью второй системы и через продольные колебания отводится в зону синтеза, чтобы подпитать работу первой системы. Расчеты, выполненные доктором Джадом, показали нам какое количество узлов в глюонной сети необходимо иметь в минимальном сечении реакции. Зная силы отталкивания легких ядер, мы определили, какую начальную энергию необходимо затратить для выхода на стабильный уровень реакции синтеза. Зная количество узлов, задействованных одновременно и скорость, с которой им предстоит захватывать ядра горючего, чтобы выводить их на столкновение с протонами, мы вычислили минимальную мощность и быстродействие М-генераторов, для управления глюонными цепями. Общие расчеты показали, что существующие устройства пока не могли обеспечить требуемые параметры, но возможно второе или третье поколение нуклочипов, уже позволили бы заняться практическим воплощением данного проекта. Оставалось ждать появления на свет нового детища профессора Лендера, и этот момент мы приближали общими усилиями.

Сферу-реактор, после всех споров, решено было изготавливать с измененной структурой металлокерамики, на основе моих новых предложений. Доктор Прест отнесся скептически к внесению в проект подобной корректировки, которая неизвестно чем могла обернуться и сорвать плановые сроки. Он убеждал нас не рисковать и не менять состав материала сферы, дабы получить, хоть и умеренный, но прогнозируемый результат. Однако присутствовавший на этой дискуссии Лендер, склонялся к моим доводам об улучшении карты магнитного поля внутри базовой сферы, что позволило бы более точно укладывать частицы структуры. Профессор возбужденно доказывал, что сейчас гораздо важнее добиться максимального результата при имеющихся ресурсах, чем соблазниться экономией времени и утешиться средними достижениями. Та горячность, с которой он убеждал Преста, больше подошла бы молодому темпераменту, нежели пожилому профессору, его смелость и настойчивость позволили нам тогда сделать правильный выбор.

Наконец сфера-реактор была изготовлена, еще несколько дней было потрачаено на конструирование системы из четырех М-генераторов, окружавших ее. Параллельно было собрано оборудование криогенного охлаждения, смонтированы магнитные катушки, налажено управление всеми процессами. Работа была организована в круглосуточном режиме, так как вокруг небольшой по размерам установки не могло разместиться необходимое количество сотрудников, кроме того нам не терпелось быстрее завершить подготовительный этап. Программист Цидди заканчивал последние настройки, многие в тот памятный день не ушли отдыхать, а инженер Дабс и вовсе последнюю неделю жил в испытательном цехе, поставив где-то для себя походную кровать.

Появился профессор Лендер возбужденный и слегка растерянный. Ему уступили место за управляющим компьютером, он, не присаживаясь, оглядел обступившую толпу и резким голосом объявил:

–Коллеги! Мы все, не покладая рук приближали этот знаменательный момент, с которого начнется открытие новых горизонтов в науке. Не знаю, как вы, но я крайне взволнован данным событием! – Лендер с укоризной, направленной неизвестно кому, покачал головой и, взяв за руку Цидди, усадил вместо себя. – Вот флеш-карта с программой построения тела нуклочипа, можно приступать!

Цидди уверенными движениями загрузил программу и выдал стартовую команду, затем встал и спокойным голосом сообщил:

–Парни! Я вас уверяю, пока здесь абсолютно не на что смотреть, давайте соберемся через час, когда появится статистика по количеству ошибок, допущенных при сборке. Сейчас самое время выпить чашечку крепкого кофе!

Кофе-машина из кабинета Преста несколько дней назад переехала в испытательный цех, и все желающие дружно выстроились в очередь возле нее. Лендер оживленно дискутировал в окружении собственных сотрудников, мы с Престом и Зивасом образовали свой кружок общения. Напряженное ожидание повисло в воздухе, все разбились на группы и негромко переговаривались. Монитор с отображением текущего процесса отсутствовал, так как быстродействие укладки элементов существенно возросло, и разглядеть в реальном времени ничего было нельзя в сравнении с первыми опытами.

Наконец, Цидди запросил статистику выполнения процесса. Система сообщила, что он выполнен на пять процентов, при этом количество допущенных ошибок оказалось пренебрежительно мало. Все сотрудники, радостно загалдев, принялись обнимать и похлопывать друг друга. Профессор Лендер побледнел и присел на стул, кто-то принялся обмахивать его куском картона, через минуту он смог говорить:

–Коллеги! Мы находимся в одном шаге от исторического свершения! Совсем скоро, мы станем обладать удивительным инструментом, с помощью которого можно будет решать самые трудные задачи, стоящие перед наукой и обществом! Мне уже сейчас понятно, что мы могли бы замахнуться на сборку гораздо более сложной структуры. И так как «сшивка» сферы занимает много времени, я предлагаю сообща, безотлагательно, заняться рассмотрением возможности, по размещению в одной базовой сфере нескольких процессоров разной мощности, благо ее внутренний объем позволяет это сделать. Друзья! Прошу вас, еще немного напрячься, и до окончания дня сделать эту работу! Потом все будут отпущены по домам для отдыха и реабилитации!

Коллектив дружно загудел, то ли с одобрением, то ли с возмущением, но все прониклись призыву, и Лендер с Престом стали распределять обязанности. И только инженер Дабс, недосыпавший последние дни, громко сказал:

–Ну, ладно, умники, пока вы придумываете новые фокусы, у меня есть время отдохнуть! – он развернулся, и устало пошагал в сторону своей кровати, стоявшей в дальнем углу испытательного цеха.

Многие захохотали и стали отпускать шуточки на его счет, на что Дабс не оборачиваясь, отмахивался рукой.

Все мы тогда потрудились на славу, к вечеру было написано программное обеспечение по созданию в одной сфере-реакторе сразу нескольких нуклонных чипов, отличающихся по мощности. Цидди загрузил весь пакет данных для поочередного выполнения в управляющий компьютер, после чего мы были отпущены отдыхать на целых три дня. Однако доктор Прест ловко перехватил меня на выходе и, похлопывая по плечу, произнес:

–Шелт! Я понимаю, что все действительно устали! Но ты ведь все равно не усидишь в своей комнатенке, одного дня тебе хватит для восстановления сил и духа?

–Хватит, – с обреченным видом согласился я.

–Вот и отлично, послезавтра с утра, я жду тебя в своем кабинете. А мы пока останемся, уж больно не терпится взглянуть на результаты! – закончил Прест, подхватывая под локоть Зиваса.

5 глава. Первые результаты и должность.

В выходной день я основательно выспался, затем в приглянувшемся кафе заказал изысканный обед и, неторопясь, расправился с ним. После насыщения гулял по городу, осматривал все, что привлекало внимание, в том числе музей истории развития Северного научного центра. Здесь были представлены все направления, по которым велись и ведутся разработки, множество экспонатов и действующих моделей. В основном это ядерная и термоядерная энергетика, электроника, физика ядра, несколько поколений ускорителей частиц и т.д. Я тут же про себя отметил, что на красочных стендах демонстрировались только открытые темы и работы, а ведь засекреченная часть, могла по объему превосходить все здесь представленное.

Отужинав, я вернулся в свою комнатку, сначала созвонился и пообщался с родителями, а потом и с Нуви. При разговоре с любимой девушкой, я остро почувствовал, как же сильно скучаю по ней. Моя работа и становление в новом коллективе настолько захватили мои мысли и чувства, что у меня не оставалось времени потосковать, и вот когда выпал первый размеренный день, на меня тут же нахлынули грусть и одиночество.

Зато, следующий день выдался невероятно насыщенным. Поймав благосклонный взгляд Олси, я вошел в кабинет доктора Преста, он разговаривал по телефону, и свободной рукой указал мне на кресло. Я присел, от нечего делать огляделся вокруг, все оставалось таким же скромным, только рабочий стол шефа оказался еще сильнее завален отчетами и схемами, да отсутствовал кофейный автомат. Через пару минут Прест положил телефонную трубку и обратился ко мне:

–Привет, Шелт! Как отдохнул вчера? Обедал и ужинал на заказ! Ну, значит, твой организм частично восстановился! Был в нашем музее! Отлично! А мы вчера, с Лендером и Зивасом дождались-таки, окончания сборки всех чипов. После чего провели предварительное тестирование, загрузили программное обеспечение и попробовали раскачать получившиеся процессоры на полную мощность. Так вот, дружище, Шелт! Результаты превзошли самые смелые ожидания! Каюсь теперь перед тобой и Лендером, и радуюсь, что вы все-таки настояли на своей позиции. Испытания процессоров второго поколения будут продолжаться в течение нескольких дней, но Лендер уже заверил, что скорость обработки операций, позволит реализовать многие наши задумки. Кроме того, процент накопления ошибок настолько мал, что позволит создавать гораздо более сложные структуры. Через месяц, мы смонтируем еще пару систем на глюонной механике и фактически сможем собирать нуклочипы на потоке, одновременно разрабатывая все более мощные и совершенные процессоры. На базе их естественно появятся и более производительные М-генераторы, управляющие глюонными цепями, и не только одиночными, но и целыми жгутами из них! И вытягивать мы их научимся на сотни и тысячи километров! Невидимые, неощущаемые, всепроникающие жгуты, свитые из глюонных цепей, смогут захватывать грузы в сотни килограммов и переносить их в пространстве куда угодно! Вот такая перспектива открывается, Шелт! Очень скоро, потребуется мощный, автономный источник энергии. Я только что, разговаривал с заместителем директора, наверху начинают готовить комплексную программу развития по нашей тематике. Многие направления науки, ожидает качественный рывок, основанный на применении нуклочипов нового поколения и системах физического воздействия на глюонных цепях. Грядут организационные изменения, и я хотел бы видеть тебя во главе отдела по разработке компактной энергоустановки. Можешь мне вкратце изложить, что показывают предварительные расчеты, проведенные совместно с доктором Джадом?

Слегка обалдевший от всего услышанного я ответил:

–Доктор Джад обосновал, по какому типу должна протекать термоядерная реакция. Мы рассчитали необходимое количество узлов в глюонной сети, достаточное для поддержания непрерывной реакции синтеза в минимальном сечении. Таким образом, мы уже знаем требующуюся мощность и быстродействие М-генераторов и управляющего процессора. На данный момент, подбираем варианты общей компоновки узлов и агрегатов, определяемся с использованием конструкционных материалов.