Текст книги "Алексиано"

Турецкий Паша. Гравюра 18 век.

Весть о сожжении турецких кораблей в Дамиетте и о победе над Селим– беем с быстротой молнии распространилась по сирийскому и египетскому берегам. Неожиданность появления Панаиоти Алексиано на фрегате «Св. Павел» и его смелые, даже до дерзости отважные действия против неприятеля навели панический страх на турок; молва не замедлила преувеличить слухи о силе Русских, и произвела ужасное смятение в Александрии, где народ со страхом начал ожидать прибытия целой русской эскадры. Александрийский паша, не надеясь отразить врага, приказал разоружить все суда и снять с них войско для защиты крепости и гавани. Пользуясь ужасом, наведенным на турок, Алексиано вместе с братьями и племянником производил смелые разъезды у египетских берегов, пресек всю неприятельскую торговлю и распространил тревогу по всему поморью Египта и Сирии, куда должен был спешить к нашему союзнику Али-бею сирийскому. Это обстоятельство было полезно Алексиано, по словам донесения графа Орлова, позволив ему свободно ходить около Египетских берегов и к пресечению неприятельской торговли «удержаніем разных, на счет турок привозимых, товаров».

Граф Орлов, получив известие о заключении в Бухаресте нового 4-х месячного перемирия, поспешил вернуть Алексиано, который вернулся к флоту со взятыми судами и пленниками.

В награду храбрости Алексиано, ему были отданы для раздела со всем экипажем взятые грузы, исключая пушек и судов; взятые же флаги, знамена и другие военные знаки были отправлены в Италию, чтобы оттуда при случае их переслать в Россию.

Значение Дамиетской победы Алексиано Панаиоти и Патрасской победы эскадры адмирала Коняева было огромно. После этого нового разгрома турки уже ни разу вплоть до конца войны не осмелились потревожить русский флот в Архипелаге прямым, сколько-нибудь значительным нападением. Летом 1772 г. к десятилетию восшествия Екатерины II, Алексей Орлов в Ливорно устроил на главной площади специально подготовленный русскими мастерами фейерверк. Зажженные огни изображали коронацию императрицы и российский герб, обрамленный огненными колесами фейерверка.

Представление под музыку духового оркестра длилось три четверти часа и завершилось ко всеобщему удовольствию собравшейся публики сожжением воздвигнутого для этой огненной потехи замка. С улиц Ливорно праздник переместился в ярко освещенные залы местного «Palazzo pubblico», а рядом Орлов приказал построить обширную «залу» и развесить в этой «зале» картины российской воинской славы. Щедрость оплачивалась из российской казны совсем не напрасно. В источниках отмечается, что флорентинцы, пизанцы и жители Ливорно платили за щедрость добрым отношением и самой воз-можностью существования российской базы.

В половине ноября 1772 года Панаиоти Алексиано прибыл под Яффу где соединился с Али-беем и Шах-Дагером. Они поручили свои суда храброму русскому капитан-лейтенанту. Удачными действиями Панаиоти крепость наконец принуждена была сдаться объявили капитуляцию и Яффа была возвращена Али-бею сирийскому.

Крепость Яффа. Современный вид.

Выполнив достойно свой долг Алексиано возвратился к нашему флоту в порт Микон (один из Цикладских островов), с двумя призами, пленниками и благодарным письмом Али-бея сирийского к Алексею Орлову Чесменскому герою за присылку отважного Панаиоти, выполнившего приказ и достигшего цели, которую поставил перед ним главнокомандующий Алексей Орлов, являвшимся так же другом и приятелем Панаиоти. Он в своём письме писал: что Алексиано «видя намереніе ихъ, въ Яфу следованіе пресекъ обратилъ ихъ назадъ».

Наградою за все эти подвиги нашего героя Панаиоти Алексиано был орден Святого Георгия четвертого класса (указ адмиралтейств-коллегии от 22.02.1773 года) Сверху указа Екатерина собственноручно надписала: «старшинство их почитать с того дня как получили кресты от графа Алексея Орлова». Наградил он Панаиоти ещё в прошлом году восьмого сентября 1772 года.

Весною 1773 года капитан-лейтенант Панаиоти Алексиано вновь вышел в море. Он на фрегате «Св. Павел» и семью греческими судами с тремя сотнями греков, для десанта в город Бейрут. В мае месяце он выступил из порта Ауза, соединился в Маконе с капитаном 2 ранга Кожуховым и вместе отправились к месту назначения. Они осадили Бейрут, принудили город сдаться, объявить капитуляцию и получили триста тысяч пиастров контрибуции (8 тонн золота), которую разделили между собою и командою. Его брат Александр Алексиано командует в чине капитана в этом же году фрегатом «Констанция».

Крепость Бейрут (Сидон).Современный вид.

30 мая 1774 года фрегаты «Слава» 24 летнего М. Войновича и «Св. Павел» 35 летнего Панаиоти пошли к острову Хиос и завязали с неприятельскими батареями пушечную и ружейную стрельбу длившуюся целый день.

В июле (26) 1774 года, вице адмирал Елманов поручил Паниоти Алексиано отплыть с фрегатом и двумя полугалерами «Зижига» и «Лев» к Дарданеллам и производит разъезды по румелийскому берегу. Исполняя это поручение, Алексиано вошел в Саросский залив и приблизившись к острову Карыбада (Саро-Адаси), высадился там десант 160 человек в заливе Декардия, поставил батарею на берегу и производил огонь с самого утра и до полудня обстреливая крепость, которою наконец и овладел. Крепость Имбра имела 5 башен по 3 пушки на каждой. Оставшийся гарнизон начальник крепости Сардар Мустафа ага Кансарли и пятьдесят человек отпущен на свободу, но без оружия; шестнадцать пушек, в том числе две большие медные, 4200 ядер, 40 бочек с порохом, пистолетов 50, ружей 50, ножей 50, топоров 60 и четыре фелуки с досками и железом достались победителю. Прочие четыре фелуки преданы им огню. Для поддержания осажденных, уже шли семь турецких полугалер и две бригантины.

Но это подкрепление опоздало: крепость была в руках наших и, обращенная, в пепел, превратилась в груду развалин. Турецкие же суда, встреченные победителем на возвратном пути, обращены в бегство, с потерею одного загнанного на берег, и вся добыча благополучно доставлена счастливым Алексиано к нашему флоту.

И ещё цитата из А Кроткова «Русский флот в царствование императрицы Екатерины»:

«13 июня эскадра подошла к острову Имбро, откуда получила мясо и хлеб для команд. Елманов отправил от о-ва Имбро фрегат «Св. Павелъ» (л. Алексіано) с двумя полугалерами, «Зажигою» и «Львомъ», с приказанием: идти к Дарданеллам, осмотреть их, и при возвращении пройти вдоль Румелийских берегов и небольшую крепостъ в заливе Декардия атаковать; встречным неприятельским судам, неприятельским батареям и людям на берегу чинить всякий вред.

26 июня Алексиано высадив десант в 160 человек, взял эту крепость и гарнизон ея в 50 человек без оружия отпустил на волю; пушки крепости от 3 до 14 фун. калибра, числом 15, Алексиано привез на фрегат к флоту. Елманов выдал по червонцу на каждаго человека бывшаго в отряде Алексиано, а всего 257 червонцев. Оставив при Имбро Базбаля с 2 кор. и 2 фрегатами, с остальнымп судами Елманов пошел к о-ву Тассо, для заготовления мачтоваго леса на корабли».

На фоне побед русского флота под Станчо и в других местах это был успех, и адмирал Елманов всем корсарам, составлявшим команды «Св. Павла» и полугалер, приказал выдать по одному червонцу. «…а что помянутый Алексиано за таковое усердие к службе ея И.В.заслуживает справедливую похвалу и награждение» -это его слова в донесении к графу А. Орлову. Позже Елманов направлял фрегат «Св. Павел» управляемый лейтенантом Панаиотием» в порт Ливорно за сухарями мясом и маслом для всей Архипелажской флотилии. Заметим что уже в этом году русские называют то Алексиано по фамилии– то Панаиотием по имени, братьев же пятеро.

Сражение при Ливорно. Художник Н. Солоти.

Всё чаще во флоте называют Панаиоти Алексиано, просто лейтенант Панаиоти, т.к есть ещё Александр Алексиано, Теодоро Алексиано, Антон (Антоний) Алексиано, Фёдор Алексиано, Николай Алексиано.

В 1773 г. мичман Александр Алексиано назначается командиром купленного в Архипелаге 22-пушечного фрегата «Констанция» с присвоением звания капитан, на нем он ходил до конца войны. За подвиги Александру, как и ранее старшему брату пожалован орден Св. Георгия 4-й степени, указ адмиралтейства «лейтенант А. Алексиано «За отличие» -26 ноября1774 года. (ему 28лет).

Контр —адмирал Елманов получил от графа Румянцева извещение о заключении им 10 июля Кучук-Кайнарджийскаго мирного договора, с показанием тех пунктов, которые следовало выполнить в Архипелаге, а именно: возвратить все Архипелагские острова во владение Порты и очистить Архипелаг от присутствия русского флота.

Извещая об этом графа А. Орлова, Елманов приложил и копии с полученных им документов. Контр-адмирал возвестил всему флоту, бывшему при нем, о заключении мира с турками и послал такия же извещения в порт Аузу и ко всем крейсерующим в разных местах эскадрам: у Родоса, Кандии и Мореи, с приказанием, оставив свои места, эскадрам возвратиться в порт Аузу, куда и сам прибыл 3 августа.

По миру заключенному с турками, русская эскадра должна была оставить Архипелаг и возвратить туркам все острова, жители которых (в основном греки) приняли уже подданство России. He смотря на настояния русских уполномоченных на конгрессах в Фокшанах и в Бухаресте, турки не уступали России острова в Архипелаге.

Граф Румянцев– главнокомандующий нашею армией на Дунае, и заключивший мир с турками в 1774 году, как он сам выражался «на барабане», не имел полномочия требовать уступить России острова в Архппелаге. Вот так наш флот остался без завоёванных позиций.

17 октября 1774 г. из порта Ауза на Балтику отправилась 1-я дивизия Архипелагского флота в составе кораблей «Св. Великомученик Исидор», «Александр Невский», «Дмитрий Донской», «Мироносец» и фрегата «Св. Павел». Командовал эскадрой контр-адмирал С. К. Грейг. Фрегат «Св. Павел» 15 ноября прибыл в порт Ливорно и более чем на год встал на ремонт, остальные корабли пошли домой. Ряд кораблей и судов можно было отремонтировать и послать в Россию, но на это требовалось время, лес и мастеровые, а последних в Аузе как раз и не хватало. А главное, хотя адмирал Елманов и растянул эвакуацию «губернии» на 10 месяцев вместо трех положенных, но все равно времени на ремонт всех судов не хватило. В результате корабли «Св. Иануарий», «Три Святителя», «Не тронь меня», фрегаты «Надежда Благополучия», «Накция» и «Делос», бомбардирский корабль «Гром» и ряд других судов были сданы на лом в порту Ауза.

Екатерина II «во внимание к приверженности греков и албанцев к России и оказанных услуг» указом от 28 марта 1775 г. на имя графа Г. Г. Орлова-Чесменского – инициатора принятия греков и албанцев на службу – повелела изыскать меры для поселения новых переселенцев, отведя им земли возле перешедших к России крепостей Керчь и Ени Кале.

Крепость Ени Кале. Современный вид.

Пришли первые греки в Чёрное море и Керчь на фрегатах «Архипелаг» и «Почтальон» под видом купеческих судов. Новым переселенцам выдавались квартиры и земли и провиант. Далее ещё несколько судов доставляли греков и албанцев с семьями. Основанную русскими школу для греческих детей в начале 1775 г. перевезли в Петербург и поместили в организованную при Артиллерийском корпусе греческую гимназию (позже корпус). Всего прибыло 103 человека, из них 46 учеников и 57 родителей и учителей. 17 апреля 1775 г. был утвержден устав нового учебного заведения, названного «Корпусом чужестранных единоверцев».

Греки. Гравюра 18 век.

Греки возвращались на территорию Крыма спустя несколько сот лет. Ранее здесь находились торговые древнегреческие города (полисы), такие как: Ольвия, Танаис, Херсонес, Пантикапей, Фаногария, Нимфей, Феодосия и другие.

11 мая 1775 года часть эскадры «Исидор», «Всеволод», «Дм. Донской», «Ал. Невский» и фрегат «Павел» (капитан-лейтенант Павалишин) пришли в Кронштадт.

В октябре 1775 года Морская Коллегия получила письмо от консула Александра Алексиано из Порта Магон об отправлении вице-адмирала Елманова с 4 кораблями и 4 фрегатами в порт Портсмунт. Александр сменил своего старшего брата Теодороса на посту консула. 10 июня 1776 года фрегаты «Св. Павел» и «Констанция» находились в Ливорно. Там проводились ремонтные работы, исправления в такелаже кораблей, выкренивание и выкиливание, очистка ниже ватерлии, канапачивание и обшивка.

фрагмент из книги С. Елагина.

Так как на фрегате «Св. Павел» команды не было, прислали в Ливорно молодого капитана ФёдораУшакова.

В 1776 г. Панаиоти Алексиано последовательно командовал в Балтийском море кораблями «Святой Александр Невский», «Исидор» и «Константин».

Слухи о прибытии в Петербург героя Дамиетты дошли до Екатерины II, пожелавшей видеть храброго греческого моряка, и вскоре Панаиоти Алексиано удостоился Высочайшей аудиенции Императрицы, повелевшей «в воздание ревности и усердия к службе Нашей, в бытность флота Нашего в Архипелаге проявленные» наградить.

Константинополь. Неизвестный художник. Гравюра 18 век.

26 ноября 1777 года в чине капитан-лейтенанта Панаиоти Алексиано награждён орденом св. Георгия III-й степени (№55 по кавалерским спискам).

Вскоре после этого капитан-лейтенант П. Алексиано поступил в состав экипажа корабля «Св. Александр Невский», на котором летом 1778 года плавал по Балтийскому морю, а в 1779 году, находясь на корабле «Исидор» в эскадре контр-адмирала Борисова, совершил многомесячный переход из Кронштадта в Ливорно. По возвращению из плавания по Средиземному морю в Кронштадт Панаиоти Павлович Алексиано был произведен в капитаны 2 ранга и назначен командиром корабля «Царь Константин» при Кронштадтском порту.

В конце 1779 года Панаиоти Алексиано прибыл на Балтийский флот. Тут он получил приказ принять командование всеми галерами Балтийского флота. Его брат Александр Алексиано с 1778 года служит так же в Кронштадте.

8 мая 1780 года Адмиралтейская коллегия приказала на направляющие в компанию эскадры, определить сверх настоящего комплекта в каждую по одному капитан-лейтенанту, как главных флаг офицеров, а именно: «в первую к контр-адмиралу Борисову из галерного флота Паниоти». Опять мы видим, что так и называют капитан-лейтенант Паниоти.

10 июня 1780года отправился в путь контр-адмирал Борисов с эскадрою из Кронштадта. Панаиоти Алексиано находился на корабле «Исидор».

29 августа прибыли в Лиссабон для высадки в госпиталь больных моряков.

24 февраля 1781 года остались сведения, что эскадра Борисова зимовала в Англии.

20 июля того же года эскадра находилась в Копенгаген, после крейссирования берегов Англии, устраняли течи.

14 августа 1781 года эскадра пришла на Кронштадтский рейд и была разоружена.

28 июнь 1882 год указ Адмиралтейской коллегии, заложить строиться восьми 100 пушечных кораблей.

Началось освоение портов на Чёрном море. Первые корабли в Ахтиарской бухте находились в зиму 1782—83 года:

фрагмент книги С. Елагина.

1 февраля 1783 года в Петербурге от воспаления лёгких скончался брат Панаиотиса и Антона капитан 2 ранга 36 летний Александр Алексиано (1747—1783). Тяжёлая утрата постигла семью Алексиано и всех греков с острова Монемвасия пришедших на службу во флот России.

Карта Ахтиарской бухты Ивана Батурина. 18 век.

На первой карте видим, что в будущей Панаиотовой бухте, было полусолёное озеро и также было немного леса, глубины тут везде хорошие.

11 февраля последовал указ Екатерины о введении в строй достроенных на Гнилотоновской верфи фрегатов 12,14,15,16 в связи со срочной их надобностью.

Но вскоре, по собственному повелению Екатерины II от 6 апреля 1783 г. в распоряжение Клокачева на Чёрное море были отправлены капитаны 2 ранга Марко Войнович и Паниоти Алексиано.

Екатерина собственной рукой пишет Потёмкину: «…флота капитанов Войновича и Алексиано приказала я отправить на Чёрное море, а для командованием флотилией на Каспийском море послать капитана Ханыкова».

21 апреля 1783 году, Панаиот Алексиано произведён в капитаны I ранга (так написано в приказе) и получил под командование новый фрегат №14 (позже назовут Перун) приведённый летом в Ахтиарскую бухту из Гнилой Тони. Замечу здесь, что Алексиано появился в Севастополе раньше на целый год, чем М. Войнович и на 2 года раньше Ф. Ушакова.

Об успешном выполнении этой задачи и переводе первой части эскадры из Азовского моря в Чёрное видим в секретном рапорте от 6 мая 1783 г. вице-адмирал Клокачев доносил, что в «повеленную» ему ордером Потемкина Крымского полуострова в Ахтиарскую гавань «сего майя 2-го числа прибыл благополучно», «… подобной еще гавани не видал, и в Европе действительно таковой хорошей нет, (писал он генерал-майору Косливцеву из Ахтиара 7 мая 1783 г.) Вход в сию гавань самый лучший, натура сама разделила бухту на разныя гавани, т.е. на военную и купеческую… Положение ж берегового места хорошее и надежно к здоровью, словом сказать, лучшее нельзя найти к содержанию флота место»

Историки описывающие эти события внесли много путаницы, многие не знали и не предполагали, что было шесть братьев Алексиано. Да же такой дотошный человек как В.Ф.Голавачёв в «Истории Севастополя, как русского порта» в 1872 году спустя 100 лет после событий путал братьев Алексиано. На странице 82 вначале он правильно говорит про крейсерство отряда около Ахтиарской бухты:

Фрагмент из книги В. Головачёва

и в то же время Севастопольское издательство в ссылке ниже называет его Павлом и производит в капитаны 1 ранга на 10 лет позже, а поступление на флот в 1770 путают с Александром Алексиано, и на самом деле никто Панаиоти не «переименовывал» в капитан-лейтенанты, «слышали звон, но не знают где он», но возможна и опечатка вместо 1783 поставили 1793.

Фрагмент из книги В. Головачёва

Контр-адмирал Макензи на фрегате «Крым» во главе и с остальными кораблями эскадры 13 мая 1783 году пришёл из Таганрога в Ахтиарскую бухту и начал обустраивать город Ахтиар (Севастополь). В бухте на высоком месте была татарская деревня Ахтиар (белый утёс) состоящая из 9 маленьких домиков. Камень для первых построек брали из развалин древнего Херсонеса, редкие леса покрывали окрестные горы. Командующим флотом был в то время вице-адмирал Клокачёв. Капитан 1 ранга Панаиоти Алексиано в первую зимовку в Ахтиарской бухте командовал фрегатом «Перун». Капитан Одинцов фрегатом «Поспешный», Тверетинов ф.«Крым», Щербаков ф.«Осторожный», Юрасов ф. «Храбрый», Берсенёв «Победа», Доможиров «Стрела» и др. итого 2600 человек матросов. Фрегатом№13 командывал М.И.Чефалиано. Некоторые так называемые историки говорят, что фрегата №14 в эскадре Клокачёва– Макензи не было. Да это так, этот только построенный в Гнилой Тоне и вооружённый в Таганроге фрегат напрямую привёл Арцыбашев в Ахтиярскую бухту 28 июля. Уже 11 августа 1783года фрегат №14 «Перун» передали Панаиоти Алексиано, который прибыл по приказу Екатерины в Ахтиар 18 мая 1783года.

Фома́ Фоми́ч Маке́нзи, То́мас Макке́нзи (англ. Thomas MacKenzie; 1740 – 1786). Родился в Астрахани.

Томас Маккензи. Художник М. Падс.

3 июня 1783 г. состоялась закладка первых каменных сооружений в Ахтиаре часовни во имя Николая-чудотворца, адмиральского дома с пристанью напротив него и адмиралтейской кузницы. Д. Н. Сенявин вспоминает: «Сперва каждый капитан назначил себе место, куда поставить своё судно на зимовку, там и начал делать пристань и строить прежде всего баню. Потом начали строить для себя домики и казармы для людей; все эти строения делали из плетня, обмазывали глиной, белили известью, крыли камышом на манер малороссийских хат». В бухте, где Алексиано поставил фрегат «Перун» было небольшое полусолёное озеро, матросы выкапали колодец, выше по склону и построили себе казармы. Тут же в балке выше по правому склону начали добывать известь.

Для каменного строительства в Ахтиаре и «лутчаго показания в кладке для штаб– и обер-офицеров упокоев стен и составления извести по их искусству, и делания в некоторых местах около тех покоев укрепления» было нанято 12 мастеров-греков (старший «албанец» Дмитриев), «сысканных Алексиано в Балаклаве и знающих хорошо строить порядочные здания из тамошнего камня и плитняка».

Сообщая, что все каменные постройки были окончены в невероятно короткий срок, помогали строить все моряки, гренадёры графа де Бальмена, греки и татары.

«…часовня освящена 6 августа, кузница была готова в 3 недели, пристань сделана с небольшим в месяц, а в дом перешел адмирал и дал бал на новоселье 1-го ноября», эту часть своих воспоминаний о том, что совершалось на его глазах, Сенявин завершил словами: «Вот откуда начало города Севастополь».

Д.Н.Сенявин. Неизвестный художник. Гравюра 18 века.

Лейтенант и адъютант Д.Н.Сенявин (которому в 1783 году было 20 лет), не путать с адмиралом Алексеем Наумовичем Сенявиным (1716—1798) и его отцом вице-адмиралом Наум АкимовичемСенявиным (у.1738), в своих автобиографических записках свидетельствует, что помимо прочего, в Ахтиаре в этот же период:

«сделаны хорошие два тротуара-один от пристани до крыльца дома адмиральского, а другой от дома и до часовни и обсажены в четыре ряда фруктовыми деревьями. Выстроено 6 красных лавок с жилыми наверху покоями, один изрядной трактир, несколько лавок маркитанских, три капитанские дома, несколько магазейн и шлюпочный сарай в адмиралтействе; все сии строения каменные или дощатые. Бухта Херсонская отделена от карантина. Инженеры и артиллеристы устроили батарею при входе в гавань».

Потёмкин раздавал земли офицерам вокруг бухты Макензи получил участок под хутор в Инкермане за старой крепостью и начал строительство домов для старших и штабных офицеров, но докладывать Екатерине не стал. К концу осени греки из Балаклавы (Бальбек-лава) приглашённые Панаиоти, построили помимо адмиральского дома, ещё три каменных для капитанов 1 и 2 ранга: Ф.В.Тизделя, Ивана Максимовича Одинцова и Алексея Тверетинова.

Севастополь. Неизвестный художник. Гравюра 18 века.

П. Алексиано для себя начал строить дом на Северной стороне. Камень возил с Херсонеса на лодках. Для остальных капитанов заложены каменные «упокои». Многие капитаны после первой зимовки вернулись на Балтику и строиться не собирались. Не хватало древесины, первую зиму во многих домах полы были из земли. Общими усилиями отыскали 4 татарских брошенных лодки, починили их и возили камень, воду, брёвна.

Каменный лазарет в Севастополе. Гравюра 18 век.

В последующие годы бухты вокруг города обживались и стали назваться: Графская (здесь дом, пристань и лестница), Маячная (маяк), Сухарная (в ней была хлебопекарня и делали сухари),Голландия (в ней был склад лесоматериала),бухта Панаиоти (первая на Северной стороне, где происходило строительство, дом и усадьба находилась у моря),Инженерная (здесь были склады зерна, позже ее называли Куриная),Северная (так же называли Перевозная, тут была пристань),Южная, Карабельная и другие.

Хутор Paniote на Северной стороне. Фрагмент французской гравюры 19 века.

Балку, где стоял«Перун», стали называть балкой Панаиоти соответсвенно и хутор тем же именем (позже дача «Марьинская»), он находился у пристани. На правой стороне балки чуть наверх было родовое кладбище семьи Панаиоти, где первым был похоронен летом 1788 года контр-адмирал Панаиоти Алексиано, потом к нему добавились другие родственники. После войны 1854—55годов на этом месте появится кладбище, где хоронят евреев по своим обрядам и кладбище называли Еврейским.

Еврейское кладбище в Паниотовой балке. Фотография 1914 года.

Выше с левой стороне балки Панаиоти во время Крымской войны находился полевой госпиталь, куда привозили раненного Нахимова, где он и умер. Позже на этом же кладбище была похоронена героиня крымской войны Даша Севастопольская. Рядом с бухтой была построена пристань, производился перевоз на яликах и к Братскому кладбищу вела дорога мимо хутора Алексиано. 1910 году когда начали строить Северный сухой док, балку иногда назвали Доковой.

Из документов Ф. Ушакова видим, что в Панаиотовой бухте, был хутор, да и на всех старых картах он присутствует, но без названия (позже дача «Марьинская»по имени жены А. Алексиано Марии Константиновны).В гавани был причал на котором всегда стояли корабли и мелкие суда греков торговцев и призовые турецкие суда. Позже на этом хуторе будут жить матросы греки служащие по вольности на корсарских судах и других местах.

фрагмент из книги Р.Н.Мордвинова

На первых картах видим хутор Панаиоти Алексиано, хутор Макензи, хутор Теченичева, первые дома и строения в Южной бухте.

Образовывались хутора по именам владельцев: хутор Макензи на горах, хутор Войновича (Инкерман), хутор Паниоти (у моря в балке), хутор Ушакова (р. Бельбек), хутор Сарандинаки, Алексиано (Бельбек),Арфаниди, Балашова, Вяземского, Вишневецкого, хутор Мариндаки, Крицкого, Федораки, Патаниоти, Хомутова, Языкова и других.

Фрагмент русской карты 1786 года.

Хутор Панаиоти можно видеть на старых картах: на карте Мухина 1817 года (дома и сад), на английской 1854 года (написано Panaiot Greek) и видны 6 строений, на французской 1855 года, фрагмент карты расположен выше (надпись Paniote 7 строений). На русской карте 1857года (балка Панаиотова). Здесь видим слева казармы, выше колодец, дом, сад, плодовые деревья в балке, справа кладбище и два тополя. В балке Голландия так же сад морского ведомства. На гравюре 1853 года фрагмент которой ниже, видны в Панаиотовой балке 5 крупных домов, а так же видим маяк, 4 батарею и флот.

Фрагмент карты 1857 года.

Мы только сейчас понимаем, что одного из братьев Алексиано русский народ начал называть Панаиоти Павлович или просто капитан Панаиоти, а среднего Антон Павловича-капитан Алексиано, младшего называли мичман Алексиано, у первого был большой хутор Панаиоти в Панаиотовой балке на Северной стороне в нынешнем Нахимовском районе, а у второго хутор Бельбек в долине одноимённой реки.

Ну и теперь ещё про одного нашего грека, был намного позже хутор Патаниоти на территории современного города, это хутор Константина Юрьевича Патаниоти (Панаиотти) будущего вице-адмирала, в то время ему было 17 лет и балку в честь него никак не могли назвать (очередная ошибка наших историков), он учился в школе гардемаринов и прибыл в Севастополь намного позже, и рассказ он нём будет ниже.

Хутор Панаиоти. Фрагмент гравюры 18 века.

Хутор в Панаиотовой балке был на первых картах города Севастополь, там было небольшое озеро с полусолёной водой и хорошая удобная гавань, где всегда стояли корабли и первый был фрегат «Перун».

С началом нового этапа в истории Севастополя вопрос об «узаконении» производимого там строительства еще долго оставался в прежнем нерешенном состоянии. «О Севастопольской гавани положения еще никакова нет», писал 3 июня 1784 г. Сухотин Чернышеву, уведомляя, что приехавший накануне из Севастополя в Херсон Потемкин «изволил сказывать, что он приказал строитца и издержанные ж господином Макензи денги на неположенные расходы обещал возвратить.»

Севастополь. Неизвестный художник. Картина 18 века.

На этой картине внизу можно видеть, как выглядели дома с каменными ограждениями, пирамидальные тополя, сады вокруг домов, стоящих на берегу в бухтах.

Господский дом в Панаиотовой бухте. Фрагмент картины 18 век.

Такой же двухэтажный дом был выстроен в Панаиотовой бухте на Северной стороне Севастополя. Первые каменщики, строящие Севастополь были греки из Балаклавы. Сам Макензи об этом посещении Потемкиным Севастополя доносил, что тот произведенные там строения «опробовал и похвалил, но я об них… донесть ничего не имею, и какое об том месте сделано положение ничего ж не знаю. Его светлость князь Григорий Александрович при отъезде обещал дать мне полное наставление, но я и поныне не имел счастия получить о том резолюции», писал Макензи Чернышеву. В другом письме он пишет:

Фрагмент из книги Р.Н.Мордвинова.

Контр-адмирал Макензи ставит самого опытного капитана 1 ранга Панаиоти Алексиано (тогда ему 44 года) согласно ордера, охранять вход в бухту Ахиар на самом быстром фрегате№13 «Перун», а так же для ведения разведки во время строительства города и обустройства бухты и порта. Есть цитата из донесения: «…за 6 дней плавания неусмотрев ничего, возвратился благополучно».

Фрагмент из книги С. Елагина.

Здесь надо обратить внимание на возраст строителей Севастополя. Самый старший Панаиоти Алексиано-44 года, на год его младше Макензи-43 года, Войновичу-33года, Е. Сарандинаки-29 лет. Фома Макензи при строительстве Севастополя являлся фактически директором, а Панаиоти -правой рукой, старшим прорабом, который искал и нанимал татар, а так же специалистов греков– каменщиков, следил за качеством работ, занимался снабжением, производил охрану гавани.

В этом году произошёл осмотр генерал– инспекторами учреждённого в Ахтиаре лазарета в конце Северной бухты на берегу балки Сухарной, в карантинном одноэтажном каменном строении. Этим положено начало становлению и развитию в Севастополе медицинской службы флота.

Вышел именной указ Екатерины II от 2 февраля 1784 г. об учреждении Таврической области с порученном Потемкину разделить ее на уезды и «назначить» города. Из донесения вице-адмирала Сухотина из Херсона от 17 июня 1784 года узнаём, что капитану 1 ранга Алексиано князь Потёмкин повелеть изволил отдать под командование в Севастопольской гавани 3 фрегата находящихся в полной боевой готовности, для непредвиденных нужд и охраны прохождения новых кораблей из Таганрога и Херсона.

фрагмент из С. Елагина.

14 сентября 1784 года новый линейный корабль «Слава Екатерины» под управлением М.И.Войновича прибыл в Севастополь. Став на рейде, корабль гулко палил из пушек, моряки радостно встречали его на Николаевском мысу. Пристав на шлюпке к берегу, Марко Иванович поднялся по лестнице на площадку и торжественно рапортовал о прибытии командиру Севастопольского порта Мекензи, там же был и его старший товарищ по Архипелагской экспедиции Панаиоти Алексиано.

Спустя год в августе 1785 г. в Севастополь из Херсона на 66-пушечном новом только что построенным в Херсоне линейном корабле «Св. Павел» прибыл капитан 1 ранга Ф.Ф.Ушаков.

В этот же год Панаиоти привозит свою жену в новый дом на берегу бухты. Продолжает строиться хутор в Панаиотовой балке на верху в 200 метрах от капитанского дома в бухте, посадили виноград, фруктовые деревья, пирамидальные тополя так и росли в балке. На военных картах 19 века видим хутор Panaiot, который позже будет называться дача «Марьинская» (по имени хозяйки Марии Константиновны), площадью 410 дес. 2.290 саж.

Фрагмент французской карты 18 века.

Адъютант Синявин в своих записках пишет: «Следующую зиму провели мы довольно весело. Адмирал назначил для благородного собрания большую пустую магазейну, все и скоро мы в ней к тому приготовили, музыка своя, угощение зделали дешевое, и мы три раза в неделю бывали все вместе.