Текст книги "Джулия Робертс. Красотка с характером"

«Раба любви»

Итак, в «Красотке» попадание оказалось идеальным: отнесясь к своей героине с изрядной долей иронии, Джулия сумела стать одновременно забавной и убедительной во всех эпизодах, сыграть на грани пошлости, но ни разу не оступиться.

Впрочем, ее не привлекала перспектива быть актрисой одной роли, пусть даже удачно сыгранной. Через пять дней после завершения съемок «Красотки» она уже приступила к новой работе в фильме «Коматозники». Здесь она впервые встретилась с режиссером, которому было суждено сыграть большую роль в ее творческой жизни.

Выйдя из тени своего брата Эрика, она оказалась перед куда более трудной проблемой – выйти из тени комедийного имиджа и одновременно с этим удержаться на высоте своих предыдущих ролей. Ко всему, необходимо было справиться с безумством прессы, которой она регулярно предоставляла пищу в виде своих бесконечных любовных похождений. После «Красотки» она уже не выпадала из поля зрения журналистов. Но отзывы были не только хвалебные, но и скептические. Одни стали поговаривать, что Робертс в фильме сыграла саму себя, влюбившись в своего партнера, и что она, мол, бабочка-однодневка. К тому же она снова была замечена в обществе «зеленого змия». Желтые газеты писали даже, что во время поездки во Францию с фильмом, проживая в парижском отеле «Риц», Джулия якобы потребовалау метрдотеля, чтобы он наполнил ванну в номере люкс шампанским «Дом Периньон». Когда тот пытался урезонить зарвавшуюся красотку, говоря, что это будет исчисляться целым состоянием, кинозвезда с ослепительной улыбкой выставила его за дверь и в нелестных выражениях заявила, чтобы ее приказание было исполнено не более чем через полчаса. Оказалось, это были только домыслы.

Потерпев фиаско с Гиром, Джулия больше месяца пребывала в депрессии. Слезы и страдания от одиночества стали ее спутниками. «Он даже не предложил мне стать его любовницей! Считает, что я недостойна его!» – эта мысль как грампластинка крутилась у нее в голове. Подавленное состояние не проходило. Ни всеобщее признание публики, ни сброшенные 12 килограмм веса, так как думала, что Гир находил ее слишком толстой в сравнении с его женой – моделью Синди Кроуфорд, облегчения не приносили. Она продолжала мучиться сомнениями в собственной привлекательности и старалась доказать себе и другим, что достойна настоящей любви. И шла к ней, невзирая ни на какие условности...

В это время у нее появился новый бойфренд. Познакомилась она с ним, как это обычно с ней случалось, на съемочной площадке. На этот раз – фильма «Коматозники». Это стало почти что традицией: новый фильм – новый партнер в кино и в жизни. Не успел режиссер Джоэл Шумахер пригласить ее в свою картину, как она тотчас влюбилась в Кифера Сазерленда.

Кифер, увидев свою партнершу по картине, был поражен. «Красотка» в жизни оказалась намного интересней. Она была странной: все время дергалась, волновалась, покрывалась красными пятнами. То начинала смеяться громким отрывистым смехом, то замолкала, судорожно обхватывая свои худые плечи. Только желваки ходили... На какой-то его дежурный комплимент она так радостно вспыхнула, и взгляд был таким благодарным, что Сазерленд неожиданно для себя растрогался...

Впрочем, сначала о новой работе Джулии.

В своем фильме режиссер Шумахер отправляет героев в царство смерти, чтобы, вернувшись обратно, они смогли рассказать о нем правду. Студент-медик Райт уговаривает своих коллег Рейчел, Джо, Лабраччо и Стекла совершить рискованный эксперимент – на несколько минут погрузиться в состояние клинической смерти. Однако то, что увидели медики за пределами человеческой жизни, их разочаровывает: никаких духов, чудовищ, а лишь реальные примеры живых людей, и только свет и звук были другими, не земными... Так пятеро коматозников не познали откровения. Они – шпионы, нарушители границы. И каждого из них ловят сторожевые посты – их собственные грехи: умерев на несколько минут, они видят тех, кого обидели, обманули, убили, обольстили, они видят свое прошлое и понимают, что ради этого вовсе не стоило жить. Тут и начинается мистика – Райт со своей командой вторгается в запретную зону, и за это им грозит неизбежное наказание. К каждому приходят «люди прошлого» и мстят: избивают, пугают... Отважная пятерка уже на грани сумасшествия. Кажется, спасения нет – всех их ждет жизнь в психушке... И только Лабраччо, единственный, понимает, что спасение – в раскаянии. Когда его прощает обиженная им когда-то девочка, ставшая теперь почтенной матерью, видения перестают его мучить. Так же поступают и другие. Одной только Рейчел как бы и не в чем каяться. Словом, картина была не про смерть, а про жизнь. Режиссер давал зрителю понять, что человеку даже в состоянии клинической смерти не дано узнать истину.

По мнению Джулии, Шумахер говорил о вещах, которые оказали влияние на создание определенного эмоционального настроя, необходимого его картине. Это имело отношение, как к его, так и к ее отцу. «Моя героиня была натурой цельной, – подчеркивала Робертс, – если хотите, замкнутой: ее преследовал призрак умершего отца. Очень напряженный сюжет. И думаю, мы с Джоэлем сумели передать характер этой девушки. Конечно, я вложила в эту роль и частичку себя. Я думаю, с героем, которого вы играете, у вас должно быть что-то общее. Вместе с тем вы не похожи друг на друга. В этом-то и вся трудность. Многое зависит от способности перевоплощения».

Робертс показала себя в этой картине актрисой тонкой, характерной, переживающей, а главное, умной, и не только из-за очков, в которых она снималась. Многие критики посчитали, что этот фильм стал последним экзаменом на получение «аттестата кинозрелости», который был сдан Джулией «на отлично».

Джулия не скрывала в своих многочисленных интервью, что всегда влюблялась в своих партнеров и, как правило, эти мимолетные увлечения исчезали одновременно с окончанием сьемок. В случае с Сазерлендом вроде бы получалось иначе.

«Кифер – человек моей жизни, – заявила актриса в ответ на ехидный вопрос о том, кто из партнеров станет ее новой страстью. – Я ощущаю в нем удивительную мудрость, и, хотя он всего на год старше меня, иногда кажется, что этот человек живет на земле не меньше тысячи лет. Невозможно любить больше, чем любим друг друга мы».

Теперь Джулия в поисках приключений перестала посещать ночные дискотеки Лос-Анджелеса, где ее считали почти своей. Без косметики, лохматая, одетая в рваные джинсы, она походила на бездомного подростка. Встреча с Сазерлендом изменила ее образ жизни. Теперь все свободное время она проводила на Голливудских холмах на своей роскошной вилле, купленной ею на первый миллионный гонорар, и пыталась приготовить какую-нибудь еду с помощью кулинарной книги, прислушиваясь, не едет ли Кифер домой.

Сазерленд славился капризным характером, хотя и старался его не демонстрировать, ибо дорожил Джулией. Однако он никак не мог понять, как случилось, что у такой по-детски преданной ему возлюбленной сложилась репутация сексуальной агрессорши.

С первых дней знакомства у Кифера было все не так, как с другими пассиями. Он пытался пробиться поначалу сквозь стену, которой окружила себя Джулия. Все свободное время он проводил с ней, задаривая ее подарками. Появлялся с ней на публике. Впрочем, она довольно быстро ответила на его ухаживания. Привыкший быть в роли «сынка» (жена Кифера была старше его на 12 лет), которому все позволяется, он неожиданно оказался в роли «папочки». Джулия оказалась сущим ребенком в интимных отношениях. На все его усилия доставить ей удовольствие, она шепотом просила извинения... В ответ на обещания Кифера научить ее искусству любви, Джулия прерывисто вздыхала, и с умиротворенной улыбкой сворачивалась калачиком. Она убрала из спальни все часы, чтобы Кифер не вспоминал, что настало время возвращаться к его семье.

Ее любовь завораживала его. Пока что единственной трудностью для него была ее просто-таки девчоночья обидчивость. Она обращала внимание на то, как он говорил с ней по телефону: если слишком громко – значит, сердится на нее, если слишком тихо – хочет что-то скрыть. Разумеется, скрывать что-то было необходимо, но главное она знала: у Кифера была семья, и он подал на развод. Почти два года она проверяла его чувство, живя с ним под одной крышей. Наконец в серьезности его намерений ее убедил тот факт, что ради нее он оставлял не только жену, но и любимую маленькую дочь Сару.

Кифер понял, что не может больше обманывать свою супругу Камелию Кэт, хотя раньше она и прощала многочисленные его любовные похождения. Однако та, узнав, что ее супруг полюбил другую, разъярилась и поклялась, что он больше никогда не увидит дочь и не даст ему развода. Впрочем, вскоре они все-таки разошлись.

В свою очередь Джулия одновременно с мечтами о вечном счастье и настоящей любви, которую она старалась поймать как жар-птицу все прожитые годы, пыталась позлить и Ричарда Гира. Вот, мол, какое богатство он потерял! Она воображала его расстроенное лицо, когда он узнает об их романтической идиллии из прессы, где будет изображена завидная голливудская парочка – она и Кифер. А об их романе вовсю шумели все газеты, когда на экранах демонстрировалась картина «Коматозники».

Словом, Джулия не желала терять достигнутого результата... «Неужели ты хочешь за меня замуж?» – удивлялся Кифер. – У меня тяжелый характер, дурные наклонности и сомнительное материальное положение...» В ответ Джулия восторженно щебетала: «Я люблю тебя и хочу быть твоей женой».

Теперь уже казалось, что свадьбы не миновать, да и дата была назначена – 14 июня 1991 года. В знак помолвки Кифер подарил любимой кольцо стоимостью в 100 тысяч долларов. В свою очередь, чтобы удержать их любовь, Джулия даже сделала себе на талии магическую татуировку в виде китайского иероглифа, вокруг которого шла надпись «Раба любви».

Кифер после завершения съемок в «Коматозниках» занялся строительством семейного очага на Сансет Бульваре, заплатив за дом миллион долларов. В ожидании бракосочетания Джулия говорила: «Главное – семья. Фильмы приходят и уходят, дом и семья остаются. Здесь все начинается и все кончается».

Тем не менее, она продолжает сниматься и сниматься. Журналисты, особенно из желтой прессы, посещают съемочную площадку картины «В постели с врагом» с ее участием, пытаясь найти какой-нибудь «жареный фактик», но отношения Джулии с партнером Патриком Берджином оставались любезно-корректными и не более того.

Режиссер Джозеф Рубен снимал картину из цикла так называемого «супружеского кино», в которой семейные пары объединялись скорее для худшего, чем для лучшего. Рубен развивает в своей картине тему ревности и собственнического отношения в любви, заканчивающейся убийством.

За внешним благополучием супружеской пары скрывается отвратительная реальность. После четырех лет замужества Лаура начинает понимать, что любовь ее мужа Мартина к ней приобретает все более узурпаторский характер. Он ревнует ее к каждому столбу, изводит за неаккуратно повешенные полотенчики, занимается с ней любовью под траурную мелодию Берлиоза и время от времени бьет. Не находя в себе сил для противостояния, Лаура, чтобы окончательно не потерять себя, принимает решение – бежать. Она инсценирует собственную гибель. Во время подстроенной ею прогулки на яхте внезапный шквал морской стихии якобы сбрасывает Лауру за борт. Поиски остались безрезультатными, и все считают, что она утонула, но поскольку тело не было найдено, ее объявляют без вести пропавшей.

«Стоял смертельный холод, – рассказывала Джулия о съемках сцены, когда волна выбрасывает на берег героиню полураздетой, – а я в одних трусах бегала кругами, и меня в это время поливали водой. У меня зуб на зуб не попадал. И тогда я сказала: «Если вы хотите доказать свою любовь и солидарность, то в порядке эксперимента раздевайтесь до нижнего белья, и тогда мне не будет так одиноко». И добавила, что это, конечно, не обязательно, если вы не хотите бегать здесь в одних трусах, дело ваше. Вам-то что, вы только что вылезли из дома и смотрите, как другие бегают вокруг камеры, а это довольно затруднительно. И представьте себе, эти ребята сбросили с себя одежду. Один из парней, у него не было нижнего белья, пошел в туалет и обернулся полотенцем. Вот когда многое о твоей съемочной группе становится понятным. Когда обнажается суть вещей». После этого единения вся съемочная группа ее боготворила. «Мы в жизни не работали быстрее, – продолжает актриса. – Ребята были сами удивлены, как все было быстро снято. Им тоже ведь было холодно...»

Спустя некоторое время Лаура появляется в другом городе под именем Сары Уотерс. Ее жизнь изменилась в лучшую сторону. Теперь она могла развешивать полотенца в беспорядке и пойти работать в библиотеку, где, разумеется, встретила Его – преподавателя колледжа Бена Вудворда, который ей очень симпатичен, как, впрочем, и она ему. Однако Мартин по разным приметам вскоре догадался, что рано похоронил супругу, принялся разыскивать ее и нашел. Он начинает ее преследовать. Однажды вечером она обнаруживает дома следы вражеского присутствия: вывешенные по одной линии полотенца, безупречно расставленные банки и музыку Берлиоза по магнитофону. Муж вновь хотел загнать супругу железной рукой к счастью, но получил несколько пуль в грудь...

Режиссеру удается нагнать на зрителей страху в духе Хичкока, но, по мнению критиков, ему не удалось сделать более важного – снять интересный фильм с яркой индивидуальностью, которой обладает в полной мере загадочная Джулия Робертс.

Сама Джулия так объясняла, что ее привлекло в героине: «Трудно ответить однозначно, что меня подтолкнуло к ней, но с каждой страницей сценария во мне росло убеждение – я хочу сыграть эту роль. И решение пришло само собой. Оно было окончательным и бесповоротным. Если я чувствую себя на взводе, и меня подташнивает, когда я прочитаю сценарий, обычно это хороший знак. Это фильм о женщине, которая попадает в капкан замужества. Муж терроризирует ее, и она ничего не может сделать. Она живет под страхом, что он убьет ее. Характер героини «В постели с врагом», как мне кажется, очень сложный и очень зрелый, думаю, именно в этом ключ к ее пониманию. Я старалась передать зрелость своей героини, пережившей душевный надлом. Она сразу завладела мною. Сразу, как только я прочитала сценарий».

Наверное, еще не остыли софиты на съемочной площадке, а Шумахер, попав под чары рыжекудрой актрисы, сразу же принялся снимать ее в своем новом фильме «Умереть молодым».

Нельзя сказать, что в сценарии было что-то необычное. История начиналась с часто повторяющегося сюжета. Рыжеволосая девушка Хилари, вернувшись однажды домой, находит своего любовника в объятиях другой. Собрав вещи, она молча уходит. Но нужно жить дальше. Она ищет работу и случайно наталкивается на объявление в газете, в котором предлагается стать компаньонкой больного человека. Однако, когда она приходит по указанному адресу, ей сначала отказывают по причине отсутствия у нее диплома медсестры, но затем, неожиданно для нее, догоняют и просят вернуться. Хилари проводят в комнату молодого человека. Он болен лейкемией. Конечно, ему нужна профессиональная медсестра, которая могла бы оказать в случае рецидива болезни необходимую помощь. Однако ему больше хочется видеть рядом с собой рыжеволосую девичью головку, ведь даже его диссертация была на тему «Женщина с рыжими волосами в творчестве венского художника Густава Климта». Словом, Хилари становится сиделкой и со временем начинает чувствовать вкус к своей работе, но однажды, когда Виктор возвращается после сеанса химиотерапии, она осознает, что ей не хватает медицинских знаний, и собирается уйти. Виктор не отпускает – он успел полюбить ее. Скрыв от Хилари, что не прошел до конца курс химиотерапии, он отправляется с ней на море. Они поселяются в особняке на берегу. Виктор старается жить жизнью здорового человека. Единственное, что вызывает у него стеснение, – это его обритая голова. Кажется, что ему действительно становится лучше и лучше день ото дня. Хилари, поверив в его выздоровление, старается поддержать его в этом. «Хочешь по-настоящему оторваться?» – говорит она, предлагая посетить местную дискотеку. Танцевать современные танцы он не умеет и потому вынужден наблюдать, как его подруга лихо отплясывает, скинув кофточку. На ее плече Виктор замечает татуировку. Позже, когда он интересуется, что она означает, Хилари говорит: «Несокрушимое сердце».

Видя, как за период пребывания у моря преобразился Виктор, она понимает, что ее положение в доме становится двусмысленным. «Для меня здесь больше нет работы», – полуспрашивает, полуутверждает она. «Пожалуй, нет», – говорит Виктор. «Я не хочу брать с тебя деньги!» – «Тогда остается одно, – говорит он, – мое сердце. Я могу подарить тебе свое сердце».

С этого момента их отношения вступают в новую фазу, хотя за развернувшейся любовной идиллией непрестанно создается ощущение надвигающейся беды. И она приходит. Виктор всячески скрывает, что его мучают боли, и только инъекции морфия помогают ему держаться. Однако на Рождество случается то, что и должно было случиться. После выпитого виски у него начинается сильный приступ. Уединившись в комнате, он старается сделать себе укол. Хилари обнаруживает это, а когда не находит в ящике комода ампулы с болеутоляющим препаратом и шприцы, ей все становится ясно. Мир иллюзий рухнул. На вопрос, зачем он обманул ее и всех, прервав в свое время курс лечения, Виктор говорит, что хотел, чтобы она увидела его с волосами на голове. Хилари не может простить себе, что поверила в его выздоровление. Не в силах чем-либо помочь ему, она звонит отцу Виктора и просит, чтобы тот приехал и отвез своего сына в больницу. Отец, разумеется, немедленно приезжает, но Виктор просит его остаться здесь всего на один вечер, чтобы пойти на рождественскую вечеринку и в последний раз увидеть Хилари. Виктор издалека наблюдает за своей любимой, а затем, не говоря ни слова, уезжает домой. Хилари замечает его уход и, как есть, в вечернем платье садится в свой старенький автомобиль и мчится к дому, где так недолго было их счастье. «Я тебя не оставлю», – говорит она сквозь слезы. Их лица выражают все без слов. Болезнь Виктора сделала их без вины виноватыми. Они познали мгновенное счастье, а что дальше?.. Их лица на экране медленно растворяются в финальном затемнении...

Критики назвали картину Шумахера «Love story 90-х годов», имея в виду фильм, созданный в 1970 году. И, похоже, не случайно. В фильме прошлых лет мужскую роль играл Райан О'Нил. В новой картине героиню Джулии звали Хилари О'Нил. И в той, и в этой картинах один из влюбленных был неизлечимо болен: в первом случае женщина, здесь – мужчина. А в целом – и там, и там любовь. И слова влюбленного: «Я могу дать тебе только одно – мое сердце».

Тем временем Джулия в перерывах между съемками с присущей ей энергией занималась подготовкой к свадьбе. Приготовления к этому событию, мягко говоря, были впечатляющими. Она хотела, чтобы ее первое в жизни бракосочетание выглядело грандиозно.

Мероприятие должно было состояться на 14-м этаже нью-йоркского офиса киностудии «XX век Фокс». Студия собиралась возвести совершенно фантастические декорации, стилизовав офис под роскошное жилище с внешней террасой, фонтанами и садом – настоящей южной плантацией... Только на охрану планировалось истратить 100 тысяч долларов. Невеста позаботилась не только о шикарном свадебном наряде цвета слоновой кости от Ричарда Тайлера стоимостью 20 тысяч долларов и дизайне свадебного торта, но и о туфлях подруг невесты (по 450 долларов за пару) и 300 белых автомобилях для гостей. А из родной Смирны готовились прислать тонну свежесрезанных роз...

Вместе с этим Робертс начинает сниматься у Стивена Спилберга в фильме «Крюк» в роли феи Тинь. В преддверии свадьбы «Дядюшка Стивен», как она его прозвала, даже разрешил актрисе взять небольшой отпуск, так как знал, что на эту церемонию приглашен весь Голливуд и гости со всей страны.

Сазерленду все завидовали – ведь красавица-кинозвезда, о которой грезили миллионы, станет его женой. Вначале Киферу не верилось, какое счастье ему привалило, а потом он даже привык к своему положению. Джулия боготворила его и готова была выполнять все его желания. Вот разве что выполнять все его требования в постели до конца у нее не получалось. Она бы и рада, да, наверное, вся страсть уходила на ее роли в фильмах. Кифер сочувствовал, но это делало ее покорной и зависимой. С одной стороны это добавляло ей наслаждений, а с другой – напротив, все восставало – характер-то не изменишь сразу...

Когда же Киферу хотелось секса с суперстрастной партнершей, он находил желаемое на стороне, идя как прежде по знакомой дорожке. И вот как-то Джулия улетела на съемки, а Кифер, выпив, отправился в стрип-бар, где его поджидала знакомая красавица – опытная и горячая Аманда Райс, мечтавшая о славе и артистической карьере. Однако ему не повезло: кто-то из папарацци умудрился сделать несколько компрометирующих фотографий в заказанном Сазерлендом кабинете. Снимки появились на газетных полосах уже через два дня. Кифер, разумеется, догадался, что это было сделано с помощью стриптизерки, но, рассудив, решил, что Джулия вряд ли так уж расстроится (Камелия-то его всегда прощала), да к тому же невеста, скорее всего, ничего не узнает: в штате, где она находилась на съемках, эта газета не выходила. А когда он позвонил ей и услышал, что она по-прежнему его любит, соскучилась и бегает по магазинам в поисках самого красивого свадебного платья, то и вовсе успокоился. А напрасно.

Газетенку Джулии уже принесла ассистентка режиссера, которой уж очень нетерпелось увидеть реакцию кинозвезды. Тем не менее, она испугалась, увидев, что Робертс с абсолютно побелевшим лицом рассматривает газетный лист и, казалось, вот-вот грохнется на пол от разрыва сердца. Ведь тогда продюсеры просто-напросто повесят ее – ассистентку, за подобную «услугу». Но актриса, высокомерно взглянув на нее, поблагодарила и вернула ей газету, брезгливо взяв ее за край двумя пальцами. В этот-то момент и раздался звонок Кифера. Взглянув на номер, высветившийся на дисплее телефона, Джулия тут же ответила: «Да, милый».

Ассистентка застыла в ожидании скандала, но Робертс мило ворковала, как ни в чем не бывало...

Никто не обратил тогда внимания, что после съемочного дня ее автомобиль был припаркован около храма. Она стояла у иконы не в силах пошевелиться. Жених предал ее, как когда-то Иуда, целуя Господа Бога. Ее чувства, мечты, достоинство – все растоптано. «Помоги мне, Господи! Дай мне силы все выдержать и довести до конца», – шептала она.

Тем временем, Кифер пребывал в хорошем настроении – гроза миновала. И если Джулия что-либо узнает, то отнесется ко всему адекватно.

А Джулия в свою очередь, не признаваясь самой себе, все ждала и ждала, что Кифер во всем сознается и попросит прощения и убедит, что случившееся было страшной ошибкой, но он молчал. Однако здесь произошло еще одно событие – в прессе появилось интервью Аманды Райс, которая заявила, что занимала место Робертс в спальне Кифера, когда его невеста находилась на съемках, и что тот называл Джулию «ледяной принцессой», с которой «переспать все равно, что переспать с трупом».

Сазерленд, разумеется, немедленно сделал заявление, что это наглая ложь, и, судя по тому, как отреагировала на это Джулия, все вроде бы говорило о том, что она приняла объяснения жениха. Но, как оказалось, не тут-то было – у нее были доказательства, что Райс не лжет. Аманда рассказала читателям «National Enquirer» о жалобах Кифера, что «эта Робертс слишком бледна, слишком костиста, вечно пребывает в истерическом недовольстве по поводу своей фигуры и страдает тяжелой формой анорексии». Последняя подробность и выдала Кифера, так как никто, кроме него, не мог знать о болезни Джулии, из-за которой она несколько раз оказывалась в больнице.

Позже ее сестра Лиза рассказывала, что Джулии попался на глаза журнал, где ее жених был запечатлен в объятиях Аманды Райс. Хотя журнал был пятилетней давности, этой фотографии оказалось достаточно, чтобы разбудить в душе Джулии недоверие, которое и так не покидало ее никогда. Она не хотела мириться даже с малейшей болью, которую могла принести эта ее любовь. Однако надо было знать Робертс. Кифер, похоже, так и не понял ее достаточно хорошо за время совместного проживания. Разве могла она отреагировать на унижение просто банальным разрывом? В сложившейся ситуации она сама срежиссировала и сыграла, как она считает, наилучшую роль. Сделав вид, что ничего не произошло, Джулия продолжает с упоением обсуждать детали предстоящей свадьбы, заставляет Кифера несколько раз переделывать свадебный костюм, потратив при этом целое состояние. Похоже, ей хотелось сделать все, чтобы Кифер навсегда запомнил этот урок. За внешним спокойствием все так и бурлило в ее душе. Если бы не Кифер, по ее признанию, она, наверное, никогда не узнала бы, что способна так кого-то ненавидеть. Гордость кричала в ней, требуя отмщения. Похоже, казалось ей, что она в аду. Последние дни ее поддерживала лишь мрачная радость от предчувствия близкой мести.

На какое-то время она исчезает из поля зрения Сазерленда. За два дня до намеченной свадьбы, когда 400 приглашений на нее были разосланы, она первым делом позвонила приятелю Кифера Джейсону Патрику: «Джейсон, увези меня отсюда». – «А как же Киф? Как же ваша свадьба?..» «Забудь о нем. Нет никакого Кифа. И не было!» А затем раздался звонок в квартире Сазерленда. «Привет, Киф! – безразличным голосом произнесла она. – Я вот тут на досуге подумала... А не пошел бы ты к такой-то матери. И чтобы сказать тебе это, я не пожалела полмиллиона долларов на свадьбу, которой не будет! С гостями разбирайся сам. Мы с Джейсоном Патриком уезжаем отдыхать». И бросила трубку... Позже она заявила журналистам: «В этот момент я пережила, возможно, самый большой триумф в своей жизни».

И вот накануне свадьбы пресс-атташе актрисы аннулирует церемонию. Причина – подлость и предательство жениха...

14 июня Джулия уже сидит в самолете, увозящем ее из Лос-Анджелеса.

На следующий день после сенсационного сообщения взбешенный Кифер бросает прессе фразу, что «еще ни одна сука не унижала его так сильно!»

Поступок Робертс, конечно же, вызвал гневное осуждение. Ее заклеймили распутницей, которой, по мнению многих, она всегда и была.

Через несколько дней после исчезновения из Лос-Анджелеса ее следы, наконец, были обнаружены далеко от Америки – в Ирландии, в компании с лучшим другом Кифера Джейсоном Патриком.

Брошенный «на съедение» прессы Сазерленд говорил, что ее поступок есть не что иное, как поведение взбалмошной девчонки: «Вы ничего в ней не понимаете! Джулия как никто жаждет любви, но она просто не умеет с ней обращаться».

Со своим «утешителем» Джейсоном Патриком Джулия рассталась довольно скоро. Пристрастие его к бутылке расстроило их временный союз. Возможно, Патрик действительно смог бы помочь Джулии забыть о предательстве экс-жениха, если бы сбежавшая невеста открыла ему дверь своего номера в отеле. Три ночи Робертс рыдала, закрывшись ото всех, затем прогнала Патрика и исчезла...

Разумеется, тот был обижен. К тому же, взбешенный Сазерленд грозил отомстить укрывшемуся в Ирландии Патрику. Когда и Джейсон остался «на бобах», то обвинил Джулию в эгоизме и стремлении привлечь к своей персоне внимание любой ценой.

ж«Скольких голливудских жаб ей придется еще перецеловать, прежде чем она найдет своего принца!» – возмущался он.

«Мне было очень обидно это слышать, – сокрушалась Джулия. – Обиднее всего, если тебя ранит человек, которому ты доверяешь. Но комментировать его слова я не намерена».

Расставшись с Джейсоном, она возвращается на съемочную площадку к Спилбергу, чтобы продолжить работу в картине «Крюк» – сказке о трудностях расставания с детскими иллюзиями. Однако события последних дней не могли не сказаться на ее состоянии. В фильме она играла добрую фею, сама же становилась все более капризной и снова испытывала приступы депрессии.

Добрейший Стивен Спилберг только и делал, что глотал сердечные таблетки, когда Джулия самовольно, прямо со съемочной площадки, не спросив разрешения и подставив всю группу, умчалась на импровизированные десятидневные каникулы.

Перед камерой у нее возникают проблемы из-за собственной неуверенности. Ко всему, ей не нравится, что ее партнер Дастин Хоффман, по ее мнению, имеет гораздо больше привилегий, хотя, думается, он имел на это и больше прав. Раздражало Робертс и то, что фея по ходу действия ходит босиком, в результате чего у актрисы от многочисленных дублей появились болячки на ногах. Спилберг понимал состояние Джулии и всячески шел ей навстречу. Он вынужден был приставить к ней специального работника с губкой и полотенцем – после каждого дубля тот должен был мыть и вытирать ей ноги, а потом передавать ей туфли.

Пресса, конечно, в нетерпении ожидала скандала и новых выходок взбалмошной сумасбродки, каковой журналисты считали Джулию. Но их прогнозы не оправдались: до скандала дело не дошло. По завершении съемок актриса вновь становится прежней «Леди Улыбкой».

Впрочем, повода для большого веселья не было. Последние фильмы с ее участием в прокате потерпели фиаско. Картина «Умереть молодым» не пользовалась таким успехом, как «Красотка» и «В постели с врагом». История о своенравной девице, ухаживающей за смертельно больным человеком, которая в конце концов влюбляется в него, не нашла отклика в сердцах зрителей, ждавших от Робертс очередной комедии. И хотя игра Джулии в картине была отмечена критиками, сам фильм обозвали «слезовыжемателем».

Многим казалось, что Робертс неутомима. Еще бы. Менее чем за пять лет она снялась в 10 фильмах! Она как-то сказала: «Я обожаю свою профессию и единственное, на что я могу пожаловаться, – это то, что иногда мне приходится тратить время на отдых». Однако, думается, как раз отдохнуть ей в данный момент было необходимо. Тем более, что на нее ополчилась пресса. Вспомнили, что на съемках «Крюка» с ней произошел нервный срыв, и Спилберг тогда вынужден был отправить ее к психиатру. Стали распространять слухи, что она, подобно своему брату Эрику, потребляет наркотики. Пресса язвила, что Робертс, по всей видимости, пригодятся те 7 миллионов, полученные у Спилберга, ибо, возможно, «это ее последний фильм, после которого все деньги пойдут на лечение».