Текст книги "Лунная дева и твари Чёрного леса"

– Очередной любовник. – томно подумала Лина. Сейчас и он примется целовать её и ласкать, потом окажется в ней, и они сольются в единый организм, синхронизируют биение своих сердец и дыхание, как это уже было с несколькими, а возможно с несколькими десятками других.

Девушка приоткрыла глаза, чтоб увидать очередное лицо и сразу не смогла понять, пугает её увиденное или радует. К себе, крепко обхватив одной рукой, её прижимал Домн. Во второй руке он держал толстую зелёную свечу, которая горела нарушающим все законы физики пламенем.

Лина смеялась и пыталась обнимать и целовать Домна, но тот тихо вывел её из шатра и осторожно повёл по поляне, стараясь не уронить свечу и не столкнуться с теми, кто во хмели блуждал от одного кувшина к другому.

Покинуть поляну удалось без происшествий. Как только свет костров скрылся за густым кустарником чащи, Домн загасил свечу и сняв куртку, закутал в неё Лину. Девушке это показалось чем-то смешным и одновременно благородным. Вот она, перед ним, совершенно обнажённая и беззащитная, готовая на всё. Кроме того, начисто отсутствуют любые системы соблюдения личного пространства. Всё что ему нужно, это просто уложить её на землю и сделать то, чего желает любой здоровый мужчина. Но нет, он просто закутал её в свою куртку и ведёт куда-то в темноту ночи, освещая путь небольшим фонарём.

Где-то в голове Лины мелькнула мысль, что не так она и прекрасна, раз такой как Домн её не желает. И эта мысль была весьма обидна.

Оттолкнув от себя парня, Лина сделала шаг назад и распахнув куртку, приподняв одну бровь, потому как ей показалось это внушительным аргументом, громко рявкнула. – Тебе тут вообще ничего не нравится?

Толи воздух оказался вокруг чрезмерно прохладным, толи выпитое наконец начало действовать в полной мере, а может и вовсе, рявкнув, Лина перенапряглась, но она почувствовала себя плохо.

Ноги подкосились, в голове зазвенело и весь лес будто закружился. Девушка присела на корточки и закрыла глаза, но вращение леса вокруг неё только ускорилось. Всё выпитое и съеденное этой ночью будто взбунтовалось. Лина почувствовала, как её желудок сжался в невообразимом спазме, а после всё его содержимое вырвалось наружу, обернувшись настоящим мучением.

Отдышавшись и откашлявшись, Лина рухнула на землю. В голове немного прояснилось и первыми её ясными мыслями было то, что она совершенно обнажённая, скорее всего, в очень отвратительной позе, рядом с лужей собственной рвоты валяется на земле перед парнем низшей касты. Это непростительный позор, который ей не пережить.

Утро выдалось тяжёлом. Хотя, когда Лина взглянула в окно, то поняла, что над лесом вовсе не рассвет, а уже далеко за полдень.

Откину одеяло, девушка чуть не вскрикнула. Она по-прежнему была совершенно голой. Кто-то вымыл её, обработал полученные в лесу ссадины и уложил спать. Рядом, на стуле, было приготовлено платье, которое Лина и поспешила надеть дрожащими руками, вовсе отказывающимися слушаться.

Очень сильно хотелось пить, ещё больше хотелось есть. Вместе с этим от одной мысли про еду ужасно мутило. Лина потянулась к крынке на столе и на счастье та была полна. Пригубив, девушка сделала несколько больших глотков и поморщилась. В крынке было то, что местные называли рассолом. Жидкость, в которой хранятся, так называемые, квашенные овощи. Противная на вкус, солёная, но имеющая некую чудодейственную силу, возвращающую к жизни.

Утолив жажду Лина рухнула на кровать и постаралась не двигаться. Даже самое маленькое, самое незначительное движение отдавалось болью во всём теле и громогласным колокольным звоном в ушах.

Вскоре вернулся Домн, и Лине стало по-настоящему стыдно. Парень достал из сумки и разложил на столе яблоки, а потом из той же сумки вытащил крынку. Сняв крышку, он протянул её девушке.

– Пей. Поможет.

В крынке было молоко. Тёплое, жирное и просто отвратительное на вкус. Столь отвратительное, что Лине захотелось плеваться. Но Домн прижал крынку к её губам и наклонив своей рукой, просто заставил выпить. С каждым глотком девушка ждала, что эта отвратительная, неестественная для человеческого пищеварения жидкость животного происхождения просто полезет наружу. Но, каждый последующий глоток был легче предыдущего. К тому моменту, как крынка опустела, Лина даже почувствовала некоторый прилив сил.