Текст книги "Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг."

3. Легкие танки военного времени

Начало 1942 года ознаменовалось очередной революцией в советском танкостроении. Если прежде главным критерием было достижение высоких ТТХ, то теперь на первое место выдвигалась технологическая простота, позволяющая увеличить удельный выпуск бронетанковой техники на существующих площадях и при этом усилить вооружение легкого танка. Обе задачи требовали серьезного напряжения конструкторских сил.

Задание по вооружению легкого танка 45-мм танковой пушкой вместо 20-мм авиапушки и введении в состав его экипажа третьего члена было дано ОГК НКТП еще в октябре 1941 года. Но на пути его реализации лежало отсутствие двигателя достаточной мощности. Еще в 1941 году в ОКБ-37 просматривались два возможных решения – установка более мощного форсированного автомобильного двигателя ЗИС (танк «045»), либо переход к спарке двигателей ГАЗ-М-1, или ГАЗ-202 (танк «070»).

КБ Горьковского автомобильного завода под руководством прибывшего туда Н. А. Астрова избрал путь модернизации танка Т-60 установкой двухдвигательного агрегата в новом корпусе на новой ходовой части, тогда как КБ завода № 37 под руководством Г. Суреняна (позднее Н. Попова) вернулось к проекту танка Т-45, замороженному в июле 1941 года.

Параллельно с ними только что созданное специальное бюро самоходной артиллерии под руководством С. А. Гинзбурга разработало унифицированное шасси и силовой агрегат боевых машин из 2-х двигателей ЗИС, ГАЗ-АА или ГАЗ-ММ со своими КПП по бортам в передней части САУ (весьма привлекательное с точки зрения компактного размещения) на шасси по типу Т-60, но на 5–6 парах опорных катков.

Шасси должно было вооружаться при необходимости 76-мм пушкой с баллистикой дивизионного орудия обр. 1939 г. (Ф-22, УСВ) или танковой пушки обр. 1940 г. (Ф-34), причем для упрощения и удешевления конструкции предполагалось установить вооружение в рубке, а не во вращающейся башне.

Работы в данном направлении привели к появлению трех боевых машин, в значительной степени отличавшихся друг от друга. Танк 37-го завода позаимствовал от Т-60 «пониженный» корпус Богачева, сварную башню К. М. Логинова, вооруженную спаренной установкой 45-мм пушки 20К и пулемета ДТ, но был оснащен форсированным двигателем ЗИС-60 мощностью 110 л. с., производство которых осваивалось на Миасском заводе «Урал-ЗИС». Однако ввиду того, что двигатель ЗИС-60 поставлен не был, танк испытывался с мотором ЗИС-5 мощностью 76 л. с. под индексом Т-60-2.

Машина ГАЗа «070» получила двигательный агрегат из двух спаренных в одном картере на общем валу двигателей ГАЗ-202 общей мощностью 135 л.с. Но из-за увеличенных габаритов двигательной установки в танке «070» пришлось изготовить корпус увеличенной длины. И хотя общие габариты танка выросли незначительно, вес его увеличился до 8,5–9 т, и для компенсации перегрузки в ходовой части была добавлена пятая пара опорных катков. Вооружение танка состояло из 45-мм пушки и пулемета размещалось в литой башне В. Дедкова, кокиль для которой был изготовлен на артиллерийском заводе № 92. Первый образец танка имел почти то же бронирование, что и Т-60. Он очень напоминал своего предшественника, но был немного длиннее и пропорционально «подрос» вверх.

Опытный же образец спецбюро САУ под руководством С. А. Гинзбурга изготовил в мае-июне 1942 года опытный образец «штурмового танка» – или, по сути, штурмовой САУ.

Теперь руководству НКТП предстояло принять важное решение. С одной стороны, было два легких танка, вооруженных 45-мм пушкой, с другой – дешевый и простой штурмовой танк с вооружением, аналогичным среднему танку Т-34.

Несмотря на то, что для промышленности наиболее интересен был танк Т-45, выпуск моторов ЗИС-60 (равно как и ЗИС-16) лимитировался острым дефицитом алюминия и, как следствие, не мог быть организован в ближайшее время.

Выпуск же штурмового танка спецбюро НКТП не мог быть развернут в начале 1942 года ввиду недостатка выпуска 76,2-мм пушек вообще и ЗИС-3 в частности.

Поэтому весной 1942 года на вооружение принимается легкий танк ГАЗ-70 под индексом Т-70, который по своим основным характеристикам значительно превосходил Т-60.

4. Тяжелые мучения со средним исходом

Весной 1941 года ввиду большого количества недостатков в конструкции Т-34 были инициированы работы по созданию модернизированного образца Т-34М «капитальной модернизации», который, внешне представлял собой своеобразный гибрид танка Т-34 и немецкого PzKpfw III. При реализации проекта конструкторы надеялись одним ударом убить все притязания военных и потому старались угодить им во всем.

А-43 должен был стать длиннее (с учетом более длинного ствола орудия Ф-34), более узким и высоким, чем Т-34. Его клиренс был увеличен на 50 мм. Специально для А-43 был спроектирован вариант дизельного двигателя В-5 мощностью 600 л.с. Для быстрого решения вопроса с изготовлением опытного образца танка новую КПП создавать не стали, а для улучшения динамических характеристик танка предусматривалось применение вкупе с 4-скоростной КПП демультипликатора, несколько улучшавшего динамические характеристики боевой машины. Таким образом, новый танк получал возможность движения с восемью скоростями «вперед» и двумя «назад». Свечная подвеска Кристи уступила место индивидуальной торсионной, опробованной на отечественных КВ, Т-40 и Т-50. На 140 литров увеличился объем топлива, находившегося теперь в одном баке.

Для улучшения обитаемости танк перекомпоновывался. Механик-водитель перекочевал в нем с левой стороны отделения управления на правую, соответственно стрелок-радист занял место слева от него. Далее, танк получил как раз ту трехместную башню с погоном 1700 мм, которую требовали военные, оборудованную к тому же наблюдательной башенкой с раскрываемыми смотровыми щелями. Поскольку конструкция башни была продумана на танке А-41, в А-43 с ней не возникло никаких вопросов. Боекомплект орудия Ф-34 был увеличен с 77 до 100 выстрелов, боекомплект пулеметов также возрос с 46 до 72 дисков, был введен дополнительно пистолет-пулемет ППД, а вместо курсового пулемета предусматривалась возможность установки при необходимости пневматического огнемета.

Так как танк оказывался легче Т-34 на 900 кг, экономию массы было решено направить на усиление лобовой брони корпуса до 60 мм. Работы по танку велись спешно, но камнем преткновения для него стали двигатель В-5, а также то, что ни планетарная КПП, ни демультипликатор не были отгружены ни к 1 мая, ни к 15 июня, ни к 25 июля 1941 года.

Начало войны прекратило работы по освоению А-43, и все силы были брошены на улучшение надежности Т-34. Но до завершения эвакуации в этом отношении ничего сделать не удалось.

Эвакуация завода № 183 завершилась лишь к декабрю 1941 года, когда он начал сборку первых танков из привезенного с собой задела. На новой площадке к заводу № 183 присоединились Мариупольский металлургический завод и Московский станкостроительный завод имени Орджоникидзе. Новый завод получил название «Уральский танковый завод им. Сталина» и стал, таким образом, одним из крупнейших в мире танковых заводов.

Условия, вызванные войной и вынужденной эвакуацией большого количества промышленных предприятий на Урал, создали множество трудностей, так как смежники, ранее снабжавшие завод № 183 комплектующими, прекратили поставки ввиду собственной эвакуации.

Однако даже в этих условиях наркомат требовал достичь суточной программы в 20 танков. Поэтому личному составу КБ завода № 183 не довелось сразу заняться конструкторскими работами над новой техникой. Все силы были брошены на увеличение выпуска годных.

Упрощалась технология сборки и термообработки корпуса, вводились эрзацы, в частности, дизель В-2 и КПП получили в конце 1941 года чугунные картеры вместо алюминиевых, подшипники качения заменялись подшипниками скольжения, а наружная амортизация опорных катков сменилась внутренней, позволяющей почти в 10 раз сэкономить каучук. Недостаток сварщиков потребовал широкого внедрения сварочных полуавтоматов.

Понятно, что такие эрзацы военного времени не улучшали качество Т-34, но значительно (практически в два раза) позволили понизить их цену и трудоемкость, значительно увеличив выпуск машин. К лету 1942 года количественный кризис средних танков был в целом преодолен, на первое место вышла проблема надежной работоспособности Т-34.

Уже в эвакуации в декабре 1941 года КБ завода № 183 получило задание спроектировать улучшенную версию танка Т-34 с точки зрения надежности и защищенности. Проект был выполнен довольно быстро. Новый танк получил индекс Т-34М (не путать с разработанным в 1941 году А-43), имел более плотную компоновку агрегатов и интерьера, что вместе с сокращением экипажа танка до 3 человек позволило получить резерв массы, достаточный для поднятия бронирования танка до 60–70 мм в лобовой части, бортах и корме. Предполагалось применить в танке новую КПП (так как переключать скорости в танке со старой коробкой можно было только во время остановок) и торсионную подвеску. Проект был представлен на заседании 2-го отдела НКТП в феврале 1942 года, но утвержден не был.

Однако стоимость танка Т-34М по расчетам получалась выше, чем серийного Т-34 завода № 183, равно как не хватало броневого проката толщиной 60–70 мм. Поэтому уже летом 1942 года все работы по Т-34М были прекращены: даже будучи дороже, чем Т-34, он не обеспечивал никаких преимуществ для армии. Пришло время новых боевых машин.

4. Агония именного танка

В ходе эвакуации большей части предприятий отечественной оборонной промышленности на Урале и в Западной Сибири в 1942-м, как грибы после дождя, начали вырастать новые гиганты. Однако возникали они не по мановению волшебной палочки. На их комплектование, достройку и перестройку ушло от полутора месяцев до полугода. А фронт не ждал. Фронт требовал танки, причем главным образом тяжелые.

Серийный выпуск танков КВ в Челябинске планировалось начать еще летом 1940 года, но производство тут не клеилось, и в первом квартале 1941 года было выпущено всего 25 машин КВ-1.

Начавшаяся война подстегнула танкостроителей, особенно в августе 1941 года, когда Ленинград оказался в блокаде и производство KB на Кировском заводе прекратилось.

Постановлением ГКО № 734 от 4 октября 1941 года был создан Уральский комбинат по производству тяжелых танков KB, получивший неофициальное имя «Танкоград», в составе ЧТЗ, УЗТМ, Уральского турбинного завода и завода № 75 по выпуску дизельных двигателей (последний был эвакуирован из Харькова и включен в состав ЧТЗ). Этим же постановлением ЧТЗ был переименован в Челябинский Кировский завод (ЧКЗ).

К началу 1942 года завод был в целом готов к выполнению программы выпуска тяжелых танков. Но оставалось сократить трудоемкость изготовления танка КВ, чем СКБ-2 «болел» еще с середины 1940 года.

Уже с октября 1941 года на ЧКЗ по мере возможности стали упрощать технологию производства узлов и агрегатов танков КВ. Например, балансиры для ходовой части танка сначала ковали, а потом обрабатывали на металлорежущих станках. С ноября их стали изготавливать при помощи горячей штамповки, после которой оставалось лишь просверлить необходимые отверстия. Подобно Т-50 и Т-34, в конструкцию КВ начали широко вводиться литые детали вместо точеных, нарезка резьб в броневых листах уступила место наварке бонок из конструкционной стали с резьбой внутри них.

В конце октября в связи с эвакуацией Государственного подшипникового завода (ГПЗ) из Москвы ЧКЗ перестал получать шариковые подшипники. Тогда по предложению Н. Духова на ЧКЗ наладили выпуск роликовых подшипников, нарезанных из заготовок торсионных валов. Замена некоторых шариковых подшипников роликовыми собственного производства оказалась достаточно удачной и позволила выйти из затруднительного положения. Ведь в конце 1941-го в дефиците было все. Не хватало радиостанций, цветных металлов, резины, кожи. По причине недостатка алюминия с октября 1941 года на танках KB радиаторы стали изготавливать из стальных трубок. В целях экономии резины опорные и поддерживающие катки пошли литыми цельнометаллическими. Из-за недостатка прессового оборудования цельноштампованные траки гусениц также были переведены на литье.

Все эти меры позволили в ноябре отгрузить фронту 110 танков KB, а в декабре увеличить объем производства почти вдвое – до 213 шт. Однако и этого, по мнению ГКО, было недостаточно.

Совершенствование продолжалось. Коллектив конструкторов и технологов постоянно вел работу в направлении снижения трудоемкости КВ. В результате к 15 января 1942 года расход времени на производство одного танка снизился с 11 647 часов (на 1 октября) до 9007 часов. А ведь 1 мая 1941 года трудоемкость изготовления танка KB на ЧТЗ оценивалась в 23 453 часа!

Главным образом изменилась технология производства бронекорпусов. Большинство соединений бронелистов перевели с заклепок и гужонов на сварку, в целях экономии времени и станочного парка отказались от строжки кромок броневых листов после их раскроя газовой резкой. С начала 1942 года на части бронекорпусов верхний гнутый кормовой лист стали изготавливать прямым, а крышку моторного отделения – без выштамповки.

В целях экономии дорогостоящего проката в декабре 1941 года на заводе № 200 были освоены в производстве литые башни. В январе 1942 года отливать башни начал УЗТМ. Конечно, литые башни имели худшую снарядостойкость по сравнению со сварными. Для компенсации этого их приходилось делать более толстостенными, увеличив толщину брони до 110 мм против 75 мм у сварной башни. Но зато литые башни имели на порядок меньшую трудоемкость в производстве.

Увы, значительно улучшить качество механических узлов тяжелого танка не удалось. Танки по-прежнему отличались недостаточной надежностью, и осенью 1942 года в ГКО был поднят вопрос о прекращении выпуска КВ в пользу более легкого танка массой не свыше 40 тонн. Для будущих наступательных операций танки КВ были признаны недостаточно пригодными.

Приложения

Евгений Дриг
Система нумерации автобронетанковых войск (1932–1941 гг.)

Важным и интересным вопросом в истории Красной Армии является система наименования и нумерации ее частей и соединений. Тем печальней, что тема эта до сих пор полностью не раскрыта в военно-исторической литературе – и, что еще хуже, в книгах и статьях часто встречаются явно недостоверные данные.

В данной статье рассматриваются базовые принципы составления и изменения наименований и система нумерации частей автобронетанковых войск. При этом первые, по сути, являлись общими для всей Красной Армии и применялись для наименования частей и других родов войск – разумеется со своей спецификой. Но в отличие от прочих составляющих наименования система нумерации в автобронетанковых войсках была (за редким исключением) независимой и не пересекающейся с остальными родами войск.

Каждая войсковая часть всегда имеет два наименования – действительное и шифрованное.

Действительное наименование – это войсковая часть как боевая и административно-хозяйственная единица. Действительное наименование – секретно, так как раскрывает предназначение части, ее организацию, численность и вооружение и может указать на место данной части в вооруженных силах в целом.

Для того, чтобы не раскрывать действительное наименование, использовались шифрованные наименования, которые в общем случае состояли из условного наименования и условного номера.

Действительное наименование включало в себя: номер, указание на отдельность, род войск, почетные наименования, награды, тип части, имя. Оно указывалось на знамени части, в историческом формуляре, в ее секретных и совершенно секретных документах, на пакетах, проходящих через фельдсвязь ОГПУ и т. д.

Формализована точная последовательность составных частей действительного наименования в РККА была достаточно поздно. Так, известна директива Генерального штаба от 27 декабря 1943 года о правилах однообразного наименования частей и соединений. До этого порядок наименования мог быть разным – например, почетное наименование могло стоять как до названия рода войск, так и после.

В случае присвоения нового почетного наименования, имени или новой награды наименование соединения изменялось соответствующим образом. Так, например, после Халхин-Гола 11-я танковая бригада стала 11-й танковой ордена Ленина бригадой имени тов. М.П. Яковлева. Переименование проводилось приказами РВС СССР, а затем НКО СССР. Как правило, в таком приказе указывалось новое наименование. Например, приказ РВС СССР № 130 от 5 августа 1931 года о присвоении механизированной бригаде имени погибшего заместителя начальника Управления по механизации и моторизации РККА (УММ РККА) К. Б. Калиновского оканчивался так: «Бригаду именовать впредь: „Бригада имени Калиновского"».

При переформировании соединения (части) почетные наименования, имена и награды могли перейти к преемнику, а могли и «потеряться» – особенно при переформировании в часть другого рода войск. Тут четких инструкций не было; как правило, для восстановления требовалось издание специального приказа РВС СССР (НКО СССР).

Например, при переформировании 11-й и 45-й стрелковой дивизий в механизированные корпуса в 1932 году почетные наименования корпусам и бригадам не перешли. Только в 1934 году приказом РВС СССР были «возвращены» почетные наименования и имена 11-й дивизии и ее полков: «XIМК – Ленинградский, 31 мбр – им. Урицкого, 32 мбр – им. Володарского, 33 мбр – им. Воскова». При этом, правда, не учитывался тот факт, что бригады корпуса формировались из полков не с такими же номерами, как 31-я механизированная бригада, сформированная из 32-го полка имени Володарского и получившая в итоге имя Урицкого. В 45-м же мехкорпусе бригады так и остались без наименований, хотя полки 45-й сд их имели: 133-й СП был Бессарабским, 134-й – Приднестровским, 135-й – Тилигулло-Березанским.

Также весьма характерным примером служит история с 1-м механизированным корпусом, который формировался летом 1940 года из заслуженных соединений и частей, некоторые из которых были награждены по итогам советско-финляндской войны правительственными наградами. 6 июля 1940 года в самом начале формирования корпуса его командир генерал-лейтенант Романенко возбудил ходатайство перед Военным советом Ленинградского военного округа о передаче Революционных Красных Знамен 13-й и 20-й танковых бригад с орденами Красного Знамени танковым дивизиям корпуса. Командование округа в свою очередь обратилось к Наркому обороны. 27 августа 1941 года приказом Народного Комиссара Обороны маршала Советского Союза Тимошенко 1-й и 3-й танковым дивизиям были переданы знамена 20-й и 13-й бригад соответственно. Таким образом, соединения 1-го механизированного корпуса стали Краснознаменными.

Система нумерации будет описана отдельно ниже.

Здесь стоит упомянуть о написании номеров. Кроме общепринятых арабских цифр, для обозначения номеров корпусов иногда применялись и римские цифры, эта традиция осталась еще со времен Российской империи. Так, выше уже приводился как пример XI механизированный корпус.

Подразумевает, что часть (подразделение, соединение) входит в состав другой части, соединения или объединения, но не на один уровень выше (например, как полки входят в дивизию, а батальоны – в полк), а больше (полки, входящие в состав армии и подчиняющиеся непосредственно командарму, будет отдельным, так же, как и батальоны, подчиняющиеся непосредственно командиру дивизии).

Для соединений и объединений от дивизии и выше в действительном наименовании отдельность не указывалась.

В качестве примера можно привести отдельные мотоциклетные полки, отдельные инженерные батальоны, отдельные корпусные авиаэскадрильи механизированных корпусов; отдельные саперные батальоны, отдельные зенитные дивизионы или отдельные роты регулирования танковых дивизий.

Характеристика, указывающая на род войск, организацию и специализацию части.

С момента рождения в конце 20-х годах новый род войск именовался «мотомеханизированные войска», а их центральное управление – «Управлением по механизации и моторизации РККА».

Соединения и части в конце 20-х – начале 30-х годов делились по наименованиям на механизированные и танковые. В теории подразумевалось, что в танковых частях находятся только танки, а механизированные будут полнокровными соединениями – с пехотой, артиллерией, вспомогательными инженерными и другими частями. Но на практике название не всегда отражалось на организации.

Так, отдельные бригады и бригады мехкорпусов были механизированными, как и полки в кавалерийских дивизиях – а вот отдельные полки РГК и батальоны стрелковых дивизий именовались танковыми. В 1936 году мотомеханизированные войска были переименованы в автобронетанковые. Но только через два года все механизированные части и соединения переименовали в танковые. В 1940 году наименование «механизированный» появилось снова с формированием механизированных корпусов.

Из собственно бронетанковых нужно вспомнить еще мотоброневые бригады. Название мотоброневых бригад указывает на то, что они были вооружены бронеавтомобилями и автомобилями, так как формировались для действий в условиях пустынно-степной местности Монголии. К ним же примыкают автоброневые батальоны, которые также были вооружены бронеавтомобилями.

В значительно мере наименование части зависело от ее организации, от того, какие части в свою очередь входили в нее. Так, например, моторизованные стрелково-пулеметные бригады были соединениями мотопехоты в составе мехкорпусов. Наименование указывает на то, что в составе бригад была значительная доля как стрелковых, так и пулеметных подразделений.