Текст книги "Темные отражения"

Какое-то время Павел и охранник сидели молча. Каждый думал о своем.

За окном все более светлело – серый рассвет сменился ясным солнечным утром.

– Знаешь что, парень, – сказал вдруг охранник. – Нечего тебе дожидаться судьи. Он и слушать тебя не станет, нацепит на руку контрольную бирку и отправит искать новое тело в течение суток. А через сутки тебе одна дорога – в Кайенские рудники. В Корпус наемников тебе надо записаться, к генералу Пети.

– И что потом? – спросил Павел.

– Корпус наемников генерала Пети – это профессиональная армия самого высокого класса, готовая сражаться где угодно, за того, кто платит деньги. И, поверь мне, без дела они не сидят. Тому, кто записывается в Корпус, предоставляется синтетическое тело, сконструированное с учетом особенностей работы, которую предстоит выполнять. Собственные тела наемников консервируются и возвращаются хозяевам после окончания срока контракта. В Корпус берут и бестелесников. Служба оплачивается очень даже неплохо, и ты сможешь скопить денег на новое тело.

– Я не военный, – развел руками Павел.

– Ерунда, – махнул рукой охранник. – Тело, которое тебе выдадут, само все умеет делать. Требуется только сознание для того, чтобы управлять им. Лет десять назад мой двоюродный брат, пекарь по профессии, заложил свое тело и не смог вовремя выкупить. Пришлось ему записаться в наемники. Через год у него уже были деньги на новое тело. Но он остался в Корпусе еще на два года. Дослужился до лейтенанта. Вернулся домой довольный и при деньгах.

– Все равно, – решительно мотнул головой Павел. – Это не для меня.

– Кайенские рудники для тебя! – сердито, как строгий отец на сына, нежелающего слушать дельных советов, прикрикнул на него охранник. – У тебя что, есть выбор? Или ты думаешь, рудокопов кормят лучше, чем наемников? – Охранник раздраженно провел ладонью по волосам. – Пойми, парень: Корпус наемников – это на время, на год, если не захочешь оставаться дольше, а Кайенские рудники – до конца жизни. Я не слышал ни об одном, вернувшемся оттуда живым.

– Но убивать за деньги… – попытался возразить Павел.

– Кто сказал «убивать»? – не дал договорить охранник. – Тебя что, в палачи нанимают? Да ты, может, простоишь весь срок своего контракта, охраняя какой-нибудь склад, а стрелять будешь только по мишеням, – охранник раздраженно схватил со стола свою фуражку, нервно покрутил ее в руках и снова бросил на стол. – Надо же, я еще должен уговаривать его спасать свою жизнь!

Открылась дверь с улицы, и в дежурку вошел невысокий, крепко сбитый мужчина в серой форме охранника.

– Здорово, Синни! – взмахом руки приветствовал он сидевшего за столом. – Как прошло дежурство?

– Спокойно, – Синни поднялся из-за стола. – В подвале около полусотни подстреленных оборотней. Ты уж займись ими, а я пойду.

Он положил в сумку пустой термос и коробку из-под бутербродов и взял со стола фуражку.

– Что за гость у тебя? – сменщик с любопытством смотрел на Павла.

– Так, – неопределенно махнул рукой Синни. – Проводить его надо.

Подхватив Павла под руку, он повел его к выходу.

– Давно дружбу с бестелесниками водишь, Синни? – насмешливо бросил вслед им заступивший на дежурство охранник.

Они вышли через калитку и зашагали по узкой улице-проходу, ограниченной с обеих сторон трехметровым сетчатым забором. Из-за этих самых заборов при свете дня увидеть на улицах Лабора можно было не намного больше, чем ночью в темноте.

Редкие прохожие, попадавшиеся навстречу, с любопытством поглядывали на странную пару – одетый по полной форме охранник вел босого оборванца в старых, грязных штанах.

– Теперь ты сам убедился, как относятся к бестелесникам, – мрачно буркнул охранник, не поднимая глаз от дороги.

Павел обреченно кивнул головой.

– Ничего, парень, не расстраивайся. – Синни ободряюще пожал ему локоть. – Все еще образуется. У всякого в жизни бывают моменты, когда кажется, что единственный выход – головой в петлю. Главное – не сломаться самому, и тогда тебя уже никто не сломает.

Они остановились у широкого крыльца трехэтажного кирпичного здания, в отличие от других не обнесенного изгородью.

– Это и есть вербовочный пункт, – сказал Синни и протянул Павлу свою большую, широкую ладонь. – Удачи тебе, парень.

– Спасибо вам! – Павел пожал протянутую руку.

Синни, подмигнув на прощание, заспешил дальше по огороженной улице, а Павел, поднявшись по ступеням, открыл показавшуюся ему невероятно тяжелой дверь вербовочного пункта Корпуса наемников.

Глава 12

Прямо напротив двери за сверкающим черной полировкой столом, зарывшись в стопки бумаг, сидело существо, похожее на крысу, выросшую до человеческих размеров. Но на крысу аккуратную, чистую, дружелюбную, вызывающую не отвращение, а скорее наоборот – расположение и уверенность в ее порядочности. Одето оно было в темно-синюю форму армейского образца с серебристым аксельбантом и черными погонами, на каждом из которых поблескивало по три выпуклых равнобедренных треугольника. На кармане кителя была пришита полоска желтой материи с надписью «ЕЕ-10». Такая же надпись красовалась и на шевроне на левом рукаве.

Военный поднял голову от бумаг и, как показалось Павлу, проткнул его насквозь пронзительным взглядом больших, круглых темно-карих глаз.

– Вы по какому вопросу?

Голос был резкий, но не агрессивный, не отталкивающий, – голос, привыкший отдавать команды, которые должны тотчас же бесприкословно выполняться.

– Я по поводу Корпуса наемников, – неуверенно начал Павел.

– Ну, и..? – заинтересованно подбодрили его.

– Я хотел бы узнать условия приема в Корпус.

– Садитесь. – Указав Павлу на стул, военный достал из стола чистый бланк. Руки у него были человеческими, с пятью пальцами с широкими, плоскими ногтями, покрытые, как и лицо, очень короткой, жесткой серой шерстью. – На какой срок желаете заключить контракт?

Павел оторвался от созерцания чужих рук.

– Минимальный, – сказал он.

– Один год. – Военный сделал пометку на бланке. – Ну, своего тела, как я вижу, у вас нет?

Павел подтвердил это кивком головы.

– Имеете какое-нибудь военное звание или специальность?

– Нет.

– Контракт, если вы его подпишете, вступает в силу с сегодняшнего дня. Вы будете обеспечены синтетическим телом, обмундированием, оружием и питанием. Все это предоставляется вам только на время контракта. Оплата ежемесячная – пять тысяч вавилонских марок, плюс премиальные за успешно выполненные задания, лично от генерала Пети. В случае ранения, несовместимого с дальнейшей службой в Корпусе, выплачивается страховка в размере годового жалованья. В случае смерти та же самая страховка передается заранее оговоренному лицу. Вас устраивают такие условия?

– Да, – вздохнув, ответил Павел, хотя, не зная толком финансовой системы Мира сна, не понял, много или мало будут ему платить.

Военный заполнил бланк контракта, перевернул его на другую, чистую сторону и пододвинул к Павлу вместе с чернильной подушечкой.

– В таком случае поставьте здесь отпечаток своей левой ладони.

Павел приложил ладонь к подушечке.

– Один вопрос, – остановился он вдруг. – Как будет выглядеть тело, которое мне выдадут?

– Так же, как и мое, – ответил военный.

Павел с сожалением посмотрел на свою руку, измазанную черной тушью, тяжело вздохнул и припечатал ладонь к листу. Военный, помахав контрактом в воздухе, убрал его в стол.

– Ваш служебный код: М-5, – сообщил он Павлу. – Вашими непосредственными командирами будут лейтенант ММ-10 и сержант М-12.

Военный подал Павлу еще один бланк.

– Сюда, пожалуйста, впишите имя человека, которому следует передать ваше жалованье в случае гибели.

Павел на секунду задумался и написал: «Герцог Кайра ди Катнар».

Военный удивленно шевельнул усами и бросил на Павла косой взгляд, но, ничего не сказав, вслед за контрактом убрал бумагу в стол.

– Сержант! – громко крикнул он.

В комнату неторопливой походкой вошел наемник с двумя косыми полосками на погонах. Подойдя к столу, он навалился на него ладонями, выжидающе глядя на сидевшего за столом военного, превосходящего его в звании.

Павел с любопытством взглянул на наемника со спины. Хвоста видно не было – и то хорошо.

– Сержант, выдайте тело и обмундирование рядовому М-5, – сидевший за столом военный повел подбородком в сторону Павла.

Сержант, явно издеваясь, повторил его жест, дурашливо похлопал глазами, после чего, не обращая больше никакого внимания на военного, повернулся к Павлу, подмигнул и взмахом руки велел следовать за собой.

Пройдя через знакомую уже процедуру трансформации, Павел облачился в плотную оболочку наемника.

Новое тело, не слишком привлекательное внешне, оказалось необыкновенно удобным. Сидело как родное. В нем ощущалась скрытая сила, мощь, заряженность на активные действия. Павел сразу же почувствовал, как обострились в новом теле все его органы чувств: зрение, слух, обоняние. А вот хвоста у тела действительно не было. Почему-то именно этот вопрос больше всего беспокоил Павла – он просто не мог представить себя с хвостом.

– Отлично выглядишь, М-5, – похвалил сержант, после того как Павел надел форму.

Павел посмотрел на себя в зеркало, усмехнулся и лихо сдвинул берет на ухо.

– Меня зовут… – хотел было представиться он.

– Тебя зовут М-5, – резко перебил его сержант. – А меня – М-12, – он указал пальцем на шеврон на рукаве. – В Корпусе ни у кого нет имен, только коды.

– Почему? – удивился Павел.

– В Корпус попадают по разным причинам. – Губа сержанта дернулась вверх, изображая усмешку. – У каждого она своя, и нет никакой необходимости, чтобы твой сосед по строю знал о ней. Сейчас ты просто солдат Корпуса наемников. Делиться воспоминаниями о своей прошлой жизни или расспрашивать о ней сослуживцев у нас тоже не принято. У тебя нет никакого прошлого.

– Понял, – безразлично пожал плечами Павел.

– Есть хочешь? – на этот раз вполне по-дружески спросил сержант.

– Конечно, – смущенно улыбнулся Павел.

– Тогда пошли.

Они поднялись на третий этаж, где находилась столовая.

– Ешь сколько влезет, – сказал сержант. – Кормежка даровая. Отправка в часть завтра, так что до семи часов утра ты совершенно свободен. Зайди только в медпункт – это на другом конце коридора, – док сделает тебе все необходимые прививки. Спальная на втором этаже, занимай любую свободную койку. В подвале тир и тренировочный зал.

Кивнув на прощание, сержант оставил Павла одного.

Утолив зверский голод, возникший после обретения нового тела, Павел, не зная, чем заняться, решил спуститься в подвал.

По пути он заглянул в медпункт, где врач, тоже наемник, в накинутом поверх формы голубом халате, велев закатать рукав, сделал ему инъекцию пневмошприцем.

– Адский коктейль, – сообщил он при этом то ли в шутку, то ли всерьез. – На гражданке такого не получишь: сыворотка от столбняка, бешенства, газовой гангрены, икс-лихорадки и еще доброго десятка самых смертоносных зараз. Плюс антидоты от нескольких самых распространенных отравляющих веществ. И все, заметь, в одной упаковке. Да еще, конечно, тест-сыворотка Барановского на оборотней – без нее вас просто не пропустят через санитарный кордон.

В тире Павел встретил трех упражняющихся в стрельбе наемников с такими же, как и у него, чистыми погонами.

– А вот и новичок! – радостно воскликнул, увидев его, наемник с кодом М-3 на шевроне.

– Рады приветствовать тебя в нашем воинском братстве! – поддержал его М-4.

– Не обращай внимания на этих болтунов, – сказал М-1. – Все мы здесь только второй день. – Он указал рукой в сторону стеллажей со стрелковым оружием. – Желаешь поупражняться? Или оставишь весь нерастраченный пыл для врагов?

Павел подошел к стеллажу и уверенно взял в руки пистолет с расширенным у основания дулом. Точно такой же был у ди Катнара, когда он на лестнице отстреливался от центурионов.

– Отличный выбор, – одобрил М-1. – Скорострельный «бергер-22» – оружие, требующее умелого обращения.

Павел встал в начале длинного темного коридора, заканчивающегося белым пятном мишени. Расставив ноги пошире, он проверил обойму, снял пистолет с предохранителя, взял его обеими руками и прижал к правому плечу дулом вверх.

– Свет на три секунды, – сказал он М-1, сам удивляясь, откуда в нем появилась такая уверенность в обращении с оружием.

Мишень в конце коридоре погасла.

– Готов? – спросил М-1.

– Готов, – коротко ответил Павел.

Мишень осветилась.

Павел выбросил руки с пистолетом вперед и нажал на курок. За то время, пока горел свет, он успел выстрелить пять раз. Шестой раз выстрелил уже в темноту.

У Павла было такое ощущение, будто всю работу выполнил за него кто-то другой. Он никогда не подозревал, что может так ловко владеть огнестрельным оружием.

М-1 включил свет на мишени и стал рассматривать ее через установленную на треноге смотровую трубу.

– Три «десятки», две «девятки» и одна «семерка», – сообщил он, оторвавшись от окуляра.

– Лихо! – восторженно выдохнул М-4.

М-3 только свистнул и сдвинул берет на глаза.

– Можешь оставить пистолет себе. – М-1 достал из-под стойки тира кобуру и бросил ее Павлу.

– Спасибо, – поймав кобуру, сказал Павел.

– Скажи «спасибо» генералу Пети, – ухмыльнулся М-4.

Павел привесил кобуру на ремень и воткнул в нее пистолет.

– Вы не в курсе, куда нас отправляют? – спросил он у сослуживцев.

– Туда, где мы нужны! – с деланной гордостью произнес М-3.

– Туда, где платят деньги, – иронично заметил М-4.

– Туда, где идет война, – сказал М-1. – Завтра мы едем в Страну фараонов. Старый Глор давно бы раздавил своего строптивого племянничка, а заодно с ним и фараона Тахарета Четвертого, если бы не наемники, которые сражаются на стороне Кита Глора.

– У младшего Глора больше денег? – спросил Павел.

– Хан Глор слишком горд для того, чтобы покупать наемников, – ответил М-1. – Он считает, что его центурионы ничуть не хуже.

– А по-моему, центурионы нам не ровня, – сказал М-3.

М-1 пожал плечами.

– Поживем – увидим, – заметил он, глядя куда-то в сторону.

Глава 13

Утром следующего дня новобранцы, уложив свои синие кители и брюки в походные ранцы, переоделись в полевую форму болотного цвета с коричневыми и черными камуфляжными пятнами. Каждый получил легкий короткоствольный автомат, пять запасных обойм к нему и большой широколезвенный нож, в полую рукоятку которого были вложены шприц-ампулы с антидотами и обезболивающим средством. На ноже также имелись приспособления, позволяющие, состыковав рукоятку с ножнами, превратить его в пилу или кусачки.

После завтрака наемники погрузились в крытый брезентом кузов армейского грузовика. Сержант сел за руль. Место в кабине рядом с ним занял лейтенант – командир взвода.

Покрутившись по обнесенным сетчатыми заборами улицам Лабора, машина выехала на широкую асфальтированную дорогу.

Павел сидел на скамье, тянущейся вдоль борта, в самой глубине кузова, у кабины. Через просвет, образованный скрученным брезентовым пологом, ему были видны только клубы пыли, поднятые колесами машины.

Разморенные зноем и духотой наемники дремали, уткнувшись в поставленные на колени ранцы.

Машина двигалась по унылой однообразной местности. По обеим сторонам дороги тянулись пустынные поля, поросшие серой пожухлой травой. Время от времени встречались небольшие водоемы с чахлой растительностью по берегам. Иногда машина проносилась по улицам поселков, казавшихся вымершими и заброшенными.

Обедали сухим пайком, устроившись на обочине дороги.

Также на обочине вечером разбили палатки и, пожевав консервов, легли спать.

– Сколько нам еще трястись по этим дорогам? – недовольно проворчал, переворочиваясь с боку на бок, М-3.

– Какая разница, служба-то уже идет, – ответил ему кто-то из темноты.

– Завтра к вечеру будем на месте, – сказал сержант.

– А в Вавилоне не задержимся? – спросил М-4. – А то знаю я там одно веселенькое местечко…

– Забудь, – обломил весельчака сержант. – В Вавилон мы и заезжать не станем. Проедем окраинами, через Пустые земли.

Ближе к полудню следующего дня местность резко изменилась. Теперь во все стороны, насколько хватало глаз, расстилалось ровное грязно-серое поле, похожее на плохо залитое бетонное покрытие аэродрома.

– Пустые земли, – тихо произнес М-1.

– Что это за место? – спросил у него Павел.

– Прорыв Всемирного Хаоса, – негромко, словно боясь произносимых слов, ответил ему наемник. – Чтобы подавить его, арлаки свернули пространство на месте прорыва и превратили его, вместе с собой и со всем, что там находилось, в Ничто. Так, по легенде, возникли Пустые земли.

– Сказки, – вяло махнул рукой М-6.

– Может быть, – не стал спорить М-1.

Минут через пятнадцать машина остановилась.

– Выходи строиться! – скомандовал лейтенант.

– Все, бойцы, прибыли на санитарный кордон, – сообщил сержант. – Ведите себя прилично, того, кто будет слишком злобно скалиться, примут за оборотня и заберут в изолятор.

Выпрыгнув из машины вместе со всеми, Павел удивленно огляделся по сторонам. Местность вокруг выглядела более чем странно. В той стороне, откуда они приехали, расстилалась все та же плоская, как блин, скучно-серая равнина, без каких-либо следов жизни или растительности. Но где-то на половине пути края горизонта слева и справа, подчиняясь какому-то странному оптическому эффекту, начинали загибаться вверх, превращая равнину в подобие глубокой сковороды. По мере приближения к месту, где остановилась машина, вывернутые вверх края земной плоскости поднимались все выше и все ближе сходились друг с другом. Машина же стояла в огромной каменной воронке, образованной свернувшейся земной твердью. Только где-то далеко вверху ее разрезала узкая, как лезвие, голубая полоска неба.

Рассматривая стены циклопических природных ворот, Павел запрокинул голову так далеко назад, что чуть не потерял свой форменный берет.

– Шею не сломай, – тихо произнес оказавшийся рядом М-1.

– Грандиозно! – восторженным полушепотом произнес Павел.

– Да, когда в первый раз видишь такое, впечатляет, – согласился М-1. – Только странно, что ты видишь это в первый раз. Судя по твоей речи, ты не житель Лабора, а кроме этого прохода пути в Лабор нет.

М-1 произнес это тихо, так чтобы слышал один только Павел, и, не дожидаясь ответа, пошел занимать свое место в строящейся шеренге.

Горловину воронки перекрывал огромный, под стать ей самой, черный шлагбаум, по которому белой краской большими буквами было выведено слово «КАРАНТИН». Возле него скопилось около двух десятков легковых машин. Время от времени шлагбаум приподнимался и пропускал одну из них. Остальные продвигались немного вперед, занимая освободившееся пространство, и продолжали терпеливо ждать своей очереди. На ожидающих, по-видимому, успокаивающе действовал вид двух броневиков на гусеничной тяге с надписями «Полиция Вавилона» на бортах.

К построившимся в две шеренги наемникам подошел офицер в сопровождении двух вооруженных автоматами солдат. Свое оружие наемники, по приказу лейтенанта, оставили в машине. На подошедших была ослепительной белизны форма вавилонской полиции, такие же белые перчатки и фуражки с полупрозрачными пластиковыми козырьками.

Офицер в звании капитана, вскинув руку к козырьку, обменялся с командиром наемников традиционным воинским приветствием, после чего протянул руку для пожатия.

– Как служба, лейтенант? – приветливо спросил он.

– Спасибо, капитан, не жалуюсь, – ответил наемник. – Вот, получил новый взвод.

Капитан бросил беглый взгляд на строй.

– Молодцы хоть куда, – сказал он и едва заметно улыбнулся.

– У нас других не держат, – улыбнулся в ответ ему лейтенант. – И, главное, все, как один, прошли тест Барановского.

Лейтенант протянул полицейскому соответствующие документы.

Быстро пролистав бумаги, капитан вернул их собеседнику.

– Сожалею, лейтенант, но тест придется повторить, – строго официальным голосом произнес он. – Некоторым из своих солдат вы вводили сыворотку всего лишь раз, вчера утром. Это можно рассматривать только как предварительное тестирование, поскольку тест Барановского может дать положительную реакцию не раньше, чем через двенадцать часов после инфицирования. Если и на этот раз реакция будет отрицательной – все ваши люди вне подозрения. Это займет полчаса, не больше. Тем, кто приезжает сюда, не пройдя даже предварительного тестирования, приходится ждать гораздо дольше. Прошу вас.

Капитан сделал приглашающий жест в сторону небольшого, одноэтажного, явно временного строения на обочине.

– Ну что, бойцы, еще по одному уколу выдержите? – подмигнул строю сержант.

Наемники весело загоготали.

Получив в плечо положенную дозу сыворотки, Павел вышел из помещения медпункта на улицу и присел на крыльце рядом с другими, уже прошедшими тестирование, наемниками. Разговор шел, естественно, об оборотнях.

– Правильно сделали, что поставили кордон. Иначе они весь Мир заполонят, – с горячечной уверенностью вещал один наемник.

– Сказки все это, – возражал ему другой. – Нет никаких оборотней.

– Как так нет? А для чего же тогда кордон?

– Откуда мне знать? Я не член правительства и в вавилонском сенате не заседаю…

– Там и без тебя бездельников хватает.

– Смейтесь, смейтесь… А я вам скажу, что все эти сказки про оборотней лишь для того, чтобы Мир расчленить. Лабор уже почти отрезан…

– Да въезд-то в Лабор свободен. И выезд тоже, только прививку сделай.

– Пока свободен. А когда придет время, совсем проход закроют. Сначала в Лабор, а потом и на другие территории.

– Да кому это надо?

– Выходит, что надо, раз делают. Пятое предание гласит, что Мир сна погибнет на третий день после того, как будет расчленен. Вот оно и началось, это расчленение.

– Да ты, часом, не из Церкви Третьего дня?

– А вот это уж не твое дело. Я теперь наемник, и номер мой, – отставленным большим пальцем солдат ткнул в шеврон на рукаве, – номер мой М-7. И тем не менее попомните мои слова: Мир катится в бездну!

– Что ж ты в такой тяжелый для Мира час, вместо того чтобы спасать его от гибели, в наемники подался? – ленивым голосом поинтересовался М-1.

– Не твое дело, – огрызнулся М-7.

– Да не волнуйся ты так, – успокоил его М-1. – Я же спрашиваю тебя не о конкретных причинах, а в плане, так сказать, метафизическом. То есть Мир катится в пропасть, а ты идешь в наемники, деньги зарабатывать, – какая же здесь связь? После гибели Мира, насколько мне известно, деньги станут не нужны, тогда только блаженные души в почете будут.

– Да, что с вами говорить, – безнадежно махнул рукой М-7 и отвернулся в сторону. Понимая, что вчистую проиграл спор, он все же хотел оставить последнее слово за собой, а потому добавил: – У вас у всех только деньги одни на уме.

– Ребята, – обратился к остальным наемникам М-4. – Есть предложение: давайте-ка всеобщими усилиями спасем душу заблудшего брата нашего, освободив его от тягостного бремени столь ненавистных ему разноцветных банкнот с картинкой Вавилонской башни!

Наемники весело загомонили, обсуждая и рассматривая со всех сторон понравившееся им предложение.

Дверь медпункта с треском распахнулась, и на крыльцо вылетел сержант.

– Вы двое, – ткнул он пальцем в первых попавшихся на глаза наемников, которыми оказались Павел и М-7. – За мной, быстро!

Следуя за сержантом, они пробежали по узкому, стерильно-чистому коридору и вломились в приемную.

В помещении царил кавардак. Стулья разбросаны по комнате, кушетка перевернута, стол сдвинут к окну, пол усыпан осколками стеклянной дверцы шкафчика с лекарствами, которые тоже, по большей части, валялись на полу. Посередине всего этого бедлама, судорожно хватая ртом воздух, корчился на полу наемник с кодом М-9 на шевроне. Доктор в расстегнутом голубом халате с зажатым в руке пневмошприцем боязливо жался к стене, стараясь держаться от наемника подальше.

Сержант рывком поставил кушетку на ножки.

– Давайте его сюда, – велел он Павлу и М-7.

Наемники подхватили своего товарища под руки, но тот, вскрикнув, будто своим прикосновением они причинили ему нечеловеческую боль, вырвался из их рук, упал на четвереньки, стукнувшись лбом об пол, снова, сам уже, вскочил на ноги и бросился к двери.

– Куда?!

Ударом сцепленных рук в живот сержант сбил М-9 на пол, прыгнул на него сверху и, сдернув поясной ремень, попытался завести руки своего подчиненного за спину и связать.

Павел и М-7, не понимая, что происходит, вместе с доктором оторопело наблюдали за дракой.

Сержант схватил М-9 за локоть и рванул его руку вверх. Наемник вскрикнул от боли. Вернее, даже не вскрикнул, а взвыл как-то по-звериному, протяжно и злобно. Голова его вывернулась назад чуть ли не на полоборота, а оскаленные зубы клацнули, едва не зацепив плечо сержанта. Сержант отшатнулся назад и на мгновение выпустил руку М-9. Тот воспользовался предоставившейся возможностью, уперся обеими руками в пол, судорожно дернулся всем телом и, опрокинув сержанта на спину, выскользнул из-под него. Проворно вскочив на ноги, он обвел мутным, диким взглядом всех, кто находился в комнате.

Лицо синтетического тела наемника только очень отдаленно напоминает человеческое. Оно покрыто короткой, редкой, но очень жесткой щетиной, нос и челюсти вытянуты острым клином вперед, маленькие плоские уши плотно прижаты к черепу. Внешность наемника строго функциональна, вся она подчинена задачам, которые ему предстоит решать в бою. Оно, быть может, не слишком привлекательно, но и не вызывает омерзения или страха, потому что с первого взгляда на него становилось ясно, что это лицо разумного существа.

Лицо же наемника М-9 превратилось в застывшую маску жестокости и дикости. В нем уже не было ничего человеческого, ни единого проблеска сознания в глазах, и оно продолжало изменяться, становясь все более похожим на звериную морду.

Глядя на его меняющиеся, будто оплывающиеся черты, Павел вспомнил, что видел уже нечто подобное у себя дома, когда в гости к нему зашел оборотень-милиционер.

М-9 снова рванулся к выходу, и еще раз на пути у него оказался сержант. Согнутым локтем он дважды ударил наемника в лицо. Тот отшатнулся назад, ошарашенно тряхнул головой и сплюнул на пол осколки раздробленных зубов вперемешку с кровью. Удары, которые должны были сбить его с ног, только разозлили просыпающегося в нем зверя. М-9 развел руки в стороны, присел на согнутых ногах и, вывернув голову вверх и вбок, издал жуткий, непередаваемый звук, в котором смешались животная злость и ненависть ко всему, что движется, отчаянный вопль испуганного человека, не понимающего, что с ним происходит, и сдавленный, хриплый, почти задушенный призыв о помощи.

Воспользовавшись секундой, пока в теле наемника человек боролся со зверем, сержант бросился ему в ноги и опрокинул на пол.

– Да помогите же ему! – заорал на двух оцепенело застывших солдат врач.

Крик вывел Павла и М-7 из состояния ступора.

Вместе с сержантом им удалось скрутить М-9 и уложить его на кушетку. Руки его были вывернуты и связаны внизу, под кушеткой, а ноги прикручены к деревянным ножкам. Теперь он мог только злобно таращить глаза, скалиться и брызгать слюной.

– Порядок, – сержант вытащил нож и распорол рукав на куртке М-9. – Действуйте, док.

Врач наполнил пневмошприц лекарством и вогнал его в плечо распластанного на кушетке наемника.

– Никогда еще не видел столь бурной реакции на тест-сыворотку, – сказал он. – Но, думаю, минут через двадцать-тридцать он придет в себя и расскажет нам, где подцепил заразу. Придется поместить его в изолятор для инфицированных.

– Разумеется, док, – сержант подобрал с пола свой берет и отряхнул его ударом о коленку. – Готовьте документы, лейтенант подпишет. У нас это первый случай. А вы, – сержант повернулся к наемникам, – вам следует быстрее реагировать на ситуацию. Или вы решили, что я позвал вас только для того, чтобы вы вместе с доком посмотрели, как я буду драться с вашим товарищем?

Наемники стояли перед ним навытяжку, пристыженно отводя глаза в стороны.

– Запомните на будущее, – строгим менторским тоном продолжал сержант. – Если старший ввязался в драку и не приказал вам держаться в стороне, деритесь тоже. Если погибнет командир, вы тоже не жильцы. Без командира вы ничто, смертники, потому что командир лучше любого из вас знает, как выжить в условиях боя.