Текст книги "Шаман"

Глава 10

– За ним! Быстро! – Зунн махнул рукой в ту сторону, куда побежал «серый».

При этом он, как водится, забыл про окоторо. Но наемники верно истолковали его жест и бодро схватились за оружие. Один, пусть даже очень ловкий, ворюга вовсе не казался им опасным противником.

– Нет! – вскинул руку над головой Ной.

Наемники замерли в нерешительности, не зная, кого слушать. Генрих Зунн был их непосредственным начальником. Но то, чему они только что стали свидетелями, выдергивало вверх слово старика-аборигена. Старик-то, похоже, лучше Зунна понимал, что происходит, и соответственно знал, что нужно делать, а с чем стоит обождать.

Зунн тоже был с этим согласен и новым взмахом руки отменил свой приказ.

– Они не догонят кутяара, – сказал Ной, обращаясь к Зунну, авторитет которого он вовсе не намеревался ставить под сомнение. – Зато затопчут все следы. – Старик медленно поднялся на ноги и чуть развел руки в стороны. – Все оставайтесь на местах. Не двигайтесь.

– А говорить можно? – спросил Орсон.

– Ну, если только не все сразу, – усмехнулся Ной.

– Кто это был? – спросил Камохин.

– Кутяара. – Старик наклонился и подхватил с пола конец веревки-туми. – Лиам, собери вирри. Ксавьер, пересчитай кристаллы.

– Кто такой этот кутяара?

– Человек-ящер.

– Кто он на самом деле?

Ной удивленно посмотрел на Камохина:

– Прости?..

– Он пришел из глубины пещеры. – Камохин рукой указал в ту сторону, откуда появился «серый». – И убежал в сторону выхода. У пещеры есть другой вход?

– Нет, – качнул головой Ной.

– Выходит, он ждал нас здесь.

– Нет, – усмехнулся старик. – Он пришел на мой зов.

– Откуда пришел?

– Из Времени Сновидений.

Ной помял пальцами конец туми и начал наматывать веревку вокруг головы.

– Это был «серый», – сказал Брейгель.

– Можно называть его как угодно, – не стал спорить Ной. – Мы говорим, что это люди-ящеры.

– Вы видели их прежде? – спросил Осипов. – Людей-ящеров?

Ной отрицательно мотнул головой.

– Откуда же вы знаете, что это один из них?

Старик ткнул пальцем в рисунок на стене:

– Кутяара видели наши предки! Давно! Очень давно! Никто из ныне живущих не встречался с кутяара! Только самые могущественные мункумболе могли заглянуть во Время Сновидений! Но попасть туда никому еще не удавалось!

– А зачем это вообще нужно?

Старик резко повернулся в сторону задавшего последний вопрос Брейгеля. И посмотрел на него так, словно увидел не того, кого ожидал. Ной намотал на голову уже почти всю веревку. Оставшийся конец длиной около метра он держал, зажав в кулаке.

– Нет, ну, я, конечно, понимаю, что Время Сновидений – это очень круто, – смущенно улыбнулся Брейгель. – И вообще… Но, бамалама, по большому счету зачем это нужно? В этом есть какой-то практический смысл?

– Ты никогда не хотел узнать, с чего все началось? – спросил у квестера старик.

– В каком смысле все? – несколько опешил от такого глубоко философского вопроса Брейгель.

– Небо, земля, разум, свет, звук, пространство, время. – Ной перечислял, помахивая чуть растрепавшимся концом туми. – Тебе никогда не хотелось узнать, что было, когда еще ничего не было?

– То есть вами движет чисто научный интерес? – предположил Брейгель.

– Мною движет обычное любопытство. – Ной обернул остававшийся у него в руке конец туми вокруг шеи. – Я уже стар, и жить мне осталось недолго. Сущий пустяк по сравнению с тем, сколько я уже прожил. Ты думаешь, я считаю, что после смерти дух мой присоединится к Великому Духу, частью которого я являюсь? – Старик усмехнулся. – Возможно, так оно и будет. Но это буду уже не я, а Великий Дух, в котором я растворюсь без остатка. Великому Духу, разумеется, известны ответы на все вопросы. Но я! – Он энергично ткнул себя кулаком в грудь. – Я не буду их знать, потому что меня уже не станет! Поэтому, прежде чем это случится, я хочу понять, что мы делаем на Земле? Зачем Великий Дух отправил нас сюда? Почему он снова забирает нас к себе спустя какое-то время?.. Ответы на эти вопросы стремятся получить все мункумболе. На протяжении тысячелетий мы по крупицам собираем тайные знания, обмениваемся ими, передаем их дальше, будущим поколениям. И все это ради надежды, что однажды у одного из нас появится шанс заглянуть за грань неведомого… Как вы называете того, кто упускает свой шанс?

– Лох.

– Я не хочу оказаться лохом!

К Ною подбежал Лиам и протянул ему все три острые палочки, что кинул старик вслед убегающему «серому». Ной одобрительно похлопал племянника по плечу и очень аккуратно убрал вирри в кожаный мешочек, который затем спрятал в наплечную сумку.

– Как я понимаю, уважаемый Ной, вы рассчитывали поймать кутяара, – обратился к старику Зунн.

– Да, – коротко кивнул абориген.

– Он должен был показать нам путь во Время Сновидений?

– Я бы заставил его это сделать… Ксавьер! – окликнул он племянника, ползающего на четвереньках в поисках разлетевшихся в разные стороны кристаллов.

– Двух не хватает! – вскинув голову, ответил племянник.

– Хорошо, – одобрительно наклонил голову старик.

– Так что теперь? – У Зунна от нетерпения начала подергиваться бровь.

Он вложил массу сил и энергии в эту экспедицию, сумел выбить деньги под нее, более того, он пригласил четверых квестеров из Центра Изучения Катастроф разделить с ним триумф, и – что же получается? Старик толком и сам не знает, что нужно делать! Да, они видели какого-то странного типа, одетого в костюм из серого латекса – так что ж с того? Старик утверждает, что это кутяара, человек-ящер, что он знает путь во Время Сновидений. Но – черт возьми! – это только слова! Слова – и только!

– Кутяара вернется, – уверенно заявил Ной.

– С чего бы вдруг?

– Ему нужен кут-малчера.

– Разве он не унес его?

Ной сунул два пальца в мешочек, висевший у него на поясе, и выудил оттуда пакаль.

– Кутяара унес не настоящий кут-малчера, – объяснил Ной. – Это был наш родовой тотем. Когда кутяара поймет, что ошибся, он вернется назад. Но на этот раз он будет действовать хитрее.

– Откуда вы знаете, как он поступит?

Шаман хитро прищурился:

– А как бы ты поступил на его месте?

Зунн недовольно хмыкнул:

– А нет какого-нибудь другого способа попасть во Время Сновидений?

– Есть, – кивнул мункумболе. – Но самый простой – это поймать кутяара и договориться с ним. Так когда-то попал во Время Сновидений Нурундери.

– Бамалама, это было давно, – заметил Брейгель. – С тех пор многое могло измениться. Даже во Времени Сновидений.

– Верно, – улыбнулся ему Ной. – Поэтому-то я и не хочу рисковать. Я и без того уже допустил ошибку, позволившую кутяара убежать от нас.

– Двух кристаллов нет, – сказал Ксавьер, поднимаясь на ноги. – Точно – нет!

– Очень хорошо, – довольно похлопал себя ладонью по груди Ной.

– О какой ошибке идет речь? – спросил Зунн.

– Я не провел обряд очищения для белых людей, – ответил Ной. – На ком-то из вас лежит проклятие невезения.

– То есть нам просто не повезло? – уточнил Брейгель. – Поэтому мы и упустили кутяара?

– Именно, – подтвердил Ной. – Проклятие невезения – страшная вещь. Оно начинается с малого – бутерброд падает маслом вниз, ключ застревает в замке, компьютер тормозит при загрузке. Но оно все время идет по нарастающей. До тех пор, пока проклятие не будет снято. Или пока последствия его не станут необратимыми.

– То есть?.. – Брейгель поднял ладонь и резко опустил ее вниз, будто прихлопнул кого.

– Именно, – кивнул мункумболе. – Поэтому у нас ничего не получится до тех пор, пока рядом находится проклятый.

– По-моему, старик нас дурачит, – шепнул Орсон Осипову.

– Но ты же видел «серого».

– Скажи еще, что это был Измаил.

– Не знаю… Не думаю, что это был он.

– Почему?

– Это не его стиль.

– Мы его почти не знаем.

– Хорошо, как нам узнать проклятого? – спросил Зунн.

– Это не просто… – Старик в задумчивости похлопал себя ладонью по впалому животу. – Совсем не просто…

– Так что же делать! – Зунн уже начал терять терпение.

– Я сделаю для всех вас амулеты, снимающие проклятие невезения, – улыбнулся Ной.

– Это проще, чем снять проклятие с одного?

– Ну, если под рукой есть все необходимое… По-счастью, я, кажется, прихватил с собой все, что нужно.

Ной сделал знак рукой Ксавьеру, и тот передал ему свой мешок. Старик уселся на пол, поставил мешок между ног и принялся перебирать его содержимое. Но так, что другим не было видно, что там у него в мешке.

– Да, кстати, – приподняв голову, обратился он к остальным. – Вы уже можете двигаться.

Зунн жестами велел своим подручным занять оборону. Наемники развернули часть софитов в оба конца прохода и присели за ними на корточки, держа автоматы на изготовку.

Камохин тоже посветил фонарем в ту сторону, где скрылся «серый». Но рассмотреть что-то за светом софитов было невозможно. Стрелок повернулся в другую сторону.

– Не мешало бы проверить тупик, – сказал он негромко. – А то, если и дальше так пойдет…

– Как это «так»?

– В этой зоне всего один пакаль, и тот мы проворонили.

– Это все проклятие неудачника, – уверенно заявил Брейгель. – Вот подожди, старик сделает нам амулеты, и сразу все наладится.

Камохин недовольно поджал губы. Стремление Брейгеля все обращать в шутку порой казалось Игорю неуместным. Сейчас был именно такой случай.

– Вы полагаете, есть смысл продолжать? – спросил у Зунна Осипов.

– Ной уверен, что все еще может получиться. – Зунн немного нервно махнул рукой в сторону аборигена, перебирающего свои сокровища в мешке.

– Мне внушает серьезное сомнение один момент. По словам старика, он готовился к этому событию всю свою жизнь, а за его подготовкой стоят многие поколения предков. Если он действительно вознамерился совершить путешествие во Время Сновидений, зачем он взял с собой всех нас, белых людей, чуждых ему как по происхождению, так и по менталитету.

– Ему нужен был кут-малчера, который находился у меня.

– Думаете, он не смог бы отыскать его сам? Но даже если и так, он мог бы поставить условие, что во Время Сновидений отправитесь только вы один. И, полагаю, вы с этим согласились бы. Нас же здесь сейчас, без аборигенов, двенадцать человек. Это уже не таинство, а столпотворение какое-то.

– В этом как раз нет ничего необычного, – снисходительно улыбнулся Зунн. – Дело в том, что любой магический обряд, проводимый мункумболе, непременно включает в себя такой элемент, как коллективная медитация, в которой могут принять участие только воины и единомышленники. Когда мункумболе проводит обряд дома, в обряде участвуют взрослые мужчины одного с ним племени. Женщины, дети и старики до него не допускаются. Мункумболе Ной выбрал нас, потому что мы все воины и имеем опыт работы в аномальных зонах. Мы способны, надеюсь, сохранять самообладание, что бы здесь ни произошло.

Объяснение Зунна отчасти удовлетворило Осипова, и он переключился на наблюдение за тем, что делал старик-абориген.

Закончив осмотр инвентаря, который он принес с собой, Ной довольно хлопнул в ладоши, отодвинул мешок в сторону и расстелил перед собой небольшой кусок шкуры рыжеватого цвета. Следующей из мешка появилась жестяная банка из-под кофе. Открыв ее, Ной высыпал на ладонь щедрую пригоршню мелких белых кристаллов, с виду здорово похожих на самую обыкновенную поваренную соль, и широким взмахом разметал их по шкуре. Затем он достал небольшую пластиковую бутылку, заполненную какой-то темно-коричневой жидкостью, набрал ее полный рот и разбрызгал сквозь сжатые губы. Повторив процедуру трижды, он вытер губы и убрал бутылку. Те, кто стоял поблизости, почувствовали резкий, неприятный запах с явной примесью аммиака и сероводорода. Ной похлопал по шкуре ладонью, затем дважды провел пальцами вдоль ворса и один раз – против него. Достав из мешочка на поясе пару мелких монет, он и их кинул на шкуру. Внимательно посмотрев на дело рук своих, мункумболе кивнул, видимо, оставшись вполне довольным делом рук своих.

– Мне нужно несколько небольших предметов, таких, чтобы каждый из вас мог все время носить его, повесив на шею или просто в кармане.

– Патроны подойдут? – спросил Камохин.

– Нет, – сделал отрицательный жест рукой Ной. – Нужен цельный предмет, пребывающий в состоянии покоя.

– Может быть, пуговицы? – предложил Осипов.

– Постойте-ка! – Брейгель достал из кармана китайскую лягушку и протянул аборигену.

– Хорошо. – Ной взял лягушку двумя пальцами и внимательно осмотрел ее со всех сторон. – Очень хорошо! Лягушка является воплощением духа воды, а вода, как известно, смывает все лишнее. Но нам нужно двенадцать предметов.

Брейгель улыбнулся и высыпал на шкуру горсть металлических лягушек.

– У меня тоже есть, – добавил к ним своих Осипов.

– И у меня! – опустошил свой карман Орсон.

– Замечательно! – Старик сгреб всех лягушек в кучу и сверху посадил ту, что держал в руке.

Окропив лягушек дурно пахнущей жидкостью из пластиковой бутылки и посыпав чем-то похожим на соль, Ной накрыл их краями шкуры. Похлопав сверху по свертку, что у него получился, абориген достал из мешка уголь и нарисовал на нем овал с двумя маленьким кружками внутри.

– Теперь идите все сюда, – взмахнул рукой Ной. – Располагайтесь в круг… Все! Все! – добавил он, заметив, что наемники не торопятся к ним присоединиться. – Проклятие невезения может лежать на ком угодно!

Зунн знаками велел своим подручным присоединиться к остальным.

Когда все, включая племянников Ноя, расселись вокруг мункумболе, абориген посмотрел сначала на рисунок на стене рядом с разломом, затем на тот, что сам он нарисовал на свертке, после чего чуть переместил сверток в сторону и сориентировал его каким-то ему одному понятным образом. После этого он снова примял сверток руками и уселся на него.

– Сейчас вы все, – вытянутым пальцем он обвел собравшихся, – будете думать о тех неудачах, что случились с вами за последнее время. Начнете с того, как мы упустили кутяара, и станете двигаться в обратном направлении. Вам следует забыть об этих неудачах! – Шаман резко взмахнул рукой. – Стереть навсегда их из своей памяти! Это было проклятье, от которого я вас освобожу!.. – Пауза. – Если вам это поможет, можете закрыть глаза. Если хотите, можете смотреть на меня. Или – друг на друга. А я тем временем буду рассказывать вам историю о злобном вороне и о том добре, которое он совершил…

Глава 11

История про злобного ворона оказалась длинной, но очень интересной. Даже для тех, кто никогда не интересовался мифологией и фольклором. Легенды австралийских аборигенов не похожи ни на какие другие мифы народов мира, в первую очередь потому, что в основе их лежит поистине первозданное восприятие человеком окружающего мира, в котором, по его разумению, вся и все наделены сознанием и духом. В той или иной степени. А причудливым образом вибрирующий голос старика Ноя, льющийся через узкие щелки окоторо, придавал истории о вороне особое очарование. Казалось, что слова его доносятся сквозь звуки неспешно текущей воды. И когда Ной закончил рассказ, каждый почувствовал себя хотя бы самую малость, но обновленным.

Мункумболе поднялся со свертка, на котором сидел, откинул в стороны края шкуры и предложил каждому взять по лягушке.

– Не вытирай! – строго предупредил он первым взявшего лягушку наемника с густыми рыжими усами. – Прямо так клади в карман! Иначе толку не будет! И иногда просто прикасайся к ней кончиками пальцев.

Наемник сунул лягушку в карман штанов, понюхал пальцы, которыми ее держал, и недовольно скривился.

– Да, воняет, – сочувственно кивнул мункумболе. – Но в этом-то как раз и соль! Вообще-то, для того чтобы сделать настоящий оберег от дурного глаза, его нужно неделю выдерживать в желудке мертвого вомбата. Но, поскольку мы в цейтноте, приходится пользоваться экспресс-методами.

– А что это за жидкость у вас в бутылке? – поинтересовался Орсон.

Ной затряс головой и страшно вытаращил глаза:

– Лучше тебе этого не знать!

– И все же?..

Старик что-то шепнул на ухо англичанину.

– Да, лучше бы я этого не знал. – Орсон сунул лягушку в карман и быстро отошел в сторону.

После того как все взяли себе по лягушке, на шкуре осталось их еще с десяток.

– Забирайте все! – дернул шкуру за край Ной. – Мне-то они ни к чему. А вам, глядишь, пригодятся. От проклятья, невезения, от дурного глаза, от сварливой тещи даже помогает. А если кинуть в кувшин с молоком, то молоко три дня будет стоять на солнце и не прокиснет. Еще они при геморрое помогают, только не всегда и не всем – если случай не очень запущенный, то можно попробовать. Разумеется, не отказываясь при этом от того, что рекомендовал врач!

– А что с ними при геморрое делать? – Зунн как-то подозрительно посмотрел на лягушку, которую он осторожно держал двумя пальцами.

– В кармане, разумеется, носить, – ответил мункумболе. – А ты что подумал?

Зунн ничего не ответил, только пожал плечами и сунул лягушку в карман.

Осипов кинул себе в карман несколько остававшихся лягушек. Брейгель тоже взял три штуки. Остальных забрал Камохин. Ссыпав лягушек в карман, квестер потер указательный и большой палец друг о друга, а затем осторожно понюхал их. Запах показался ему знакомым.

– И что дальше? – обратился к аборигену Зунн. – У нас у всех теперь полные карманы счастья и удачи…

Он не успел закончить, как разом погасли все софиты.

Все, у кого в руках были фонари, тут же включили их.

– Это еще что такое? – Луч фонаря, что держал в руке Зунн, скользнул по лицам его подручных.

Те, разумеется, ничего не могли ответить. Но, судя по растерянным выражениям их лиц и по тому, как напряженно их руки сжимали оружие, они тоже понятия не имели, что происходит.

– Ной!

– Я здесь, – подал голос из темноты старик.

Луч фонаря Зунна переместился в его сторону.

Абориген поднял руку, чтобы прикрыть глаза от яркого света.

– Я не отвечаю за твои лампы, – спокойно сказал мункумболе.

– А кто?..

– Не паникуйте, Генрих, – осадил Зунна Камохин. – Не произошло ничего страшного. Ну, подумаешь, свет погас. Может быть, вода залила генераторы.

– Вода не могла подняться так высоко!

– Ну, значит, произошло что-то другое. Какая-нибудь ящерица могла замкнуть контакты.

– Софиты запитаны от четырех генераторов!

– Ну, значит, не ящерица, – развел руками Камохин.

– Кто же тогда?

– Генрих, вы боитесь темноты?

– Я боюсь не темноту, а тех, кто в ней прячется!

– Кроме нас, здесь никого нет.

– А кутяара? Он мог выключить генераторы. Ему нужен кут-малчера!

– Кут-малчера нужен всем, – резонно заметил Ной.

Зунн снова направил фонарь в лицо старику:

– Что это за штука такая кут-малчера?

– Убери фонарь, – спокойно, но очень внушительно произнес мункумболе.

Зунн переместил луч света в сторону. Свет упал на бездонно черную поверхность разлома и будто провалился в него.

– Кут-малчера – это священные амулеты из Времени Сновидений. С их помощью златовласые люди создали наш мир таким, какой он есть. Но у них это не сразу получилось. У златовласых людей было много, очень много кут-малчера, каждый из которых олицетворял собой ту или иную стихию, явление или существо. Златовласые люди много раз меняли кут-малчера местами, чтобы отыскать наилучшую комбинацию. И каждый раз при этом мир становился немного другим. Хотя бы немного, но – другим. Когда же они создали оптимальную, как им тогда казалось, комбинацию, они сделали с нее оттиск, а использованные кут-малчера отдали кутяара. И кутяара стали использовать кут-малчера в своей Игре.

– Я прежде не слышал такой легенды, – недовольно сдвинул брови Зунн.

– Потому что я ее тебе не рассказывал, – спокойно ответил абориген. – Это очень древняя легенда, и мало кто ее помнит. Может быть, только я один и мои племянники.

– О какой Игре идет речь?

– Об Игре кутяара.

– Это я понял. Кутяара играют, используя для этого кут-малчера. Но в чем смысл этой игры?

– В ней нет смысла, – покачал головой Орсон. – В этой Игре нет ни смысла, ни правил.

– Он прав, – указал пальцем на англичанина абориген.

– Откуда вам это известно? – посмотрел на биолога Зунн.

– Ну, это же очевидно, – улыбнулся Орсон. – В какую еще Игру можно играть на протяжении тысячелетий? Только в ту, в которой нет правил, а значит, не может быть и победителя.

Ной одобрительно кивнул.

– Бред какой-то, – недовольно буркнул Зунн.

То, что он слышал, не укладывалось у него в голове. А ему не нравилось, если он не мог что-то понять. Более того, это раздражало Генриха Зунна.

– Так что мы теперь будем делать? – снова повторил он вопрос, с которого и начался весь этот разговор. – Повторим ритуал?

– Я не стану делать это в темноте, – покачал головой Ной. – В темноте я не смогу справиться с Мокои.

– Бамалама, это еще кто такой?

– Злой дух, использующий черную магию. Он прячется в темноте. Он всегда там, где нет света. Оставаясь невидимым в темноте, Мокои сам видит все, что происходит вокруг. И всегда готов совершить что-нибудь плохое. Очень, очень плохое.

– И ему тоже нужен кут-малчера?

– Кут-малчера нужен всем, кто знает, на что он способен.

– Но, может быть, сейчас Мокои где-нибудь в другом месте, – предположил Камохин. – В мире много мест, покрытых тьмой.

– Черное Зеркало. – Абориген указал на разлом. – Оно здесь. Значит, и Мокои рядом. Для того чтобы Мокои не смог подкрасться незамеченным и использовать против нас свою силу, нужен свет. Много света! – Ной резко повернулся в сторону Зунна и, вытянув руку, едва не ткнул его пальцем в грудь. – Я тебя об этом предупреждал!

– У нас был свет! – указал на погасшие софиты Зунн. – Не я его вырубил!

– Значит, нужно просто пойти и снова его включить, – уверенно заявил Камохин. – Полагаю, проблема не такая уж сложная.

Зунн взмахом руки подозвал к себе усатого наемника.

– Нет! – остановил его Ной. – Мы пойдем все вместе!

– Зачем? – недовольно скривился Зунн, очень не любивший, когда ему кто-то указывал, особенно в таком тоне, как делал это старик-абориген. – Мои люди найдут, в чем проблема, и все исправят.

– Мы пойдем все вместе! – повторил Ной. – Расставшись, мы можем никогда больше не встретиться.

– Не думаю, что они заблудятся в темноте.

– Не заблудятся, – дернул головой старик. – Их уведет Мокои!

– Что-то мне все это напоминает. – Орсон озадаченно потер пальцами подбородок. – Ну, прямо какое-то дежавю с картинками.

– Послушайте, Генрих, давайте не создавать проблемы на пустом месте, – обратился к Зунну Камохин. – Почему бы нам всем вместе не дойти до выхода, если уж Ной считает, что это так важно?

– А что, если пока нас тут не будет, кто-нибудь перебьет все софиты? Тогда мы вообще ни с чем останемся!

– Ну, положим, у нас и сейчас нет ничего особенного. – Орсон попытался хмыкнуть, но звук, который он издал, оказался похож на кваканье. – Как я понимаю, Ной категорически отказывается проводить обряд в темноте. Или даже в полумраке. Так какой у нас выбор?

– Оставить охрану возле разлома!

– Мы пойдем все вместе, – твердо стоял на своем Ной. – Или мы с племянниками просто уйдем.

– Снаружи дождь, – заметил Брейгель.

– Он уже закончился.

– Откуда вы знаете?

– Дождь, с которым приходит на землю Радужный Змей, никогда не бывает долгим.

– Ну?.. – выжидающе посмотрел на Зунна Камохин, предоставляя ему тем самым шанс самому отдать приказ, который все ждали.

Зунн хотел было что-то сказать, но окоторо выскользнул у него из пальцев и исчез во тьме. А может быть, он сделал это нарочно. Для того чтобы можно было потом махнуть рукой – мол, делайте, что хотите, – а самому присесть на корточки, чтобы найти оброненную вещицу.

Люди медленно потянулись к выходу. Возле разлома задержались только четверо наемников, задачей которых являлось прикрывать тыл.

– Вот он. – Камохин протянул Зунну найденное на полу окоторо.

Кивнув в знак благодарности, Зунн вытащил из кармана упаковку влажных антисептических салфеток, выдернул одну и принялся старательно протирать ею деревянную пластинку.

– Вы же верите в то, что Ной может открыть проход во Время Сновидений, – произнес почти как утверждение Камохин.

Продолжая шлифовать салфеткой окоторо, Зунн молча кивнул.

– Тогда почему вы не верите, когда он говорит, что никто не должен оставаться возле разлома?

Зунн сунул смятую салфетку в карман и приложил окоторо к губам:

– Это противоречит здравому смыслу. Для того чтобы исправить неполадку, достаточно одного-двух человек.

– Согласен, – кивнул Камохин. – Но существование Времени Сновидений тоже как-то не очень вяжется с моим представлением о здравомыслии.

Зунн усмехнулся:

– Наверное, я успел с этим свыкнуться.

– Идемте, – указал в сторону выхода Камохин. – А то от остальных уже отстали.

Огни фонарей, горевших в руках тех, кто ушел вперед, были похожи на светящиеся полосы, разворачивающиеся и вновь сворачивающиеся под странно вибрирующие звуки окоторо.

Зунн поднялся на ноги и вместе с Камохиным зашагал вперед.

– Так что же, по-вашему, представляет собой Время Сновидений?

– Оно часто упоминается в мифах аборигенов из разных племен. Они называют его по-разному: Малчера, Алчеринга, Мура-Мура, Тяукуррпа. Все это – Время Сновидений. Рассказы о нем содержат множество очень любопытных, конкретных деталей, которые, казалось бы, просто невозможно придумать. Так, например, во многих легендах рассказывается о городе, окруженном белой стеной высотою от ста пятидесяти до трехсот метров. Стена украшена куполами и шпилями. Расстояние от одного ее угла до другого равняется одному дневному переходу – около шестидесяти километров. Как люди, никогда не видевшие ни стен, ни домов, кроме своих лачуг, сделанных из веток и листьев, могли придумать такое?

– Может быть, это современные вариации древних легенд? – предположил Камохин.

– Исключено! – протестующе взмахнул рукой Зунн. – Все легенды аутентичны. Многие из них были записаны в конце девятнадцатого или в самом начале двадцатого века со слов жителей буша, для которых этнографы были первыми белыми людьми, которых они увидели. Эти истории, быть может, древнее всех остальных легенд, что дошли до нас из глубины времен. А Время Сновидений – один из ключевых моментов на удивление стройной системы мироустройства, созданной аборигенами. Со всей определенностью о Времени Сновидений можно сказать лишь одно – несмотря на название, это все же не время, а место. Вернее, место, совмещенное со временем.

– То есть некое место в какой-то момент времени?

– Не совсем так. Скорее это некое место, возникшее, когда времени, в представлении аборигенов, еще не существовало. И не только время – не существовало вообще ничего из того, что сейчас мы называем миром, в котором живем. То есть условно говоря, это некое место, расположенное где-то за пределами наших представлений о пространстве и времени.

– Говоря о нас, вы имеете в виду аборигенов? – решил все же уточнить Камохин.

– Ну, разумеется, – кивнул на ходу Зунн. – В представлении аборигенов Время Сновидений – это время творения и одновременно место, где живут творцы. Они уверены, что Время Сновидений существует и сейчас. Но, для того чтобы его увидеть, требуется совершить некий магический обряд. Что, собственно, мы и собирались сделать… Признаться, я не думал, что все сведется к попытке поймать кутяара… Но в то же время то, что он появился и попытался украсть кут-малчера, подтверждает то, что говорит Ной! Люди-ящеры приходят из Времени Сновидений, хотя и не являются его обитателями… Честно говоря, их роль для меня не совсем ясна. Так же, как и постоянные упоминания какой-то игры, которую они якобы ведут.

– Их можно встретить в любой аномальной зоне возле разлома. Мы называем их «серыми». Из-за цвета их комбинезонов. Видимо, аборигены называют их людьми-ящерами, принимая синтетику за настоящую кожу. И они действительно играют в какую-то странную Игру без правил. Кстати, вы теперь тоже стали ее участником.

– Как это? – опешил Зунн.

– Очень просто. Каждый, кто встретился с «серыми», становится участником Игры, хочет он того или нет.

– И что я теперь должен делать?

– То же, что и всегда. Просто теперь к вам время от времени будет являться Мастер Игры и информировать, сколько очков вы заработали или потеряли.

– Как-то странно…

– И не говорите.

– Какой в этом смысл?

– А о смысле так и вовсе забудьте. Даже не упоминайте о нем, если вдруг придется говорить с «серыми»…

Те, что шли впереди, остановились. Послышались звуки, отдаленно напоминающие пчелиное жужжание, – люди что-то оживленно обсуждали между собой, но на расстоянии слов было не разобрать.

– Что там у них?

– Быть может, нашли обрыв?

Зунн с Камохиным, а следом и прикрывавшие их с тыла наемники ускорили шаг.

– Вы верите, что разом могли оборваться все четыре кабеля?

– Ну, всякое случается…

– С чего им вообще рваться?

– Не заводите себя прежде времени, Генрих. Скоро все узнаем.

Камохин старался выглядеть и говорить спокойно. Но на самом деле и у него были не самые добрые предчувствия.

Однако то, что они увидели, добравшись до места, превзошло все самые мрачные догадки и предположения.

Все четыре кабеля были не оборваны, а аккуратно обрезаны в одном и том же месте. Причем концов, которые должны были тянуться к оставленным возле выхода из пещеры генераторам, вообще не было.