Текст книги "Трансплантация (сборник)"

– Ты, Саша, всегда прав! Только один бы я и в полгода всё это не осилил, тем более что в ряде вопросов недостаточно хорошо ориентируюсь. Вместе со мной над заданием работали Коля Нестеров и Асат Волков. Асата ты знаешь – год назад после футбола на плове у него были. Помнишь, какой плов! Асат очень мне помог, он великолепный связист и вообще крутой технарь по всем вопросам. Должен сказать, работка была очень и очень непростая, да ещё эти пожарные сроки. Много информации, кстати, вообще в природе не существовало, много было, как говорится, не для широкого пользования, кое-что вроде и для широкого, но просто без соответствующих материальных подходов давать её отказывались. Ох и насмотрелся я, Сашка, за всё это время на всяких бюрократов и взяточников! Кричим о борьбе с коррупцией, кричим, а толку никакого. И ведь что обидно, дело-то это для города крайне актуально и важно. Хоть какой-то патриотизм должен же у них остаться?! – Денис сокрушённо махнул рукой.

– Ладно, Денис, не отвлекайся. Что дальше?

– Дальше вот что. Все документы, Саша, я хранил в ноутбуке. Они уже были переведены на английский и закодированы, не зная пароля, материал просто нельзя было прочесть. Я был уверен, что застраховался на все сто процентов, но оказалось, увы, ошибся.

Денис встал и нервно зашагал по комнате.

– Сиди, ещё нашагаешься! Как мне мой пинкертоновский опыт подсказывает, ноутбук со всеми твоими трудами и долларовыми ожиданиями, мягко говоря, у тебя увели… Так ведь?

– Да, Саша, – грустно подтвердил Денис. – Увели! Притом обнаружил я это только сегодня. У меня весь день прошёл в разъездах, но часов в семь вечера я всё же заехал в офис, немного поработать. И вот, войдя в кабинет, я, сам понимаешь, с каким чувством, увидел настежь распахнутую дверцу сейфа. Сейф, естественно, пуст. – Денис вновь зашагал по комнате.

– Ноутбук дорогой? Что-нибудь ещё пропало, кроме ноутбука? – спросил Леонтьев. – Что ещё было в сейфе?

– Ноутбуку лет пять, не меньше. Цены никакой не представляет. Что ещё пропало? Деньги, и немалые. В них, видимо, всё дело. Около тридцати тысяч долларов – те, что остались от полученного аванса. И несколько тысяч в рублях, но это уж несерьёзно. Обидно очень, ведь хотел как раз сегодня отдать эти тридцать тысяч Асату и Коле Нестерову. Да вот закрутился и перенёс эту процедуру на завтра.

Денис тяжело вздохнул и сел на диван.

Он почувствовал, что пьянеет, но всё же сделал ещё несколько крупных глотков уже тёплого виски.

– Кто-нибудь был в офисе, когда ты зашёл? Кто и когда офис закрывает? Заметил ли ты следы взлома? У кого ещё есть ключи от офиса и от сейфа? – Саша достал из кармана ручку, небольшой с мятыми краями блокнот и начал чертить в нём какую-то схему.

– Нет, уже никого не было. У нас рабочий день с половины десятого до пяти. Офис закрыла ровно в пять Светлана – секретарша, я ей звонил. Ключи от сейфа только одни – у меня. Вот они, можешь посмотреть, здесь ещё и от офиса, – и Денис нетвёрдой рукой протянул Саше толстую связку ключей. – От офиса есть ещё у уборщицы. Но и она, и Светлана работают здесь уже больше десяти лет, я ручаюсь за них головой. Точно, Сашка, ручаюсь! Вот этой пьяной, бестолковой и очень невезучей головой. Ручаюсь…

Денис проснулся от настойчивого телефонного звонка. Он лежал на диване одетый, заботливо укрытый тёплым шерстяным пледом. Стенные часы показывали семь. Голова раскалывалась, жутко хотелось спать.

– Привет, Денис, очухался? – услышал он знакомый и свежий голос друга. – Ты уж то тридцать лет вовсе не пьёшь, то разом всё упущение компенсировать пытаешься. Так, друг мой, тоже нельзя! Выпей-ка пивка, я тебе бутылочку в холодильнике оставил, затем в душ и в темпе ко мне. Я у тебя в офисе, благо ты мне ключи отдал. Командую вместо тебя, пока ты там спишь в пьяном безобразии. Короче, давай, быстренько. Одна нога здесь и другая тоже здесь. Жду! – И после короткого смешка в трубке раздались гудки.

В офисе, по-хозяйски развалившись в кресле за Денисовым директорским столом, Саша смачно жевал бутерброд с ветчиной и отхлёбывал пиво прямо из горлышка запотевшей бутылки. На столе – не знакомые Денису баночки с какими-то порошками, небольшие бутылочки с мутным содержимым, огромная, как у Шерлока Холмса, лупа и с мощным телескопическим объективом фотоаппарат. На полу – небольшой раскрытый чемоданчик с набором непонятных инструментов, таких же баночек и бутылочек.

– Ну что, жив, бизнесмен? Видок у тебя, однако! Я таких частенько в моргах на опознаниях видел, притом не из числа опознающих, а, скорее, из опознаваемых. Садись! Пиво тебе, по всей видимости, уже не поможет. Требуется что-то поэффективнее.

Он подошёл к холодильнику, извлёк из морозилки бутылку столь почитаемого им виски.

– Перед злоупотреблением охладить, – Саша откупорил бутылку и налил по половине гранёного стакана. – Давай, старик, за успехи предварительного следствия и скорейшую поимку любителя чужих ноутбуков! Тем паче что кое-какие соображения у нас уже имеются, – и первым выпил.

Денису ничего не оставалось, как последовать его примеру. Закусив остатками Сашкиного бутерброда, Денис сел напротив директорского кресла и приготовился слушать.

– Первое и, пожалуй, главное, – начал Саша. – Твоя мысль о том, что всё это ради тех денег в сейфе, – скорее всего, ошибочная. Поясняю! Кроме денег преступник взял твой старенький, как ты сам изволил его охарактеризовать, ноутбук. А вот прямо передо мной на столе, на самом видном месте, современный видео-плеер ценой не менее двух тысяч баксов. Его не тронули! Так же как и этот новейший факс. Может, похититель помешан на стареньких ноутбуках? Вряд ли. Так что у меня первый вывод следующий: охотились именно за твоим ноутбуком, а если конкретнее, то за той информацией, которая в нём имелась. Ну а доллары, это, знаешь, как дополнительный гарнир – чего бы и не скушать, коли подано.

Второе – и тоже немаловажное. Преступник, скорее всего, был исполнителем. Тоже поясню. Замок входной двери, а главное, замки сейфа вскрыты большим профессионалом. Работал он фирменными отмычками. Грамотно, уверенно и очень быстро – у него было около двух часов: от ухода твоей секретарши до твоего прихода в офис. Притом работал он без перчаток. Дело в том, что подобные профессионалы хорошо чувствуют замки только голыми руками. Но отпечатков не оставил. Ни на сейфе, ни на наружной ручке двери офиса. А теперь скажи – могут ли обычного, пусть даже и очень высококвалифицированного медвежатника интересовать вопросы российско-американских экономических отношений или, скажем, пункты таможенных правил? Отвечаю за тебя – такие вопросы нашего почитателя ноутбуков интересовать не могут! А значит, был и заказчик.

И третье, может, и не столь уже важное. Преступника в последний момент кто-то спугнул. Иначе как можно объяснить, что он даже не прикрыл для видимости дверцу сейфа. Или ему уж очень хотелось, чтобы пропажу обнаружили как можно скорее? И ещё один аргумент – он методически и аккуратно стирал отпечатки своих пальцев. А вот, в спешке покидая офис, на внутренней ручке входной двери следы оставил. Теперь, спасибо твоему факсу, отпечатки уже в работе, и я, как видишь, спокойно попиваю холодненькое пивко и жду результатов. Но ещё раз повторяю. Даже если мы вычислим исполнителя, это не значит, что мы в дамках. Самое сложное – это найти заказчика. Как ты сам полагаешь, Денис, кто бы это мог быть? Ведь ясно, кто-то очень заинтересован либо получить эти материалы, либо сделать так, чтобы их вообще не стало. Куда тогда пойдут эти полста лимонов – в Узбекистан или куда-то в совсем далёкую Азию? Они там очень даже пригодятся! Деньги неплохие. Ну, пораскинь мозгами, встряхнись, выпей ещё стакан! Надо думать, Денис! Кто такой этот твой Алекс Остэн, или как его там, из «Аскома»? Зачем ему отдавать тебе ещё полтораста тысяч баксов? Получил свои пятьдесят, из которых, кстати, тридцать нашему медвежатнику достались, и будь здоров! Ну, давай излагай, что ты мыслишь? – Леонтьев прямо-таки упёрся в глаза Дениса.

– Даже и не знаю, Саша… Но, по-моему, всё же отбрасывать версию, что шли просто за деньгами, как-никак тридцать тысяч, мы не должны, – очень неуверенно начал Денис. – Хотя, похоже, что по всем своим трём пунктам ты и прав. Ноутбуку моему, действительно, в базарный день цена долларов сто, не больше. Спугнуть преступника мог и я сам. Дело в том, что, подходя к офису, я вспомнил, что забыл закрыть машину, а когда возвращался к ней, мне показалось, хлопнула дверь. Меня это уже немного насторожило, ну а когда я увидел вскрытый сейф… Ну а насчёт Алекса Остэна можешь не сомневаться, однозначно. Как-нибудь потом я тебе о нем расскажу, а пока можешь просто мне поверить!

– Хорошо, потом так потом. Хотя для пользы дела мне не мешало бы знать, кто он такой! – Саша что-то отметил в своём блокнотике. – Ну а если помыслить насчёт того, что это задание от конкурентов российского варианта – взять просто и уничтожить эти материалы? И всё! Ведь уже менее чем через десять дней на совете директоров этого чёртова «Аскома» международный отдел выложит всё, что надо по Казахстану и по этой, как её там, Малайзии. Не будет только по России ничего. А, как я понял, это главный претендент? Но нет материалов – нет и инвестиций! Так или не так?

– Так, – мрачно подтвердил Денис.

– Ну а раз так, – продолжал Саша, – то и заказчик должен быть откуда-то оттуда, с далёких югов. Вот наш знакомый по футболу да по плову? Фамилия вроде русская, а вот что это за имя такое – Асат? Кстати, если ты помнишь, в плове-то том и картошечка попадалась, а это значит, что плов был казахским. Малазийского плова мы с тобой пока, слава богу, ещё не едали, а значит, и подозрений на эту далёкую от нас Малайзию у нас меньше. Не так ли, Денис? Так! – сам ответил на свой вопрос Саша.

Денис хотел было возразить, что он не имеет оснований не доверять Асату, что знает его около пяти лет, знаком с его женой и дочкой. И нельзя вот так, с ходу, подозревать человека только потому, что он казах. Да притом и казах-то он только по отцу, а мать у него русская – Антонина Васильевна. Денис с ней тоже знаком. Но сказать что-либо в защиту Асата не успел – затрещал факс, и вскоре Саша уже читал полученное сообщение:

Полковнику А. В. Леонтьеву На ваш запрос сообщаем, что присланные вами по факсу сегодня в 6.45 отпечатки пальцев идентифицируются с имеющимися в картотеке ИВЦ ГУВД отпечатками, принадлежащими гражданину Хохлову В. В. 1988 г. р. (известному в воровских кругах под кличкой Валет). Специализация – вскрытие сейфов, квартирные кражи. Дважды осуждён. В настоящее время его вероятное место нахождения – Петербург или Ленинградская область. Более подробную информацию можем предоставить позже, по вашему официальному запросу.

– Ну вот, первая синица у нас в руках. Хорошая синица, журавля стоит! – Саша удовлетворённо потёр руки. – Сколько на часах? Начало десятого? Так, значит, скоро твои сотрудники подчалят – надо торопиться. Ты пока, пожалуйста, не говори никому о происшествии, пусть себе спокойно работают. Не нервируй людей, ладно? Или кто-то уже знает о взломе?

– Да нет, никто не должен знать.

– Ладно. Давай сделаем пару снимков на память, подведём предварительные итоги, и пора разбегаться! – Расчехлив фотоаппарат, Саша быстро отщёлкал несколько снимков сейфа, замка входной двери и дверной ручки, на которой он нашёл отпечатки. Затем сфотографировал и Дениса. – Посмотришь, что бывает с бизнесменами, которые водку с виски по ночам мешают. Жене только не показывай – бросит и права будет! Где, кстати, твои? Куда сына с благоверной подевал, опять к тёще на природу отправил?

– Да! Сегодня вечером забрать обещал. Или с такой рожей и вправду не стоит? – Денис интенсивно растёр руками щёки и вопросительно посмотрел на Сашу.

– Это всё зависит от того, хочешь ты сохранить семью или нет. Если хочешь – поезжай лучше завтра, мой тебе дружеский совет. Да, вот ещё что, Денис! Попробуй описать, как выглядел твой ноутбук. Хоть буду знать, что искать. Или, возможно, паспорт от него остался?

– Можешь даже фотку сделать. – Денис покопался в шкафу и извлёк небольшой, покрытый слоем пыли серого цвета ноутбук. – Вот! Абсолютно такой же. Главбухше лет пять назад купил, а она к нему даже не притронулась. Счёты с калькулятором, говорит, надёжнее. – Денис сдунул с ноутбука пыль. – Просто близнецы-братья. У того, который свистнули, только ручка была с трещиной и синей изолентой обмотана.

– Отличненько! Давай его, милого, сюда, этот близнец очень нам кстати. – Саша положил ноутбук поближе к настольной лампе и сделал пару снимков. – Ну, вот пока и всё. Давай так договоримся. Я сейчас бегу – служба зовёт. Ты ведь знаешь – она у нас опасна и трудна. Ты же думай, родной! Тебе проще разобраться, кому всё это выгодно. Думай! Если чего надумаешь или решишь предпринять, обязательно звони мне на мобильник. Короче, ты, Денис, вычисляешь заказчика, а я займусь Валетом.

Взяв свой чемоданчик, Саша уже запихивал в широченный карман кожаной куртки фотоаппарат, как вдруг раздался телефонный звонок.

Денис снял трубку городского аппарата.

– Работай, я пошёл, – сказал Саша, но, увидев, как вдруг напряглось и побледнело лицо Дениса, остановился.

– По этому делу? – шёпотом спросил он, указывая пальцем на открытый сейф. Денис кивнул в ответ и нажал кнопку громкой связи:

– …амата звоню. У меня тут деловое предложение, – послышался из динамика сиплый и немного шепелявый мужской голос. – Сейф ты уже всяко должен был видеть. Так вот, с деньгами можешь попрощаться. Тут без вариантов. Сам понимаешь. А вот насчёт серенького чемоданчика можем и поговорить. Ты пару деньков помозгуй да приготовь десять кусков баксов, а я тебе в понедельник утречком позвоню. Только чудить не вздумай, а то хуже сделаешь! Договорились?

– Не вешай трубку, – ещё тише прошептал Саша.

– Хорошо. Договорились! – то ли тому сиплому, то ли Саше ответил Денис и положил трубку.

– Ты что? С ума сошёл? Просил же не вешать! – обиженно завопил Саша.

– Брось, Сашка. Тут вешай не вешай – всё без толку, он сказал, что из автомата звонит.

– Ладно. Но вешать всё равно не надо было, – заметил Саша. – Голос-то незнаком?

– Вроде впервые слышу… Да найду я эти десять тысяч! Наверное, это был бы наилучший вариант? Как ты думаешь?

– Не спеши, Денис! С этим народом, как с жилконторой, – можно верить только в одном случае: когда говорят, что воду отключат. Возможно, это так просто звоночек. Для того, чтобы тебя расслабить. Или проверить твой интерес к ноутбуку… Или чёрт его знает ещё для чего. И ещё вопрос: а ты уверен, что, отдав баки, ты получишь тот самый ноутбук? А если и тот самый, то не со стёртой информацией? Не уверен! И никто не уверен! Так что о понедельнике мы ещё поразмышляем, а пока действуем как договорились – ты прокручиваешь заказчика, я занимаюсь Валетом. Скорее всего, это он и звонил! Ну, пока!

Уже выходя из двери, Саша обернулся и посмотрел на друга. Среднего роста, слегка сутуловатый, с взлохмаченными светлыми волосами, чуть тронутыми сединой, Денис сквозь круглые стёкла очков в тонкой чёрной оправе с надеждой смотрел на друга растерянными, добрыми глазами.

– Не дрейфь, Денис! Найду я Валета! Обещаю! Дождь пошёл совсем некстати. Крупный, хлёсткий, такой вроде и прекратиться должен скоро, но ждать Евдокия Васильевна, или к чему она уже давно привыкла – баба Дуня, не могла. Она обязана была успеть. Времени, судя по всему, оставалось совсем мало, а так как солнце не появлялось аж с прошлого понедельника, то прикинуть, который час, баба Дуня не могла вовсе. Старенький жестяной будильник с проржавевшим колокольчиком звонка последнюю свою минуту протикал с месяц назад, и, как баба Дуня его ни трясла и ни стукала об угол стола, стрелки так и остались на начале первого и, как шутил её покойный муж, теперь показывали точное время лишь два раза в сутки.

Она открыла скрипучую дверь и, чтобы ветром не захлопнуло, подложила под нее специально предназначенный для того камень. Затем, охая и кряхтя, с трудом выкатила на крыльцо огромный, по сравнению с самой ссохшейся бабой Дуней, красный газовый баллон.

Теперь предстояло самое сложное. Опустить баллон на землю. Для этого надо было преодолеть пять прогнивших и покосившихся от времени и погоды ступенек. Дальше всё проще – кати себе его до дороги, смотри только, чтобы в канаву не завернул. Но со ступеньками на этот раз баба Дуня намаялась как никогда. В прошлый раз, ровно две недели назад, и сил, и времени на это затратила намного меньше. «Слабею, – подумала баба Дуня. – Хорошо хоть мешок картошки теперь в хозяйстве есть».

Да и мешка того не было бы, спасибо не знакомому бабе Дуне водителю грузовика, остановившемуся около её заброшенной избы набрать воды из поросшего мхом колодца.

Таких грузовиков мимо бабы Дуни в пору уборки овощей прокатывало немало. Но этот лишь второй за последний месяц, который свернул к её двору.

Первый подъехал дней на двадцать ранее. Молодой, симпатичный, в полосатой тельняшке шофёр попросил воды, и, пока он пил, старуха решилась попытать счастья.

В дальнем углу, за шкафом уже два года стоял упакованный в коробку новёхонький японский телевизор, подарок к её восьмидесятилетию. Телевизор привёз ей завхоз школы, в которой Евдокия Васильевна проработала без малого пятьдесят лет, а когда узнал, что электричество в избе отключили ещё год назад, то хотел увезти обратно, но баба Дуня не дала: «Нет уж, сынок, подарили так подарили». На том и расстались.

Шофёр согласился без раздумий и вскоре, уже бережно укладывая коробку в кабину, твёрдо заверил бабу Дуню, что обещанный мешок картошки привезёт нынче вечером. Старуха подумала было: вот вечером бы и забрал телевизор, да сказать не решилась – боялась обидеть.

Весь вечер она прождала возле дома, вслушиваясь в шум моторов проезжавших по дороге машин. Поздней ночью, ложась спать, решила, что, видимо, случилось что-то с машиной и водитель приедет утром.

Настало утро, потом снова вечер – водитель так и не появился.

Тем временем нынешний гость бабы Дуни вливал второе ведро в шипящий от перегрева радиатор.

– Тебя, сынок, как звать-то? – Спросила старуха, подойдя поближе к машине. – Смотри, ведро мне не утопи, цепочка-то слабая, – добавила она. – А то мне совсем беда будет, хоть самой за ведром сигай.

– Не бойся, бабуля, поймаю в случае чего и тебя, и твоё ведро, мы, водители, народ хваткий! А звать меня Володя. – И, завернув пробку радиатора, он полез в кабину.

– Да уж это точно! Вы, водители, народ хваткий, – обиженно сказала баба Дуня и тихо направилась к крыльцу.

– Погоди! – окликнул её шофер. – Ты чего против нашего брата имеешь? Обидел кто?

– Да уж было дело, – махнула рукой баба Дуня и неожиданно для самой себя вдруг расплакалась и, утирая слёзы, сбиваясь и всхлипывая, рассказала Володе о своём горе.

– Ты этого шофёра не запомнила? – спросил он. – Случаем, не в тельняшке был?

– Да вроде бы и в тельняшке, – неуверенно промолвила старуха.

Володя молча хлопнул дверкой, заурчал мотор, и, мелькнув грязными бортами, машина скрылась из виду.

К ночи, уже засыпая, баба Дуня услышала, как во двор снова въехала машина. Сначала она обрадовалась, подумав, что это парень с обещанной за телевизор картошкой, но, выглянув в окно, узнала Володину машину. Баба Дуня немного замешкалась, пока в темноте искала одежду, а когда открыла дверь, увидела лишь красные фонари удаляющегося грузовика.

Утром, шагнув вниз с крыльца, она чуть не упала, споткнувшись обо что-то большое и тяжёлое. На земле стояли три полных ящика отборной картошки, а рядом, в надорванной упаковке, её новенький телевизор.

Приятные воспоминания добавили сил старухе, и через пару минут спущенный с крыльца газовый баллон уже довольно весело катился в сторону дороги. Баба Дуня лишь подталкивала его время от времени – то руками, то ногами. Когда до заветной обочины щебёнчатой дороги, куда раз в две недели приезжал грузовичок, громыхающий десятками баллонов в кузове, оставалось совсем немного, повеселевшая баба Дуня, несмотря на потоки дождя, даже немного передохнула перед последним рывком.

– Успела всё-таки, значит, будем жить! – решила баба Дуня и чутко прислушалась, не раздастся ли вдалеке знакомый звон трясущихся в кузове баллонов. Но пока на дороге было тихо.

В это же самое время стального цвета видавший виды «мерседес» на широких спортивных дисках, отблескивая зеркальными поверхностями плотно затенённых окон, свидетельствующих об особой «крутизне» хозяина авто, бойко нёсся по той же разбитой щебёнчатой дороге. Четверо накачанных, короткостриженых парней явно спешили. Их дружок Валера, по кличке Баллон, полученной за массивную, оплывшую жиром фигуру и маленькую, как вентиль, головку, пару дней назад был переведён из тюрьмы «на поселение».

Новым местом его пребывания стал песчаный карьер небольшого грязного посёлка на самом краю Ленинградской области, где Баллон и решил отметить свою относительную свободу, вызвав на гульбу четвёрку лучших своих дружков. Сбор назначил на восемь вечера, но, пока дружки собирались, пока закупали водку, пиво, закуску да плутали в дороге, получилось так, что они к семи явно опаздывали, да еще и ехали без подарка.

С деньгами на достойный подарок проблем не было – последнее время поборы на Центральном рынке давали неплохие доходы. Там, правда, крутилась бакинская мафия, но Валет умел с ней ладить, и иногда они даже вместе обделывали кое-какие дела.

– Послушайте, челы, есть идейка! – нарушил молчание сидящий рядом с водителем Валет – самый высокий и крепкий из всех парней. Его сморщенный в раздумье маленький плоский лоб расправился, узкие, холодные и хитрые глазки загорелись от пришедшей, как ему показалось, выдающейся мысли.

– Подарим Баллону баллон. Во хохма будет! Баллону баллон!!!

– Какой ещё баллон? Козёл! – не оценил гениальности идеи Гвоздь – рыжий, неопрятный детина, сидящий за рулём «мерса». Он в очередной раз глотнул из плоской бутылки и, без надобности посмотрев на стрелки золотого «Ролекса», вновь уставился на залитую дождём дорогу.

– Сам козёл! – отпарировал Валет. – На любую дачу свернём, пять минут работы, и подарок готов, соображай, придурок!

Двое сидящих сзади совсем молодых, лет по шестнадцать, парней поддержали идею Валета.

– А чего, мужики, и денег не тратить, и вроде юморно получится. Баллон, точно, обрадуется, точно, по самые уши доволен будет, – за двоих высказался Пашка Горбачёв.

Решение было принято. «Мерс» продолжал нестись, разрезая светом фар густую пелену дождя. До посёлка на песчаном карьере оставалось около двадцати километров, до одиноко стоящего на обочине баллона бабы Дуни – не более пяти.

В то же время по этой же самой дороге навстречу стальному «мерсу» с четырьмя дружками двигалась старенькая «Газель», набитая газовыми баллонами. Водитель Володя Липатов, знакомый Дуни, тоже очень спешил. Это был его последний рейс перед долгожданным отпуском. Завтра утром он с женой и шестилетним Егоркой отправятся в Турцию, в не очень дорогой, но, как обещали в турагентстве, приличный отель на самом берегу Средиземного моря. Целый месяц в семье только и было разговоров о предстоящей поездке, о том, что с собой брать, что надо купить, что успеть сделать.

И вот всего-то и осталось – объехать ещё парочку адресов, сдать «Газель» с оставшимися в кузове баллонами сменщику и – домой, собирать отпускной багаж.

Володя посмотрел на часы. Только начало восьмого, но уже сильно стемнело, и из-за сплошной стены дождя дорога была еле видна. Да тут ещё перестала гореть левая фара, и ехать приходилось почти на ощупь. Но Володя прекрасно помнил каждый поворот этой безлюдной дороги, знал, что в это время опасаться появления встречных машин не стоило, и потому давил на газ что есть силы. Вот впереди на размытой обочине показался сиротливо стоящий баллон бабы Дуни.

«Надо после отпуска заехать к старушенции, сказать, чтобы в следующий раз не таскала баллон, тяжело ведь, буду сам забирать из дома. Заодно и выясню, не надо ли чего?» – решил Володя.

Выбрав пополнее, он аккуратно поставил баллон на землю, закинул пустой старухин в кузов, гуднул на всякий случай и, надавив на газ, понёсся к последнему адресу.

За окнами стального «мерседеса» мелькали деревья, размытые, болотистые поля, иногда сквозь дождь просматривались покосившиеся или полусгоревшие заброшенные избы. Пока поживиться баллоном было негде. Гвоздь с трудом угадывал повороты дороги. Попав в очередную яму и чуть не вывалившись в кювет, Гвоздь сбавил скорость, но Валет зло процедил сквозь зубы:

– Дави, козёл, опаздываем, меньше бы к коньяку прикладывался!

И Гвоздь снова нажал на газ. Ослушаться Валета он не решался. Для Гвоздя и сидящих сзади ребят Валет был непререкаемым авторитетом. И дело не столько в том, что он старше каждого из них и имел солидный стаж отсидки. Главное – только Валет мог прекрасно ладить с крепко обосновавшейся на рынке бакинской мафией. А зачастую и выполнять их задания – кого-то припугнуть, кое с кем разобраться, спалить чей-нибудь ларёк или побить стёкла в витринах конкурентов. Притом за все эти «услуги» им довольно неплохо платили. Нет, они, безусловно, уважали Валета!

Впереди замаячила одинокая встречная фара.

– Мотоцикл прёт! – оживился Валет. – Неплохой подарочек может быть. Давай, Гвоздь, завали его в кювет, левее, кому говорят, левее бери, козёл!

– Да пошёл ты знаешь куда! – заупрямился Гвоздь. – Тебе сидеть не привыкать, а я как-то пока погожу.

– Крути, сука, тебе говорят! – завопил Валет и, схватившись за руль, резко кинул машину влево. Когда прямо перед капотом «мерса» появился чёрный силуэт мчавшегося навстречу грузовика, Гвоздь успел лишь повернуть руль вправо, иномарка встала поперёк дороги, и от этого итог был ещё страшнее.

Чудовищный удар буквально разорвал «мерседес» на несколько частей. Рвущиеся и взлетающие в небо объятые пламенем баллоны, куски автомашин и человеческих тел – всё смешалось в едином всплеске огня и грохота. Отблески пожара осветили местность, а жуткое эхо взрывов было слышно за десятки километров от горевших людей и машин.

– Во как громыхнуло! – перекрестилась баба Дуня. – А и то, какой ливень да без грозы.

– Мама, смотри! Салют! – радостно крикнул Егорка, чуть ли не впервые отвлекшись от изучения билетов на самолёт.

«Похоже, солярка на карьере рванула, гляди, завтра вместо работы сплошной перекур будет», – с надеждой подумал Баллон.

И только один человек знал в тот момент, что действительно произошло на пустынной дороге. Это был Валет.

Зверский по силе удар выбросил его через разлетевшееся лобовое стекло прямо в глубокий, залитый грязью кювет. Он лежал на боку рядом с раздувшимся от температуры баллоном. Почти в обнимку. Вываливающиеся внутренности от соприкосновения с раскалённым металлом шипели и чадили. Валету почудилось, что он опять в своём детском доме города Серпухова, на самом берегу широкой и светлой Оки, и что на кухне повариха тётя Нина жарит печёнку. Он очень любил запах жареной печёнки.

И он улыбнулся. В последний раз простой, человеческой, почти детской улыбкой. Над его головой с жутким воем пролетали, сверкая языками пламени, газовые баллоны. Вокруг, шипя и дымя, падали какие-то искорёженные металлические части, куски человеческого мяса, лохмотья окровавленной одежды. А Валет лежал с распоротым животом в грязной, вонючей канаве, в обнимку с распухающим на глазах газовым баллоном и улыбался.

«Надо не забыть забрать у Антона Тенина ноутбук», – успел подумать Валет, и в тот же самый момент раздался оглушительный взрыв.

Набрав в очередной раз номер Марины и услышав частые гудки, Антон Тенин опять сразу же позвонил Владу. Телефон тоже был занят. Тяжело вздохнув, Антон вновь принялся выполнять просьбу Пашки Горбачёва – подбирать секретный код к серенькому ноутбуку. Но мысли никак не могли перестроиться и всё время возвращались к Марине. Он ничего не мог с этим поделать.

Временами ему казалось, надо только встряхнуть несколько раз головой и больше не думать о ней. Ведь может же он переключаться с гитары на тренировки, с тренировок на компьютер или шахматы, с шахмат опять на бег или гитару. Он считал себя сильной натурой и никак не мог понять, отчего не удаётся выкинуть Марину из головы. Не удаётся уже второй год.

Он почувствовал, что голоден, поднялся с дивана, сделал бутерброд с сыром, но есть не стал. Зазвонил телефон, и Антон бросился к аппарату. Увы, это был всего лишь Миша Суворов, одноклассник.

– Антон, будешь на стадионе, скажи тренеру, что я простудился и пропущу несколько тренировок. Кстати, как там у тебя с Маринкой дела? Я, уж извини, что говорю тебе, но вчера видел её с Владом на дискотеке, и знаешь, я бы на твоём месте поискал себе другую. Машка Гоголева по тебе сохнет. Или, хочешь, с Лидкой из десятого «б» познакомлю?

– Слушай, Майкл, не суйся не в своё дело, договорились? Сам разберусь, без сопливых! – И Антон повесил трубку.

Разговор с Мишей окончательно укрепил самые худшие подозрения. Он опять набрал номера Марины и Влада и, услышав всё те же короткие гудки, со стоном повалился на диван. Жизнь кончилась, понял Антон.

А ведь всё шло так хорошо! Он неоднократно ловил на уроках встречные взгляды Марины и, смущаясь и краснея, переводил глаза на доску или в учебник.

Однажды он твёрдо решил не отводить взгляд, и, когда их глаза на уроке географии в очередной раз встретились, он с полминуты продержался, увидел, как она улыбнулась ему, опять покраснел и спрятался за голову соседа.

На одном из школьных вечеров Антон впервые решился пригласить её на танец. Когда в актовом зале на миг погас свет, он молча и очень нежно прикоснулся губами к её щеке. И хотя услышал тихое: «Не надо, Антон» – и буквально сжался от стыда и тоски, но в следующее же мгновение ощутил, как её рука мягко и как бы случайно прошла по его короткостриженым волосам. Счастливее человека не было на всём белом свете!

И вот всё рухнуло.

Антон почувствовал беспокойство в первый же день, когда их классный воспитатель, учитель истории Николай Николаевич по кличке Плебей представил классу нового ученика, Влада Останина.

Влад был, безусловно, красив, строен, модно одет и подстрижен, держался очень уверенно и спокойно. Уже через два-три дня стало ясно, что в классе появился новый лидер. На первом же уроке физкультуры оказалось, что Влад – чемпион района среди юношей по гимнастике, да ко всему ещё и стометровку пробежал быстрее всех в классе, быстрее самого Антона – лучшего бегуна школы. А когда на репетицию их музыкальной группы, в которой Антон был соло-гитаристом, зашёл Влад и попросил гитару, Антон ничего не смог с собой поделать, чтобы искренне не восхититься мастерством Влада.