Текст книги "Старая переправа"

Глава 9

Выйдя на улицу, щеголь тут же повёл Данила в один из ангаров. В сам ангар его не пустили. Но через ворота было видно, что это мастерская. По бокам стояло несколько десятков остовов, скорее всего то были доноры, с которых снимали запасные части. Но также у самого входа стояли две машины на колёсном ходу и один шагоход, скорее всего уже отремонтированные и ожидающих хозяев. А возможно, машины стояли на продажу. Из ворот доносились перестук молотков, визг отрезных машинок и очереди пневмоинструмента. Все звуки ему были знакомы. Данил повеселел, с голоду не умрёт.

Слава богу, тут была хоть не лавочка, но толстое бревно, отполированное пятыми точками работяг. Но сидеть долго не пришлось, из цеха вылетел паренёк, лет четырнадцати. В одних штанах, по пояс голый, загорелый торс был весь перепачкан мазутом.

– Дланин? – важно спросил он.

– Данил.

Поправка паренька не смутила, он часто затараторил. Данил поднял руку и сказал фразу, хоть как-то позволяющую общаться.

– На фандеми.

Мальчишка показал на медальончик на шее пришлого.

– Да без проблем.

Данил показал медальон. Местный внимательно изучил медальон и важно кивнул. Но почему-то землянину показалось, что паренёк не умеет читать, а посмотрел на медальон просто для порядка.

Паренёк что-то сказал, махнул, призывая, чтобы Данил шёл за ним.

Двинулись в обратную сторону, только по другим улицам. Улицы поначалу ничем не отличались от тех, по которым вели Данила на главную площадь. Но где-то километра за три, когда они вышли за линию двухэтажных домов, ситуация начала меняться. Нет, городок по-прежнему был чист и ухожен, но ощущалось запустение в кварталах, всё чаще встречались деревянные щиты вместо стёкол. Дома и стены вокруг кварталов имели повреждения, и чем дальше шли, тем повреждения становились серьёзнее. Пока дыры в стенах и домах были либо топорно заложены камнем, либо забиты досками или жестью. И чем дальше к окраине шли, тем меньше было ремонтов и больше зарослей во дворах.

Наконец, паренёк остановился около массивной двери одного из кварталов. Данил чуть не налетел на него и остановился тоже. Мальчишка что-то спросил, потом показал, что как бы открывает дверь ключом. Данил не понимал. Пареньку надоело ждать, пока до него дойдёт, и он похлопал его по карманам, показав пальцем на карманы, где лежат выданные начальником ключи.

Так это что, Данилу дом сразу выделили? Вот это здорово! Хотя судя по постройкам вокруг и судя по тому, что впереди ещё были незаселённые улицы, то с жильём тут проблем нет. И выданное жильё не элитного класса. Да ещё неизвестно, какая тут оплата за комуналку или аренду.

Ключ открыл дверь без проблем, Данил вошёл и остановился, чтобы осмотреться. Свободного места было много. Скорее всего, заброшенные огороды. Квартал состоял из десяти длинных домов на несколько квартир. Планировка квартала была очень простой. Три дома, как вагоны у паровоза, стояли по поперечной улице, три стояли параллельно – по другой поперечной улице. Так как поперечные улицы имели небольшой изгиб, то и дома стояли немного по дуге, своими боками соединяясь с крепостной стеной и образуя общее укрепление. На продольные улицы выступали фасады крайних домов, и еще было по два дома, которые стояли по продольной улице.

Навскидку квартал имел форму почти квадрата, между поперечными улицами около ста метров, а между продольными сто тридцать. Каждый дом имел три крыльца входа. Если это был вход в квартиру, то получалось шикарное жильё, а вот если вход в подъезд, то, получается, узковатые квартиры.

Также внутри квартала были расположены ровные ряды хозпостроек. Наверное, к каждой квартире свой сарай или погреб. Ещё в середине виднелись два здания непонятного назначения. А остальное место было нарезано делянками огородов, и тоже видно у каждой квартиры свой огород, потому что часть посевных площадей не использовалась. Хотя нет, было ещё небольшое озеро или большой бассейн, а также типа детской площадки с кучкой песка в вырытой яме. И, конечно же, тут росли деревья. Правда, не плодовые. Наверное, вовремя не пропололи, а сейчас вымахали, что не спилишь. Хотя деревья тоже использовались, между ними была натянута веревка и сохло бельё.

Паренёк что-то прокричал, потом постучал в окно ближайшего дома и вновь прокричал. На крыльцо вышла женщина, скорее всего мать паренька. Худая, в годах, лет под пятьдесят. Хоть и в выцветшей, но опрятной одежде. Как только увидела измазанного в мазуте сына, она, приговаривая что-то, сначала огрела его мокрой тряпкой, а потом начала оттирать мазут с его тела. Хотя тут же спохватилась перед гостем и начала что-то у него выспрашивать. Влез паренёк, сказал, что Данил ничего не понимает, и, указав на него, произнес:

– Дланин.

Показал на мать:

– Лафина.

– Данил, – поправил землянин своё имя и немного поклонился.

Ему вновь что-то проговорили, судя по всему, придерживаясь этикета. А дальше паренёк что-то объяснил, Лафина пожала плечами. И паренёк жестами попросил жетончик, который висел на шее у Данила. Мать с сыном внимательно разглядывали жетон, поворачивая его и так, и сяк. Видно, что оба были безграмотные и не понимали, что там написано. Потом попросили ключи. Ключи тоже ничем не помогли. Кажется, местные не могли понять, куда Данила заселить. Немного посовещавшись, пошли к другому дому и, не церемонясь, зашли вовнутрь. Всё-таки вход был в подъезд, а не в квартиру, правда в подъезде имелось всего две квартиры, что землянина обрадовало, могло быть и четыре, тогда были бы вообще клетушки, где кровать одна умещается. Хоть дома тут были одноэтажные, в подъезде имелась лестница наверх, вероятнее всего, это был выход на крышу, вернее на стену. Но что ему не понравилось, это стойкий запах в подъезде.

Лафина крикнула что-то в приоткрытую дверь, оттуда ответил старческий голос. И на пороге появилась согнутая чуть не пополам бабуля, которая опиралась на сучковатую палку. Повторилось то же самое: представили Данила, потом посмотрели жетон, для этого его пришлось снять с шеи и протянуть бабуле. Она долго его рассматривала. Но либо уже плохо видела, либо тоже не умела читать. Показ ключей тоже не помог, а вот большой жизненный опыт помог. Судя по всему, она посоветовала пареньку проверять каждую дверь по очереди, к какой ключ подойдёт, та квартира и дана пришлому.

Хоть местные и были неграмотными, Данил-то читать умел и мог сравнить незнакомые символы, написанные на доме, с символами, отпечатанными на жетоне. Он вышел на улицу, посмотрел на жетон, посмотрел на дома, кажется вот этот символ совпадает. Теперь подъезд, потому что на квартирах ничего написано не было, только над подъездом. Кажется, сюда.

Данил дёрнул дверь в подъезд. Закрыто. Тут вмешался паренёк, показывая на ключ от квартала, похоже, он подходил ко всем общественным дверям подъезда. И его утеря грозила нешуточными проблемами. Попаданец решил при первой же возможности сделать дубликат и спрятать где-нибудь неподалёку на улице.

Подъезд встретил огромным слоем пыли и паутиной, похоже, сюда не заходили минимум лет двадцать. Зато не было запаха, что опять же говорило о том, что местные не лезли в чужие дома, ведь ключи от подъезда были одинаковые, и сюда мог попасть любой житель квартала. Интересно, правда, почему они сюда не заглядывали, строгий закон запрещает или просто не любопытные? Хотя нет, Данил при определённом падении света заметил цепочку маленьких следов, похоже, один любопытный тут был до него, и он, кажется, догадывается, кто это мог быть.

Замок в квартиру заедал, видно механизмом давно не пользовались. Мелькнула мысль, что ошибся со знаками и сейчас ломает чужой замок. Данил вышел, ещё раз сравнил знаки. Нет, ошибки быть не должно, знаки те же самые. Прикладывая к ключу заметное усилие, он движениями туда-сюда всё-таки поборол замок, который без щелчка еле-еле провернулся. Данил даже подумал, что свернул ключ в замке, но, слава богу, нет. Дверь открылась. Квартира оказалась узким пеналом метра три шириной и метров десять длиной. Зато узкие окна – шесть штук выходили во двор и шесть штук – на улицу. Правда, окна были закрыты ставнями. И местные ставни, а скорее, просто щиты, закрывались изнутри. Со стороны двора были целыми стёкла, а вот со стороны улицы стёкла из шести окон-бойниц были только на одном окне, и то стекло было не целое, а сложено из двух разбитых половинок.

Что радовало, квартира была меблированная: в одном углу стоял добротный сундук, обитый полосками жести, и деревянная кровать, в другом – стол и два табурета. Вся мебель, кроме сундука, была сколочена из разномастных досок и брусков, а столом вообще служил неструганый ящик больших размеров. Зато из стены торчал бронзовый кран над каменной чашей, и рядом выложена каменная печка, или, скорее, плита для приготовления пищи. В общем, жить можно, узнать бы ещё, где туалет.

Туалет оказался на улице, простейший клозет – у каждого дома свой. А одно из больших зданий служило общей помывочной; ни баней, ни душем её обозвать язык не поворачивался. Хоть вода была горячая и холодная. Скорее, как общественная баня без парилки. Даже дежурный таз тут был.

Паренёк, закончив экскурсию, что-то долго пытался объяснить, рисуя схему и спрашивая, понял ли? Данилу надоело. И он согласился, что понял. Хотя ничего не понял. Паренёк убежал, наверное, его с работы не на целый день отпустили. А Данил же первым делом пошёл в помывочную, неизвестно, можно или нельзя было мыться тут без спросу, но ему это было необходимо, хоть без шампуней и мыла, но горячей водой смыть с себя въедливый пот. Мылся в тазу, так как не было смесителя, а отдельно два крана. Приходилось смешивать воду в тазу. Но и то горячая неожиданно закончилась, пришлось сворачиваться, эх, ещё бы побриться да постираться.

Данил вернулся в квартиру, открыл все ставни. Сразу пошёл приток свежего воздуха, и в солнечном свете заиграли тысячи пылинок. Нет, что угодно, а первым делом уборка. Он открыл сундук в поиске тряпки. Тряпок было предостаточно. Полсундука завалено старым полуистлевшим тряпьём. Тоже проблема, нужно где-то помойку найти. Оставлять у себя этот хлам он не планировал, а пока сгрёб все тряпки и вынес в подъезд под лестницу. Оставил одну тряпку для мытья стен, другую для мытья полов.

Кран над раковиной был самоварный, потому пришлось немного стукнуть, снизу-наверх, иначе не отворачивался. И вода пошла, даже ни грамма не ржавая. Жалко, не было ведра, приходилось бегать каждый раз к раковине. А стены оказались тоже рельефные, из камня. Пыли там было собрано немало, бегать к крану приходилось очень часто. Когда дело дошло до полов, Данил был вознаграждён за стремление к чистоте. Под кроватью лежала местная палица. Довольно удобный инструмент – метровая деревянная палка с набалдашником из металлической гайки. Для ночной обороны жилища пойдёт с лихвой, всё-таки жилая зона, и крупных нападений не ожидается.

Как-то незаметно он понял, что сильно вымотался, хоть большую пыль уже разогнал, сделал влажную уборку. Но ещё работы было много, и как всегда это бывает, только сел на краешек кровати, то сразу понял, что и так сойдёт, вроде и чисто уже. Только вот, как появилось свободное время, неожиданно назрел вопрос, а что покушать?

Хочешь не хочешь, а придётся идти на главную площадь. Монетки-то есть, и даже две. Неизвестна их платёжеспособность, на них даже знака никакого не было, только кольца и рисунок крепости. Хотелось бы верить, что на эти монетки месяц можно прожить. Сиди не сиди, а пока не сходит на рынок, не поест.

Данил старательно закрыл дверь квартиры, подъезда и квартала на ключ. Наученный горьким опытом в лесу, когда немного заплутал, он первым делом, как отошел от ворот квартала, обернулся и запомнил, как выглядит вход в квартал. Сверил знак над входом со знаком на жетоне. Улица была третьей с окраины, даже если заблудится, пойдёт искать вдоль третьей улицы и всё равно найдет.

Теперь нужно найти направление к площади. Он начал искать глазами антенны, что были на площади, и тут его ждал сюрприз. К одной антенне был причален огромный дирижабль. И как он его не заметил сразу, когда из квартала вышел. Ух ты, значит, выводы о радиоприёмниках были ошибочными. Это не антенны, это причалы. А еще очень интересно посмотреть дирижабль вблизи.

Дорога до площади быстрым шагом заняла минут сорок. Даже издалека Данил видел, что периодически вниз опускается платформа с мешками и чуть позже поднимается пустая. Значит, дирижабль разгружают, а где разгрузка, там можно подзаработать, грузчики везде нужны. Чем ближе подходил он, тем огромнее становился дирижабль. А когда Даня вышел на площадь, дирижабль занимал полнеба. Кабина была размером с фуру, не меньше, значит, и грузов везёт не меньше двадцати тонн. Но рассматривать некогда, загрузят всё.

На площади он сразу заприметил того, кто ведёт учёт товара. Подтянутый мужик лет под пятьдесят, в черной портупее с револьвером на боку, держал лист бумаги и отмечал, сколько людей пробегали мимо него с мешком на спине. Похоже, разгружали муку, так как грузчики вымазаны в белом порошке. Как раз, когда Данил вышел на площадь, выгрузка закончилась и началась загрузка. Те же грузчики, только теперь по двое, в обратную сторону тащили связки металлолома, наверное, заранее расфасованного по весу. Он ускорил шаг, так и наняться не успеет, уже всё загрузят.

Но, кажется, его действия были слишком очевидные. Двое грузчиков бросили металл и встали на пути парня, отрезая его от учётчика.

Вопрос не требовал перевода, его спросили «ты куда?» или «чё надо?».

Данил как мог объяснил, что хотел бы подзаработать.

Почему-то его не ждали и были ему не рады, лишь показали разворачиваться и уматывать. Похоже, тут была конкуренция среди грузчиков, и за своё место под солнцем боролись. Данил даже не хотел ввязываться, просто по привычке переспросил:

– Что?

А ему сразу ответили «сейчас узнаешь», или что-то в том роде. Один из грузчиков попытался толкнуть его. Только вот у землянина тело сработало само, правой рукой в полёте он перехватил левую руку толкающего, одновременно повернувшись по часовой стрелке. Грузчик провалился в пустоту, а Данил чуть подправил полёт, потянув за левую руку. Получилось эффектно. Грузчик красиво полетел, сделав у самой земли кувырок и распластавшись на бетонке площади. Секунда всеобщего замешательства, и сразу все грузчики побросали поклажи и двинулись в сторону пришлого. Второй грузчик схватил Данила за грудки и начал болтать его из стороны в сторону. Не то чтобы Данил не мог с ним справиться, вернее сначала не хотел, а теперь, наверное, не мог. Его дюжий грузчик натурально мутузил, как собака тряпку. Таким способом против него никогда не боролись, бывало били, бывало кидали, но вот так не трясли. И главное, способ был эффективный, голова немного уехала, сбилась координация. Грузчик отпустил его, и Данил по инерции побежал, едва успевая переставлять ноги, чуть не хватило, чтоб споткнулся и полетел, но нет устоял, остановился. Сразу подняв руки, медленно развернулся и начал уходить, показывая, что не хочет связываться. Ему, конечно, грузчики вслед погрозили, но после окрика управляющего схватили свои поклажи и продолжили загрузку. Наверное, время разгрузки-загрузки ограничено. А Данил лишь пробурчал, скорее для себя:

– Изобрету вам вилочный погрузчик, останетесь без работы. Зря со мной связались.

Ладно, тут с работой не прокатило, можно попробовать в ангар устроиться. Только как объяснить? Хотя и объяснять не пришлось. За его потасовкой наблюдало много жителей, около ворот ангара стояли двое в чёрных портупеях и с десяток рабочих без них. Данила подозвал один из обладателей чёрных ремней, что-то спрашивая, показал махание молотом и жест, как будто отсчитывает мелочь.

Данил закивал головой, похоже, ему предлагают работу. Работодатель попросил показать жетончик. Парень радостно показал, а работодатель лишь взглянул на него и сразу потерял интерес, отрицательно качнул головой и отвернулся, продолжая разговаривать со своим знакомым. А Данил хотел объяснить, что он умеет делать, и даже показать. Однако его игнорировали. Как будто вместо него было пустое место. Он немного постоял, не зная, что делать, ну не привык, что его вот так могут игнорировать, ну махнул бы, дескать иди отсюда, а нет, просто как будто нет тут его. Ну что? Постоял, развернулся и пошёл к магазинам.

Голодный нос чует еду издалека, и ноги сами привели его в местную забегаловку. Людей здесь почти не было. Данил надеялся, что пустота заведения объясняется тем, что не время обеда, а не тем, что это самое дорогое заведение. Он подошёл к стойке, за которой стоял здоровый мужчина, в красной жилетке и с красным же носом. Только как объяснить, что хочешь есть, как спросить, сколько чего стоит и что вообще имеется в меню?

Данил показал жест, как будто ложкой хлебает. Хозяин не двигался, молча смотрел на него. Парень достал медную монету. Он даже показать её толком не успел, как её у него вырвали из рук. Хозяин, всё так же не моргая, смотрел на парня, как будто ожидая его действий: а что он делать будет? Орать или монету назад вырывать? Данил полностью растерялся, потому ничего не делал. Хозяин, всё так же глядя в глаза посетителю, щелкнул себя пальцем по шее. Данил жест понял и отрицательно замотал головой.

– Не, пить не буду.

Хозяин тут же положил на прилавок половинку такой же монеты, что взял у клиента. Причём монета была разрублена либо топором, либо зубилом, но никак не на монетном дворе. Не успел Данил поднять сдачу со стойки, как на стойку хозяин выставил тарелку жареной картошки и кружку кваса.

Данил уселся за свободный стол и с аппетитом съел жареную картошку, ну или что-то похожее на неё. Порция была большой, хоть и без мяса, и он наелся.

Интересно, половинка монет тут тоже, получается, в ходу. А есть ли четвертинка?

Денег так и так нет, нужно бы кастрюлю прикупить и готовить самому. Хотя опять же уголь или дрова ещё покупать нужно будет. Нет, пару дней протянет на общепите, а там либо в степь уйдёт искать что-нибудь, либо работу найдет и разживётся сковородками.

Побродил по местным магазинам. Ну так, как достопримечательности посмотрел, на посуду, обувку, рюкзаки, оружие и пошёл обратно, спросить, что сколько стоит, он не мог. Дорогу до дома нашёл быстро, тут и заблудиться-то сложно, считай только, сколько продольных улиц прошёл.

В квартире делать тоже было нечего, потому развалился на деревянной кровати, подложив рюкзак под голову. А палицу бросил под кровать. Очень долго не мог уснуть, здесь оказалась местная напасть мух. Мух было просто прорва, наверное, уличный туалет рядом, да и мусорку он ещё не видел, явно по утрам тут мусор не вывозят, наверное, где-нибудь рядом компостная яма. Сначала мухам в квартире нового жильца было неинтересно, и их не было, а сейчас же, когда там появился человек, мух налетело через открытые окна целый рой. В такой обстановке уснуть было нереально. Поэтому Данил сильно удивился, когда его разбудил стук в открытую дверь. Всё-таки мухи не большая помеха, когда спать охота очень.

В дверь стучался паренёк, он что-то робко говорил, как бы извиняясь, и звал за собой на улицу. Слово «пойдём» Данил уже понимал. Взбив немного лицо, но всё равно с заспанной физиономией он вышел на улицу. Солнце было ещё высоко, часов пять-шесть, не позже. Жители квартала ждали его для знакомства, они как раз вернулись с работы и по местным обычаям должны были познакомиться с новичком.

Смотрины были странные, никаких посиделок, просто все собрались на детской площадке квартала. И стоя полукругом, ждали, когда Данил подойдёт к ним. Жителей было немного, пятеро мужиков и семь женщин, включая уже виденную бабулю, и Лафину.

Паренёк представил нового жителя:

– Дланин.

Женская половина заулыбалась.

– Данил, – поправил Данил своё имя.

Мужик. Невысокий, почти квадратный, цыкнул на улыбающихся, все замолчали. Похоже, это местный староста, который тут за главного. Староста подошел к Данилу, долго всматривался ему в глаза. Парню скрывать было нечего, и он открыто смотрел в глаза старосте. Наконец староста молча кивнул, скорее всего своим мыслям. Затем взял руку новичка и, повернув ладонью вверх, рассмотрел, есть ли мозоли. Естественно, мозолей у Данила не было, и староста неодобрительно покачал головой.

Наконец-то староста спросил что-то тихим голосом, Данил пожал плечами. Знакомый паренёк изобразил знаки махания кувалдой и отсчитывание мелочи. Данил понял, что его спрашивали, пойдёт ли он работать. Сразу закивал головой. Староста показал на человека и на восток. Так староста пытался объяснить, что этот человек зайдёт за Данилом с утра. Он, правда, ничего не понял, но согласился.

Дальше было знакомство, но новичок сразу не запомнил имена, надеялся, что узнает их потом.

Похоже, митинг по поводу встречи нового поселенца закончился, и все, проходя мимо него, хлопали его по плечу, а одна девушка кокетливо улыбнулась, Данил улыбнулся в ответ, но встретился с неодобрительным взглядом старосты, и улыбка сама слезла с лица.

Все разошлись, а Данил остался стоять с пареньком, который недовольно начал что-то выговаривать. Его заставили учить новенького языку, а у паренька были свои планы на вечер. Данил, правда, этого не знал, поэтому тоже развернулся и пошёл в свою квартиру. Паренька как подменили, конечно, староста поручил ему важное дело, а он его чуть не провалил. Он сменил тон с недовольного на вопрошающий и побежал догонять новичка. Данил сразу понял, что от него хотят, и включился в обучающий процесс. Мозг сначала разрывался, не понимая даже отдельных слов, если говорили быстро. Сейчас неожиданно для него всё чаще стали проскакивать знакомые слова. А сейчас он начал учить фразы, а не по одному слову, и это запоминалось куда проще.

– Работы много, работы мало, идти на работу, идти на обед, денег много, денег мало… – Данил повторял фразы. Одно слово менялось во фразе, и уже фразы становились осмысленными. Мало того, он уже мог сам подставить кое-какие известные слова. Допустим, воды много. В общих чертах сегодняшний вечер был прорывом в изучении языка. Он с малым позанимался бы ещё, но вернувшиеся с работы соседи по квартирам что-то активно жарили и варили. И вокруг были такие запахи, что живот прилипал к спине. Да ещё так урчать начинал!

Данил ещё не знал слов: нужно ужин. Потому сложил те слова, что знал.

– Хватит ходить, обед. – И Данил указал пальцем на себя.

Паренёк согласно кивнул и скрылся. Дане тоже – одеться, только подпоясаться.

Сорок минут топать туда, потом сорок оттуда, и всё это ради того, чтобы перекусить. Нужно либо закупаться продуктами и готовить самому, либо искать «кафешку» поближе. Всё это думал Данил, пока закрывал дверь квартала. Солнце уже не пекло, и прогулка только доставила удовольствие. Дирижабля у причалов не было, но антенны причалов видно хорошо. Тем более что местные выходили из кварталов и жидким потоком шли на площадь, направление потерять сложно. Впереди Данила шли три девушки, и он их всё никак не решался обогнать, а поэтому шёл тихим прогулочным шагом. Мешали обогнать, конечно, виды города, а девушки, которые шли впереди, хоть и не оборачивались ни разу, прекрасно чувствовали на себе взгляд и от этого сильнее виляли видами, на которые смотрел Данил в городе. Перед самой площадью девушки остановились, как будто что-то обсуждая, давая ему возможность познакомиться. Он же, не понимая тонких намеков и краснея, прошёл мимо смеющихся девушек. У него дел столько, вон ещё и сам не кормленый, потому он быстро направился в сторону столовой.

В столовой почти все столы были заняты, и основное блюдо сегодняшнего вечера стояло на столах в больших кружках.

Данил, памятуя, что хозяин заведения мало на что реагирует, кроме платёжных средств, сразу достал половинку монеты и ломано сказал:

– Обед.

Хозяин весь сосредоточился и переспросил:

– Что?

– Обед.

Парень думал, что произношение у него отличное, но он сильно ошибался. Хозяин столовой Ильдангир вообще не понял, что сказал клиент, и лишь со второго раза, когда тот подкрепил слова жестами, понял, что от него хотят, но усмешку не сдержал. Он здесь за тридцать лет работы каких только наречий не слышал, но так исковеркать слово – нужно ещё постараться. Хотя новенький Ильдангиру нравился, не сидит на шее у квартала, а сам о еде заботится, поэтому он немного больше подкладывал каши новичку, вспоминая, как сам сюда попал.

Данил, забрав тарелку, сел у входа, так как остальные столы были заняты. Его никто не задирал, не докучал разговорами. Даже девушки, дежурившие у стойки, на него внимание не обращали. Он же, пока ел, вслушивался в разговоры за соседним столом. Конечно, всего он не понимал, но иногда проскакивали знакомые слова, разговор был про воду. А про что конкретно, не понял. Про полив говорили или про рыбалку, было непонятно. Вроде бы много слов уже знал, а оказывается, мало, чтобы понимать всё.

Добрался до дома без приключений. Шёл специально по другим улицам, чтобы узнать лучше город, но сильных отличий между кварталами не заметил. А вот когда зашёл в квартал, его встретила Лафина, что-то затараторила так быстро, что Данил её не понял. Она, волнуясь и сбиваясь, повторяла снова и снова, наконец-то крикнула паренька, тот опасливо подошёл и тут же получил мокрой тряпкой.

Кое-как до новичка дошло, что Лафина приготовила на его долю ужин, а паренёк должен был привести его на ужин. Пришлось отнекиваться и отказываться, на что получил ответ, что перед соседними кварталами стыдно, что новенький сам питается, и отказа она не потерпит. Завтра на завтрак его ждут. Тогда Данил отдал последнюю медную монету, нахлебником быть не хотелось, а тратить на еду деньги всё равно где, ест ли он в столовой или у Лафины.

До темноты оставалось совсем немного, и он проверил свой сарай, погреб и лестницу, что шла наверх, в подъезде. В сарае обнаружилась летняя кухня, а вот выход на крышу порадовал. Когда поднялся на крышу, начинало уже темнеть. Натуральная крепостная стена, и всё-таки какое-никакое, а высокое место, все крыши были примерно одного уровня, поэтому видно было далеко. В центре города и на площади горел искусственный свет, почти все трехэтажные дома были со светом в окнах. В двухэтажках свет был уже редкостью, а одноэтажные трущобы оказались полностью в темноте. Но свет был не только в центре, за городом начинались ангары и техпостройки. Там тоже встречалось кое-где освещение. Да и на оборонительной линии иногда гуляли лучи прожекторов. Ладно, завтра день тяжёлый, первый рабочий день. И что-то Данилу казалось, он будет тяжелый. Поэтому нужно идти спать.