Текст книги "Доказательство по телу. Живые истории судмедэксперта о работе с потерпевшими и подозреваемыми"

Наблюдать на освидетельствовании рубленые раны не получается, поскольку после нанесения таких ран пострадавший или умирает, или госпитализируется в больницу, где проходит длительное лечение. У рубящих предметов, так же как и у колюще-режущих, есть лезвие, однако они имеют отличительный признак: обладают большой массой, что обеспечивает причинение грубых глубоких повреждений с разрушением костей скелета (см. фото 8). Такие раны редко обнаруживаются на туловище, но гораздо чаще на голове, шее и конечностях. К рубящим предметам относятся топоры, палаши, шашки, мачете и другие.

Вспоминаю давний случай: вечером, уже перед окончанием рабочего дня, на освидетельствование доставили мужчину с забинтованной каким-то тряпьем кистью. Со слов пациента, накануне сосед, которому он был должен денег, пришел требовать возврата долга. Когда сосед понял, что денег нет, он «поставил на счетчик» должника и отрубил ему топором палец на руке. Действительно, на кисти отсутствовал указательный палец на уровне основной фаланги, и характер раны не вызывал сомнений в том, что она именно рубленая. Мужчина принес с собой отрубленный палец, который хранил в холодильнике, и спросил, что ему с этим делать и можно ли его пришить обратно. На мой наивный вопрос, почему он не обратился в больницу вчера, когда все произошло, он ответил, что был пьян и только недавно проснулся. Палец пришить не удалось, сосед уехал на очередной срок в колонию, а пострадавшего через полтора года привезли ко мне уже в горизонтальном положении, остывшего, но также пьяного. Сейчас такой способ выбивания долгов почти не встречается, однако тогда, в самом начале 2000-х, подобные проблемы решались очень просто.

Огнестрельные раны, как и рубленые, при освидетельствовании живых лиц встречаются редко, однако в связи с широким распространением травматического и пневматического оружия такие случаи бывают, и рана кожи от металлического шарика или резиновой пули почти ничем не отличается от таковой, причиненной обычной металлической пулей (см. фото 9). Вид входных огнестрельных ран очень характерен и имеет ряд устойчивых диагностических признаков, изучив которые эксперт способен сделать важные для следствия выводы.

На втором или третьем году моей работы, в самом начале осени, к нам в отделение обратился мужчина, который пояснил, что был подстрелен на охоте. Традиционно в последние выходные августа или первые выходные сентября открывался сезон охоты на водоплавающую дичь. Подростком я не раз принимал участие в этом мероприятии и могу сказать ответственно, что праздник сей великими возлияниями красен. Несмотря на это, охотники с многолетним стажем свято помнят и соблюдают неписаные охотничьи заповеди, позволяющие сохранить жизнь и здоровье: не стрелять по слуху (в то, чего не видишь), не стрелять параллельно камышам и своему росту и т. п. Охотник, в каком бы он ни был состоянии, на первой утренней зорьке не допускает ошибок. Иное дело молодые, начинающие стрелки, у которых вышеуказанные заповеди не доведены до безусловного рефлекса, до абсолютного инстинкта. Такие могут в азарте пальнуть куда придется. Помните сцену из фильма «Особенности национальной охоты»? Вот именно так и получилось. Человек сидел себе в камышах, в резиновой лодке, крякал в манок, периодически сбивал красноголовых чернетей, чирков и даже лысух. После одного такого удачного выстрела, пытаясь подъехать к сбитой утке, он встал и оттолкнулся шестом (водоем был мелкий, и веслами никто не пользовался). В этот момент, по его словам, «засвистел» камыш, а потом и его лодка, которая начала как-то уж очень быстро сдуваться. Охотник моментально оказался по пояс в воде – со всем боекомплектом и добытыми утками. Еле-еле он выбрался из камыша, таща за собой утонувшую лодку и поминутно проваливаясь в глубокую жирную грязь на дне озера. К этому времени уже все побережье знало о случившемся, благо утром по воде звук распространяется очень хорошо, а в выражениях мужчина не стеснялся и употреблял их в изобилии. Прекрасно представляю себе эту картину: думаю, даже утки стали облетать тот сектор приозерной полосы. Только на берегу охотник почувствовал неудобство в пояснице и чуть пониже спины и обнаружил, что дробь (а это была дробь) повредила не только лодку, но и охотничье тело. На освидетельствовании я обнаружил типичные ранения осыпью дроби: неглубокие раны округлой и овальной формы, доходящие до подкожной основы. В некоторых из них прощупывались дробины. Пострадавшего направили в травмпункт: он был избавлен от свинцовых «таблеток» и отпущен восвояси. Никаких претензий он не имел, заявление в милицию писать отказался, поскольку, с его слов, неуклюжего стрелка быстро вычислили и популярно объяснили правила поведения на охоте.

Ожоговые раны возникают от термического воздействия открытого огня, раскаленной жидкости, раскаленных предметов, пара. В зависимости от источника тепла они имеют определенную форму, поверхность, размеры и прогноз (см. фото 10). Выявить и дифференцировать такие повреждения относительно легко, но в практике эксперта судебно-медицинской амбулатории они встречаются нечасто. Я припоминаю только два таких случая, и оба были связаны с семейным насилием, издевательством мужа над женой, когда среди прочих повреждений, таких как кровоподтеки и ссадины, наносились и ожоги сигаретами. Меня всегда возмущали подобные проявления садизма по отношению к заведомо более слабому человеку. Чувство физического превосходства над жертвой, ощущение ее полной зависимости от мучителя и безнаказанность – поскольку жертва редко доводит дело до суда – все это распаляет человека. Знаменитые выбивания денег или лояльности из коммерсантов при помощи раскаленных утюгов – истории из этой же серии. В книге Ф. М. Достоевского «Записки из мертвого дома» утверждается, что свойства палача в зародыше находятся почти в каждом человеке. Но человек на то и существо более социальное, чем биологическое, чтобы не причинять вреда себе подобным. В обоих вышеописанных случаях домашнего насилия после освидетельствования женщины не обращались в правоохранительные органы – видимо, в очередной раз поверив извинениям, раскаянию, а то и убоявшись угроз.

Укушенные раны могут образовываться от действия зубов человека или животного (см. фото 11). Механизм их образования совмещает ушибленную и колотую (не всегда) раны. Раны от зубов человека образуются нечасто ввиду относительной прочности кожи и относительной слабости жевательных мышц человека, однако мне известен случай, когда в пылу борьбы одна девушка откусила другой почти половину уха. Не надо обладать телосложением Майка Тайсона, чтобы отделить зубами не только кожу ушной раковины, но и ушной хрящ. Предметом спора стал мужчина, который, кстати сказать, был женат и вообще никак не участвовал в происходящем… А в учебнике по судебной медицине Гофмана можно найти сведения о том, что «…в некоторых долинах Тироля при драках обычно практикуется откусывание ушной раковины противнику».

Раны, нанесенные зубами животных, как правило, более грубые и тяжелые. Собачьи клыки действуют как колющие предметы, а челюсти – по типу ножниц: иногда животные даже выгрызают фрагменты кожи и мягких тканей. Кусают людей и домашние собаки, и бродячие, коих появляется в городах довольно много, особенно с наступлением холодов. Нападения стайных агрессивных псов очень опасны, поскольку справиться с возбужденными животными сложно даже взрослому человеку. Типичный случай нападения на ребенка, произошедший с 13-летней девочкой в 1878 г., описан все тем же Гофманом: «Девочка эта, боясь вернуться домой из-за совершенного ею проступка, перелезла поздно вечером через забор, окружавший незастроенное место, которое сторожили две больших и одна маленькая собаки. Вскоре после того прохожие услыхали сильный собачий лай и крики о помощи, но когда прибыли на место, то нашли уже умирающую девочку, истекавшую кровью из многочисленных ран». Собака инстинктивно старается вцепиться именно в шею, нанося клыками колотые раны, довольно глубокие и опасные.

Укусы кошки менее заметны, но не менее болезненны, а укус лошади, кроме того что болезненный, еще, на мой взгляд, и обидный. Лошадиные челюсти обладают огромной силой. Известен случай, когда кобыла, стоявшая на дороге, перегородила путь служебному уазику, на котором ехал аж главный врач района. Обозлившись на звуковые сигналы, вредное животное укусило уазик за капот, значительно его при этом помяв.

Из экзотических укусов вспоминается совершенный анекдот, случившийся с мальчиком лет семи. Он с мамой гулял у озера, где рыбачили местные жители. У одного из них в ведре среди прочей рыбьей мелюзги плавала небольшая щучка (в местах моего детства таких называли щурогайками), которую мальчик заметил и изъявил желание посмотреть поближе. Рыбак был не против и разрешил маме взять щучку в руки и показать ребенку. Если кто не знает, у щуки почти всегда полуоткрыт рот, а зубы, невероятно острые и тонкие, загнуты назад, к глотке, чтобы пойманная рыба уже не вырвалась из пасти. В тот вечер такой рыбой оказался мальчик. Полуснулая щука все же цапнула его за палец, который он, конечно же, засунул ей в рот. (Я в детстве вследствие пытливости ума тоже так сделал и очень пожалел потом.) Рефлекторная попытка выдернуть палец изо рта привела только к тому, что щука еще сильнее сомкнула челюсти. Рев ребенка, крики мамаши и рыбацкие фразеологические обороты оживили монотонное времяпрепровождение остальных рыбаков и гуляющих у озера мамаш с колясками. После освобождения сыновьего пальца мама побежала «снимать побои» – видимо, намереваясь финансово наказать ни в чем не повинного рыбака. Раны у ребенка были поверхностные, совершенно безопасные, заслуживали разве что обработки антисептиками и наблюдения и не влекли вреда здоровью, что очень рассердило мать. Дальнейший ход событий мне неизвестен. Где теперь этот мальчик, любит ли он рыбалку?

В некоторых обстоятельствах ушибленная рана является как бы начальным звеном в процессе формирования другого повреждения – скальпированной раны. Такие раны располагаются в местах, где кожа очень рыхло сращена с подлежащими тканями, – например, на волосистой части головы или тыльной поверхности пальцев кистей и стоп. То, что мягкие ткани волосистой части головы легко отслаиваются, было хорошо известно индейцам. Известно это и нам, судебно-медицинским экспертам: методика посмертного исследования головы предусматривает разрез мягких тканей головы с последующей их отслойкой кпереди и кзади. Именно поэтому на голове раны иногда очень обширны, занимают до половины всей площади волосистой части, однако при этом довольно неплохо заживают. На пальцах рук одним из самых распространенных механизмов образования является следующий: во время придания телу ускорения вследствие падения из положения стоя, при выходе из автомобиля и т. д. кольцо на одном из пальцев цепляется за какой-то неподвижный предмет. Кожа, защемленная кольцом, под действием механической силы просто снимается с пальца, как чулок, – иногда полностью, иногда частично. Нередко при таких травмах приходится ампутировать палец, поскольку качественного заживления и восстановления всех его функций добиться крайне сложно.

Картина заживления ран отличается от таковой при заживлении кровоподтеков и ссадин. Это связано не только с временны́ми рамками, а имеет свой, принципиально другой характер. При нанесении раны повреждается вся толща кожи, образуется своего рода дырка, чтобы закрыть которую, нужна «заплатка». Такими своеобразными заплатками в организме служат жировая ткань (например, погибшие под влиянием алкоголя клетки печени замещаются жировыми клетками) или, чаще, соединительная ткань (разнообразный фиброз в поджелудочной железе, на месте инфаркта миокарда и т. д.). На коже также дырка замещается соединительной тканью – то есть раны заживают с образованием рубцов, которые в народе называют «шрамы». Мы же будем использовать официальное медицинское название. Я не зря сказал, что рубец – это заплатка, поскольку он только закрывает собой повреждение, не выполняя при этом никаких функций, присущих неповрежденной здоровой коже. А функций этих множество: механическая, бактерицидная, защита от ультрафиолетового облучения, иммунологическая, терморегуляционная, обменная и др. Из всего этого рубец, пожалуй, играет только механическую роль, не более того.

Заживают раны с разной скоростью, и скорость эта зависит от вида раны, наличия или отсутствия воспаления и медицинского вмешательства, глубины раны, расположения раны и многих других факторов. Ввиду того что, как правило, пострадавший, имеющий раны, или госпитализируется, или долго лечится амбулаторно, судебно-медицинской оценке подвергаются последствия ран, то есть именно рубцы, поэтому знать сроки образования рубцов эксперт должен очень хорошо. Свежий рубец розоватый, мягкий, часто еще с остатками корочки, поверхность его очень нежная, легко может травмироваться. Через 1–2 месяца цвет его становится красноватым, с различными оттенками фиолетового (чаще темно-фиолетового), рубец начинает уплотняться и становится выпуклым. Проходит еще пара месяцев, и синюшность постепенно уменьшается, поверхность рубца становится плотной, выпуклой. В дальнейшем синюшные оттенки постепенно совсем исчезают, рубец делается сначала розоватым, потом желтоватым и белесоватым. Постепенно он размягчается и опускается до уровня окружающей кожи. Сохраняются рубцы на протяжении всей последующей жизни, со временем становясь малозаметными.

Разумеется, раны, причиненные хирургическим инструментом, заживают быстрее, чем все другие, а рубец после них формируется нежный, тонкий, малозаметный, тогда как заживление инфицированных ран (а любая нехирургическая рана считается бактериально загрязненной и потенциально инфицированной) развивается через воспаление, что иногда обуславливает грубые, плотные, длительно заметные рубцы. В наше время они встречаются редко, поскольку в свободной продаже имеются антисептики, позволяющие снизить интенсивность воспаления, которыми население активно пользуется.

Ранее экспертиза рубцов была очень важна, поскольку без хирургической и антисептической обработки раны заживали сами по себе, причем рубцы часто сохраняли форму и размеры раны. Например, при клеймении преступников в России использовались как раскаленные, так и острые клейма, после которых на всю жизнь оставались рубцы в виде гербов городов или различных букв – в зависимости от места совершения преступления и его вида. Рубцы от огнестрельных ран были грубыми, втянутыми, часто спаянными с подлежащими мягкими тканями, с деформацией костей. Рубцы от рубленых ран, причиненных шашкой, имели линейную форму, были плотными, с выраженным фиброзом, иногда ограничивающим движения головы или конечностей. В наше время благодаря общедоступной квалифицированной медицинской помощи грубые показательные рубцы образуются редко и экспертиза их уже казуистика.

В техническом отношении осмотр освидетельствуемого трудностей не представляет – важно проявить внимательность и помнить о том, что в некоторых случаях пострадавшие могут либо скрывать повреждения, либо, наоборот, выдавать старые повреждения за свежие, либо вообще могут не знать о наличии у них каких-то следов от травматических воздействий. Поэтому сразу после сбора анамнеза эксперт предлагает пострадавшему показать (предположительно) поврежденные части тела и внимательно их осматривает. У меня был случай, когда пострадавший демонстрировал абсолютно неповрежденную кожу на руке, уверяя меня, что там находился кровоподтек. Удивительно, насколько порой люди сами верят в то, что придумали! Дабы избежать скандала, во всех случаях я предлагал прийти через пару дней, когда кровоподтек (и это чистая правда) может проявиться более четко, и во всех случаях ни через пару, ни через три дня никто не приходил.

Если пострадавший утверждает, что с момента получения повреждений прошло много времени и все повреждения «уже прошли», эксперт покивает головой, но все равно попросит показать те места, на которых повреждения были. После того как все «побои сняты», эксперт обязательно попросит пострадавшего раздеться. Эта просьба часто вызывает недоумение пострадавшего и даже гнев, поскольку «все было уже показано», но осмотреть все тело необходимо по причинам, указанным выше.

Бывает такое, что пострадавший категорически отказывается раздеваться для осмотра. В таких случаях, конечно, никто не применяет к нему силу и не осматривает против воли, но в описательной части «Акта судебно-медицинского исследования» или «Заключения эксперта» обязательно указывается факт отказа от осмотра. Кроме того, отказник расписывается в специальном журнале приема. Такие меры эксперт принимает с одной целью – обезопасить себя от возможных претензий в суде. Случаи обвинения эксперта со стороны потерпевшего в неполном и некачественном осмотре бывали.

Еще раз нужно уточнить, что осмотр несовершеннолетних всегда производится в присутствии одного из родителей, опекуна либо законного представителя.

При осмотре задержанного, которого доставили под конвоем, полное обнажение обязательно: в таких случаях при освидетельствовании всегда присутствует конвоир одного пола с задержанным.

Некоторые сложности при осмотре могут представлять индивидуальные особенности пострадавшего, например его волосяной покров (говоря проще, волосы), и не только на голове. Повреждения, не сопровождающиеся нарушением целостности кожи, особенно кровоподтеки, бывает сложно отыскать под густыми волосами на голове, особенно у женщин. Несколько раз оказывалось, что у мужчин кожа настолько густо покрыта жесткими волосами, больше напоминавшими шерсть, что приходилось даже сбривать их на отдельных участках, – разумеется, с согласия пострадавших.

Но технические трудности несравнимы с другими неприятностями, с которыми сталкивается эксперт при осмотре. Вот все знают о том, что в морге плохо пахнет, но никто даже не догадывается, что от живого человека может быть такой запах, что хоть святых выноси. Увы, несмотря на достижения цивилизации и наличие душа и ванны в каждой квартире, некоторые люди почему-то предпочитают мыться крайне редко. У нашего великого сатирика Михаила Задорнова в одной из миниатюр герой в переполненном общественном транспорте был зажат толпой так, что уткнулся носом в подмышку впередистоящего человека, при этом изменить положение тела не было никакой возможности. «Не знаю, сколько дней обладатель подмышки не мылся, но он ее побрызгал дезодорантом!» – сокрушался герой. Ситуация комичная, но она не выдуманная. Сколько раз при осмотре, казалось бы, приличных людей (я уже не говорю про неприличных) мы сталкивались с такими подмышками и другими областями тела, не мытыми по нескольку дней, но густо намазанными дезодорантами, одеколонами и духами! Запах немытого тела в сочетании с запахом парфюма – это действительно адская смесь. Не вдаваясь в неприятные подробности, скажу только, что после некоторых случаев таких осмотров прошло более 10 лет, а я до сих пор, чувствуя запах определенных женских духов, непроизвольно вспоминаю и те обстоятельства, при которых я почувствовал этот запах, и тех женщин, что приходили на осмотр.

Некоторыми специфическими особенностями отличается осмотр пострадавших в случаях половых преступлений, но об этом будет рассказано в соответствующей главе.

Иногда, при необходимости и с разрешения пострадавшего, делаются фотографии повреждений или их зарисовка на специальных схемах (см. фото 12).

Заканчивая главу про осмотр, расскажу про один комичный случай, который произошел все в том же городке, упоминаемом мною и в этой книге, и в других, – городке, богатом на различные судебно-медицинские события. На прием пришел мужчина средних лет с грустными глазами – с целью «снять побои». С его слов, накануне он был избит во дворе собственного дома несколькими неизвестными, пару раз терял сознание и даже чуть не умер. Удары, по его словам, наносились руками, ногами и даже какими-то предметами по голове и туловищу. Страшная картина представлялась человеку с богатым воображением: идет себе честный работяга, не пьяный, не обкуренный, никого не трогает – и тут на него налетает толпа негодяев и начинает дико, с удовольствием избивать. Наверное, для того, чтобы сцена выглядела еще ужаснее, нападавшие говорили с кавказским акцентом. На вопрос о самочувствии мужчина с грустными глазами выдал хрестоматийное описание клиники сотрясения головного мозга. Именно это обстоятельство меня и насторожило с самого начала. При возникновении какого-то патологического состояния либо травмы существует целый комплекс признаков, которые тем не менее никогда не встречаются все сразу: в каждом отдельном случае наблюдаются сочетания некоторых из них. Здесь же пострадавший описывал все известные симптомы и даже старательно симулировал нистагм – непроизвольные колебательные движения глаз. Это было второе обстоятельство, на которое я обратил внимание. На голове у мужчины не было ни единого повреждения, что – опять же, учитывая обстоятельства – выглядело странным. Объяснить этот факт мужчина смог тем, что у него «толстая кожа». В общем, перед осмотром всего тела я уже был почти уверен, что мне говорят неправду, и даже грусть в глазах не смогла меня в этом разубедить.

После того как мужчина разделся, все стало понятно. Никаких повреждений, характерных для ударов, на теле не было, но зато на груди и шее оказались классические «засосы» и даже кровоподтеки от укусов, причем в таких местах, куда пострадавший не смог бы дотянуться при всем желании. На спине и ягодицах были характерные царапины, только подтверждавшие обстоятельства, при которых они были причинены, – и конечно, банда озверевших кавказцев была выдумкой. Нехорошо обманывать доктора, говорю. Оказалось, что на освидетельствование мужчину послала жена, которой он навешал на уши лапшу об избиении, в то время как сам провел время у любовницы. Именно та, работавшая медсестрой, и подсказала клинику сотрясения головного мозга. Не знаю, чем кончилась эта история, но думаю, что ничем. Люди часто верят даже в невероятную ложь, особенно если сами хотят быть обманутыми.

Подводя итог, можно сказать, что осмотр освидетельствуемого – это очень сложный и ответственный процесс, часто влияющий на судьбу человека. Проглядеть что-то важное или оценить повреждение неверно означает совершить ошибку, которая может привести к печальным последствиям, и эксперту, задача которого есть установление истины, необходимо быть очень внимательным.