Текст книги "Приключения в Кармашкино"

История 14
Разумные эгоисты

Макс столкнулся с Юной возле берега пруда, у скамейки. Глаза у Юны блестели, в волосах колючки, руки в царапинах. Словно это её били звери, а не Макса.

– Макс! Что я видела!!! – Юна совсем забыла, что они с братом в ссоре.

– Себя бы ты сейчас видела! – Макс упал на скамейку. – А я ещё за тобой следить должен! Как же! Бежишь за тобой в кусты, а там звери набрасываются и браслет отбирают!

Макс был жутко сердитый. Он не представлял, как будет объяснять Карманову, что на него напали зверушки и отобрали браслет-пропуск на аттракционы. Это было так же невероятно, как и понимающая по-звериному сестра. А ещё это было стыдно. Хорошо, что сестра, кажется, не видела этой его «битвы».

– Ты должна была сидеть на скамейке у меня на виду. Сядь и никуда не ходи! – закончил кричать старший брат и указал пальцем на скамейку.

Юна надулась. Она-то собиралась рассказать ему, что уходила из дома жить в дупло. И что в дупло она не влезла. И пошла пожить в старом парке под горку. Но горки там уже не было. Зато она увидела, как из старого парка выбежал хорёк. На нём был детский рюкзачок в виде зайца.

– А я, может, не хочу сидеть, как арестованная! – также сердито ответила Юна.

– А я, может, не хочу бегать за тобой, как полицейский! – ответил Макс.

– А я… – подскочила Юна.

– А я… – подскочил Макс.

– А мама говорит, что «я» – последняя буква в алфавите! – показала язык Юна. И они бы, наверное, подрались, если бы на дорожке не показался Бум.

Бум полз к скамейке и что-то тащил в зубах. Щенок всем своим видом показывал, что раскаивается и просит прощения. Макс потёр глаза.

– Бум! Наконец-то! – бросилась навстречу другу Юна.

– Он говорит, что это не амулет, они ошиблись, – перевела она слова Бума и передала брату электронный браслет. – И все просят передать, чтобы ты забыл это… ну то, что там у вас было… А что у вас там было?

– А они не просят, чтобы их в зоопарк сдали?! Они все дикие! – Макс облегчённо вздохнул и быстро застегнул браслет на руке. На нём были явно видны следы зубов и когтей, но это не так уж и страшно.

– Всё, теперь пошли со мной, – Макс заметно подобрел. – Могу даже дать браслет прокатиться на карусели.

– Ты эгоист! Только о себе и думаешь! – возмутилась Юна. Вообще-то это была мамина фраза. Чаще всего мама говорила так Максу, когда он съедал Юнин кусок пиццы.

– Ладно, ещё можешь на батут сходить, – решил не жадничать Макс.

– Да не хочу я ни на какие батуты! Мне надо к старому парку. Я там кое-что видела…

– И что же ты там видела? – наконец догадался спросить старший брат.

– Хорька с рюкзаком. А за ним! Ползла! Гигантская! Гусеница! В руку толщиной. И она разговаривала, – выложила Юна.

Макс закатил глаза. Бум раскрыл рот и высунул язык.

– Я видела, где она спряталась, – сказала Юна уже спокойней. – Пойдём со мной, отыщем её! У меня и фото есть!

Бум был готов немедленно бежать смотреть гусеницу. Зато Максу это было совсем не интересно, и зверей ему на сегодня хватило.

Юна принялась искать снимок. Камера у Юны была плохая. Но её хватило, чтобы разглядеть: в траве лежал крокс в виде гусеницы. Макс даже уже не возмущался. Ну что сделаешь, если у него сестра такая… с фантазиями. Ему даже стало её жалко.

– Слушай, – наконец решил Макс на правах старшего, – папа говорил, что не так уж плохо быть эгоистом… Ну, если в меру. Мы же свободные люди, имеем право выбирать, что нам делать…

– Я выбираю искать гусеницу! – подняла руку Юна.

– А я – аттракционы. Встречаемся здесь же через полчаса! – сказал Макс.

Но Юна с Бумом уже скрылись за деревьями.

История 15
Опасно быть свидетелем

В это время Карманов следил на мониторе за перемещениями мальчика с браслетом.

– Ничего не понимаю, – директор оторвался от экрана. Навигатор рисовал путь Макса. С утра всё было нормально – аттракцион за аттракционом. А потом ребёнок зачем-то отправился на берег. Затем и вовсе пошёл вглубь парка, где даже скамеек нет. И вдруг браслет с бешеной скоростью переместился на холм, к старой метеостанции и гигантскому дереву. Этот мальчик что, чемпион по скоростному забеганию на горы? Или он умеет летать? Карманову это совсем не нравилось. Совсем. Дети не должны бегать по парку, карабкаться и летать. Зачем им в дикую природу, если есть специально организованные развлечения?

– Ладно, сделаем виртуальную зелёную зону. Пусть там белки прыгают. По типу зайцев. Виртуальные. Бабочки летают. Муравьи эти. По типу комаров. Для любителей природы.

Прошло какое-то время, и навигатор показал, что браслет вернулся на берег пруда, а затем опять отправился к аттракционам. Но теперь Карманова начало беспокоить другое. Стена в его кабинете заходила ходуном. Компьютер подпрыгнул.

– Вам что тут, дискотека? Вам тут комната страха! – возмутился директор.

Он отложил очки, поправил причёску и решил лично проверить, что там за буйство.

– Если это комната страха, то там должна быть зловещая тишина. И дети, дети, вдоль стен в обмороке лежат, – ворчал он. – Иначе это не комната страха, а праздник какой-то.

В комнате страха раздались пронзительный визг, а потом хохот и громкие аплодисменты. Это Мун изобразила, как зловеще бурлит живот у людоеда.

Карманов открыл запасную дверь, которая вела из его кабинета в комнату страха. Этой дверью давно не пользовались. Она протяжно заскрипела, и дети в комнате страха сбились в кучку. Карманов стоял в проёме и ничего не видел. В комнате страха было темно. Зато его силуэт на фоне двери был виден прекрасно.

– Сейчас он как зарычит…

– И кого-нибудь загрызёт…

– Или двойки всем поставит… – принялись гадать дети. Мун надавила на пукательную подушку. Не было случая, чтобы этот трюк не срабатывал. Дети захохотали так, что скелет у двери рухнул, крепко обняв Карманова.

Директор вскрикнул и принялся отпинываться. И всё это под музыкальное сопровождение летучей мыши.

Наконец, отбросив от себя скелет, который, не выдержав такого обращения, рассыпался по косточкам, Карманов захлопнул двери.

– Ну, всё…. Я вами займусь… – прорычал директор. Он был готов тут же стереть с лица земли этих шутников и всех детей – свидетелей его позора. Давно пора заняться этим аттракционом!

Через полчаса на входе в комнату страха появилась табличка «Закрыто на модернизацию». Само непонятное слово уже напугало пауков и Мун. Они затаились.

У Карманова возник план. А планы, как известно, бывают пострашнее пауков и летучих мышей. Из комнаты начали выносить привычные пугалки. Голову дракона, за которую Мун научилась неплохо выть. Хвосты, которые походили на змей. Пушистую занавеску, которая задевала лица посетителей, словно крыло гигантской птицы. Но когда забрали бешеную кастрюлю, которая так здорово и неожиданно гремела крышкой, Мун совсем расстроилась. Она забралась погрустить внутрь укатившегося в угол черепа. Получился череп с ушами.

– Ну, старых-то сотрудников он, конечно, не выгонит, – бодрились пауки, забившись в дальний угол сундука у стены. Сколько лет они работали в комнате страха, ни разу их не похвалило начальство. Но и начальство можно понять. Во-первых, оно их боялось. Во-вторых, пока всех поблагодаришь за хорошую работу, пока пожмёшь паукам все лапы – рабочий день кончится. Некогда.

Мун по вентиляции нырнула на улицу. Вечерело. Парк затихал. Мун полетела к фонтану попить. Она летела, как обычно, очень-очень тихо. У фонтана кто-то возился. Мун почувствовала, что этот кто-то не очень хочет, чтобы его заметили. Иначе зачем он замаскировал голову лопуховым листом? Летучей мыши стало интересно. Она подлетела поближе и подумала, что в этот раз её эхолокатор барахлит. У фонтана крутился очень странный зверь. Сзади он походил на зайца, а спереди на хорька. Зайцехорь что-то заталкивал в стенку фонтана между лепными украшениями.

«Тайны? Ладно!» – подумала Мун. Становиться свидетелем чужих тайн так же опасно, как и свидетелем чужих неудач. Но летучая мышь про это не подумала, подлетела ещё ближе и задела крылом струю воды.

Странный зверёк зайцехорь отпрыгнул. Лопуховый лист слетел.

– Тьфу на тебя, как сказала бы моя бабушка! – узнал Шнурок старую соседку. – Напугала!

– Обнимемся? – спросил Мун заяц, который болтался на спине хорька и мигал красными глазами.

Теперь уже Мун от испуга совершила мертвую петлю. Она едва не захлебнулась, попав под струю. Пить уже не хотелось.

– Следишь за мной? – хорёк был злее, чем обычно. Он загородил зайцем тайник, который устраивал в боку фонтана.

– Я тут работаю, – ответила Мун. – В комнате страха. А ты новый тайник делаешь?

Хорёк удивился, что летучая мышь умеет говорить что-то кроме «ладно». Удивился и напрягся. Она ведь тогда может рассказать остальным… Теперь, когда он почти догадался, какая волшебная сила есть у амулета… Как не вовремя Мун на него свалилась!

– Летела по своим делам – и лети, – буркнул хорёк.

– Ладно, – пожала плечами Мун и полетела ужинать.

Шнурок лихорадочно обежал вокруг фонтана.

– Она всё видела… – сказал он зайцу-рюкзаку.

– Обнимемся? – спросил заяц.

Но у хорька был другой план. Свидетеля нужно было не обнимать, а ликвидировать. Хорёк засунул зайца под скамейку, убедился, что новый тайник совершенно незаметен и взял несколько шнурков и веревочек. Это нужно было сделать, пока Мун не вернулась.

В комнате страха было на удивление пусто. Не так себе представлял Шнурок страхи-ужасы. Только череп валялся в углу. Впрочем, этого было достаточно. Через минуту всё было готово. Самозатягивающийся узел с подбросом! Сложная, но очень эффективная ловушка.

Стоило Мун вернуться и забраться в череп, как верхняя часть черепа захлопнулось, верёвка натянулась, череп подпрыгнул к потолку.

– Свидетели мне не нужны, – сказал хорёк зайцу.

– А кто нужен? Я нужен? – словарный запас зайцы-рюкзака расширился. Но хорёк не ответил.

Мун забилась внутри ловушки. Череп стукнулся об стену. А в комнате страха сгустился страх – туда зашёл Карманов.

История 16
Макс и его цель

Карманов шёл осторожно, словно кого-то опасаясь. В руках у него был странный аппарат.

– Кто там? – немного напряжённо спросил Карманов. Только что он слышал, как в стену что-то стукнулось. Но комната была пуста. Стуки прекратились. Мун в ловушке притихла.

– Вот это я и называю настоящей комнатой страха, – уже веселее сказал директор, оглядев стены с экранами. – Ещё парочка разночастотных датчиков – и вы у меня вздрогнете!

Он погладил кнопку на аппарате.

– Испытать бы сначала, но на ком? Не на себе же.

– Я браслет принёс! – в дверях появился утренний мальчишка. «Как вовремя!» – подумал Карманов, а вслух сказал:

– Молодец! А у меня испытания нового оборудования комнаты страха. Хочешь попробовать?

Макс огляделся. Кроме экранов и датчиков в комнате ничего не было. А, вот ещё череп с ушами болтается! Но это смешно, а не страшно! Так что, если дело в компьютерных страшилках, то не на того напали! Макс уже столько вампиров ваншотнул.

– Прикольно! – согласился Макс.

Тестировать компьютерные игры – это ж мечта! Конечно, самому разрабатывать их ещё интересней. Но тут Макс пока только учится. Если бы дома был комп посильнее…

– Что я должен делать? – огляделся Макс.

– Стой в середине комнаты, – ответил Карманов и ушёл в кабинет за компьютер.

– Ага, прям цель жизни, стоять и на череп смотреть… – вздохнул Макс. Он-то думал, ему дадут придумывать ужастики.

– Это как раз то, что нужно… Этого-то я и хотел, – у Карманова было совсем другое настроение. – Проверим как раз на пациенте… ой, на клиенте, как быстро мы движемся к цели.

Карманов запустил на компьютере программу. Затем повертел присланный недавно аппарат, нажал на красную кнопку и через двери направил его на Макса.

Экраны вяло засветились и начали потрескивать.

– Описывай ощущения, – велел Карманов. – Страшно?

Макс хихикнул.

– Ну, будто шерстяной свитер в темноте снимаешь. Может кому-то и страшно.

Карманов прибавил мощности, подошёл к мальчику поближе и направил устройство ему в лоб.

– Вы меня больше пугаете, чем этот древний девайс, – хмыкнул Макс. Карманов принялся вертеть устройство.

– Может, датчики не работают… Там на экранах что-то должно быть ещё … И звук… В инструкции написано… – он направлял генератор в разные углы комнаты, переключая частоты.

– Может, всё же лучше черепа развесить. Вон как тот ушами машет забавно, – хихикнул Макс.

– Кто ушами машет? – не понял Карманов, а потом проследил за взглядом мальчика. Луч от устройства упал на череп, от которого Карманов столько уже сегодня натерпелся.

– Кто его туда подвесил?! – закричал директор, размахивая устройством. Приглушенный свет вдруг погас, зато кроваво вспыхнули экраны, что-то зловеще загудело из динамиков. Максу показалась, что волосы на голове у него зашевелились, что потолок вот-вот обрушится, а пол разойдётся. Он схватился за руку Карманова.

– Ни-ничего эффектик! – дрожащим голосом сказал Макс.

Карманова тоже трясло от ужаса, рубашка моментально промокла от пота, лицо немного перекосило. Карманов пытался выключить устройство, но дрожащими руками не мог попасть на кнопку.

– Программу, надо вырубить программу, – прохрипел директор.

Макс метнулся к компьютеру. Времени разбираться, как работает программа, не было. Он просто вырубил комп из сети. Руки у Макса тряслись, хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этот пронзительный вой из колонок. Хотя нет… Вой был только в его голове, колонки были выключены! Компьютер перестал гудеть и затих. Звук в голове прекратился. Но экраны погасли не сразу. По ним словно стекали грязные полосы, вспыхивали кровавые пятна.

– Что это? Что это было? – Карманов, покачиваясь, подошёл к черепу.

Череп моргнул. Внутри сидела летучая мышь.

– Вот оно что! Ультразвук! Природный! – радостно закричал Карманов. Он попытался отцепить ловушку. Но узлы Шнурка не каждому поддадутся. Вместе с Максом они срезали верёвку, положили череп в коробку и принялись экспериментировать.

Мун веселилась! Она кричала и пищала на разные лады. Аппарат усиливал её голос. На экранах появлялись цветные размывы.

– Жуть!

– Страхота какая-то!

– Меня прям мурашки три раза кругом оббежали!

– А меня как вампир пожевал! – передавали свои ощущения экспериментаторы.

– Беру на работу! – откинувшись на кресле, сказал Карманов и поочередно указал:

– И тебя! И тебя! Никогда не думал, что буду сотрудничать с детьми и летучими мышами! Но с вами моя цель – уникальный виртуальный парк – становится всё ближе и ближе!

– Не, я испытателем больше не хочу, – Макс посмотрел на телефон и понял, что уже давно опоздал к Юне. Он быстро отправил ей сообщение, чтобы шагала к фонтану.

– С тобой у меня отдельный разговор! Задание тебе: всех зверушек в парке загнать в компьютер. Сам. И чтоб были как настоящие, только лучше. Трёхмерные и смирные. А я начну с этой мыши. Настроим генератор так, чтобы… А впрочем – неважно… – вдруг Карманов прервал сам себя. – Ты, кстати, не знаешь, чем её надо кормить?

Макс ответил, что не знает, но вот его сестра – точно знает.

– Ничего, чем-нибудь накормим. Чипсов с колой куплю. Заработала, молодец! Тебя теперь весь парк услышит! Все тебя услышат и узнают! Ты у нас звездой станешь! – Карманов постучал по черепушке. – С меня еда и рабочая площадь, а не эта жалкая комната без удобств.

Мун согласно шевельнула крыльями. Это, конечно, шикарно – быть звездой. Но сейчас ей очень хотелось расправить крылья и немного полетать. К сожалению, пока выпускать Мун на волю Карманов не планировал. Он просто пересадил её в клетку. Вот и весь её «рабочий кабинет». Она оказалась в чужих руках!

А вот у Макса было совсем другое настроение. «Супер! – думал Макс, дожидаясь сестру. – Буду теперь заниматься, чем всегда хотел. Лето за компьютером! Писать проги! Вести блоги! Проги-блоги! Блоги-проги! Удача на пороге!»

Это, действительно, был для Максима хороший день. Никто не решал за него, что делать. Он сам управлял своей целью.

История 17
Попробуй новое

Юна и Бум неслись по дорожке. Бум подпрыгивал и подвывал.

– Ты чего? – Юна остановилась отдышаться.

– А ты не слышишь? – удивился Бум. – Эта бабочка летит с нами всю дорогу и пищит что-то про конец света!

– Конец света? Скоро станет темно? – удивилась Юна и прислушалась. Бабочка и правда верещала изо всех бабочкиных сил. Она вопила о том, что пришёл конец света. Но бабочки очень плохие рассказчики, больше она ничего не могла объяснить. Эти бабочки живут всего неделю, им просто некогда учиться хорошо выговаривать слова.

– Может быть, она про гусеницу возле старого парка? – попробовала догадаться Юна. – Там как раз этих бабочек очень много!

– Твоя гусеница съела бабочек?! – подпрыгнул Бум.

– Гусеницы не едят бабочек. Гусеницы, наоборот, сами превращаются в бабочек, – объяснила Юна.

Юнину гигантскую гусеницу они нашли быстро. Это, действительно, был крокс – детская резиновая обувь. Он прыгал вдоль ограждения и старался пнуть забор. Бум немножко отступил.

– Ты что, боишься? – удивилась девочка и легко схватила крокса. И сразу же отпустила – он попытался кусаться.

– Не… Я просто чтобы он сзади не напал, – придумал Бум. – Эти тапки… они всегда сзади нападают.

Бум почесал место, куда обычно нападают тапки.

– Ну и кто ты? – обратилась Юна к кроксу. Раз уж она разговаривает с животными, можно поговорить и с живой обувью.

– Брата спасакс! За забором остакс! – ответил он на иностранном.

Оказалось, Юна и на крокском языке прекрасно всё понимает.

Бабочка сделала ещё круг над Юной и Бумом и улетела за забор.

– Как он такой живой? Или он на батарейках? – Бум принюхался и обошёл крокса по кругу. От крокса пахло хорьком и чем-то похожим на амулет.

– Бум! Ты же настоящая ищейка! – кивнула Юна. – Бери ноги в руки, ой, нет, лапы в лапы и бежим в старый парк!

– Я пинакс, я пинакс, я дыркс потерякс! – пожаловался крокс.

В старом парке шла стройка. Почти все деревья были спилены. Техника примяла траву. Только на самом краю торчали остатки кустов ломоноса. По стройке ходили суровые дядьки. От ворот Юне сразу приказали отойти.

– Ничего, заборов без дырок не бывает, – и Бум побежал к лазу Шнурка. Кро Правый – именно так звали странную гусеницу-крокса, обрадовался, и с радости куснул Бума за хвост.

– Скорекс! Спасакс! – Кро нырнул в хорошо замаскированный хорьковый проход. Бум тоже туда пролез. А вот Юна смогла только заглянуть.

– Увидели бабочку? И этого браткса? А амулет? – кричала она. С другой стороны ограды молчали. Потом Бум выбрался обратно. В зубах он держал крыло бабочки, вымазанное в глине. Крыло не той бабочки, которая звала их на помощь.

– Там… Там… – Бум чуть не расплакался. – Там техника раздавила бабочек. Почему они не улетели? Их там так много! На земле!

– Нет солнца. Нет солнца, – к Юне опять вылетела тревожная бабочка.

– Это же… – Юна наморщила лоб и для лучшего вспоминания пошевелила губами, – это же… поликсены! Эти редкие бабочки не летают в дождь или в пасмурную погоду.

– Это они зря, – вздохнул Бум. – Можно было бы сделать исключение, когда на тебя едет трактор.

Следом за Бумом со стройки вернулся Кро.

– Братсы всё сожракс! – сообщил он. – Листья сожракс, ветки сожракс, очень голодакс. Надо спасакс.

– Бум, разведай, что там за братья, – попросила Юна. Кро и Бум опять нырнули через лаз в старый парк. Юна походила вдоль ограды, поискала щель. Кажется, она догадалась… Никакого амулета в старом парке не было. Но был куст ломоноса, а вернее его жалкие остатки. И они все были усыпаны гусеницами. Гусеницам бабочки поликсены больше нечего было есть.

Юна ещё раз сбегала к воротам, хотела объяснить про гусениц рабочим. Но никто из взрослых не стал её слушать. Нужно было спасать гусениц из старого парка.

– Пусть они ползут к лазу, – предложила Юна. – Скажите им, мы найдём новое место. Иначе на стройке они погибнут.

Но переговоры очень быстро зашли в тупик.

– Мы никуда не пойдём, – тихо прошелестела одна из гусениц Буму.

– Что значит – не пойдёте? – удивился щенок. – Вы же умрёте, если не переселитесь!

– Мы едим только этот куст.

– В парке нет, нет, – пропищала бабочка. Бум понял, что эти странные гусеницы могут питаться только одним видом растений. И таких во всём парке больше нет.

– Да ладно вам! Пойдёмте. Что-нибудь да отыщем. Попробуете одуванчики. Медуница тоже, наверное, вкусная. Буруныч говорит, надо эксперити… икспи… минти… короче, надо иногда пробовать что-то новое. Надо выходить из зоны комфорта! – Буму никогда не приходилось вести переговоры, но он старался.

Гусеницы держались за остатки своего куста всеми ножками и всеми мыслями.

– Братцы, пошликс. Трактор тарахтекс, и вы лепёшкс! – подключился Кро. Одна из гусениц попыталась отправиться в путь, но без еды так ослабла, что не проползла и метра.

– Ну, вот мне и конец! – гусеница остановилась и стала ждать конца.

Бум и Кро опять помчались к Юне.

– Вот что, Бум, собери всех гусениц с веток, – начала распоряжаться Юна.

– Как? Как я их буду собирать? У меня лапы! Я никогда не собирал гусениц. Я бегательно-поисковая собака, а не какой-нибудь… гусеничный погрузчик, – разволновался Бум.

– И что теперь? Тебе полезно научиться много чему новому, – сказала Юна. – Станешь настоящей спасательной собакой.

– А давай выкопаем ход пошире, ты пролезешь и сама собирешь гусениц, – предложил Бум.

– Я никогда не делала подкопы, – растерялась Юна.

– Надо же иногда делать что-то новое! – фыркнул Бум. – Будешь настоящей девочкой-кротом.

И они впервые за день рассмеялись.

В этот день даже Кро пришлось делать то, что он никогда не делал. Раньше его носили дети, теперь он сам носил гусениц. Ход пришлось расширить. Потому что Кро с грузом в узкий лаз не проходил. Гусеницы сидели на нём с копной. Кро сделал три рейса, а гусеницы всё не заканчивались. От забора Юна уносила гусениц на ромашковую полянку. И очень вовремя она встретила на пути Лиру. Утка раскудахталась, как курица, и замешала какой-то чудесный сироп из нектара. Она встречала гусениц на полянке и пыталась покормить.

– Во имя Великой Праматери Утки, считайте это экспериментом эволюции, – пыталась уговорить гусениц Лира. – Начав делать что-то новое, вы станете первыми поликсенами, которые превратятся в бабочек не на ломоносе, а на медунице, мальве и чертополохе. Кто знает, какие новые качества вы получите. Ваши потомки ещё скажут вам спасибо!

– Ого! Вот так гусеничка! Да из тебя не бабочка, а птеродактиль получится, – удивилась Лира кроксу и тоже мазнула его сиропом.

– Вкуснякс! Дай ещёкс! – обрадовался Кро.

Через полчаса все гусеницы были в безопасности. Юна, увидев три смс-ки от Макса, ойкнула и побежала к фонтану. Некоторые гусеницы, объевшись сиропа, начали упаковываться в коконы. Это было настоящее волшебство. В кокон забирался толстенький червяк, а вылетала красавица-бабочка. Из-за новой еды на их крыльях появились новые узоры и нарисовались многозначительные знаки.

– Мои братья улетакс! Хочу летакс! – Кро тоже пытался окуклиться.

– А кто сказал, шшчто у него не получитшшся, – появившись из-под корней Большого Дерева прошипела Мудрая Зэ. – Когда мы делаем то, что не умеем, ищшшем там, где не искали, мы меняем жшшизнь, развиваемся и растём.

Бум, забираясь на ночь под метеобудку, заметил, что в его жилище становится тесновато. То ли он вырос. То ли Кро занимал столько места.