Текст книги "Нейроморф"

Глава 9. Братья по оружию

В лифте Тим проехал не долго. Буквально через пару минут подъемник остановился, и чья-то невидимая сила вытащила растерянного и недоумевающего пассажира наружу.

– Что за…? – только и смог выдавить из себя Тим, пытаясь выбраться из цепких лап. Правда, получалось плохо – мощные руки, а ничто иное и не могло так ловко и умело схватить юношу за шею, приросли к нему намертво. А затем и вовсе стало худо: вторая рука невидимого нападавшего сноровисто повернула запястье пленника в сторону и острая боль пронзила плечо Тима, заставляя повиноваться чужой воле. И тут же ослабла хватка на шее, теперь она была совершенно не нужна.

– Да чтоб вас всех…, – злобно шипел юноша. – Спецы, херовы.

– Ты побурчи, побурчи, – злорадствовал неизвестный, ведя за собой скрючившегося в три погибели Тима. – Глядишь, до чего-то умного и додумаешься…

– Ага, а то тебя мои умные мысли и остановят… Ищи дурака…

– Вот, совершенно правильно думаешь, – похвалил невидимка. – Давай в тишине пройдем еще метров двести, после чего поговоришь с командиром. Он тебе все объяснит.

– Какие вы тут все нежные. К стенке всех вас тут поставить, – зло подумал про себя Тим, пытаясь слегка облегчить боль в запястье, продолжая неловко семенить по коридору. Длилась прогулка не долго, однако пленник успел подустать.

– Пришли, консерва, – коротко резюмировал неизвестный, отпуская руку Тима, и сильно толкая его вперед. – Вот, знакомься с напарниками…

Однако знакомиться юноше ни с кем не хотелось. Первым делом он взялся за осмотр находившейся в захвате руки, после чего некоторое время разминал ее. И только закончив с этой болезненной процедурой, решил, наконец, увидеть тех, кто будет его напарниками.

Он находился в просторной комнате с серыми, покрытыми металлом стенами. По обеим сторонам располагались большие экраны и стеллажи с различными коробками и приборами. Тут и там мерцали неизвестные ему лампочки на приборных панелях, где-то монотонный голос докладывал какие-то сведения на непонятном языке. Время от времени над головой раздавались какие-то шаги и гул неизвестной машины. А в центре комнаты, где должна была находиться мебель, и все работники, зияла абсолютная пустота. Или так должно было казаться…

Обернувшись, Тим обнаружил, что и конвоир не захотел открыть свое инкогнито. Юноша задумался:

– Не могли меня просто привести и оставить в пустой комнате, которая, к слову сказать, уж очень похожа на штаб или какой-то перевалочный пункт. Уж больно здесь много приборов, полки со стеллажами стоят, да и экраны висят повсеместно. Значит, все, что я вижу, не соответствует действительности. Возможно, это тоже своеобразная программа, в которую я когда-то попал. Значит, нужно либо пробить ее, либо показать, что я понимаю, где нахожусь. Нужно рискнуть.

Сделав несколько шагов назад и обернувшись, Тим еще раз обвел взглядом пустое место в центре комнаты, и произнес:

– Если бы я хотел произвести на сопляка впечатление или показать свою крутость, то сначала обломал его у лифта, показав, кто тут босс, после чего уселся поудобнее в первом ряду, включил маскировку или запустил программу и наслаждался картиной – как малолетний дебил ищет выход из сложившейся ситуации. Это могло быть забавным, однако я не тот малолетний дебил и сопляк, что будет устраивать вам здесь шоу и истерично пытаться искать выход.

Ему никто не ответил, что нисколько не огорчило юношу. Даже наоборот. Он еще больше уверился в своей правоте и стал продолжать еще напористее:

– Все просто – это центральный зал. Не важно, для каких целей он используется, но в нем обязательно должна наличествовать мебель и сотрудники. В данном случае – это как минимум узел связи, в котором просто необходимо находиться кому-то из работников, – продолжал Тим излагать свою теорию. – Плюс шаги сверху – значит либо выше есть комнаты, либо мы находимся недалеко от поверхности. На лифте я ехал вверх, поэтому предположу, что второй вариант более перспективный.

Тишина продолжалась.

– Еще одна маленькая догадка. Тот, кто приволок меня сюда знакомиться с командой, не знаю, как тебя зовут, да это и не важно, не мог просто так растаять в пространстве и времени. Вы все люди. Да, в вас напичкано большое количество всевозможных технологий, но все они дают вам тактические преимущества в бою, но не позволяют исчезать бесследно. Из этого я делаю выводы, что вы сидите прямо передо мной и, скалясь, смотрите это шоу. Сквозь маскировку, конечно же. Или я не прав?

Никто не ответил и на этот раз. Тим сделал еще несколько шагов вперед, затем обернулся и стал пристально осматривать комнату. Однако ничего подозрительно не нашел, как ни старался. Сделав легкий вдох, он вновь вернулся в исходное положение и продолжил:

– Я так понимаю, вы решили играть до конца. Хорошо, я принимаю эту вашу хотелку. И сейчас пришла пора проверить мою гипотезу на практике. Мне и самому интересно, насколько верны мои предположения. Но для начала, я сниму куртку, уж больно здесь у вас душно или мне просто жарко. Кстати, сказать, куртка хорошая, дизайн вашей компании мне нравится гораздо больше, чем у «SINtex». Один из представителей совета директоров с куриными мозгами в такой же ходит. Вы разве этого не замечали? А я вот заметил. Но ладно, пора уже проверять гипотезу. Три, два, один.

После этих слов Тим резко развернулся, стащил с себя куртку и с силой швырнул в пустующий центр зала. Та, набрав стремительные обороты, прочертила небольшую дугу и упала на пол. Вроде бы никого из невидимок не задев. Правда на одну секунду юноше показалось, что часть материи попала на край ботинка или чего-то еще, потому что ткань, пролетев некоторое расстояние, остановилась раньше обычного, словно наткнулась на что-то впереди. Однако это мог быть и обман зрения. Нужно было придумать что-то еще.

– Сейчас пригодилось бы умение концентрации и сосредоточенности, – подумал про себя Тим. – Может быть, вы включитесь? Мне не помешала помощь.

Однако ничего не происходило. Ни подключения имплантатов, ни какого-то движения в комнате. Словно кто-то просто пытается внушить ему мысли о том, что здесь никого нет. Но там точно кто-то был, Тим это знал. Чуял, на уровне спинного мозга, и это чувство давало ему уверенность. Нужно было попытаться еще раз. Вот только будет ли у него еще шанс?

– Хорошо, – примирительно произнес Тим, подбирая куртку. – Я вижу, первый мой опыт не удался. Я, пожалуй, попробую еще раз. Если я ошибаюсь, то ничего страшного не произойдет, а вот если я прав, то вы себя выдадите. Поиграем еще?

Ему снова никто не ответил. Однако эта тишина его заметно приободрила, а в голову тут же пришла одна хорошая задумка, которую можно было провернуть.

– Я тут заметил, что у вас большое количество приборов и стеллажей с самой разнообразной техникой, – нагло и подчеркнуто развязно произнес юноша. – Что будет, если я парочку из них уроню? Конечно, это будет громко и неприятно, но ведь если тут и в самом деле никого нет, то и остановить меня не сможет никто. А приборы, я так думаю, здесь довольно ценные? А!? Я угадал? Молчите? Да и молчите дальше! А я, пожалуй, попробую добраться до одного из ближних. Ну, побежали…

И не дожидаясь какой – либо реакции Тим бросился к ближайшему стеллажу, на котором сиротливо ютились несколько коробок на верхней полке. Однако добежать до него так и не успел.

Что-то сильное схватило его шиворот майки, да так, что его ткань жалобно затрещала. Не жалея сил, Тим размахнулся снятой курткой и ударил назад наотмашь. Как и следовало ожидать, куртка врезалась во что-то твердое, после чего сползла вниз на пол.

– Может уже хватит играть в прятки? Я выиграл, неужели не ясно, – спокойно произнес Тим, пытаясь освободиться и одновременно ликуя внутри.

– Выиграть то может быть и выиграл, да только для победы нужно еще и в живых остаться, малец, – произнес невидимый голос. – Сможешь сражаться с невидимкой?

– Конечно, нет, – ответил Тим, чувствуя, как хватка на майке слабеет. – А сам-то сможешь? Или вы все тут отморозки, что будете наслаждаться как опытный вояка будет избивать сопляка? Занятие сомнительное…

– Не всегда, салага, – ответил уже другой голос.

– Иногда есть такое слово – приказ, – произнес еще один собеседник из другого угла комнаты. – Тут уж отбивную придется сделать и из сопляка.

– Так делайте, в чем проблема? – злобно произнес Тим. – Если приказ, то ничего не будет. Или приказа нет? Тут меня не так давно двое ваших уже метелили. Удовольствие, конечно сомнительное, но отдаю должное – сделано было профессионально. Или этих ребят сейчас нет? Их позывные я знаю – Гиперион и Андромеда. Слыхали такие? Я бы с ними поговорил…

– Слыхали, слыхали, – ответил неизвестный, материализовавшийся из пустоты в метре от юноши. Возможно именно он и тащил его за руку из лифта – Вот только шоу это назвать было нельзя. Так, избиение младенцев. Ладно, ребята. Хорош развлекаться. Выключайте маскировку.

И комната сразу же преобразилась.

На пустом месте тут же выросли несколько столов, за которыми сидело три человека. Еще двое появились возле стеллажей, а последний тихо похлопал Тима по плечу, после чего произнес:

– В целом, с проверкой ты справился неплохо. Можно даже сказать на четверку. Командир будет доволен.

Юноша резко обернулся, смерил незнакомца легким презрительным взглядом, после чего стал его жадно осматривать.

Перед ним стоял высокий беловолосый мужчина, одетый в черную форму с такими же нашивками, как и на одежде у Тима. Его глаза, нос и часть лица закрывали большие цифровые очки, изредка мигающие какими-то красно-голубыми импульсами. В левом ухе располагался небольшой наушник, с виду похожий на простой передатчик, что был у его знакомых «по домику в лесу», на руках – черные перчатки с металлическими вставками, также переливающиеся разноцветными огоньками. Кожа на лице незнакомца была бледной и слегка отдавала краснотой, небольшие бакенбарды и полоска жидких пепельных усов над губами довершала вид.

– Спасибо, на добром слове, – поблагодарил Тим. – Я польщен.

– А мне на твою благодарность плевать, – грубо произнес еще один из спецов, находившийся возле одного из стеллажей. – Если бы ты уронил полку, на котором располагаются два моих 55– миллиметровых красавца, то я голову тебе оторвал. Быстро и качественно, понял?

На вид этот вояка был аналогичен тому, кто держал его за куртку, с той лишь разницей, что первый был блондином, а второй короткостриженным брюнетом, без усов и бороды. Еще одним отличием было то, что грубиян был значительно шире в плечах, чем его коллега. Видимо, дури в нем хватало. Тим решил не обострять обстановку и спокойно сказал:

– Моя голова мне нужна, я ей думаю. Так что спасибо, что не оторвал.

– Да иди ты уже…, – махнул на него здоровяк и отправился к стеллажу.

– Что-то ты сегодня не в настроении, приболел, что ли? – стал подначивать коллегу тот, что сидел за столом. Его огненно-рыжие волосы и улыбка выдавала в вояке легкие черты задиры и любителя каламбура. Этакий человек – душа компании, который и рассмешит, и подколет, и настроение поднимет.

– А может и кишки на руку намотать, – охладил тут же себя Тим. – Пока лучше не заводить ни с кем приятельства. Для них я всего лишь страховка, которой воспользуются при самом удобном случае. Так что здесь для меня товарищей по оружию быть не может. К сожалению…

– Ладно, пойдем, к командиру тебя отведу, – произнес блондин, ни на шаг не отходивший от юноши. – Он даст тебе установку и расскажет вкратце делатели будущей операции. Глупостей делать не будешь?

– Нет. Я буду хорошим мальчиком, – спокойно произнес Тим. – Пока хорошим…

– Вот и отлично, – улыбнулся собеседник. – Тогда пошли. Кабинет командира недалеко.

Тим послушно двинулся за проводником. Они прошли через центр комнаты между двумя столами, где совсем недавно восседала «публика», экзаменовавшая «салагу». После этого он нырнул в небольшой коридор, и пройдя несколько сот шагов, оказался перед еще одним входом.

– Вот и комната командира. Стучаться не нужно. По возможности говорить кратко, добавляя «товарищ командир». Наш начальник не любит балаболов. Ясно?

– Конечно. Вы контора серьезная. Что тут сказать, – мрачно произнес Тим, ощущая внутреннюю вымотанность и усталость. – Еще что-то нужно знать, прежде чем я увижу самого главного их всех главных?

Однако вместо ответа, Тим сначала получил молчание, а потом и легкую затрещину, которая добавила еще боли для головы.

– Не нужно каламбурить, он этого тоже не любит, – ответил сопровождающий. – Смотри не нарвись только. Мужик он жесткий. Получишь по самые помидоры.

– Хорошо, я понял, – ответил Тим, потирая затылок. – Вы тут все нежные, я смотрю, хоть не говори вообще ничего…

– Начинаешь проникаться военными буднями, салага, – хмыкнул сопровождающий и ушел, оставив Тима наедине с дверью.

Юноша проводил взглядом уходящего военного, глубоко вздохнул, еще раз погладил ушибленный затылок и постучал в дверь.

– Да, заходи, – послышался короткий ответ.

– Ну, захожу, – сказал сам себе Тим и вошел в кабинет.

Его встретили такие же серые металлические стены, что и в центре связи. На этом общее и заканчивалось. Дальше – сплошные различия: справа от входной двери располагался большой и уютный кожаный диван черного цвета, плавно переходящий в большую белую тумбочку на кодовом замке и сиротливо пристроившийся к ней сейф размерами поменьше. Затем шел рабочий стол с простым креслом, несомненно, с голографической связью, которую Тим видел у птицеголового, большой экран на левой стене и несколько стульев. Слева возле самой двери стоял массивный шкаф тоже с кодовым замком, а над ним висела рамка с фотографией. А командира не было.

– Ну и куда ты черт лысый делся? – устало прошептал Тим. – Как вы меня достали со своими прятками… Товарищ командир? Вы где?

– Здесь я, здесь, – раздался голос откуда-то сверху, после чего на шею юноши обрушился сильный удар, накрепко припечатавший его к полу. – Ты труп, салага. Всегда, нужно смотреть…

Однако Тим уже не слышал, что ему говорил военный. Он ощутил легкое головокружение и стал проваливаться в черную и вязкую пустоту. А затем плыть в ней, медленно и не спеша…

– Салага! – вдруг позвал кто-то. – Ты меня слышишь? Отвечай!

И сразу Тим ощутил новый прилив боли, который разом вытащил его из черноты. Мгновенно открыв глаза, он чуть ли не прыжком вскочил на ноги, ожидая новую порцию рукоприкладства, однако его не последовало.

– Имплантаты шалят, – понимающе произнес командир. – Увидел, как погружаешься в черный кисель, да?

– Да, товарищ командующий, – тихо ответил Тим, потирая шею.

– Командующие были в 40-х годах 20 века, – хмуро произнес военный, усаживаясь за стол. – А я просто командир – Алексей Назаров. Для своих ребят – Назар, для всех остальных, в том числе и врагов – Гюрза. Знаешь что это такое, салага?

Юноша посмотрел на своего собеседника. Перед ним сидел чернобородый мужчина лет сорока, со шрамами на лбу и левой скуле, смуглой кожей и абсолютно черными зрачками. При виде всего этого Тиму стало немного не по себе. Внутри у него все съежилось и замерло. Вот таких, как этот вояка, он никогда не хотел иметь в числе врагов. От собеседника веяло не просто опасностью, а самой настоящей смертью. А ледяное спокойствие субъекта еще больше усиливало страх. Тим смотрел и думал: «Вот это действительно машина для убийства. Не зря его опасаются подчиненные».

– Ты проглотил язык? Или надела в штаны от моего взгляда, салага?

– Я не знаю, – тихо произнес Тим.

– Потому и жив еще, – коротко резюмировал военный. – Впрочем, это была лирика. Теперь конкретно. Ты поступаешь в мое полное распоряжение. На подготовку операции отведена неделя. Выдвигаемся послезавтра. За это время тебе необходимо освоить механику боя и взаимодействие с вживленными в тебя имплантатами. Этим займется Аргон. Соответствующий приказ он уже получил. Затем я приму у тебя экзамен по боевой подготовке. Если ты пройдешь через это, то мы выдвигаемся, если нет – сгниешь в исследовательском комплексе или будешь нашим тренировочным ботом. Вопросы?

– Предложение.

– Какое?

– Если я выдержу схватку с вами, то прежде чем идти на операцию я бы хотел рассчитаться с Гиперионом и Андромедой.

– Интересно, – командир зацокал языком. – Дерзко, но интересно. И чем они тебе насолили?

– Набили мне морду, нагло и методично – спокойно произнес Тим. – Хочу вернуть долг, чтобы в случае чего не остаться в должниках.

– Принято, – кивнул военный. – Если пройдешь экзамен, можешь с ними потолковать. А теперь свободен, салага.

– Меня зовут Тим…

Военный смерил своим смертоносным взглядом юношу, после чего спокойно сказал:

– Имя салага, нужно заслужить… Это раньше ты был никто, а теперь ты в «CORtex». Докажи свою пользу для компании и получишь имя. А если нет, то и щеки не стоит надувать. Свободен, салага.

Выйдя из кабинета Назарова, Тим ощутил себя сильно уязвленным. Да, он избавился от холодящего кровь взгляда командира, однако вместе с этим в его голове было и громадное чувство обиды за несправедливость жизни. Которое уже стало настолько бесить, что хотелось придушить кого-то прямо здесь и сейчас. А еще лучше самого Назарова. Да только это было просто невозможно.

– Получил целебный пендель от начальства? – раздался голос из коридора. – Это нормально. Мы все через это проходили. Не переживай.

Тим пошел на голос и вскоре увидел перед собой того самого рыжего каламбурщика, который дразнил бугая, что грозился набить юноше морду, если бы пострадало оружие. Спец стоял в полном обмундировании с теми же очками на все лицо.

– Ты Аргон? – спросил юноша.

– Он самый, – ответил рыжий. – Дурацкое имечко, если что. Нужно обсудить с начальством, чтобы сменить на что-то другое, например Ураган или Шальной. Не знаю, не решил еще.

– А почему Аргон?

– Ну, это ты слишком много хочешь узнать салага, – ответил рыжий. – Однако, если хорошо покажешь себя на тренировках, то я расскажу. Согласен?

– Согласен, – устало произнес юноша. – Однако у меня есть мотив еще более весомей, чем твой.

– И какой же, салага?

– Скажу, если научишь хорошо драться…, – вернул Тим фразу своему собеседнику.

– Дерзко конечно, – констатировал рыжий. – Однако резон в этом есть. Пошли. Сначала перекусишь, а то твои имплантаты сожгут к чертям собачьим все твои внутренности. А потом мы займемся настоящей работой. Ты же в курсе, что тебя будет экзаменовать сам командир?

– Да, обрадовал уже.

– Так вот, до экзамена тебе еще придется дожить…

– А у меня нет выбора, – произнес юноша. – Попал в колесо, пищи да беги.

– Именно, – согласился Аргон. – Пошли. Веселье началось.

Глава 10. О вшитых имплантатах замолвите слово

– Ты бьешь в надежде, бьешь – не стараясь, вот почему у меня получается всякий раз ускользнуть из-под удара, – пояснял Аргон, занимая боевую стойку на площадке для спарринга. – Так ты не сможешь победить.

– А как смогу тогда? – воспользовался паузой Тим. С него давно уже лился пот рекой, и небольшой отдых был как нельзя кстати. – Ты не болванчик, а профессионал. А я всего лишь тренируюсь минут тридцать, не больше. Это первое. А второе…

Тим не заметил, как Аргон сделал внезапный выпад вперед и достал костяшками левой руки до его подбородка. Удар был не сильным, но очень чувствительный. Отпрыгнув назад, юноша потер ушибленное место:

– Больно.

– А нечего болтать во время боя, – по-учительски заявил спец. – Ты должен полностью сконцентрироваться на противнике и окружении. Если ты не будешь использовать окружающую среду против соперника, он будет использовать ее против тебя.

– Конечно, – недовольно буркнул Тим. – Все знают как надо, однако на практике…

И снова юноше не удалось договорить. Аргон попытался вновь достать его все тем же приемом, но на этот раз он был готов.

Тренировка продолжалась еще около часа, после чего спец взял небольшую паузу. Он подошел к задыхающемуся и абсолютно мокрому подопечному, похлопал его по плечу и произнес:

– Разминка прошла неплохо. Можно даже сказать, что на троечку.

– Всего то! Я думал я неисправимый двоечник, – съязвил Тим. – Это ж вы все тут элитные, как лошади в загоне. А я всего-навсего обычный человек.

В последнее время «новые» слова лились из него рекой, однако юноша не придавал им должного внимания, справедливо рассудив, что пока стоит с этим делом повременить и хорошенько освоиться в лагере местных вояк. Его тренер воспринимал эти слова как должное и даже не догадывался об интуитивном использовании их его подопечным.

– Все мы когда-то были самыми обычными, салага, – философски заметил Аргон. – И каждый из нас мечтал о чем-то своем, лелеял фантазии, строил планы, некоторые даже претворяли их в жизнь. Однако как это обычно и бывает, человек – предполагает, а Бог – располагает. В итоге, каждый из увиденных тобой людей оказался здесь.

– А ты как сюда попал? – воспользовался Тим удобным моментом. Прошлое этих ребят могло стать для него некоторым подспорьем и пленник корпорации всеми силами хотел узнать о судьбах его коллег по цеху. Пока результаты были никакими.

– Если говорить откровенно… то ногами, – улыбнулся спец, видимо догадываясь о причинах любопытства своего спарринг партнера.

– Конечно, у вас все тут такое секретное, информация дозированная, каждый сверчок знает свой шесток. Как же это утомляет и бесит одновременно. Спецы хреновы. Ненавижу вас всех, – думал про себя Тим, глядя как расплывается в откровенной издевательской ухмылке рыжеволосый. – Но ничего, я найду способ сбить с вас всех спесь.

– Салага, хочешь, я тебя немного развлеку? – неожиданно спросил Аргон.

– Вообще-то нет, – сразу насторожился юноша. – Ваши развлечения, как говорил один из героев фильма – весьма специфические.

– Ага, – кивнул спец. – А если конкретнее?

– А если конкретнее – то вы все здесь больные ублюдки, – не без удовольствия произнес Тим. Пусть он и не мог похвастаться хорошими показателями в боевой подготовке, но со словарным запасом у него все было в порядке. Правда это преимущество для него самого был тайной и зиждился на глубинных уровнях его подсознания, с которым пленник корпорации увы пока не мог совладать.

– Ограничения всегда дисциплинируют, салага, – пояснил Аргон, подходя к стоявшей недалеко от центра зала скамейке и хватая с нее бутылку с водой. – На вот, выпей, немного охладись. Второй этап тренировки будет гораздо интереснее. Я тебе обещаю.

Тим не без труда поймал запущенную прямо ему в голову бутыль с жидкостью, открыл и сделал приличный глоток. Свежая вода сделала свое дело, по телу тут же прошла легкая согревающая и одновременно расслабляющая волна.

– Ай, ай, ай, салага, – внезапно оскалился спец. – Это ты зря сделал.

– Что именно? – напрягся Тим.

– Выдул большую порцию концентрата.

– Чего? Какого концентрата?

– Того что в мутной бутылочке, которую ты держишь в руках, – хмыкнул собеседник. – Вкусного, полезного, какого ж еще…

– Так это же вода…

– Ага, а я Великий и бородатый Мерлин, – продолжал ехидничать рыжеволосый. – Салага, сколько раз тебе говорили, нужно всегда и в любых ситуациях думать головой.

– Но ты мне сам дал бутылку…, – негодовал Тим. – Я был слишком измотан, чтобы думать. У меня руки и ноги болят просто зверски. Это просто нечестно…

– Салага…, – назидательно произнес спец. – Первое и самое главное правила в этом мире – честного нет. Есть только необходимое – или ты, или тебя. Необходимо убить – убивай, необходимо обманывать – обманывай, необходимо отрезать руку – отрезай. Все, что на пользу дела – то и нравственно, остальное глупости и балабольство. Я и все остальные в этом отряде живы до сих пор только потому, что в нужное время делали то, что должно и необходимо, не размениваясь на благоглупости, геройство и чистоплюйство.

– Машины… Вы просто бессердечные машины здесь, – с ужасом констатировал Тим, а вслух спросил: – У вас вообще есть хоть что-то человеческое?

– Человеческое, – рыжий на некоторое время задумался. – Пожалуй, есть. После рейда или какой-нибудь нудной операции так дико хочется жрать, что просто мочи нет. Я просто возвращаюсь и сразу сажусь за стол и часа два оттуда не вылажу. Люблю еще пару фильмов посмотреть каких – нибудь старых. А если под человеческим ты понимаешь какие-нибудь духовные стенания, то это к командиру, он у нас увлекается поэзией и духовными практиками. Что касается других…

Спец остановился и замолчал. По его лицу пробежало сначала легкая грусть, которая очень быстро сменилась гневом, а затем лицо вновь стало каменным и непроницаемым.

– Ага, понял, что все-таки не удержался и сболтнул лишнего, – ухмыльнулся про себя Тим. – Пожалуй, что я размочил счет в матче.

– Ты все же сумел разговорить меня, – честно признался Аргон. – Как профессионал, я признаю, что совершили ошибку. И как профессионал, я сейчас ее исправлю. А что касается тебя, Тим. То тебе сейчас придется потеть в два раза больше, иначе ты умрешь.

– Это еще почему?

– Жидкость в бутылке содержит концентрированное количество адреналина, который попадая в кровь, способствует быстрому восстановлению, увеличивает силу и реакцию. Однако здесь есть и обратная сторона – адреналин, смешиваясь с другими веществами, начинает сильно давить на сердечную мышцу, что может привести к разрыву стенок миокарда. Что гарантирует быструю и почти безболезненную смерть.

– Опять – двадцать пять, – устало, но чуть более спокойно произнес Тим. – Начинает надоедать.

– Что-то я не вижу страха в твоих глазах, салага… Ты, что? Решил отчалить с этого праздника жизни?

– Нет, Аргон, – сказал Тим тихо. – Я просто устал уже бояться. Поэтому буду спокоен. Смерть – это тоже неплохо. К тому же, у меня есть еще несколько минут для того, чтобы в организме началась реакция. Это первое.

Спец посмотрел на юношу с интересом. В его глазах читалось небольшое удивление, и даже одобрение:

– А второе?

– А второе заключается в том, что если кто и станет меня убивать, так это командир, но никак не ты, – продолжал юноша. – Поэтому в бутылке был не концентрат, а слабый раствор. Так, взять меня на понт, если так можно выразиться. Хорошая мотивация и испуг – дают отличный результат. Ты этим и хотел воспользоваться. Я угадал?

– Да, – подтвердил предположения Тима спец. – Жалко конечно, что уловка не удалась, но и награда будет соответствующей. Если все будет хорошо и командир оставит от тебя немного плоти, я тебе покажу один занятный мультфильм. Там как раз описывается ситуация, как, придя из будущего в прошлое, добрый персонаж потерявший дочь, устанавливает законы, согласно которым за любую провинность назначена смерть. Тебе понравится.

– Конечно, – скептически заявил Тим, возвращаясь на тренировочную площадку. – Что теперь по плану?

– По плану, по плану, по плану, – нарочито медленно произнес Аргон, также возвращаясь в центр зала. – Разогрев закончился. Сейчас у нас работа с твоими имплантатами.

– Имплантатами?

– Да.

– И в чем она заключается?

– Для начала нужно проверить их работу. До этого момента они бездействовали. Пришло время активации. Не помнишь, какую модель технари тебе вшили?

– Мне дохрена чего вшили, даже лицо поменяли, так что понятия не имею, – пожал плечами Тим. – Как активировать имплантаты?

– Те, что тебе поставили, должны активироваться с пульта управления сразу же после пробуждения. У тебя есть персональный канал?

– Не знаю.

– Едрить твою за ногу, салага, – негодовал партнер по спаррингу. – Что ты вообще знаешь… Ладно. Давай как в детском саду. Голоса в голове какие-либо ты слышал в последнее время?

– Нет, – честно ответил Тим. – До этого их было чересчур много, но сейчас моя черепная коробка наслаждается покоем. Я не жалуюсь.

– Технари, херовы, – только и смог произнести Аргон, присовокупив пару словечек на непонятном юноше языке. – И как мне с тобой работать тогда? Идиоты… Придется связаться с технарями. Центр, соедини меня с управлением. Ага. Хорошо. Давай.

Повисла пауза, затем шли стандартные фразы, после одной из которых рыжий обрушил на невидимого собеседника целый водопад качественной и отборнейшей брани.

Тим предпочел в данной ситуации не встревать в разговор и дождаться его окончания, мимоходом потирая ушибленный подбородок, который еще немного побаливал.

– Это точно? – спрашивал спец по связи у кого-то. – Что значит, я не знаю? Вы там что, совсем охренели? Мозги от кресел в жопу перетекли или как? Я его обучаю, у группы сроки стоят на подготовку к проведению операции, а вы мне тут несете чушь!

Тим смотрел на матерящегося спеца и думал о том, что зря он тогда обвинял его в отсутствии человечности. На лице, и особенно в речи чувствовались эмоции, да еще какие эмоции. Просто эмоциональный вулкан, а не сдержанный и уравновешенный спец. А потом пришли другие мысли:

– Это такой же человек, как и я, просто проварившийся в супе этого мира дольше. Аргон принял правила игры, выработал моральный кодекс, и теперь пытается жить с этим, наверняка еще и мечтая о счастливом исходе. Возможно, Тим был не прав и в том, что назвал их всех машинами. Эти люди, кем они не были, гораздо острее чувствовали призрачность бытия и реальность смерти, что заставляет их ценить жизнь значительно сильнее, чем те, кто сидит сейчас в кабинетах в уютных креслах и пялится в монитор от скуки.

– Пожалуй, в этом я с вами согласен, – продолжал развивать мысль пленник корпорации. – Жизнь – это действительно необходимость. Однако творить все что угодно во благо призрачным целям, нет. Здесь все вы ошибаетесь. Это недопустимо и опасно. И страшно. Очень и очень страшно.

Аргон между тем закончил разговор, еще раз смачно выматерился, после чего сказал:

– Собирайся салага, мы идем в техническую лабораторию.

– Зачем?

– Затем, что эти технокретины что-то забыли тебе впаять в голову. Из-за этого у тебя не работает канал, а значит, нет возможности включить имплантаты. А без них мы не сможем вести полноценную тренировку. Пошли за мной.

– Мне уже надоело, что мне постоянно лезут в мою голову что-то исправлять, – запротестовал Тим. – Ладно я новичок, с меня взять кроме жизни нечего. Но те, кто мне что-то вставлял в голову уже могли не косячить? Или у них тоже руки растут из мягкого места?

– Понимаю, салага, – ответил рыжий, выходя из тренажерного зала. – И даже согласен с твоими обвинениями этих кретинов в рукожопстве. Но, но, но… Без этих игрушек ты не сможешь выжить в этом мире. Так уж заведено, что выживание обеспечивается либо за счет коллективной деятельности, либо путем индивидуальной силы и хитрости. До второго ты еще не дорос, а первого пока еще лишен.

– А что? На поверхности так страшно? – вновь попытался прощупать почву юноша.