Текст книги "Общая теория публично-правовой обязанности"

6) ценностно-ориентационная функция представляет собой направление воздействия правовой (юридической) обязанности на сознание субъекта права с целью формирования ценностных установок личности и дальнейшего формирования ориентации различных уровней его поведения. В. А. Юсупов справедливо отмечал, что «”ценностная ситуация“ представляет собой триединство субъекта (оценивающего), объекта (оцениваемое) и отношения между ними (оценивание)».[211]211
  Юсупов В. А. Философия административного права. Волгоград, 2009. С. 163.


[Закрыть] Правовая (юридическая) обязанность формирует ценностные установки личности как субъекта ценностной ситуации, которые представляют собой образование у лица определенных уровней правового сознания и правовой культуры. Именно правовое сознание вызывает у субъекта ценностной ситуации объективную необходимость правовой (юридической) обязанности, ее социального назначения, связи с такими идеалами, как справедливость, права и свободы личности. Именно правовое сознание формирует необходимое отношение человека к различным уровням поведения, их оценочную характеристику с точки зрения правомерности и неправомерности. Данная функция неразрывно связана с функцией социального контроля правовой (юридической) обязанности, основываясь на различных формах общественного сознания (правосознания, моральных воззрений, политических взглядов, философских мировоззрений и идеологических теорий). Оцениваемым объектом в ценностной ситуации является как сама правовая обязанность, так и практика ее осуществления в реальном общественном отношении. Г. Д. Гурвич отмечал, что существуют «три основные формы бытия ценностей: 1) общественные целевые ценности и идеалы; 2) предметно-воплощенные ценности; 3) личностные (или экзистенциальные)».[212]212
  Цит. по: Юсупов В. А. Философия административного права. Волгоград, 2009. С. 165.


[Закрыть] Общественная целевая ценность правовой (юридической) обязанности проявляется в формировании у субъекта правового сознания и правовой культуры (как мы ранее указывали). Предметно-воплощенные ценности правовой обязанности заключаются в их формировании, закреплении и выражении в норме права. Именно нормативный характер правовой обязанности опредмечивает ее ценностную характеристику. «Если орган государства принимает норму административного права и оценивает ее как инструмент осуществления благих целей, то правоприменители, пользователи права, исполнители могут на своем уровне не только не разделять положительную оценку этой нормы, но и отрицательно воспринимать последнюю. Таким образом, иерархическая система ценностных отношений на уровне предметного воплощения идеи административного права может быть неоднородной и даже внутренне противоречивой».[213]213
  Там же. С. 166.


[Закрыть] Третий вид бытия ценности – экзистенциальный – характеризуется тем, что человек как носитель правовой (юридической) обязанности становится ценностью лишь в том случае, когда правовая обязанность, осознанная человеком как необходимость, осуществляется в виде юридической обязанности и между ними не возникает внутренних противоречий в контексте предметно-воплощенной ценности. Именно в ценностной ситуации происходит переход от сформированной у лица иерархии ценностей к ориентации носителя правовой (обязанности) в социальной среде.

7) функция обеспечения стабильности общественных отношений имеет два важнейших аспекта. Во-первых, правовая обязанность формирует систему дозволенного поведения лица и обеспечивает систему человеческих действий в рамках определенной системы возможного поведения, т. е. именно правовая обязанность формирует нормативный «коридор» дозволенного правомерного поведения лица. Во-вторых, в данном аспекте юридическая обязанность представляет собой приобретенный запрет или необходимое поведение для лица, т. е. при определенных условиях осуществляется посредством реализации юридической ответственности. Данная функция дает возможность определить направление осуществления правовой (юридической) обязанности в охранительном и процессуальном правоотношениях, позволяющих обеспечить стабильность общественных отношений, в которых осуществляется юридическая обязанность.

Специально-юридические функции обязанности следует дифференцировать в зависимости от их основных разновидностей: правовые обязанности и юридические обязанности.

Специально-юридические функции правовой обязанности, как ранее указывалось, могут быть разделены на две подгруппы: специально-юридические функции правовой обязанности в частноправовом отношении и специально-юридические функции правовой обязанности в публично-правовом отношении. К числу специально-юридических функций правовой обязанности в частноправовом отношении относятся:

1) функция правового обременения, выражающая сущность правовой обязанности в частноправовом отношении, возникает по воле субъектов для целей удовлетворения собственного социального интереса каждой из сторон правоотношения: лицо берет на себя обязанности, т. е. обременяет себя в рамках конкретного соглашения, отраженного в договоре. Именно характер обременения и его содержание позволяют говорить о природе правовой обязанности, выраженной в соглашении сторон на основе свободы воли сторон данного соглашения. Обременение в данном случае не предопределено внешними факторами – оно возникает как обязанность вовне и выражается на основе свободной воли в положениях соглашения между сторонами частного отношения (частноправовом акте). Конечным результатом данного соглашения (и как следствие обременения) является удовлетворение социального и индивидуального (частного) интереса сторон данного правоотношения;

2) функция правового опосредования свидетельствует о специфике природы правовой обязанности в частноправовом отношении, которая выражается в том, что правовая обязанность формируется самой стороной правоотношения как обременение себя и не создается по воле государства (его правотворческого органа или служащего данного органа). Правовая обязанность лица в частноправовом отношении осуществляется лицом преимущественно добровольно. Стороны частноправового отношения прибегают к принудительному исполнению правовой обязанности с помощью средств публично-правового характера, т. е. привлекают нормы публичного права и порождают публично-правовое отношение охранительного характера. Эти обстоятельства свидетельствуют, что в частноправовом отношении правовая обязанность не регулирует правоотношения, а лишь опосредует их, облекая в правовую форму для целей ее добровольного исполнения. И лишь когда возникает необходимость в принудительном исполнении правовой обязанности, государство создает публичные нормы, которые регулируют процесс принуждения лица к исполнению частноправовой обязанности.

К специально-юридическим функциям правовой обязанности в публично-правовом отношении относятся:

1) функция необходимого долженствования (долга), формируемая и осуществляемая посредством норм публичного права. Именно в нормах публичного права правовая обязанность выступает как долг (долженствование), установленный государством. В связи с этим правовая обязанность становится для субъекта необходимым долженствованием: «…точка зрения законодателя есть точка зрения необходимости, ибо всякое правовое предписание в конечном итоге детерминировано потребностями жизни. В нем государство в иной долженствовательнной форме выражает социально-историческую необходимость определенного варианта общественного поведения. Социалистическое государство строго на основе научного социально-экономического и политического анализа существующих условий, возможностей и тенденций развития социалистического общества облекает в форму правовых обязанностей те требования к поведению личности, которые объективно необходимы для достижения целей коммунистического строительства. И уже поэтому правовая обязанность – конкретная форма воплощения и проявления объективной необходимости того или иного варианта поведения личности, получившая правовую регламентацию».[214]214
  Ем В. С. Категория обязанности в советском гражданском праве (Вопросы теории): Дис. … канд. юрид. наук. М., 1981. С. 20.


[Закрыть] Данные положения в полной мере выражают содержание рассматриваемой функции правовой обязанности и пути ее осуществления.

2) функция правового регулирования предполагает, что публично-правовая обязанность осуществляется через посредство установления государством в нормах позитивного права определенной конструкции публично-правового отношения. Правовое регулирование общественных отношений осуществляется именно государством в лице его органов и направлено на формирование системы публично-правовых отношений по осуществлению основ конституционного строя, формированию системы органов государственной власти, осуществления государственного управления общественными процессами, формирования бюджетной и налоговой системы государства и других публично-правовых сфер. Правовое регулирование осуществляется посредством последовательного прохождения стадий, где правовая обязанность преобразовывается в обязанность юридическую: формирование ценностной составляющей правового регулирования (т. е. формирование правовой политики правового регулирования общественных отношений), правотворчества как процесса создания позитивных норм права, информационного воздействия на субъектов публичного правоотношения (т. е. формирование правового сознания и правовой культуры субъектов регулируемых общественных отношений), реализации правовой нормы (соблюдение, использование, исполнение и применение) и государственного принуждения.

Среди специально-юридических функций юридической обязанности, осуществляемой в частноправовом отношении, следует выделить:

1) функцию эквивалентности, имманентно присущую частноправовому отношению. Так, Р. Р. Каримов, характеризуя данную функцию, отмечал, что «распределение ценностей внутри социальной общности основано на взаимности, понимаемой не как однозначное противопоставление (право одного субъекта порождает обязанность другого), а как внутрисубъектное одновременное носительство притязания и обязывания».[215]215
  Каримов Р. Р. Юридическая обязанность: сущность и проблемы реализации. С. 32.


[Закрыть] Эквивалентность есть необходимый признак и свойство частноправовых отношений, где стороны вступают в него для удовлетворения своих потребностей. Удовлетворение таких потребностей возможно лишь в том правоотношении, где осуществляемое субъективное право и юридическая обязанность сторон отношения эквивалентно соотносятся между собой. Эквивалентность в данном случае означает «равноценность материальных или духовных благ, получаемых каждым участником правоотношения… Отношение может признаваться правовым, если каждый его участник получил блага, равноценные, равнозначные отчуждаемым».[216]216
  Сырых В. М. Логические основания общей теории права. Т. 3. Современное правопонимание. Т. 3. М.: РАП, 2007. С. 371.


[Закрыть] В связи с этим рассматриваемая функция, осуществляемая посредством частноправового отношения, является необходимым условием, посредством которого юридическая обязанность должна быть эквивалентна субъективному праву: «Никто не должен действовать себе в убыток, равно как и обогащаться в ущерб другому лицу».[217]217
  Там же. С. 369.


[Закрыть] Эта функция является необходимым условием осуществления следующей функции юридической обязанности в частноправовом отношении – функции обеспечения частноправового отношения.

2) функция обеспечения частноправового отношения предполагает, что правоотношение может быть эффективно осуществлено лишь при условии реализации в частноправовом отношении эквивалентной субъективному праву юридической обязанности. Именно на юридической обязанности лежит «ответственность» за надлежащее исполнение субъективного права, именно юридическая обязанность обеспечивает исполнение субъективного права и, как следствие, осуществление частноправового отношения. Обеспечение частноправового отношения осуществляется в том числе через эквивалентную систему обременений как структурных компонентов юридической обязанности и их соответствие правомочиям как структурным компонентам субъективного права. Важно отметить, что юридическая обязанность не гарантирует осуществление правоотношения, а именно обеспечивает, так как частноправовое отношение возникает на основе свободной воли сторон этого отношения с целью получения материального или духовного блага.

К числу специально-юридических функций юридической обязанности в публично-правовом отношении относятся:

1) статусная функция, выражающаяся в том, что юридическая обязанность наравне с субъективным правом является «ядром» правового статуса личности. Осуществляя установленный обществом долг, лицо приобретает права и имеет возможность их реализовать. Этот идеал на практике часто нарушается из-за несбалансированности субъективных прав и юридических обязанностей. Перекос либо в сторону приоритета права человека, либо в сторону обязанности приводит к формированию в обществе правового нигилизма, неудовлетворенности политикой правящей элиты. Именно в публично-правовом отношении юридическая обязанность приобретает приоритетный характер для осуществления индивидуального статуса лица, где юридическая обязанность элементов механизма государства (государства в целом) приобретает первостепенное, жизненно необходимое значение. В противном случае, общество перестает нуждаться в таком государстве (его механизме), о чем свидетельствует современное состояние дел в так называемой «демократической» России. Юридические обязанности в публично-правовом отношении лежат в основе статусной стратификации членов общества, где «чем больше обязанностей у членов социума, тем четче определено его пространство дозволенного».[218]218
  Каримов Р. Р. Юридическая обязанность: сущность и проблемы реализации. С. 32.


[Закрыть] К большому сожалению, в настоящее время происходит с точностью до наоборот. Чем больше обязанностей общество возлагает «на слуг народа», тем менее четко определяется мера дозволенного (или вообще не определяется и не осуществляется) их поведение и ответственность. Неэффективность статусной функции юридической обязанности обусловлена комплексом причин. Во-первых, несбалансированность субъективного права и юридической обязанности в публично-правовом отношении. Данная несбалансированность возможна лишь в публичном правоотношении; отсутствие эквивалентности прав и обязанностей в частноправовом отношении делает невозможным возникновение и осуществление (реализацию) данного правоотношения. Во-вторых, отсутствие обеспеченности юридической обязанности в публичном правоотношении и существующей системе гарантий (прежде всего гарантий юридических и организационных) приводит к массовому неисполнению субъектами права установленных для них юридических обязанностей и, как следствие, к нарушению законности и правопорядка в обществе. (Массовые нарушения правопорядка в г. Москве в начале декабря 2010 г. и других городах страны – наглядное тому подтверждение);

2) функция гарантирования публично-правового отношения предполагает, что юридическая обязанность играет роль ключевого средства реализации публично-правового отношения. Юридическая обязанность есть юридическая гарантия осуществления правоотношения. Без субъективного права реальное правоотношение – «пустой звук», без юридической обязанности – «напрасное желание» субъектов этого отношения. Поведение лица, направленное на осуществление долженствования, есть необходимое условие осуществления правомочий в рамках публичного правоотношения. Юридическая обязанность в связи с этим становится ключевой юридической гарантией реализации публичного правоотношения.

Предложенная система функций правовой (юридической) обязанности в полной мере отражает содержание рассматриваемой категории в социальном и юридическом смыслах, дает возможность охарактеризовать роль и значение правовой (юридической) обязанности, выраженной как в правовой позитивной норме, так и в реальном правоотношении.

Глава 2
Юридическая обязанность в системе публичных правоотношений

2.1. От многообразия теоретических концепций правоотношения к практике публично-правового отношения

«Истина в своей основе есть не суждение, а живое бытие, данное в форме личности».

Франк С. Л. «Свет во тьме»

Проблема понимания правоотношения длительное время является предметом научных дискуссий как в теоретико-правовой науке, так и в отраслевых юридических науках. Существующее многообразие подходов к определению понятия правоотношения видится нам в различной оценке понимания сущности данного явления. А это, как следствие, напрямую связано с методологией познания бытия исследуемого явления, объективной интерпретации методологического основания исследования. Кроме того, в основе понимания сущности правоотношения лежит сформированный концепт правопонимания. Именно эти обстоятельства, прежде всего, лежат в основе осмысления сущности изучаемого явления. В связи с этим следует признать, что как дореволюционная, так и советская и постсоветская юридическая наука сформировала три основных подхода к сущности правоотношения: нормативный (легистский),[219]219
  Данный подход господствовал в советской юридической науке, особенно активно он начал развиваться с 1940-х гг. и достиг апогея в 1970–1980-е гг.


[Закрыть] социологический[220]220
  Социологическая концепция правопонимания начала формироваться в России в конце XIX в. и получила максимальное развитие в 1920–1930-е гг. Наиболее известными ее представителями были Е. Пашуканис, П. Стучка, А. Куаль, Н. Алексеев и др.


[Закрыть] и естественно-правовой[221]221
  Наиболее известным представителем данной теории является Е. Н. Трубецкой (см.: Трубецкой Е. Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 121–127).


[Закрыть] подходы. Специфика развития российского государства и общества в XX в. привела к становлению в России именно нормативной концепции понимания правоотношения, которая является господствующей в современной юридической науке и практике. Данное обстоятельство обосновывается простотой и прагматичностью интерпретации правоотношения, ясностью для практикующего юриста его смысла. С другой стороны, данный подход не позволяет решать целый ряд сложных теоретических и практических проблем развития общественных отношений и, как следствие, правотворчества и правоприменения в современных условиях развития общества. Это обстоятельство вызывает целый комплекс проблем сущности правоотношения:

1) высказывается достаточно спорное мнение о том, что нормы права регулируют правоотношения (с этим не всегда можно согласиться);

2) имеет место проблема соотношения формы и содержания правоотношения, где до настоящего времени нет единства мнений, а существующее многообразие теоретических подходов не позволяет признать убедительной ни одну из высказанных точек зрения на данную проблему;

3) при анализе понятия правоотношения его сущность определяется через содержание и происходит подмена сущности и содержания исследуемого явления, что, в общем-то, не одно и то же;

4) как утверждал В. Н. Протасов, «иногда элементом правоотношения называют его содержание (“юридическое” – права и обязанности или “материальное” – фактическое поведение субъектов). В действительности содержание не может быть отождествлено не только с отдельно взятым элементом, но и даже с составом в целом. Не содержание – элемент состава, а напротив, состав есть одна из сторон содержания (наряду со структурой). Содержанием может быть только единство состава и структуры – структурно-организованное единство элементов. А тот факт, что категория “содержание” – элемент системы понятий теории правоотношения, еще не означает, что реальное содержание правоотношения является именно элементом правоотношения»;[222]222
  Протасов В. Н. Теория права и государства. Проблемы теории права и государства. М.: Новый Юрист, 1999. С. 50–51.


[Закрыть]

5) до настоящего времени является спорной проблема внутренней организации правоотношения. Из чего же правоотношение состоит, как внутренне организуется? По данному вопросу также не существует единства мнений, что порождает различные подходы к конструированию (моделированию) правоотношения в нормативно-правовой системе.

Решение перечисленных проблем представляется нам необходимым условием раскрытия сущности правоотношения и, как следствие, является необходимой предпосылкой правовой модернизации российской правовой системы. Отход от легистского (позитивистского) понимания права дает возможность оценить важную особенность правоотношения, ведь именно правоотношение является необходимым условием формирования права как системы позитивных норм. Наиболее важные общественно значимые отношения, лежащие в основе отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ, являются отношениями, предопределяющими формирование сфер частного и публичного права и, как следствие, права в целом. Данные положения определяют то важное обстоятельство, что право не всегда регулирует, а чаще всего закрепляет (опосредует) и охраняет существующую систему отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ. И лишь в сфере формирования институтов государственной власти, моделировании отношений общества (отдельного индивида) с государством происходит процесс правового регулирования функционирования институтов государства, которые реализуют его основные внутренние и внешние функции. В этом контексте публичное право является регулятором общественных отношений, частное же право опосредует эти отношения. Это обстоятельство позволяет говорить о неоднородности функционального назначения права. Отмечаемые в современной теоретической науке регулятивные и охранительные функции права являются функциями исключительно публичного права. Частное же право таких функций не имеет. Не вдаваясь в обоснование приведенного тезиса (это задача гражданско-правовой науки), нам представляется, что основной функцией частного права является функция обеспечения имущественного (товарного) оборота. Единство юридических функций права, свойственное советской и постсоветской юридической науке, обосновывается тем, что в рамках позитивистской концепции правопонимания исключалось деление права на частное и публичное и потому право всегда регулировало и охраняло отношения, осуществляя тем самым регулятивные и охранительные функции.

Другим проблемным аспектом правоотношения является определение его сущности. Традиционно представители так называемого марксистского (материалистического) правопонимания[223]223
  Неверную интерпретацию марксистской теории и, как следствие, неверные выводы в понимании сущности права в советской позитивистской (легистской) концепции правопонимания убедительно показал В. М. Сырых (см.: Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 3 т. Т. 3. Современное правопонимание. М.: РАП, 2007. С. 16–104).


[Закрыть] определяли сущность права через категории формы и содержания.[224]224
  См., напр.: Братусь С. Н. Содержание и форма права // Ученые записки ВНИИСЗ. Вып. XIV. М., 1968. С. 34–44.


[Закрыть] Причем в этом контексте имеются позиции, где сущность очень часто противопоставляется содержанию, и это противопоставление лежит в плоскости формы рассматриваемого явления. Так, Д. А. Керимов отмечал, что «если сущность права обнаруживает, волю какого именно государства право выражает и закрепляет, то содержание права определяет, какие именно требования эта воля предписывает. Если далее внутренняя форма придает всем правовым нормам обязательную силу, то внешняя форма определяет степень юридической силы каждой правовой нормы по отношению к другим правовым нормам».[225]225
  Керимов Д. А. Методология права: функции, проблемы философии права. 2-е изд. М.: Аванта, 2001. С. 183.


[Закрыть] Содержание права нельзя сводить исключительно к воле государства – это классический нормативизм; в данном аспекте кроется противоречивость позиции Д. А. Керимова. Сущность правоотношения состоит в решении проблемы понимания категорий «содержание» и «форма». Именно неоднозначная интерпретация данных явлений приводит к ошибке в раскрытии сущности правоотношения. Следует признать, что соотношение содержания и формы правоотношения в отечественной юридической науке рассматривалось достаточно широко.[226]226
  Представляется, что нет смысла приводить авторов, которые поднимали данную проблему. На нее обращали внимание все ученые, исследовавшие понятие и сущность общественного отношения и правоотношения.


[Закрыть] Все это обширное многообразие мнений о соотношении формы и содержания правоотношения сводится к следующим основным научным подходам:[227]227
  Здесь следует отметить, что два приведенных основных подхода к соотношению формы и содержания у отдельных авторов, относимых нами к той или иной группе, имеют отдельные особенности, не влияющие на суть отмеченных теорий. Вместе с тем необходимо признать, что в настоящее время сформировались и весьма оригинальные отличные от приведенных нами классических подходов по вопросу о соотношении формы и содержания правоотношения. Так, Е. М. Чепурных вообще исключает необходимость рассмотрения сущности правоотношения (см.: Чепурных Е. М. Системный анализ в теории государства и права. URL.: http://www.yurclub.ru/docs/theory/article9.html). Представляется, что указанный автор исходит из концепции американского реалистического позитивизма, где нет места тем правовым явлениям, которые не имеют реального воплощения в практике деятельности суда. Данная юридическая концепция основана на англосаксонской теории «общего права» и вряд ли в полной мере применима для российской правовой системы (см.: Харт Г. Л. А. Понятие права. СПб.: СПбГУ, 2007; Дворкин Р. О правах всерьез. М.: РОССПЭН, 2004).


[Закрыть] 1) формой правоотношения являются субъективные юридические права и обязанности, а его содержанием – правомерное поведение субъектов;[228]228
  Кудрявцев В. Н. Право и поведение. М.: Юридическая литература, 1978. С. 57–66; Явич Л. С. Диалектика формы и содержания в праве // Философские проблемы государства и права. Л.: ЛГУ, 1970. С. 37; Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М.: Юридическая литература, 1974. С. 79; Протасов В. Н. Правоотношение как система. М.: Юридическая литература, 1991. С. 68–71 и др.


[Закрыть] 2) формой правоотношения является регулируемое нормой права общественное отношение, а содержанием – само общественное отношение.[229]229
  Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 25–26; Назаров Б. Л. Социалистическое право в системе социальных связей. М.: Юридическая литература, 1976. С. 40–41; Алексеев С. С. Проблемы теории права. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 107; Ткаченко Ю. Г. О соотношении содержательного и формального в понятии «правоотношение» // Труды ВЮЗИ. Т. 32. М., 1973. С. 217; Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Избранные труды. Т. 1. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003; Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М.: Юридическая литература, 1961. С. 181–186; Алексеев С. С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М.: Юридическая литература, 1966. С. 136 и др.


[Закрыть] Детальный анализ особенностей научно-теоретических концепций о соотношении формы и содержания правоотношения приводили в своих фундаментальных исследованиях Р. О. Халфина[230]230
  Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М.: Юридическая литература, 1974. С. 79–99.


[Закрыть] и Б. Л. Назаров.[231]231
  Назаров Б. Л. Указ. соч.


[Закрыть]

Постановка вопроса о соотношении формы и содержания правоотношения возникла не случайно и основывается на постулате, что правоотношение есть форма выражения реального общественного отношения, или, иначе, правоотношением является облеченное в правовую форму общественное отношение. В связи с этим следует признать, что наиболее полное раскрытие сущности правоотношения возможно через раскрытие его формы и содержания.

Содержание и форма – парные философские категории, основанные на следующих основных положениях:

– отражают взаимосвязи двух сторон социальной реальности и являются взаимоотношениями противоположностей, характеризующимися как единством содержания и формы, так и противоречиями между ними;

– упорядочивают совокупность элементов и социальных процессов в социальной среде;

– отражают способ существования содержания и выражение этого содержания;

– форма имеет внутреннее выражение содержания и внешнее ее проявление. Характеризуя форму явления, Г. В. Ф. Гегель писал: «При рассмотрении противоположности между формой и содержанием существенно важно не упускать из виду, что содержание не бесформенно, а форма в одно и то же время и содержится в самом содержании, и представляет собой нечто внешнее ему»;[232]232
  Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. М., 1974. С. 298.


[Закрыть]

– структура и внутренняя упорядоченность – необходимый компонент содержания;

– изменение структуры и компонентов содержания приводит к изменению самого содержания;

– форма фиксирует изменение содержания;

– в процессе развития содержание и форма взаимодействуют путем воздействия компонентов содержания на форму и компонентов формы на содержание; причем это происходит с учетом объективной субординации содержания и формы;

– содержание определяет решающую сторону явления, а форма отражает изменения в самом содержании;

– обладая относительной самостоятельностью, форма оказывает активное воздействие на содержание;

– форма, соответствующая содержанию, ускоряет его развитие, в то время как форма, противоречащая изменившемуся содержанию, тормозит его развитие;

– противоречия между содержанием и формой обусловливают появление (формирование) новой формы.

Приведенные положения, характеризующие соотношение формы и содержания, позволяют раскрыть сущность социального явления, однако сущность не может быть раскрыта лишь через выявление самого содержания и формы: необходимо рассмотреть характер связи между данными явлениями.

Признавая то обстоятельство, что правоотношение есть объективное социальное явление, в рамках которого осуществляется право, и одновременно правовая категория, давно устоявшаяся и активно используемая в правовой науке, следует признать необходимым исследовать его в единстве проявлений его содержания, формы и социальных связей, возникающих между ними.[233]233
  Следует отметить, что в современной теоретической науке высказывается мнение, что правоотношение «ввиду неопределенности могут использоваться только как описательные, они должны играть в науке вспомогательную роль, указывая, что есть ”нечто“ пока не поддающееся детальному изучению, но которое, полезно учитывать. Введение категории правоотношения в понятийный аппарат юридической науки, выработка ее дефиниции и прочее связано в большей мере с влиянием материалистической концепции на формирование науки в советский период, чем с возможностью научного изучения обозначенного явления. Можно, конечно, попытаться использовать подобное понятие, но, вероятно, не следует отводить ему столь значимого места в науке, во всяком случае, при имеющемся уровне знаний о соответствующей ему реальности. Но и для ограниченного использования таких понятий нужно непротиворечиво охарактеризовать их» (см.: Чепурных Е. М. Системный анализ в теории государства и права. URL.: http://www.yurclub.ru/docs/theory/article9.html).


[Закрыть] При этом не следует разграничивать понятия «общественное отношение» и «правоотношение» – отношение между людьми либо есть, либо их нет. Это значит, что общественное отношение как явление объективной действительности лежит в основе изучения правоотношения и рассматриваться изолированно не может. Именно соотношение формы и содержания правоотношения позволит раскрыть суть правоотношения как общественного отношения.

Форма правоотношения, как ранее отмечалось, имеет два аспекта: формализованная (внешняя) форма и содержательная форма (форма внутренней организации явления), т. е. форма «от явления» и форма «в явлении».[234]234
  В дальнейшем данные аспекты формы мы будем называть «внутренней формой» или «внешней формой» исследуемого явления.


[Закрыть] Внешняя форма правоотношения – это то, что мы воспринимаем в реальности, т. е. реальное поведение, деятельность людей, осуществляемая ими в повседневной жизни. В. М. Перфильев в связи с этим отмечал, что общественные отношения в целом могут быть определены как «деятельность людей, т. е. как деятельность общественная, внешняя, чувственно-практическая, предметная, как практическая энергия людей».[235]235
  Перфильев М. Н. Общественные отношения. Л.: Наука, 1974. С. 103.


[Закрыть] Внешняя форма правоотношения находит воплощение на любом из уровней человеческого поведения (образа жизни), где осуществляются субъективные права и юридические обязанности лиц – участников данного правоотношения. Но ведь действие человека не всегда осуществляется в отношении, значит, внешняя форма правоотношения характеризуется не только действием (поведением) индивида в этом отношении, но и волевой природой отношения, в котором данный индивид действует. Волевой характер действия индивида в отношении и вне отношения очевиден. Однако в правоотношении характер воли отличен от индивидуальной воли субъекта действия вне правоотношения. Как справедливо отмечал Ю. К. Толстой, «правоотношение является волевым, во-первых, потому, что его возникновение немыслимо без нормы права, в которой воплощена воля господствующего класса, имеющая общеобязательное значение, и, во-вторых, потому, что для осуществления правоотношения необходимы волевые акты, по крайней мере, одного из его участников».[236]236
  Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 25.


[Закрыть] Хотя волевой характер правоотношения – это критерий, характеризующий содержание правоотношения, вместе с тем он напрямую связан с его формой. Именно связь внешней формы правоотношения с ее волевым характером позволяет в полной мере воспринимать правоотношение как объективное социальное явление.

Внутренняя форма правоотношения представляет собой строение, внутреннюю организацию правоотношения как социальной системы. Следует отметить, что в отечественной юридической науке различают понятия «структура правоотношения» и «состав правоотношения». Необходимо признать, что данный подход в выделении «структуры» и «состава» правоотношения является весьма обоснованным. Решение данной проблемы видится нам в характере содержания правоотношения. Поскольку содержание столь сложного явления, как правоотношение, не может быть определено однозначно и односложно, постольку внутренняя форма правоотношения «содержится в самом содержании».[237]237
  Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. М., 1974. С. 298.


[Закрыть] Это обстоятельство позволяет решить проблему соотношения «структуры» и «системы» правоотношения. В современной теории права существует мнение, что «отношения существуют между явлениями, а внутри отношения отсутствуют всякие элементы (явления, предметы, вещи), поскольку “элемент” – это тоже вещь, хотя и рассматриваемая в особом смысле. Элементы в ряде случаев сами призваны продуцировать в системе целесообразные отношения и в силу своей природы могут находиться только в системе, но не в отношении. Структурные отношения связывают элементы в систему, но сами их не содержат».[238]238
  Протасов В. Н. Теория права и государства. Проблемы теории права и государства: Учебник. М.: Новый Юристъ, 1999. С. 47.


[Закрыть] Так, В. Н. Протасов утверждал, что само отношение и образует систему, но одновременно системой являться не может. С подобным утверждением можно согласиться лишь отчасти. Если правоотношение рассматривать как волевую связь между действующими субъектами, то совершенно очевидно, что такое отношение не имеет внутренней организации. Но ведь правоотношение не равно общественному отношению, оно от него отличается целым комплексом признаков и особенностей. Это возможно выявить лишь на основе анализа содержания правоотношения.

Исследование проблем содержания правоотношения основывается на целом ряде бесспорных положений, в частности, правоотношение:

– и есть общественное отношение;

– это определенная волевая связь между субъектами, в нем участвующими;

– предопределяется характером и сущностью уже существующей системы общественных отношений;

– не может существовать вне нормы права.

Данные положения закладывают аксиоматику дальнейшего исследования данного явления, что дает возможность выдвинуть следующую гипотезу: в содержании правоотношения выделяется три аспект а: материальный, прагматический и формально-юридический. Эти три аспекта в своем единстве позволяют раскрыть содержание правоотношения как единого юридического явления, а в совокупности с приведенным пониманием формы правоотношения дают возможность раскрыть социальные связи между формой и содержанием и, как следствие, сущность данного явления.