Текст книги "Общая теория публично-правовой обязанности"

Материальному аспекту содержания правоотношения уделялось достаточно внимания в советской юридической литературе. Так, С. С. Алексеев указывал: «Правоотношения являются составной, необходимой частью всей системы общественных связей, существующих в данном классовом обществе. По своей социальной природе правоотношения представляют собой надстроечные явления, обусловленные в своем существовании и развитии экономическим базисом данного классового общества. Надстроечные потому, что, выступая как связи между лицами через их права и обязанности, правоотношения опосредствуют государственную волю, закрепленную в юридических нормах».[239]239
  Алексеев С. С. Общая теория права: В 2 т. Т. 2. М.: Юридическая литература, 1981. С. 89.


[Закрыть] И далее: «Материальное содержание правоотношения – это то фактическое поведение, которое управомоченный может, а правообязанный должен совершить».[240]240
  Там же. С. 112. – Подобного мнения придерживались и некоторые другие исследователи, например Р. О. Халфина (см.: Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М.: Юридическая литература, 1974. С. 92–93).


[Закрыть] Данный подход являлся господствующим в советской правовой доктрине, остается таковым и для постсоветского периода развития правовой науки. Но он не является единственным. В советской правовой науке высказывалось мнение о том, что правоотношение в материальном смысле есть производственные отношения, которые предопределяются характером отношений собственности на средства производства и являются базисными по отношению к надстроечным правовым отношениям. Право не может регулировать базисные отношения, поскольку является надстройкой по отношению к нему.[241]241
  Кечекьян С. Ф. Правоотношение в социалистическом обществе. М.: АН СССР, 1958. С. 3–18; Стальгевич А. К. Некоторые вопросы теории социалистических правовых отношений // Советское государство и право. 1951. № 3. С. 24–33; Мозолин В. П. О гражданско-процессуальном правоотношении // Советское государство и право. 1955. № 6. С. 52 и др.


[Закрыть] Так, А. К. Стальгевич отмечал: «Материальные общественные отношения являются производственными отношениями, совокупность которых составляет экономическую структуру общества, его реальную основу – базис. Материальные отношения складываются помимо воли и сознания человека как (результат) форма деятельности человека, направленная на поддержание его существования».[242]242
  Стальгевич А. К. Указ. соч. С. 24.


[Закрыть] Такой различный подход к интерпретации материальных отношений ведет к различному пониманию правоотношения. В первом случае правоотношение – это общественное отношение, урегулированное нормами права; во втором – особое идеологическое отношение, возникающее в результате воздействия норм права на поведение людей и «представляющее собой связь прав одного лица с корреспондирующими обязанностями другого лица».[243]243
  Иоффе О. С., Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М.: Юридическая литература, 1961. С. 179.


[Закрыть] В связи с этим следует отметить, что нельзя противопоставлять правоотношение и общественное отношение – они суть одно и то же, однако в правоотношении (в отличие от общественного отношения) содержание имеет и другие аспекты – прагматический и формально-юридический.

Материальный аспект содержания правоотношения заключается в том, что в основе возникновения[244]244
  Здесь не следует путать с общими и специальными основаниями (предпосылками) возникновения правоотношения. Считается общепризнанным положение о том, что общими основаниями является наличие как минимум двух субъектов отношения и социального интереса, а к специальным относят норму права и юридический факт.


[Закрыть] правоотношения лежит обширная система общественных отношений, в том числе и экономических, производственных отношений. В. М. Сырых указывал: «Согласно материалистическому пониманию общества, экономические отношения представляют собой разновидность социальныхотношений, в которые вступают формально равные и независимые друг от друга люди и их коллективные образования в процессе производства, распределения, обмена и потребления материальных благ… Основу экономических отношений составляют отношения собственности, т. е. взаимоотношения людей, характеризующие их отношение к средствам производства и произведенным материальным благам, как своим или чужим».[245]245
  Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 3 т. Т. 1: Современное правопонимание. М.: РАП, 2007. С. 71.


[Закрыть] Далее В. М. Сырых отмечал, что право не может регулировать не только экономические отношения, но и любые иные общественные отношения. «Симптоматично, что основоположники материалистического правопонимания, характеризуя процесс опосредования законом формы экономических отношений, не применяли термин ”регулирование общественных отношений“, весьма распространенный в работах советских и российских правоведов, предпочтя ему термины ”санкционирует“, ”возводит“, ”закрепляет“ и т. д. Более того, они с иронией относились ко всякого рода попыткам представить право как регулятор общественных отношений».[246]246
  Там же. С. 81.


[Закрыть] Право выступает лишь средством правового регулирования; действительным регулятором, по мнению В. М. Сырых, является государство, которое и создает нормы позитивного права. Законотворческий процесс является познавательным процессом, в котором решающую роль играет не конструирование, изобретение права как регулятора общественных отношений, «а прежде всего объективно-истинное познание состояния регулируемых экономических отношений и точное воспроизводство законодательством формы этих отношений, т. е. позитивного права. Соответственно, и процесс формирования позитивного права сводится не к разработке регулятора общественных отношений, а лишь к санкционированию объективного права позитивным, или, как говорил Ф. Энгельс, непосредственному переводу экономических отношений в юридические принципы».[247]247
  Там же. С. 84.


[Закрыть] И далее он подчеркивал, что «санкционирование объективного права позитивным начинается со всестороннего познания соответствующих экономических отношений, в ходе которого требуется выявить права и обязанности участников отношений, но не в том виде, как они представляются заинтересованным индивидуумам, а в их непосредственной объективности, обусловленности экономическим содержанием и детерминирующими его закономерностями».[248]248
  Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 3 т. Т. 1: Современное правопонимание. М.: РАП, 2007. С. 85.


[Закрыть] Приведенные положения подчеркивают наш тезис о том, что правоотношение возникает как необходимое условие, выражающее объективно отраженную в позитивных нормах потребность действовать именно таким образом, который отвечает реальным экономическим отношениям, сформированным в конкретно-исторический период развития общества. Данные обстоятельства позволяют утверждать: 1) материальный аспект содержания правоотношения характеризуется всей системой экономических отношений, которые формируют право как меру дозволенного и необходимо полезного поведения людей в конкретных жизненных условиях; 2) этот аспект правоотношения лежит в основе зарождения правоотношения, являясь связующим звеном между системой общественных отношений, осуществляемых в обществе, и правоотношением как опосредованием наиболее важных, социально значимых, объективно необходимых и иных их видов; 3) именно материальный аспект правоотношения позволяет признать, что правоотношение не регулируется правом, а им опосредуется, санкционируется, облекается в правовую форму.

Связь данного аспекта содержания правоотношения с его внешней формой заключается в том, что вся система общественных отношений, происходящих в обществе, есть не что иное, как образ жизни людей, т. е. их действия и операции, составляющие различные уровни человеческого поведения. Именно поведение людей находит выражение в общественных отношениях, происходящих в обществе, включая экономические (базисные) отношения.

Прагматический аспект содержания правоотношения дает нам возможность судить о правоотношении как объективном и реальном общественном отношении, представляющем собой не что иное, как социальную связь лиц, участвующих в нем. В советской и постсоветской юридической науке утверждается, что связь субъектов в рамках правоотношения осуществляется через систему субъективных прав и юридических обязанностей, причем субъективное право управомоченного корреспондируется обязанностью правообязанного лица, и, наоборот, правообязанное лицо приобретает в рамках правоотношения субъективное право, которое корреспондируется обязанностью управомоченного. Более того, многими учеными высказывается положение о том, что единство прав и обязанностей является принципом права.[249]249
  См., напр.: Рассказов Л. П. Теория государства и права: Учебник. М.: РИОР, 2008. С. 223.


[Закрыть] В рамках данного аспекта содержания правоотношения субъективное право и юридическая обязанность понимаются как определенное действие субъектов, осуществляющих правомочия, долженствования или обременения. В чем же здесь социальная связь? Вряд ли действия субъектов по осуществлению правомочий, долженствований или обременений можно считать связью в рамках правоотношения. Вместе с тем их нельзя исключать из прогностического содержания правоотношения. Социальная связь, основанная на взаимности субъективных прав и юридических обязанностей, невозможна без индивидуальной воли субъектов и публичной воли государства. Б. Л. Назаров указывал, что «в правоотношении практически выступает не только государственная воля, но также индивидуальная воля субъектов данных правоотношений. Здесь государственная воля вступает в конкретную непосредственную связь с волей отдельных граждан».[250]250
  Назаров Б. Л. Роль советских правоотношений в развитии социалистического общества: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1956. С. 4.


[Закрыть] Л. С. Явич, и с ним солидарен Ю. К. Толстой,[251]251
  Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 28–29.


[Закрыть] отмечали, что «если юридические нормы имеют своим непосредственным содержанием государственную волю, то в правовых отношениях воля не составляет их содержания. Своим непосредственным содержанием они имеют волевое поведение субъектов, предусмотренное как должное или возможное государственной волей, выраженной в праве».[252]252
  Явич Л. С. Советское право – регулятор общественных отношений в СССР // Правоведение. 1958. № 4. С. 77.


[Закрыть] Таким образом, прагматический аспект содержания правоотношения заключается в социальной связи субъектов данного отношения, которая заключается в осуществлении посредством индивидуальных волевых действий этих субъектов субъективных прав и юридических обязанностей.

Прогностический аспект содержания правоотношения связан с его внешней формой. Эта связь выражается в том, что субъективное право и юридическая обязанность субъекта правоотношения представляют собой реальное позитивное действие по осуществлению правомочий, долженствований и обременений, предписанных правовой нормой позитивного права. Указанный аспект содержания правоотношения раскрывает природу уровней человеческого поведения, где осуществляются субъективные права и юридические обязанности лиц – участников данного правоотношения, подчеркивая лишь их индивидуально-волевой характер. Акцентируя внимание на индивидуально-волевом характере поведения как внешней формы правоотношения, рассматриваемая связь показывает, что данный аспект содержания правоотношения во взаимодействии с его внешней формой дает возможность судить лишь о правоотношении как реальном общественном отношении, персонифицированном конкретными субъектами, возникающем по поводу конкретно определенного объекта, в конкретно определенный исторический период. Приведенная связь прогностического аспекта содержания правоотношения и внешней его формы свидетельствует о том, что правоотношение есть реальное общественное отношение, что в материальном аспекте позволяет нам говорить о различении частноправовой и публично-правовой их природы. Этот аспект разграничения частноправовых и публично-правовых отношений, хотя и лежит в рамках материального аспекта, находит воплощение в прагматическом аспекте их содержания. Частноправовые отношения возникают как опосредуемые в форму права экономические отношения обмена. В. М. Сырых в связи с этим справедливо отмечал, что, «анализируя соотношение экономического содержания и правовой формы обмена, К. Маркс обоснованно показал, что объективную основу права составляет форма обмена, а его содержание целиком и полностью входит в сферу экономики и никакого интереса для права не представляет».[253]253
  Сырых В. М. Логические основания общей теории права: В 3 т. Т. 1. Современное правопонимание. М.: РАП, 2007. С. 110.


[Закрыть] Публичное и частное правоотношение, хотя и основываются на экономических отношениях общества, вместе с тем связь у них различна. Публичное правоотношение существует только совместно с позитивным правом. «Публичное правоотношение, вызванное к жизни законодателем, формируется так, чтобы оно работало на конечный результат деятельности, способствовало получению того совокупного результата, который государство признает для себя, иных лиц оптимальным и наиболее эффективным… Законодатель проектирует нормы права, ориентируясь на объективную реальность – публично-правовую деятельность, которую необходимо осуществлять в целях создания соответствующего качественно совершенного и определенного публично-правового блага. При этом правоотношение закрепляется в законе в двух аспектах: со стороны всеобщих черт, признаков, присущих соответствующему виду деятельности и закрепляемых в общей части нормативного правового акта, а также в виде конкретных норм, закрепляющих специфические особенности отдельных потенциальных правоотношений, ориентированных на реализацию соответствующей процедуры».[254]254
  Там же. С. 238–239.


[Закрыть]

Таким образом, следует признать, что прогностический аспект содержания публичного правоотношения, хотя и выражается в индивидуально-волевом поведении субъектов этих отношений, реализующих субъективные права и юридические обязанности, находится под воздействием внешней формы, являющейся публично-правовой деятельностью. Данный вид общественных отношений должен отвечать целому ряду свойств. Во-первых, выражается в политико-правовой публичной деятельности государства,[255]255
  В. М. Сырых отмечает, что «публично-правовая деятельность понимается как предметно-практическая деятельность, осуществляемая личностью, государством и обществом в соответствии с нормами публичного права» (см.: Сырых В. М. Указ. соч. С. 229).


[Закрыть] его органов и должностных лиц. Во-вторых, основывается на четко определенном целеполагании. В-третьих, основывается на принципе эквивалентности, «определяющем систему взаимных прав и обязанностей государства и гражданина».[256]256
  Там же. С. 217.


[Закрыть] В-четвертых, «в современной правотворческой практике используются четыре вида определения и закрепления отношений в сфере публичного права: 1) установление компетенции государственных органов и их должностных лиц; 2) закрепление публичных прав и обязанностей граждан и их объединений; 3) установление норм-запретов; 4) проектирование процессуальных норм права».[257]257
  Там же. С. 241.


[Закрыть]

Основания возникновения правоотношения напрямую связаны с прагматическим аспектом содержания правоотношения, так как являются необходимыми условиями возникновения реального правоотношения (далее мы будем его называть «правоотношение-отношение»[258]258
  Указанный термин, как и правоотношение-модель, впервые ввела в правовой оборот Ю. Г. Ткаченко.


[Закрыть]). Вместе с тем в научном обороте активно применяется термин «предпосылки возникновения правоотношения».[259]259
  Теория государства и права. Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М.: Юристъ, 2003. С. 515–517; Лазарев В. В., Липень С. В. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд. М.: Спарк, 2001. С. 331–332; Рассказов Л. П. Теория государства и права: Учебник. М.: РИОР, 2008. С. 339. – Следует отметить, что в большинстве учебных изданий по теории права, к сожалению, вообще не поднимается вопрос об основаниях и предпосылках (условиях) возникновения правоотношения, т. е. студент, изучающий тему о правоотношениях, не получает знание, откуда и почему возникают правоотношения.


[Закрыть] Нам представляется, что основание и предпосылки (условия) возникновения правоотношения не одно и то же.[260]260
  К сожалению, вопрос о разграничении оснований и предпосылок (условий) возникновения правоотношения в отечественной юридической науке не поднимался и в связи с этим одни и те же категории рассматриваются либо как основания, либо как предпосылки (условия) возникновения правоотношения, что приводит к путанице восприятия исследуемого явления.


[Закрыть] В философской науке[261]261
  Философская наука, основанная на диалектической методологии, утверждает, что основание есть необходимое условие, являющееся предпосылкой существования какого-либо явления. Процесс нахождения и изучения основания и выделения из него следствий называется обоснованием. Согласно диалектической логике, основание есть снятое и разрешенное противоречие (см.: Философский словарь / под ред. И. Т. Фролова. 5-е изд. М.: Политическая литература, 1987. С. 345). Нам представляется, что данный подход не позволяет разрешить проблему оснований возникновения правоотношения. Для решения данного вопроса следует обратиться к исследованиям одного из классиков западной философской мысли М. Хайдеггера.


[Закрыть] основание рассматривается как «верховный принцип» изучения бытия сущего. М. Хайдеггер писал: «omne ens habet rationem, каждое сущее имеет основание».[262]262
  Хайдеггер М. О существе основания // Что такое метафизика? М.: Академический проект, 2007. С. 175.


[Закрыть] И далее он отмечал, что основание лежит в плоскости трансцеденции как «отношения», т. е. предвосхождения «от чего-то» «к чему-то», выражающееся в человеческом поведении (человеческом присутствии). Причем это предвосхождение может осуществляться в бытии с присутствием других и бытии к себе самому. То, ради чего происходит предвосхождение, основывается на воле субъекта, «та “воля” должна, по-видимому, в качестве предвосхождения и в нем “выстраивать” само “ради-чего”… Свобода есть источник закона основания».[263]263
  Хайдеггер М. О существе основания // Что такое метафизика? М.: Академический проект, 2007. С. 183–184, 207, 216.


[Закрыть]

Подобная интерпретация отношения (предвосхождения) формирует трансцендентальное понимание свободы субъекта действовать тем или иным образом. Завершая идею основания, М. Хайдеггер указывал: «Назовем исходное отношение свободы к основанию основанием. Основывая, такое отношение дает свободу и укореняется в почве основания. Это укорененное в трансцеденции основание, однако, разбросано в многосложности видов. Их три: 1) основание как учреждение; 2) основание как укоренение; 3) основание как обоснование».[264]264
  Там же. С. 208.


[Закрыть] Раскрывая смысл приведенных элементов основания, автор указывал, что основание как учреждение есть определение того, ради чего возникает отношение. Вторым компонентом основания он определяет саму трансцеденцию, т. е. предвосхождение от чего к чему-то. Третий компонент основания лежит в плоскости вопроса: почему вообще предвосхождение возможно.[265]265
  Там же. С. 208–214.


[Закрыть] Таким образом, основание возникновения правоотношения кроется в самом отношении, заключающемся в решении триединой задачи: для чего, отчего и почему возникает правоотношение. Правоотношение как общественное отношение возникает как необходимое условие существования социальной общности. Люди общаются, потому что для них это жизненно необходимо. Отмеченная необходимость обусловливается прежде всего материальными потребностями человека и лишь потом приобретает духовно-нравственный аспект. Общаясь, человек не только удовлетворяет свои биологические и материальные потребности, но и расширяет свои знания, духовный и нравственный мир. Общение между людьми по своей природе не может быть абсолютным: оно должно иметь определенную меру дозволенного, предопределяющую допустимый порядок человеческого поведения. Это напрямую связано с человеческой оценкой собственного поведения, его обременением или долженствованием в рамках социально целесообразного «коридора» поведения. Обусловленное данными обстоятельствами и предопределенное экономическими отношениями правоотношение становится именно той мерой, которая допускает возможный и целесообразный вариант человеческого поведения. Позитивное право здесь приобретает свойство инструмента для удовлетворения социальных потребностей индивидов.

Решая вопрос, «от чего возникает правоотношение», можно сказать словами М. Хайдеггера: отношение возникает от «трансцеденции человеческого присутствия», обусловленной потребностью человека удовлетворить свои социальные потребности и обремененные существующей системой позитивных правовых норм.

Подводя итог основаниям возникновения правоотношения, следует отметить, что таковыми являются экономические отношения, сложившиеся в обществе в определенный период исторического развития, и обусловленные ими социальные потребности, для удовлетворения которых и создается позитивное право.

В свою очередь, предпосылки (условия) возникновения правоотношения (часто определяемые как основания) являются внешними необходимыми объективными обстоятельствами, без которых правоотношение возникнуть просто не может. Решение данной проблемы лежит в плоскости решения вопроса, регулирует ли право общественные отношения или нет. Длительная дискуссия в отечественной юридической науке до конца не внесла ясность в отмеченную проблему. Вместе с тем следует признать, что мы (не без помощи В. М. Сырых) доказали, что право не регулирует общественные отношения и не может их регулировать объективно. Оно воздействует на общественные отношения, так же как на них воздействуют экономика, политика,[266]266
  По меньшей мере, странным является утверждение некоторых ученых об отсутствии правовой политики. Это не просто заблуждение, а попытка обосновать творящуюся неразбериху в сфере правотворчества современного Российского государства.


[Закрыть] мораль, нравственность, биологические, природно-климатические и т. п. обстоятельства.[267]267
  Необходимо отметить, что в публичной сфере государство может в отдельных случаях регулировать общественные отношения.


[Закрыть] Однако воздействие позитивного права на общественные отношения весьма велико и это обстоятельство лежит в основе формирования системы предпосылок (условий) возникновения правоотношения.

Традиционно в советской и постсоветской юридической науке выделяются общие (социальные) и специальные (юридические) предпосылки (условия) возникновения правоотношения. Как ранее нами указывалось, к первой группе относят: наличие как минимум двух субъектов этого отношения и социального интереса; ко второй – норму права и юридический факт. Вместе с тем существовали и другие подходы к выделению предпосылок (условий) возникновения правоотношения. Так, Ю. К. Толстой к числу специальных предпосылок относит «правоспособность, носители которой могут быть субъектами правоотношения».[268]268
  Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 3.


[Закрыть] С нашей точки зрения, целесообразно говорить не о правоспособности, а о правосубъектности[269]269
  В данном случае мы понимаем правосубъектность как правоспособность, дееспособность и деликтоспособность лица.


[Закрыть] лица как участника правоотношения. Кроме того, следует признать, что лицо должно быть вменяемым, т. е. осознавать характер своих действий и руководить ими. Эти предпосылки (условия) являются внешними факторами, влияющими на возникновение правоотношения-отношения. В этом проявляется связь прагматического аспекта содержания правоотношения с его формально-юридическим содержанием.

Формально-юридический аспект содержания правоотношения представляет собой юридическую абстрактную конструкцию правоотношения, выраженную в правовой норме (правоотношение-модель). Для выяснения формально-юридического содержания правоотношения нам необходимо коснуться проблемы его «состава» и «структуры». В отечественной теоретико-правовой науке достаточно часто происходит смешение данных понятий.

Мы чаще всего говорим, что правоотношение состоит из субъектов (как минимум двух), объекта этого отношения и связующего звена: субъективного права и юридической (субъективной) обязанности. Одновременно эти элементы являются предпосылками его возникновения. Для правоотношения-модели характерна именно структура, так как этот аспект правоотношения представляет собой абстрактную его модель, складывающуюся из определенных элементов (компонентов), образующих структурное содержание созданной правотворческим органом абстрактной конструкции общественного отношения.[270]270
  Ткаченко Ю. Г. Методологические вопросы теории правоотношений. М.: Юридическая литература, 1980. С. 133–135.


[Закрыть] Модель будущего правоотношения строится законодателем посредством выражения в правовой норме элементов его структуры. В этом проявляются внутренняя форма правоотношения и ее связь с формально-юридическим аспектом содержания правоотношения.

В формально-юридическом аспекте мы рассматриваем именно правоотношение-модель как логическую абстракцию, отражающую некую конструкцию как реального правоотношения, так правоотношения, могущего возникнуть в будущем. Этот аспект содержания (как, впрочем, и прагматический аспект правоотношения) напрямую связан с внутренней и внешней его формами. Реальное правоотношение (правоотношение-отношение) состоит из определенного числа элементов; в свою очередь правоотношение-модель как конструкция обладает структурой, построенной законодателем.

Традиционно юридическая наука выделяет в структуре правоотношения три основных элемента: субъект, объект и содержание правоотношения (которое складывается из субъективного права и юридической (субъективной) обязанности). Однако так было не всегда. Дореволюционные юристы Г. Ф. Шершеневич и Н. М. Коркунов отмечали различие в структуре между частноправовым и публично-правовым отношениями. В частности, Г. Ф. Шершеневич указывал, что «публично-правовое отношение предполагает наличность трех элементов: а) субъектов; б) объекта; в) правовой обязанности. Частноправовое отношение предполагает наличность четырех элементов: а) субъектов; б) объектов; в) правовой обязанности и г) субъективного права».[271]271
  Шершеневич Г. Ф. Общая теория права: Учеб. пособие (по изд. 1910–1912 гг.). Т. 2. Вып. 2, 3, 4. М., 1995. С. 171.


[Закрыть] Далее, обосновывая свою позицию, он отмечал, что «недопустимо переносить строение частноправового отношения на публично-правовое отношение и, следовательно, возводить его в юридическое отношение вообще, можно видеть из ряда примеров. Было замечено, что обязательное постановление о чистоте улиц, закон об обязательной оспопрививке доставляют выгоду всем и каждому, но никому не дают правомочия требовать от других выполнения предписанных действий; не всякий, кто защищен нормами, и управомочен ими».[272]272
  Шершеневич Г. Ф. Общая теория права: Учеб. пособие (по изд. 1910–1912 гг.). Т. 2. Вып. 2, 3, 4. М., 1995. С. 171.


[Закрыть] Н. М. Коркунов, обращая внимание на различия публично-правовых и частноправовых обязанностей, указывал, что в публично-правовом отношении «ярче и определеннее всего выступает именно правовая обязанность, тогда как во втором основное значение, хотя и не безусловно, имеет субъективное право».[273]273
  Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 140–141.


[Закрыть]

Приведенная позиция содержит определенное рациональное зерно, заключающееся в первичности юридической обязанности в структуре публичного правоотношения, вместе с тем вряд ли можно согласиться с таким подходом к определению структуры публичного правоотношения. В структуре любого реального правоотношения выделяются субъективные права и юридические обязанности, иначе бы правоотношение вообще не возникло. К сожалению, это не всегда характерно для правоотношения-модели (или правоотношения в формально-юридическом аспекте). Из приведенных примеров видно, что наличие у граждан обязанности подвергнуться оспопрививке корреспондируется правом органа требовать от гражданина подвергнуться данной прививке, а с другой стороны, поскольку есть такой государственный акт, то следует признать наличие у граждан права требовать такой прививки. Данное право вместе с тем является предполагаемым, не выраженным в нормативной конструкции правоотношения. Учет данных обстоятельств при конструировании модели правоотношения является необходимым, отвечающим потребностям правового регулирования публично-правового отношения. К сожалению, Г. Ф. Шершеневич не прав, исходя из смысла анализа реального правоотношения (отношения-отношения), либо его позиция несовершенна в связи с неудачной конструкцией правоотношения-модели, выраженного в законе об обязательной оспопрививке. Представляется, что он подменяет должное и сущее в праве, чем нарушает один из методов познания правовых явлений.

Многообразие подходов в определении структуры публичного правоотношения с учетом принципа всесторонности исследования позволяет обратиться к анализу проблемы структуры правоотношения-модели в отраслевых юридических науках. Следует признать, что данный вопрос преимущественно изучался в частноправовых науках. Вместе с тем нельзя игнорировать существующие концепции по данной проблеме, выработанные публично-правовой наукой.

Структуре правоотношения активно уделяла внимание административно-правовая наука. Анализ существующих научных подходов к данной проблеме позволяет отметить, как минимум, три их вида. Первая концепция рассматривает структуру административно-правового отношения как давно сформированную в теории права и состоящую из субъекта, объекта и содержания.[274]274
  Бахрах Д. Н. Административное право России: Учебник. М.: Норма, 2002. С. 47; Административное право Российской Федерации: Учебник / Под ред. Л. Л. Попова. М.: Юристъ, 2005. С. 80–85. – К данной концепции можно присоединить большинство теоретиков права (см., напр.: Спиридонов Л. И. Теория государства и права: Учебник. М., 1997. С. 192).


[Закрыть] Здесь субъектом правоотношения являются орган исполнительной власти (его должностное лицо) и иные лица, участвующие в отношениях по реализации исполнительной власти. Объектом правоотношения являются действия (решения) субъектов административного права, его воля и волеизъявление.[275]275
  Данное понимание объекта является наиболее распространенным (см., напр.: Козлов Ю. М. Предмет советского административного права. М.: МГУ, 1967. С. 114–117; Манохин В. М., Адушкин Ю. С., Багишаев З. А. Российское административное право. М.: Юристъ, 1996. С. 29; Старилов Ю. Н. Курс общего административного права. Т. 1. М.: Норма, 2002. С. 408).


[Закрыть] Н. Г. Салищева отмечала, что под объектом административного правоотношения «можно рассматривать тот конкретный круг общественных отношений, по поводу которых возникает соответствующая правовая связь субъектов правоотношений».[276]276
  Административное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. Н. Ю. Хаманева. М.: Юристъ, 2006. С. 61. – Приведенный подход основывается на позиции Ю. К. Толстого, который утверждал, что правоотношение является регулятором общественного отношения (см.: Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 6–7).


[Закрыть] Содержанием правоотношения в рамках данной концепции являются субъективные права и юридические обязанности субъектов. С подобным подходом вряд ли можно согласиться. Совершенно очевидно, что содержание не может быть самостоятельным элементом структуры правоотношения-модели, так как в соответствии с предлагаемым нами подходом правоотношение в своем содержании имеет три аспекта, а само правоотношение характеризуется через соотношение формы и содержания.

Ю. Н. Старилов в целом солидарен с указанным подходом, однако отмечает, что третьим элементом структуры является нормативное содержание, под которым он понимает «права, обязанности, запреты, ограничения субъектов административного права, а также процессуально-правовой режим их осуществления, исполнения, соблюдения или правовой защиты»[277]277
  Старилов Ю. Н. Курс общего административного права: В 3 т. Т. 1. М.: Норма, 2002. С. 407.


[Закрыть] (т. е. добавляются способы правового регулирования публично-правового отношения).

Вторая точка зрения на структуру административного правоотношения сводится к тому, что его структура строится по образу и подобию состава правонарушения.[278]278
  Овсянко Д. М. Административное право в схемах и определениях: Учеб. пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2003 С. 19; Лапина М. А.: 1) Структура административных правоотношений // Административное право и процесс. 2009. № 2. С. 4–5; 2) К вопросу о сущности и структуре (составе) административных правоотношений. Административно-правовые отношения («Лазаревские чтения») // Государство и право. 2009. № 2. С. 10. – Необходимо отметить, что позиция М. А. Лапиной объединяет в себе точку зрения Д. М. Овсянко и А. П. Коренева.


[Закрыть] Данный подход смешивает публично-правовое отношение-модель с публично-правовым отношением-отношением, что вряд ли может быть признано обоснованным. В большей степени следует признать, что данная конструкция правоотношения является конструкцией охранительного публично-правового отношения.

Концепция адаптации структуры административного правоотношения к составу правонарушения выглядит следующим образом. «1. Субъекты административного правоотношения, т. е. непосредственные участники… 2. Субъективная сторона одного из участников правоотношения, который выступил инициатором такого правоотношения, или, можно сказать, ”виновника правоотношений“… Это внутреннее отношение данного субъекта к конкретному административному или административно-процессуальному правоотношению. Здесь можно выделить такие свойства (формы), как информация, интерес, инициатива и, в конечном счете, воля… к какому-либо юридическому факту, из которого и возникает или благодаря которому изменяется такое правоотношение. 3. Объект – общественные отношения в сфере государственного управления (это так называемый общий объект). Можно выделить родовой и непосредственный объект по аналогии с одноименным элементом состава административного правонарушения. 4. Объективная сторона – это непосредственные действия (или бездействия) субъектов (участников) правоотношения (иными словами, их материальное содержание, которое выражается в поведении субъектов), которые, в свою очередь, основаны на соответствующих правах и обязанностях субъектов (иными словами, юридическое содержание). 5. Результатом таких действий, как правило, обязательно будет другой юридический факт (в большинстве случаев юридический акт, акт управления…), благодаря которому прекратится или изменится текущее правоотношение. Этот же юридический факт может лежать и в основе иного возникающего правоотношения. Здесь следует отметить, что юридические факты, выступающие основанием возникновения, изменения или прекращения административно-правовых отношений не всегда будут выступать обязательным элементом административно-правового отношения».[279]279
  Лапина М. А. Структура административных правоотношений // Административное право и процесс. 2009. № 2. С. 4–5.


[Закрыть]

Приведенная структура административно-правового отношения представляет собой значительное расширение самого смысла правоотношения-модели, а в некоторых аспектах вводит путаницу в структуру рассматриваемого явления, которая связана с недооценкой существования публично-правового отношения-модели и публично-правового отношения-отношения.

Во-первых, по мнению сторонника рассматриваемого подхода, объектом административного правоотношения является само «общественное отношение в сфере государственного управления»,[280]280
  Там же. С. 4.


[Закрыть] т. е. получается, что административное правоотношение возникает ради самого себя. Мы не можем согласиться с мнением о том, что правоотношение регулирует общественное отношение (о чем ранее говорили). Данная точка зрения берет начало от Ю. К. Толстого, отмечавшего, что правоотношение регулирует общественное отношение.[281]281
  Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л.: ЛГУ, 1959. С. 7.


[Закрыть] Объект в теории административного права является предметом, по поводу которого возникает правоотношение.[282]282
  Козлов Ю. М. Предмет советского административного права. М.: МГУ, 1967. С. 100.


[Закрыть] Разграничение предмета и объекта публично-правового отношения очевидна. С одной стороны, предмет публично-правового отношения представляет собой действие (поведение) субъекта в рамках правоотношения-отношения, а с другой – является необходимым элементом конструкции правоотношения-модели, где кроме действия (поведения) субъекта могут выделяться объекты материального мира (вещи, имущество, нематериальные блага, информация и т. п.).

Во-вторых, характеризуя субъективную сторону структуры административного правоотношения, автор включает в нее «внутреннее отношение данного субъекта к конкретному административному или административно-процессуальному отношению».[283]283
  Там же. С. 4.


[Закрыть] Представляется, что данный элемент структуры административного правоотношения также с трудом можно признать таковым. Внутренние побудительные мотивы человеческого поведения лежат в рамках мотивации как внутреннего побуждения к тому или иному поступку, способному ее удовлетворить, и привносятся извне потребностью осуществления тех или иных уровней человеческого поведения. Мотивация в связи с этим приобретает два аспекта: первый – внутренняя мотивация поведения, направленная на удовлетворение собственной индивидуальной потребности человека. Такая мотивация человеческого поведения предопределяется социальным интересом. Именно интерес и сформированный на его основе мотив поведения позволяют формировать второй аспект мотивации поведения, который характеризуется через внешнее проявление. Мотивация в этом случае является основой для планирования будущего поступка и принятия решения на его совершение, а также становится средством оценки поведения лица. Мотивация поведения личности может формироваться на основе внутренних и внешних факторов. Внутренний фактор мотивации есть личный интерес (воля, свобода, эмоция, сила) индивида. Причем внутренний фактор мотивации становится условием осуществления последующих уровней человеческого поведения, побуждает осознание лица в необходимости должного и необходимого поведения (или воздержании от того или иного поведения) в будущем. Таким образом, предложенный М. А. Лапиной элемент структуры административного правоотношения таковым не является, а выступает внешним мотивационным фактором, порождающим административное правоотношение.