Текст книги "Счастье – сладкая отрава"

На следующий день Вера поехала на работу с утра, чтобы все-таки получить деньги. В коридоре к ней подскочила заведующая аналитическим отделом и с заговорщицким видом потянула ее в угол. Вероника страшно перепугалась. Неужели уже пошли слухи, и у нее сейчас примутся выпытывать подробности? Однако страхи ее оказались напрасны. Женщина принялась умолять, чтобы Вера спасла ее. У нее заболела мать, и ей срочно требовалась помощница по хозяйству.

– Ну хотя бы убраться, постирать и погладить. Всего пару раз в неделю. Девочки очень хорошо о вас отзываются. Говорят, вы можете порекомендовать надежного человека…

«Кажется, мне в вежливой и деликатной форме предлагают дополнительную работу, – сообразила Вероника. – Но мне это как-то слишком. А вот Зина, Галина сестра, наверное, не откажется. Им сейчас деньги очень нужны».

– Хорошо. Я поговорю, Инна Львовна. Думаю, все будет в порядке…

– А вы сами не… – перебила ее та.

– Увы, не получится, – в свою очередь не дала ей договорить Вероника. – Но я договорюсь, и вы будете довольны. Человек очень надежный.

– Я бы, Вероника, все-таки предпочла, чтобы вы сами. У вас такая репутация, – еще раз попытала удачу Инна Львовна.

Вера уж и не знала: радоваться или огорчаться. Но главное, что Лена еще не успела распространить слухи по всему офису.

Зина согласилась на предложение. Однако потом позвонила Вере домой и хмурым голосом сообщила:

– Наверное, я все-таки откажусь.

– Она тебя чем-нибудь обидела? – поинтересовалась Вероника.

– Да она мне договор на пяти страницах вручила. Я в этом ничего не понимаю. Читала, читала, ум за разум заходит. Нет. Я так не согласна. Неужели просто по-человечески договориться нельзя?

– Зина, подробный договор – это не так уж плохо. Там ведь наверняка не только твои обязанности, но и права прописаны. Значит, в случае чего, ты сможешь потребовать у нее положенное.

– Ты там сперва найди, где права и чьи обязанности – продолжала обиженно бубнить Зинаида. – Говорю же, голову сломала.

– Аты принеси его завтра мне. Почитаю. Что надо, добавлю. Мне, надеюсь, ты доверяешь?

– Доверяю. Только ты в этом сечешь?

– Да одно время много приходилось заниматься.

– Ладно. Принесу. Посмотришь. Так-то мне у них понравилось. И платить хорошо обещают, и мать у нее симпатичная, – голос у Зины заметно повеселел.

На другой день Вероника прочла договор, кое-что уточнила в нем, и Зина с Инной Львовной к полному обоюдному удовольствию ударили по рукам.

Вероника тем временем сшила на себя комбинезон. Очень ладненький получился. Даже жалко, что поносить не придется. Она твердо решила уволиться.

Александру Михайловичу тоже очень понравилась ее работа, когда Вера прямо в комбинезоне пришла к нему в кабинет. Увидев ее, он присвистнул.

– Великолепно! Даже жалко использовать для грязной работы.

– Он легко стирается, в том и смысл. А главное, в нем удобно двигаться и в то же время выглядишь аккуратно.

– Как говорили во времена моей молодости, фирма, – улыбнулся Александр Михайлович. – Знаете, Вера, по-моему, вы тут у нас свой талант, извините за выражение, в грязь зарываете. Вы никогда не думали заняться проектированием одежды или, как там это называется, моделированием?..

– Когда-то меня это интересовало, потом показалось, что талантом особым не обладаю. Если только на среднем уровне. А сейчас вообще что говорить. Поздно. Молодость-то наша с вами в одно время проходила.

– И вы, значит, теперь собираетесь до конца жизни остаться менеджером по санации, пусть и старшим? – он пристально смотрел на нее. – Может, попытаться поднять планку?

«На что, интересно, он намекает? – гадала Вероника. – А собственно, какая разница. Или советы мне дает. А интересно, он представляет, что такое устроиться на работу? Зато момент для меня удобный. Сам тему затронул. Вот я сейчас ему и объявлю, что не собираюсь оставаться».

– Да, вы правы. Я как раз хочу поднять планку, – произнесла она вслух. – Ухожу от вас.

Он растерянно заморгал глазами.

– И куда, если не секрет?

Настала очередь растеряться ей. Нужно было срочно что-нибудь придумать. Иначе глупо получится. Сказав «а», следует говорить «б».

– Да, понимаете, хочу свою фирму открыть, – на ходу сочиняла она.

– Вот как. И в какой же области?

«Он издевается или всерьез?», – украдкою наблюдала за ним Вероника. Александр Михайлович смотрел на нее без тени насмешки. Он действительно ждал ответа. Кошмар! Что ему сказать? И она ляпнула первое пришедшее в голову:

– Я вот у вас поработала и решила открыть фирму по уборке помещений.

– Надеетесь, будет спрос?

– Конечно! – убежденно воскликнула она. – Грязь, между прочим, везде каждый день накапливается и убирать ее тоже следует ежедневно.

– Вот у нас уборщицы и убирают под вашим чутким руководством. Зачем, к примеру, нам обращаться в агентство?

– Это сегодня у вас все налажено. А например, завтра я увольняюсь, тетя Паша уходит на пенсию, Зина заболевает. И вы вынуждены судорожно искать всем троим замену. А будь у вас постоянный договор с моей фирмой, она бы немедленно обеспечила вам вполне квалифицированную замену. Как временную, так и постоянную. И за качество работы новых сотрудников несла бы ответственность я.

Александр Михайлович кивнул:

– Разумно.

Ника продолжила:

– И ведь бывают ситуации, когда требуется больше уборщиков на короткое время. На один день, например. Авария там, с трубами, пожар, еще что-то, после чего нужно срочно ликвидировать последствия.

– А вы знаете, интересный проект. Ниша явно есть. Только вот хорошо бы более или менее точно определить ее реальный объем.

– Решили украсть идею? – пошутила Вера. Он, кажется, ей поверил!

– Совсем не украсть, – откликнулся Александр Михайлович. – А помочь вам ее развить. Надеюсь, вам ясно, что, собрав трех тетенек с тряпками и одним пылесосом, вы много не заработаете. Время дилетантов прошло. На рынке теперь выживают только профессионалы. Конкуренция сейчас везде очень серьезная. Хотя в этой области, может, и нет. Надо проверить. Но все равно: делать, так уж как следует. Для этого вам потребуются инвестиции. А их, насколько я понимаю, у вас нет.

– В том объеме, который вы подразумеваете, разумеется, – сделала хорошую мину при плохой игре Вероника.

– Вот, вот. Знаете, набросайте все ваши идеи мне на бумаге. Мы с вами еще раз посмотрим, обсудим. Затем я приставлю к вам мальчика. Вы с ним составите бизнес-план. Просчитаете все, что надо. А там и решим. Я тоже кое-какие справки пока наведу. Лады?

И Вероника поняла: он не даст ей никуда уйти. Насочиняла на свою голову! Как же ей теперь выкрутиться? Идти на попятный – все равно что уронить себя в его глазах. А ей совершенно этого не хотелось! Наоборот.

Видимо, смятение отразилось на ее лице. Александр Михайлович успокаивающе похлопал ее по руке.

– Да не волнуйтесь, не волнуйтесь. Я действительно хочу вам помочь.

– Но почему? – вырвалось у нее.

Он пожал плечами и ответил не сразу.

– Говорят, у меня нюх на людей с потенциалом. И мне кажется, вы достойны гораздо большего, чем сейчас имеете. И можете гораздо больше. Ну, вы хотя бы согласны попробовать?

Он опять коснулся ее руки.

– Согласна, – пробормотала она.

– Тогда за работу, – улыбнулся он.

Глава VIII

Однако, расставшись с Александром Михайловичем, Вера снова впала в панику. Зачем она только вляпалась в эту историю. Наговорила глупостей и в результате связала себя по рукам и ногам. Теперь путь к отступлению отрезан. Или еще не поздно сбежать? Наверное, еще не поздно. Она ничего пока не подписывала, материальных обязательств на себя не брала. Завтра же пойдет в отдел кадров и уволится, хотя… Сочиняя на ходу, она действительно нагородила Александру Михайловичу невесть что. Но теперь, чем больше об этом думала, тем сильнее ей хотелось осуществить свой случайно родившийся замысел.

И еще Вера поняла: без поддержки Александра Михайловича, как бы она сама ни билась, у нее в лучшем случае выйдет доморощенная контора. С его помощью перспективы появлялись совершенно иные. Настолько иные, что если у нее получится, она сможет вылезти из нищеты, в которой оказалась. И дело даже совсем не в деньгах. Она впервые за многие годы почувствовала возможность как-то проявить себя. Иначе что же выходит? Ей уже под сорок, а она ровным счетом ничего не добилась в жизни. Сама не добилась, а все, чего добился Андрей, потеряла. И ведь она прекрасно знала, что может гораздо больше того, что делает сейчас. В этом Александр Михайлович не ошибался: потенциал у нее есть. Она прекрасно помнила годы работы в рекламном агентстве. У нее гораздо лучше все получалось, чем у других, например, у той же Олеси. Просто Вера до сегодняшнего дня заставляла себя об этом не думать и не мечтать. Какой смысл, когда нет возможностей. И вдруг судьба дает ей такой шанс. Разве можно его упустить! Второго ведь явно не будет. Не оставаться же впрямь до конца своих дней уборщицей. А не получится, переоценила она свои возможности, уж место уборщицы от нее никуда не уплывает. Опыт есть, спрос тоже, и он постоянно будет.

А потом… Тут следовало, может быть, самое главное, в чем Вера боялась себе признаться. Уйти с работы наверняка значило никогда больше не увидеть Александра Михайловича. А ей хотелось его видеть. Ловить на себе его взгляд, смеяться его шуткам, просто с ним разговаривать, пусть даже о деле. И она уж постарается не ударить перед ним лицом в грязь. Наизнанку вывернется, но создаст эту фирму. Она ведь уже практически все придумала.

Свои идеи она умудрилась сформулировать на бумаге за одну ночь и утром, проспав какую-то пару часов, под испепеляющими взглядами Лены (это уже были не лучи лазера, а ядерные удары), прошествовала в кабинет Александра Михайловича.

– Вероника Леонидовна, вы разве запи… – попробовала остановить ее секретарша.

– Меня ждут, – оборвала ее Вера и открыла дверь.

Александр Михайлович внимательно изучил ее записи.

– В целом, неплохо. Только вот, мне кажется, неплохо бы изучить специальную литературу по этому вопросу.

– Вы уверены, что она есть? – засомневалась Вероника.

– Не знаю. Покопайтесь в Интернете. Вы пользоваться им умеете?

Она кивнула.

– Вот и хорошо. Пошуруйте. Вдруг в прессе что найдется. Об иностранном опыте, например. Зачем нам изобретать велосипед? В общем, я сейчас отдам распоряжение, чтобы вам в комнате компьютер установили.

– Спасибо.

– Вот уж не стоит благодарности. Это же для дела, а не для развлечения. Полазайте, посмотрите, а если что в тему ляжет, то свой проект доработайте. Ну а после снова ко мне.

И закрутилось-завертелось. Компьютер, установленный в комнате уборщиц, отчего-то вызвал у окружающих шок. Помещение, в которое посторонние практически никогда не заходили, превратилось в место паломничества. Пока Вера бродила по Интернету в поисках специальной литературы, в дверь каждые пять минут кто-то заглядывал, видимо, стремясь воочию убедиться, что слухи не врут. Удостоверившись, любопытные бормотали что-то неясное и ретировались, однако на смену им прибывали новые. Наконец Вере это надоело, и она заперлась, благо у каждой из ее коллег по санации имелись свои ключи. Впрочем, последние тоже были потрясены до глубины души и прониклись к ней еще большим уважением. Общее мнение по сему поводу выразила ветеран санации тетя Паша:

– Правильно. Покажи им, Верунь. Пусть знают наших. Чай, не хуже их.

Информации о клининге, так, оказывается, называлось то, чем собиралась заниматься Вероника, в Интернете обнаружилось довольно много. Она читала несколько дней, после чего у нее родилась куча новых идей, и она полностью переработала первоначальный проект.

Новый вариант произвел на Александра Михайловича сильное впечатление.

– Растете на глазах, Вероника Леонидовна. Просто отлично. С этим уже можно всерьез работать.

Вероника зарделась, как школьница. Да она и ощущала себя почти школьницей, и сердце зашлось от радости. И она прятала от Александра Михайловича глаза, стремясь во что бы то ни стало скрыть, как ей приятна его похвала.

– А почему это вы голову опустили? – строго осведомился он. – Я ведь вас, кажется, не ругаю, а совсем наоборот. Нет, Вероника Леонидовна, пять минут назад вы мне нравились больше. У вас глаза горели. Что это вы вдруг скукожились?

– Совсем не скукожилась.

Она с огромным трудом заставила себя поднять голову и встретиться с ним глазами. Он так смотрел на нее. Весело, ласково, почти с нежностью. Как когда-то смотрел Андрей, и больше никто.

Ника мотнула головой, прогоняя совершенно не нужные сейчас воспоминания.

– Четверка, Вероника Леонидовна, уже лучше.

Он коснулся ее плеча. Ее будто током ударило. Она дернулась.

– Простите. Случайно, – пробормотал он и, резко покинув кресло, принялся нервно ходить взад-вперед по кабинету.

– Значит так, – уже совершенно по-деловому продолжал он. – Сейчас я к вам приставлю одного нашего юношу. Вы с ним вместе все распишете и обсчитаете. И милости прошу ко мне со сметой. Кстати, советую вам потихонечку начинать работать над кадровым составом. Людям пока ничего конкретно не обещайте. Просто прозондируйте почву. А то, когда потребуется, людей в два дня не найдешь.

Теперь Вера и Александр Михайлович виделись почти каждый день, и каждый раз, приходя к нему, она замечала, как теплеют его глаза. Он явно был ей рад, однако дальше ничего не происходило. Они быстро решали возникающие с проектом проблемы, и она покидала его кабинет в полном смятении: наверное, ей почудилась его радость. Она все себе напридумала, выдавая желаемое за действительное.

Однако на следующий день его глаза снова вспыхивали при ее появлении, и, значит, она не ошибалась, он рад, он просто оживает, когда ее видит. А после ее вновь охватывало смятение, ибо речи его по-прежнему были сухи и сдержанны. И она вновь и вновь предавалась мучительным размышлениям, как он к ней, Вере, на самом деле относится, да и вообще, относится ли как-нибудь? Но если никак не относится, зачем ему все это надо? Не мог же он до такой степени увлечься ее проектом. Масштаб-то явно не его, даже если клининговый бизнес и окажется прибыльным. Был и еще один признак, вселявший в Веронику надежду, что Александр Михайлович выделяет ее среди остальных сотрудников. Его секретарша, даже и после того как убедилась, что у Вероники с ее шефом строго деловые отношения, продолжала беседовать с ней исключительно сквозь зубы. Вообще-то Вероника не любила наживать врагов, однако Ленино отношение доставляло ей некоторое удовольствие, ибо подтверждало ее собственные догадки и наблюдения.

А уж когда Веру к тому же назначили куратором проекта, и она переехала из комнаты для уборщиц в отдельный стеклянный отсек на втором этаже, сомнений у нее осталось еще меньше. Да и Светлана, вызвав ее в отдел кадров, восхищенно проговорила:

– Поздравляю, Вероника Леонидовна. Надо же. Даже представить себе не могла, что в нашей конторе столь быстрый карьерный рост возможен за такое короткое время. Я-то, признаюсь, сразу потенциал ваш почувствовала. Ведь на старшего менеджера, честно сказать, вас тогда не Галя, а я рекомендовала. Мне показалось это логичным. У остальных-то уборщиц образование не выше среднего. Ну да теперь для вас это пройденный этап. Замечательно себя проявили.

И Вере стало ясно: Светлана к ней подлизывается! Даже ее имя-отчество менеджер по кадрам произносила теперь по-другому. Вместо прежнего вежливо-снисходительного оно теперь звучало в ее устах подобострастно-почтительно. Еще немного, и станет к ней на работу проситься. «А что, – подумала Вера. – Ведь и возьму. Мне хороший менеджер по кадрам не повредит». Но главным для нее было другое: поведение Светы красноречиво свидетельствовало, на каком она счету у Александра Михайловича.

Теперь, когда она работала на втором этаже и перезнакомилась со многими сотрудниками фирмы, она волей-неволей узнала много нового о первом заме генерального. Александр Михайлович оказался любимой темой для обсуждения подчиненными женского пола, особенно молодыми и незамужними. Он явно у них проходил по разряду завидного жениха: богатый, красивый, свободный и к тому же порядочный. Конечно, уже совсем не юн, однако для мужа это скорее плюс, чем минус. Минусом, по их дружному мнению, было совсем другое: Александр Михайлович ни на одну из них не обращал никакого внимания. И это при том, что многие изо всех сил старались, чтобы он обратил, тщетно создавая, если так можно выразиться, различные «информационные поводы». Обсуждали подчиненные и бывшую жену А. М. Вера узнала, что та была редкостной красавицей и не менее редкостной стервой. Десятью годами моложе мужа, она вела себя так, словно оказала большую честь, согласившись выйти за него, хотя на самом деле ровным счетом ничего собою не представляла, пока он на ней не женился. Он, однако, ее обожал. И потакал ей во всем. И даже смирился, когда она наотрез отказалась рожать детей. Так они и жили, пока она три года назад на отдыхе не нашла себе молодого олигарха, который без памяти в нее влюбился, после чего она в одночасье развелась с А. М., не забыв, впрочем, стребовать с него солидную долю имущества, и связала свою судьбу с олигархом, родив одного за другим двоих детей.

Для Александра Михайловича измена жены и развод стали страшным ударом. Офисные девушки искренне ему сочувствовали, одновременно радясь, какой замечательный мужчина освободился. Разумеется, каждая примеряла на себя роль главной утешительницы. Однако она так до сих пор никому и не досталась. Даже временно. Все, тем не менее, продолжали надеяться. Надежда ведь умирает последней. А зам генерального до сих пор оставался свободным.

Впрочем, Веронике недолго довелось сидеть на втором этаже. Едва проект был готов, Александр Михайлович, вызвав ее к себе, сказал:

– У меня к вам, Вера, очень серьезный разговор.

У нее сердце сжалось от радостного предчувствия. Неужели решился? Однако разговор оказался сугубо деловой.

– Мне очень нравится, как вы работаете. – И хватка у вас есть, и мысли свои замечательно излагаете. Соображаете быстро. И высшее образование у вас в наличии. С удовольствием оставлю вас у себя. Отправлю подучиться по нашей специфике, и, думаю, после этого вы сможете сделать неплохую карьеру. Как вам такое будущее?

– Но… – Его предложение застало Веру совершенно врасплох. – Разве вы от моего проекта отказываетесь?

– Вовсе нет! Но там я могу посадить вместо вас другого человека.

– Хотите забрать проект себе? – Веронике стало обидно.

– Да нет, – с усмешкой возразил он. – Никаких меркантильных соображений у меня нет. Наоборот, готов вкладывать в вашу карьеру деньги, как в первом случае, так и во втором. Так что решение полностью за вами.

Вера долго не отвечала. С одной стороны, ей хотелось остаться с ним, и то, что он это ей сам предложил, вселяло в нее множество надежд. Но какой смысл он вкладывает в слова «остаться с ним»? Только работу или гораздо большее? Ей необходимо это знать, однако напрямую ведь не спросишь. Во всяком случае, сейчас. Нет у нее никаких оснований задавать такие вопросы. Да, ей кажется, что она ему нравится. Даже скорее всего это так. Однако он ведь пока ни словом, ни жестом не выразил своего отношения к ней. Ни единого знака не подал.

Предположим, она останется. Будет на что-то рассчитывать, а на поверку выйдет, что она все это время обманывалась. Или он так и не отважится на признание. Тогда зачем мучиться? Лучше уйти отсюда и начать собственное дело. В конце концов, если она действительно чем-то его привлекла, разлука, время и расстояние либо заставят его забыть о ней, либо, наоборот, он окажется вынужден что-то предпринять.

– Вера, если не готовы сразу ответить, можете подумать до завтра.

– Нет. Я готова. – Она решилась. – Я выбираю «Чибис».

– «Чибис»? – У него от изумления округлились глаза.

– Именно такое название я придумала для своей клининговой фирмы, – объяснила она. – Аббревиатура от девиза: «Чисто и быстро».

– Умеете вы все продумать, – с восхищением произнес он. – Ну если у вас даже такое замечательное название готово, тогда за дело. С Богом.

Вероника все ждала, что он скажет что-нибудь еще. Ну хоть намекнул бы, что ему жаль с ней расставаться. Ведь видеться-то они теперь если и будут, то очень редко. Помещение для «Чибиса» нашлось на противоположном конце Москвы. Да и никаких оснований для частых встреч у них теперь не осталось. Даже для деловых. Вере сделалось так горько. А он будто ничего не чувствовал и не замечал. Просто с официальной улыбкой пожал ей руку и проводил до дверей кабинета.

Леночка первый раз за долгое время была с ней вполне любезна. «Естественно, я ухожу и больше не буду ей мешать, – подумала Вероника. – Ну и ладно. Счастливо оставаться».

Потом работа захватила все ее силы, время, энергию, и она довольно долгое время даже не вспоминала об Александре Михайловиче. Некогда, да и незачем. Но однажды, войдя утром в кабинет, она увидела на столе огромную корзину с потрясающими лиловыми тюльпанами.

Вероника от изумления замерла на пороге. Кто ей мог прислать цветы? Неужто благодарные клиенты постарались? Интересно. Такого до сих пор еще не было. Она вытащила белевший среди цветов конвертик. В нем оказалась записка: «Поздравляю с первым юбилеем!»

Ничего не поняв, она перечитала текст. До сорока лет у нее еще было время. Не рановато ли начали поздравлять? Может, ее с кем-нибудь перепутали и тюльпаны предназначались другой? Нет. Вот ее фамилия. Кто же это прислал и какой имел в виду юбилей?

На столе зазвонил телефон. Она схватила трубку.

– Поздравляю, – послышался из нее жестковатый баритон Александра Михайловича.

– Вы? – ошеломленно пробормотала Вера. – Значит, это ваши цветы.

– Ошибаетесь, они ваши, – усмехнулся он.

– Спасибо! Они такие красивые! Только с чем вы меня поздравляете? У меня сегодня не день рождения. Вы ошиблись.

– По-моему, это вы ошиблись, – возразил он. – Сегодня как раз день рождения и, может, для вас самый главный.

– Александр Михайлович, вы считаете, что я не знаю, когда у меня день рождения?

– По всему судя, нет. – Голос его теперь звучал совсем весело.

– Ну и сколько, по-вашему, мне сегодня стукнуло лет? – передалась его игривая интонация Веронике.

– Вам уж не знаю, – хмыкнул он. – А вот «Чибису» сегодня ровно сто дней. Хорошая птичка у нас с вами растет, оперяется.

– «Чибису» сто дней? – воскликнула она.

– Эх, мамаша, мамаша, – с наигранным возмущением отреагировал он. – Выходит, и не заметили! А между прочим, именно сто дней назад «Чибис» начал работать. И теперь у него полно клиентов. Желаю, чтобы их с каждым днем становилось все больше и больше, и по этому поводу приглашаю вас сегодня пообедать в ресторане. Надо отметить событие.

Он все это выпалил на одном дыхании, будто боялся, что Вера откажется. «Он меня не забыл! Он считал дни. Я, хозяйка, не помнила, а он помнил, когда сто дней! И рано утром прислал цветы. Какие прекрасные цветы!» —Вера коснулась губами лилового лепестка.

– Вы заняты? Вы не можете? – убитым голосом переспросил он. – Ну, ничего. Я сам виноват. Надо было заранее договориться. Просто мне хотелось сюрприз вам преподнести.

– И вы преподнесли! Замечательный сюрприз! – воскликнула Вера. – И я совершенно сегодня не занята. Командуйте, где и во сколько мы встречаемся?

– Я ровно в два за вами заеду.

В трубке раздались частые гудки. Он словно боялся выказать радость. Вера подхватила корзину на руки и закружилась с нею по кабинету. Кажется, она была счастлива!

Он действительно приехал ровно в два. И вынес из машины еще одну корзину с тюльпанами. На этот раз ярко-желтыми.

– Александр Михайлович, вы меня совсем задарили! Не много ли?

– То было «Чибису» в вашем лице, а это лично вам, – водрузил он новую корзину на оставшееся место на столе. – Я, правда, ориентировался на свой собственный вкус. У нас как-то к желтым цветам нервно относятся. А мне нравится. Особенно глубокой осенью или зимой, когда на дворе стоит вот такая серая слякоть. Посмотришь на них, и будто солнце выглядывает. И настроение поднимается.

– Мне тоже они очень нравятся, – сказала Вера. – И лиловые потрясающие.

– Если честно, я в магазине между ними разрывался. Так и не смог выбрать. Вот обе корзины и купил.

«Он сам покупал! – не верила своим ушам Вероника. – Не шофера послал и не Лену. Ради меня сам рано утром отправился в цветочный магазин. Правда, может, он сделал покупку и вчера вечером. Просто велел доставить утром. Но что это меняет? Он…»

– Что-то вы, Вера, притихли, – вклинился в ее мысли Александр Михайлович. – А у вас тут совсем ничего, – оглядывал он ее кабинет. – Неплохо устроились. Солидно и со вкусом.

– Даже первого заместителя генерального не стыдно принять, да? – хохотнула она.

– Думаю, и самого генерального можно, – кивнул он. – А мне было ужасно интересно посмотреть. Вы же меня на открытие так и не пригласили.

Вера вздохнула:

– Открытия не было. Мы в первый же день выполняли заказ. Ликвидировали последствия крупной корпоративной вечеринки. Целый день в полном составе трудились.

– Трупов, надеюсь, не было? – ехидно смотрел он на нее.

– Вот разве что трупов. Если их только до нашего прихода не унесли.

– Кто же, интересно, так погулял?

– А вот это уж, извините, разглашение конфиденциальной информации о клиенте, – погрозила ему пальцем Вера. – Не имею права.

– Но я ведь партнер.

– Все равно не скажу.

– Сдаюсь, – развел руками он. – Я – человек, уважающий чужие принципы.

– Может, хотите весь офис посмотреть? Я столько сил в ремонт тут вложила! Видели бы вы, на что это помещение было похоже. Бомжатник. А в одной комнате вообще было болото. Лягушки, правда, не квакали, но в остальном…

Они уже шли по коридору.

– Кто бы мог подумать, – восхищался Александр Михайлович. – У вас тут просто замечательно.

– Знала бы заранее, сколько придется трудиться, прежде чем можно будет начать работать, ни за что бы не взялась.

– Я, между прочим, вам честно предоставил выбор.

– И я его сделала, – подхватила она. – И теперь нисколечко не жалею.

– И, думаю, никогда уже не пожалеете, – с какой-то странной интонацией проговорил он.

Она хотела заглянуть ему в глаза, но он отвел их и быстро добавил:

– А теперь я предлагаю поехать в ресторан и наконец-то отметить ваш выбор.

Они замечательно провели время в ресторане, весело беседуя, в общем-то, ни о чем. Вероника чувствовала себя так хорошо и уютно, как не чувствовала себя уже очень давно. Он понимал ее буквально с полуслова, реагировал на малейшие ее шутки. Ему достаточно было намека, жеста, движения глаз, улыбки, по которым он чутко улавливал, что она имеет в виду, словно был с ней близко знаком уже много лет.

И когда они уходили, он, распахнув перед ней дверь машины, сказал:

– Не знаю, как вам, но мне сегодня понравилось. Может, сделаем такие встречи традицией?

– Каждые сто дней отмечать? – не поняла Вера.

– Сто дней слишком долго. Боюсь, не выдержу. Я вот думаю… Хорошо бы завтра.