Текст книги "Селфи на балконе"

21

Вика как-то рассказывала, что у Корнеева в ванной стоит джакузи. Она тогда причитала, как бы ей хотелось в этом огромном тазике поплескаться. Мне все равно, я такие вещи особо для себя не выделяю, а вот для соседки это было мечтой. Мол, и гидромассаж есть, и подводная подсветка, и массаж спины. Короче говоря, есть все, чего нет у нас.

И вот стою я напротив этого великолепия и не понимаю, из-за чего было столько восторгов.

Ну да, красиво, выглядит прикольно.

Но на этом все.

Хвалили-то, хвалили, а я даже от удивления рта не открыла.

Мне больше идеальная чистота понравилась. Серьезно. Я-то привыкла, что на сушилке белье чужое неделями висит. На полу ватные диски валяются, а вещи раскиданы под раковиной, ведь до корзины надо бросать сильнее, а это энергию тратить придется, которая для других дел может пригодиться.

Еще фен у Корнеева крутой. Теперь понимаю, почему у него каждый день укладка. Да был бы у меня такой прибор, я бы про хвост навсегда забыла. А то я пока волосы сушу, терпение заканчивается и рука сама за заколкой тянется.

Включила кран в раковине, настроила температуру, но умываться не спешила. Стала баночки разглядывать. Чего там только не было. И все это так пахло, что я даже удивилась, как раньше на аромат Корнеева внимания не обращала. Может, поэтому за ним девчонки бегают? Типа не просто Даниил Корнеев, а Корнеев – афродизиак?

Значит, у меня иммунитет.

Не зря в детстве у бабушки в деревне по крапиве бегала. Как знала, что мне это в жизни пригодится, хотя мама глупой называла.

Не сдерживаюсь и включаю фен. Сначала волосы сушу, а потом понимаю, что ходить мокрой по чужой квартире глупо. Раздеваюсь и направляю поток горячего воздуха на джинсы и футболку. Несколько минут, и я уже не мокрая курица, а симпатичный кролик. Именно кролик. Я волосы без расчески сушила, и из-за этого они торчком на макушке стоят.

Делать нечего. Выходить пора, а то хозяин квартиры решит, что я в его джакузи решила вздремнуть. Или что хочу здесь дольше нужного пробыть. Оно мне надо?

Пулей вылетаю из комнаты, и тут же врезаюсь в Корнеева. Он будто специально за дверью стоял.

– Подглядываешь? – нападаю на него. Только он как за плечи схватил, так и продолжает держать. – Увидел что-нибудь интересное?

– У меня в каждой комнате камера стоит. Пока ты там пряталась, я на тебя через плазму смотрел. Огромная такая, во всю стену. Представляешь?

Удар по коленной чашечке способен стереть с лица эту дурацкую улыбку?

– Очень смешно, Корнеев. Вроде взрослый детина, а шутить так и не научился. И вообще, руки убери. Чего ты об меня трешься?

Послушал?

Конечно же, нет.

Он выше ростом, у него на несколько килограммов больше мышц и хватка сильная. Я от него даже с перцовым баллончиком сбежать не смогу.

– Корнеев! Да отпусти ты меня уже. Приклеился.

– Ты сама на меня налетела. Я только поймал.

Для него удивительно, что кто-то обниматься с ним не хочет? Конечно, привык чувствовать себя вареньем, на которое все мухи слетаются. А я, может, бабочка и сладкое не люблю. Пора бы давно понять.

– Как поймал, так и отпусти. Пошли уже чай твой пить.

Свобода. Наконец-то.

– Прямо иди и направо. Мне переодеться нужно. Ты, кстати, не хочешь?

И пальцем на дверь показывает, где расположена гардеробная его матери.

– Нет.

– Как хочешь.

Он уходит, но перед тем, как он исчезает в комнате, я все-таки открываю рот:

– Корнеев, а… камеры… правда во всех комнатах?

Не сказать, что я ему поверила, но… я не понимаю людей, которые идут на реалити-шоу. Мне представлять противно, что за мной какой-то извращенец наблюдает.

– Конечно, нет.

Пф-ф. Я так и думала. Вот знала же, можно было и не спрашивать.

– Только в ванной, – летит в меня фраза, и парень со смехом скрывается за дверью.

Дурак.

Балбес с отвратительным чувством юмора.

От невозможности что-то ответить я застонала про себя.

Кухня меня встречает такой же идеальной чистотой. Почему-то мой мозг отказывается понимать, что мужики не свиньи. Что даже у холостяка может быть порядок в доме. А я-то себе напридумывала. Черт, Корнеев мои жизненные понятия рушит. Он сам полы моет и пыль протирает?

Тусь, ну ты от шока-то начинай отходить.

Разве можно представить себе этого мачо с тряпкой в руке, который в фартуке зеркало протирает? Или унитаз чистит?

Смех, да и только.

Наверное, у него домработница имеется. И личный повар. Массажистка. Прачка. А еще в коробке из-под обуви слиток золота. Такое возможно?

Вика говорила, что у Корнеевых сеть фотостудий по всему городу и команда профессионалов, которые из продавщицы могут сделать мировую знаменитость. Его отец сам отбирает моделей, а потом эти девушки ходят по подиуму в других странах. Слава, известность, большие деньги. Корнеевы – феи-крестные нашего времени.

И в такую семью Звягина влезть захотела.

Ужас.

Я бы не рискнула.

Не успеваю осмотреться, как Корнеев возвращается. В спортивных штанах и с футболкой в руке.

Я, конечно, не одуванчик, но как-то по инерции зажмурилась, а потом и совсем к окну отвернулась.

– Ты чего голый?

Нет, я нормально отношусь к тем, кто летом без маек ходит.

Но сейчас не лето. Мы не на улице. Мы с этим эксгибиционистом вдвоем, на его территории. А он тут решил кубики свои продемонстрировать.

– К тебе спешил.

Меня раздражает этот человек.

– Оделся?

Самой проверять не хочется.

– Да.

– Точно?

– Повернись и узнаешь. Первый раз такое, что я уговариваю девушку посмотреть на меня.

– Это нормально. Не все павлинов любят. – Медленно разворачиваюсь, а парень уже одетый.

Мог бы и сразу в таком виде выйти, а не демонстрировать свое идеальное тело.

– Змеи тоже не в приоритете, но мне они нравятся. Правда, шипят постоянно и пытаются цапнуть, но и к этому можно привыкнуть.

Отлично.

Меня сейчас гадюкой обозвали?

Просто супер.

Молча иду к столу, где чай с лимоном уже почти остыл. Что тут у нас к чаю? Я хоть гость и стеснительный, но позавтракать не успела. Есть ужасно хочется, а от вида конфеток слюнки потекут.

– Я бы тебя супом угостил, но у меня его нет. И ты его вряд ли приготовишь.

Чуть мармеладкой не подавилась.

– Нет. Я сейчас чай допью, съем все твои сладости и на учебу пойду. И так уже первую пару из-за тебя прогуляла.

– Тут это… М-м-м. Назар договорился с твоим преподом.

Мне уже стоит бояться?

Корнеев садится напротив и пододвигает ко мне вазу с конфетами.

– Можно узнать как? Что Суханов ему наговорил?

– Кушай, детка, кушай. Сладкое в умеренных дозах полезно. Глюкоза и все такое.

– Корнеев!

– Ну, он ему сказал, что тебе депутат местный грамоту какую-то вручает, поэтому ты и не явилась.

– Чего?

У богатых вообще с фантазией туго?

Какая грамота? Степка потребует доказательств, а я их где возьму? В библиотеке на принтере напечатаю? Или в союзпечати куплю?

– Наталь, мой косяк, мне и исправлять. Поэтому расслабь кулаки, а то ты себе сейчас пальцы сломаешь.

Ага. Об ваши головы я себе пальцы сломаю.

Блин.

Клянусь, когда в следующий раз пойдет дождь, я весь день буду сидеть дома.

22

Звонок в дверь, и я с места подпрыгиваю, как лошадка скаковая, которая решила забег выиграть.

Мысли лихорадочно чередуются в голове, и я чувствую себя некомфортно. Я ведь не дома, чтобы нежеланным гостям дверь не открыть. Я и так находиться тут не хочу, а еще больше боюсь, что меня здесь кто-то увидит.

Подлетаю к окну и, отодвинув занавеску, пытаюсь разглядеть на улице знакомый силуэт Звягиной. Ее там нет. Потираю лоб в попытках предсказать действия Вики. Смогла бы она прийти к Корнееву? Чаще всего на расстоянии держалась и пыталась хотя бы в одном помещении находиться. А сегодня? Что изменилось, раз она к его дому вместе с подругой пришла?

Еще один звонок, и сзади меня послышался смешок.

Этому павлину смешно?

Блин, он разве не понимает, что рядом с ним мои нервные клетки начинают отстреливать друг друга? Еще немного, и я сама в подобие Звягиной превращусь. Буду таскаться за ним и угрожать расправой. Ну, или посылать ему чеки от психиатра, ведь он же виноватым окажется в моей пошатнувшейся психике.

– Твоя ненормальная нашла нас. – Корнеев уже стоит рядом со мной и берет за руку. – Валим, пока есть возможность.

– Куда? Что?

Паника на его лице заставила меня начать переживать. Глаза бегают, пальцы крепко сжимают мою ладонь, и он по сторонам смотрит, словно пытается придумать план отступления от вражеского десанта. А страх – вещь заразная. Тем более когда ты видишь его на лице мужчины. Если уж он боится, то я должна тут же грохнуться в обморок.

– За город. На дачу. Можем там отсидеться, пока соседка твоя не найдет себе новую жертву. Давай же, Наталья, времени нет на раздумья. – Тянет вперед и пригибается, когда мы мимо двери входной проходим. – Либо сейчас, либо станет поздно.

– Поздно для чего?

Эй, это у меня голос дрожит?

Клянусь, во рту все пересохло, а мозг выдавал системную ошибку и отказывался соображать.

Корнеев заталкивает меня в комнату напротив ванной со словами, что вернется через минуту. А у меня эмоции бурлят. Градус адреналина зашкаливает, еще немного, и давление вверх подскочит. Ничего не соображаю, но все равно по комнате метаюсь, как хомяк в клетке. Дайте мне колесо, и я смогу обеспечить электричеством весь этот город.

Черт, а что, вообще, происходит?

Чего я веду себя как вор, которого охранник за руку поймал?

Мало ли кто там пришел. Корнеев еще в глазок не смотрел, а уже сразу приступил к главной роли из драматической сцены. Я даже в театре такого не встречала.

Или действительно сам заволновался?

К двери подхожу, а за ней тишина. Куда он делся?

А потом слышу: «Пицца ждет», и я готова пойти на преступление.

– Смешно тебе, да?

Корнеев за кухонным столом сидит и как ни в чем не бывало трескает еду черепашек-ниндзя.

Тоже мне, Сплинтер в спортивных штанах.

– Прости, Наталь. Но ты бы себя только видела, – усмехается он, подталкивая коробку на край стола. – А про дачу я не врал. Можем там отсидеться.

– Сейчас эта коробка на твоей голове окажется. Шутник недоделанный.

Беру кусочек только для того, чтобы хоть немного отвлечься от перспективы смотреть на небо в клеточку. Откусываю и начинаю искать бумажные салфетки.

Бррр.

Конечно, не стоило ожидать от Корнеева серьезных поступков, но я даже и подумать не могла, что он настолько странный. Вот честно, он и Звягина – идеальная парочка. Я в этом сейчас еще раз убедилась.

Так.

А может, и с институтом тоже его попытка «пошутить»?

– Дай мне номер Суханова.

Верить этому приколисту я больше не собираюсь. Позвоню лучше Назару, тому нет смысла врать.

Надеюсь.

– Зачем?

– В кино его приглашу, на последний ряд. Не тупи, у него спрошу, как он меня отмазывал.

– Детка, ты мне не доверяешь? – удивляется он, отпивая из стаканчика с трубочкой. – Я тут, между прочим, ломаю себе голову, пытаюсь придумать, к кому обратиться, а ты мне не веришь.

– Не доверяю, а после всего и не буду. Ты меня в это втянул, ты и вытаскивай. И давай быстрее, я у тебя в квартире ночевать не собираюсь.

Ага. Я домой хочу, пока он у меня есть.

Подхватываю еще один кусок в руки и начинаю искать номер одногруппницы, которая точно знает контакт Суханова. Не хочет кое-кто делиться, сама выясню. Вот жизнь какая.

Еще совсем недавно я эту парочку Корнеев – Суханов стороной обходила. А сейчас с одним пиццу поглощаю, а другому писать собираюсь.

Бедная Вика. Она в кактус превратится, если узнает, что я в ее мечту влезла.

– А я и не против. – Корнеев по-хозяйски вытягивает ноги и начинает демонстративно привлекать внимание телефоном в руке.

– Молодец, – отвечаю, не поворачиваясь к нему лицом. – Доверие заслужить нужно, а в твоем случае это вообще бесполезно.

– Натали, я про ночевку.

Вот же… о чем только думает?

– В твоих снах.

– Я тебе уже про них рассказывал. А вообще, балкон у меня свободный. Там диванчик есть. Это я так, для информации.

– Не нужна мне такая информация. Но буду знать, куда в следующий раз Вику посылать. К Корнееву на балкончик.

Кто побледнел?

Я повеселела от этого.

Приятно сваливать на таком моменте.

– Ты куда?

Жму плечами.

– В институт. Мне ваших отмазок хватило. А то тебе потом придется придумывать, где грамоту от президента искать.

– Мы еще не договорили, – догоняет меня Корнеев, когда я уже из кухни вышла.

Пришлось остановиться и развернуться.

– Сообщение напишешь. Ты же любишь этим заниматься.

– В отличие от тебя. Или ты только меня игнорируешь?

Корнеев облокотился об косяк и с интересом смотрел мне прямо в глаза. Да так смотрел, что у меня ноги немного подкосились. Пиццей отравилась, что ли?

– Трафик интернета экономлю. Это у тебя на все безлимит.

Ай, как двусмысленно сказала-то.

– А где моя обувь?

Точно знаю, что здесь ее оставляла.

Парень обходит меня, открывает комод под огромным зеркалом, в которое мне смотреть даже не хочется, и достает из него мои кеды. А в них мини-сушилки всунуты и включены.

Обувь сухая.

Блин, мне на секунду даже стыдно стало, что я ругаюсь на него постоянно.

– Спасибо, Корнеев.

– Если ты скажешь просто Даня, у тебя язык отсохнет?

– Спасибо, просто Даня.

Доволен?

Золотая рыбка исполнила первое желание.

Обуваюсь и выхожу за порог, не успеваю даже до лифта дойти, как он меня догоняет.

– Сам тебя отвезу, вместе будем Назара искать. И еще, знаешь что?

– Что?

– Ты такая красивая, когда злишься.

Если бы мне когда-нибудь сказали, что я буду улыбаться, когда сам Корнеев скажет мне, что я красивая, то я бы лично отвезла этого чудика в комнату с мягкими стенами.

Но я улыбаюсь. Правда, с открытым ртом, но улыбаюсь.

На улице никого. Вернее, две подружки уже ушли или в засаде сидят. Кстати, как Вика не додумалась Степашкину с другой стороны дома наблюдателем поставить? Хотя хорошо, иначе бы они нас точно засекли.

– Наташ…

Поворачиваю голову в его сторону.

– Все в порядке?

– Суханов правда так сказал?

Надежда, что это все дурацкая шутка, еще не умерла.

– Правда.

– Ты сможешь что-нибудь придумать?

Хотела сказать «пожалуйста», но язык не повернулся.

Корнеев останавливается на светофоре.

– Конечно. Не переживай.

А как тут можно не переживать, если за обман мне могут по голове настучать? И плевать всем будет, что врала не я, а посторонний человек.

– Насчет завтра… Оденься потеплее.

Черт.

Еще завтра с ним встречаться. Надеюсь, к тому времени у меня все с квартирой решится.

23

Хоть на одну пару, но я все-таки успеваю прийти. Было сложно, Корнеев все пытался перетянуть меня на темную сторону, где властвовали коронованные прогульщики, которые ни одного косого взгляда от преподавателей в жизни не получали. Но куда мне до такой элиты? Тем более когда один пропуск уже имелся. Я не представляла, как выкручиваться. Если Корнеев что-то умное не придумает, то сама пойду к Степке на исповедь. Придумывать другую легенду точно не буду. Обманывать гадко. Да и чтобы врать, нужно память хорошую иметь, а я на мелочах поплыву, и меня встречным течением возможных вопросов волной накроет.

Нет уж.

Только я еще не до конца разобралась, поверила ли я шутнику Корнееву или же нет.

Вот вроде бы говорил серьезно, будто правду. Но детектор лжи во мне не предусмотрен. Надо все-таки разузнать все у Суханова, которого, как назло, в институте и след простыл. Я искала парня. Вернее, мы с Корнеевым. На расстоянии, конечно, мне ж не хотелось, чтобы нас вместе видели, поэтому по этажам мы бегали порознь, и иногда он отчитывался мне в «Одноклассниках». Надеюсь, правда действовал, а не где-нибудь за колонной на лавочке сидел и первокурсницам глазки строил.

Обычно после пар я домой летела, словно на пожар. Мне ужасно хотелось попасть в квартиру, переодеться, облюбовать родную подушку и хотя бы час полежать в тишине с закрытыми глазами, чтобы потом с новыми силами взяться за учебники.

Но сегодня, как и последние несколько дней, я шла домой, будто меня там стая гиен поджидает, которые в любой момент захотят оторвать мне голову и все остальные конечности.

На паре Звягина не появлялась. Она, наверное, решила весь день прогулять. И это плохо. Ведь, скорее всего, она уже в квартире. Раз утром Степашкина была рядом, то и сейчас две вредные сестры из «Золушки» вместе.

Точно. Так и есть. Громкую музыку я еще в лифте услышала, и даже не сомневалась, откуда она доносится.

Открыла дверь и несколько минут соображала, что мне делать. Девушки на кухне и, судя по горелому запаху, что-то готовят. В квартире такой чад, что я на секунду пожалела, что у меня нет с собой противогаза. Он бы мне точно помог не задохнуться в этом едком тумане.

Бросаю сумку на пуф, скидываю обувь и иду в свою комнату.

– Шведова вернулась, – слышу язвительный голос Степашкиной, перед тем как дверь закрыть.

Они тут точно были. Конечно, я утром собиралась быстро, но даже в таком состоянии я бы так не раскидала вещи по кровати. Да здесь целый ящик комода вывален. Причем самый нижний, где я всякие безделушки из детства храню. Начиная от анкеты, в которой я в классе седьмом писала дурацкие вопросы, а потом отдавала другим девчонкам, чтобы те на это отвечали. И заканчивая памятной гильзой. Меня тогда папа с собой на учения взял и пытался научить по мишеням стрелять. Одного выстрела мне было достаточно, но на память мне разрешили утащить домой стреляный патрон.

И во всех этих драгоценностях копались чужие руки.

Быстрым шагом иду на кухню и еле сдерживаю себя, чтобы еще по дороге не начать ругаться на весь дом:

– Нашли то, что искали.

Степашкина сидит на моем месте и держит в руке мою кружку. А вот Звягина возле плиты стоит и пытается ножом отодрать от противня кусок горелого угля, похожего на курицу.

Обе молчат, будто воды в рот набрали, или я невидимкой безголосой стала.

– Вика, какого черта вы лазили по моим вещам?

– Кто? – врет и не краснеет Людка. – Шведова, у тебя все с головой в порядке?

– Если сравнивать с твоей, то да, – парирую ей в ответ. – Вик?!

Звягина наконец-то разворачивает корпус в мою сторону.

– Зарядку свою искала. Ясно?

– В моих вещах? Ты думаешь, я в это поверю?

Даже не надеюсь, что мне скажут правду.

– А мне плевать. Ты задала вопрос, я на него ответила. Тебе выбирать, верить или нет.

– Ну и гадина же ты, Звягина.

– Приму за комплимент, – быстро находит она ответ.

– Не стоит.

Выхожу, хлопая дверью, а вслед слышу кудахтанье Людки.

Оставшийся вечер я еще несколько раз покидала свою комнату, но две мартышки все это время продолжали торчать на кухне. Причем они открыли дверь, и как только слышали, что я иду в их сторону, моментально замолкали. Без понятия, о чем они там шептались, но я на всякий случай перед сном комодом дверь подперла. Мало ли… а то проснусь еще с зубной пастой на лице или с лысой головой.

Даже можно сказать, что вечером мне определенно везло. Во-первых, Корнеев не напоминал о себе. Я несколько раз проверяла телефон, но приветов от него не было. К моей радости. Во-вторых, кажется, я нашла комнату.

Хотя меня немного смущал тот факт, что комнату сдает пенсионерка, но тут выбирать не приходилось. Цена почти такая же, правда, на маршрутке добираться до института придется и за свет с водой доплачивать, но успокаивала я себя тем, что месяц пожить можно, а потом и что-то другое подыскать. Мне-то не привыкать. Созвонившись с женщиной и договорившись встретиться с ней в воскресенье утром, я положила телефон под подушку и моментально вырубилась.

А всю ночь мне снились змеи, которые ползали по моей комнате. Помню, что от страха волосы пучками выпадали. Проснулась вся в холодном поту и тут же в сонник полезла. Змеи к конфликтам снятся, а выпавшие волосы – к потерям.

Ну, отлично.

Замечательное «доброе утро».

Почти весь следующий день я провожу в своей комнате. Раскидываю вещи по сумкам и пакетам, собираю в кучу учебники и не понимаю, как мне это все одной перевозить. В последний раз мне Звягина помогала. А сейчас самой надо будет, на такси. И что-то я сомневаюсь, что за один раз в машину все влезет. У меня только подушки половину салона займут. Еще ж кухня. Там вообще все мое. Так что Вике придется потратиться, если не захочет со стола есть.

Подружки, кстати, утром ушли, а вернулись только под вечер, когда я уже почти заканчивала заворачивать тарелки в смятую газету.

– Шведова, ты чего творишь? – налетает на меня с порога соседка, когда обнаруживает пустые шкафы.

– Переезжаю.

Вика, по всей видимости, думала, что я все ей оставлю.

– Там моя посуда тоже есть.

– Твоя именная кружка стоит в раковине, там же, где ты ее грязную и оставила.

– Поскорее бы ты уже свалила отсюда.

– Сама мечтаю об этом. Вместе ждать будем.

Беру в руки коробку и, обходя молчащую Людку, выхожу из кухни.

– Я ускорю процесс, – со злостью в голосе шипит она, но мне уже плевать, завтра наступит через несколько часов. А даже если та бабуля с топором спать будет, я все равно к ней перееду.

Ближе к десяти часам я начинаю жалеть, что согласилась встретиться с Корнеевым. Надеялась, что раз он не пишет, то забыл. Но нет, в девять от него пришло сообщение-напоминалка:

«Скоро буду».

Лучше бы не был.

Я двадцать минут ломала себе мозг в попытках придумать, в чем пойти. Мелькнула даже мысль пижамку в цветочек натянуть, чтобы Корнеев сразу понял, как именно я отношусь к этой встрече и как сильно мне на него плевать.

Сначала распустила волосы, посчитав, что они – мой невидимый щит. Потом стянула их в хвост, когда представила, что этот приставучий может решить, что я ради него красоту весь вечер наводила.

В итоге натянула на себя старые, но любимые джинсы, влезла в спортивную толстовку и вытащила из уже упакованной коробки белые кеды. Посмотрела в зеркало – идеально. Все равно вернусь минут через пятнадцать или двадцать.

«Стою напротив соседнего дома».

Молодец.

Котелок варит, раз возле нашего дома тачку не засветил.

– Я соскучился.

Слышу голос Корнеева, когда подхожу к его машине, и игнорю дурацкое приветствие.

– Понятно. Ты не скучала.

– Какой догадливый.

Да-а-а, вредная Туська вырывается из меня, когда рядом оказывается этот павлин.

Он выходит из машины.

– Хоть раз можешь соврать и обрадовать меня?

– Я никогда не вру, Корнеев.

Да и радовать его в мои планы на ближайшие сто лет не входит.

Парень открывает для меня дверь и, когда я нехотя собираюсь сесть в машину, прямо над ухом шепчет:

– Прокатимся?

Не успеваю сказать, что мы и тут можем постоять, как он уже разворачивается и обходит машину.

Момент упущен.

Время пошло.

– Двадцать минут. Потом вернешь меня на это же место.

– Обязательно.

Что-то не вызывает у меня доверия тон его голоса, но я молчу. Если что, сама вернусь.