Текст книги "Перевоплощение"

Диалоги

1

– Есть такая тема – «Общая теория личности», которая при многочисленных подходах к её развитию, вызванных пониманием очевидности заданной формулировки, до сих пор не имеет строгого и стройного начертания. И проблема не в том, что всякая общая теория – это синтез, подчас кажущийся немыслимым, а в том, что до сих пор нет договорённости по тому, как рассматривать эту теорию. Работает принцип – кому как нравится, пока большинство не остановится на чьей-либо трактовке. Не трудно догадаться, что до сих пор не остановилось.

– А это стимулирует, в том числе и тебя, на новые и новые подходы к теме.

– Да, хотя мой подход – генезисное решение – нельзя назвать оригинальным. Имеется классическое выделение нескольких аспектов, а именно, четырёх, и последовательное их рассмотрение. Вкратце: сначала изучаются предпосылки возникновения личности или необходимость её появления, абстрактно поставленная историей и конкретно предъявленная обществом, далее, наблюдается формирование личности, анализируется её деятельность и то, что из этого вытекает, – осознание значения личности, её роли в развитии цивилизации.

– Наборчик тривиальный, хотя, возможно, ты прав, если ищешь вариант, способный удовлетворить остальных.

– В этом смысл, он прослеживается и в первом аспекте – предпосылках возникновении личности. Само слово – предпосылка – подразумевает некий посыл, толчок, который необходимо определить, иначе говоря, ответить на вопрос о происхождении личности, однако простой ответ обязательно покажется надуманным, так как всякий человек в состоянии изобрести собственную предпосылку и утверждать, что она единственно верная. Для преодоления многовариантности требуется ввести критерий достаточности, подвергнув выделенный принцип (определение происхождения личности) испытанию на прочность. Таким испытанием является жизненность принципа, его живучесть, то есть, отвечая на вопрос о происхождении личности, следует ответить и на вопрос о пользе данной личности, но не о пользе вообще, а о пользе применительно к источнику происхождения, так сказать, к «создателю» личности.

– Так-так, и кто у нас «создатель», или об этом ещё рано?

– Шаг за шагом, как говорил Мао. Очевидно, что личность (в привычном понимании) – это человек, а человеку, при всём его глубочайшем индивидуализме, свойственно общественное бытие, следовательно, можно рассматривать личность как общественную категорию, подразумевая не общество личностей, а личности в обществе, что реалистичней. Не менее реалистично и то, что само общество не является постоянным и неизменным, а представляет незамкнутую, функционирующую структуру, находящуюся в подвижном состоянии. Подобное движение (развитие) – переход от низших ступеней к высшим – доказано всем ходом истории и обозначается как прогресс, являющийся важнейшим условием существования общества. Таким образом, вопрос: «Зачем развивается общество?» – предполагает ответ: «Чтобы не погибнуть», значит, практическая сторона прогресса – решение задач и проблем, стоящих перед человечеством.

– Но прежде чем всякой задаче найдётся решение, необходимо эту задачу поставить.

– Здесь важно помнить, что общество и прогресс категории, в том числе и исторические (в диалектическом смысле, когда история рассматривается как непрерывный процесс), поэтому и личность неотделима от исторического процесса, что очевидно. Получены четыре связанные категории: личность, общество, прогресс, история, из которых, пользуясь приведёнными рассуждениями, несложно выбрать ту единственную, которая отвечает условиям постановки задач…

– Это – история.

– Представь: проходя сквозь различные исторические слои, общество решает разнообразные (в основном свойственные своему времени) задачи и проблемы, без преодоления которых невозможен дальнейший шаг вперёд (в новые исторические условия); следовательно, ставя свои обязательные вопросы, история заставляет работать прогресс, который сам по себе не активируется, оставаясь обобщающей, чисто механической категорией. Поэтому именно на связи между историей и прогрессом находится та ниша, где возникает и развивается личность. Образно говоря, Создатель лишь привёл человека в мир, ходить же человек научился сам.

– Аминь! Тобой предложена модель: История – Личность – Прогресс.

– По первому звену (История – Личность) важно, что возможность для возникновения личности появляется с момента предъявления историей обществу нестандартных, неординарных задач. Дальше этого в данном звене дело не идёт, так что допустимо упрощённое описание рассматриваемого процесса, а именно – история создаёт личность. Относительно второго звена (Личность – Прогресс) замечу, что прогресс, будучи следствием сознательной, созидающей деятельности, носителем которой является личность, способен влиять на совершенствование, развитие общества только под влиянием и при участии данной личности. Под участием понимается не столько участие в некоем создании (что бесспорно), а участие в пользовании плодами того или иного достижения. Это существенно, так как отрыв влияния от участия способен привести (и приводит) к извращённому использованию полученных результатов (плодов прогресса). Например, создатели атомной бомбы оказали значительное влияние на прогресс, но ни в коем случае не собирались вкусить его плодов (в прямом значении). Вернёмся к модели, итак, история предполагает возможность возникновения личности и, опосредованно, создаёт эту личность, но на данном этапе личность ещё не показала себя и остаётся таковой только теоретически (субъективно), когда же личность представит себя обществу и реализует свои способности, тогда и следует признать её личностью в полном смысле слова. Именно это (или и это тоже) становится важным в определении предпосылки возникновения личности. В конце концов, любому человеку приятно считать себя личностью и полагать, что именно он избран историей как созидатель, как спаситель, как пророк (дело вкуса), но дальше рассуждений идти бывает лень, тяжело или невозможно. Только действие делает личность реальностью в глазах общества, в глазах истории.

– А ты не заговорился? Ты не перепутал Историю с богом?

– Ничуть нет, просто я кое-что опустил, а это кое-что весьма заметно, отсюда и твоя ирония. Механизм выбора, механизм взаимодействия существует, он кармичен и вытекает из действия всемирных законов, поэтому выдвижение того или иного человека на ведущие позиции в обществе закономерно (причём не обязательно заслуженно), здесь нет места случайности, если не считать случайностью веер вероятностей, соотнесённых со своими координатами на встречном временном потоке. И то, все эти вероятности есть не что иное, как доступные пути, и нет никаких шансов сделать неизвестный ход, непредсказуемый шаг, а если тебе откроется это неведомое, то оно же тебя и убьёт, причём мгновенно. Впрочем, это совсем другая тема. Возвращаясь к прерванной мысли об определении предпосылки возникновения личности, отвечаю – это прогресс. И если смотреть в сущность вопроса, то обозначить ещё какую-нибудь предпосылку, равносильную первой, мало реально.

– Странно, я думала, что этой предпосылкой ты уже назвал историю…

– Ты не уловила разницы, история создаёт условия, история – это постановка общих проблем, требующих решения, требующих вмешательства личности, пока ещё абстрактной, и в этом смысле – история создаёт личность, но толчок, способствующий появлению конкретной личности, – это прогресс, это развитие, это движение вперёд. Требования прогресса – это конкретизация задач, перевод их, если угодно, из философской плоскости в практическую (политическую, научную, культурную), ведь решив некоторую предыдущую задачу, общество делает шаг вперёд, но длина этого шага не бесконечна, она ограничена новыми проблемами, которые становятся конкретными, сформулированными и ждут решения. Здесь и появляется личность.

– Занятное вытекает правило: в некой последовательной цепи, предпосылкой становится не та, что «до», а та, что «после», хотя ты и намекал на некий встречный временной поток. Ладно, самое время вспомнить о предложенном тобой критерии достаточности, хотя тут нет сложностей.

– Да, постановка вопроса, как и ответ на него очевидны, это уже традиционная тема о роли личности в истории, трансформируемая во влияние личности (абстрактной) на историю и (конкретной) на прогресс. Говоря об очевидности такого влияния, учтём, что личности (во множественном числе), как движимые прогрессом, так и движущие его, в историческом плане остаются точками, отправными моментами, яркими маяками, по которым возможно проследить вехи истории (дискретная модель). Вся история недоступна, для этого требуется соединить точки линиями, также состоящими из множества точек, где каждая – человек, член общества. Все они – движители прогресса, его руки, непосредственно совершающие движение и испытывающие на себе влияние новых условий, тогда как личность, будучи во главе, определяет направление движения, сама его начинает и работает ради этого движения. Принимая во внимание теснейшую взаимосвязь личности и прогресса, предположим и зависимость прогресса от уровня развития личности. В результате получим, что всякое общественное развитие есть суть личностного развития, то есть чем совершеннее личность, тем эффективнее и стремительнее течение прогресса, тем нагляднее изменение исторических условий, со всем отсюда вытекающим.

– Известны и другие подходы, когда признаётся лишь общее, или, как ты говоришь, абстрактное, влияние личности на ход истории.

– Эти подходы базируются на идее заменяемости личности, когда выбор случаен (с чем мы с тобой не согласны изначально), а потому высока вероятность выбывания личности, не успевшей реализоваться. Но поставленная задача требует решения, и она решается другой личностью, заменившей первую, причём, что удивительно, к первоначально установленному времени (крутой допуск, но дело не в точности, а в принципе). Откуда появляется вторая личность (а если третья, четвёртая)? Зачем нужен этот инкубатор гениев и существует ли он? Почему та вторая личность работает эффективнее первой личности (ведь с каждой попыткой отпущенное время уменьшается, а задача продолжает решаться перебором)? Тебе не кажется, что эта модель категорически неэффективна? Материализм – эта ода случайности, ему, отказавшемуся от определяющей роли личности, никогда не согласиться с тем, что личность создаёт историю.

– Опа, вот и схема взаимодействия истории и личности: история создаёт личность, а личность создаёт историю.

– Общий вид, показывающий, что применяемая в схеме личность не конкретна, а только допустима, конкретной, как уже говорилось, её делает прогресс. Полностью схема, в связанной форме, будет выглядеть так: история создаёт абстрактную личность (влияние среды), прогресс конкретизирует и способствует реализации личности (влияние общества), в результате деятельности которой происходит движение вперёд (влияние личности на прогресс), что приводит к изменению исторических условий, являясь формальным признаком для нового влияния среды (личность создаёт историю).

– А как происходит формирование личности?

– Закончим на сегодня?

Жизнь 1101-я

5

Прохрапев до полудня, проснувшись и обнаружив, что собутыльников сдуло, Жора продлил сон ещё на пару часов. Когда спать решительно надоело, он неторопливо потянулся и громко выматерился, но не столько по привычке, сколько для того, чтобы услышать (а то и вспомнить) свой голос. Да-а, алкоголизм – это не отдых. Несмотря на учёбу во вторую смену, Жора проспал первую пару (с учётом предстоящих сборов и дороги), а ходить ли к следующей, пока не знал.

У соседей тихо. Вик и Сева поспешили к первой паре (тоже вторая смена), а Ганс, по-видимому, ещё не вернулся (первая смена). Жора немного повыл (по его мнению, он пел) и, наконец, периферийным зрением установил излишнюю пустоту в комнате. Резко сев, он понял, что исчез шкаф, но без содержимого, лежавшего горкой (а точнее, кучей) около стены. Любопытная ситуация. Попытки напрячь память ни к чему не привели, как и попытки строить версии произошедшего, тогда Жора возложил надежды на душ… – значительно лучше, но мыслей не прибавилось. Оставался последний шанс – память приятелей (тот ещё шанс), которых стоило поискать в институте, это и определило последующие действия, Жора засобирался.

Копаясь в куче одежды и прочего барахла, Жора планировал найти что-нибудь не очень мятое, но первым делом нашёл бутылку пива, целёхонькую. Выпив её, он мысленно поблагодарил одного из алкашей, Кузю, имевшего привычку заначивать бутылки по углам, приговаривая: «На всех не хватит».

Секретные места так и оставались в секрете, к радости хозяина, что важно, к утренней радости. Наконец Жора, бубня себе под нос (опять поёт), выперся из общаги, направляясь к альма-матер.

Где-то на полпути Жора встретил Ганса, неразговорчивого и замёрзшего, но Жора, на свою «беду», этим не воспользовался, потребовав отчёта об исчезнувшем шкафе. Ганс рассказал то, что видел, а видел он мало, после чего роли поменялись и Ганс принялся пенять Жоре на его же (Жорино) поведение. Жору стало жалко. Попытки вырваться успеха не достигли, Ганс цепко ухватил жертву и нудным противным голосом, на правильном, слегка заторможенном русском проводил курс «аудиотерапии», переходя от жалоб к поучениям, а от поучений к неподдельному возмущению, и Жоре совсем не казалось, что Ганс прикалывается. Жора менял тактику, пытаясь втереть тему о переполнении мочевого пузыря, о холоде и чувствительности своей кожи к морозу. Мимо. Тогда (в отчаянии) о возможном опоздании на семинар, но и это явная ложь, так что пришлось дослушать Ганса. Наконец, освободившись, обессиленный, еле передвигающий ноги, Жора только и повторял: «Вот нехристь, вот басурманин», – неизвестно отчего перейдя на архаичную лексику.

В институте сюжет принял традиционный оборот, алкаши нашли Жору первыми и потащили пить, якобы у них припрятано и до начала новой пары они успеют, а Жора привычно держался и говорил, что скоро сессия, что нельзя постоянно пить и бла-бла-бла, короче, они его уболтали (прощай, семинар). Выяснение судьбы шкафа натолкнулось на образ Ганса, представленный Кузей выпукло и ярко, с использованием экспрессивных выражений, непонятно почему называемого ордынцем, изувером (сразу вспоминается известное – «иноверцы, изуверцы»). Жора поддержал это мнение, после чего и узнал, что шкаф разбился вдребезги (виноватыми Кузя с приятелем себя не считали, обвинить Жору сочли неудобным, а потому всё валили – правильно – на Ганса, однако технику этого дела не объясняли). Дальше совсем просто: когда Жора забулькал в подушку (явный признак глубокого сна), они прибрали беспорядок (вот добрые самаритяне), а шкаф, как не подлежащий восстановлению, выкинули, правда, не помнили куда (вот и Жора обломков не видел).

А в это же время, в этом же институте Вик вовсю любезничал с девушкой, и этой девушкой была Светка. Они сидели на последнем ряду лекционной аудитории, чувствуя себя легко и приятно, а потому, категорически не замечая окружающих, в отличие от самих окружающих. Поначалу захотел вмешаться лектор, но, имея детей такого же возраста и с такой же склонностью к романтическим отношениям, оставил в покое увлечённую пару, тем более, постороннего шума они не производили, говоря предельно тихо.

Отреагировал и Сева (вся троица с одного потока), удивившийся ещё до начала лекции, когда Вик, пренебрегая его приглашением сесть рядом, прошёл на последний ряд и устроился около Светки. Удивление сменилось раздражением, Сева посчитал, что становится посмешищем для всего потока (слишком сильный вывод). Простая история, есть двое приятелей и выстроенная поведенческая линия, по которой Сева – ведущий, а Вик – ведомый, данные взаимоотношения очевидны. И вдруг младший без всяких видимых причин, а главное, без предупреждения, начинает игнорировать старшего товарища, да ещё прилюдно, да ещё в оскорбительной форме – полностью переключив внимание на объект всеобщих насмешек и скабрезных шуток, пусть даже это и девушка. Иной бы пожал плечами либо слегка расстроился (обычное дело), но Сева испытал сильную обиду, а это чревато последствиями.

Также интерес проявили некоторые любопытствующие студенты обоих полов. Данная реакция обозначается как ожидаемая и спонтанная одновременно, когда, обнаружив встречное притяжение двух людей, ранее не выделяемых по причине их предполагаемой ординарности, начинаешь присматриваться к одному из них (в зависимости от своих сексуальных предпочтений) и понимаешь, что ошибался. А дальше? Дальше возможны любовные многоугольники, интриги, выяснения отношений, прочие элементы бурной жизни или продолжающийся покой, ясность и умиротворение от разделённой радости.

По окончании лекции начались какие-то слова, движения, жесты – ритм жизни ускорился, полуфразы сменялись полуобещаниями и все спешили. Вик направился перекурить, стараясь делать это не слишком часто, приучая себя не курить в институте (пока безуспешно); Светка ушла на свой семинар, в сопровождении говорливых (по мнению Вика – слащавых) молодых людей из её группы, а Сева, немного выждав, мол, и свои дела есть, присоединился к Вику. Недавняя лекция проходила в башне (лет пятнадцать-двадцать назад её называли новым зданием), а курили на лестнице – на левой лестнице, если стоять лицом к лифтам. Вик оказался не один, рядом крутилась Ксюха, девчонка разбитная и весёлая (оцениваемая некоторыми как отмороженная), из богатой семьи, чем пытался воспользоваться один альфонс (теперь уже покинувший их институт), сердце девушке он разбить не успел (хотя изрядно поцарапал), по причине того, что не терял времени её папа, подключивший свою security.

– Привет, Ксюш, – Сева выглядел безмятежно.

– Хай, пацан, – Ксюха подмигнула Севе, интересно. – Ты до нас или покурить?

– До вас, это как? – прикинулся Сева закуривая. – У Вика вроде бубновый интерес, – намекая на то, что Светка блондинка, в отличие от чернявой Ксюхи.

– Ой, мля, выставился, я молчу, какой у тебя интерес, – собственно говоря, она не имела о том ни малейшего представления, одно время девчонки их потока обсуждали эту тему, но так ни к чему не пришли, имелось, конечно, альтернативное решение, но это перебор.

– Вот и молчи, – огрызнулся Сева, он понимал, что его увлечение Марой бесперспективно, а сложившиеся стереотипы (да и природа) требовали закручивания какой-никакой интрижки.

– Нервные вы оба, и с чего, спрашивается, – Вику следовало что-то сказать, так как он выпадал из композиции.

– Кто нервный? Я не нервная, я вообще вся нежная и лиричная, – последние слова Ксюха буквально промурлыкала, приобняв Вика и бросив малозаметный взгляд на Севу.

– А я нервный, – Сева заметил «выстрел» девушки и потому, пристально посмотрев ей в глаза, добавил: – Может, я хочу отбить тебя у Вика.

– Ой, сделай милость, – Вик среагировал быстро, потому что от души, а когда быстро – не до приличий.

– Вот скотина, – сказано игриво, после чего последовало продолжение в виде несильного тычка в плечо Вику (что слону дробина), и, наконец, она обратилась к Севе: – А вас, молодой человек, прошу поподробней.

– А подробней в другом месте, – по лестнице спускался Жора, он уже никуда не торопился (как одно, и даже не одно, печально известное финансово-кредитное учреждение) и пребывал в привычном для себя состоянии и настроении. – В общем, есть одна свежая мысль…

– Нажраться, – закончил за него Сева, получилось похоже на попугая из известного мультфильма, того, где «…парит наш орёл».

– Очень необычное предложение, – Вик изобразил слонёнка из того же мультика.

– Подождите, дайте сказать удаву, – Ксюха прикинулась мартышкой, а через мгновение все рассмеялись.

– Змия из меня сделали, о нескольких головах, я и зелёный, я и искуситель, – Жоре сравнение понравилось. – Ладно, расклад такой: Кузю с напарником я отправил за напитками, а вас приглашаю отметить надвигающуюся сессию.

– Которую ты благополучно завалишь, – продолжила Ксюха. – Преподы забыли, как ты выглядишь.

– Фигня, папаня деньжат подкинет, и всё будет тип-топ, преподы – они тоже люди, – Жора из краёв, богатых нефтью и деньгами, а его папа не самый последний там человек. – Короче, хватит мяться, колем учёбу и сваливаем.

– Жора, может, я не втыкаю, но зачем я вашей компании? – Ксюхе совсем не улыбалось пьянствовать в компании пяти парней, даже для неё это считалось неприличным.

– И у меня другие планы, – добавил Вик.

– Спокойно, я всё учёл, – Жора глянул на часы и добавил. – Пора бы появиться.

– Я здесь, – сверху, как и Жора до этого, спускалась Светка.

Немая сцена совпала со звонком. В действительности Светка подошла вместе с Жорой, но ради театрального эффекта согласилась подождать. Почему она присоединилась к Жоре? Потому, что была инициатором! В борьбе желания и страха пока побеждал страх, ей требовалось время, чтобы привыкнуть к Вику, а он собирался торопить события, так она думала и, конечно, ошибалась. Вик испытывал аналогичные чувства и в любом случае сегодня планировал только платонические отношения, поэтому подключение Светки к мероприятию скорректировало его планы и даже добавило радости: общая компания избавит от лишних пауз, так часто возникающих при перемене тем.

– В общаге к нам присоединится ещё несколько девушек, так что вперёд, – Жора словно читал чужие мысли, он воистину всё предусмотрел.

Сева и Ксюха переглянулись и, улыбнувшись, пошли следом. Конечно, им обоим хотелось посмотреть друг на друга в неформальной обстановке, коль возник взаимный интерес, ведь институт даёт искажённое представление о человеке. Их пример показателен, в плане нормального возникновения отношений и символичен для урбанистической цивилизации. Полтора года учась бок о бок, видя друг друга чуть ли не ежедневно – и никаких контактов, никаких пересечений, ничего (это о символичности). И вдруг, желая пообщаться с Виком, Ксюха будто спотыкается о Севу, инстинктивно пытается защититься, но противника-то нет, а есть человек, совсем не опасный и даже проявляющий встречный интерес (с Севой аналогично). Показательность же в подтверждении общих принципов знакомства: не стесняйтесь, не молчите и доверяйте ощущениям. Если схематично, то, во-первых, смело подходите к объекту своего интереса, место встречи большого значения не имеет; во-вторых, безо всяких пауз начинайте разговор, обращённый к интересующему человеку, тема играет ещё меньшую роль, чем место; в-третьих, оценивайте реакцию, и не на тему разговора (распространённая ошибка), а реакцию на себя. Это просто – неприятие, негатив чувствуются сразу, и тогда ловить нечего (если вы не относитесь к настойчивым либо парадоксальным людям), в остальных случаях путь открыт, и дальнейшее развитие отношений зависит лишь от весёлого весеннего солнца или не пролившегося осеннего дождя, от нежного бриза на летнем морском берегу или славного морозца и вкусно хрустящего снега… et cetera, et cetera.

До общежития компания добиралась долго, предварительно поиграв в снежки и поваляв девчонок в сугробах, а также посетив попутные магазины с целью приобретения закуси. Кузя с компаньоном ждали на месте, Жора дал им свой ключ, понимая, что придёт позже, кроме основного задания (приобретения спиртного), у них имелось и дополнительное: «Наведите порядок, и чтобы вещи не валялись».

– Очень мило, – подобные обороты от Ксюхи редко услышишь. – Жора, а кто твой сосед? – она указала на вторую кровать.

– Да никто, – и проследив её взгляд, добавил: – Это гостевая кровать, на всякий случай.

– Ксюш, пойдём, у меня разденешься, – Сева пригласил девушку к себе, убедившись, что Ганс отсутствует.

– О, а здесь три кровати.

– Комната и рассчитана на троих, – как можно безразличней добавил Сева.

– А почему Жора живёт один?

– Так то Жора, – Вик вошёл следом, – а то мы.

– Чушь говорит, – Сева разорвал бы Вика. – Просто кто с таким пьяницей уживётся, все сбегают, вот и выходит, что один.

– Извини, – Ксюха близко подошла к Севе и продолжила почти шёпотом. – Видишь, какая я глупая.

– Что ты, ты умная и добрая, – Сева тоже шептал, он одной рукой обнял Ксюху за талию, а другой провёл по волосам, коротким и жёстким.

Видя такое дело, Вик потихоньку ретировался, лишь вздохнув, словно для протокола. Но это лишнее, Ксюха освободилась из юношеских объятий Севы, улыбнулась ему и, взяв за руку, повела к двери. У самой двери она остановилась и, неожиданно для Севы, коснулась его губ своим дыханием, после чего мгновенно вышла в коридорчик, вытягивая за собой Севу, руки которого не отпускала.

Сева весь дрожал, но старался не подавать вида, даже такая невинная игра (сколько их будет в жизни), исполненная Ксюхой больше интуитивно, чем осознанно, разбередила его неокрепшие чувства и мужскую натуру. Сева остро почувствовал запах женщины, запах страсти, что быстро и безболезненно избавило его от затянувшегося романтизирования и вялого, мечтательного желания недоступного образа. Короче, Сева влюбился, теперь по-взрослому.

– Чем помочь? – как ни в чём не бывало обратилась Ксюха к Жоре.

– Помоги ребятам со жратвой, – кивнул он на своих оруженосцев, после чего обратился к Вику и Севе: – Тащите ваш стол, а то моего явно мало.

Вскоре вернулась Светка, вместе с Марой, но, естественно, без Ёлки, которой претило тусоваться в одной компании со Светкой, поэтому обещание Жоры о присоединении нескольких девушек оказалось преувеличением. Ксюха впервые видела Мару (учились на разных факультетах, в разную смену, были из разных социальных слоёв, наконец, Ксюха первый раз посетила общагу), но сразу поняла, что это именно она, как и то, что слухи не всегда врут: «Она настоящая красавица, боже мой, я наверно уродина на её фоне».

Ксюха расстроилась, но потихоньку, на внутреннем плане, на внешнем же немедленно обратилась к Маре, оставив нарезку закуски, чтобы познакомиться:

– Ксения, можно Ксюха.

– Марина, а проще Мара.

– Девчонки, прошу всех в комнату, нечего в коридоре толпиться. – Жоре шла роль радушного хозяина, да он и выглядел сообразно данному стереотипу: весёлый, обаятельный толстячок (впрочем, он настаивал на том, что он не толстый, а плотный).

Расселись, налили, выпили, закусили. Жора завёл свой аппарат, в фоновом режиме, хотя хард-коровый скрежет не слишком удачный выбор. Беседа текла непрерывно, но зацепиться не за что, так, обрывки чужих мыслей (от любителей выделываться), споры о вкусах (в основном критика современного искусства, по принципу – чем меньше понимаешь, тем громче убеждаешь), виды на урожай (о грядущей сессии), сплетни об отсутствующих, конечно, анекдоты, каламбуры, в общем, стандартный минимум. Веселиться пытались все, кроме Кузи с напарником, сделавшим хилую попытку поднять народ на преф – без успеха – это окончательно расстроило обоих друзей, и они свалили. Побродив по общаге, с заранее подготовленным запасом спиртного, ребята набрели на таких же алкашей, да там и остались.

Жора много тостовал, долго не пьянел, при том, что едой не злоупотреблял, стараясь поучаствовать во всех разговорах, желательно одновременно, в общем, чувствовал себя в своей стихии, не испытывая дискомфорта даже от мелких капризов гостей – убери, принеси, открой окно, закрой окно и в том же духе. Однако в выборе музыки он неуступчив, например, услышав, что Ксюхе нравится Nick Cave – включил «The Birthday Party» (попробуй придерись, хотя понятно, что она ждала иной музыки), любителей вокала ублажала Diamanda Galas (были и другие варианты, столь же альтернативные). Дело в том, что Жора считал себя живущим экстремально, вот и музыка такая. Проблему с агрессивным меломаном решил Вик, предложив самим что-нибудь спеть, Жора любил это дело, а то, что не умел – ему с лёгкостью простилось, лишь бы прекратить надругательство над мозгами – гвоздями, да по самую шляпку.

В процессе пения оживились Вик и Светка, до сего момента говорившие мало и вяло – Вик по обыкновению, а Светка от дискомфорта. Взбодрившись, Вик приналёг на беленькую, которая теплом отозвалась во всём теле и быстро развязала язык, взамен потребовав связность мышления и внятность речи, поэтому снова пришлось замолчать, всё-таки, Вик оставался малопьющим человеком. Светка почти не пила, помня о завтрашнем дне и необходимости подготовки к зачётам, она искала причину, чтобы уйти, но не находила достойной себя, поэтому продолжала безрадостное сидение, всё больше и больше жалея о прогуле занятий, а ещё о том, что неожиданно столкнулась с Жорой в институте (после лекции) и предложила устроить скромную вечеринку, среди своих. Впрочем, её сожаление не распространялось на Вика.

Мара тоже не пила, не хотела и не пила, чувствуя себя при этом очень хорошо (странное дело, обычно хорошо, когда пьёшь, а не наоборот). Она с интересом наблюдала за компанией, находя поведение Вика глупым – в его ситуации, когда стремишься глянуться девушке, следует сохранять подвижность. Светка скучала, Мара отчётливо понимала, как та мечтает вернуться к себе, но не помогала ей лишь потому, что надеялась на Светкину активность по отношению к Вику, он же беспросветный увалень, но Светка оставалась апатичной. А Ксюха Маре понравилась, пока беспричинно, если не вдумываться, зачем искать похожесть с кем-либо ещё, полагаясь на собственные, искажённые оценки, тем более вдумавшись и найдя, вряд ли сумеешь отделаться от ожидания просчитанного будущего, от комплекса пророка. Впрочем, похожесть оказалась не слишком завуалированной, в Ксюхе Мара увидела Жору, смягчённый вариант, разбавленный долей практичности, но не переходящей в жадность и растопыренные пальцы. – К чему всё это?

Ксюхе здесь пришлось по душе, и обстановка, и напитки, и люди: «А Мару я испугалась зря, классная девчонка».

И Сева её не разочаровал, ни в общении, ни в умении веселиться и выпивать. По истечении нескольких часов из пьющего состава лишь Жора удерживался в относительно нормальном состоянии (сказывались многочисленные тренировки). Вик отключился первым, прямо за столом, поэтому Жоре и Севе пришлось тащить (почти кантовать) его до кровати, благо, что за стенкой. Следом поднялись Мара и Светка, а Жора, как джентльмен, отправился их провожать, честно говоря, джентльмен лишь наполовину, так как преследовал ещё одну цель – найти пропавших корешей.

Не нашёл. Зато по возвращении обнаружил Севу в начале постижения особенностей женского туалета, при непрекращающихся объятиях и поцелуях, отношение Ксюхи к этому действу оставалось туманным, но какие-то звуки она издавала. Задержись Жора чуток лишних минут и стал бы свидетелем совсем уж неприличных телодвижений. Недолго подумав, Жора прервал игру (роль безучастного зрителя его не устраивала, а присоединение к шоу немыслимо – Ксюха не походила на девушек, приветствующих подобную гимнастику), поэтому, не выходя из комнаты, громко сказал: