Текст книги "Наука жить. Жизнь и ее модели"

Глава 4
Стиль жизни

Если мы посмотрим на сосну, растущую в долине, то заметим, что она растет иначе, нежели сосна на вершине горы. Дерево одно – сосна, но стиль жизни отличается. Стиль жизни на вершине горы отличается от стиля жизни в долине. Стиль жизни дерева – это его индивидуальность, выражающая себя и формирующаяся в окружающей среде. Мы распознаем тот или иной стиль, когда видим его на фоне окружающей среды, отличной от ожидания. Именно тогда мы понимаем, что у каждого дерева есть некий жизненный образец, оно не просто так выдает механическую реакцию на окружающую среду.

С людьми почти то же самое. Мы наблюдаем стиль жизни в определенных условиях окружающей среды, и наша задача – проанализировать его связь с существующими обстоятельствами, поскольку если меняется среда, меняется и сознание. Пока человек находится в благоприятных для него обстоятельствах, его стиль жизни не виден столь ясно. Однако в новых обстоятельствах, при столкновении с трудностями, он проявляется ясно и отчетливо. Опытный психолог, наверное, способен понять стиль жизни даже в благоприятной ситуации, но когда человек попадает в неблагоприятную или трудную ситуацию, его стиль жизни становится очевиден для всех.

Итак, жизнь – будучи больше, чем просто игрой – не лишена трудностей. Они поджидают человека во многих ситуациях. Вот когда субъект сталкивается с этими трудностями, мы и должны его изучать, анализировать его поступки и характерные отличительные признаки. Как мы уже упоминали, стиль жизни – цельное единство, потому что он формируется из проблем, с которыми человек сталкивался в раннем детстве и из стремления к цели.

Но нас интересует не столько прошлое, сколько будущее. И чтобы его понять, мы должны понять стиль жизни человека. Даже осознавая инстинкты, стимулы, желания и т. д., мы не можем предсказать, что должно произойти.

Некоторые психологи пытаются делать выводы, подмечая определенные инстинкты, впечатления или травмы, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что все эти элементы предполагают некий упорядоченный стиль жизни. Получается, каким бы ни был стимул, он только сохраняет и закрепляет некий стиль жизни.

Так как же понятие стиля жизни связано с тем, что мы обсуждали в предыдущих главах? Мы проследили, как люди со слабыми органами, сталкиваясь с трудностями и ощущая неуверенность, страдают от чувства или комплекса неполноценности. Но поскольку долго такого терпеть люди не могут, чувство неполноценности побуждает их – и мы это видели – к неким поступкам, к действию. В результате у человека появляется цель. Индивидуальная психология уже давно считает последовательное движение к этой цели планом жизни. Но поскольку такое название иногда провоцировало студентов на ошибки, теперь это называется стилем жизни.

Так как у любого человека есть стиль жизни, можно предсказать его будущее, порой просто с ним побеседовав или попросив ответить на вопросы. Мы словно можем заглянуть в финальный акт какой-то пьесы, где есть ответы на все загадки. Мы способны предугадать, поскольку знаем жизненные фазы, возникавшие трудности и жизненные вопросы. Итак, исходя из опыта и знания некоторых фактов, можно сказать, что произойдет с детьми, которые любят одиночество, которым нужна постоянная поддержка, которых балуют и которые проявляют нерешительность. Что происходит с человеком, для которого чужая поддержка является самоцелью? Не зная, как поступить, он стоит на месте или уходит от решения жизненных вопросов. Мы знаем, как он может колебаться, топтаться на месте или убегать, потому что видели это тысячу раз. Мы знаем, что он не хочет действовать один, зато хочет, чтобы его баловали. Он хочет держаться подальше от больших жизненных проблем и занимает себя бесполезными вещами, вместо того чтобы иметь дело с полезными. У него отсутствует социальный интерес, и в результате он может превратиться в трудного ребенка, невротика, преступника или самоубийцу – прибегнуть к такому последнему способу спастись. Все это теперь осознавать гораздо проще.

Мы понимаем, например, что, анализируя стиль жизни человека, можно в качестве основы использовать нормальный стиль. Социально приспособленный человек выступает для нас в качестве опоры, и соответственно мы можем измерить отклонения от нормы.

Сейчас, пожалуй, следует обратиться к определению нормального стиля жизни и объяснить, как с его помощью мы анализируем ошибки и характерные особенности. Но прежде всего следует упомянуть, что в подобных исследованиях не принимаются в расчет разные типы людей. Мы их не рассматриваем, потому что каждый человек обладает индивидуальным стилем жизни. Как на дереве не найдешь двух абсолютно одинаковых листьев, так и в жизни нельзя найти двух абсолютно одинаковых людей. Природа столь богата, а возможности стимулов, инстинктов и ошибок так многочисленны, что два человека не могут быть абсолютно одинаковыми. Следовательно, рассуждения о типах стоит рассматривать исключительно как интеллектуальный прием, призванный сделать более понятным сходство индивидов. Мы можем качественнее делать выводы, если описываем интеллектуальную классификацию и изучаем ее специфические особенности. Однако при этом мы не обязуемся всегда использовать одну и ту же классификацию: пользуемся той, которая наиболее полезна для выявления определенного сходства. Люди, которые серьезно относятся к типизации, однажды поместив человека в ячейку, не видят, как его можно отнести к какому-либо типу в другой классификации.

Чтобы пояснить нашу точку зрения, приведем пример. Когда мы говорим о социально неприспособленном типе личности, мы имеем в виду человека, ведущего бессмысленную жизнь, в которой нет места социальным интересам. Это один из способов классификации людей, быть может, самый важный. Но возьмем человека, чей интерес, пусть и ограниченный, сосредоточен на том, что можно увидеть, на визуальной стороне жизни. Такой человек полностью отличается от того, чьи интересы в основном сосредоточены на том, что можно услышать, при этом и тот, и другой могут быть социально неприспособленными и испытывать сложности при общении с членами своих коллективов. (Поэтому классификация по типам может запутать, если мы не осознаем, что типы – это просто удобные абстракции.)

Теперь давайте вернемся к нормальному человеку, эталону, от которого мы измеряем все отклонения. Нормальный человек – это индивидуум, который живет в обществе и чей образ жизни так встроен в систему, что, вне зависимости от его желания, общество получает от его деятельности определенную выгоду. А еще, уже с психологической точки зрения, у него достаточно энергии и мужества, чтобы не увиливать от проблем и трудностей, когда они встречаются у него на пути. У психопатических личностей эти качества отсутствуют: они не приспособлены социально и не готовы психологически решать повседневные задачи. В качестве примера приведем случай с одним мужчиной тридцати лет, который в последний момент всегда уходил от решения своих проблем. У него был друг, но он всегда держался с ним настороже, отчего их дружба так и не окрепла. В таких условиях дружба развиваться не может, ведь второй человек чувствует напряжение в отношениях. Легко понять, что друзей у этого человека не было, хотя он водил знакомство со многими. Чтобы поддерживать дружбу, ему не хватало ни достаточной заинтересованности, ни социальной адаптации. Если честно, он не любил общество и в компании все время молчал, объясняя это тем, что мыслей нет, а значит, и говорить нечего.

Более того, мужчина отличался застенчивостью. Его розоватого оттенка кожа иногда краснела, когда он с кем-то заговаривал. Хотя если у него получалось преодолеть робость, говорил он весьма неплохо. Что ему действительно было нужно, так помощь, но без критики. В своем обычном состоянии он, конечно, был не самым лучшим собеседником и не очень нравился окружающим. Он это чувствовал, и в результате говорил все меньше и меньше. Можно сказать, что стиль его жизни был таков: как только он, находясь в обществе, подходил к людям, он привлекал внимание.

Помимо наличия общественной жизни и искусства ладить с друзьями немаловажен вопрос о профессиональной деятельности. Например, нашего пациента мучал назойливый страх потерпеть на работе неудачу, и он днями и ночами учился. Он перерабатывал и переутомлялся. И из-за переутомления он пришел к выводу, что не в состоянии решить этот жизненно важный вопрос.

Если сравнить подход нашего пациента к двум жизненным вопросам, можно заметить, что он всегда был чрезмерно напряжен. Что говорит о наличии сильного чувства неполноценности. Он недооценивал себя, считал других людей неприветливыми, а возникающие новые ситуации – неблагоприятными. И все время вел себя так, словно находился в стане врага.

Теперь у нас достаточно данных, чтобы обрисовать стиль жизни этого человека. Его желание развиваться очевидно, но оно блокируется страхом поражения. Складывается ощущение, что он, вытянувшись в струну, стоит над бездной и никак не может расслабиться. Ему удается идти вперед, но лишь условно, при этом он предпочел бы сидеть дома и держаться особняком.

Третий вопрос, с которым столкнулся этот человек – и это вопрос, к которому большинство людей не очень хорошо подготовлены, – это вопрос любви. Он не решался подойти к представительницам женского пола. Ему хотелось любви, хотелось создать семью, но из-за сильного чувства неполноценности он страшился этой перспективы. Он не мог реализовать свои планы, а все его поведение и отношение можно описать в целом такими словами: «Да… но!» Сначала он влюбляется в одну девушку, затем в другую. Что, естественно, часто случается с невротиками, ведь в некотором смысле две девушки значат меньше, чем одна. Эта истина порой объясняет склонность к полигамии.

А теперь давайте обсудим причины такого стиля жизни. За анализ причин берется индивидуальная психология. Этот мужчина сформировал стиль жизни в течение первых четырех или пяти лет. В то время, скорее всего, возникла какая-то трагическая ситуация, которая его сформировала и вылепила, поэтому нам нужно ее поискать. Мы понимаем, что-то заставило его потерять естественный интерес к другим людям и сформировало впечатление, что жизнь – одна большая проблема и что лучше просто замереть, чем постоянно натыкаться на трудности. Поэтому он превратился в человека осторожного, нерешительного, находящегося в поисках путей обхода.

Стоит упомянуть тот факт, что он был первенцем. И, как мы уже говорили, это имеет большое значение. Мы показали, как в случае с первым ребенком основная проблема возникает из-за того, что он много лет находится в центре внимания, а затем в одночасье уступает свой трон другому. Если человек застенчив и боится действовать, причина часто в том, что предпочтение отдали кому-то другому. Вот и в этом случае нетрудно обнаружить корень всех бед.

Во многих случаях нужно только задать вопрос. Вы первый, второй или третий ребенок? И уже есть все, что нужно. Можно воспользоваться совершенно иным методом: поинтересоваться ранними воспоминаниями, которые мы подробно обсудим в следующей главе. Этот метод оправдан, поскольку эти воспоминания или первые образы составляют часть основы стиля жизни в раннем возрасте, часть того, что мы назвали прототипом. Когда человек повествует о своих ранних воспоминаниях, можно натолкнуться на действующую часть прототипа. Оглядываясь назад, каждый вспоминает что-то важное, к тому же запечатленное в памяти всегда имеет значение. Некоторые школы в психологии руководствуются противоположными убеждениями. Они считают самым важным то, что человек забыл, хотя на самом деле между этими двумя идеями нет большой разницы. Человек, быть может, способен поведать о своих сознательных воспоминаниях, но при этом не знает, что они означают. Он не видит, как они влияют на его действия. Получается, результат один и тот же, подчеркиваем ли мы скрытую или позабытую значимость сознательных воспоминаний или важность забытых воспоминаний!

Мелочи, вырисовывающиеся в ранних воспоминаниях, весьма красноречивы. Например, человек может рассказать, что в детстве мать водила его и младшего брата на рынок. Этого достаточно. Из этого можно вывести его стиль жизни. Он вспоминает себя и младшего брата. И мы понимаем, что наличие младшего брата, скорее всего, имеет значение. Расспросите его подробнее, и, быть может, обнаружится какая-то схожая ситуация: человек припомнил, что в тот день пошел дождь, мать взяла его на руки, но потом поставила обратно, так как нужно было нести малыша. Так можно представить стиль жизни этого человека. Он всегда будет ждать, что ему предпочтут кого-то другого. И именно так можно понять, почему он не может говорить, находясь в обществе: он всегда оглядывается и ищет, нет ли рядом того, кого предпочтут. То же самое происходит и с дружбой. Он не может избавиться от мысли, что его друг предпочтет общаться с кем-то другим, а в результате настоящего друга у него и не будет. Он все время настороже, выискивая мелочи, которые мешают дружбе.

Можно также проследить, как трагическая ситуация, в которой он оказался, воспрепятствовала развитию социальных интересов. Он вспоминает, как мать взяла младшего брата на руки, и мы понимаем, что ему кажется, мать уделяла больше внимания этому младенцу, чем ему. Ему кажется, что предпочитают младшего брата, и он постоянно ищет подтверждения этой мысли. Он полностью убежден в своей правоте, отчего всегда находится под давлением… всегда ощущает, как ему невероятно сложно чего-то добиться в ситуации, когда есть более предпочтительный соперник.

Такому мнительному человеку приходит в голову единственное решение: полная изоляция, чтобы ему в принципе не приходилось ни с кем соперничать, чтобы он остался, так сказать, единственным человеком на всем земном шарике. Порой такой ребенок действительно воображает, что весь мир рухнул, что остался только он один, и теперь его никто не отодвинет. Мы видим, как ради своего спасения он задействует все возможности. Но логика, здравый смысл или истина ему неведомы… в качестве ориентира он, скорее, выбирает подозрительность. Он живет в своем узком мирке, вдохновленный субъективной идеей побега. Он никак не связан с другими людьми и ими не интересуется. Но его нельзя в этом винить, ведь мы понимаем, что он не совсем нормальный.

Наша задача – взрастить в таком человеке социальный интерес, который должен присутствовать у хорошо приспособленного человеческого существа. Но как это сделать? Сложность с людьми, имеющими такой опыт, в том, что они перенапрягаются и беспрестанно ищут подтверждение своим навязчивым идеям. Изменить эти идеи почти невозможно, если только не подобраться к их глубинной сути таким способом, который обезвредит их предрассудки. Здесь требуется определенное мастерство и определенный такт. Лучше всего, если у консультанта нет близких отношений с пациентом и личной заинтересованности. Поскольку если присутствует личная заинтересованность, то окажется, что консультант действует в собственных интересах, а не в интересах пациента. Пациент это обязательно заметит и станет подозрительным.

Важно ослабить чувство неполноценности у пациента. Полностью искоренить его не получится, да это и не требуется, поскольку чувство неполноценности может служить полезным фундаментом. Что нужно – это изменить цель. Мы уже проанализировали, что целью этого конкретного мужчины было бегство из-за того, что кто-то другой находится в приоритетной позиции, поэтому нам следует выстроить работу именно вокруг этой системы идей. Мы должны ослабить его чувство неполноценности, показав, что он себя действительно недооценивает. Можно показать, что у него есть проблемы с движением, и объяснить склонность к перенапряжению, убедить, что он словно стоит над гигантской пропастью или живет в стане врага и всегда находится в опасности. Можно дать ему понять, что страх того, что предпочтение отдадут не ему, мешает реализоваться в работе и производить на людей прекрасное впечатление.

Если такой человек смог бы выступить в роли хозяина, пригласить друзей, сделать так, чтобы они хорошо провели время, быть с ними дружелюбным и учитывать их интересы, дела резко пошли бы на поправку. Но в обычной жизни оказывается, что он не умеет хорошо проводить время, у него нет никаких мыслей, и поэтому он оправдывает себя: «Глупые люди… мне с ними не весело, они не могут меня заинтересовать».

Беда таких людей в том, что из-за опоры на личный, субъективный интеллект и отсутствия здравого смысла они не понимают ситуацию. Они словно всегда противостоят врагам и ведут жизнь одинокого волка. Но когда речь идет о человеке, такая жизнь – трагическая аномалия.

Рассмотрим еще один специфический случай: случай мужчины, страдающего меланхолией. Болезнь весьма распространенная, но излечимая. Таких людей видно с юных лет. На самом деле у многих детей наблюдаются признаки меланхолии, когда они попадают в новую ситуацию. У меланхолика, которого мы обсуждаем, было около десяти приступов, и все они случались, когда он занимал новую должность. На старой должности все было почти нормально. При этом ему не нравилось выходить в общество, но он хотел руководить людьми. Неудивительно, что у него не было друзей, и в свои пятьдесят он был холост.

Чтобы проанализировать его стиль жизни, давайте заглянем в детство. Он был очень обидчивым и сварливым, все время командовал старшими братьями и сестрами, подчеркивая, что очень слаб и страдает. Однажды, играя на диване, он столкнул их всех на пол. А когда тетя сделала ему замечание, сказал: «Вы меня обвинили, и теперь моя жизнь разрушена!» А ему было всего четыре или пять лет.

Таков был его стиль жизни: все время пытаться командовать, жаловаться на слабость и на свои страдания. Эта черта в дальнейшем привела к меланхолии, которая сама по себе является проявлением слабости. Больные меланхолией почти слово в слово произносят: «Моя жизнь разрушена. Я все потерял». Часто такого человека раньше баловали, а потом перестали, и этот факт влияет на его стиль жизни.

Реакция человеческого существа на ситуацию во многом схожа с реакцией разнообразных животных. Заяц на одну и ту же ситуацию отреагирует не так, как волк или тигр. Так и люди. Однажды провели такой эксперимент: мальчиков трех разных типов подвели к клетке со львом, чтобы посмотреть, как они поведут себя при первой встрече со столь страшным зверем. Первый мальчик, развернувшись, сказал: «Пошли домой». Второй мальчик сказал: «Как здорово!» Он хотел казаться храбрым, но, когда произносил эти слова, дрожал. Он оказался трусом. Третий мальчик спросил: «Можно мне в него плюнуть?» Здесь мы видим три разные реакции, три разных способа переживания одной и той же ситуации. А еще мы видим, что большинство людей чаще проявляют страх.

Эта застенчивость, когда она проявляется в социуме, одна из наиболее частотных причин плохой приспосабливаемости. Жил-был один человек из знатной семьи, который не желал утруждаться, но при этом хотел, чтобы его поддерживали. Он казался слабым и, естественно, не мог найти себе работу. Когда дела дома пошли хуже, братья стали его донимать: «Из-за своей глупости ты даже не можешь найти себе место работы. Что ты в жизни понимаешь?» И этот человек стал выпивать. Спустя несколько месяцев он превратился в заядлого пьяницу, и его на два года отправили в психиатрическую лечебницу. Лечение помогло, но ненадолго, ведь он вернулся в общество без подготовки. На работу его брали лишь разнорабочим, хотя он был отпрыском известной семьи. Вскоре у него начались галлюцинации. Он считал, что ему является какой-то мужчина и дразнит, поэтому он не может работать. Итак, сначала он не мог работать, потому что пил, а затем из-за галлюцинаций. Становится ясно, что недостаточно сделать из пьяницы трезвенника, нужно проанализировать и исправить его стиль жизни.

Вникнув в суть дела, мы обнаружили, что этот мужчина был избалованным ребенком, всегда ждущим помощи. Он не готов был работать самостоятельно, и мы видим результаты. Мы должны приучить всех детей к независимости, что можно сделать, только помогая им понимать ошибки в собственном стиле жизни. В нашем случае ребенка следовало чему-то научить, тогда ему не пришлось бы стыдиться в присутствии своих братьев и сестер.